- Кто это? - спросила я, указывая на темный портрет в углу. Изображенный на нем мужчина мне кого-то напоминал.
- Это… Так, незавершенка. Этюд портрета моего друга. - Артур набросил на картину белую тряпку. - Очень неудачно получилось. Никак не соберусь с силами его дописать.
- Это Говард Лэнгсли?
- Боже упаси. - Артур поморщился. - Я бы никогда не стал писать портрет гея.
- Разве Говард гей?
- Разумеется. Из этого никто не делает секрета. Он даже состоит членом клуба геев в Уэстпорте. Что, у вас в России нет геев?
- Есть, конечно. Но Говард… Впрочем, это не мое дело.
- Почему же? А я обожаю посплетничать. Похоже, вы не догадались и о том, что ваша подруга Кэролайн влюблена в Говарда, как говорится, с пеленок.
- Но ведь вы сами сказали, что он гей. Разве Кэролайн не знает об этом?
- Знает. - Артур усмехнулся. - Кэролайн не интересует секс как таковой. Ясно? Более того, она боится физического проявления любви.
- Откуда вам это известно?
- Я хороший психолог. А вы не смогли бы полюбить гея?
Я неопределенно пожала плечами, и Артур продолжил:
- А вот на этом портрете изображена наша знаменитая певица Маргарет О’Нейл. Она позировала мне в течение трех дней и осталась довольна портретом. Маргарет приходится мне двоюродной…
Я сняла тряпку и внимательно всмотрелась в черты изображенного на портрете юноши, которого приняла за Говарда. Нет, разумеется, это был не он.
- Ланселот Лэнгсли. Конечно же, это он, - пробормотала я. - Ведь он был вашим другом.
- Вы абсолютно правы. Это Ланс. Наверное, вам уже успели рассказать историю его трагической гибели и ее причины? Так вот: не верьте ни единому слову этой официальной версии.
- То есть?
Я с изумлением смотрела на Артура.
- Ланс был ревностным католиком. Такие люди не способны наложить на себя руки.
- Вы хотите сказать, что Ланселот Лэнгсли жив?
- Ни Боже мой. Его убили. У меня нет доказательств, но я знаю это точно.
- Кто?
Артур подвел меня к низкой кушетке возле камина и протянул большой тяжелый кубок.
- Пейте. Это яблочный сидр. Собственного изготовления. Весомая прибавка к банковским процентам. Краски и холст сейчас дорого стоят.
Я закосела почти сразу. Но кайф был очень приятным. К тому же он помог мне преодолеть барьер врожденной робости.
- Так кто же все-таки убил Ланселота Лэнгсли? Или вы решили разыграть меня?
- Его родная сестра.
Я расхохоталась.
- Я так и знал, что вы не поверите. Она ужасно ревновала его к Говарду.
- Но ведь Ланс, кажется, не был голубым. В противном случае вы бы не стали писать его портрет.
- Не был, но мог им стать. Говард всегда добивается того, чего хочет.
- И все равно не верю. Каро - кроткая душа. К тому же она безвольный человек.
- Такие и становятся убийцами.
- Вы говорили об этом кому-то еще?
- Нет. Мне самому это пришло в голову совсем недавно. Если быть точным, вчера. Когда я увидел, как вы с Кэролайн прогуливаетесь возле моря.
- Думаете, она могла сбросить меня на камни?
- Возможно. По крайней мере у нее было очень странное выражение лица.
- Откуда вы знаете? Вас с нами не было.
- Я следил за вами в бинокль. Кэролайн могла увидеть в вас соперницу.
- Ничего не понимаю. Ведь вы же сами сказали, что он…
- Говард сосредоточил на вас внимание. А Кэролайн привыкла быть центром его внимания. Она приучила себя не ревновать его к мужчинам. Но вот что касается женщин… Поверьте мне, Кэролайн не из тех, кто потерпит присутствие соперницы.
- В таком случае зачем она позвала меня в гости?
- Этого я не знаю. - Артур загадочно ухмыльнулся. - Человеческая душа - сплошной лабиринт. Тем более, женская душа.
- Если хотите, можете переселиться в свою прежнюю комнату, - сказала Бренда, наливая мне утренний кофе. - Кран починили. Правда, там слегка дымит камин.
- Пожалуй, я останусь здесь. - Я протянула ноги к огню и сделала большой глоток. - Сегодня ужасная погода. Интересно, это надолго?
- Кто знает. - Бренда присела на стул возле двери, обрадованная возможностью поболтать. - Я не слышала прогноза. Да я и не верю метеорологам. В прошлом году в это время лило не переставая целую неделю, а они каждый день обещали солнце. Может, вам принести к кофе рому? В такую погоду это помогает.
- Спасибо, Бренда, не надо. А кто жил в этой комнате раньше? - От нечего делать спросила я.
- Мистер Лэнгсли, мэм.
- Ланселот Лэнгсли? - удивилась я.
- Да, мэм. Если вы обратили внимание, справа в коридоре есть дверь. Там лестница на черный ход. Сейчас им не пользуются. Мистер Ланс любил ночные прогулки. Но вы не бойтесь - эта дверь всегда заперта. Миссис Лэнгсли распорядилась замкнуть ее после того, как исчез мистер Ланс. В ту ночь тоже лило как из ведра.
- Вы хотели сказать, в ту ночь, когда он утонул?
Бренда встала и подошла к моему креслу. По ее глазам я видела, что ей очень хочется что-то сообщить мне.
- Да, когда мистер Ланс утонул. Если только он утонул. Дело в том, что тело так и не обнаружили, хоть полицейские шныряли тут целый месяц. Один даже жил у нас в замке. Эта девушка, с которой мистер Ланс крутил любовь, тоже куда-то исчезла. Правда, потом она вернулась. Через два месяца. Ее ребенку уже почти семь лет, а мужа все так и нету. Я мистера Ланса знаю с тех пор, как он только говорить начал. Я тогда уже поняла: красивый из него получится парень. Девушки по нему сохнуть будут. А вышло так, что он весь высох из-за этой… как ее… ну да, Люси Динаван. А в ней, мэм, поверьте мне, ничего красивого нету. Вот как оно бывает на этом свете, мэм.
- А мистер Лэнгсли, Говард Лэнгсли, часто у вас гостит? - поинтересовалась я.
- Не очень. У него много дел в Дублине. Да и с миссис Лэнгсли у них странные отношения. Иной раз они как сцепятся между собой из-за какого-нибудь пустяка… Мисс Кэролайн потом их мирит. - Бренда подошла еще ближе и сказала громким шепотом: - Миссис Лэнгсли не любит друзей Говарда. А он часто привозит сюда кого-нибудь из своих друзей. Вот и позавчера ночью привез этого актера из Уэстпорта. Всю ночь шумели. Вам не слышно было? Правда, в этой комнате глухо, как в склепе. Потому мисс Кэролайн и велела перенести ваши вещи сюда.
- Значит, дело вовсе не в кране, Бренда?
Она пожала плечами и многозначительно усмехнулась.
- Мисс Лора, я сама считаю большим грехом, когда мужчина спит с мужчиной. И я вовсе не оправдываю мистера Говарда. Но стоит вспомнить, как ведут себя нынешние женщины, язык не поворачивается осуждать этих бедных геев. Мистер Говард, когда в театре играл, тоже чуть было не наложил на себя руки из-за одной актрисули. Потом почти целый год в больнице провел - депрессия у него была. Женщины в последнее время очень избаловались и ждут от мужчин одних удовольствий. Вы замужем, мисс Лора?
- Нет. Но это вовсе не потому, что я мужененавистница. Наверное, даже наоборот.
- Я вас как никто понимаю - любовь вспыхнула и погасла, а возле потухшего камина очень неуютно сидеть, верно? Вот мы и тянемся снова к огоньку. Как вы думаете, мисс Лора, а бывает на свете такая любовь, про которую снимают телесериалы?
- Я их не смотрю, Бренда. Если честно, то в последнее время я тоже перестала верить в любовь.
- Я принесу рому, мисс Лора. Видите, что за окном творится? Настоящее светопреставление. Выпьем с вами по малюсенькой рюмочке, и на душе теплей станет.
Она вернулась минут через пять с бутылкой рома и вазой фруктов. Я сделала небольшой глоток, потом другой… Я смотрела на огонь и слушала вполуха болтовню Бренды, которая сообщила мне уйму местных сплетен. Одна из них показалась мне забавной.
- Покойный мистер Лэнгсли ревновал жену к своему младшему брату, - сообщила Бренда, почему-то понизив голос до шепота и озираясь по сторонам. - Мистер Говард очень красивый мужчина, ну а тогда он был еще совсем молодой. Джек Лэнсберри, который возит на своем катере туристов, говорил, что будто бы видел, как они обнимались в гроте. Ну а эта сорока Флоренс и вовсе утверждает, что видела, как они в машине чем-то там занимались. Мистер Лэнгсли тогда был в Дублине. А потом он вдруг взял и умер. С чего бы это, интересно? Всегда был такой здоровый, цветущий мужчина. Простите, мисс Лора, я вас совсем заговорила. - Бренда встала, поправила волосы и сладко зевнула. - Сейчас бы прилечь на часик-другой. Вам ничего не нужно, мэм?
- Нет, Бренда, спасибо. Я, наверное, пойду пройдусь.
- В такое-то ненастье?
- Я люблю гулять под дождем.
- Мистер Ланс тоже любил гулять под дождем. Ну а в туман его и вовсе было домой не загнать. Помню, говорил: когда туман на дворе, так и кажется, что-то необычное может случиться. Мистер Ланс с детства был большим чудаком…
Радуга появилась внезапно. Она словно вынырнула из моря и образовала высокую арку над бухтой. Вода в море голубела прямо у меня на глазах. Синие тучи над линией горизонта казались театральной декорацией.
Я спустилась к морю и оказалась на большой площадке, окруженной с трех сторон валунами. Я смотрела в морскую даль. В голове проносились обрывки каких-то мелодий, стихов, которые я знала и любила с детства. Это было что-то вроде экспресс-путешествия по любимым местам памяти. Не знаю, сколько я так простояла. Небо снова заволокли тучи, стал накрапывать мелкий дождик. Вдруг я услышала шорох сзади - словно сверху, с тропинки, свалился камешек. Я резко повернула голову.
Наверху, метрах в двадцати от меня, стоял высокий мужчина в черном плаще и тоже смотрел в морскую даль. На какое-то мгновение наши взгляды встретились. Я скорее почувствовала это, чем увидела - у меня довольно большая близорукость. Внезапно мужчина резко повернулся на каблуках и зашагал в сторону пустоши. Полы его плаща развевались на ходу, как крылья большой птицы.
Я вспомнила про эту встречу вечером.
Бренда принесла обед ко мне в комнату и присела на стул возле двери. За окном опять бушевала непогода.
- Кто бы это мог быть, Бренда? - поинтересовалась я, описав незнакомца.
- Понятия не имею. Поблизости нет ни одного паба или ресторана, так что туристам здесь нечего делать. Может, то был наш священник? Но он совсем старый, и у него сутулая спина. Да и вряд ли он станет гулять у моря по дождю. Мисс Лора, я не советую вам уходить далеко от дома.
- Ерунда. Собственно говоря, я и не уходила далеко. Тем более кругом такая грязь.
- Выходит, этот тип болтается где-то поблизости? - Лицо Бренды выражало явное удивление. - Говорите, пошел в сторону пустоши? Но ведь это частное владение. Он не имеет права ходить туда. Я сейчас позвоню в полицию.
- Не надо, Бренда, прошу вас. Вероятно, он просто заблудился. Он совсем не похож на преступника.
- Я включу сигнализацию, - Бренда встала и шагнула к двери. - Надеюсь, вы, мэм, больше не пойдете гулять?
- Нет. Спасибо за вкусный обед. Да, включите, пожалуйста, свет в галерее - я не знаю, где выключатель. Хочу получше разглядеть картины.
- Хорошо, мэм.
Это были поясные портреты мужчин и женщин в пышных старомодных одеяниях. Приглядевшись внимательней, я поняла, что все без исключения женщины были похожи друг на друга как две капли воды - печальные, задумчивые глаза, изумленный разлет бровей. Это была какая-то странная смесь Гейнсборо с Ильей Глазуновым. Одно было несомненно: писавший их человек обладал незаурядным талантом.
- Он срисовал их всех с этой Люси, - услышала я голос Бренды и обернулась. Она стояла на балкончике, соединявшем верхний коридор. - А мужчины похожи на него. Так говорит мисс Кэролайн. А мне кажется, они больше смахивают на мистера Говарда. Миссис Лэнгсли тоже так считает. Мисс Кэролайн очень сердится, когда она так говорит. Вам нравится, мисс Лора?
- Да.
- Мне тоже. А мисс Кэролайн все настаивает, чтобы картины отнесли на чердак. Но они пропадут там. Там такая сырость и паутина. Ну, я пошла смотреть телевизор. Если что потребуется, звоните в звонок, он над вашей кроватью. Спокойной ночи, мэм. Да, не забудьте, пожалуйста, погасить свет. Рубильник справа от двери в столовую.
Я лежала, слушая тихое потрескивание огня в камине и шелест дождя за окном. Я испытывала удивительное состояние - мне было покойно, как никогда, и я этим покоем дорожила, потому что предчувствовала - скоро, очень скоро я лишусь его. Я сознавала это каким-то десятым либо двадцатым чутьем, вдруг пробудившимся во мне после очень долгой спячки.
Но кто или что могло лишить меня покоя в этих краях?
Вдруг я вспомнила незнакомца в черном плаще, который так жадно всматривался в морскую даль. В его облике было что-то театральное. Или скорее книжное. Словно он сошел с литографии брокгаузовского трехтомника Байрона, который я так любила листать в детстве. В последнее время я испытывала острую ностальгию по детству.
…Я слышала сквозь сон шаги. Или же это потрескивает в камине древесный уголь? Внезапно громко заржала лошадь.
Я подняла голову от подушки и прислушалась.
На самом деле кто-то шел по коридору. Звуки были вполне материальны и не вызвали никакого мистического ужаса. Привидения, с ходу сообразила я, так не ходят.
Возможно, это Бренда либо Борс, который ухаживает за лошадьми и одновременно сторожит дом. Но его комната в противоположном конце коридора, как и комната Бренды. Между тем шаги приближались. Мне показалось, они были уже возле моей двери.
- Кто это? - громко окликнула я и инстинктивно съежилась под одеялом.
Кажется, я спросила по-русски - не помню точно.
Стало тихо. Потом я услышала глубокий вздох.
- Кто? Немедленно отвечайте!!!
Этот вопрос, точно помню, уже был задан по-английски.
Я снова услышала шаги. Они были очень торопливыми. Хлопнула дверь.
Тут я вспомнила про звонок у себя над головой и несколько раз дернула шнурок, потом включила свет на тумбочке. Бренда появилась минут через пять, которые показались мне бесконечностью.
- По коридору кто-то ходил, Бренда! - выпалила я.
- Не может быть, мисс Лора. Фрам очень чуткий пес. Может, это привидение?
Она смотрела на меня насмешливыми и отнюдь не заспанными глазами.
- Я не верю в эту чушь. Мне кажется, хлопнула дверь на черный ход.
- Она забита, мисс Лора. Если хотите, можем проверить.
Дверь на самом деле словно была частью глухой стены. И она выглядела так, словно о ней давным-давно забыли.
- А вон та куда ведет? - спросила я, указывая на низенькую дверцу в конце коридора.
- Это чулан. Там пылесос, гладильная машина. Если хотите, можем заглянуть туда, мэм.
- Пожалуй, Бренда.
Она позвала Фрама и только потом приоткрыла дверь.
- Никого, - сообщила она и, как мне показалось, насмешливо скривила губы. - Я могу перенести вашу постель в комнату мисс Кэролайн. Она рядом с моей. Так что я услышу, если что.
- Не надо. Наверное, мне на самом деле почудилось. Извините, Бренда.
- Все в порядке, мисс Лора. Я еще не спала. Только пять минут как выключила телевизор. Еще даже "Отче наш" не успела прочитать. Заприте свою дверь на ключ, мэм.
Я последовала совету Бренды. Прежде, чем лечь, подошла к окну, выходящему на пустошь, - я забыла с вечера задернуть штору. Дождь перестал. Порыв ветра внезапно разорвал тучи, и ко мне в комнату заглянула полная луна. Я невольно залюбовалась ею - луна с детства притягивает меня, в какой-то степени гипнотизирует, расслабляет мускулы, наполняет душу томлением и сладкой печалью… Как вдруг я опустила глаза и увидела человека в темном одеянии. Он стоял и смотрел на мое окно.
Я вскрикнула и бросилась к двери. Бренда с трудом растолкала Борса - судя по всему, он хлебнул с вечера чего-то крепкого.
- Ну и пускай себе ходит. В дом все равно не войдет, - ворчал Борс, громко шлепая по коридору босыми ногами.
- А конюшня? Она запирается на ночь? - поинтересовалась я.
- Туда тоже проведена сигнализация, - сказала Бренда.
Потом они с Борсом обменялись несколькими репликами на местном диалекте, для меня абсолютно незнакомом. Бренда приглушенно хихикнула. Я догадалась, это на мой счет.
Остаток ночи я провела в кресле возле камина, куда то и дело подкладывала брикеты, хотя в комнате была настоящая жарища. Я заснула, когда начало светать.
Меня разбудила Бренда.
- Мисс Лора! Пропала Астрата! - заявила она, вломившись ко мне без стука. Как выяснилось, у нее был ключ от моей комнаты. - Ах ты Господи, ну что же нам теперь делать?..
- Но вы же сказали, что в конюшню проведена сигнализация. Что, она не сработала?
- Кто-то набрал код. Мисс Лора, вы были правы - во дворе кто-то был. А я, старая дура, вам не поверила.
- Нужно позвонить в полицию.
- Нет, мэм. Борс боится огласки. Он говорит, что сам отыщет Астрату. Снарядит своих братьев и кузенов, и они найдут ее. Если мистер Лэнгсли узнает, что пропала Астрата, он выгонит Борса с работы.
- Он так или иначе об этом узнает.
- Если лошадь найдется, мы ему не скажем. Вы ведь тоже будете молчать, правда, мисс Лора?
Я пожала плечами.
После завтрака я решила прогуляться. Ярко светило солнце, и столбик термометра показывал двадцать пять в тени. Я надела сарафан и шляпу и вышла в сад, намереваясь оттуда пройти в березовую рощу. По пути я то и дело срывала цветы, и скоро у меня в руках оказался благоухающий медом и свежестью букет, вокруг которого вился шмель. Здешние цветы, выросшие вблизи моря, пахли как-то по-особому пронзительно.
Вдруг я подняла голову и вздрогнула. Со стороны рощи мне навстречу шел мужчина. Я остановилась, почувствовав, как бешено забилось в груди сердце.
Он шел прямо на меня. Его длинные, почти до плеч, светло-русые волосы блестели на солнце. Я вскрикнула, когда он подошел поближе.
- Я не разбойник. - Он смотрел на меня серьезными густо-синими глазами. - Вы чем-то удивлены?
- Вы… Простите, я поначалу приняла вас за другого, - пробормотала я.
- За Говарда Лэнгсли, не так ли?
- Да. А кто вы на самом деле?
- Дейв Кроули. Кинорежиссер. Приехал выбирать натуру для будущего фильма. - Он взял меня за руку, потом медленно поднес ее к губам. - Это вас я видел вчера на берегу?
- Меня.
- Приношу извинения, что вел себя как последний невежа, но дело в том, что мне нужно было побыть одному и кое-что обдумать. Сегодня меня наоборот тянет к общению с людьми. В особенности с красивыми женщинами. Вы не будете возражать против моего общества?
Он властно взял меня под руку еще до того, как я успела что-либо сказать.
- Откуда вы знаете Говарда Лэнгсли? - спросила я, разглядывая моего спутника в профиль.
- Когда вышел фильм с его участием, меня замучили его поклонницы. Хоть я и не так сильно похож на него, как может показаться с первого взгляда.
- У вас совершенно другой облик. Но глазами вы похожи.
- Вы имеете в виду цвет? - он рассмеялся. - На самом деле они у меня светло-карие. Это всего лишь контактные линзы. Разве у Говарда Лэнгсли синие глаза?
- Честно говоря, я не помню.
Он рассмеялся и на мгновение сжал мой локоть.