- Будет зависеть от тебя. У тебя вчера аж аппетит пропал, так ты хотела, чтобы отец разрешил посещать тебе бассейн. И не любой, а именно в "Гладиаторе".
- Хорошо, - ретировалась Юлька, набрала в легкие побольше воздуха, быстро соображая, с чего начать рассказ. - Помнишь, давно я тебе рассказывала про мальчика, который за меня вступился?
Наталья нахмурилась, припоминая детские конфликты дочери.
- Да, что-то такое было, - подтвердила.
- Тот мальчик - Денис. Теперь уже не мальчик. Мы учились в одной школе и давно друг друга знаем. Какое-то время мы не виделись, и он даже сначала меня не узнал, - изображая небрежность, рассказывала Юля.
- Да? - редко можно увидеть на лице Натальи такое удивленное выражение. Сейчас она была поражена услышанным.
- Да, - кивнула Юля.
- И что у вас с ним за отношения?
- Мама, ну какие у нас могут быть отношения? - вспыхнула дочь. - Он меня воспринимает только как дочку босса.
- А ты его?
- А что я? Какая разница? - попыталась отмахнуться, но увильнуть не удалось.
- Юля, я спрашиваю не для того, чтобы поругать тебя. Я мама и должна знать, что с тобой происходит. Не буду я читать тебе нравоучения, ты уже взрослая, но вот дельный совет дать могу. Кто тебе даст его от сердца, если не мама? И не рассчитывай, что я буду равнодушно смотреть на все происходящее.
Юля остро почувствовала, что мать прорвалась сквозь ее защитную оболочку. Мягкий кожаный диван показался жестким и неудобным, будто сидела она на дубовой доске. Девушка даже заерзала, в попытке найти комфортное положение, разрываясь на части: соврать матери или броситься на шею и все рассказать. Больше всего хотелось поделиться и спросить совета, но предугадать реакцию Натальи наверняка невозможно. Хорошо, если она встанет на ее сторону, а вдруг нет? Это будет крах, жизнь Юли сразу превратится в кошмар.
Дочь молчала. Волновалась. Пальцы предательски подрагивали. Губы тоже. Мало что могло вызвать у нее слезы, однако в этот момент она едва держалась, чтобы не расплакаться. И сама не понимала, что вызвало такую реакцию, но глаза вмиг повлажнели.
Пара глубоких вздохов, чтобы укрепить решимость…
- Я его люблю, - негромко и твердо проговорила она, опустив глаза. Руки взялись за мягкий шерстяной плед, прикрывающий ноги, пальцы бездумно очертили пару зеленых на белом фоне квадратов. Потом на указательный Юля накрутила несколько цветных ниток из бахромы. Слова сказаны и ожидая "приговора" Юля то расправляла нити, то снова накручивала их на пальцы. Замерла. Все существо ее сконцентрировалось на бело - зеленом завитке, внутри все точно так же скрутилось в тугую пружину, напряглось.
- Он знает об этом? - через некоторое время спросила мать.
Несколько минут понадобилось Наталье, чтобы осознать сказанное Юлей. Не смысл, - то, что Юля влюблена в Дениса Наталья и так знала, - а глубину, скрывающуюся за простыми и известными словами, что сорвались с девичьих губ. Хоть и тихо они прозвучали, но так уверенно и убежденно, что материнское сердце защемило.
- Нет. И говорить об этом ему я не собираюсь. - В эту секунду выдержка изменила Юле, и она бросилась к Наталье, забыв про травмированную ногу. Когда боль пронзила щиколотку, она скривилась, но не застонала. Впилась в материнские плечи, ища поддержки. - Мамочка, не запрещай мне! Пусть все будет так! Даже если ничего не получится, я хочу, чтобы у меня это было. Пусть он будет у меня. Не лезь, я прошу тебя!.. - много чего хотела сказать. Долго молчала, все предыдущие дни и месяцы, тщательно скрывая свои переживания, но в этот момент почувствовала острую необходимость выговориться, выложить то, что лежало на душе, и только голос, грозивший вот-вот сорваться на пронзительный визг, помешал. Юля замолчала, чтобы немного успокоиться и овладеть собой.
- Юляшя, доченька… - озадаченная Наталья не смогла сразу подобрать слов. Слегка шокированная такими бурными проявлениями она только и нашлась, чтобы обнять дочь и погладить по спине. - Ну-ка сядь хорошо, попей чайку. Давай поговорим спокойно.
Послушавшись, Юлия привстала на колени, потянулась к своей чашке и сделала пару больших глотков. Чай давно остыл, но это не смутило, Юля любила и холодный, но только, как сейчас, - с лимоном. Выдернув из-под себя скомканный плед, она уселась, вытянув больную ногу, прижавшись к боку матери. Наталья обняла ее рукой за плечи.
Несколько раз глубоко вздохнув, девочка снова взялась теребить цветные нитки.
- Ты ничего не изменишь, вы можете мне все запретить, запереть в комнате, но вы не заставите меня забыть его. Я не могу просто так выбросить его из сердца, потому что ни на минуту не забывала. Ничего не могу с собой поделать… И не хочу ничего делать, я рада, счастлива, что Денис сейчас рядом. И в бассейн теперь хоть каждый день буду ходить, чтобы только его увидеть, - голос снова обрел твердость, но с уверенностью пришла какая-то удрученность. Не так уж приятно говорить матери такие личные вещи, да и себе признаваться не очень-то легко. - Мамочка, так получилось в моей жизни. Ты же видишь, все не просто так…
Юля ждала реакции матери. Прежде чем начать говорить, Наталья задумалась. Теперь каждое сказанное ею слово могло послужить для дочери толчком. Хотя зная Юлю, могла предположить, что та не остановится. Препятствия только разожгут интерес. К желанию примкнут и другие амбиции, и тогда, защищая свои интересы, дочь запросто устроит войну.
- Только для него… я ему не нравлюсь… - продолжила Юля, не дождавшись ответа, а так хотелось сейчас поддержки и понимания.
Что правильнее: сказать, что она ошибается, думая, что не нравится Денису, разуверить или подтвердить сомнения? Если Юлька почувствует, что заблуждается, то воспылает чувствами, сорвется. Этот пожар в сердце сожжет не только ее саму. Достанется всем - Денису первому. Но разочаровать, разбить девичьи надежды - еще больнее.
- Юля, мне кажется ты ошибаешься, - осторожно начала Наталья.
Хотя сам Денис утверждал, что Юля в безопасности, Наталья ему не поверила. Уж кому, как не ей, знать, что не всегда слова мужчины нужно воспринимать за чистую монету. А Шаурин знатный мастер скрывать свои чувства.
Вопреки ожиданиям Юлька не кинулась с расспросами, не встрепенулась, а слегка напряглась, прислушиваясь к словам матери.
Наталья продолжила:
- Как ты можешь не нравиться? Ты же у меня такая красивая, - погладила волосы дочери и та, с довольным вздохом улыбнулась, прижимаясь теснее. - Обрати внимание, как реагируют на тебя другие мальчики.
- Меня не интересую другие мальчики. Они меня раздражают, бесят своей пошлостью и озабоченностью.
Еще теплилась в Наталье надежда, что Юля переключится на кого-нибудь из своих ровесников, но категоричный ответ дочери почти погасил ее. А ведь тогда все стало бы намного проще. Но, как ни крути, было понимание, что слишком силен в Юльке внутренний стержень, слишком богат внутренний мир, чтобы она остановилась на ком-то "попроще".
- Не обязательно ими интересоваться. Просто обрати внимание на их реакцию. А общаться все равно надо. И не думай, что все сразу выразят тебе свою симпатию. Ты же не говоришь Денису, что он тебе нравится. Молчишь. Мальчики тоже разные бывают: скрытные, импульсивные, откровенные и стеснительные.
- Денис больше скрытный, чем откровенный.
- Я это заметила.
- И что мне делать? - едва слышно спросила Юля.
Наталья вздохнула. Она не одобряла отношений с Денисом, но запретить дочери любить - не могла. Юлька имела право на свои чувства. Будь это одноклассник, никто не подумал бы возмущаться, но симпатия к Шаурину вызовет протест со стороны отца.
- Во-первых, немного остыть. Во-вторых, ты не истребитель с вертикальным взлетом, чтобы за несколько часов преодолеть расстояние в полмира. Авиатранспорт он, конечно, быстрый, но самый опасный. А нам катастрофы не нужны.
- Типа двигаемся поездом?
- Думаю, да. Тебе всего шестнадцать, а ему… Сколько ему? Около двадцати пяти?
- Около того, - уныло подтвердила дочь. - Мама, я ведь даже не знаю, когда у него день рождения! А вдруг он уже прошел, а я даже не поздравила!
- Ну, это не самая большая проблема.
- Вообще-то да.
На самом деле, разницу в возрасте, которая так тревожила Юлю, Наталья не считала большой проблемой. Через пару лет она совсем сотрется, да и сейчас она, разница, невелика. Примеров, когда девушки встречались с парнями старше себя, достаточно. А Юля, будучи рослой, высокой, не выглядела, как малолетняя девица и внешне Денису очень подходила. Сама Наталья на десять лет младше мужа, Юлькины сомнения и переживания ей знакомы. Именно поэтому не хотелось давить дочери на больное, доставляя материнской опекой лишние страдания. С таким, как Денис, у нее их и так будет предостаточно. И не потому, что он плохой, а потому что - такой. Проблема в том, что отец не одобрит этих отношений. И дело не только в самом Шаурине, Сергей, в принципе, пока не в силах видеть кого-то рядом с дочерью.
- Мама, давай сегодня приготовим что-нибудь интересное. Мы так давно не делали что-то вместе. Я хочу пирог с яблоками и абрикосовым вареньем. Ты уже давно его не пекла. И жареную курицу. Найдем какой-нибудь необычный рецепт.
Юля свободно вздохнула. Разговор принес облегчение. И хотя остались вопросы, она не спешила забрасывать ими мать. Это можно выяснить постепенно, сегодня Юля и так разоткровенничалась.
- Почему бы и нет? Конечно, давай, - с удовольствием согласилась Наталья.
Как правильно заметила Юля, они давно уже не возились вместе на кухне, дочь старалась избегать таких моментов, вероятно, боясь, что Наталья затеет разговор по душам. Переживать Юля предпочитала наедине с собой и не любила, когда кто-то лез к ней в душу. По всему видно: утренняя беседа пошла на пользу, и девочка оттаяла, раз решила устроить такое "мероприятие". Не могло не радовать, что душевное состояние дочери изменилось, что она воспряла духом.
Как ни странно, но именно первая влюбленность оставляет в душе самый яркий след.
Даже если для Юли она окажется неудачной, хотелось, чтобы шрам после этого был как можно меньше, а лучше, чтобы его не осталось вообще.
Но пока Наталья не нашла ответа на свой главный вопрос: стоит ли сам Шаурин таких метаний?
ГЛАВА 19
Скрипнув дверью, Денис вошел в круглосуточный магазинчик на остановке. Внутри толпились гоготавшие подростки. Продавщица выставила на прилавок портвейн и пластиковые стаканчики, даже не спросив возраст покупателей. Запрет на продажу алкоголя несовершеннолетним уже давно никто не соблюдал. А этим было лет по семнадцать.
Вот она - драгоценная свобода! И портвейн, и презервативы в одном ларьке. В соседнем - второсортная порнуха. Эти "молодые да смелые", уже опьяненные, - пара стопок алкоголя, и они готовы на такие поступки, от которых потом вся округа на ушах будет стоять.
Денис попросил булку ржаного и пачку сигарет, вино и фрукты, конфеты, какие-то деликатесы. Усмехнулся. Почти джентльменский набор. Из всего того, что наполняло пакет, только хлеб и сигареты он купил для себя. В родительском доме кроме него больше никто серый хлеб не ел.
Толкнув дверь, Денис чуть не столкнулся с какой-то растрепанной дамой неприглядной наружности. Зыркнув на него нетрезвым взглядом, она ввалилась в магазин. Передернувшись от отвращения, Денис отступил и поспешил покинуть это место.
Каждый раз, когда на пути ему попадалась пьянчуга или бомжиха, на какие-то доли секунды знакомые болевые спазмы одолевали его тело, не оставляя, казалось, ни одного живого места. У всех забулдыг женского рода было одно лицо и глаза, которые он не мог забыть при всем желании. Они все еще снились ему в ночных кошмарах, глаза его матери.
Время близилось к восьми вечера. Сумерки пробирались между домов. Лужицы стянуло льдом. Трескаясь, он звенел под каблуками, как стекло. Сначала подумал просто заехать к Тане, но Таня подсуетилась: позвонила отцу и Нине, разработала "сценарий" мероприятия. Так организовался семейный ужин. Только Вадима не хватало, но ему можно позвонить из дома.
Отвоевал эту субботу у самого себя. Но если бы не парни, то и сегодня допоздна задержался бы в клубе. После того как начали подготовку к боям, выходных у Дениса не было. Сегодня Лёня и Стас почти взашей вытолкали его из спорткомплекса, за что Шаурин был им очень благодарен. Не машина он, чтобы работать без продыху, чувствовал, что скоро на людей начнет бросаться. Чем меньше оставалось времени до боев, тем жарче становилось в спортзале, нервы накалялись до предела, адреналин зашкаливал. Шипу и Вуичу Денис дал команду немного сбавить обороты, иначе сорвут пацанов раньше времени, а выложиться они должны в определенный день и час.
Как только в голове у Шаурина замаячила мысль о тотализаторе, он тут же вспомнил о своих новоприобретенных друзьях Стасе и Леньке. Боголюбов осел где-то в районе под теплым боком родного дяденьки, главы администрации, потому его возможности, физические и умственные, на данном этапе оказались малопригодными и труднодоступными. А вот КМС по самбо Шаповалов и в совершенстве владеющий техникой армейского боя Вуич виделись очень полезными. И парни с лихвой оправдывали доверие. Тихо, почти незаметно влились в коллектив, работали без нареканий. Если сам Денис звался тренером весьма условно, то Шип с Леней носили это звание гордо и кроме подготовки парней к боям ничем не занимались.
Будь в их жизни все гладко, не стал бы Денис дергать друзей, но, как оказалось, и тех тряхнуть успело. Стас почти сразу после возвращения домой отца похоронил. Не только самому на ноги нужно было встать, но и мать удержать на плаву, и сестре помочь несовершеннолетней. Лёня тоже в поисках хорошего заработка мотался с одной работы на другую. Впрочем, в Лёне Денис как раз меньше всего сомневался. Этот за хорошие барыши в любую авантюру готов сунуться. Еще в армии прославился тем, что новые бушлаты продал. Бушлаты те, конечно, ему не под запись выдали. Двадцать штук в одну ночь спер и в эту же ночь толкнул, а утром на построении стоял и глазом не моргнув. Попробуйте, мол, найдите, докажите… Только Денис, Шип и Женька об этом знали, куда же без них в таком важном деле. Пришлось всем поучаствовать, не бросать же друга. Поковырялись офицеры, покопались, рыскали-рыскали, а так и не смогли узнать, куда зимнее обмундирование новобранцев делось.
Стас тоже над предложением Дениса долго не размышлял, сразу согласился. Не та у него была ситуация. Рад был Денис, очень рад, что появились в его окружении люди, которые в нужный момент могли прикрыть ему спину. В Лене и Стасе он не сомневался, а насчет других такой уверенности не было. Возникло ощущение, что в лице друзей он приобрел дополнительную броню. Верно, так и было.
Заглушив машину, Денис вытащил пакет с продуктами и поднялся в квартиру.
Отец, дружески хлопнув по плечу, забрал из рук пакет; Нина поприветствовала поцелуем в щеку; Таня повисла на шее. Свободно вздохнув, Денис обнял ее крепче.
- Привет, сестричка, как дела? - спросил, когда Таня оторвалась от него.
- Хорошо, - довольно улыбнулась сестра. - Ты чего так долго? Мы уже за стол сели.
- Задержался. Еще в магазин зашел. Конфеты тебе купил. Твои любимые.
- Да? Это которые с ликером? Вот язва!
- Да ну, скажешь тоже. Сама невинность. Это вы с Ксюшей, чтобы почувствовать вкус жизни конфеты с ликером лопали и крепче этого ничего не пробовали. В наше время подростки портвейн на улицах глушат.
- Да? - снова переспросила Таня.
- Танюх, ну ты удивляешься, как будто только вчера родилась. - Денис замер у вешалки, все крючки были заняты, и он раздумывал, куда пристроить куртку.
Таня забрала у него из рук одежду:
- В шкаф повешаю, иди руки мой и садись за стол.
Усмехнулся: Таня все еще не упускала случая покомандовать им.
В ванной он тщательно вымыл руки с мылом, воспользовался чистым полотенцем. Не пошел сразу за стол, а сел на пуфик в прихожей, набрал номер Вадима и коротко переговорил, попросив прийти. Голос у друга был сонный, потому грубый. Денис поднял его с кровати, но тот не отказался встретиться, редко они виделись, чтобы терять такую возможность.
Положив трубку, уперся затылком в стену и на миг прикрыл глаза. Особенная царила в этом доме атмосфера, - навевающая сон. Едва переступал порог квартиры, глаза закрывались. И сейчас мечтал завалиться на кровать в своей комнате и проспать часов двадцать. Прислушался. Парадоксально, но даже суета была здесь тихая и спокойная. Женщины возились с тарелками, на кухне негромко хлопали шкафчики, то и дело из-под полуопущенных ресниц Денис замечал мелькающую туда-сюда голубую кофточку Татьяны. Зашумела вода: сестра принялась мыть фрукты, встав у мойки. И он уже ее не видел. Только Борин бас, доносившийся из большой комнаты, раздражающе сотрясал воздух. Он и отец о чем-то горячо спорили.
Потер лицо, уловил цветочный запах, что остался на ладонях после мытья. Минутная слабость, короткая передышка, а конечности уже налились тяжестью, двигаться не хотелось. Все же поднялся с места и прошел на кухню за сестрой. Обойдя стол, встал за стулом, на котором сидела Татьяна, положил руки ей на плечи.
- Как поживает семейство Осиповых? Без эксцессов?
- Да как сказать… Бывает… - чуть заметно напряглась Таня.
- И часто бывает?
- Нет, не часто.
- И то хорошо. Муженек на месте осесть не думает?
Таня на миг замерла, прекратив резать яблоки на дольки.
- Пока нет.
- Слушай, у них огромная организация и здесь на месте около сотни СМУ. Зачем ему мотаться в Тобольск? Или куда там он катается?..
- Последний раз в Тюмени был.
- В Тюмени?
- Да, газопровод прокладывают.
- Газопровод?.. Интересно… - вкрадчиво произнес брат. - А может тебе к нему устроится? Будешь с ним вместе в командировки ездить.
- Кем?
- Кем-нибудь. Зато муж под присмотром. - Денис пожал плечами и сел на соседний стул. Хрустнул долькой яблока.
- Думаешь пора за ним начать присматривать? - легко спросила Таня. На лице мелькнула тень, оставив в глазах грусть. Не понравилось, куда клонил брат. И с чего он вообще это взял? Ей ни разу не приходило в голову, что у мужа могла быть любовница, даже думать об этом было неприятно и больно. Зачем Борису любовница? Никогда Таня не подозревала его в измене, верила на слово, не выискивала ничего, не выспрашивала. Доверяла. Они по любви встречались, по любви женились…