Лежа на кровати, сложив руки на затылке, она смотрела в потолок. Она чувствовала смущение и злость, разочарование и боль. Хотя, если подойти ко всему разумно, у нее не было на это причин. Сэм был лжецом - не она. Хотя она заставила его поцеловать ее. Это в конце концов было правдой. Но когда он поцеловал ее, она потеряла контроль над своими чувствами - вернее, потеряла бы, если бы Сэм не оттолкнул ее. Она была возбуждена, а потом рассержена. Да что там говорить - она была просто в гневе от его поведения. И обижена, призналась она. Но подавила эти эмоции. Это потребовало от нее большой силы воли. Большей, чем она думала. Или ее тело само решило без ее помощи, что ей ничего не нужно, что она больше ничего не чувствует? Или она заставила себя ничего не чувствовать? Да, он привлекал ее. Но она боялась. Боялась отказа. Она смотрела на него, на его губы, глаза, жесты, но запрещала себе чувствовать.
Ты подделка, Абби! Подделка. Другие люди не ведут себя так, у них есть настоящие эмоции. У всех, кроме Сэма, конечно. Абби продолжала смотреть в потолок. Я не знаю, кто я на самом деле. Она подумала так и испугалась. Наверное, она никогда не раскроется. Наверное, вся ее жизнь так и пройдет. Никогда не принимать ничего близко к сердцу, никогда не показывать своих эмоций, всегда держать дистанцию. Никаких эмоций. Никаких чувств. Совершенно ничего.
Но когда Сэм поцеловал ее, он разбудил спящий вулкан. Абби помнила каждое мгновение. Это было потрясающе. Почему она не может чувствовать это сейчас? Потому что ей не хватает его губ, чтобы повторить все? Задрожав, она обняла себя руками, словно ей было холодно. И заснула. Ее разбудил какой-то звук. Абби лежала совершенно одетая на кровати, свет горел. Она взглянула на часы и обнаружила, что они остановились.
В раздражении Абби поднялась с кровати и разделась. Потом направилась в ванную, почистила зубы и вернулась в постель. Но не могла заснуть.
Она снова оделась. Белая юбка и кофточка. Туфли не стала надевать. Босиком прошла в кухню. Стол был накрыт к завтраку. И Сэм варил кофе.
Он повернулся к ней.
- Что случилось?
- Случилось? - повторила Абби вопросительно. - Ничего. Почему ты спрашиваешь?
- Ты выглядишь так, как будто что-то случилось.
Она вымученно улыбнулась.
- Может, это сотрясение мозга.
- У тебя болит голова?
Подняв руку, Абби потерла лоб.
- Нет, - призналась она. - Только ощущаю тяжесть. Я плохо спала.
Взглянув на него внимательнее, она решила, что он тоже плохо спал этой ночью.
Принимая чашку кофе, которую он протянул ей, Абби присела за стол.
- Ты узнавал о самочувствии Деллы?
Прислонившись к столу, он стоя пил кофе.
- Да, я только что звонил в больницу. Она хорошо спала. И хочет видеть тебя. Сестра сказала, что тебе лучше сначала позвонить.
Она кивнула. Потом взяла рогалик и намазала его маслом. Сэм подлил ей кофе.
- Спасибо. А ты не ешь?
- Я уже поел.
Возникла пауза. Они словно не знали, о чем говорить.
- Я оставил номер больницы рядом с телефоном.
Абби еще раз кивнула. Съела рогалик и встала. Позвонила в больницу. Сэм все еще стоял в кухне с мрачным видом. Он ждал.
- Ей нужны некоторые вещи.
- Я могу принести их.
Она устало улыбнулась.
- Личные вещи. Она же не может просить мужчину рыться в ее ящике с нижним бельем, не так ли? Даже если этот мужчина ей почти как внук.
- Разумеется, - улыбнулся он. Первый раз, с тех пор, как они приехали. У нее внутри все сжалось.
- Я пойду и все соберу. У меня есть ключи. Ты идешь сегодня на работу?
- Может, позже.
- Просто я не знаю, когда сказать тебе "до свидания", - добавила она беспомощно.
Она не стала дожидаться ответа, а вернулась в спальню. В кухне раздался грохот, как будто Сэм со злостью швырнул чашку на пол.
Она уже не чувствовала себя разозленной. Только потерянной. Как когда была ребенком и дочитывала книгу с плохим концом.
Выходила из дому, Абби не увидела Сэма. Наверное, он избегал ее.
Она поехала на квартиру Деллы. Собрала белье, отыскала нужную книгу, стаканы, полила растения и отправилась в больницу. Делла сидела на кровати, рука у нее была в гипсе, под глазом - синяк.
Они улыбнулись друг другу.
- Сэм спросил, почему ему нельзя было привозить мои вещи? Он сердился?
- Да.
Делла, очевидно, хорошо знала Сэма. Стараясь быть веселой и любезной, Абби добавила:
- Он сказал, что будет позже. Я видела вашу соседку. Она навестит вас днем. - Положив вещи на столик, спросила: - Вам еще что-нибудь нужно?
- Нет, дорогая, ты и так слишком добра ко мне. Ты можешь остаться еще ненадолго? - с надеждой спросила Делла.
- Конечно. Вам скучно?
- Да, это ужасно. Мне хватило пяти минут, чтобы начать скучать. А они сказали, что я останусь здесь на неделю. Ты закрыла квартиру? - спросила она озабоченно.
- Да. - Протянув ключи, Абби неуклюже пробормотала: - Я боюсь, что больше не смогу прийти. Уезжаю сегодня.
- В Англию? - Да.
- А Сэм едет с тобой?
- Нет.
- О, я думала, вы…
- Нет, - прервала ее Абби. - У нас просто дела.
Почему ей надо что-то объяснять?
- Я бы хотела, чтобы он встретил милую девушку, - грустно сказала Делла. - Ему ведь тридцать шесть, ты знаешь.
- У него еще есть время, - машинально ответила она. - Он сказал, что вы были ему как бабушка.
- Да. - Делла улыбнулась, но это была довольно кислая улыбка. - Ему кто-то был нужен, бедняжке.
- Правда? - удивилась Абби. - Разве он не был счастлив дома?
- Не думаю, что кто-то был счастлив в их семье. Его отец всегда был занят. Очень жесткий и строгий человек.
- А мать?
- Элли? Элли была… шикарная. Я думаю, это подходящее слово. С ней нельзя было просто поговорить, ты понимаешь? Она была леди.
- Леди? - изумилась Абби. - У нее был титул?
- О нет, дорогая, она выращивала кабачки.
- Что?
- Кабачки, - повторила Делла. - Все леди так делают.
- Да что вы говорите?!
- О да, а еще малину. Или этот, как его…
Забыв о своих проблемах, с искорками в глазах, Абби улыбнулась.
- Мне надо запомнить это.
Интересно, всем это известно или нет? Если она поедет домой и будет выращивать кабачки или еще что-нибудь, решат ли все, что она леди? А вдруг?.. Надо попробовать.
- Они развелись, разумеется, - продолжала Делла.
- Правда?
- О да, они не могли больше жить вместе. Она снова вышла замуж. Живет теперь в Марбелье.
- Вы поддерживаете связь?
- Не особенно. Открытки на Рождество.
- Она не забрала с собой Сэма? - спросила Абби удивленно.
- Нет, он остался с отцом.
- И вы помогали присматривать за ним?
- Да, - улыбнулась Делла, вспоминая. - Он был прекрасный мальчик, такой вежливый. И такой умный. Слишком умный. Слишком умные люди часто оказываются не приспособленными к реальной жизни. Ему было только двенадцать, когда он поступил в Оксфорд.
- Двенадцать?! - воскликнула потрясенная Абби.
- Да, такой умный маленький мальчик. Его интересовало все. Все - наука, литература, финансы. В финансах он просто гений. Когда его отец отошел от дел из-за слабого здоровья, Сэм начал управлять компанией. Добился больших прибылей. Но деньги еще не все. Он говорил тебе, что мне восемьдесят девять лет?
- Нет, - улыбнулась Абби, послушно добавив то, чего от нее ждали: - Вы выглядите гораздо моложе. - И она не лгала. Делла была такая куколка! - Если бы у меня была бабушка, я бы хотела, чтобы она походила на вас, - сказала она искренне.
- Правда? Как мило! У тебя нет ни бабушки, ни дедушки?
- Нет… Но мне нужно идти. Сестра сказала, что я могу побыть здесь только пять минут.
- Ну надо же! Глупая корова! - воскликнула Делла разочарованно.
Шокированная, Абби разразилась смехом:
- О Делла, она только заботится о вашем здоровье.
- Нет, она думает только о своем обеденном перерыве. - Улыбнувшись, Делла потрепала Абби по руке. - Спасибо за все. Жаль, что ты уезжаешь. Так приятно было с тобой поболтать!
- Мне тоже, но нужно уезжать. - Вряд ли Сэм обрадуется, если она задержится здесь. Поднявшись на ноги, она нежно поцеловала Деллу. - Я рада, что вам лучше. И больше не взбирайтесь на стулья. До свидания!
Быстро выскочив из палаты, потому что она ненавидела прощаться с теми, кого любила, Абби поспешила к машине.
Университет в двенадцать лет?! И он сказал ей, что она умна… Может, учеба стала всем для него после ухода матери? Особенно если его отец был таким занятым человеком. Наверное, ей надо было спросить Деллу, знала ли она ее отца.
Не видя ничего перед собой, погруженная в мысли, она не заметила Сэма, идущего навстречу. Так же она не заметила тележки, которая вырулила из-за поворота коридора. Она автоматически вытянула вперед руки, чтобы оттолкнуть ее, но момент был упущен, тележка врезалась в нее, Абби потеряла равновесие и упала прямо на Сэма.
Стараясь удержать ее, потом - самому удержаться на ногах, он упал вместе с ней на пол. Два мальчика, толкавшие тележку, бросились бежать.
Лежа на груди Сэма, она подняла глаза и застыла. Ничего не соображая, только смотрела на него. И все внутри нее пылало.
Абби ощутила, как кровь закипела в венах. Его губы были так близко. Она чувствовала его дыхание. Она не могла не прикоснуться к нему.
Одно прикосновение, краткое, легкое, но оно вызвало взрыв страсти в них обоих. Как удар тока.
- Нет, - хрипло прошептал он и дернулся.
Оттолкнув ее, не обращая внимания на то, что у нее могли быть повреждения после столкновения с тележкой, он вскочил на ноги и быстро ушел.
Глава седьмая
Оставшись лежать на полу больничного коридора, Абби смотрела, как Сэм уходит.
- Уж по крайней мере он мог бы помочь вам встать. - (Повернув голову, она уставилась на медсестру, склонившуюся над ней.) - С вами все в порядке?
"Нет", - хотела сказать Абби.
- Да, - сказала она.
Она ухватилась за протянутую ей руку и попыталась подняться на ноги, но тут же острая боль пронзила ее, и она снова рухнула на пол.
- Где болит? - встревожилась медсестра.
- Лодыжка, - простонала Абби. - Подвернулась, наверное, когда я упала.
- Или сломалась, - мрачно констатировала сестра. - И, если я когда-нибудь поймаю этих двух маленьких монстров, убью их, - добавила она. - Не двигайтесь и не трогайте ногу, - приказала она, убирая руки Абби от поврежденной лодыжки. - Я пойду распоряжусь насчет кресла-каталки.
Послушавшись, что было, конечно, разумнее, чем возражать, Абби прислонилась к стене. Полными слез глазами она смотрела в ту сторону, куда ушел Сэм.
Откуда этот шок? - спросила она себя. Ты же давно это знала. Ты хотела, чтобы он целовал тебя, обнимал. Яростно смахнув со щек слезы, она закрыла глаза.
Прокручивая все произошедшее в памяти, она словно ощущала ткань его рубашки под пальцами, его дыхание на своей щеке… Открыв глаза, она уставилась на маленькую девочку, наклонившуюся к ней.
- Ты упала? - спросила та с любопытством.
- Да, - попыталась улыбнуться Абби; взглянув вокруг в поисках взрослого, с кем могла быть девочка, она спросила: - Ты здесь одна?
- Нет, - ответила девочка. - Мама там, - она махнула рукой.
- Тогда тебе лучше пойти к маме. Она может волноваться.
- Хорошо, - выпрямившись, девочка ушла.
Когда она исчезла за поворотом коридора, Абби услышала ее возглас: "Мама, там леди сидит на полу". Она не разобрала, что ответила мама.
Снова закрыв глаза, Абби подумала о поцелуе. Нет, это не было поцелуем. Только легкое прикосновение губ. И он ушел.
Ее лодыжка горела. Но на перелом это не было похоже. Как ты справишься со всем этим, Абби? - спросила она себя отчаянно. Правда, она всегда как-то со всем справлялась. Всегда была самостоятельной и сильной. В ее двадцать восемь лет у нее уже был значительный опыт травматизма: сломанная рука, пальцы, расшибленные коленки, разбитый лоб, аппендицит, однажды она даже чуть не утонула. Дважды у нее было отравление, один раз сотрясение мозга, теперь - вывихнутая лодыжка, еще - несчастная любовная история и разбитое сердце.
Разумеется, этот список не включал того, что не относилось к ней лично. Например, она нечаянно сломала руку сестре, когда они играли еще детьми, разбила не одну мамину вазу, испортила газонокосилку, поцарапала папину машину, когда училась водить…
Поток ее мыслей был прерван двумя санитарами и медсестрой, подошедшими к ней.
Они подняли ее и усадили в кресло-каталку.
Двумя часами позже с забинтованной лодыжкой, балансируя на костылях, одолженных больницей, Абби медленно ковыляла к выходу. Она собиралась взять такси. Конечно, она не могла вести машину. И вдруг увидела Сэма. Он стоял около ее машины и озирался по сторонам. Волновался? - предположила она. Беспокоился о ней? Или просто злился, что она еще не уехала? Какие еще неприятности она ему доставит?
Никаких - вот единственный ответ. На то, чтобы доставлять неприятности, нужны силы. А их у нее не осталось.
Наблюдая за ним, пока он ее не заметил, она почувствовала, что он ей неприятен. Когда они впервые встретились, она нашла его высокомерным, раздражающим и подозрительным. Слишком высоким, слишком худощавым, совсем не таким мужчиной, которые ей обычно нравились. Ей всегда нравились элегантные, вежливые, хорошо воспитанные мужчины. Но ведь они нравились не ей, Абби, а той женщине, которую она изображала.
А он… Он был в ярости из-за того, что она его поцеловала. Почему?
Он неожиданно повернулся и увидел ее.
- Я искал тебя, - сказал он тихо. - Твоя машина все еще здесь, но тебя не было у Деллы.
- Не было, - согласилась она, избегая смотреть на него. - Она не сломана, - добавила она.
- Хорошо.
- Только вывих. Бинты можно снять через несколько дней.
- Да, извини.
- Это не твоя вина.
Она не знала, что он имеет в виду, когда извиняется. Но это не имело значения.
- Ты, наверно, голодна.
- Не особенно.
- Тебе надо поесть.
- Да.
Может, поэтому у нее кружилась голова? От голода? И еще она ощущала слабость. Или, может, солнце светило слишком ярко. Много причин.
- Где ключи от машины?
Неуклюже опираясь на костыли, она вынула ключи из сумки и протянула ему. Открыв пассажирскую дверь, он помог ей сесть. Не дотрагиваясь. Очень осторожно. Положив костыли сзади, сел рядом.
- Ты еще не видела по-настоящему Гибралтара, не так ли?
- Не видела.
- Что ты знаешь о нем? - спросил он, заводя машину.
- Не много, только что здесь есть обезьяны, красные телефонные будки и старые добрые английские полицейские.
- Да, маленький кусочек Англии. Здесь около шестидесяти обезьян. И по легенде они прибыли из Марокко по туннелю под землей. - (Она улыбнулась). - Вопрос о принадлежности Гибралтара Великобритании поднимается ежегодно. Испания требует пересмотра границ. Английское правительство только улыбается и говорит: "Извините". Здесь живут генуэзцы, еще есть мальтийцы, испанцы, индийцы и марокканцы. И все такие же англичане, как Биг-Бен. Английский - официальный язык, хотя большинство населения двуязычное.
- А ты?
- Я тоже. Слева напоминание о войне. - (Взглянув, она кивнула.) - Во время обеих мировых войн мы обеспечивали безопасность гавани, где союзники могли ремонтировать корабли и держать склады с оружием. Аэропорт был построен во время Второй мировой войны, что означало исчезновение футбольных и крикетных площадок.
Абби знала, что он говорит только для того, чтобы говорить. Говорит то, что приходит в голову, чтобы избежать разговора о том, что произошло в больнице. Может, оно и к лучшему.
- Тебе, конечно, известно, что генерал Франко закрыл границу и она была закрыта до восемьдесят пятого года. Странно, но это только усилило наше желание оставаться под Британией и разорвать связи с Испанией. Некоторые гибралтарцы даже были расстроены, когда границу открыли. Мне кажется, им нравилось уединение. Мы подъезжаем к Каталанскому заливу. Слишком застроено, но места здесь потрясающие. Все пляжи расположены на этой стороне мыса.
Она кивнула и перевела взгляд на залитое солнцем Средиземное море. Все скалы здесь, казалось, состояли из известняка. Не то чтобы известняк ее очень уж интересовал, но это был повод для разговора.
- Раскопки известняка?
- Его использовали для очистки воды.
- Использовали?
- Да, сейчас есть более современные способы очистки.
Он продолжил объяснение системы водоочистных сооружений в Гибралтаре.
Час спустя он остановил машину рядом с канатной дорогой.
- Здесь есть маленькое кафе, совсем недалеко.
- Я не могу.
- Там есть терраса с прекрасным видом, - быстро добавил он. - Я знаю, что ты не ходишь в рестораны, но подумал, что…
- Хорошо, - прервала она. - На террасе, должно быть, приятно.
Она подумала, что в кафе ей будет легче находиться, чем в машине наедине с ним. Сэм вылез из машины, достал костыли и, открыв дверь, протянул их ей. Он был очень напряжен.
- Здесь ступеньки.
- Я справлюсь, - тихо ответила она.
Ковыляя позади него, она поднялась по деревянным ступенькам на террасу и села под широкий зонтик. Ничего не было сказано о том, где она будет обитать, пока ее лодыжка не заживет. Ни слова не было сказано о произошедшем в коридоре больницы. Почему он был в ярости?
Улыбающаяся женщина поприветствовала Сэма, посочувствовала Абби по поводу лодыжки и протянула им меню.
Сэм даже не открыл свое меню, просто заказал бургер и салат.
- Лучший в городе, - объяснил он Абби.
- Тогда мне то же самое.
- Что вы будете пить? - поинтересовалась официантка.
- Кофе с молоком и воду.
Она не спросила Сэма - наверное, знала, что он обычно пьет.
Когда она ушла, возникла пауза.
- Ты пила что-нибудь холодное по дороге сюда?
- Извини?
- Я думаю о том, что случилось с твоим желудком. Туристы всегда пьют много холодных напитков из-за жары. А это вредно.
- О, я запомню.
- Конечно, если ты не ела в ресторане…
- Да, скорее всего, ты прав.
Снова повисло молчание. И чтоб хоть как-то нарушить его, Абби выпалила:
- Ты, наверное, знаешь многих здесь. Территория-то такая маленькая.
- Да.
- И мне кажется… - оборвав фразу, она вдруг поняла, что должна сказать что-то другое, что занимает ее мысли. - Откуда такая ярость, Сэм?
Наблюдая за маленьким голубым вагончиком на канатной дороге, она ждала ответа.
- Ярость? - переспросил он.
- Да, в больнице, когда я поцеловала тебя.
- Я не был в ярости.
Повернувшись к нему, она спросила:
- Тогда что это было? Злость?
- Тебе лучше оставаться у меня в квартире, пока ты не поправишься. Я перееду на время к Грегу.
- Спасибо.
Принесли еду. Они ели молча, погруженные в свои мысли.
Когда тарелки унесли и подали кофе, Абби медленно начала размешивать сахар.