Финн быстро составил ровную аккуратную линию из всех оттенков голубого и синего и посмотрел на Джоу.
– Работа выполнена, моя госпожа, – сказал он. – На сегодня все. В замке тишь да гладь. Не пора ли хозяевам отправиться в опочивальню?
Джоу захихикала, глядя в его смеющиеся глаза, и позволила ему взять себя на руки, как он делал каждый вечер. И она уже не испытывала паники или беспокойства. Она была дома.
Однако все это было слишком хорошо, чтобы быть правдой.
Рай существует для дураков. В детстве она не раз в этом убеждалась. Она почти поверила в сказку.
Финн занимался овцами, когда приехал он. Было позднее утро. Джоу уехала на фермерском грузовичке в близлежащую деревню за кормом для коров. Они хотели ехать вместе, но одна из овец застряла в проволочном ограждении и поранила заднюю ногу.
– Я не выношу вида крови, – призналась Джоу. – Я помогла тебе с теленком, потому что работала на ощупь, закрыв глаза. – Что ты будешь делать с ней?
– Придется зашивать рану.
– Ты умеешь? – изумленно спросила она.
– Я много чего умею, – ухмыльнувшись, ответил он. – Я ведь не всегда был лордом Конейлом, который приказывает слугам. Нужда заставит. – Финн достал из грузовика сумку с набором ветеринарных инструментов и лекарств для оказания первой помощи, которую всегда возил с собой.
Джоу уехала за кормом одна.
Рана была небольшой, хотя сильно кровоточила. Финн промыл ее, зашил, сделал овце укол с антибиотиком и отпустил животное. Он стоял и обозревал угодья замка, мечтая о том, во что он и Джоу могли бы превратить эту землю.
От этой перспективы у него слегка закружилась голова. Ферма и Джоу.
Он в жизни не встречал такой девушки. Его принципы лояльности кардинально изменились. Его замок, его леди. Благодаря Джоу он почувствовал…
– Ваша светлость? – послышался голос миссис О’Рейли. Она отказывалась называть его иначе, а в последнее время и к Джоу стала так же обращаться, чем приводила девушку в крайнее смущение.
Он повернулся на голос экономки и увидел стоящего рядом с ней отца Мейв, Мартина Бурка.
Миссис О’Рейли помахала ему рукой, а Мартин пересек двор и направился к Финну через поле. Коренастый седовласый мужчина, более полувека проработавший на ферме и любивший только землю и свою дочь, приехал выяснить отношения. Сердце Финна ушло в пятки. И что теперь?
– Мартин, – начал Финн, стараясь придать голосу непринужденность и протягивая руку, – рад вас видеть.
– Для тебя ничего хорошего, – сердито ответил Мартин, останавливаясь в полутора метрах от него и буравя его свирепым взглядом.
– Вот значит, как вы здесь устроились, лорд Гленконейл. Уже и знаться с нами не желаете?
– Ну зачем вы так, Мартин? – Они были соседями всю жизнь. Финн и Мейв – одногодки. Учились в одной школе, были друзьями, часто ходили друг к другу в гости.
Затем они стали парой. Считалось, что они поженятся. Но потом все изменилось…
– Ты вернешься домой и женишься на ней, – заявил он прокурорским тоном.
"События принимают неожиданный оборот", – пронеслось в голове у Финна.
– Мартин…
– Она мне толком ничего не объяснила. В тот день вернулась от тебя в слезах, тут же собралась и уехала в Дублин. С тех пор я ничего вразумительного не мог от нее добиться. Я думал, что между вами простая размолвка. Вчера я поехал к ней в Дублин. Зашел в книжный магазин, где она работает. Она стояла в полоборота к прилавку, и я увидел… Она беременна. И не сказала мне ни слова. Мне, отцу. Ты знал?
– Да, – со вздохом признал Финн. – Она сказала мне в день моего отъезда.
– Ну и…
– Мартин, послушайте, это не…
– Знать ничего не желаю, – огрызнулся он. – Мейв сказала, что ты не имеешь к ребенку никакого отношения, обещала приехать в выходные и все обсудить. Не твой ребенок? Да она все эти годы тебя любила. Я знаю, она струсила. У женщин такое бывает. Но если зачат ребенок, пора забыть все эти глупости. И если ты думаешь, что тебе удастся избежать ответственности… Немедленно возвращайся и женись. Не то я привезу ее сюда, даже если мне придется связать ее и тащить на себе. Ты сделаешь из нее честную женщину, Финн Конейл. Иначе я… я…
– Вы что? – мягко спросил Финн. – Мартин, Мейв вас любит. И это единственная причина, по которой она хотела выйти за меня замуж, – чтобы сделать вас счастливым. Вы будете настаивать, чтобы она вышла замуж за нелюбимого, только чтобы вам угодить?
Отец Мейв уставился на Финна в бессильной ярости.
– Она хочет за тебя замуж. Наши фермы… Она хочет этого так же, как и я.
На самом деле Мейв не хотела свадьбы. Это было проклятие любви. Мать Мейв умерла при родах. Но такой желанный сын тоже не выжил. С тех пор Мейв жила по указке отца, не смея ему перечить. И только уехав в Дублин, она освободилась от его опеки.
– Я думаю, что причиной всему является та женщина, которая получила вместе с тобой наследство, – сердито сказал Мартин. – Я видел ее в деревне, когда спрашивал дорогу. "Как проехать к замку?" – спросил я, и местные указали мне на эту рыжеволосую проститутку со стрижкой под мальчика и пирсингом в ушах, сказав, что она хозяйка замка. Они спросили, может, я ищу хозяина? Под хозяином они подразумевали тебя. И экономка сказала, что она здесь живет. Это из-за этой дряни моя дочь все глаза выплакала? Если ты думаешь, что можешь бросить Мейв с ребенком…
Финн запустил руки в шевелюру, пытаясь собраться с мыслями. Он многое мог бы сказать этому человеку и должен бы это сделать.
Но не может нарушить данного Мейв слова. Она сама все должна рассказать отцу. Она навсегда останется его другом. Мейв попала в беду. Он не может ее подставить.
– Я поеду с ней повидаться, – сказал Финн Мартину.
– Ты немедленно едешь со мной в Дублин, – гневно сказал отец Мейв.
– Нет, – протестующе ответил Финн. – Мы сами разберемся. Вы ничего от нас не добьетесь под дулом пистолета. Оставьте нас в покое, Мартин, и возвращайтесь домой.
– Так ты оставишь эту проститутку, вернешься домой и привезешь Мейв?
– Если вы еще раз назовете Джоу проституткой, я вам все зубы пересчитаю, – спокойно сказал Финн. – А сейчас отправляйтесь домой и ждите Мейв.
Мартин уехал. Финн вернулся в замок, вымыл руки и задумался, что ему делать.
Ждать до завтра? Рассказать Джоу о произошедшем? Звучит как-то подло: "Джоу, я еду в Дублин встретиться со своей бывшей подружкой и уговорить ее рассказать отцу, что она беременна не от меня". От этих слов веяло нечистоплотностью, и Финн рассердился. Как он допустил такое? Нужно было сразу рассказать Мартину о их разрыве с Мейв.
Его порядочность и преданность не дали ему так поступить. Мартин помог ему, когда умер отец. Без его помощи Финн не смог бы возродить ферму.
И с Мейв он дружил чуть ли не с колыбели.
Он должен сделать это сегодня. Надо быстро смотаться в Дублин, разрулить ситуацию и к ночи вернуться.
Нужно ли оставить Джоу записку? А как объяснить ей необъяснимое?
Он выругался.
Затем ему в голову пришла мысль, что это его последнее обязательство перед Мартином и Мейв.
Это последнее звено, связывающее его со старой жизнью.
Он разрубит этот узел и вернется домой к Джоу, расскажет ей всю правду, глядя в глаза, и они начнут новую жизнь вместе в этом замке.
Это будет их преданность замку и друг другу.
* * *
– Он вынужден был срочно уехать в Дублин по семейным делам. Обещал вернуться поздно вечером. Просил вас не беспокоиться и сказал, что все вам объяснит при встрече.
Джоу изумленно уставилась на миссис О’Рейли. Ее не особенно взволновало услышанное. Финн мог внезапно уехать по многим причинам. Он надолго уехал с фермы, там могло что-то произойти. Но тон, каким сообщила ей новость экономка, подразумевал, что за этим внезапным отъездом что-то кроется.
Джоу решила, что не станет расспрашивать экономку. В конце концов, это личное дело Финна.
Она направилась было к лестнице. Ей нужно принять душ. Один мешок с коровьим кормом развязался при разгрузке, и его содержимое немного рассыпалось. Джоу собрала корм, но от ее рук теперь неприятно пахло.
Миссис О’Рейли неожиданно продолжила:
– У него была другая женщина. И она в интересном положении. – Слова экономки прозвучали как гром среди ясного неба. – Мне не стоило об этом говорить, но это чистая правда. Сегодня утром приезжал ее отец. Злой как собака. Он орал как оглашенный, что его дочь уже на пятом месяце беременности, и угрожал его светлости расправой, если тот не женится. Они так громко выясняли отношения, что было слышно даже в замке. "Ты сделаешь из нее честную женщину", – кричал пожилой мужчина так громко, что, наверное, в Дублине было слышно. Вскоре оба уехали. Конечно, поодиночке. Его светлость был мрачен как смерть, а ее отец зол как черт. Мне не хотелось говорить вам об этом, но и молчать я не могу. Вы были так добры ко мне, что заслуживаете знать правду. Мне очень жаль.
Воцарилось глубокое молчание. Джоу не могла вымолвить ни слова.
Да и что тут скажешь?
"У него была другая женщина. И она сейчас в интересном положении", – повторила она про себя слова экономки.
Это была сказка. Это наследство, и замок, и эта… любовь. Это фантазия, что она нашла свой дом.
Но бывают ли сказки со счастливым концом? Да, но не в ее случае. Что случилось с Золушкой после того, как она вышла замуж за принца? Он продолжал оставаться принцем, а она вечно ожидала его, в одиночестве сидя у очага.
Безрадостные мысли проносились у нее в голове. Она опять вспомнила детство, когда только начинала привязываться к приемным родителям и ощущать, что ее любят: "Хочешь стать нашим ребенком? Хочешь, чтобы у тебя был свой дом?", а дальше – отказ в удочерении и переезд в новую семью.
Она никогда, никогда не должна никому доверять.
– Он обещал вернуться к позднему ужину, – сказала экономка, обеспокоенно глядя на Джоу.
– А вы уверены, что у него другая женщина, – с трудом произнесла Джоу.
– "Моя Мейв" – так сказал ее отец, – продолжила миссис О’Рейли, цитируя гостя. – "Вы с детства вместе. А теперь ты титулованный богач и хочешь уйти от ответственности… Ты вернешься домой и женишься на ней, или я приведу ее сюда, даже если мне придется связать ее по рукам и ногам".
И снова прозвучало это слово "дом".
Такое короткое, но емкое слово, горько подумалось Джоу. А люди им просто разбрасываются.
Он упоминал, что у него была девушка, но Джоу не стала расспрашивать. Это не ее ума дело. Но как же он мог заниматься с ней любовью, имея такую подоплеку?
Женщина по имени Мейв.
Ребенок.
– Я приготовлю вам ланч, – озабоченно предложила миссис О’Рейли. – На сытый желудок многое кажется проще.
Джоу вдруг страстно захотелось уехать домой.
Домой?
Ее дом – ее мотоцикл. Ее дом – Австралия. Ее дом там, куда принесут ее колеса.
Ее дом не в роскошном замке и не там, где Финн.
– Мне нужно забрать гобелены из ручья, – сказала Джоу, радуясь, что ее голос звучит ровно. – Я раскладываю их в овальной гостиной, там обычно много солнца. Вы могли бы их перевертывать, пока они будут на просушке? Это нужно делать каждые два-три часа. Они сохнут на полу, но их нужно встряхивать, чтобы они проветривались снизу.
– Почему вы сами не можете этим заняться? – испуганно спросила экономка, догадываясь об ответе.
– Потому что я здесь чужая, – ответила Джоу. – И мне пора возвращаться… домой.
Поездка в Дублин была долгой, день насыщенным, а возвращение в замок утомительным.
И почему они не могли разобраться без его помощи? Но наконец-то все кончено. Этот Стивен большой зануда, решил про себя Финн. Он был еще большим слабаком, чем Мейв. Неудивительно, что они до смерти боялись предстать перед ее отцом. Финну надо было заняться этим месяц назад. Но лучше поздно, чем никогда. Теперь Мартин знает правду, и хотя все еще негодует, но Финн уже вне игры.
– Теперь я могу заняться приготовлениями к свадьбе, – рыдая, сказала Мейв, и Финн улыбнулся. Он знал Мейв. Успокоившись, что отцу все известно, беременная или нет, она отберет себе как минимум дюжину подружек невесты и с упоением будет выбирать цвет шифона для платьев.
Джоу ни за что не нарядится в шифон. Мысль была приятной, и Финн улыбнулся, заходя в замок. Улыбнулся в предвкушении увидеть Джоу и ее ответную улыбку…
Но не тут-то было.
– Она уехала, – сказала миссис О’Рейли и подала ему письмо. Прошествовав мимо него на кухню, она так громко хлопнула дверью, что замок, казалось, завибрировал.
Финн остался стоять в холле, с недоумением рассматривая письмо.
"Прочти", – приказал он себе, удивляясь, как долго он не решается вскрыть конверт.
Письмо было коротким.
"Я должна была расспросить тебя о прошлом. Теперь каюсь, что не сделала этого. Ты все обо мне знаешь, и я была так счастлива, что ничего не хотела знать о твоей прошлой жизни. Миссис О’Рейли сказала, что у тебя есть женщина по имени Мейв и она на пятом месяце беременности. Счастливые семьи? Я не знаю, что это такое. И пожалуй, не хочу знать. Я знаю одно – в мире нет ничего постоянного и ничего правдивого. Я знала это всегда, и какой же нужно быть дурой, чтобы забыть об этом, чтобы надеяться, что можно что-то изменить.
Финн, я знаю, что ты мечтаешь возродить ферму на земельных угодьях замка. Я хочу, чтобы твоя мечта сбылась. Ты лорд Гленконейл, и твое место по праву здесь. Я знаю, что ты не сможешь содержать замок без состояния. Но мне не нужно наследство. Это чистая правда, Финн. Я не мученица. У меня есть мотоцикл, и я умею варить хороший кофе. Я свободна и такой хочу оставаться.
Я напишу адвокату из Австралии. Я не такая уж тряпка. Мне нужна некоторая сумма, чтобы приобрести жилье, если вдруг свалюсь с мотоцикла и мне нужно будет где-то осесть. И еще я хочу обновить свой мотоцикл, на это тоже нужны средства. И это все. Остальное – твое. Так и должно быть. Ты часть семьи, Финн, а я ей никогда не стану. Да и не хочу. Семья – это ответственность, которую я не знаю, как нести.
Вот, пожалуй, и все. Не вини себя за случившееся между нами. Для меня уже все в прошлом. Я привыкла к смене мест. Береги коров. Да, и я найду тебе надежного человека, который сможет заняться реставрацией гобеленов.
Несмотря ни на что, я искренне желаю тебе всего самого наилучшего сейчас и навсегда.
Джоу".
Он стоял в холле, уставившись на письмо невидящим взором.
Навсегда.
Он так громко выругался, что миссис О’Рейли выскочила из кухни.
– Мне срочно нужно в Дублин, – прорычал он.
– Напрасный труд.
– Что вы имеете в виду?
– Я слышала, как она забронировала билет по телефону на вечерний рейс до Сиднея. Поэтому она так поспешно уехала. – Экономка посмотрела на часы. – Ее самолет только что взлетел. Бедная девочка.
Кухонная дверь снова с треском захлопнулась. Финн так и остался стоять на месте. Эмоции бурлили в нем, как лава в жерле вулкана, и ему казалось, что голова его вот-вот взорвется. Он выскочил из замка и быстро зашагал в сторону поля, где паслись коровы. Теленок сосал мать. Сумерки быстро сгущались. Вдалеке синели в дымке очертания горных вершин.
Это было райское место на земле. Оно манило его к себе с непреодолимой силой. Никто и ничто его так никогда не притягивало.
Кроме Джоу.
Он должен был ей все рассказать, поделиться своими проблемами. Несмотря на то, что между ним и Мейв все было кончено и это была его частная прошлая жизнь, он должен был посвятить в нее Джоу.
Можно ей позвонить, когда она доберется до Сиднея.
У него есть номер телефона? Нет.
И-мейл? Тоже нет.
Полететь за ней следующим рейсом? Взять ее и привезти домой?
Домой? А где дом?
Дом мог бы быть здесь, на земле, веками принадлежавшей роду Конейл. На земле предков. Он мог бы все прекрасно устроить. И навсегда хранил бы верность этой земле.
Но Джоу…
Как Джоу вписывается в его понятие дома и верности земле предков?
Он мог бы взять ее и привезти куда угодно.
Но хочет ли он этого?
Ему вдруг вспомнились похороны отца двадцать лет назад. Он сидел в украшенной цветами комнате, обнимая плачущую мать. Он был старшим и самым умным сыном. Его хотели послать учиться в университет. Но после смерти отца все изменилось.
– Пожалуйста, не бросай нас, – рыдала мать. – Я не подниму одна младших. Останься на ферме. Это наш дом.
И он возродил ферму, и теперь гордился ею. Он даже думал, что любит ее, но сейчас…
Финн стоял в тишине, задаваясь вопросом: а ферму ли он любил или живших на ней людей? Он ведь подумывал о ее продаже и переселении в замок. Следовательно, его любовь не так уж и глубока.
А Мейв? Любил ли он ее или она была воплощением отчего дома? Она была его другом. Их чувства зиждились на его преданности земле и любви Мейв к своему отцу. Но все перекрывала непоколебимая верность отца Мейв своей ферме.