- Очень распространенная фамилия в тех краях, откуда я родом. У моего отца тоже фамилия Путятин. Мать записала меня на свою девичью.
- Так. Снова начинаются совпадения. Такое впечатление, словно кто-то все время подправляет нашу руку, заставляя выложить определенный узор. У тебя случайно нет старшего брата?
- Есть.
- Ты узнала бы его?
- Нет, - решительно заявила я. - Мы виделись всего один раз в глубоком детстве. Он разбил мне голову куском затвердевшей смолы.
- Кириллин знает о том, что у тебя есть брат?
- Думаю, что да. Я не делала из этого секрета.
- Стоп. - Апухтин вдруг резко затормозил и вывернул руль влево, не обращая внимания на сплошную полосу, запрещавшую разворот. - Ерохин, - сказал он в трубку своего телефона. - Путятина ко мне в контору. Буду через пятнадцать минут.
- Я подозревал, что мы ничего не добьемся от этого супермена из американского боевика. Такое ощущение, что его успели предупредить либо припугнуть. Или же он сам скумекал, что может навлечь на свою голову нечто похуже, чем энное количество лет отсидки. - Апухтин поправил зеркальце заднего обзора. - Ну и как, заговорили родственные чувства?
- Я бы не хотела, чтоб этот тип числился даже среди моих дальних родственников. Но не исключаю, что этот Путятин может оказаться моим старшим братцем.
- Ладно, мы еще займемся им. Да, забыл сказать, что у Кириллина тоже есть брат.
- Кажется, даже не один. Я знаю об этом от Натальи Филипповны.
- Но она вряд ли рассказала тебе о том, что Саша родился через двадцать минут после своего брата Василия и чудом выжил.
- Где он сейчас? - без особого любопытства спросила я.
- Очень важная шишка. Большой коммерсант. Правда, до Щеглова ему далековато, но и он сделал весьма впечатляющую карьеру.
Апухтин достал из "бардачка" конверт, вынул из нее фотографию и протянул мне. Я смотрела на нее и не верила своим глазам.
- Ты что, знакома с этим человеком?
- Нет, этого не может быть, не может быть… - бормотала я.
Машина съехала на обочину шоссе и остановилась. Я вглядывалась в знакомые черты лица, чувствуя, что мои глаза наполняются слезами.
- Почему ты плачешь?
- Потому что это мой отец.
- Ну и дела. - Апухтин взял у меня фотографию и внимательно вгляделся в нее. - На самом деле есть сходство. И даже немалое. А я-то думаю: кого он мне напоминает? Но этому человеку лет сорок пять, не больше. А твоему отцу уже лет шестьдесят с хвостиком. Верно?
- Шестьдесят пять, - сказала я. - Но на этой фотографии он такой, каким я помню его. Мне было десять лет, когда я видела его в последний раз.
- Дьявольщина какая-то! Хотел бы я знать, что все это значит!
Апухтин ударил по рулю кулаками.
- Ты его видел?
- Нет. Но обязательно увижу. Причем в самое ближайшее время. Кажется, последний рейс на Ростов в девятнадцать с минутами. Таня, нам с тобой, видно, не судьба попасть сегодня на дачу.
Ресторан стоял в чистом поле - стилизованное под замок строение из темно-красного кирпича с башенками и узкими высокими окнами. А вокруг - настоящая плантация крупных роз самого благородного происхождения.
Снаружи было жарко, как в Сахаре, в помещении царила умеренно приятная прохлада и романтический полумрак.
Нас сразу же провели к столику на двоих, защищенному от любопытствующих взоров кадками с искусственными растениями. Столик был, несомненно, для избранных, и это значило, что нашего приезда ждали.
Апухтин заказал бутылку "Цимлянского" и раков. Он был спокоен и, судя по всему, чувствовал себя в своей тарелке. Что касается меня, я не чувствовала ничего, кроме нетерпения, охватившего меня еще в самолете.
- Спокойно, Таня. - Апухтин слегка прикоснулся к моей руке. - Путятин изучает нас из своего укрытия. Появится с минуты на минуту.
- Ты сообщил заранее о нашем приезде?
- Нет, но интерес к нему местных правоохранительных органов не ускользнул от его внимания. К тому же он наверняка знает в лицо своих постоянных клиентов.
- Если он мой отец, как мне себя вести? Сказать ему об этом сразу?
- Он не может быть твоим отцом, точно говорю.
- Вот он! - Я вздрогнула и прижала ладони к пылающим щекам. Этот человек появился, что называется, ниоткуда и уже был в полутора шагах от нашего столика.
- Добро пожаловать на донскую землю, - сказал он, слегка наклонив голову. - Путятин. Василий Степанович Путятин.
Апухтин представил нас, и мы пожали друг другу руки. Путятин попросил разрешения присесть за наш столик.
- С Петровки у меня еще никто не был, - сказал он, с интересом разглядывая Апухтина. - А вот наше местное начальство любит здесь расслабиться, да и кухня хорошая.
У меня сохранились четкие воспоминания об отце. Этот Путятин им соответствовал. И чем больше я на него смотрела, тем сильнее верила в то, что кто-то задумал устроить мне прогулку в прошлое.
- Василий Степанович, у меня к вам несколько вопросов. Довольно личного характера, - начал Апухтин после обычного обмена любезностями. - Дело в том, что я был знаком с вашей матерью.
Лицо Путятина поникло.
- Мама умерла у меня на руках. Она… да, последние два года была слепая и узнавала нас по голосам. Ее все бросили, только мы с братом были с ней до последнего. Хорошая она была женщина. Царство ей небесное.
- Вы имеете в виду старшего, Николая? - как бы невзначай спросил Апухтин.
- У меня всего один брат. Был. - Голос Путятина стал глухим и хриплым. - Теперь я один как пень.
- А сестры? Помню, Наталья Филипповна говорила мне, что у нее, кроме сыновей, есть две дочери.
Путятин окинул Апухтина настороженным взглядом. Мне казалось, ему не по себе от этих вопросов.
- У нас смолоду не заладились отношения. Полина с Ольгой уж больно денежки любят. Это теперь они рады бы со мной перемирие заключить, да я их к себе на пушечный выстрел не подпускаю. Никогда не забуду, как сестрички выпихнули меня, больного, коленкой, простите, под зад.
- Ну, а с Николаем что могло случиться? Наталья Филипповна рассказывала, он ветеринарный институт окончил, на конезаводе работал. Она гордилась старшим сыном.
Путятин вздохнул и стиснул кулаки. У него были руки человека, не брезгующего физическим трудом.
- Сгорел в три дня. От сибирской язвы. А вообще был такой здоровый…
- И как давно? - поинтересовался Апухтин.
- Да уж без малого три года. Вскоре после того, как меня в драке покалечили. Недаром на Руси поговорка есть: пришла беда - отворяй ворота.
- А когда вы в последний раз видели вашего брата Александра? - внезапно спросил Апухтин.
Путятин ответил не сразу.
- В последний раз - на материных похоронах. Приехал с целой свитой лакеев и девиц определенного сорта. Как какой-нибудь киноактер или чемпион мира по боксу.
- Вас оперировали в Швейцарии? - Апухтин в упор смотрел на Путятина. - Я слышал, этот профессор Брокман лепит лицо, как скульптор.
Заметив мое недоумение, Апухтин слегка мне подмигнул.
- Профессор Девуайон ничуть не хуже, а гонорары более скромные. Этому Брокману такую рекламу сделали.
- Я тоже слышал: достаточно показать профессору Девуайону фотографию человека, на которого ты хочешь быть похож, и он вылепит точную копию.
- Кто вам сказал, что я сделал пластическую операцию? Насколько мне известно, в наших краях об этом никто не знает.
- Как и о том, что вы на самом деле не Путятин. И если об этом не знают здесь, это еще не значит, что нигде не знают.
Зрачки Путятина сузились, превратившись в два узких буравчика.
- Странный у нас с вами получается разговор. - Путятин наигранно усмехнулся: - У меня создалось впечатление, будто вы желаете обвинить меня в поступках, которые я не совершал. Честно говоря, я даже не знаю, с чего и откуда начать свою оправдательную речь.
- С семнадцатого июля одна тысяча девятьсот восемьдесят девятого года. В тот день, как вы знаете, на Василия Путятина было совершено групповое нападение. Преступники точно в воздухе растворились. Путятин был мужиком компанейским и достаточно мирным. Бизнесом не занимался, а всего лишь крутил баранку на совхозном грузовике. Был холост и бездетен.
- Почему вы говорите обо мне в прошедшем времени? Или я уже приговорен к высшей мере?
- Боюсь, вы даже под суд попасть не успеете. Очевидно, вы догадываетесь, что существует куда более надежный способ избавиться от человека, сыгравшего отведенную ему роль. Если хотите, можете считать это предостережением.
- Но я еще не до конца сыграл ее, если на то пошло. К тому же я сам себе хозяин.
- Думаю, вы себя переоценили. - Апухтин покачал головой. - Вас наверняка не ознакомили со всем сценарием. Вас сначала внесли в небольшой эпизод, потом дали роль побольше, разумеется, на определенных условиях. Когда вы с ней справились - получили свою теперешнюю роль. Только и вы и вся остальная труппа зависите от прихоти главного режиссера, который себя до сих пор не обнаружил. Ясное дело, человек подобного размаха привык отдавать распоряжения через своих ассистентов. Очевидно, вам уже известно, что в настоящий момент идет охота на человека с внешностью брата-близнеца Василия Путятина. Кто знает, чья внешность начнет раздражать вашего шефа завтра?
В лице Путятина что-то дрогнуло. В это время к нашему столику подошел официант с подносом горячих раков.
- Желаю приятного аппетита, - сказал Путятин, вставая и улыбаясь попеременно нам обоим. - Дела. Обязанности. Если что, примчусь по первому зову.
- И кто же, ты думаешь, этот главный режиссер? - спросила я у Апухтина, как только Путятин отошел от нашего столика. - Или это был обыкновенный блеф?
- Сам не знаю, - пробормотал Апухтин. - Но с пластической операцией, я, кажется, попал в яблочко. И это проясняет кое-какие моменты. Хотя, признаться, логики не вижу никакой.
- Помню, я читала в какой-то книжке, что престепление, имеющее логическую матировку, гораздо легче разгодать. Существует определенный набор сюжетов, а также побуждений, то есть мотивов, которые служат детективу отправной точкой расследования. Впрочем, кому я это говорю…
- Но в нашем деле все осложняется тем, что я, похоже, еще не вышел на самого главного, кто за всем этим стоит. Если бы появилась такая фигура, я бы уловил логику и постарался просчитать все психологические ходы. Понимаешь, Таня, любое заранее спланированное преступление, как правило, несет на себе отпечаток личности того, кем оно задумано. Или, скажем так, заключает в себе слепок с его судьбы. Своеобразный, но тем не менее поддающийся расшифровке. Согласна со мной?
- Да. А потому я уверена на сто процентов, что этой фигурой не может быть Кириллин. Я слишком хорошо его знаю.
Апухтин посмотрел на меня лукаво и немного недоверчиво.
- Скажем так: ты знала его. С тех пор столько воды утекло, столько всего изменилось вокруг!..
- Я знала его суть. Человеческая суть с годами не меняется.
- Не стану с тобой спорить, потому что мне самому иногда так кажется.
- Кстати, Щеглов нашелся? - вдруг вспомнила я.
- Бог его знает. Честно говоря, он меня мало интересует. Ни в каких противозаконных деяниях не уличен, поставить же человеку в вину то, что он сделал по каким-то соображениям пластическую операцию, согласись, несерьезно. Да и вполне может оказаться, что Щеглов ее не делал. Наша матушка-природа такая оригинальная выдумщица и шутница.
- Я думаю, никакого Щеглова вообще не существует, - внезапно осенило меня.
- Занятный ход мыслей. Обещаю тебе проверить эту версию. Признаться, я очень заинтересован в том, чтоб она оказалась верной. Помнишь, я рассказывал тебе, как хохотали мои питерские коллеги, когда я принял копию за оригинал. Однако правильно говорят: смеется тот, кто смеется последним. С меня причитается. - Апухтин открыл свой кейс и достал из него фотографию большого формата. - Взгляни, пожалуйста. Это мне дали мои ростовские коллеги.
Из группы мужчин, запечатленной на снимке, особенно выделялся один. Он был одет в безукоризненно сидящий на его широких плечах белый пиджак, красную рубашку с распахнутым воротом и темно-серые брюки. Этот мужчина был центром группы из шести хорошо одетых мужчин среднего возраста. И дело было не только в том, что на него были устремлены взгляды всех. В этом человеке чувствовалась сила, уверенность в собственном могуществе и непогрешимости. Я не могла поверить своим глазам, потому что этот человек очень напоминал мне Стаса.
- Где и когда? - спросила я, подняв глаза на Апухтина.
- Вчера вечером в здании аэровокзала Майкопа. Слыхала о таком городе?
- Еще бы. Даже бывала там в детстве. С отцом и матерью. Там когда-то жила моя бабушка по отцовской линии. Неужели это Стас? Да я скорее поверю в то, что я Шарон Стоун.
- Что касается меня, то я вообще отказываюсь во что бы то ни было верить. Тем более что эта компания совершенно случайно попала в объектив нашего сотрудника, выполняющего спецзадание.
- От Майкопа до Ростова час лету или ночь поездом. Насколько мне известно, Стас вот уже двадцать с лишним лет не путешествовал ни по какому другому маршруту, кроме Москва - Голицыно. Помню, Эмили как-то хотела отправить его в Хосту к своей знакомой, так он в знак протеста провел ночь на скамейке в зоопарке.
- Стас произвел на меня впечатление чрезвычайно эгоцентричного человека. Он ведет весьма неординарный образ жизни с некоторых пор.
- С некоторых пор? - повторила я. - Да вот уж двадцать с лишним лет.
- Неужели и тут виновата любовь?
- Стас никогда не терпел насилия над своей личностью. Что касается любви, то он, как и я, все нафантазировал.
- Говоришь, вы со Стасом в чем-то родственные души?
- В общем, да.
- А у меня сложилось о нем иное впечатление.
- Какое?
- Решителен. Самолюбив. Прекрасно работает голова. Жесток.
Я улыбнулась и затрясла головой:
- Проливал слезы над журавлем, которого подстрелили злые люди. Знает по именам всех животных в зоопарке. Кормит бездомных кошек и собак…
- Гитлер, как ты знаешь, тоже очень любил животных. Один вошедший в историю криминалистики маньяк содержал притон для бездомных кошек…
- Стас не маньяк. Просто он несчастный человек. Или, наоборот, очень счастливый.
- Он не получил того, чего хотел. Из-за этого у многих искажается представление о добре и зле.
- Интересное наблюдение, но к Стасу оно не имеет никакого отношения. К тому же его гардероб состоит из пары джинсов, которые он обычно донашивает до дыр, нескольких маек, а зимой - фланелевых рубашек. Помню, Эмили чуть ли не силой заставляла его надеть новые ботинки или куртку.
- Убедила. Значит, этот мужчина, - Апухтин постучал пальцем по лежащей на столе фотографии, - новое действующее лицо в постановке, участниками которой являются двойники родных и близких тебе людей. Хотел бы я знать, какая участь уготована оригиналам?
Я непроизвольно вздохнула.
- Уверен, Кириллин в настоящий момент вне опасности, - сказал Апухтин, внимательно посмотрев мне в глаза. - Дело в том, что ему отведена одна из главных ролей. Дублеру не сыграть кульминационный момент драмы, который еще впереди.
Апухтин отвез меня в гостиницу.
- Мой номер напротив. Прошу тебя, запри дверь.
- Ты куда-то собрался?
- Кое-какие формальности. Часа через два-три тоже завалюсь спать. Подустал я за эти дни.
- Мне бы очень не хотелось, чтоб ты жертвовал из-за меня своим отпуском, - сказала я и тихо добавила: - Алеша.
Его глаза радостно блеснули.
- Ты впервые назвала меня по имени. Оказывается, оно у меня очень красивое, а? Почему ты никогда раньше не называла меня по имени?
- Неужели? Тогда как я тебя называла?
- Никак. Словно я был для тебя пустым местом.
- Исправлюсь, обещаю тебе.
- Только не надо делать над собой усилия, ладно?
Я кивнула и улыбнулась. На пороге он обернулся.
- Я ничем не жертвую, понимаешь? Просто я всегда верил и продолжаю верить в то, что зло нужно наказать. У меня такое ощущение, что кто-то хочет причинить тебе не просто боль, а большое зло.
- Не думаю, чтоб ему это удалось.
Апухтин хотел что-то сказать, но раздумал. Он вышел, тихо прикрыв за собой дверь.
…На город медленно опускалась ночь. С высоты двенадцатого этажа я смотрела на незнакомый пейзаж за окном. На какое-то мгновение показалось: останься я в этом городе, и я смогла бы начать абсолютно новую жизнь. Правда, мне уже не хотелось ничего начинать заново.
Потом я приняла душ и залезла под прохладные простыни. Я тоже вымоталась за эти дни, но чувствовала, что не засну. Снотворное я не взяла - мы уехали так внезапно.
"Вероятно, Саша разыскивает меня, - думала я. - Интересно, что ему все-таки от меня надо? Теперь, когда он так богат, любая женщина с радостью станет его подружкой, любовницей, кем угодно. Богат, красив… А мне уже сорок. И за душой ни гроша…"
Я погасила свет и закрыла глаза. Наверное, я задремала - казалось, телефонный звонок нарушил какое-то подобие гармонии, воцарившейся в моей душе.
- Это Путятин, - услыхала я в трубке. - Вы не могли бы спуститься на десять минут в бар? Это очень важно.
Я колебалась не больше секунды.
- Сейчас оденусь.
- Спасибо.
Он ждал меня возле входа.
- Очень вам благодарен, - сказал он, протягивая мне руку. - Вы по-настоящему смелая женщина. Я это оценил. Прошу прощения, что потревожил. Мне почему-то показалось, что этот подполковник из Москвы не просто так привез вас в мой ресторан. Не тревожьтесь - я не собираюсь задавать вам никаких вопросов. Я попросил вас спуститься вниз только потому, что надеюсь ответить на ваши. Что будем пить?
Я попросила пива. Когда бармен поставил перед нами два запотевших бокала, Путятин дотронулся до моего плеча и тихо спросил:
- Я вам кого-то напоминаю?
- Отца, - так же тихо ответила я. - Каким он был тридцать лет назад.
- Вы с тех пор не видели его?
Я покачала головой.
- Моя настоящая фамилия Путятин, но я не довожусь братом тому человеку. Вы понимаете, о ком я?
- Да.
- Это очень запутанная история, и я не в состоянии объяснить вам все ее подробности по той простой причине, что большую часть из них сам не знаю. Но поверьте мне в одном: я сам очень похож на отца.
- Но ведь вам сделали пластическую операцию, которая наверняка изменила вашу внешность.
- Совершенно верно. В результате сильного ожога мое лицо было обезображено до неузнаваемости.
- Кто же вы в таком случае? - недоверчиво спросила я.
- Путятин. Алексей Андреевич Путятин. Не исключено, что я ваш родной брат.
- Хотите, чтоб я в это поверила?
- Дело ваше. Мне от вас не нужно ровным счетом ничего.
- Понимаю.
На самом деле я ничего не понимала.
- Могу показать свою фотографию. - Он полез в карман пиджака. - Я на ней снят до ожога.
Это было то же самое лицо. Только мужчина, изображенный на том фото, был всего лишь похож на моего отца, но не вылитый отец.
- Хирург улучшил мою внешность. Операция стоила больших денег. Но эти врачи свое дело знают.
Мы помолчали.