* * *
Неожиданно для самого себя Себастьян обнаружил, что все уже не так, как раньше.
Дом, который до понедельника еще был спокойным и умиротворенным местом, теперь казался тихим и пустым. В кухне эхом отзывались шаги Джоша. В прихожей лежало маленькое пальто, аккуратно сложенная курточка и две пары резиновых сапог. А под столом – игрушечная машинка.
Он поднял ее, задумчиво вертя в руках. Джош мог бы не играть с этой игрушкой, если бы в день аварии, случившейся на дороге, Себастьяна не оказалось дома. Если бы снег пошел раньше или Джорджия попала в снежный занос чуть позже. Но Джош и его мама живы, они есть друг у друга, и жизнь продолжается. И у него тоже.
Даже если дом опустел без задорного смеха малыша.
Себастьян сделал себе тост и кофе, отнес в кабинет, остановившись по пути в гостиной.
Рождественская елка все так же стояла, украшенная маленькими посылочками, веточками и шишками, сделанными Джорджией на кухонном столе и развешанными Джошем. Только имбирных елочек и звездочек не осталось. Разве что только одна, которая висела чуть выше того уровня, до которого мог дотянуться Джош.
Себастьян не стал снимать звездочку с елки, оставив все так, как было. Он пошел в кабинет, чтобы позвонить матери.
– Привет. Дорога свободна от снежных заносов. Когда вы приедете?
– О! Так быстро! Ты в порядке?
– Конечно. А что со мной могло случиться?
– А как Джорджия?
– У нее все хорошо. Послушай, мама, я не хочу об этом говорить. Вы приезжаете или нет?
– Да, мы приедем, как только ты будешь готов нас видеть. Эндрю и Мэт тоже здесь. Нам приехать сейчас?
– Было бы чудесно. Приезжайте в любое время.
– У тебя остались продукты или нам купить по дороге?
Себастьян рассмеялся.
– Здесь много еды. У меня есть говядина. Мы можем приготовить ее на ужин.
И может, полный дом гостей заглушит эту ноющую боль в сердце.
– Я знала это.
– Знала что?
– Что встреча с Себастьяном тебя расстроит.
Положив кухонное полотенце на столешницу, Джорджия раздраженно закатила глаза:
– Мам, не начинай…
– Прости, прости, но ты выглядишь так…
– Мам…
– Хорошо. Принято. Я отступаю. Итак, как прошло ваше Рождество?
Замечательно.
– На самом деле, я не хочу об этом говорить, – ответила Джорджия. – Себастьян сделал для нас многое, он очень постарался для Джоша, которому он понравился, но все закончилось, и лучше об этом забыть. Расскажи лучше, как дела у вас.
– О, тихо. Нам вас не хватало. Я не стала готовить индейку – убрала ее в морозилку, но в холодильнике есть курица, и мы можем запечь ее к ужину. Почему бы нам не организовать рождественский вечер?
Джорджия натянуто улыбнулась. Она не была голодной, но, чтобы не обижать маму, согласилась:
– Было бы великолепно. Спасибо. Почистить картофель?
– Если хочешь. Джош кажется счастливым в компании своего дедушки и паровозика.
Если не считать, что в каждом разговоре Джош упоминает слово "Бастьян", он действительно выглядит вполне счастливо.
Себастьян вернулся в Лондон, как только родители и братья уехали.
Он не намеревался так быстро уезжать, но опустевший дом сводил его с ума. Заполнив машину тонной свежей еды из кладовки, чтобы она не пропала, Себастьян уехал.
Он также забрал много вещей для офиса – то, чем его секретарь от избытка энтузиазма обеспечила его на время рождественских праздников. Тэш явно перестаралась.
Себастьян намеревался вернуться к работе гораздо позже, но сделал это сейчас, чтобы отвлечься.
Он приехал в офис, в то время как все остальные были еще на рождественских каникулах. Сидя за рабочим столом и заполняя свое время и мозг всем чем угодно, он всеми силами старался не думать о Джорджии и ее прекрасном малыше. В конце концов, Себастьян бросил свои дела и пошел прогуляться; зашел в театр, посетил какую-то выставку, посмотрел из окон своих апартаментов новогодний салют и задался вопросом, что же его ждет в следующем году.
Ничего, что бы могло его взволновать.
Себастьян вернулся в офис второго января, желая поскорее начать работу и отогнать эту мучительную неопределенность, в которой он себя ощущал.
Скользящей походкой и напевая что-то про себя, Тэш вошла в офис и остановилась в недоумении.
– Себастьян? Что вы здесь делаете? Я думала, вы уехали на всю неделю. Я не ждала вас до понедельника.
Себастьян поднял голову и поймал удивленный взгляд своей коллеги. На этой неделе она покрасила волосы в розовый цвет, но еще на прошлой неделе локоны были оранжевыми.
– За городом слишком тихо.
Тэш нахмурилась и уселась на край письменного стола, закручивая волосы на карандаш.
– Правда? Я думала, тебе там нравится.
– Нравится.
Нравилось. До того, как приехала Джорджи.
– Как праздничная еда? Вы все съели?
Себастьян засмеялся.
– Не совсем. Я многое привез сюда – подумал, что мы могли бы организовать небольшой фуршет. Только дождемся, пока все вернутся на работу.
Также значительная часть продуктов находилась в багажнике его машины, но он завезет их в приют позже.
– Как Рождество? – спросил Себастьян несколько отстраненно.
Тэш рассмеялась, демонстрируя ему крупное кольцо на правой руке.
Себастьян взял ее руку в свою, изумленно изучая украшение.
– Он все-таки решился на это?
– Да. В своей манере. Пригласил меня в дорогущий ресторан, встал на одно колено, ну и дальше все было как в кино.
Усмехнувшись, Себастьян поднялся и обнял Тэш:
– Я очень рад за тебя. Отличная новость.
Улыбка Тэш исчезла с ее лица.
– Да. Это хорошая новость.
– Есть и плохая? – спросил Себастьян, чувствуя легкую тревогу.
– Ему предложили работу. Он едет в Америку на год – в Чикаго – и хочет, чтобы я тоже с ним поехала.
Себастьян сел, положив ногу на ногу. Эта новость сильно расстроила его.
– Когда?
– Как только ты найдешь мне замену.
Себастьян медленно помотал головой:
– Тебя никто не сможет заменить, Тэш, но ты можешь ехать, когда посчитаешь нужным. Я справлюсь.
– Как?
– Ты не незаменима, – произнес тихо Себастьян, – но я буду скучать по тебе, и для тебя всегда найдется место, если ты захочешь вернуться.
– О, Себастьян, я тоже буду скучать по тебе, – сказала Тэш, крепко обняв босса. – Я так хочу, чтобы ты был счастлив. Не могу видеть, как ты грустишь.
– Я не грущу, – запротестовал Себастьян, но Тэш посмотрела на него скептически.
– Ты грустный. И всегда был грустный, сколько я тебя знаю. Ты даже не осознаешь этого. Я не знаю, кто та девушка, о которой ты всегда думаешь, но полагаю, что ты видел ее в Рождество, потому что твои глаза сегодня еще грустнее.
Себастьян отвернулся, чувствуя себя неуютно от того, что предположение Тэш оказалось настолько верным.
– С каких пор ты работаешь психотерапевтом? – резко спросил он, но это девушку не отпугнуло. Тэш ничто не могло отпугнуть в тот момент, когда она чувствовала себя на коне.
– Эта девушка замужем?
Себастьян сдался:
– Нет. Больше нет.
– Ну и что же мешает вам быть вместе? Ты ее любишь? Не надо, не отвечай, это очевидно. Она любит тебя?
– Да. Но мы не подходим друг другу. Иногда одной любви недостаточно.
– Чушь. Любви всегда достаточно. Поговори с этой девушкой, Себастьян. Я знаю тебя. Ты никогда не говоришь о том, что для тебя по-настоящему важно. Единственное, что тебя волнует, – детский приют. Не хочешь поделиться со мной, что у тебя на душе?
– Нет, не сейчас.
Тэш закатила глаза и вытащила из волос карандаш – ее волосы упали на плечи.
– Иди к ней, – сказала она, тыкая кончиком карандаша по его груди и выделяя каждое слово особой интонацией. – И поговори. Должным образом.
Тэш бросила карандаш на стол и скрылась за дверью.
– Хочешь кофе перед тем, как идти? – спросила она через плечо.
– Идти? Кто сказал, что я собираюсь покидать офис сегодня? – крикнул Себастьян ей вслед, но Тэш проигнорировала его крик. Себастьян рухнул на кожаный диван и начал бессмысленно рассматривать пейзаж за окном.
На улице было холодно и малолюдно.
Впрочем, дома Себастьян чувствовал себя так же.
Тэш права? Неужели он всегда кажется грустным?
Себастьян тяжело вздохнул. Может быть. Но так было лишь до приезда Джорджии. Она забрала всю боль, заставила снова чувствовать себя нормальным человеком. И в это Рождество, с Джорджией и ее сыном, он был по-настоящему счастлив.
– Забудь про кофе, – сказал Себастьян, снимая пальто с вешалки. – Но не забудь про еду. Она в комнате для переговоров. Угости всех. И скажи Крегу, что он счастливый человек.
– Удачи! – крикнула Тэш ему вдогонку, и Себастьян задорно рассмеялся.
Он еще не был уверен, что собирается делать, и еще меньше был уверен, что это необходимо. Но он не мог больше сидеть сложа руки – бессмысленное состояние неопределенности еще очень долго будет мучить его, как мучило девять предыдущих лет, проведенных в одиночестве.
Пришло время поговорить с Джорджией. Время рассказать ей всю правду во всем ее уродливом великолепии.
Сначала Себастьян поехал домой. В свой загородный дом.
По дороге он завез продукты в приют, пожелал детям счастливого Нового года и затем вернулся в Саффолк. Нужно было забрать документы, результаты тестов – все, что необходимо показать Джорджии. А потом убедить ее родителей дать ему ее адрес в Хантингдоне. Это было нелегко. Ее маму можно было сравнить с ротвейлером – она не собиралась сдаваться без борьбы.
– Зачем ты хочешь видеть мою дочь?
– Я должен с ней поговорить. Есть вещи, которые мне нужно передать ей лично.
– Ты причинил ей много боли.
Себастьян открыл рот, чтобы напомнить, что это Джорджия ушла от него, но вовремя остановился.
– Я знаю, – сказал он после непродолжительной паузы. – Но сейчас я хочу все исправить.
– Как?
– Это касается только меня и Джорджи, миссис Беккет. Я не хочу причинять боль ей и особенно Джошу.
– Но так будет, если ты поедешь к ним.
– Я приеду позже. Сейчас Джош уже спит.
Миссис Беккет, казалось, обдумывала его слова, но в этот момент за ее плечами появился муж и, нахмурившись, посмотрел на него.
– Не знаю, пожать ли тебе руку за то, что ты спас их жизнь, или ударить, – проворчал он, и Себастьян вздохнул:
– Послушайте, это не имеет никакого отношения к нашей недавней встрече на Рождество. Джорджия даже не догадывается о том, что я хочу ей рассказать. И я должен был сделать это еще несколько лет назад.
– Почему же ты этого не сделал? – спросила миссис Беккет.
Пожав плечами, Себастьян грустно вздохнул:
– Потому что это было нелегко.
Женщина долго ничего не говорила и затем со вздохом произнесла:
– Показывать свою уязвимость всегда нелегко. Винкантон Клоуз, 42.
– Спасибо, – сказал Себастьян и медленно выдохнул. – Не говорите ей, пожалуйста, что я еду. Я не хочу, чтобы она сделала какую-нибудь глупость. Я позвоню ей, когда приеду. Скажу, что нам необходимо увидеться. Я не собираюсь внезапно появляться на пороге ее дома.
Миссис Беккет кивнула:
– Хорошо. Не рань ее снова, Себастьян. Не причиняй ей больше боли.
– Не беспокойтесь, миссис Беккет. Я не причиню ей боль. Я люблю ее. И всегда любил.
– Я знаю это. Именно поэтому я дала тебе ее адрес.
Миссис Беккет наклонилась вперед и поцеловала его в щеку, тем самым застав его врасплох.
– Удачи!
Себастьян грустно улыбнулся:
– Спасибо. У меня ощущение, что она мне понадобится.
– Я так не думаю. Эти слова слишком долгожданны для нее.
Себастьян кивнул, пожал предложенную отцом руку и сел в машину. На сиденье позади него лежала куча игрушек Джоша: машинка, которую он нашел под кухонным столом, вагончик паровозика, кусочек железной дороги и шампунь Джорджии, оставленный ею в углу душевой кабины.
Себастьян решил оставить его себе на случай, если Джорджия не захочет увидеться, потому что запах шампуня так сильно напоминал ему о ней.
Хантингдон, Винкантон Клоуз, 42. Себастьян указал этот адрес в навигаторе и осторожно выехал.
Без спешки.
У него еще есть некоторое время до того момента, как Джош уснет. Много времени, чтобы обдумать, что он скажет.
Себастьян беззвучно засмеялся.
У него было много времени для раздумий. Девять долгих лет без Джорджии. Тринадцать лет – столько времени они были знакомы. Если он сейчас ничего не скажет, то нужный момент не возникнет уже никогда.
– О, соберись, Кордер. Джорджия может только выставить тебя за дверь.
Сердце сжалось, и Себастьян зажмурил глаза. Не нужно думать о провале. Не сейчас. Ему нужно увидеть Джорджию. Все остальное сложится само собой.
Глава 10
Себастьян легко нашел нужный дом. На нем была вывеска "Продается", а внутри горел свет.
Со вздохом облегчения он замедлил шаг, оглядываясь по сторонам.
Джорджия была права: это хороший район. Три прямые дороги, симпатичные современные особняки разного стиля с собственными гаражами, расположенные так, чтобы не нарушать гармонии улиц.
Представительно. Удобно. Безопасно.
Себастьян был рад, что Джорджия в безопасности. Спокойствие – это важно.
Себастьян проехал мимо дома и припарковался недалеко от него – так чтобы Джорджия не могла случайно заметить из окна его машину. Постояв немного в тишине, Себастьян попытался собраться с мыслями.
Боже, как это сложно. Его сердце громыхало в груди, а во рту пересохло.
Пора.
Вынув телефон из кармана, Себастьян быстро набрал номер.
Джорджия не ответила, и он набрал еще раз. Себастьян знал, что это был ее номер, потому что он нашел телефон у себя дома, и номер в телефоне был сохранен под именем "я".
Себастьян улыбнулся: Джорджия была предсказуема. Все, что ей оставалось сделать, – просто взять трубку. Джорджия вновь не ответила, и Себастьян решил отправить ей сообщение. Набрав текст и нажав кнопку "Доставить адресату", он терпеливо стал ждать ответа. В тексте было только: "Позвони мне" и номер. Себастьян не предоставит Джорджии шанса вновь от него ускользнуть. Не в этот раз. Слишком долго он ждал этого момента.
Джорджия позвонила именно тогда, когда Себастьян уже впал в отчаяние.
– Себастьян? Что такое? У меня два пропущенных звонка и сообщение от тебя. Что-то случилось?
– Нам нужно увидеться. И поговорить.
Выдержав небольшую паузу, Себастьян продолжил хриплым голосом:
– Есть вещи, которые ты должна знать. Я должен был сказать тебе о них еще несколько лет назад. Это очень важно.
В трубке повисла тишина.
– Ты можешь подождать час, пока я покормлю и уложу Джоша? Мы только что приехали, и я ничего не успеваю.
Себастьян кивнул, хотя Джорджия и не могла этого видеть.
– Наш разговор ждал своего часа тринадцать лет. Ничего страшного не случится, если придется еще немного подождать.
– Я позвоню тебе.
– Не беспокойся. Я на улице, в машине. Просто включи несколько раз свет в гостиной, и я зайду.
Себастьян увидел, как Джорджия раскрыла шторы, и услышал по телефону, как она шумно вздохнула.
– Увидимся позже.
Себастьян приехал к ней и стоял сейчас возле ее дома.
Джорджия не могла в это поверить. Ее сердце бешено колотилось.
– Джош, будешь еще? – спросила она.
Малыш оттолкнул тарелку, мотая головой:
– Можно поиграть с паровозиком?
– Нет. Тебе пора спать. Давай примем ванну и начнем готовиться ко сну. Сейчас уже поздно, а нам рано вставать в ясли.
– Хочу паровозик, – сказал он, но все же пошел наверх и сел на горшок. В это время Джорджия заполняла ванну горячей водой и игрушками.
Джорджия помыла сыну голову, потому что он умудрился испачкать волосы в кетчупе, затем вытерла его насухо, надела памперс и пижаму, забралась с ним на кресло в его комнате, чтобы почитать вечернюю сказку, и затем переложила малыша в кроватку.
Слушая сказку, малыш быстро начал закрывать глаза. К тому моменту, как Джорджия оказалась за дверью, он уже крепко спал.
Джорджия словно чувствовала, что ее ждет самый важный разговор в жизни. Поэтому она подождала еще пять минут, чтобы предупредить возможное пробуждение Джоша.
Убедившись, что малыш крепко спит, Джорджия вошла в свою комнату, включила свет в ванной и посмотрела на свое отражение в зеркале.
Лицо выглядело несколько уставшим, и Джорджия немного подкрасилась. Ничего вызывающего – только светлые тени и тушь.
Расчесав волосы, Джорджия критически оглядела свою одежду: джинсы, симпатичный свитер, носки.
Одежда не выглядела нарядной. Но Джорджию в данный момент мало заботили такие мелочи. Были вещи куда важнее.
Джорджия почувствовала сильное волнение, но все же помигала светом в гостиной, привлекая внимание Себастьяна.
Вперед.
Себастьян вышел из машины и пересек дорогу перед домом.
Дверь открылась, и Себастьян замер на ступеньке.
– Все в порядке?
Джорджия посмотрела на него и кивнула:
– Заходи. Только разговаривай, пожалуйста, потише. Джош недавно уснул.
Но, переступив порог дома Джорджии, Себастьян понял, что ему совсем не хочется разговаривать.
Джорджия завела его в гостиную, закрыв за собой дверь, и он осмотрелся:
– Прекрасный дом.
– Спасибо. Хочешь чего-нибудь выпить?
Себастьян умирал от жажды. Во рту было сухо, как в пустыне.
– Можно минеральной воды?
Кивнув, Джорджия вышла, вернувшись через минуту с бутылкой и двумя стаканами. Она поставила все на журнальный столик, наполнила бокалы и села на край дивана, рукой приглашая Себастьяна сесть на другой край.
– Присаживайся, Себастьян.
Он сел и сделал глоток воды, решая, с чего начать.
"Он нервничает", – подумала Джорджия. Это ее удивило и как-то даже утешило. Джорджия решила молчать, хотя ей очень нелегко было подавить свое желание нарушить тишину. Джорджия надеялась, что рано или поздно это сделает Себастьян.
И Себастьян заговорил. Невесело улыбнувшись, он посмотрел прямо на Джорджию:
– Я не знаю, с чего начать.
Подвинувшись ближе, Джорджия нежно взяла его за руку. Ее сердце при этом вновь ускорило свой ритм.
– Себастьян, не важно, что ты хочешь мне рассказать. Лучше начать с правды, например, так: я гей. Или: у меня рак. А потом можно будет все подробно объяснить.
Себастьян снова рассмеялся:
– Ну, для начала могу сказать тебе точно, что у меня все в порядке с ориентацией и со здоровьем. Насколько я знаю, рака у меня нет. Я просто не знаю, кто я.
– Что?