- Не понимаю даже почему, - удивился Джек. - Я не сделал ничего плохого, просто старался вести себя как истинный джентльмен и предлагал ей помощь, когда считал, что она нуждается в ней.
- Хм! - Марко задумчиво посмотрел на него. - Может, в этом все и дело.
Она ведет себя как грубиянка, и от этого лучше не становится, подумал Джек, но предпочел вслух об этом не говорить.
- Не думаю, что я ее интересую, как бы я себя ни вел, - проговорил он.
Граф - кузен маркизы, о чем Джек только что узнал, - прикоснулся к его руке. Невозможно было понять, то ли это дружеский жест, то ли этим прикосновением он хочет его предостеречь.
- Не судите эту леди слишком строго. Она опасается мужчин, которые носят собственное благородство на рукавах.
- Что вы хотите этим сказать? - нахмурился Джек, припоминая, что Лукас говорил ему что-то похожее.
Не успел Марко ответить, как его окликнули из другого конца комнаты, приглашая подойти и высказать свое мнение о мраморном бюсте Бахуса.
Джек молча смотрел на то, как Марко, театрально взмахнув рукой, пошел прочь. Чао! Зашуршал шелк, и, как ни странно, от этого звука по его спине поползли мурашки. Черт возьми, если у него есть хоть капля разума, ему следует забыть о леди Алессандре.
Провалилась бы в преисподнюю сама маркиза, ее настроение и ее тайны…
Взяв еще один бокал игристого вина, Джек побрел в одну из боковых комнат выставки, чтобы привести мысли в порядок, рассматривая новые экспонаты. На недавно приобретенной плите была древняя фреска с изображением обнаженной Минервы, римской богини войны и мира, которая собиралась искупаться в лазурной воде. Художник постарался: его работа была столь тонкой, мазки до того точны и изящны, а палитра изображения - такой богатой, что фигура казалась живой.
- Ты и в самом деле богиня - живое, милое изображение женской красоты, - пробормотал он, склонившись над стеклянной витриной, чтобы получше рассмотреть работу древнего живописца.
Обычно Джек не разговаривал сам с собой, но из-за последних встреч с Алессандрой чувствовал себя волком, воющим на луну.
Набрав в рот вина, он наслаждался тем, как колючие пузырьки щекочут его небо и язык.
- Я бы не прочь снять с себя всю одежду и ощутить, как твое влажное, податливое, согретое солнцем тело прижимается ко мне.
У него за спиной зашуршали юбки.
- Сэр, даже подумать страшно, что я могу вам помешать.
Джек медленно оглянулся. Впрочем, он мог и не делать этого, чтобы узнать, кто стоит позади него.
Древние богини славились своей дьявольской привычкой насмехаться над простыми смертными. Так что, возможно, это объясняло, почему озорная Минерва позволила ему обидчиво нахмуриться, чтобы скрыть смущение.
- Это приглашение, леди Джаматти? - растягивая слова, спросил Джек. - Может быть, вы втайне лелеете надежду увидеть меня нагим?
Низкий голос был сексуальным и тягучим, его можно был сравнить с прохладной водой, бегущей по гладким камням. По ее телу побежали искорки, и, встретив взгляд Джека, она не смогла сдержать дрожи.
- Кажется, вы по ошибке зашли не в то здание, - спокойно произнесла Алессандра, надеясь, что Джек не заметил ее реакции на его близость. - Здесь занимаются серьезным изучением искусства и культуры, а не резвятся голышом с хорошенькими женщинами, независимо оттого, богини они или нет.
Джек медленно шагнул к ней. Он двигался с грацией пантеры, при этом видно было, как его развитые мышцы переливаются под отлично сшитым сюртуком.
- Да, но некоторые считают вакханальные удовольствия видом рафинированного, высокого искусства, - в тон маркизе ответил он.
Вспомнив жар его горячего, пахнущего бренди поцелуя, его торопливые прикосновения, Алессандра невольно согласилась с ним:
- Так оно и есть, но этих людей величают повесами, а не учеными.
Уголок его рта едва заметно приподнялся.
Святая Мадонна, как он красив! Особенно когда этот намек на улыбку освещает и смягчает скульптурные черты его лица.
- Поэтому у меня к вам вопрос, - быстро добавила Алессандра. - Что вы здесь делаете?
- Что я здесь делаю? - повторил Джек изумленно. Постепенно его лицо обрело сардоническое выражение. - Разумеется, с вожделением рассматриваю голых женщин, - медленно добавил он. - Именно этим занимаемся мы, огромные черные дьяволы, когда не прячемся по темным углам и завтракаем маленькими детьми.
Алессандра почувствовала, что краснеет.
- Насколько мне известно, в Общество Юлия Цезаря не принимают женщин, так что, боюсь, у вас впереди очень скучный вечер, - промолвила она.
- Может быть, - сделав медленный глоток вина, сказал Джек. - Если, конечно, у вас нет желания снять с себя платье и корсет. - Понизив голос до хриплого шепота, он добавил: - Не говоря уже о более интимных принадлежностях вашего туалета - всяких там вещиц с кружевами и оборками, которые прикасаются к вашей кремовой коже.
Не обратив внимания на его провокационные слова, Алессандра отвела взор от его полуприкрытых глаз и с треском открыла свою папку для документов.
Это нужно для науки, напомнила она себе. Она пришла сюда, чтобы принести некоторые исследовательские материалы, а не думать о лорде Джеймсе Джекхарте Пирсоне и о его стройной точеной фигуре, не представлять себе, как выглядит его обнаженное тело под слоями льна и шерсти.
Журналы со статьями, полными малопонятных латинских терминов. Пальцы маркизы перебирали листы в папке. Взору его глаз цвета горячего шоколада и его чувственному, притягательному рту не отвлечь ее.
- Мне казалось, вы гордитесь тем, что всегда ведете себя как истинный, безупречный джентльмен, - промолвила Алессандра, когда ей наконец удалось усилием воли унять неистово бьющийся пульс.
- Да, так оно и есть, - кивнул Джек. - Однако как это ни странно, как только я оказываюсь рядом с вами, какая-то таинственная сила заставляет меня вести себя недостойным образом. - Джек посмотрел на нее из-под своих длинных темных ресниц. - Вы же ученая, леди Джаматти. Постарайтесь объяснить мне это.
Алессандра могла ответить на множество сложных научных вопросов, но она была не в состоянии объяснить, почему кажется, что искры, соприкоснувшись, взлетают вверх. Видимо, когда сталь касается кремня, начинается взрывная реакция.
- Наука опирается на разум и на факты, сэр, - ответила она. - А ваше поведение опровергает… логику.
Как и ее собственное.
- Итак, вы считаете, что мой мозг не способен постичь абстрактные понятия? - спросил Джек.
Оторвавшись от своих бумаг, Алессандра с изумлением обнаружила, что он находится совсем близко от нее - настолько близко, что она ощущала исходящий от него запах вина. Настолько близко, что она смогла различить опасный блеск его глаз.
Достаточно близко, чтобы почувствовать, как его пальцы прикасаются к ее щеке.
- Возможно, вы были правы, говоря, что мужчины забыли о том, что такое честь, - добавил он.
Лукаво усмехнувшись, она отскочила в сторону.
- Боитесь, что я снова поцелую вас?
Не успела она ответить, как в галерею быстро вошел сэр Реджинальд Коукс, глава Комитета по артефактам.
- Леди Джаматти! - воскликнул он. - Простите, что заставил вас ждать.
Обрадовавшись, что их прервали, Алессандра вынула бумаги из папки.
- Я нашла тот выпуск "Гардианз куортерли ревью", который был вам нужен, - сказала она. - И еще несколько других, более старых номеров - они тоже могут пригодиться в вашем исследовании.
- Не знаю даже, как вас благодарить! - покачал головой сэр Реджинальд. - Но к чему вы беспокоились и сами принесли сюда эти издания? Я был бы счастлив отправить за ними слугу.
- Для меня это не составило никакого труда, - ответила Алессандра. - Я проезжала мимо по пути к леди Беван, которая устраивает сегодня музыкальный вечер.
Сэр Реджинальд схватил принесенные маркизой листки и облегченно вздохнул:
- Ваше появление тут - настоящий дар древних богов.
Уголком глаза Алессандра заметила, как Джек неодобрительно поджал губы: он явно не был согласен с последними словами сэра Реджинальда.
- Без вашей помощи я бы никогда не смог дописать статью к назначенному редактором сроку, - продолжал он.
- Я всегда рада помочь ученому другу. - Расправив складочки на плаще, маркиза отвернулась: она еле сдерживала желание тоже как-нибудь поддразнить Джека. - Но не смею больше задерживать вас, ведь вы наверняка хотите увидеться с другими учеными мужами. Уверена, что они обсуждают что-нибудь весьма занимательное.
- Разумеется! - кивнул сэр Реджинальд, явно не расслышав в ее голосе саркастических ноток. - Но, послушайте, сэр Джеймс и я…
- А мне уже пора идти, - перебила его Алессандра, старательно стараясь не смотреть в сторону Джека. - С моей стороны было бы непростительной грубостью опоздать к леди Беван.
"Непростительной грубостью"… Хоть эти слова и были произнесены ласковым голоском, для него они прозвучали как пощечина. Глядя ей вслед, Джек попытался разобраться в собственных мыслях. Честно говоря, он заслуживает хорошего пинка. И его поведение было бы правильнее назвать "неописуемым хамством".
Черт возьми! Никогда в жизни он не чувствовал себя таким невыносимым глупцом рядом с представительницей противоположного пола. Такое чувство, будто на него нападает какое-то языческое наваждение, когда рядом появляется Алессандра делла Джаматти. И, снова взглянув на изображение Минервы, он подумал: "Это все твоя вина".
Как однажды заметила Алессандра, не существует какого-то логичного объяснения тому, что между ними постоянно вспыхивают стычки. Или его непростительным попыткам вызвать ее гнев.
- Восхитительная женщина! - восторженно пробормотал сэр Реджинальд. Надув щеки, он запустил пятерню в пушок своих серебристых волос. - Будь я так же молод, как вы, завел бы с ней не только ученую дружбу.
- Леди Джаматти не производит на меня такого впечатления, - проворчал Джек.
- Да, похоже, она действительно гордится собственным профессионализмом, - задумчиво промолвил сэр Реджинальд. - И все же, учитывая ваш взаимный интерес к древнему искусству… - Он кашлянул. - Мне показалось, что вы обменивались впечатлениями о картинах, которые мы недавно приобрели.
- Некоторым образом. - Джек одним глотком допил остатки вина. - В этом и заключается прелесть искусства: каждое произведение можно обсуждать без конца и истолковывать как угодно.
Казалось, его слова немного удивили сэра Реджинальда, однако он глубокомысленно кивнул:
- Да-да, вы совершенно правы, лорд Джеймс! Совершенно правы, - повторил он. И, крепче сжав папку, вздохнул: - Ну что ж, мне, пожалуй, тоже пора. Несмотря на божественную помощь леди Джаматти, я вынужден приложить титанические усилия, чтобы вовремя написать статью для "Королевского археологического вестника".
- Возможно, боги улыбаются, глядя на ваши старания, - пробормотал Джек.
- И на ваши, лорд Джеймс, - кивнул сэр Реджинальд, направляясь в гардеробную.
Джек еще раз сердито посмотрел на Минерву. Это игра воображения, или эта распутница действительно подмигнула ему?
- Женщины… - вполголоса произнес он.
Как выясняется, отдам благородного происхождения одни неприятности. Так что, возможно, настала пора заглянуть в гости к нимфам "Пещеры Купидона".
В обитых шелком гротах этого заведения все просто и понятно. Желание… Физическая близость… Там все сделано для того, чтобы человек получил удовольствие.
Ах, если бы в мире за пределами красных бархатных стен "Пещеры" все было так просто!
Глава 5
Алессандра вздохнула, подняв глаза от списка покупок. Пигменты, пастель, бумага… Когда она дома обсуждала с недавно нанятым учителем рисования из Швейцарии список всего необходимого Изабелле для занятий, все казалось так просто. Но здесь, в огромном магазине "Эс энд Джей Фуллерз эмпориум" на Рэтбоун-плейс, полки так и ломились от всевозможных товаров для живописи.
Выбор, выбор…
Алессандра на мгновение задумалась, уносясь мыслями от списка к встрече с Марко, состоявшейся на прошлой неделе. Неужели она ошибалась, решив сбежать в Бат? Ее кузен в открытую заявил, что она попросту избегает принятия некоторых трудных решений. Алессандра судорожно сглотнула. Возможно, он прав. Так просто спрятаться от неприятностей, погрузившись в работу.
Однако довольно! Здесь не время и не место для подобных сложных головоломок.
Оглядевшись по сторонам, она увидела, что продавец по-прежнему занимается с покупателем в алькове, где полки были битком забиты склянками со скипидаром и льняным маслом. И, судя по их разговору, он будет занят еще некоторое время.
- Хотелось бы знать, это очень трудно? - пробормотала она себе под нос, обходя ряд свернутых в рулоны холстов. И хотя материальная сторона искусства была ей мало знакома, Алессандра решила сама выбирать товары. А если в чем-то и ошибется, продавец поможет ей, когда она будет расплачиваться за покупки.
Жженая охра, ализарин, небесная лазурь… Алессандра задумчиво рассматривала коробки с акварельными красками. Подумать только, каждая краска - аккуратные кубики сухого пигмента - могла превратиться в целый мир разнообразных оттенков. Быстро оглядев цены, Алессандра приподняла брови. Разница потрясающая! Некоторые краски совсем дешевые, а другие стоят целое состояние.
Наклонившись, чтобы получше разглядеть краски, Алессандра шагнула в сторону, где было чуть светлее…
И тут ее спина натолкнулась на чье-то мускулистое бедро. Алессандра услышала сдавленное ругательство, а затем на пол посыпались какие-то коробки.
- Ох, прошу вас, простите меня… - заговорила было она, но быстро осеклась, повернув голову.
Лорд Джеймс Джекхарт Пирсон удивленно приподнял брови. Полускрытое в тени полок, выражение его лица казалось столь же темным, как пигмент, на этикетке которого было написано: "Черный Марс".
"Именно так", - подумала Алессандра, стараясь держаться приветливо. Похоже, они находятся в постоянном состоянии войны друг с другом.
- Интересно, что меня ударит в следующий раз? - Джек опасливо огляделся по сторонам, словно ожидая, что за контейнерами с бычьей желчью взорвутся и разлетятся по сторонам коробки с канифолью. - Может, ваша дочь лежит в засаде за ведрами с гипсом?
- Изабелла дома, - тихо ответила Алессандра. - Так что нападение вам не грозит, сэр. - Наклонив голову, она принялась собирать упавшие товары. - И, что бы вы там ни думали, я толкнула вас случайно, а не специально. Сами видите, проход тут совсем узкий, а света мало.
- Полагаю, вы снова обвините меня в том, что я прячусь в темных углах, чтобы за вами шпионить, - недовольно промолвил Джек.
Алессандра почувствовала, что у нее задрожали губы. Учитывая, при каких обстоятельствах произошла их недавняя встреча в поместье сэра Генри, у Джека есть полное право считать ее гарпией. И все же саркастические нотки в его голосе были обидными. А что касается его шокирующе грубых комментариев прошлым вечером…
Ничего не ответив, она прикусила губу и продолжала собирать рассыпавшиеся товары.
- Это было бы несправедливо, - тихо продолжал Джек. - Впрочем, я заслуживаю того, чтобы меня поставили на место за мое вчерашнее поведение. Поэтому прошу вас принять мои извинения.
- Да, разумеется.
Господи, да где же, где этот ее чертов список? Отставив корзину в сторону, Алессандра принялась осматривать все уголки вокруг и пространство под полками. Ей хотелось найти пропавший листок и поскорее ретироваться. Она вернется сюда позднее, когда ее щеки не будут цвета ярко-красного кадмия.
- Что это?
Внезапно Алессандра поняла, что Джек стоит рядом с ней на коленях и старается ей помочь.
- Мой список, - быстро ответила она, попытавшись выхватить листок из его руки.
Джек отвел руку в сторону и стал изучать список.
- Я и не знал, что вы художница, леди Джаматти, - промолвил он.
- А я не художница, - призналась она. - Все это необходимо моей дочери - со следующей недели к ней будет приходить учитель рисования.
На его губах заиграла слабая улыбка, когда он передавал маркизе листок.
- Надеюсь, этот парень глухой, - сказал он.
Алессандра понимала, что Джек пошутил, однако она нервничала и была раздражена, а потому его слова задели ее.
- Прошу вас, сэр, ради Бога, она же еще ребенок, - процедила маркиза сквозь зубы. - Ребенок! Все дети совершают ошибки и порой плохо себя ведут. И это вовсе не означает, что Изабелла - как вы однажды ее назвали - сатанинское отродье. - Подобрав с пола последнюю жестянку, Алессандра с такой силой поставила ее на полку, что металл зазвенел. - Спросите об этом вашего друга лорда Хэдли. Он отлично с ней ладит!
Джек опустился на корточки, выпрямил спину, подбородок напряженно застыл. Из-за клубов пыли и теней невозможно было разглядеть выражение его глаз.
- К сожалению, я не обладаю даром Хэдли, который умеет соглашаться и быть милым со всеми, включая детей. Он очень легкий человек, а я… - Джек замолчал на мгновение, чтобы заправить за ухо прядь волос. - Я, как вы, на мою беду, изволили заметить, черен, как сам дьявол.
Это правда: в полумраке из-за его оливковой кожи и длинных черных волос он весьма походил на жителя преисподней.
- Обаяние Хэдли никак не связано с его физическим обликом, - заметила Алессандра. - Волосы у него такие же черные, как и у вас. Но у него есть чувство юмора. Он улыбается. Может посмеяться над самим собой. - Она помолчала. - А вы всегда мрачный, глаза горят от ярости, от одного выражения ваших глаз тестикулы дьявола могли бы подрумяниться до корочки.
Она услышала его резкий вдох. Потом он быстро выдохнул. Нет-нет, Алессандра не может ошибиться: этот человек не способен усмехнуться.
- Вообще-то, как знаток итальянской кухни, я предпочел бы поджарить яички на оливковом масле, - тихо произнес он. - Приправив щепоткой нарубленного чеснока и орегано.
Алессандра с трудом сдержала улыбку. Она ошибается: чувство юмора у него все-таки есть. Выходит, Черный Джек Пирсон не такой уж зануда.
Джек потянулся за жестянкой, которую она не заметила, и при этом его рука в перчатке случайно прикоснулась к ее коже, оставив на ней пылающий след.
Святая Мадонна, у него такие красивые руки с длинными тонкими пальцами! Такие изящные мужские руки производят впечатление. При этом их грацию не назвать женоподобной. Нет, как ни парадоксально, она одновременно какая-то мягкая и жесткая. Алессандра слишком хорошо помнила силу этих рук, когда Джек заключил ее в объятия.
Невольно поежившись при воспоминании об этом, Алессандра потерла костяшки пальцев. Ну почему этот мужчина оказывает на нее такое действие? Маркиза даже не понимала, то ли ей хочется дать ему пощечину, то ли… умолять, чтобы он положил свои безупречно очерченные ладони на ее груди.
Возможно, все дело в едва ощутимой ауре силы, которая, кажется, исходит от каждой клеточки его тела. Алессандра знала, что Джек был героем войны, получившим целый сундук медалей за отвагу, проявленную на полях сражений. При этом кажется, что его совершенно не заботят плоть и богатство. Как раз наоборот. Похоже, он вполне уверен в своих способностях и отлично чувствует себя в своей собственной шкуре.