Я осмотрела спальню и новую ванную, открыла бельевой шкаф, но нигде не обнаружила никаких изменений. Я встала ногами на нижнюю полку и с верхней достала свой пистолет, который был спрятан под полотенцами. Когда я дома, он всегда лежит у меня в тумбочке возле кровати, под розовым ангорским свитером. Уезжая, я убираю его подальше: не хотелось бы, чтобы у грабителя, если он вдруг заберется в дом, было под рукой оружие. Это небольшой, очень удобный пистолет, отделанный серебром и всегда заряженный. Мне никогда не приходилось прибегать к его помощи - в моей практике было всего два более или менее опасных клиента. Но, думаю, я смогла бы воспользоваться им при необходимости. Женщины столь беззащитны в этом мире - может быть, поэтому я и занялась семейным правом… Я взяла пистолет и спустилась вниз.
Осмотрев все помещения и закрыв жалюзи, я села и зарыдала с пистолетом на коленях. Понять мое настроение может только мать, потерявшая своего ребенка. Отпечаток на постели выбил меня из колеи, я не знала, что мне делать. А тут еще этот страх за коробки с вещами Шеффи - школьными фотографиями, рисунками, милыми безделушками… Я должна была сохранить эти вещи, но я вовсе не собиралась в них копаться. Острый страх за эти вещи был таким знакомым - так же, бывало, схватит сердце, когда ребенок играет во дворе и вдруг вы слышите визг тормозов. Или когда вдруг воцаряется гробовая тишина в ванной, в которой он только что весело напевал.
Волнения, однако, нисколько не помогали мне понять, что делать. Он меня покинул, но всегда был со мной.
Когда снова зазвонил телефон, я вскрикнула. Выждав три звонка, я подняла трубку.
- Ха, вы вернулись, - уютно проворковал Том.
- Том, это вы… - выдохнула я, пытаясь преодолеть бешеное сердцебиение.
- Как вы повеселились?
- О… - начала я. - Подождите секундочку, - я не знала, что делать. Набрав побольше воздуха, я сказала: - Том, спасибо. Я хорошо повеселилась.
- Ну и славно. А я не знал, куда себя деть в выходные - привык уже работать у вас.
- Послушайте, Том, давайте переговорим завтра. Я немного устала…
- О, Джеки, простите меня. С вами все в порядке? Вам было грустно расставаться с друзьями?
- Нет… не то чтобы, но… Короче, я…
- Понимаю, я позвоню вам завтра. Если вы уверены, что у вас все в порядке…
- У меня не все в порядке, - выговорила я дрожащим голосом. Я решила ничего не скрывать от него. Я задумалась только над тем, как лучше сообщить ему, что случилось. Я была выбита из колеи, Роберты рядом не было, а больше мне не с кем было посоветоваться. - Я подозреваю, что кто-то побывал у меня в доме, пока меня не было.
- Вас ограбили?
- Нет, кажется, все на месте, - я снова огляделась. - Но… Вы, наверное, подумаете, что я спятила, но я уверена, что кто-то лежал на моей кровати.
- Что?
Я быстро овладела собой:
- Конечно, может быть, я просто забыла… Какое-то объяснение, наверное, есть… Возможно, перед отъездом я сама прилегла ненадолго… - Если не принимать во внимание, что отпечаток был не на той стороне, на которой я обычно лежу - ближе к телефону и будильнику.
- Вы не хотите позвонить шерифу?
- И что я скажу ему? Что кто-то…
- Да. Да, Джеки. Если все обстоит так, как вы говорите, позвоните шерифу, и пусть он пришлет кого-нибудь для осмотра всего дома.
- Но я…
- Послушайте, вы взволнованы, и я сейчас к вам приеду. Но все-таки позвоните шерифу. Это их дело - осмотреть дом и прочее, это не доставит вам ни малейшего беспокойства. А я приеду немного поддержать вас.
- Я чувствую себя идиоткой, - проговорила я, и крупная слеза скатилась по моей щеке.
- Вы уверены, что ничего не пропало?
- Вроде бы нет, хотя особенно тщательно я не проверяла…
Минуту он помолчал, раздумывая.
- Все равно позвоните в полицию. Иначе вам покоя не будет. А я скоро приеду - хотя и не очень скоро, мне до вас сорок километров.
- Может быть, не стоит?
- Стоит. Я долго не пробуду - убедимся, что все в порядке, вы в безопасности, и я уеду.
Мне, безусловно, нужно было с кем-то поговорить о случившемся. Я знаю, что не выдумала все это. Я представила, что могут решить Том или полиция. Меня беспокоило, что кому-то есть дело до меня, моих коробок с вещами Шеффи и прочего, и что до тех пор, пока я не уезжала из города, это никак не проявлялось. Мне снова захотелось подняться наверх и взглянуть, в порядке ли мой ящик с нижним бельем. Но, с другой стороны, я понимала, что этот ящик у меня всегда в беспорядке. В конце концов, в доме никого не было. И не похоже было, чтобы мой приезд потревожил грабителя. Прошел добрый час, пока я говорила по телефону и пила вино. Если кто-то и нарушил неприкосновенность моего жилища, во всем штате не было более неподходящего для этого объекта.
Мой звонок в полицию прозвучал, наверное, несколько вызывающе.
- Это говорит Джеки Шеппард, проживающая по аллее Апачей, 449. Я вернулась домой после небольшой отлучки и обнаружила, что кто-то побывал в доме в мое отсутствие. Пожалуйста, пришлите патрульную машину. - И я стала объяснять, что ничего не разбито, не похищено или испорчено, за исключением одного единственного отпечатка на моей постели. Я попросила их обыскать дом, чтобы я могла чувствовать себя спокойно. Мне казалось, что я словно извиняюсь за что-то. Диспетчер ответил, что машина приедет.
Повесив трубку, я снова осмотрелась. Затем, с пистолетом в руке, я открыла дверь, отделяющую кухню от столовой. Все было на своих местах. Открыла дверь в кладовую. Тоже ничего. С другой стороны от кухни было закрытое крыльцо, которое тоже использовалось как кладовая. Я собиралась переделать эту кладовку, чтобы в доме появилась еще одна солнечная комната. Тем более, что ее дверь вела в сад. Я увидела, что засов на ней не задвинут. Именно так и было. Хотя я точно помнила, что заперла эту чертову дверь. Помню, я подумала, что действую, как типичный житель большого города - мне казалось, что в Коульмене мало кто запирает двери на засов. Тем не менее я самодовольно совершила этот ритуал. И в мое отсутствие дверь кто-то открыл. Очевидно, что тот, кто проник в мой дом и лежал на моей постели, именно этой дверью и воспользовался.
Но все-таки, что это, черт побери, означало? С какой целью нужно было подвергать себя опасности? Найдя то, что искала, я решила отложить дальнейшее исследование до прибытия полиции. Оставался еще погреб с печью, в котором не должно было быть ничего, кроме мышиных испражнений. Туда вела дверь из кладовой, которую я запирала на висячий замок. Я решила больше ничего не предпринимать в одиночку.
Когда в дверь позвонили, я быстро прошла в кухню и спрятала пистолет в холодильнике. Я всего только двум людям говорила о том, что он у меня есть. Я показала его Шеффи и я говорила о нем Челси, которая передала Майку. Пистолет был зарегистрирован, но никто не знал о нем. Я не хотела, чтобы вокруг него разводили разные шуточки - вроде маленькой, вооруженной до зубов мамочки и прочего. Я уверена, что и преступления чаще всего совершаются по отношению к более или менее знакомым людям…
В дверях стоял шериф Бодж Скалли. Сам Бодж Скалли в наскоро натянутых брюках и мятой рубашке с застарелым запахом пота под мышками. Я была поражена - ведь не прошло и получаса с тех пор, как я позвонила.
Откуда берутся такие имена, как Бодж, для меня загадка. Но это был образцовый шериф для маленького городка. Ему было около пятидесяти, он был высокий, с рябоватым лицом, тронутыми сединой волосами и несколько енотовым взглядом - его глаза окружали кольца сморщенной кожи. Нос его, очевидно, перенес не один перелом, но брови были ровные. Он улыбался, и это придавало дополнительную прелесть его домашнему и уютному облику.
Я пару раз встречала его в конторе Роберты, и он был очень любезен. Роберта, обычно скупая на похвалы, говорила, что он чертовски добр.
- О, Бодж, я, наверное, подняла вас с постели?
- Я живу на краю города, - сказал он, - и мне пришлось ждать машину из окружного центра. В Коульмене тоже есть патрульная машина, но сегодня вечером она понадобилась, чтобы утихомирить этих Дрисколлов. Я думаю, вы уже заждались.
Мой дом стоял на пригорке, и за спиной Боджа, внизу, я увидела служебную машину.
- Спасибо, Бодж. Заходите.
- Что произошло?
- Бодж, я хочу, чтобы вы не считали меня идиоткой. Я сама немало намучилась с людьми, подверженными ложным страхам, в Лос-Анджелесе, и, наверное, у вас их тоже хватает.
- Не переживайте об этом, - сказал он серьезно и спокойно. Войдя в дом, он глянул в сторону гостиной, но направился в кухню. Я шла следом за ним и продолжала говорить.
- Я хочу, чтобы вы понимали, что я вполне владею собой и не паникую по пустякам. Иногда я и более серьезные вещи оставляю без внимания. Но на этот раз…
- Что вы оставляете без внимания, значения не имеет. Преступления совершаются и против нормальных людей, и против неврастеников. - Он обернулся ко мне, ожидая объяснений.
- Кто-то проник ко мне в дом, пока меня не было, и лежал на моей кровати. Насколько я заметила, ничего не пропало и не испорчено. Засов на задней двери открыт, но я пока не интересовалась, каким образом его открыли. Я знаю только, что я запирала его.
- Где вы держите спиртное?
- В этом серванте, - сказала я, показывая ему. - И еще вино в холодильнике. - Я смущенно улыбнулась.
Он открыл сервант и исследовал его изнутри. Там стояло всего три бутылки - две запечатанные и одна, с виски, ополовиненная. Это единственный напиток, кроме вина, который я себе позволяю.
- Все на месте? Есть любители забираться в пустые дома только затем, чтобы попьянствовать, пока хозяев нет.
- Кажется, все. Но я не делала особенно придирчивого осмотра. Ящики шкафов и прочее…
Он прошел за мной к задней двери и распахнул ее. Потом подвигал засов туда-сюда.
- Вы не думаете, что нужно снять отпечатки пальцев? - спросила я.
Он внимательно посмотрел на меня и улыбнулся:
- А каким будет обвинение?
- Нарушение неприкосновенности жилища. Возможно, со взломом.
- Если вы уверены, что все было заперто, попасть в дом можно было только при помощи ключа.
- Но другого ключа нет.
- А прошлые хозяева?
- Дом пустовал довольно долго. Или вы имеете в виду агента по торговле недвижимостью?
- Давайте осмотрим спальню, - сказал он. - Вы ничего не трогали?
- Нет. - Я не стала распространяться о пистолете. - Я вернулась домой, выпила стакан вина с крекерами и около получаса разговаривала по телефону. Со своими друзьями из Лос-Анджелеса. Я провела там выходные, и они позвонили, чтобы узнать, успешно ли я добралась до дома. - Теперь мне показалось очень уместным, что мне в самом деле позвонили.
Отпечаток на кровати существовал в действительности - я не выдумала его. Его оставил кто-то весьма грузный - рябь и складки на покрывале шли от подушки до конца кровати и продавленное место темнело совершенно отчетливо.
- Я уверена, что отпечаток принадлежит не мне, потому что, уезжая, всегда привожу в порядок весь дом. Я не очень легка на подъем и всякая поездка - это для меня целая проблема. Я всегда устаю и, возвращаясь, люблю, чтобы дом был прибран и мне не нужно было ничего делать.
Он стянул покрывало и осмотрел его.
- Все в том же состоянии, как и было?
- Да, - ответила я. Простыни были гладкие и чистые, никто на них не лежал. До этого я не была уверена, лежал ли незваный гость под покрывалом. Теперь я облегченно вздохнула. После того, как шериф положил покрывало на место и разгладил его, след неведомого тела исчез. И это было к лучшему. Я могла и сама сделать это с самого начала.
Бодж обошел остальные верхние помещения, открывая все двери. Я следовала за ним.
- Обязательно скажите мне, если что-нибудь окажется не на своем месте.
- Конечно, - кивнула я. Положение опять стало казаться мне глупым. Нет, я не ошиблась - ошибиться было невозможно. Но что же дальше? Вот он здесь, а преступления никакого нет, нет ничего, что требовало бы серьезного отношения.
Я открыла платяной шкаф и достала оттуда коробочку с драгоценностями. Вообще, в моих шкафах отнюдь не царит образцовый порядок, и с первого взгляда нельзя сказать, что вот, один чулок не на своем месте.
- Послушайте, Джеки…
- Да?
- Вы были в ванной после того, как вернулись?
- Я собиралась, но так и не дошла до нее…
- Может быть, к вам заходил какой-нибудь мужчина?
- Мужчина? Вы имеете в виду, не приходил ли кто-нибудь ко мне на свидание, и не давала ли я ему ключ, или что-нибудь в этом роде?
- Нет… Я хочу сказать, что он поднял сидение, отправляя малую нужду.
Я выпучила глаза и бросилась к двери: сидение действительно было поднято.
- Черт возьми, - проговорила я, оглядываясь на Боджа. - Очевидно, я этого не делала - мне могло это понадобиться только во время уборки, но перед отъездом я туалет не мыла. Я это точно помню.
- Ладно, разберемся. Но, сказать вам по правде, Джеки, что если вы не найдете никаких следов повреждений, не обнаружите никаких пропаж, нам нечего будет здесь делать. Вы хорошенько запритесь на ночь, а я попрошу Свини пару раз проехать мимо. Если вы, конечно, не настолько напуганы, что боитесь оставаться в одиночестве.
- Он справил нужду, - проговорила я, в равной мере потрясенная и оскорбленная. - Справил нужду, повалялся на кровати и был таков. Зачем, черт побери?
- Может быть, позвонить Роберте Музетте?
- Нет, - отрезала я. - Мне звонил Том Уол. По его совету я и обратилась в полицию. Он скоро приедет, чтобы поддержать меня. Я очень сожалею, что побеспокоила вас.
- Не стоит об этом, Джеки. Кто-то был в вашем доме, зачем - неизвестно. Вы хорошо знаете Тома?
- Он делал мне полки, красил стену, вообще помогал обновить дом. Мы с ним друзья, наверное…
- Если он будет здесь, вам ничего не грозит. Тома не так-то легко убрать с дороги. - Он сложил руки на животе. - А я пока посмотрю, что делается во дворе.
- Спасибо, Бодж, - сказала я. Мне очень нужно было если не полное объяснение, то хотя бы поддержка. - В вашей практике встречалось что-нибудь подобное?
- Нет.
- И вам это не кажется странным?
Он пожал плечами:
- Возможно, потом вы сами что-то вспомните или найдете этому какое-то объяснение.
- А если нет? Тогда это будет странным?
- Тогда посмотрим, что делать. Но непохоже, чтобы вам угрожала опасность. Оставьте внизу свет, пусть будет видно, что в доме кто-то есть.
- Хорошо, - сказала я. Я была измотана и знала, что не засну.
Однако я все же заснула, но только благодаря Тому. Он был весел, участлив и великодушен. Они обменялись рукопожатиями с Боджем и поговорили о чем-то, что не имело ни малейшего отношения к моему "происшествию". Том расспрашивал Боджа о какой-то общей комнате в доме, а потом рассказал мне, что Бодж начал благоустраивать детскую комнату, когда его старший сын еще учился в школе, и надеется закончить до того, как вырастут его внуки. Когда я увидела, что Бодж на короткой ноге с Томом, я немного успокоилась. А потом я рассказала Тому, какой странный тип побывал у меня в доме.
Говорила я очень возбужденно, повышая голос и размахивая руками, но он, действительно, владел искусством успокаивать. Он терпеливо слушал, а потом предложил:
- Как вы смотрите на еще один стаканчик вина?
- Вместе с вами? - спросила я.
- Конечно, пиво лучше, но и вино сгодится. Если вы не возражаете, я останусь здесь, на диване.
- Нет, это же так неудобно.
- Джеки, посмотрите на часы - не время думать об удобствах.
Я вернулась домой в девять. Том позвонил в девять-сорок пять, еще полчаса ушло на Боджа…
- Господи, уже одиннадцать!
Я протянула ему стакан вина и села на другой конец дивана со своим.
- А что если это вы лежали на моей кровати и воспользовались моим туалетом? - пошутила я. Конечно, у меня и в мыслях не было, что такое могло быть.
- Если бы меня попросили - пожалуй, я мог бы это сделать. Но я слишком занят, чтобы предпринимать такое просто так.
- А вы не хотели бы немного похозяйничать у меня дома?
- Да, я подумывал о том, чтобы приготовить обед - это меня не очень бы затруднило.
- Вы меня не очень понимаете?
- Но вы сами все для этого делаете.
- Да, вы правы. Все-таки на редкость странное происшествие. Но я не приглашала вас ночевать у меня.
- Разумеется. Хотя я мог бы провести ночь на этом диване, а рано утром меня бы и след простыл - ведь мне нужно задать корма лошадям.
- Вы держите лошадей?
- Только двух. Когда-нибудь я вам их покажу. - Он слегка поднял брови и внимательно посмотрел мне в глаза. - Теперь вам лучше?
- Как вы думаете, что все это должно означать? Почему вообще происходят такие вещи?
- Не знаю. - Он пожал плечами. - Я знал одного типа, который любил по ночам забираться в запаркованные автомобили. В них он курил, оставлял свое нижнее белье, а иногда и мочился.
- Рассказывайте.
Он улыбнулся:
- Нет, это правда.
- Ну, и кто это был?
- Вы хотите знать его имя? Наверное, вы говорили обо мне с Робертой - никак не иначе. Я прав?
- Да, я спрашивала ее, вела ли она какое-нибудь ваше дело. Но вы, надеюсь, представляете себе обстановку в конторе? Мы отнюдь не шушукались с ней - кое-что она рассказала, но в детали особенно не входила.
- Черт побери: детали! Если не возражаете, Джеки, я просил бы вас не обсуждать этого ни с кем. Я не хочу, чтобы здесь что-нибудь стало известно. Я ведь постарался оставить все там, в Лос-Анджелесе, где у меня, как активно практикующего психолога, была куча дел. Мне приходилось сталкиваться с весьма примечательными личностями, но что касается того парня - мне самому интересно, чем он кончил.
Я все еще сидела на краешке дивана:
- Расскажите о нем поподробнее.
- В некотором смысле, это находка для исследователя. Его родители всегда были очень резки с ним, и вот - он стал забираться в чужие машины, пока хозяева были в баре, в кино или на вечере. Ему было интересно, что у них есть. Ему хотелось побыть на их месте. Но он утверждал, что никогда не забирался в чужие дома. Иногда ему попадало, если хозяева слишком быстро возвращались из бара и заставали его в машине. Обычно он спасался бегством, но они преследовали его, потому что думали, что он угонщик. В остальных отношениях это был вполне нормальный парень. Занимался счетным делом, имел жену и двоих детей, посещал церковь. Я видел его, потому что он попал под арест.
- Вот как…
- У людей полно секретов - я думаю, что, занимаясь семейным правом в Лос-Анджелесе, вы сами в этом убедились.
- Да, конечно… Но далеко не все мои клиенты были больными людьми. Я в основном специализировалась на разводах, опекунствах, завещаниях, на брачных контрактах. Конечно, и в этих делах кое-кто ведет себя, как ненормальный, но это не значит, что у него действительно не все дома. Одна моя клиентка рассказывала, что ее бывший муж имел обыкновение по воскресеньям облачаться в ее платья… Но это курьез, а не клинический случай. Иногда я сталкивалась с индивидами, которые били своих жен и детей - раза два, не больше. А вы специализировались в психопатологии?