- Не волнуйтесь, - чуть слышно промямлил Лео. - Рана выглядит хуже, чем есть на самом деле. - Но Кэтрин лишь убедилась в обратном: рана была куда серьезнее, чем казалась. В любую минуту мог наступить шок, состояние, при котором сердце перестает снабжать органы достаточным количеством крови. А от шока до полной остановки сердца и смерти всего один шаг. Кэтрин захлестнула паника.
Сорвав с себя жакет, она прикрыла им грудь Лео.
- Что вы делаете? - спросил он.
- Пытаюсь согреть вас.
Лео невесело усмехнулся, сдернув с себя сюртук.
- Не глупите. Во-первых, рана безобидна. Во-вторых, едва ли способен меня согреть. А теперь насчет моего плана…
- Рана очень тяжелая, - возразила Кэтрин, - и я не согласна с вашим планом. У меня есть план получше.
- Ну конечно, - язвительно рассмеялся Лео. - Маркс, хоть раз в жизни вы можете сделать, как я прошу?
- Нет, я ни за что не оставлю вас здесь. Я набросаю еще камней, чтобы мы оба смогли отсюда выбраться.
-Да вы же слепая как крот, черт побери. И вам не сдвинуть с места эти булыжники. Вы слишком маленькая.
- Я попросила бы вас не отпускать уничижительные замечания о моем росте, - ворчливо отозвалась Кэтрин, поднимаясь и оглядывая груду обломков. Найдя самую высокую точку, она осторожно перебралась туда и принялась ворочать лежавшие рядом камни.
- Я не хотел вас обидеть, - раздраженно рявкнул Лео. - Для моего излюбленного занятия вы сложены как нельзя лучше. Но таскать камни вам не под силу. Проклятие, Маркс, вы поранитесь…
- Лежите смирно, - вскрикнула Кэтрин, услышав, как Лео сдвинул один из камней. - Вам станет хуже, и мне будет еще труднее вытащить вас отсюда. Предоставьте это мне. - Отыскав кучу тесаных камней, она начала перетаскивать их один за другим к самому высокому месту, стараясь не защемить ненароком подол.
- Вы недостаточно сильны, - слабым голосом проговорил Лео, тяжело дыша.
- Пусть мне недостает физической силы, - ответила Кэтрин, волоча новый камень, - зато решимости хватает с избытком.
- Звучит впечатляюще. Но может, мы на минутку оставим героизм и обратимся к здравому смыслу?
- Я не собираюсь с вами спорить, милорд. Мне нужно поберечь дыхание. - Она нагнулась за очередным камнем.
Наблюдая сквозь туманную пелену перед глазами, как растет гора камней и обломков деревянных перекрытий, Лео решил, что опять недооценил Кэтрин Маркс. Путаясь в длинных юбках, эта полуслепая женщина, самая безумная из всех, кого он знал, упорно сновала туда-сюда по кучам мусора, словно трудолюбивый крот. Она решила набросать груду камней, чтобы выбраться наверх, и ничто не могло ее остановить.
Время от времени она прикладывала руку ко лбу или к горлу Лео, проверяя температуру и частоту пульса. А затем снова принималась ворочать камни.
Лео мучительно переживал свою унизительную беспомощность. Мысль о том, что он лежит как бревно, а женщина в одиночку таскает тяжелые камни, доводила его до исступления, но каждый раз, стоило ему поднять голову, подступали слабость и дурнота. Плечо горело огнем, Лео не мог пошевелить левой рукой. Холодный пот заливал лицо, глаза щипало.
Должно быть, на несколько минут Лео потерял сознание, потому что вдруг ощутил, как Кэтрин испуганно трясет его, пытаясь привести в чувство.
- Маркс, - пробормотал он непослушными губами, - что вы здесь делаете? - Он недоуменно поморщился. Ему показалось, что на дворе раннее утро, а Кэтрин пытается разбудить его раньше срока.
- Не спите, - с тревогой заговорила девушка. - Я свалила в кучу достаточно камней, чтобы мы с вами смогли отсюда выбраться. Идемте со мной.
Тело Лео будто сковало свинцом. Навалилась тошнотворная слабость. Каждое движение причиняло боль.
- Сейчас, сейчас. Дайте мне немного подремать.
- Скорее, милорд. - Кэтрин продолжала тормошить и тянуть Лео, пока тот не открыл глаза. - Идемте. Поднимайтесь. Двигайтесь.
Лорд Рамзи со стоном повиновался. С мучительным усилием он поднялся на ноги. Плечо и руку тотчас пронзило болью, и Лео беспомощно выругался, не сумев сдержаться. Как ни странно, на этот раз Кэтрин его не одернула.
- Сюда, - позвала она. - И не вздумайте споткнуться, вы слишком тяжелый, чтобы я могла вас поднять.
Взбешенный Лео сдержался, понимая, что Кэтрин пытается ему помочь. Медленно переставляя ноги, стараясь изо всех сил удержать равновесие, он сделал несколько шагов.
- Лео - это краткая форма имени Леонард? - спросила Кэтрин, изрядно его смутив.
- Какого дьявола, Маркс? Я не желаю разговаривать.
- Ответьте мне, - не отступала девушка.
Лео понял, что она старается не дать ему впасть в забытье.
- Нет. - Дыхание со свистом вырывалось из его горла. - Лео - это просто Лео. Лев. Мой отец интересовался астрономией. Лев - созвездие позднего лета. В сердце его сияет самая яркая звезда Регул. - Он остановился, глядя сквозь наплывающую серую муть на сваленную груду камней и древесных обломков. - О, вы прекрасно знаете свое дело. В следующий раз, когда я буду брать заказ на архитектурный проект… - Лео тяжело перевел дыхание, - я порекомендую вас как подрядчика.
- Только подумайте, каких успехов я достигла бы, будь у меня очки, - заметила Кэтрин. - Я сложила бы настоящую лестницу.
Лео сдавленно рассмеялся.
- Идите первой, я за вами.
- Держитесь за мою юбку, - предложила Кэтрин.
- Ох, Маркс, я никогда не слышал от вас ничего приятнее.
Они принялись медленно карабкаться вверх. Лео бил озноб, рана причиняла невыносимую боль, мысли путались, казалось, голова наполнена вязкой кашей. Когда он наконец тяжело осел на землю, неуклюже разбросав в стороны ноги, его душил гнев на Кэтрин за то, что та заставила его проделать этот изнурительный путь. Лучше бы он остался лежать в яме. Солнце слепило глаза, и Лео бросило в жар. Веки обожгло болью, голову словно пронзило раскаленной иглой.
- Я приведу свою лошадь, - сказала Кэтрин. - Мы с вами вместе вернемся домой.
При мысли о том, что ему придется взобраться в седло и скакать к Рамзи-Хаусу, Лео содрогнулся. Он чувствовал себя вконец истерзанным, изнурительный подъем отнял у него последние силы. Но Кэтрин с ее безжалостном упорством не оставляла ему выбора. Приходилось подчиняться. Что ж, хорошо. Он поедет. Взгромоздится на лошадь и будет трястись в седле, пока не испустит дух. Мисс Маркс привезет домой его труп, болтающийся в седле позади нее.
Он сидел на земле, кипя от ярости, пока Кэтрин ходила за лошадью. Гнев подхлестнул его. Лео удалось совершить последнее решающее усилие. Он с трудом поднялся на ноги и, устроившись в седле позади Кэтрин, обнял ее за тонкую талию здоровой рукой. Его сотрясала дрожь. Он держался за женщину, проклиная свою позорную слабость. Несмотря на хрупкое сложение, Кэтрин оказалась на удивление сильной. Ее спина, словно стальной стержень, удерживала обоих всадников. Теперь Лео оставалось лишь стиснуть зубы и терпеть. Его гнев улетучился, осталась лишь жгучая боль.
Будто сквозь вату до него донесся голос Кэтрин:
- Почему вы решили никогда не жениться?
Голова Лео склонилась к уху девушки.
- Нечестно задавать глубоко личные вопросы, пользуясь тем, что я почти в бреду. Я могу сказать вам правду.
- Так почему? - не отставала Кэтрин. Понимала ли она, что просит Лео поделиться частью его самого, раскрыть самое сокровенное, нарушить табу и коснуться прошлого? Если бы не терзавшая его боль, он немедленно осадил бы мисс Маркс, но сейчас броня, которой он себя окружил, была не прочнее осыпавшейся каменной стены, что опоясывала когда-то развалины старинной крепости Рамзи. - Это из-за умершей девушки, да? - продолжала расспрашивать Кэтрин. Лео потрясенно молчал, не в силах произнести ни слова. - Вы были помолвлены. Ее жизнь унесла та же болезнь, от которой чудом оправились вы с Уин. Как звали ту девушку?
- Лаура Диллард. - Неужели он говорит о Лауре с мисс Маркс? Это казалось невероятным. Однако Кэтрин, похоже, ждала, что он продолжит беседу, и Лео не смог ей отказать. - Лаура была прекрасной девушкой. Любила рисовать акварелью. Мало у кого это хорошо получается, все боятся ошибиться, выбрать неверный тон. Прелесть акварели в ее прозрачности, легкости, воздушности. Стоит сделать мазок кистью, и его уже не сотрешь, не скроешь под новым слоем краски. Акварель непредсказуема и капризна. Она такой же творец, как и сам художник, остается лишь признать за ней это право и дать ей свободу. Иногда цветовые пятна неожиданно расплываются самым причудливым образом или смешиваются, меняя тон рисунка. Но Лауру это никогда не смущало. Ей нравилось непостоянство акварели. Мы с Лаурой были знакомы с детства. Я уехал на два года изучать архитектуру, а когда вернулся, мы полюбили друг друга. Вот так, легко и просто. Мы никогда не ссорились - нам не о чем было спорить. Нас ничто не разделяло. Мои родители умерли годом раньше. У отца было больное сердце. Однажды ночью он заснул и не проснулся. А матушка последовала за ним всего через несколько месяцев. Она не переставала оплакивать отца. Прежде я не знал, что можно умереть от горя. - Лео замолчал, перебирая в памяти воспоминания, словно сухие листья и прутики, подхваченные быстрым ручьем. - Когда Лаура заболела, я не думал, что скарлатина может отнять у нее жизнь. Я всем сердцем любил ее и верил, что моя любовь поможет ей справиться с любым недугом. Но я провел у постели Лауры три дня, чувствуя, как с каждым часом она становится все слабее. Жизнь ее угасала, как вода утекает сквозь пальцы. Я сжимал Лауру в объятиях, пока ее сердце не перестало биться и холод не сковал ее тело. Смерть отняла ее у меня.
- Мне очень жаль, - тихо прошептала Кэтрин, когда Лео затих. - Искренне жаль. - Она накрыла ладонью здоровую руку Лео. - Я… о, я понимаю, как глупо это звучит.
- Не огорчайтесь, - отозвался Лео. - В жизни случаются вещи, для которых не придумали подходящих слов.
- Да. - Пальцы Кэтрин сжали руку Лео. - После смерти Лауры та же болезнь поразила и вас.
- Это было для меня облегчением.
- Почему?
- Потому что я хотел умереть. Так и случилось бы, если бы не Меррипен с его проклятыми цыганскими снадобьями. Мне потребовалось немало времени, чтобы его простить. Я ненавидел Меррипена за то, что тот спас мне жизнь. Ненавидел весь мир, потому что после смерти Лауры жизнь продолжалась как ни в чем не бывало. Ненавидел себя, оттого что мне не хватило смелости положить этому конец. Каждую ночь, засыпая, я умолял Лауру явиться мне. Думаю, временами она показывалась, хотя и ненадолго. Я ее видел.
- Вы хотите сказать… видели в своем воображении? Или вам являлся ее призрак?
- И то и другое. Я прошел через ад и заставил мучиться всех своих близких, пока наконец не смирился с тем, что Лауры больше нет.
- Вы все еще ее любите, - безжизненным голосом произнесла Кэтрин. - Поэтому вы никогда не женитесь.
- Нет. Я вспоминаю о ней с величайшей любовью и нежностью. Но после смерти Лауры прошла целая вечность. И я не в силах снова пережить эту муку. Моя любовь подобна безумию.
- Возможно, в следующий раз все будет иначе.
- Нет, будет только хуже. Потому что тогда я был всего лишь мальчишкой. А теперь, когда я знаю, кем я стал и что мне нужно… Черт возьми, выдержать такое не под силу никому. - Хриплый язвительный смешок сорвался с губ Лео. - Я способен разрушить даже себя самого, Маркс.
Глава 8
К тому времени как всадники достигли дровяного склада, расположенного неподалеку от Рамзи-Хауса, Кэтрин совсем извелась от тревоги. Лео на вопросы отвечал односложно и все больше молчал, тяжело привалившись к спине своей спутницы. Его сотрясала дрожь, кожа взмокла от пота. Рука его, обнимавшая девушку за талию, казалась ледяной. Рана по-прежнему кровоточила. Пропитавшееся кровью платье Кэтрин липло к телу. Заметив впереди кучку мужчин, готовящихся разгружать повозку с бревнами, Кэтрин горячо взмолилась про себя: "Только бы среди них был Меррипен. Господи, пожалуйста, прошу тебя".
- Мистер Меррипен с вами? - крикнула она.
К ее огромному облегчению, вперед выступила худая высокая фигура.
- Да, мисс Маркс?
- Лорд Рамзи ранен, - поспешно выпалила Кэтрин. - Мы упали… ему в плечо вонзился обломок дерева…
- Везите его в дом. Я встречу вас там.
Прежде чем Кэтрин успела ответить, Меррипен сорвался с места и стремительно, огромными скачками понесся к дому.
Когда Кэтрин подъехала к парадному входу, Меррипен был уже там.
- Мы осматривали развалины, и произошел несчастный случай, - принялась взволнованно объяснять девушка. - Лорд Рамзи поранился больше часа назад. Он очень холодный и говорит как-то бессвязно.
- Это моя обычная манера говорить, - проворчал Лео у нее за спиной. - Я пока еще в ясном уме. - Он попытался спешиться, но, накренившись, начал медленно падать с лошади.
Меррипен успел подскочить и подхватить его. Ловко подставив плечо, он закинул здоровую руку Лео себе на шею. Лео пронзила боль.
- Проклятие! Ах ты чертов мерзавец!
- Вы в ясном уме, - сухо заметил Меррипен и перевел взгляд на Кэтрин: - Где лошадь лорда Рамзи?
- Возле развалин.
Меррипен окинул девушку испытующим взглядом:
- Вы поранились, мисс Маркс?
- Нет, сэр.
- Хорошо. Тогда бегите в дом и найдите Кэма.
Привыкшие, как и все Хатауэи, ко всякого рода неожиданностям, Кэм и Меррипен мгновенно взяли дело в свои руки. Придерживая Лео с обеих сторон, они помогли ему войти в дом и подняться по лестнице в спальню. Хотя вблизи усадьбы специально для лорда Рамзи был построен холостяцкий домик, Лео настоял, чтобы там поселились Меррипен и Уин. Он резонно посчитал, что счастливая пара молодоженов нуждается в уединении куда больше его. Приезжая в Гэмпшир, Лео занимал в усадьбе одну из спален для гостей.
Кэм, Меррипен и Лео вместе составляли дружное трио. Они с самого начала успешно поделили обязанности. Хотя владельцем поместья считался Лео, он охотно разделял власть с зятьями. Вернувшись домой после двухлетнего пребывания во Франции, Лео с благодарностью увидел, что в его отсутствие Кэм с Меррипеном полностью восстановили усадьбу. Они превратили пришедшее в упадок поместье в великолепное, процветающее хозяйство, ничего не прося взамен. Лео обнаружил, что может многому поучиться у них обоих.
Невозможно управлять поместьем, развалившись на диване в библиотеке с бокалом портвейна, как это делают аристократы в романах. Как довольно скоро выяснилось, здесь требовалась не только деловая хватка, но и обширные знания в области земледелия, животноводства, строительства, заготовки древесины и повышения плодородности земель. Вдобавок лорду Рамзи приходилось принимать участие в политической жизни и добросовестно исполнять свои обязанности в парламенте. Разумеется, одному человеку невозможно было справиться с этими бесчисленными заботами. Поэтому Меррипен и Лео договорились вместе заниматься лесом и сельских хозяйством, тогда как Кэм вел дела поместья и отвечал за финансы.
Когда кому-то случалось заболеть, заботу о больном брал на себя обычно Кэм, хотя и Меррипен был неплохо сведущ в медицине. Переняв искусство исцеления от своей бабушки-цыганки, Кэм одинаково умело врачевал и болезни, и раны. Было куда разумнее, да и безопаснее позволить ему применить свои знания, нежели посылать за доктором.
В соответствии с установившейся практикой современные доктора все недуги пациентов лечили кровопусканием, несмотря на непрекращающиеся споры во врачебном сообществе по поводу действенности этого метода. Медицинская статистика убедительно свидетельствовала, что означенная процедура не приносит пользы, однако ее настойчиво продолжали применять. Иногда даже с кровотечениями пытались бороться, отворяя кровь, - врачи руководствовались распространенным убеждением, что лучше делать хоть что-то, чем вовсе ничего.
- Амелия, - обратился к жене Кэм, переложив вместе с Меррипеном Лео на кровать, - нам понадобится много горячей воды и все полотенца, какие только есть в доме. Распорядись, чтобы принесли воду с кухни. Уин, может быть, вы с Беатрикс отведете мисс Маркс в ее комнату и поможете ей привести себя в порядок?
- О нет, - запротестовала Кэтрин, - благодарю вас, но мне не нужна помощь. Я сама приму ванну и…
Однако ее возражения никто не стал слушать. Уин и Беатрикс не сдались, пока не убедились, что ванна для Кэтрин готова. Они помогли мисс Маркс вымыть голову и переодеться в чистое платье. Потом отыскали запасную пару очков, и Кэтрин с облегчением почувствовала, что окружающие предметы вновь обрели четкость. Проявив настойчивость, Уин занялась руками Кэтрин: наложила целебную мазь и перевязала разбитые в кровь пальцы.
Затем Уин с Беатрикс спустились на первый этаж, а Кэтрин позволили наконец навестить Лео. Войдя в спальню лорда Рамзи, она увидела Амелию, Кэма и Меррипена, стоящих возле кровати. Лео лежал без рубашки, укрытый горой одеял. Кэтрин не особенно удивилась, услышав, что он ожесточенно спорит с сестрой и обоими зятьями.
- Нам не нужно его разрешение, - раздраженно заявил Меррипен Кэму. - Я волью склянку ему в глотку, если понадобится.
- Черта с два, - прорычал Лео. - Я вас убью, только попробуйте…
- Никто не собирается заставлять вас силой, - нетерпеливо перебил его Кэм. - Но вам придется объяснить нам причину, phral, потому что вы ведете себя неразумно.
- Я не собираюсь ничего объяснить. А вы с Меррипеном можете взять это поганое пойло и затолкать его себе…
- Что случилось? - спросила Кэтрин, стоя в дверях. - Какие-то трудности?
Амелия вышла в коридор. На ее хмуром лице читались досада и тревога.
- Да, трудность в том, что мой братец - тупоголовый идиот, - проворчала она достаточно громко, чтобы Лео мог ее слышать. Повернувшись к Кэтрин, она понизила голос: - Кэм и Меррипен говорят, что рана не слишком опасна, но она может загноиться, если ее не очистить. Щепка вонзилась между ключицей и плечевым суставом, мы не знаем, насколько глубоко она вошла. Нужно промыть рану, удалить остатки дерева и обрывки одежды, а иначе может возникнуть воспаление. Иными словами, придется разбередить рану и возиться в кровавом месиве. А Лео отказывается принять настойку опия.
Кэтрин недоуменно нахмурилась:
- Но… лорд Рамзи должен что-то принять, чтобы не чувствовать боли.
- Да, а он не желает. Лео твердит Кэму, чтобы тот начинал чистить рану. Как будто это так просто! Это кропотливая работа, с ней не справишься, когда человек визжит от боли.
- Я же сказал, что не издам ни звука, - рявкнул Лео из спальни. - Я визжу, только когда Маркс читает свои стихи.
Несмотря на охвативший ее страх, Кэтрин едва сдержала улыбку.
Осторожно заглянув за дверной косяк, она увидела изможденное лицо Лео. Выглядел он ужасно, загорелая кожа побледнела и казалась пепельно-серой. Укутанный одеялами, он дрожал, как мокрый пес. Измученный и несчастный, лорд Рамзи пытался хорохориться. Встретив его затравленный взгляд, Кэтрин не удержалась и спросила:
- Можно мне сказать вам пару слов, милорд?
- Сделайте одолжение, - угрюмо буркнул Лео. - Буду рад поспорить с кем-то еще.
Кэтрин вошла в комнату. Кэм с Меррипеном отступили, пропуская ее к кровати.