– Симил! – закричал он. – Может немного поможешь, пожалуйста?
Он ждал, но ответа не последовало.
– Понятно, продолжаешь вести себя, как ребенок.
От мучительной боли после падения, которая по-прежнему стреляла в голове, Вотан зажмурил глаза.
Неужели кто-то целенаправленно убил священников, чтобы что-то от него скрыть? Или же кто-то из многочисленных врагов жрецов добрался до них быстрее?
Одно было ясно: убийц интересовали священники высокого ранга. Безжалостно. А это его долбаная работа.
Отвлеченный болью и расстройством, он развернулся и врезался прямо в дерево, от удара у Вотана хрустнул нос.
– Сукин сын! – завопил он и пнул гигантское дерево.
– Прости, мне правда очень жаль, – произнес он, смотря на покосившееся дерево, обхватив рукой кровоточащий нос.
Вотан стер кровь и поставил дерево вертикально. Затем закопал корни в черную, мокрую грязь, пока обдумывал свои последующие действия.
И уловил в воздухе неуместный аромат. Вотан поднял окровавленный нос кверху.
Скрытый зловонием гниющей плоти и гари от сожженных хижин был запах чего-то особого. Вотан последовал за запахом через остатки деревни и нашел четкие следы от сапог.
Едва ли Жрецы носили одежду, а об обуви и речи не шло. И что теперь делать?
Когда он прибыл через Сенот, Вотан думал, что эта миссия будет быстрой, работа только для бога, поэтому он не связывался с Учбенами и не просил у них помощи.
Но если сейчас вернулся бы и послал за ними, потерял бы драгоценное время
– Прекрасно. Значит действую один, – проворчал он. – Что плохого может со мной случиться?
***
Три дня спустя.
Мексиканский залив.
Ранним вечером Вотан зашел в потрепанную, прогорклую каюту и захлопнул за собой дверь.
– Привет, капитан Пиццаро.
Мужчина, с сальными волосами каштанового цвета и впалыми щеками, поднялся, встав спиной к стене и бегло осмотрел Вотана. Вероятно, изучая огромный его рост.
Или он, вероятно, оценивал мачете, привязанный к спине Вотана. Или изучал кинжалы, прикрепленные к каждой конечности и два пистолета в кобурах по бокам?
Может он осматривал яркий килт до колен, надетый на Вотане? Да определённо юбку.
– Подготовился к войне в одиночку? – спросил Пиццаро.
– При любых обстоятельствах. – Вотан улыбнулся, прислонившись спиной к двери и скрестил на груди руки.
– Понятно, – произнес Пиццаро. – Так как ты знаешь мое имя, предполагаю, что ты здесь не случайно.
Глупый человек.
Ничего не происходило случайно. Три дня Вотан шел от деревни Мааскаб к океану, где с огромным любопытством наблюдал, как мужчины грузили небольшие ящики в лодки, а затем аккуратно затаскивали их на борт своего ржавого сухогруза.
Вотан насчитал шестьдесят, вооруженных до зубов, гнусных, злых ублюдков без рубашек, с татуировками драконов, морских чудищ и их сражения. Вотан слышал, как люди его называли Пиццаро.
Испанское имя.
В этой части мира торговцы не редкость, но не испанцы. Вотан не мог представить, как они проплыли по международным водам, сложно путешествовать во время Второй Мировой Войны.
Вотан хотел тут же напасть на людей и начать допрос, но они разбежались и потратили его драгоценное время. Поэтому, он взобрался на судно по якорной цепи, спрятался на борту и ждал, когда они окажутся в глубоких водах.
– Точно, не случайно, – сказал Вотан Пиццаро. – И тебе следует знать, что я придерживаюсь строгих правил касаемо честности.
– Честность? На счет чего? – спросил капитан.
– Я собираюсь тебя убить. На самом деле всех вас. Скорее всего сегодня. – Вотан небрежно пожал плечами. – Хотя если ты расскажешь мне все честно, я не буду тебя пытать. – Он ощутил покалывание в глазах.
Без сомнения, они изменили цвет с люминесцентно-бирюзовых на темно-изумрудные.
– Что ж, – произнес капитан. – Весьма честно с твоей стороны.
– Что я могу сказать? Сегодня у меня хорошее настроение и я тороплюсь.
Капитан свел брови.
– Могу я предложить тебе выпить? – Он осторожно двинулся вдоль стены к столу, стоящему в углу, вытащил из ящика бутылку, а затем медленно сел, не сводя взгляда с Вотана.
– Благодарю, но нет. А ты давай, ром поможет приглушить боль.
По полу пробежал огромный таракан и остановился у ноги Вотана, который зашипел, заставив таракана вздрогнуть.
Жучок посмотрел своими крошечными черными глазками на Вотана снизу-вверх, а затем медленно попятился под кровать, не отводя взгляда от Вотана, пока не скрылся из виду.
Пиццаро вздернул одну, рассеченную шрамом, бровь, и до краев наполнил свою жестяную кружку. Ром стекал со стола на грязно-серые штаны капитана.
– Жучки. – Вотан вновь пожал плечами.
– Ладно, итак. – Пиццаро нервно смахнул капли золотистой жидкости с колен и схватил кружку. – Какие тебе нужны ответы?
– Жрецы. Кто послал тебя убить их?
Кружка скользнула из рук Пиццаро.
– Эм… Я…
Вотан стукнул кулаком по столу, расколов столешницу ровно посередине. Он напрасно тратил время.
– Говори! Или следующее, что я расколю будет твой череп. – Голос Вотана словно осколками резал уши капитана.
– Я не знаю! Она не говорила своего имени, но она была не обычная. Она…
– Что? – Вотан дотянулся до рукоятки мачете на своей спине.
– Была как ты! Глаза, как у тебя.
Вотан был поражен. Одна из его сестер? Господь милосердный, кто еще? Сначала история Петена о том, что один из его братьев забирал смертных женщин, теперь это?
– Она заплатила вперед и обещала еще денег… много денег. Она хотела забрать сосуды, – судорожно выдал капитан. – Еще она сказала нам убить столько этих демонов с дредами, сколько понадобится, чтобы заставить их подтвердить местоположения других сосудов, но они ничего не сказали.
Сосуды? Прячась в трюме, Вотан видел темно-серые сосуды в ящиках, но не придавал им особого значения. Люди часто собирают ненужные вещи.
Его задачей было выяснить, кто научил Мааскабов искусству управлять темной энергией.
– Как тебе удалось поймать и убить стольких жрецов всего с шестьюдесятью людьми?
– Мы оглушили их слезоточивым газом, – ответил капитан Пиццаро. – Они не видели, как мы подошли.
Ах, ну да
Люди были заняты изобретением нового оружия, чтобы использовать в войне против гнусных людей Гитлера. Почему Вотану не посчастливилось вытянуть короткую соломинку, когда назвали имя этого парня?
Неееет, вместо этого, ему пришлось разбираться со зловонными, противными, фанатичными Мааскабами. "Но это путешествие привело меня к ребенку, к Габриэлле, – подумал Вотан. – Не стоит забывать о превратностях судьбы".
– По крайней мере ты их всех убил?
Пиццаро опустил взгляд в пол.
– Некоторые убежали.
– Да будь все проклято! – прокричал Вотан. Чтобы выследить их, включая главаря, и убить могли бы потребоваться месяцы.
– Что в сосудах? – спросил Вотан.
– Не знаю. – Капитан тяжело дышал. – Она заставила нас пообещать не открывать их. Сказала, что сосуды могут нас убить.
Идиоты. Что такого находилось внутри этих сосудов, способное их убить? Пчелы-убийцы?
– Ладно. – Вотан подавил смех. Он не хотел, чтобы капитан думал о нем, как о шутнике. Затем Пиццаро рассказал Вотану о карте, которую им дала одна из его сестер, где были указаны местоположение остальных сосудов.
По всему миру насчиталось дюжина таких мест. Им приказали найти их всех и привезти в Порт Рота, в Испанию, где их поджидала женщина.
– И ты ни капли не боишься, что твой корабль взорвет подводная лодка или боевой корабль?
Пиццаро отрицательно покачал головой.
– Она сказала придерживаться маршрутов, отмеченных на карте. Пока все шло хорошо.
В голове Вотана смешались разочарование и гнев. Это какой-то бред.
– Как эта женщина выглядела?
– Огненно-рыжие волосы, ярко-бирюзовые глаза и взгляд, который заставляет пожалеть, что родился. На самом деле, как и твой.
Симил? Нет, такого просто быть не могло. Хоть она в последнее время и вела себя странно, но ведь они все так себя вели.
Постепенно, мир выходит из-под контроля. Насилие. По всему миру было сейчас столько насилия. Так не должно быть. На самом деле, как только он вернется, ему есть что обсудить.
– Я рассказал все, что знаю. – Пиццаро смотрел на Вотана. – И?
– Что, и? – Вотан вытащил другой мачете.
– Ты все еще собираешься убить меня? – спросил Пиццаро с высокомерным неверием. Этим он почти понравился Вотану.
– Естественно. Ты не достоин своего внутреннего света. Ты – хладнокровный убийца.
– Тоже самое могу сказать о тебе, – произнес Пиццаро.
– Хладнокровный? Я? Вряд ли. Я – последний проповедник справедливости, палач с безупречным послужным списком и кристально чистой совестью.
В дверь постучали, удивив Вотана и заставив его обернуться ко входу. Вотан не успел и глазом моргнуть, как капитан достал нож и швырнул в него.
Лезвие вошло ему в руку.
– Эй! Больно же.
Дверь распахнулась, вошел коренастый, лысый мужчина и раскрыл рот от удивления, завидев Вотана. Он быстро пришел в себя и позвал на помощь, ринувшись вверх по лестнице на палубу.
Вотан выдернул нож Пиццаро, откинул его подальше и потер рану, наблюдая как она мгновенно зажила. Закрыв дверь, он обернулся к Пиццаро, который съёжился в углу каюты
– Что… что ты?
– Аааа, вот теперь мне больше нравится! – сказал Вотан, бесстыдно радуясь страху другого мужчины.
Он на секунду задумался, вынуть ли сердце капитана ложкой или для начала заставить наблюдать, как он убьёт его команду?
Вотан начал ощущать раздражение от всей этой ситуации.
Эники, беники ели вареники.
– Наверно, ложка – это все-таки жестковато, ты с завидной беспощадностью убил Мааскабов. Я вернусь и разберусь с тобой. – Вотан ткнул пальцем в Пиццаро. – Никуда не уходи.
Вотан ринулся вверх по лестнице, сжимая в каждой руке по острому мачете. Когда он оказался на палубе, несколько крупных мужчин бросились на него. Вотан чувствовал запах тьмы, сочившийся из их пор.
Нет. Мааскабы не первые их жертвы. Такой неприятный запах исходил лишь спустя жизнь, наполненную не раскаявшегося насилия.
Вотан превратился в смерч с, режущими все, мачете. Он не успел сделать вдох, как пятеро, задыхающихся, мужчин свалились в аккуратную кучку, под ней разрасталась темно-красная лужа крови.
Другие остановились, осторожно отходя от темно-красного бассейна, разливающегося под ногами. Злость на их грязных, бородатых и бледных лицах сменилась страхом.
Вотан стер брызги крови с лица и улыбнулся. Почувствовав взгляд на спине, он обернулся и увидел Пиццаро, который дрожал от отвращения при виде груды окровавленных тел.
Капитан подтянул штаны, будто набираясь храбрости и пробежал взглядом по лицам своих людей.
– Я… Я, э-э… – заикаясь выдавил капитан, – д-д-ду-думаю, что этот демон, господа, пришел по наши души. И не верю, что кто-то попадет в рай.
– Ты прав, друг мой. Вам нет места в раю. Но я не демон. Бог. И очень, очень жестокий.
Глава 9
Наши дни. Мексика.
Водитель автобуса съехал на обочину. День клонился к вечеру, но из-за жары казалось, что сейчас полдень в аду.
– Senorita, aqui estamos .
– Здесь? Вы хотите, чтобы я вышла именно здесь? – уточнила я, потому как не имела понятия где именно это "здесь" находилось.
На последнем дорожном знаке говорилось, что до Бакалара еще несколько километров, как и к ближайшему от него озеру, но в каком именно направлении?
Я была из числа тех, кто страдал топографическим кретинизмом, если только не была за рулем, а я к сожалению, не была.
С арендованным джипом случились технические неполадки, включающие не одно, а два спущенных колеса и перегретый двигатель.
Гай тут же окрестил меня неудачницей, и если бы я была суеверной, то скорее всего решила, что Вселенная подает мне определенные знаки. Но я не была таковой. Потому что это сразу бы записало меня в разряд сумасшедших.
Угробив джип, я пять часов тряслась в третьесортном автобусе, следующего до Бакалара, рядом с границей Белиза, в обществе кур, у которых бесплатный проезд, и почти добралась до Гая.
Это наконец-то случилось. Но почему тогда мои ноги отказывались нести меня из этого чертова автобуса?
Остальные пассажиры, местные жители, повернулись, кинув в меня здоровую порцию пристальных взглядов. Нерадивая туристка их задерживала.
– Aqui se puede esperar por un taxi . – Сказал водитель, махнув в сторону обочины.
Такси? За последний час я видела не более двух машин на этой дороге.
Водитель развернулся в своем кресле, одарив меня злобным взглядом.
– Senorita? Se sale o me voy .
"Чего ты ждешь? Выходи!" – подтолкнул меня Гай.
Я бросила беглый взгляд сквозь пыльное стекло автобуса и не увидела ничего кроме длинной полосы дороги и плотной темно-зеленой растительности джунглей по обе ее стороны.
Тучный водитель завел двигатель, недвусмысленно намекая.
– Я выхожу. Выхожу! Не закрывайте дверь! – Моя белая, прилипшая к телу от пота футболка, хлюпнула, когда я поднялась с винилового сиденья.
Как только я вышла, поправляя влажные от пота шорты цвета хаки, двери серебристого автобуса со скрипом захлопнулись. Окружив меня черным облаком выхлопного газа, громыхающий двигателем автобус уехал прочь.
Я молилась, чтобы водитель оказался прав на счет такси. Потому как быть брошенной на этой жалкой, пустующей дороге, проходящей через сердце джунглей, очень смахивало на сюжет из плохого фильма ужасов.
Или по крайней мере на небольшую серию для канала Лайфтайм под названием: "То, что молоденьким девушкам не стоит делать, во время одиночного путешествия по Мексике, в поисках таинственного нечто, пойманного в ловушку врагами среди руин Майя. Но девушка слышит его голос у себя в голове и ей необходимо освободить это нечто, потому как оно свело ее с ума, но, возможно, оно единственное, кто может помочь найти правду об исчезновении бабушки".
– Да, будем надеяться, что он был прав на счет такси.
Я закинула красный рюкзак на плечо и прошла несколько ярдов дальше по дороге, чтобы укрыться от солнца под широкими листьями дерева. Я думала, что можно было бы продолжить путь самостоятельно, но опять-таки, я не была уверена, где именно нахожусь.
Я знала лишь, где в итоге должна оказаться. Мой путеводитель указывал на, расположившийся возле озера, экокурорт под названием "Солнце Майя". Это место было идеальным для орнитологов и туристов, желающих получить выход ко всем тропам вокруг озера.
К тому же эти тропы вели к нескольким изолированным руинам и церемониальным бассейнам. Мы с Гаем согласились, что это лучший способ найти маршрут к нему.
Я медленно и глубоко вдохнула. Жара была удушающей, влажный воздух пах, как горячий, заплесневелый душ, напоминая, что после пятичасовой поездки на автобусе следовало бы найти уборную.
Ни за что я не пошла бы в эти джунгли и не села бы на корточки, пока вокруг находились все эти существа. Нет, сеньор.
– Блин-а, Гай. Ты никогда не говорил, что здесь такое пекло. – Я подняла свой хвостик к макушке – наплевав на то, как по-идиотски могла бы выглядеть – вытащила бутылку воды, плеснула немного жидкости на ладонь и провела ею по шее.
"Ну, там где я холодно".
– Ой. Прости. – По моей коже поползли мурашки, мы никогда не говорили о его тюрьме. Не потому что я не спрашивала, а потому что Гай не рассказывал. Лишь упоминал, что описывать ее слишком ужасно, но, по его словам, я не должна буду заходить внутрь.
Просто должна встать у входа в святилище и произнести фразу, на языке Майя, которую Гай заставил меня выучить.
Я вздрогнула. Все же оставалась вероятность, что я направлялась прямиком в ловушку и что все сказанное Гаем – чушь собачья. "Пути назад нет, Эмма – подумала я. – Ты просчитала каждую ситуацию и это единственный вариант с потенциальным выходом. Покончим с этим".
Я вытащила путеводитель из рюкзака и начала перелистывать его.
– Итак, ты говорил, что находишься в километре к северо-западу от озера?
"Да. Да. Ты уже видишь такси?" – спросил он.
– Уже не терпится? – Я посмотрела на дорогу, прислушиваясь к реву машины, но не услышала ничего кроме насекомых, жужжащих в джунглях. Это прямо-таки жутко.
– Гай, каково это? – я гадала скажет ли он что-нибудь, раскроет ли свои карты.
"Быть пойманным в ловушку? Отстойно, как ты любишь выражаться. Но благодаря тебе я держал связь с миром. Хотя должен признать, в твоем детстве "Улица Сезам" и "Барни" были не столь интересны. По мере твоего взросления, я наблюдал за миром твоими глазами. Ты показала мне мир той стороной, о которой я не подозревал. И… – Гай заговорил низким и задумчивым голосом. – Я преисполнен благоговейным страхом перед женщиной, которой ты стала. Такой чуткой, решительной, со столь чистым сердцем. Это стало удивительным подарком, Эмма. Ты для меня удивительный подарок".
Я не знала, что ответить. Помимо того, что высказывание было прямым и неожиданным, оно еще и было… ну, милым. Вероятно, лучший комплимент, который Гай когда-либо мне делал.
– Гай?
Прежде чем он ответил прошло несколько минут.
"Да?"
– Почему мы связаны? Почему именно я?
Он вздохнул.
"Потому что ты особенная".
– Чем?
"Кое-что в твоей ДНК".
– Что это?
"ДНК? Ну это – цепь нуклеотидов…"
– Гай, я в курсе, что такое ДНК. Что в ней делает меня другой?
"Объяснение займет несколько часов, а мы торопимся".
– Наверно, отправлюсь я в ближайшую деревню и попробую найти еду. – Я скрестила руки.
"Хорошо. В твоих генах, есть кое-какое… дополнение".
– Дополнение? Какое?