На первом собрании четырех главных следователей их оперативной группы, скомбинированной из представителей полиции и ФБР, Изабелл не стала тратить время на объяснения детективу Мэллори Бэк, что делает команду ООП "особенной".
Мэллори, как и Рэйф, за день до этого, восприняла новости довольно спокойно, заметив только:
- Я бы сказала, что для ФБР это довольно необычный отдел.
Изабелл кивнула:
- Определенно. И мы существуем как отдел до тех пор, пока успешно справляемся с работой.
- Вот оно как, да? Политика?
- Более или менее. Не только из-за того, что мы необычны по слишком многим параметрам, но и потому, что Бюро не может использовать нас и наш успех для подтверждения собственного имиджа. Наши методы чаще выглядят как магия или колдовство, а не наука, и это не то, что ФБР хотело бы выносить на суд общественности, не важно насколько высок уровень нашей эффективности. Мы становимся довольно известными среди других правоохранительных организаций благодаря своей успешности, но в Бюро все еще остается достаточно людей, которым понравился бы наш провал.
- А у вас еще не было неудач?
- Спорный вопрос, я полагаю, - Изабелл поджала губы. - Была парочка случаев. Но число успешных расследований во много раз превосходит число неудач. Если их можно так назвать.
- Вы не считаете, что это были провалы?
- Мы так легко не сдаемся. Бишоп легко не сдается. Поэтому… даже если дело повисло, это не значит, что мы о нем забыли или прекратили над ним работать. Что снова возвращает меня к нашему случаю.
Она объяснила, почему они верят, что столкнулись с убийцей, терроризировавшим два предыдущих города, и который имел дюжину убийств на счету еще до того, как объявился в Гастингсе.
- Я думаю, нам понадобятся дополнительные силы, - сухо подытожила Мэллори.
Даже несмотря на слабую улыбку, ответ Рэйфа был столь же мало эмоционален:
- Формально кое-что у нас есть. Каждый офицер и детектив, имеющийся в наличии, будет работать по определенному направлению расследования. Если они будут работать сверхурочно, мы получим больше людей на телефонах, не важно, сколько времени потребуется. Но только мы с тобой знаем об экстрасенсорных способностях Холлис и Изабелл. Пусть так и остается. Последнее, что мне нужно, это цирковое представление, в которое все превратит пресса.
- А они так и сделают, дайте только возможность, - сказала Изабелл. - Мы уже видели, как это происходит.
"Великолепно, - подумала Мэллори, - еще одна вещь, которую я должна скрывать от Алана". Вслух же она поинтересовалась:
- Мне немногое известно об экстрасенсорном восприятии, если не считать рекламы этих горячих паранормальных линий, но как я понимаю, никто из вас не может идентифицировать нашего подозреваемого, просто щелкнув пальцами?
- Наши способности - просто еще один инструмент, - ответила ей Изабелл. - Мы используем стандартные методы расследования, как любые другие полицейские, по крайней мере, всегда, когда это возможно.
В голосе Мэллори было больше смирения, чем насмешки.
- Ну вот, я догадывалась, что так оно и будет.
- Это будет не просто, - ответила Холлис. - Даром ничего не дается.
- Так как же ваши способности нам помогут, допуская, что это вообще возможно? - спросила Мэллори. - В смысле, что такого особенного вы можете сделать?
- Я ясновидящая, - ответила Изабелл, объяснив определение термина, данного ООП.
- Значит, ты должна дотронуться до чего-то или кого-то, чтобы получить информацию о нем?
- Прикосновения, обычно, помогают, так как устанавливают самую сильную связь. Но иногда я получаю информацию случайно. Чаще всего какие-то мелочи.
- Например? - Мэллори было явно любопытно.
Изабелл немедленно проиллюстрировала:
- Дома на завтрак ты съела булочку с корицей и винишь себя за это.
Мэллори моргнула, затем посмотрела на Рэйфа.
- Жутковато, правда? - заметил он.
Мэллори прочистила горло, и, оставив заявление Изабелл без комментария, обратилась к Холлис:
- А ты?
- Я разговариваю с мертвецами, - криво усмехнулась та. - Технически, я медиум.
- Без балды? Должно быть, это… выбивает из колеи.
- Мне говорят, что я привыкну, - прошептала Холлис.
- Тебе говорят?
- Я в этом деле новичок.
Рэйф нахмурился:
- Это не врожденное?
- Не совсем, - Холлис посмотрела на Изабелл, которая пояснила:
- Некоторые люди обладают латентными - неактивными или подавленными - паранормальными способностями. У большинства таких людей способности остаются не обнаруженными и неиспользуемыми на протяжении всей их жизни. У них могут быть предчувствия, всплески знаний, которые они не могут логически объяснить, но в основном они их игнорируют или списывают на случайные совпадения.
- Пока что-то не меняется, - догадался Рэйф.
- Точно. Время от времени, что-то случается, что вынуждает скрытых экстрасенсов сознательно или неосознанно проявить ранее подавленные способности и фактически начать их использовать.
- Что может вызвать такое пробуждение? - спросила с опаской Мэллори.
- Самый частый и самый возможный сценарий - это когда скрытый экстрасенс становится адептом - наш термин для функционирующего экстрасенса - благодаря физической, эмоциональной или психологической травме. Чаще всего это травма головы, хотя практически любая серьезная травма может запустить механизм. Вообще говоря, чем больше шок от пробуждения, тем сильнее будут способности.
- Так Холлис…
- Мы обе. Мы обе пережили сильные душевные травмы, - сухо пояснила Изабелл. - И в результате стали действующими экстрасенсами.
9:00
Офицер Джинни МакБрайер положила телефонную трубку и некоторое время хмуро смотрела в блокнот, размышляя. Затем встала и завернула за угол, направляясь к столу Тревиса.
- Эй. Шеф все еще на том собрании?
Также на телефоне, но, очевидно, находясь в режиме ожидания, судя по задранным на стол ногам, скучающему выражению лица и отставленной от уха трубке, Тревис ответил:
- Ну да. Не беспокоить без крайней необходимости. Или важности, вроде бы он так сказал.
- Возможно, это тот самый случай, - Джинни передала ему листок с сообщением. - Что ты об этом думаешь?
Тревис изучил сообщение, затем с минуту поискал что-то на своем захламленном столе, наконец, извлекая из бумажного завала планшет с зажимом.
- Вот список того, что у нас уже есть. Женщины подходящей возрастной группы, пропавшие в радиусе пятидесяти миль вокруг Гастингса. За последние три недели их число увеличилось до десяти. Было двенадцать, но две из них вернулись домой.
Джинни просмотрела список, затем снова пробежалась по своему сообщению и нахмурилась:
- Да, но та, насчет которой мне только что звонили, местная, с той молочной фермы недалеко за городом. Голос ее мужа был действительно расстроенным.
- О’кей, тогда сообщи шефу, - пожал плечами Тревис. - Я жду секретаря из суда, она должна дать мне информацию по собственности Джейми Брауэр. Она оставила меня на линии. Напомни мне сказать им, чтобы записали какую-нибудь новую мелодию, от этой фигни у меня уже голова раскалывается.
- Я не хочу прерывать совещание шефа, - сказал Джинни, игнорируя не относящуюся к делу информацию, которую он ей выдал. - Что, если это пустышка?
- А что, если нет? Иди, постучись в дверь и сообщи о звонке. Пусть лучше злится, что его прервали, чем, что ему не сообщили о том, о чем ему следовало бы знать.
- Тебе легко говорить, - проворчала Джинни. Тем не менее, она отвернулась от стола коллеги и направилась в конференц-зал.
- Ни одна из вас не родилась экстрасенсом? - удивилась Мэллори. - Но…
Изабелл усмехнулась, но все-таки пояснила:
- Понимаю, однако, ни одна из нас не жаждет говорить о том, что с нами произошло, поэтому если вы не возражаете, мы не будем. Конечно мы обе опытные следователи, а я к тому же обучена составлять психологические портреты. Плюс у нас есть полная поддержка ООП и ресурсы Квантико . Тем не менее, все, что Холлис и я сможем извлечь из наших способностей и паучьего чутья, будет рассматриваться как бонус, а не спасательная соломинка, за которую мы будем хвататься.
Рэйф пристально посмотрел на нее:
- Паучье чутье?
- Все не так страшно, как звучит, - улыбнулась она. - Всего лишь наше неформальное определение для усовершенствованных нормальных чувств, традиционных пяти. Прием, изобретенный Бишопом, которому он смог обучить большинство из нас, помогающий сконцентрировать и усилить наше зрение, слух и другие чувства восприятия. Как и все остальное, эта способность варьируется от агента к агенту в зависимости от его силы, точности и контроля. Даже в своем лучшем проявлении это не ахти какое огромное преимущество, но время от времени этот прием нам сильно помогает.
- У меня вопрос, - подала голос Мэллори.
- Только один? - проворчал Рэйф.
- Задавай, - поощрила ее Изабелл.
- Почему вы? В смысле, почему этот ваш Бишоп выбрал именно вас для командировки сюда? Вы в точности подходите под типаж жертвы, если только не произошли некие изменения, о которых я не знаю.
- Все куда хуже, - мрачно проинформировал Рэйф своего детектива. - Изабелл полагает, что наш убийца уже заметил ее и поместил в свой список обязательных-к-устранению блондинок.
- Ну, не могу сказать, что очень уж удивлена, - Мэллори посмотрела на белокурую агентшу, подняв бровь. - Так почему же вы до сих пор здесь? На живца ловить будете?
- Нет, - немедленно отрубил Рэйф.
Изабелл успокоила его:
- У нас есть немного времени, прежде чем это станет проблемой. Этот ублюдок намерен сначала изучить своих жертв, прежде чем убить их, или как минимум должен почувствовать, что знает их, а меня он не знает. В любом случае, причина, по которой я нахожусь здесь, намного важнее, чем риск, с которым я могу столкнуться, как возможная мишень.
- И в чем заключается эта причина?
- Как я уже говорила Рэйфу вчера, причины и взаимосвязи повсюду, если мы только знаем, как их искать, - медленно произнесла Изабелл. - Я связана с этим убийцей. Десять лет назад он убил мою подругу, а пять лет назад я была вовлечена в расследование второй цепочки убийств в Алабаме.
Мэллори нахмурилась, размышляя.
- Так ты говоришь, что знаешь убийцу? Но если ты знаешь его, разве это не означает, что он знает тебя? Знает тебя так, как ему необходимо знать своих жертв? Получается, это обстоятельство быстро превращает ситуацию в проблему?
- Нет. Я не работала в правоохранительных органах, когда убили мою подругу, я была всего лишь еще одной потрясенной и страдающей частью ее жизни и смерти. И я находилась на периферии официального расследования в Алабаме. К тому времени, когда меня формально подключили к делу, он уже убил свою шестую жертву и переехал. Поэтому, по меньшей мере, сомнительно, что он в курсе моего участия в предыдущих расследованиях.
- Но ты все еще в его списке потенциальных жертв.
- Да, я в нем, но я не следующая на очереди. Я не местная, так что ему будет непросто найти информацию обо мне, тем более что я не планирую чересчур много общаться с кем-либо за пределами нашего расследования.
- А как насчет вовлеченных в дело? - спросила Мэллори. - Мы, как мнимум, подозреваем, что преступник может быть копом. Как исключить такую возможность?
- К сожалению, никак. У нас нет ощущения, что мы имеем дело не с полицейским, но некоторые моменты в его modus operandi делают подобное предположение, по меньшей мере, возможным.
- Например? - несколько раздраженно спросил Рэйф. - Мы еще не видели обновленного психологического портрета, - напомнил он ей.
- У меня есть копии для вас обоих, - ответила Изабелл. - С тех пор как затребовали описание нашего неизвестного объекта, в сравнении с первым профилем мало что изменилось. Мы немного сдвинули возрастные рамки в сторону повышения верхней границы, задали период, когда он проявил себя как действующий убийца, равный десяти годам, по меньшей мере. Итак, это белый мужчина, 30–45 лет, интеллект выше среднего. У него есть постоянная работа и возможно семья или постоянный партнер, он хорошо справляется с повседневной жизнью. Другими словами, это не тот человек, который явно находится под стрессом или выказывает некие странности в поведении.
- Блондинки - это только его последние мишени, в ранних случаях он убивал сначала рыжеволосых во Флориде десять лет назад, затем пять лет назад брюнеток в Алабаме. Что, кстати, является еще одной причиной, почему он не заметил бы меня тогда, даже если бы увидел, он всегда полностью сконцентрирован на своих текущих и потенциальных целях, а в обоих случая у меня был неподходящий ему цвет волос.
- Что насчет деталей, которые могли бы идентифицировать его как полицейского? - спросил Рэйф.
- Центральный вопрос расследования, как и в двух предыдущих случаях, - как ему удалось убедить этих женщин тихо и спокойно проследовать за ним в уединенные места. Это высокоинтеллектуальные, здравомыслящие женщины, в некоторых случаях обученные приемам самозащиты. Среди них не было доверчивых дурочек. Так как же он заставил их идти за собой?
- Представитель власти, - согласился Рэйф. - Должно быть.
- Мы тоже так считаем. Поэтому не можем исключить полицейских. Мы также не можем исключить кого-то, кто может выглядеть как представитель духовенства, или любую другую внушающую доверие фигуру. Кого-то из политиков, кого-то хорошо известного в обществе. Кем бы он ни был, эти женщины доверяли ему, хотя бы те пять или десять минут, которые понадобились, чтобы сделать их одинокими и беззащитными. Он казался им безопасным. Он казался безвредным.
Мэллори уточнила:
- Ранее вы сказали, что он убил дюжину женщин, перед тем как приехал в Гастингс. Именно двенадцать?
- Шесть женщин за шесть недель, в обоих случаях.
- Значит только женщин, - сделала вывод Мэллори. - Можно сделать вывод, что он ненавидит женщин.
- Ненавидит, любит, желает, нуждается - здесь, скорее всего, конфликт. Он ненавидит их за то, кем они являются, а также за то, что они представляют собой все, чего он желает, но не может иметь. Или потому, что они каким-то образом заставляют его чувствовать себя бессильным. Убийство дает ему власть над ними, дает ему контроль. Он в этом нуждается, ему необходимо ощущать себя сильнее их, чувствовать, что он может повелевать ими.
- Отважный мужчина, - сказала Холлис, ее насмешка была очевидна и бессильна.
Изабелл кивнула:
- Или, по крайней мере, он хочет в это верить. И хочет, чтобы мы поверили.
Алан Мур всегда считал, что, назвав центральную рабочую зону офиса "Кроникл" "отделом новостей", кто-то явно сыронизировал. Потому что ничего достойного освещения в прессе в Гастингсе никогда не происходило.
Точнее не происходило до первого убийства.
Не то чтобы в Гастингсе никогда раньше не убивали: когда история города насчитывает уже почти двести лет, в нем обязательно временами случаются убийства. Люди умирают из-за алчности, ревности, злобы и гнева.
Но до гибели Джейми Брауэр никого не убивало чистое зло.
Алан не стеснялся указать на это в своем освещении убийств и их расследований. Даже если Рэйф будет осуждать его, приватно или публично, в устраивании сенсации из трагичности этих убийств.
Некоторые вещи, будь они прокляты, невозможно отрицать.
В Гастингсе было какое-то зло, и то, что оно ходило на двух ногах, выдавая себя за человека, не отменяло этого факта.
- Сколько раз я тебя просила забирать свою чертову почту, Алан? - Калли Росьер, единственный фотограф "Кроникл" на полной ставке, бросила несколько конвертов на его и без того захламленный стол. - Она в маленьком ящике с твоим именем на стене. Ты не сможешь его пропустить.
- Я всего лишь просил тебя забирать мою почту вместе с твоей, что тут плохого? - огрызнулся Алан.
- Что это за фигня с вами, мужиками, "раз уж ты встала"? - она прошла к своему столу и села, качая головой. - У вас мозги выходят вместе с потом, пока вы пробегаете мили по утрам и поднимаете тяжести в тренажерке, так что вы, конечно, отлично выглядите в джинсах, но при этом будете доставать людей, чтобы они принесли вам какую-нибудь ерунду, которая находится в той же самой проклятой комнате. Господи.
- Тебе разве не надо пленку проявлять? - вопрос был задан скорее по привычке, чем из любопытства, и довольно рассеяно, просто чтобы поддержать разговор, пока он просматривал почту.
- Нет. Почему все эти заведения предлагают мне кредитки?
- По той же причине, что и мне, - отреагировал Алан, выбросив несколько конвертов в переполненную мусорную корзину. - Потому что они не проверили наши кредитные истории.
Он взглянул на последний пакет, пришедший по почте большой конверт из манильской бумаги без обратного адреса, и, секунду поколебавшись, вскрыл его.
- По-моему эти телевизионщики - идиоты, - сказала Калли, изучая один из пакетов с пометкой "СРОЧНО!" - они теперь даже не утруждают себя отслеживанием адресатов, которым отсылают материалы. Я тебя спрашиваю, разве имя Калли звучит так, будто принадлежит мужчине? Вот этот следовало бы адресовать тебе. Здесь говорится: "Прими маленькую голубую таблетку, и отрасти себе дюйм или два. Уверен, тебе понравятся дополнительные пару дюймов. И больше выносливости".
- Гадом буду, - пробормотал Алан.
- А что, обычно ты не такой?
Он взглянул на нее и увидел, что Калли сосредоточена на своей собственной почте и даже не следит за ходом разговора. Помолчав секунду, Алан мимоходом признался:
- Ну конечно, всегда им был.
Затем снова посмотрел на свою почту и на этот раз еле слышно повторил:
- Гадом буду.
Рэйф принял листок с сообщением, рассеяно представил офицера МакБрайер федеральным агентам, после чего прочитал информацию, которую она принесла.
- Так ее муж говорит, что она отсутствует с понедельника?
- Он думает, что с понедельника, - Джинни из всех сил старалась говорить четко и профессионально, хотя она сильно нервничала и знала, что это заметно. - В тот день после полудня он ее больше не видел, так как у него две коровы телились, и он всю ночь провел с ними в коровнике. Он сказал, что, скорее всего, понял, что ее нет в доме, во вторник. Он думал, она поехала навестить подругу в город, потому что часто так делала, но когда она не вернулась, он проверил. У подруги ее не было. Как и во всех других местах, где он догадался ее поискать. Мне кажется, до него только сейчас начало доходить, что ему действительно стоит волноваться.
- Да, - проворчал Рэйф, - Тим Хелтон умом не блещет.