В ванной комнате имелась каменная ванна, не уступающая размером детскому бассейну. Акценты были расставлены с помощью белого мрамора и серых шкафчиков.
– Разве это не твоя спальня? Я думала, эту ванну ты подбирал исключительно под свой вкус.
Аделаида вдруг осознала, что позволила себе встать слишком близко к нему. Подайся она еще чуть вперед, прижмется щекой к его широкой спине. Мысленно она представляла Демпси в этой самой ванне, с блестящей от воды кожей.
– Из комнаты наверху вид лучше. Я покажу тебе спальню рядом с моей.
– Нет. В смысле в этом нет необходимости. Я готова провести нынешнюю ночь здесь.
Дольше задерживаться она не собиралась. Одна-то ночь уже перебор, но нельзя уйти прямо сейчас, прежде нужно прояснить много вопросов.
– Уверена, что тебе будет комфортно здесь одной?
Демпси знал, что Аделаида предпочитает селиться ближе к нему. Когда она была подростком, ее жилище подверглось взлому, а он тогда уже переехал к Рейно. С тех пор временами она беспокойно спит ночами.
– Абсолютно. Ведь служба безопасности в твоей семье не уступает Форт-Ноксу, не забыл? – Под крышей дома Демпси она точно не сможет сомкнуть глаз по причинам, не имеющим ничего общего с давней кражей, когда она еще полчаса после ухода воров пряталась под кроватью. – Кстати, ты упоминал разработку плана на последующие недели. – Она все же отступила на шаг. – Я буду спать гораздо крепче, после того как мы все обсудим. В действительности, как только мы все обсудим, я пожелаю тебе доброй ночи и уеду домой.
Она отлично изучила его привычки и знала, что он обычно вечерами просматривает игру в записи, чтобы детально проанализировать ошибки и с их учетом составить план следующей тренировки.
– Сначала давай поднимемся. Хочу показать тебе мою любимую часть дома.
Что-то в его голосе и взгляде пробудило ее любопытство. Возможно, проблеск озорства, какой подтолкнул их однажды забраться в дом с привидениями, который оказался самым потрясающим местом района. Правда, прежде Аделаиде пришлось побороть страх перед домом, на который якобы было наложено проклятие вуду. Кроме того, хотелось, чтобы привлекательный, сексуальный мужчина снова превратился в старого приятеля или, на худой конец, начальника. Поднимаясь вслед за ним по лестнице черного дерева, она не переставала думать о сверкающем в его глазах вызове.
Фойе в насыщенных малиновых тонах разительно отличалось от квартирки на Сент-Рош-авеню, где Демпси регулярно приходилось воевать не только с нутриями, но и с дружками матери, непрерывным потоком сменяющими один другого, причем каждый последующий оказывался злее и задиристее предыдущего. Однажды его мать, слывшая местной красавицей, провела ночь с отцом Демпси, заехавшим пообедать в ресторан, где она работала официанткой. Она не читала газет и потому не узнала Тео Рейно, но спустя лет десять увидела его по телевизору и, вспомнив давнюю мимолетную связь, позвонила ему.
Аделаида ничуть не удивилась, когда тот приехал забрать сына, не сомневалась, что он достоин куда лучшей участи, чем прозябание в восьмом округе. Будучи мечтательной девочкой, она частенько представляла его героем книги Марка Твена "Принц и нищий". Демпси наделен сильным характером, который невозможно скрыть за низким происхождением.
Аделаиде хотелось думать, что и сама она достойна большего, чем крошечная мастерская неподалеку от Сент-Рош-авеню, и намеревалась пробиться с помощью упорной работы и таланта, а не за счет богатства и власти Демпси Рейно.
– Сюда, пожалуйста. – Он жестом пригласил ее в другую комнату. Аделаида помнила о двух больших спальнях на втором этаже, в одну из которых, со смежной ванной, можно попасть через отдельный выход из гаража.
Демпси толчком распахнул дверь, впустив внутрь поток лунного света. Как зачарованная Аделаида вышла на балкон. В тот же миг во встроенном камине вспыхнул огонь. Демпси, должно быть, управлял им через программу на своем телефоне. Он подвел ее к перилам и остановился. Перед ними раскинулась сияющая в свете луны гладь озера Понтчартрейн. Деревья мягко шелестели листьями на ветру.
– Хоть я и провожу здесь совсем мало времени, это мое любимое место.
– Если бы это был мой дом, я вообще бы не покидала этот балкон.
Здесь и правда есть на что посмотреть. На поверхности озера плясали огни Метейри и нескольких плавучих казино. Длинные доки тянулись вперед, как пальцы, а поперек озера, насколько хватало обзора, раскинулась дамба, теряющаяся из вида на севере.
– Я и сам бы хотел проводить здесь больше времени. Зато им может насладиться кое-кто другой. Переезжай ко мне на несколько недель, поживи здесь.
Обычно Демпси терпеть не мог, когда его прерывают во время важного разговора, но появление Эвана с ужином предотвратило очередной отказ Аделаиды. Благоприятный знак.
Они ели в маленькой комнате, смотрели ключевые моменты игр и развлекались тем, что пытались угадать названия натуральных ингредиентов, доставлявшихся из Скандинавии, чтобы удовлетворить взыскательный вкус беременной невесты Жэрве. Белая спаржа с запахом хвои была довольно интересна, но Демпси больше пришелся по душе кайенский перец, который придавал лососю вкус креольских национальных блюд. Человека можно извлечь из трущоб и перевоспитать, но нельзя изменить его вкус. Биологическая мать Демпси была ходячим кошмаром, но до того, как пошла по кривой дорожке, стряпала отменно.
– Поверить не могу, что шеф-повар Жэрве готовит для тебя такие блюда. Вот и еще причина, по которой мне не следует оставаться здесь. Я же растолстею, как кадушка, если по первому звонку мне будут приносить такие кушанья. Разительный контраст с доставкой пиццы.
– Думаю, спаржа ничуть не повредит твоей фигуре.
Демпси всегда считал, что Аделаида слишком мало ест. С ней не сравнятся даже атлеты, ревностно высчитывающие количество белков и углеводов для достижения максимальных спортивных результатов. Он планировал дружеский ужин. Больше никаких спекуляций с чувственным напряжением. Нужно, чтобы Аделаида одобрила его план, а не пыталась изобрести способ улизнуть. Придется держать себя в руках.
Пока.
Если она переедет в его дом, он и сам станет проводить здесь больше времени, присматриваясь к ней, учась снова понимать с полуслова, восстанавливая былую дружбу, которую привык воспринимать как нечто само собой разумеющееся, в чем сильно теперь раскаивался. Еще не поздно все исправить. Он выкроит время помочь ей с составлением бизнес-плана, а заодно убедит остаться с ним до конца сезона.
– Ты не понимаешь. Пока ты искал для меня одежду, я заглянула в контейнер с десертом и от одного вида сладостей прибавила двенадцать фунтов. Видишь ли, там крем-брюле. Это неописуемо.
– Ты поняла по одному только взгляду? – Он помнил, какая она сладкоежка. Когда они были детьми, он каждый год отдавал ей шоколадный батончик, который получал в награду за хорошую успеваемость в школе. Теперь он мог бы купить ей целый бельгийский шоколадный магазин, а вот батончиков давным-давно не дарил.
– Ну, может, и попробовала кое-что, – усмехнулась она, но в следующее мгновение будто вспомнила, с кем разговаривает, и улыбка погасла. – Демпси, я не могу здесь остаться.
– Не можешь или не останешься?
– Я уже говорила, что не хочу притворяться перед твоей семьей, будто мы обручены. Живя здесь, я окажусь в тесном соседстве с ними. – Она указала на экран, где один из игроков команды противника, с которой "Харрикейнз" будут встречаться в следующее воскресенье, перехватил мощный пас. Об этой игре Демпси уже слышал.
Он не мог не восхищаться тем, как идеально Аделаида вписывается в его мир. Непросто преодолеть пропасть между босоногим прошлым и нынешней жизнью. Подчинившись порыву, он предпочел строить карьеру тренера, не погружаясь в семейный бизнес. А Аделаида всегда была рассудительной. По крайней мере до сегодняшнего дня.
– Я видел этот момент. За этим защитником определенно нужен глаз да глаз. Что же касается жизни в моем доме, о семье можешь не беспокоиться. Я буду проводить здесь больше времени и на вопросы отвечать сам.
– Разве ты можешь себе это позволить? Я знаю, ты часто ночуешь в спорткомплексе.
Расписание во время сезона действительно было безумным, и Демпси сутками пропадал на тренировках и встречах. Общался с координатором защиты и нападения, решал проблемы игроков. И при этом бесконечно просматривал записи игр, изучал стратегию противника и в соответствии с ней менял собственную. Он не сожалел о затраченных усилиях, которые в этом сезоне должны были окупиться сторицей.
– Ты важна мне, поэтому найду время.
Демпси видел, что удивил Аделаиду. Впервые он осознал, насколько долго пренебрегал ею, фокусируясь исключительно на своих целях, вот она и поразилась его признанию.
– Это очень мило с твоей стороны, но я понимаю, как ты занят. Мне и в собственном доме уютно и комфортно.
Демпси с преувеличенным вниманием осмотрелся по сторонам.
– А здесь тебе чего не хватает? Черт подери, Адди, скажи, что тебе не нравится?
– У тебя очень милый особняк.
Демпси недоумевал, сумеет ли видеть в ней исключительно друга. Одной мысли о ней в своей постели было достаточно, чтобы температура в помещении подскочила. Стремясь отогнать соблазнительный образ, Демпси уселся напротив Аделаиды, спиной к экрану.
– Но? – подсказал он более раздраженным, чем ему бы хотелось, голосом, сказывалось напряжение минувшего дня.
– Но каким бы милым ни был твой дом, я предпочитаю жить в окружении собственных вещей. Не понимаю, какой прок здесь находиться.
– А такой: здесь тебе гарантировано полное уединение и безопасность. За мои ворота ни один репортер не проникнет. – Он знал, что невмешательство в личную жизнь Аделаида ценит столь же высоко, как и он сам. Такая трактовка представлялась ему более предпочтительной, чем откровенное заявление о том, что он хочет держать ее под рукой и при каждом удобном случае убеждать остаться с ним на сезон. – Тебе не хуже моего известно, что общественность будет проявлять большой интерес к нашей помолвке, особенно после того, с каким тщанием пресса освещала мой разрыв с Валентиной.
– Значит, я должна прятаться здесь из-за твоей невменяемой бывшей любовницы? Мне вообще-то тоже нужно заниматься делами.
– Воспользуйся моим офисом. Здесь есть все необходимое.
– Мне не нравится такое положение.
А Демпси надеялся, что с препирательствами покончено! Он не мог припомнить ни единого раза, когда их мнения в чем-то расходились.
– А мне не нравится, что ты собираешься уйти от меня, вот и пытаюсь придумать разумное решение.
Она хотела возразить, но передумала.
– Что такое?
– Я совсем не стремлюсь превращаться в звезду колонки светских сплетен вместе с тобой.
– Твое имя миллион раз упоминалось в прессе.
– Но не в связи с романтической историей. На носу сбор средств для "Светлого будущего Нового Орлеана", и, что бы ты ни говорил, я неуверенно чувствую себя в роли твоей невесты.
– Неужели ты до сих пор переживаешь из-за прически и модных нарядов? – Ее замечание по-прежнему жгло его душу. – Мы уже это обсуждали. Если ты права и я действительно стал предсказуем в плане девушек, с которыми встречаюсь, буду счастлив сломать с твоей помощью этот стереотип.
– Я не имела в виду выбор девушек по внешним данным. Печальная правда заключается в практической стороне вопроса. У меня гардероб секретарши, а не невесты.
Демпси попытался скрыть усмешку, но не сумел.
– Хочешь сказать, тебя нужно переодеть в дизайнерское платье?
– Сотри с лица эту самодовольную ухмылку, – огрызнулась Аделаида, и Демпси в очередной раз понял, как скучает по прежним дружеским отношениям.
– Не хотел тебя обидеть. Но на этой неделе у меня совсем нет времени на походы по магазинам, Адди. Ты же знаешь, нам предстоит игра с чемпионами Национальной конференции.
– Ну ты и хитрец. – Ее волосы рассыпались по плечам.
Демпси много раз видел подобное, но никогда прежде его рот не увлажнялся от слюны, а чресла не затвердевали от желания.
Должно быть, эмоции отразились на лице, потому что Аделаида вдруг перестала улыбаться.
– Я что-нибудь придумаю. – На ее лице отражались синие блики телевизора, а сквозь тонкую ткань футболки проступали изящные очертания тела. – И с гардеробом, и с моим бизнесом. Воспользуюсь твоим офисом и поживу здесь. Всего-то четыре недели.
Аделаида согласилась. Демпси в полной мере насладился маленькой победой.
– Благодарю.
Ему хотелось скрепить сделку рукопожатием. Или поцелуем. Или ночью страсти в постели. Но если он тронет ее хоть пальцем, разрушит хрупкое соглашение, над которым они работали на протяжении нескольких последних часов. Аделаида заслуживает лучшего обращения. Она кивнула. Огромная футболка сползла с ее плеча, обнажив кусочек золотистой кожи.
– А теперь оставлю тебя смотреть записи.
Она зашагала к двери. Демпси стоило невероятных усилий не броситься следом.
– Я горжусь возможностью назвать тебя своей невестой перед семьей и прессой. Перед целым треклятым миром.
Он решил, что она заслуживает узнать это. Сегодняшний день показал, что слишком часто он принимал ее дружбу без должного почтения. Слишком долго не обращал на нее внимания по-настоящему. Зато сейчас обратил, и в ответ прочел на ее лице смесь разнообразных эмоций.
– Доброй ночи. – Ее щеки порозовели от смущения.
Когда она вышла, Демпси повернулся к телевизору, хотя понимал, что происходящее на экране не сумеет привлечь его внимание так, как это удалось Аделаиде.
Глава 4
– Милая, перестань вертеться, – невнятно пробормотала мать Аделаиды, удерживая губами пригоршню портновских булавок.
– Просто я нервничаю. – Аделаида стояла на потертой виниловой скамеечке в однокомнатной квартирке на Сент-Рош-авеню, где прошло ее детство.
До первого появления на официальном мероприятии вместе с Демпси – сборе средств для его фонда "Светлое будущее Нового Орлеана" – оставалось чуть меньше часа, когда она поняла, что платье для этого случая слишком длинное, даже туфли на высоких каблуках не спасут ситуацию. Она могла бы позвонить в бутик, в котором Демпси разрешил ей покупать все, что душе угодно, но, смущенная заоблачной ценой платья, не решилась пригласить портного укоротить его. При покупке она совершила оплошность, не захватила туфли.
И Аделаида отправилась за помощью к маме, где не была с тех пор, как на первых полосах стали появляться статьи о ее помолвке. Она ненавидела себя за то, что даже матери не может рассказать правду. Зато может подпитаться ее любовью. Ей просто необходимо увидеть родное лицо, чтобы снять нервное напряжение!
– Адди, ты помолвлена с одним из богатейших и влиятельнейших мужчин штата и могла бы пригласить целую дюжину модисток на подгонку этого прекрасного платья, а не терзать полуслепую мать, которой требуются бифокальные очки.
Чувство вины больно кольнуло в сердце.
– Ничего ты не слепая. – Она поцеловала мать в щеку, с наслаждением вдыхая аромат лимонной вербены. – А с твоими стежками не под силу тягаться ни одной мастерице с Мэгазин-стрит. Прости, что свалилась как снег на голову в последнюю минуту. Просто очень соскучилась по тебе, и, кроме того, не хотелось, чтобы какая-нибудь бесцеремонная модистка осудила про себя мою обувь или размер груди, не соответствующий столь элегантному наряду.
Делла Тибодо окинула дочь пристальным взглядом. Властная женщина, она была вынуждена много работать, чтобы вырастить дочь после смерти мужа: тот утонул, когда Адди была еще совсем крошкой. Дочь унаследовала от матери твердость характера, хотя временами ей и казалось, что это качество проявляется недостаточно сильно. Творческой жилкой и мечтательностью она, очевидно, обязана отцу. Но именно несгибаемая трудовая этика матери позволила ей преуспеть.
– Прикуси язык. Как ты собираешься справляться с будущей свекровью, раз не можешь даже самонадеянную девчонку-швею поставить на место?
– Знаю, я веду себя глупо, – согласилась Аделаида и часто заморгала, стараясь скрыть охватившие ее чувства. Неделя выдалась просто безумная. Приходилось совмещать роль ассистентки, не забывая о собственном бизнесе, и невесты, одновременно борясь с волнами ностальгии по прежним чувствам к Демпси. – Живя с Демпси, в эмоциональном плане я будто оказалась на американских горках. Никак не могу привыкнуть к тому, что Рейно под силу перекроить мир по своему усмотрению.
Демпси круглосуточно доступны любые услуги, начиная от шеф-повара и заканчивая шофером. Теперь и ей тоже. Много лет Аделаида наблюдала за этой роскошью с деловой точки зрения, не понимая, что это распространяется на личную жизнь. Демпси, например, велел парижским дизайнерам прислать образцы тканей для ее платья на сегодняшний вечер. А кольцо? Она едва не лишилась чувств, открыв сверток, доставленный посыльным в сопровождении охранников. При виде крупного желтого бриллианта в окружении более мелких белых она в буквальном смысле слова лишилась дара речи.
Судя по кольцу, избранница Демпси будет пристально оцениваться тысячей глаз, что десятикратно увеличивало нервозность.
– Милая моя девочка. Ты так эмоционально все воспринимаешь, что я не могу не задаться вопросом: уж не беременна ли ты?
– Мама! Ничего подобного.
Посмотрев на нее еще некоторое время, Делла вернулась к подгонке длины.
– Ну, ты же не можешь отрицать, что объявление о вашей помолвке прозвучало как гром среди ясного неба. Сплетни в таком случае неизбежны. – Делла до сих пор была одета в фиолетовый медицинский костюм, недавно вернувшись с дежурства в больнице, где работала сколько Аделаида себя помнила.
Слова матери заставили взглянуть на происходящее другими глазами.
– Это неправда, и злым языкам придется умолкнуть, так как живот у меня расти не будет. Просто мне очень хочется, чтобы сегодняшний вечер прошел как можно лучше, вот и волнуюсь. Я переживаю, что все уже идет не так, как планировалось. Из-за проблемы с платьем мне может не хватить времени на прическу и макияж.
– Адди, ты обручилась и должна светиться от счастья, а не бежать сломя голову к маме или беспокоиться о макияже. Расскажешь мне наконец, что происходит?
Она осознала, какую ошибку совершила, приехав сюда. Ее мать не из тех людей, кто снисходительно относится к чужой глупости. Аделаида сильно рискует, находясь рядом с Демпси днем и ночью. Что, если воскреснут былые чувства?
Честно говоря, похоже, это уже произошло. Аделаида вспомнила, что на этой неделе короткое замыкание в голове случалось всякий раз, как она оставалась с Демпси наедине.
– Знаешь, Демпси мне всегда нравился. – Она не желала лгать и решила открыть маленький кусочек правды.
– Только слепой не увидел бы на твоем лице обожание в те времена, когда ты была девчонкой. Да, милая, я помню, он тебе нравился.
– Так вот, его предложение застало меня врасплох, я хочу убедиться в том, что, прося меня стать женой, он руководствовался правильными мотивами. Не желаю оказаться женщиной, подвернувшейся под руку в нужный момент.
Делла на мгновение замерла. Аделаида ожидала вердикта, не сводя глаз с розовой щербатой чашки, которую собственноручно раскрасила и подарила Делле на день матери, когда училась в начальной школе.