Леона поводила бедрами, пытаясь избавиться от давления в том месте, которое особенно жаждало слияния. Действительно, она балансировала на грани безумия.
– Что ж, ладно. Тогда и я тебе ничего пока не скажу. А ты очень соблазнительная.
Она, не в силах совладать с собой, напряглась, почувствовала, как под ним заходила кровать, – значит, перемещается.
– Это тебе в наказание за нечестную игру. Знаешь, чего мне стоило наблюдать за тобой прошедшие две недели? – Сев верхом ей на ноги, Байрон пояснил: – Масло. – Мозг Леоны не сразу отреагировал на происходящее, когда он налил ей на спину какую-то теплую жидкость. – Всего лишь массажное масло, – пояснил он и, помедлив мгновение, стал растирать ей кожу.
– Так вот что ты хотел со мной сделать? – промурлыкала она в подушку. – Как приятно.
– Да, именно. Ты долго и упорно трудилась, и коротенькое разминание плеч никак не помогло бы снятию напряжения. Я хотел позаботиться о тебе как следует. А ты изменилась. Когда ты работала в ресторане, была тихоней. Знаешь, как странно видеть официантку, которая, как бы это сказать, боится людей. Ты будто не хотела привлекать к себе внимания, даже посетителям улыбалась через силу.
Леона расслаблялась под умелыми руками.
– Не хотела, верно. Но ты все равно меня заметил.
– Да. Но я понимал, что в твоей душе идет напряженная борьба. А последние несколько недель? Ты работала и управлялась с другими делами. Это похоже, – он наклонился и поцеловал ее в поясницу, – на то, как если бы женщина, которую я давно знаю, наконец-то очнулась от сна. Ты сильная, уверенная в себе и решительная. Мне это очень нравится.
Позабыв о повязке на глазах, Леона повернула голову, чтобы посмотреть на Байрона.
– В самом деле?
На этот раз он лег поверх нее. Почувствовав касание обнаженного торса, она поняла, что он успел снять рубашку.
– Да. Со мной ты всегда была другой, особенной. Не резкой и вспыльчивой, а расслабленной, мне это нравилось. Мне нравилась ты. – Он заставил ее развести руки в стороны, распластать их по кровати. – Мне ненавистно было наблюдать, как женщина, которую я люблю, добровольно превращается в невидимку. Я хотел, чтобы ты чувствовала себя свободной не только ночью в моих объятиях, но и днем.
На это нечего было ответить. Вот, значит, какой он ее видел? Как человека, запертого в клетке раболепия и мечтающего вырваться на свободу? Сама о себе она никогда так не думала, но разве Байрон ошибся? Он ее первая любовь, первое проявление бунтарства и причина, по которой она покинула отчий дом с его удушливой атмосферой, не могла допустить мысли, чтобы ее отец обращался с ребенком так же плохо, как со всеми остальными.
– Будучи с тобой, мне не нужно было притворяться кем-то еще. Именно поэтому меня так влекло к тебе.
Сильные руки опустились вниз и взялись за резинку ее трусиков. Поколебавшись мгновение, Байрон сдвинул в сторону тонкую хлопковую ткань.
– Я рад, что так случилось.
Она ахнула от неожиданности, когда он стал массировать ей ягодицы. В том, как он сжимал и разжимал плоть, было что-то собственническое. Леона застонала, не в силах расслабиться, когда он проделывал подобное с ее телом. Чем активнее старался размять мышцы спины, тем сильнее напрягалось потаенное местечко у нее между ног. Напряжение росло, лежать неподвижно становилось все труднее.
В тот момент, когда она готова была признать, что не вытерпит больше ни секунды этой сладкой муки, он лег на нее, она ощутила эрегированную плоть, жаркую и твердую, прижимающуюся к ягодицам. Леона решила, что Байрон наконец перейдет к решительным действиям, но он продолжил массировать ей плечи.
Когда он дотронулся до особо болезненного места, Леона застонала, стряхивая с себя напряжение последних недель, расслабилась и согрелась от его прикосновений.
Байрон пошевелился. Леона решила, что он собирается нанести еще масла, но он склонился и поцеловал ее в спину.
– Как ты?
– Лучше.
Она не знала, что он будет делать дальше, а он не спешил раскрывать свои намерения. Когда Байрон снова отстранился и убрал руки, Леона готова была умолять его о разрядке. Она сделает все, что он пожелает, будет кричать или, наоборот, молчать, лишь бы он позволил ей кончить. Несколько капель массажного масла упало на ноги, и Леона подпрыгнула от неожиданности.
– Полегче, – прошептал он, размазывая масло по ее коже. – Я же забочусь о тебе.
– Байрон.
Влажные скользкие пальцы проникли ей в трусики и коснулись клитора. Будучи не в силах больше лежать неподвижно, Леона извивалась на кровати, но желанная разрядка все не наступала.
– Прошу тебя, – простонала она.
– Тебе нравится? – Байрон продолжал ласкать ее клитор.
– Да! О, Байрон! – Леона едва выдерживала его напор.
Он сдвинул ее трусики в сторону и стал целовать обнажившийся кусочек кожи. С ее губ сорвался еще один низкий стон. Едва сдерживаясь, она в отчаянии мяла простыню.
– Я не могу, не могу!
Байрон усилил накал. Казалось, что жар и свет вот-вот поглотят все ее существо. Давление между ног росло, казалось, она не вынесет больше ни секунды этой сладостной пытки.
– Пожалуйста, Байрон. Прошу тебя!
– Да, – прохрипел он. – Скажи, чего ты хочешь, и позволь мне сделать все остальное. Позволь позаботиться о тебе. – Он укусил ее за ягодицу, не сильно, но достаточно ощутимо, чтобы по ее телу пошли волны боли пополам с наслаждением. Она снова застонала. – Скажи мне.
– Мне нужен ты.
Она снова ощутила прикосновение зубов к коже, и ее наслаждение взлетело на новую головокружительную высоту.
– Конкретнее.
Не будь она такой возбужденной, рассмеялась бы. О какой конкретике может идти речь в такой момент?
– Хочу, чтобы ты вошел в меня.
Видеть его она не могла, но отчетливо представила, как он улыбается.
– Погоди-ка секунду, не двигайся.
Он отстранился от нее, ей тут же стало одиноко без него. Не хотелось лишаться его прикосновения, но он просил не двигаться, и она повиновалась.
Послышался шелест. Леона догадалась, что Байрон разрывает пакетик с презервативом.
– Это ведь новый, правда?
– Только вчера купил. Вместе с совместимым массажным маслом.
– Все предусмотрел.
– Ничего не могу с собой поделать. Как не в состоянии перестать думать о тебе. Ну вот. – Он убрал подушки вокруг ее головы и подложил их ей под бедра, таким образом приподняв. – Тебе удобно?
Леона кивнула. Возбуждение было столь велико, что она едва могла лежать неподвижно в ожидании того, что он сделает дальше.
Байрон грубо сдернул с нее трусики и пристроился рядом.
– Я намерен хорошо позаботиться о тебе, Леона. – И он наконец проник в ее лоно.
За год отсутствия Байрона Леона не позволяла себе тосковать по физической близости с ним. Не было времени вспоминать дни, когда он занимался с ней любовью, заставляя забыть обо всем на свете: стрессе на работе, напряженной обстановке дома, осознании, что спит с врагом семьи.
Теперь, снова оказавшись в его объятиях, она отпустила воспоминания на свободу.
– Леона! Моя Леона.
– Да, да. – Она выгибалась ему навстречу, отдаваясь целиком. Она принадлежит ему. Так было раньше, так будет и впредь.
Она не могла его видеть, зато отчетливо ощущала каждое движение. Его пальцы впивались в кожу в попытке теснее слиться с ней. Он двигался внутри ее, подталкивая член ближе и ближе к краю экстатической пропасти, не позволяя упасть в нее. Срывающиеся с его губ стоны походили на рев.
Потом Байрон схватил ее под бедра и навалился всем телом сверху. Его зубы царапали ей спину, но это ощущение быстро растворилось в другом, более мощном, когда он снова коснулся пальцем ее клитора.
– Кончи для меня, детка, – скомандовал он, двигаясь еще более энергично и не переставая покусывать и поглаживать, пока, наконец, напряжение в ее теле не достигло апогея и не взорвалось фейерверком. Леона закричала, уткнувшись лицом в подушку. – Великий Боже, – пробормотал Байрон.
Сделав еще пару движений бедрами, он рухнул на нее, распластавшись на ее спине.
– Я хочу видеть тебя, – с трудом проговорила Леона, восстанавливая дыхание после сокрушительного оргазма.
Байрон снял с ее глаз повязку, и она заморгала в тусклом свете свечей. Он скатился с нее и заключил в объятия.
– Не слишком сильные ощущения, а?
– То, что надо. – Теперь, когда расслабляющий массаж и желанная разрядка миновали, ей с трудом удавалось держать глаза открытыми. Несколько минут они лежали молча, прислушиваясь к биению собственных сердец и потрескиванию пламени свечей.
Байрон позаботился сначала о ее удовольствии. А еще не сбежал, объятый ужасом, когда Перси раскапризничался.
Возможно, у них все получится. Она сможет выйти за него замуж, они станут семьей, он будет любить ее. Возможно, пора разрешить себе надеяться, что все закончится именно так, как она мечтала.
В следующее мгновение Байрон заговорил и все испортил:
– Если бы только ты с самого начала была честна со мной, мы бы целый год наслаждались друг другом, как сегодня. Нашли бы способ заставить все заработать.
Его слова были больнее пощечины.
– Если бы я была честна с тобой?
Она вскочила с кровати и бросилась к двери.
– Леона? Эй, Леона!
– Если бы ты не сбежал, Байрон, возможно, мы сумели бы что-нибудь придумать. Но ты продолжаешь твердить, что в случившемся виновата я одна, я не намерена больше терпеть. Ты всегда будешь держать это обвинение над моей головой, точно заточенный меч, не правда ли? Потому что, прости господи, я пытаюсь исправить свои ошибки и забыть о прошлом. Но нет, ты упорно продолжаешь видеть во мне представительницу семьи Харпер, которая солгала тебе. – Она захлопнула перед его носом дверь своей комнаты и повернула ключ в замке.
– Ради всего святого, Леона. Черт тебя подери, Леона! – Покупая этот дом, он вообразил, что сможет беспрепятственно входить в любую комнату.
– Все в порядке. Я в порядке. Спасибо за массаж. Доброй ночи, Байрон.
– Мы не закончили, но это может подождать до утра. А пока отдыхай.
Леона поняла, что рано или поздно он вышвырнет ее из своей жизни.
Глава 15
Зазвонил телефон. Леона пыталась удержать раскапризничавшегося ребенка, жаропонижающий сироп, электролитный раствор, бумажник и тест на беременность. Она опаздывала.
Бросив взгляд на мобильник, она убедилась, что это Байрон. Последние несколько дней он пытался извиниться перед ней, но она ничего не хотела слушать и перенаправила звонок на голосовую почту к прочим неотвеченным сообщениям от него.
Перси испустил истошный вопль. Нужно как можно скорее отвезти его домой.
Леона расплатилась, не обращая внимания на ухмылку продавщицы, посматривающей то на тест на беременность, то на ребенка, вышла из магазина и направилась к машине. Остановившись на светофоре, она порадовалась тому, что находится всего в нескольких минутах езды от дома. Перси продолжал капризничать.
– Все в порядке, малыш. Скоро приедем домой, посмотрим мультики, попьем что-нибудь. Хорошо?
Перси заплакал еще сильнее.
До дому она добралась в рекордно короткий срок. Даже удалось за один раз вытащить из машины и сына, и все вещи.
– Бедный малыш, – ворковала она, опуская сумку на пол у входной двери. – Пойдем скорее, поменяем подгузник.
Перси охотно позволил ей это и даже перестал плакать. Веки его отяжелели, и он склонил голову на плечо матери. Лоб у него был теплым, но не горячим.
– Бедный малыш. – Леона уселась в кресло-качалку, чтобы дать ему грудь. Перси не очень хорошо себя чувствовал, да и плач сильно его истощил, поэтому она рассчитывала, что он проспит долго. С другой стороны, может проснуться через час, крича оттого, что снова разболелись уши.
До ее слуха донеслась трель мобильного телефона. Будь эта треклятая штука рядом, удостоилась бы сурового взгляда. Леона не могла отодвинуть малыша ради того, чтобы проверить сообщения. Через пять минут Перси заснул, она уложила его в кроватку, решив, что даст ему лекарство, когда он проснется.
Закрыв за собой дверь детской, она поспешила вниз, понимая, что не может игнорировать мобильный до бесконечности. А вдруг это мистер Лютефиск.
Ей отчаянно хотелось пройти тест на беременность прямо сейчас, пока Байрон не вернулся. Весь прошлый месяц она принуждала себя не думать о возможной новой беременности, но теперь решила положить конец сомнениям и узнать все наверняка.
Леона поспешила в ванную. В конце концов, до субботы – официального окончания двухнедельного пробного совместного проживания с Байроном – всего несколько дней. Он пообещал, что по истечении этих дней снова сделает ей предложение, а она до сих пор не знает, что ответить. Они вообще едва разговаривают. Зато Перси чувствует себя превосходно. Наблюдая, как Байрон возится с сыном, Леона не раз задавалась вопросом: почему так отчаянно сопротивляется?
Байрон предпринимал очередную попытку извиниться, которая сводилась к упрекам, что она утаила от него, кто ее отец. Леона снова выходила из себя.
Прежде чем ответить согласием или отказом, она хотела точно знать, поставлена ли на карту жизнь еще одного ребенка. Если она действительно беременна, придется сказать "да". В таком случае им предстоит сильно постараться стать семьей, хотя они и не смогут любить друг друга, как прежде.
В инструкции говорилось, что ждать нужно пять минут. Внезапно это время показалось мучительно долгим.
Достав телефон, Леона убедилась, что мистер Лютефиск действительно звонил. Придется сказать ему, что завтра она на работу не выйдет, если только Перси чудесным образом не поправится. Расхаживая взад и вперед по первому этажу, она позвонила боссу и ввела в курс дела. У двери своего офиса остановилась и нажала отбой.
Ее офис. В случае если захочет организовать собственную дизайнерскую фирму.
Возможно, после завершения заказа Байрона она так и сделает. Если она снова в положении, надомная работа значительно облегчит жизнь. Как бы то ни было, дизайном ресторана она занимается без помощников, поэтому точно знает, каково это – быть самой себе начальницей. Перспектива заманчивая. Но это будет означать, что она согласна выйти замуж.
Леона подумала, что это вовсе не обязательно. Частной практикой можно заняться и в другом месте. Аренда офиса, конечно, проделает существенную брешь в финансах, зато она не будет зависеть от Байрона.
Пять минут истекли, Леона поспешила в ванную и взяла индикаторную полоску.
Результат оказался положительным.
– О боже! – Она привалилась к раковине, обуреваемая противоречивыми эмоциями. На мгновение ощутила знакомую панику оттого, что снова все испортила.
Почему нельзя было держаться от него подальше? От единственного в своем роде мужчины, который, похоже, обладает уникальной способностью делать ей детей одним взглядом. Беременность все усложнила. Теперь он еще настойчивее станет убеждать ее выйти за него замуж. Если он бросит ее второй раз, что с ней тогда будет?
Она заставила себя дышать. Однажды она уже наладила свою жизнь и обошлась без него. На этот раз она не позволит ему сбежать, не заплатив алименты. Она больше не та наивная испуганная девочка, какой была когда-то, но независимая женщина, способная позаботиться о своей семье. Конечно, она несколько испугана известием о беременности, но это вполне естественно. Она справится, и даже одна, если потребуется.
Звонок в дверь вывел ее из задумчивости. Мысленно она посылала проклятия дверному звонку, мобильному телефону и прочим громким устройствам, имеющим своей единственной целью разбудить ее больного ребенка. Она быстро затолкала индикаторную полоску на дно мусорной корзины, решив сообщить Байрону лишь после того, как окончательно разберется с ситуацией. А пока лучше держать рот на замке.
– Да? – воскликнула она, быстро открывая дверь, чтобы не дать возможности посетителю снова нажать на кнопку звонка.
– И тебе привет, – сказала Мэй, отступая на шаг.
– Ой, Мэй, ты здесь!
– Именно. Он дома?
– Нет, в ресторане и пробудет там еще не менее часа. Почему ты не позвонила? У Перси снова уши воспалились. Я только что его уложила.
На лице Мэй появилось виноватое выражение.
– Прости, Леона. Помню, что обещала заехать на выходных, но я просто хотела удостовериться, что с тобой все в порядке. Я беспокоилась о тебе и Перси.
– Входи, милая. Рада тебя видеть. Как твои занятия?
Она показала сестре дом и заварила чай. Они обсудили учебу Мэй. Леона радовалась, что говорит с сестрой о чем-то помимо воспаленных ушей Перси или того, почему Байрон ей не пара.
– Здесь так красиво, – задумчиво протянула Мэй, глядя в окно.
– Дом большой, и тебе места хватит. – Возможно, не так уж это предложение и хорошо, но Леона не может отвернуться от сестры, хоть та и не одобряет ее отношений с Байроном. Они столько пережили вместе!
– Знаю. Ты так много для меня сделала. Думаю, пришло время мне повзрослеть и жить самостоятельно.
– Я всегда помогу, если возникнет необходимость. И отношения с ним ни на что не повлияют.
– Ты выйдешь за него замуж?
– Думаю, да. Он останется в моей жизни.
Как бы ей хотелось говорить об этом более уверенно и ощущать эту уверенность.
Мэй решила уйти до того, как Байрон вернется домой. Воспользовавшись ванной комнатой, она заглянула в спальню Перси, чтобы поцеловать его в лобик.
– Скоро увидимся, – пообещала она.
Леона отметила, что голос сестры звучит странно.
Ванная? Она поспешила проверить корзину для мусора, но тест на беременность был по-прежнему надежно погребен на самом ее дне. Она извлекла его и спрятала у себя в спальне, чтобы Байрон случайно не нашел.
Внезапно ощутив сильнейшую усталость, Леона прилегла на кровать. Ей нужно заботиться о Перси.
Она снова беременна и на этот раз не намерена скрывать это от Байрона.
Им придется очень постараться, чтобы забыть о случившемся год назад. Она должна поступить так ради детей. А если у них ничего не получится?
Нет. У них все получится, в противном случае она окажется связанной узами брака, который не принесет ничего, кроме боли и разбитого сердца. Байрон отлично ладит с Перси. Леона не сомневалась, что и со вторым малышом быстро найдет общий язык.
Из Байрона получится прекрасный отец – любящий, практичный, веселый, готовый рассказать интересную историю. А она? Он ведь не отнимет у нее детей, правда? И не заставит поверить в то, что любит, чтобы потом бросить? С трудом верилось, что он на такое способен. Придется поверить, что он не похож на прочих Бомонтов, так же как она не похожа на прочих Харперов.
Когда в следующий раз он придет к ней с извинениями, она выслушает его и извинится в ответ. А еще расскажет о тесте на беременность и возьмет купленное им кольцо. Они должны заставить свой брак функционировать.