Зефира застыла от его внезапного ухода.
- Он просто взял и вернулся? - спросила она Дэвина.
Тот кивнул.
- Мой повелитель играет в игры, но не тогда, когда дело касается захватчиков. Он ввел демонов в наши ряды и, несомненно, чувствует ответственность за случившееся.
Она попыталась переместиться в Калосис, но поскольку не имела туда постоянного приглашения, то не смогла.
- Дэвин, ты можешь открыть канал входа?
Он прикрыл глаза, затем покачал головой.
- Должно быть, Страйкер меня заблокировал.
- Будь он проклят. Джаред! - закричала Зефира, отзывая его от поисков Ника и его убийства.
Он немедленно появился перед ней.
- Акра? - спросил он, используя атлантийское слово для владелицы и хозяйки.
- Мне нужно, чтобы ты отправился в Калосис и не дал Страйкеру умереть. Помоги ему вышвырнуть демонов.
- Ваша воля - моя, - ответил он самым язвительным тоном. Она же была поражена, что он готов подчиниться без споров. Мгновение спустя он пропал.
Медея в замешательстве нахмурилась.
- Я думала, твое намерение - убить Страйкера.
- О, дорогая, после всего, через что этот мужчина заставил меня пройти, я одна заслуживаю такой чести. И будь я проклята, если какой-то демон посмеет лишить меня этого удовольствия.
Страйкер использовал огненный шар, чтобы поджарить ближайших к нему демонов, потом присоединился к мужчинам и женщинам, держащимся поодаль.
- Где Аполлими?
- За тобой.
Он обернулся, чтобы увидеть ее глаза, сверкающие красным.
- Мы должны тебя обезопасить, - сказал он ей, не желая, чтобы кто-нибудь из них умер, пока он принимает меры.
Она выгнула бровь.
- С каких пор тебя заботит моя безопасность? Я думала, ты хочешь моей смерти.
Это правда, он хочет. Но не прямо сейчас.
- Я хочу возобновить аренду на свою жизнь. По крайней мере, еще на две недели.
- В таком случае… - Она вскинула руки и создала вокруг демонов воздушный вихрь. Те визжали и вопили, когда торнадо завертел их и поднял над землей. В комнате появилась дыра, засосавшая их в самый центр. Мгновением позже все они пропали.
В данный момент это оказался по-настоящему удобный навык.
- А это, друзья мои, и есть разница между полноценной богиней и полубогом, - прошептал он.
Аполлими с непроницаемым выражением лица повернулась к Страйкеру:
- И это, к сожалению, не последние, потому что кто-то, - она пригвоздила его злым взглядом, - открыл им доступ в мое царство. Возможно, мне все-таки следует скормить тебя им.
- Дай мне перед этим пару часов. Прямо сейчас мне нужно узнать, сколько из моих людей пострадало.
- С каких пор ты заботишься, что с ними случилось?
Страйкер не ответил. Это правда, он любил притворяться, что вообще не имеет никаких чувств. Что он выше такой мелочи, как эмоции. Но он знал правду.
Он переживал и беспокоился, даже когда не хотел этого. Не важно, как сильно он старался, он все еще был человеком.
- Мои люди нуждаются во мне. - Он прошел мимо злящегося Савитара, который направился к Аполлими.
- Почему ты не осталась на месте? - зарычал он на нее.
Она одарила его холодным, надменным взглядом.
- Я богиня разрушения. Ты действительно думал, что я останусь на месте, пока они громят мой дом на своем пути? - ее губы искривила усмешка. - Нужно, чтобы ты отправил за ними Сина. Он, как шумерский бог, должен контролировать создания собственного пантеона и навести после них порядок.
Савитар фыркнул.
- Ты ведь знаешь, если я сделаю это, твоя внучка будет сражаться рядом с ним? Последний раз, когда она боролась с галлу, они почти превратили ее в одну из них.
Аполлими зашипела на него:
- Почему она вышла замуж за этого никудышного шумерского бога? Хорошо. Не говори им. - она оглядела обломки. - Страйкериус, я ожидаю, что ты и твои люди уберут этот беспорядок.
Страйкер хотел было огрызнуться, но остановил сам себя. Бесить ее совершенно ни к чему, и у них много дел.
- Ты знаешь, что это еще не конец. Война вернется.
- Да, знаю. Спасибо, что напомнил. А пока нужно заняться некоторыми приготовлениями. Кто-нибудь знает хорошего экстерминатора?
Едва слова слетели с ее губ, как перед Страйкером появился Джаред, выглядевший намного лучше, чем в их последнюю встречу. Он был одет в черную кожаную куртку, черную рубашку на кнопках и черные джинсы; глаза его прикрывала пара темных очков. Темно-рыжие волосы были стянуты в гладкий хвост.
Сефирот неодобрительно огляделся.
- Похоже, я пропустил вечеринку. Хорошо. Сегодня вечером я не в настроении заниматься демонами. Еще не успел попить кофе.
Савитар состроил рожу.
- Ты пьешь кофе?
Лицо Джареда представляло собой лицо человека, мужественно переносящего невзгоды и равнодушного к радостям жизни.
- Нет, это была моя жалкая попытка пошутить.
- Что ты здесь делаешь? - спросила Аполлими. По ее тону было очевидно, что она не понимала, как в ее царстве оказалось неприглашенное существо.
- Я получил приказ защищать его. - Он дернул подбородком в сторону Страйкера.
Аполлими скрестила руки на груди.
- Что ж, я просила об экстерминаторе, и посмотрите, кто появился. Не хочешь уничтожить Войну?
- Я не могу.
Она выглядела неудовлетворенной ответом.
- Почему нет?
- Первоначальный источник, - сухо пояснил Савитар. - Джаред был создан, чтобы защищать эти силы. Никто не сможет заставить его убить их.
Джаред кивнул.
- Точно. Даже мой хозяин не сможет приказать мне это.
Аполлими нахмурилась.
- Не понимаю. Ты можешь убить малахая. Разве они не были рождены теми же силами?
Джаред вздохнул:
- Малахаи объявили вражду источнику, тем самым разорвав эту связь. Сефирии смогли напасть и убить их, потому что они угрожали источнику. Пока Война не создаст подобной угрозы первоначальным силам, я не смогу его тронуть.
Уголок рта Савитара ехидно приподнялся.
- Ну и разве ты не трус?
Черты Джареда смягчились.
- О, поверь, я не могу не согласиться. Просто будь благодарен, что это не заразно.
Страйкер игнорировал их, раздумывая, какие силы он непреднамеренно привел в действие, движимый желанием отомстить. Как просто все казалось: Война убивает Эша и Ника, потом его. Теперь же происходило намного большее.
- Мы должны найти способ сдержать Войну.
Савитар издевательски посмотрел на него.
- Ты - тот, кто спустил его с цепи.
- О, да, и давайте на этом закончим поиски козла отпущения. Я склонялся к мысли о самоубийстве, и в то время это казалось хорошей идеей. Оглядываясь назад, не такой уж и хорошей.
- Так совершаются наиболее крупные ошибки, - тихо произнесла Аполлими. - Немногие люди воплощают свои мысли, зная, что их выполнение - глупость… идиотов я сюда не включаю.
Савитар рассмеялся.
- Тогда тебя не включают, а, Страйкер.
Тот уставился на Савитара.
- Между прочим, мы не друзья.
- Между прочим, меня это не заботит.
- Достаточно, дети, - процедила Аполлими сквозь стиснутые зубы. - Между прочим, если вы не заметили, у нас есть более важная проблема, которую необходимо разрешить. Нужно найти и остановить Войну, загнать в ловушку галлу, защитить Апостолоса и вышвырнуть отсюда Савитара.
- А последнее почему? - спросил Джаред.
- Потому что я ненавижу его наглость.
Савитар покачал головой.
- Я тоже тебя ненавижу, дорогая.
Она ухмыльнулась.
- Одень приличную одежду. Что на тебе надето, такая непристойность входит в моду?
Он выглядел очень обиженным ее нападками на свой гардероб.
- Свободные штаны с накладными карманами и гавайская рубашка - это приличная одежда.
- Не в моем царстве, и застегни рубашку.
- Эй! - рявкнул он, когда рубашка застегнулась сама по себе. - Знаешь, многие женщины готовы были заплатить мне, лишь бы увидеть обнаженным.
- Уверена, было множество женщин, которым платил ты, чтобы они смотрели на тебя обнаженного. Даже не надейся, я не из их числа. А теперь помолчи, пока я думаю.
Страйкер изумился тому, как они поддразнивали друг друга. Он никогда не видел Аполлими такой оживленной. Или Савитара возбужденным. В любое другое время он подтолкнул бы их к продолжению, но им слишком много нужно сделать, чтобы разыгрывать из себя Локи.
Джаред отступил.
- Пока вы планируете и организовываете, мне нужно убить малахая.
Он исчез.
Савитар вздохнул.
- Не думаю, что Ашерон это одобрит.
- Не одобрит, - согласилась Аполлими. - Я бы отправила тебя обратно к нему, но не хочу, чтобы Апостолос на меня злился.
Савитар длинно выдохнул.
- Ты же знаешь, мы должны оставаться на страже. Образ действия Войны - разделяй и властвуй. Всех друзей он превращает во врагов.
Страйкер закатил глаза.
- Что ж, пока трое из нас ненавидят друг друга, он не так много сможет сделать.
Аполлими сурово посмотрела на него.
- Я не ненавижу тебя, Страйкер. Я бы никогда не допустила тебя в свое царство, будь оно так. - Она исчезла.
Страйкер, ошеломленный и неуверенный после столь необычных слов, последовал за ней. Единственная вещь, которую он выучил за эти века, - Аполлими еще менее сентиментальна, чем он.
Хотя наедине она открывалась ему с другой стороны. Такой ее никто, кроме него, не видел, и это заставило Страйкера задуматься, какие секреты она таит.
Она перешла в свой уединенный сад, обнесенный мраморной стеной. Кругом, в знак памяти и скорби о сыне, которого она никогда не могла увидеть, цвели черные розы. Два телохранителя-шаронте стояли рядом как статуи. Если бы они время от времени не моргали, легко было бы подумать, что они мертвы.
- О чем ты говоришь? - спросил он ее, когда она присела на край бассейна, текущего назад, в направлении стены.
- Я устала, Страйкериус. - Аполлими встала, чтобы уйти.
Он сделал то, чего не делал никогда прежде: потянулся остановить ее.
- Я хочу получить ответ.
Она скинула его руку.
- Как же ты глуп, дитя. В своей ненависти ты так и не задумался о сути нашей дружбы?
- Поверь, последние несколько лет я только этим и занимался. Ты использовала меня, а потом избавилась, как от ненужной вещи.
Аполлими покачала головой.
- Я усыновила тебя, Страйкериус. Когда твои дети погибли, я плакала с тобой.
- Да ни хрена ты не делала.
Она закатала рукав тоги, чтобы показать ему свое запястье. На коже были вытатуированы одиннадцать черных слезинок. Атлантийский обычай, в память об умерших близких.
- Первая - для моего сына. Остальные - для твоих детей.
Он дотронулся до ее руки, не в силах поверить.
- А как же Юриан? Ты приказала мне убить его.
- Я сказала, что у твоего сына есть секрет, который тебе нужно разузнать. Что он что-то скрывает от тебя. Я и предположить не могла, что ты его убьешь. Ты сделал это по своей воле.
- Я тебе не верю.
- Можешь не верить. Меня это больше не заботит. Я бы покончила с нашими жизнями прямо сейчас, но пока я не узнаю, что Война заключен, и мой сын в безопасности, я застряла здесь.
- Со мной.
Ее серебристые глаза тускло вспыхнули. Но Страйкер увидел боль, что она так изящно скрыла.
- Этого я не говорила.
- Твой тон сказал.
Аполлими раздраженно выдохнула.
- Ты так слеп. Все или черное, или белое. Я либо ненавижу тебя, либо люблю. Но так не бывает. Жизнь не такая четкая. Эмоции - не такие определенные. - Она мягко дотронулась до его щеки. - Подумай, Страйкериус. Мы были союзниками тысячи лет. Против твоего отца и Артемиды. Против ее армии Темных Охотников и людей, которых мы оба ненавидим. Единственный, кого я не позволяла тебе трогать, - это Апостолос, и теперь ты знаешь почему. Он мой сын. Но даже так, я укрыла тебя и твоих людей. Я забрала тебя и научила, как отнимать человеческие души.
- Так ты могла причинить боль отцу за убийство Ашерона.
Она почтительно склонила голову.
- Верно. Сначала я не ничего, кроме своей мести, не замечала. Но я наблюдала, как росли твои дети… как рос ты, и я видела, как они умирали. Ты на самом деле считаешь меня настолько холодной, что мне все безразлично?
- Считаю. Ты убила собственную семью. Всех их.
Ее лицо превратилось в камень. Оно не выдавало страстей или эмоций.
- Меня вел тот же гнев, что владел тобой в ту ночь, когда ты перерезал Юриану горло. Нет, еще сильнее. Их предательство по отношению ко мне было куда больше, чем твоего сына к тебе. Юриан совершил все из любви к женщине. Он не пытался причинить тебе боль. Он просто пытался найти счастье для них двоих и считал, что для тебя это ничего не значит. Моя же семья совершила все из эгоистичного страха. Они объединились, чтобы пленить меня и убить моего сына. Такое не прощают.
Аполлими помедлила, боль в ее глазах ярко вспыхнула, и Страйкер увидел, как сильно она все еще переживает произошедшее.
- Но, как и ты, после их гибели, когда я осталась в одиночестве, я скорбела по тому, что совершила. Мне не хватает той семьи, жаль, что так получилось, и я хотела бы увидеть их еще раз.
Она оглянулась через плечо на своих демонов, все еще стоявших по стойке смирно.
- И хоть я и нежно люблю свою армию шаронте, это не то же самое, что моя семья. - Аполлими обратила свое внимание на него и ее взгляд смягчился. - А потом меня призвал этот золотоволосый юноша, он молил о силах, способных как-то спасти его маленьких детей от несправедливой судьбы. Он напомнил мне моего собственного сына, и тогда я предложила ему то, что не предлагала никому и никогда, - нежность исчезла под хорошо знакомым Страйкеру холодным спокойствием. - Я связала свою жизнь с твоей, чтобы спасти тебя. Мы поссорились лишь однажды, когда я приказала тебе оставить в покое Апостолоса, а ты отказался.
- Ты не сказала мне, что он - твой сын.
- Потому что знала - это причинит тебе боль, - пояснила она сквозь зубы. - Почему бы еще я держала это в секрете?
- Ты пыталась управлять мной.
- Никогда, - огрызнулась Аполлими. - Я развязала тебе руки для мести твоему отцу. Я открыла собственное царство для твоего вида и позволила вам здесь укрыться. Каждый убитый тобой Темный Охотник, каждая уничтоженная человеческая жизнь заставляли меня гордиться как мать.
Страйкер все еще отказывался поверить. Она использовала его…
И тем не менее он вспомнил путь, который они прошли за века. Она всегда радушно принимала его в своих личных покоях. Всегда радовалась его компании.
Он скучал по этому сильнее, чем хотел себе признаться.
- Почему ты не сказала мне этого раньше?
Аполлими вздохнула.
- Потому что я предпочла, чтобы за смерть Юриана ты ненавидел меня, а не себя. Ни один родитель не должен познать подобное горе, никогда.
- Я не верю тебе.
- Не верь. Мы оба знаем, что сострадание не моя сильная сторона. Я едва понимаю это, - она бросила на него холодный взгляд. - Я едва понимаю тебя, - Аполлими подобрала подол черной тоги и прошла мимо него.
Страйкер наблюдал за ней, ее слова эхом отдавались в его ушах. Она может не понимать сострадания, но она знает, как любить. Ее бескомпромиссная защита и жертвоприношения ради Ашерона безупречны. Вот чему завидовал Страйкер, вот почему он пошел против нее.
Он хотел, чтобы она любила его так же.
Страйкер содрогнулся от неопровержимости истины. Его извлекли из утробы матери раньше, чем он родился, и передали на воспитание жрицам Аполлона. И хотя они никогда не были жестоки с ним, они все его боялись. Он никогда не знал настоящей матери.
До Аполлими.
Даже так, он не был уверен, можно ли ей доверять. Осмелится ли он? Но при всей ее злости, Страйкер знал, что она никогда не лжет. Аполлими могла не упомянуть какие-то вещи, но она не опустится до прямой лжи…
Закрыв глаза, он стиснул зубы, резко нахлынула боль. Трудно отвечать за столь многое, не имея возможности никому довериться полностью.
Боги, как он устал быть один во Вселенной. Быть все время сильным.
Не желая думать об этом, он покинул сад и вернулся к своим людям, которые все еще заботились о раненых и убивали обращенных.
- Мы в состоянии войны, мой повелитель?
Страйкер взглянул на Энн - маленькую, симпатичную блондинку-даймона - и кивнул.
- Демонам здесь больше не рады. Мы протянули им руку дружбы, а они отплатили нам кровавой бойней. - Почти не удивительно, демон есть демон. Ему следовало хорошенько все обдумать, прежде чем объединяться с галлу. - Но все в порядке. Нехватку численности мы восполним жестокостью и хитростью. Мы - Даймоны. Мы - Спати. А теперь давайте покажем ублюдкам, на что мы способны.
Его люди одобрительно закричали.
Савитар позади него рассмеялся.
Страйкер метнул на него яростный взгляд.
- Тебе кажется что-то смешным, хтонианец?
- Да. Мне кажется очень смешным, что твое новое временное право на жизнь носит имя Война.
Он посмотрел на Савитара, давая ему понять, что он о нем не слишком высокого мнения.
- По крайней мере, у меня есть это право.
- Действительно, но знаешь в чем с ним проблема?
- В чем?
- Рано или поздно, оно заканчивается. И если ты не обратишь внимания на строчки, написанные мелким шрифтом, ты прогоришь.
- Тебе меня не запугать.
- Я не хочу тебя запугивать. Но я бы на твоем месте не оставлял надолго своих женщин без защиты, пока трачу здесь время. Война имеет дурную привычку выходить за пределы мирных территорий, если ты понимаешь, о чем я.
Плохое предчувствие пронзило Страйкера. Безусловно, Война не осмелится…
О, конечно же, он осмелится.
Его сердце колотилось. Страйкер знал: он должен добраться до Медеи и Зефиры прежде, чем станет слишком поздно.
Глава восьмая
Зефира подняла глаза от стола, услышав легкий стук в дверь.
- Входи, дорогая, - позвала она, по звуку определив, что это Медея.
Так и есть, дочь толкнула дверь и заглянула комнату.
- Я тебе не помешаю?
- Нет, малышка. Я просто немного прибираюсь.
Медея выгнула бровь. Зефира не могла ее винить. В конце концов, она вела себя как жуткая аккуратистка в свой самый ужасный день. Но такова ее нервная привычка. Всякий раз, когда дела приходили в беспорядок, ей было просто необходимо навести чистоту всюду, где только можно.
- Как там наш гость? - спросила она, пытаясь отвлечь дочь от более придирчивого осмотра.
- Пожирает глазами пару жриц на обед. Я уже предупредила его, что они не входят в меню, даже если он считает, что они окажутся весьма вкусными.
- Хорошо. Я не хочу из-за этого ссориться с Артемидой.
Медея вошла в комнату и прикрыла дверь.
- Ты все еще любишь его, да?
- Люблю кого? - спросила Зефира, пытаясь не воспринимать вопрос серьезно. - Дэвина? Я его даже не знаю. Единственное, что я в нем люблю, - его отсутствие.
- Моего отца.
Зефира ненавидела то, какой упорной Медея могла порой быть.