Радуясь, что работа не дает ей времени жалеть себя, она через два часа нашла, что ей стало лучше. Когда же Брейди поймет, что жениться только ради того, чтобы развестись, нелепо? Следует проявить твердость, и в конце концов ему надоест ее уговаривать. Он вернется к своей жизни, позволив ей вернуться к своей.
Без него.
При мысли об этом ее душа начинала беззвучно плакать.
Когда зазвонил телефон, Эйне схватила его, радуясь возможности отвлечься от горьких мыслей.
– Алло?
– Эйне, приходи в коттедж, – выпалила на одном дыхании ее мать. – Ты должна это увидеть!
Молодая женщина поспешила к коттеджу.
На крыше работали трое мужчин, заменяя прохудившуюся кровлю. Еще четыре человека дружно красили дом в нежный кремовый цвет. Что происходит?
Мать, стоя на крыльце, энергично махала ей рукой.
– Входи, входи! – Молли буквально втащила дочь в коттедж. – Разве не чудесно? Брейди позаботился о крыше. Тебе понравился цвет, в который маляры красят дом? – Щеки Молли алели от возбуждения, с лица не сходила улыбка. Она подала Эйне конверт из манильской бумаги. – А затем он вручил мне это!
Эйне открыла конверт, вытащила стопку бумаг и быстро их просмотрела. Затем прочитала еще раз, медленно. На последней странице стояла подпись Брейди. Она подняла глаза на мать:
– Он переписал коттедж на тебя.
Глаза Молли наполнились слезами.
– Он душка, Эйне. В записке, которую Брейди прислал с документами, говорится, что он хочет, чтобы дом, который мы любим, стал нашим. Правда он замечательный человек?
– Замечательный, – прошептала Эйне.
Она не могла поверить, что он сделал такой подарок ее матери.
– Я была потрясена. Когда я прочитала эти документы, у меня сердце чуть из груди не выскочило. Но это еще не все. – Молли потянула дочь в кухню. – Посмотри! Ты только посмотри!
На месте древней плиты, которая стояла там еще утром, красовалась красная энергосберегающая плита. А в углу стоял новенький холодильник, тоже красный, издающий едва слышное мурлыканье.
– Разве не здорово? – Молли провела рукой по плите. – У меня никогда не было такой плиты! А холодильник, Эйне! Такой большой, такой тихий… – Она вздохнула. – Хороший человек! Он заметил, что я обожаю этот цвет. – Молли плюхнулась на стул и в восторге осмотрела кухню. – Я еще не пришла в себя. Дом теперь наш…
Эйне не могла вымолвить ни слова. Она молча смотрела на сияющее лицо матери. Брейди сделал все это, даже слова не сказав ей. Он увидел, в каком плачевном состоянии находится коттедж, и не поленился исправить положение. Новая крыша, свежая краска, новая плита, холодильник. Брейди преобразил дом. Он обратил внимание на красные шкафы в кухне и догадался, что ее матери нравится яркий цвет.
Но главное – он подарил им ощущение безопасности. Жизнь без тревог.
– И это еще не все. – Молли вскочила. – Он прислал огромный телевизор для Робби и новую игровую приставку. И еще какую-то графическую программу, которая, как он сказал, должна быть у всех начинающих дизайнеров. Когда наш мальчик вернется из школы, он сойдет с ума от радости.
– Почему? – прошептала Эйне. – Почему он это делает?
– Дорогая, разве ты ничего не видишь? – Молли обхватила ладонями лицо дочери. – Он любит тебя, моя дорогая. Он просто не умеет говорить о любви.
Эйне хотелось бы в это верить, но как она могла? Брейди предложил ей выйти за него замуж, однако он сделал это, уже вынашивая план развода. Разве влюбленный мужчина так поступает?
– Ты ошибаешься, мам, – наконец с грустью сказала она. – Он богат, поэтому решает проблемы с помощью денег.
– Зачем ему решать наши проблемы? – возразила мать. – Он сделал это все ради тебя.
Может, мама права? Неужели Брейди ее любит? Но если он ее любит, почему молчит о своих чувствах? Что ж, решила Эйне, пора потребовать у него ответа.
Глава 10
Эйне нашла Брейди позади замка, рядом с лабиринтом. Когда она подошла, он повернулся к ней и спросил:
– Нам действительно нужен этот лабиринт? Он занимает много места и…
Эйне встала на цыпочки и поцеловала его. После стольких месяцев разлуки вкус его губ что-то разбередил в ее душе. Вот то, чего ей хочется, что ей нужно. Вот она, ее любовь, такая сильная, такая глубокая, что сердце готово лопнуть.
Брейди удивился, потом капитулировал. Он заключил ее в объятия и прижал к себе. Эйне слушала глухие удары его сердца и знала, что не сможет жить без Брейди.
Язык мужчины проник в ее рот. От поцелуя у Эйне перехватило дыхание, сердце пустилось в галоп, ноги подкосились. Прохладный ветер заставлял их теснее прижиматься друг к другу. Рассеянный солнечный свет проникал сквозь тяжелые серые облака. Эйне позволила себе забыться, целиком отдавшись этому моменту и захлестнувшим ее эмоциям.
Наконец Брейди поднял голову, взглянул на нее сверху вниз и, слабо улыбнувшись, спросил:
– Чему я обязан этим?
– Я говорила с мамой.
– Вот как. – Его глаза заледенели, и стена, с которой Эйне была хорошо знакома, снова разделила их. Брейди шагнул назад, и Эйне мгновенно почувствовала себя одинокой. Повернувшись к лабиринту, он лишь произнес: – Что ж, мне было приятно.
Но Эйне не собиралась позволить ему отдалиться от нее. Это было слишком важно. Она должна была рассказать ему о своих чувствах и потребовать, чтобы он признался ей в любви.
– Этот поцелуй – не только благодарность, – мягко сказала она. – Это также означает: "Я люблю тебя".
В глазах Брейди что-то мелькнуло, затем они потемнели. Его лицо стало жестким и замкнутым.
Эйне попыталась еще раз:
– Брейди, я сказала, что люблю тебя.
– Я слышал. – Он снова уставился на лабиринт. – Но ты хотела сказать совсем не это. Ты просто благодарна мне, только и всего. А что касается лабиринта…
– Пусть он катится ко всем чертям, – пробормотала молодая женщина. – И не объясняй мне, что я чувствую, а что нет. Это оскорбительно.
– Тогда не путай любовь с благодарностью, – резко ответил Брейди, бросив на нее быстрый взгляд, а затем снова занялся лабиринтом. – Если мы его разберем…
Эйне рассердилась.
– Разбирать лабиринт мы не будем. – В ней кипело раздражение. Она призналась ему в любви, а он ей не поверил. Но Брейди не будет слушать ее, пока они не решат вопрос с лабиринтом. – Он был создан правнучкой лорда Батлера в 1565 году и принадлежит замку в той же степени, что и каменные стены и бойницы. Необходимо восстановить его. – Эйне взглянула на разросшийся кустарник. – Хороший садовник сделает это за считаные дни. Игроки, быть может, начнут охотиться в нем на вервольфов. Или мы положим призы в центр лабиринта для тех, кто доберется туда.
– Хм, не такая уж плохая мысль, – кивнул Брейди и вошел в лабиринт, почти сразу скрывшись за высокими самшитовыми зарослями.
Эйне сдержала бурлящие в ней эмоции, угрожающие выплеснуться и испортить прекрасный романтический момент, который она планировала, и пошла вслед за Брейди. Поравнявшись с ним, она схватила его за руку и повернула к себе.
– Скажи, почему ты не веришь, что я тебя люблю?
Глаза его были как облака, бегущие с океана. Похолодало, и даже под защитой кустов Эйне почувствовала, как ветер пробирает ее до костей. Но холод в глазах Брейди леденил ее сильнее. В животе все сплелось в тугой узел от нервного напряжения. Но женщина не двигалась. Текли минуты, и Эйне решила, что не дождется ответа.
– Потому что раньше меня никто не любил, – глухо произнес Брейди.
Эйне видела, чего стоило ему это признание. Он вдруг коротко хохотнул, и она вздрогнула, услышав в его смехе боль.
– Брейди. – Эйне погладила его по руке, пытаясь утешить. – Поговори со мной. Скажи, что не дает тебе покоя.
Он посмотрел на ее руку, затем на лицо. Когда он заговорил, его голос был низким и в нем слышался какой-то надрыв.
– Ты сама постоянно напоминаешь о том, что мы слишком разные. Что ж, ты права, хотя причины этого другие. – Брейди надвинулся на нее, вынуждая прижаться спиной к кустарнику. – Ты хочешь узнать, почему я не желаю создать семью? Потому что у меня ее никогда не было. Когда мне было шесть лет, моя мать спихнула меня на государство и сбежала. Я больше никогда ее не видел. Мне неизвестно, кем был мой отец. Меня перебрасывали из одного дома в другой. Мое барахло хранилось в бумажных пакетах, словно мусор.
Эйне молча слушала его, чувствуя, как разрывается в ее груди сердце.
– С шести до тринадцати лет я побывал в пяти разных домах. Ничего не получилось. Ни одна из этих семей не захотела, чтобы я остался жить у них. – Брейди с шумом сглотнул. – Я ждал того дня, когда смогу начать самостоятельную жизнь.
– Брейди, мне так жаль… – Она потянулась к нему, но он отшатнулся, и ее рука безжизненно упала.
– Я рассказываю это не потому, что мне нужна твоя жалость, – отрывисто бросил Брейди. – Черт, я никогда и никому еще не рассказывал всего, даже Райанам. Мне нужно, чтобы ты поняла меня. Ты думаешь, я богат? Все, что у меня есть, – это деньги. Ты намного богаче меня во всех отношениях, Эйне. – Он провел рукой по волосам, сделал глубокий вдох и выпалил: – Ты выросла с Молли, отцом, братом. У тебя был дом. У тебя была… любовь. – Брейди засунул руки в карманы пиджака, – Я об этом ничего не знаю. И я завидую тебе.
Сердце Эйне заболело при мысли о брошенном, никому не нужном мальчике. Но неужели Брейди не чувствует, что он способен на большее? Он вырос, не зная любви, как она. Но в нем, в глубине его души, живет любовь, которая рвется наружу. Эйне видела ее проявления в его отношениях с Райанами. Любовь проявилась в его щедрости по отношению к ее матери и брату. Она чувствовала ее всегда, когда бы Брейди ни прикасался к ней.
– Я до сих пор не создал семью, потому что не знаю, как это сделать, – признался он, удерживая ее взгляд. – Если я попытаюсь и потерплю неудачу, то нанесу вред своему собственному ребенку. А я не хочу рисковать.
– Ты можешь навредить ребенку только в одном случае: если не будешь его любить, – мягко сказала Эйне. – Если не будешь с ним рядом.
– Семья не для меня, Эйне.
– Ты самый упрямый мужчина на свете, – вздохнула она. – И слепой к тому же.
– Что?
– У тебя уже есть семья, Брейди. Братья Райан – твоя семья, видишь ты это или нет. И у тебя с ними прекрасные отношения, разве не так? – Она шагнула к нему. – Ты покорил сердца моей мамы и Робби, причем до приезда в Ирландию. – Запрокинув голову, она посмотрела ему прямо в глаза, чтобы между ними не было недопонимания. – И ты мой, Брейди. Тебе принадлежит мое сердце.
Он покачал головой:
– Ты не слышала ни слова из того, что я сказал.
– Я все слышала. – Эйне взяла его руку и положила ее на свой живот. Словно почувствовав, что отец рядом, ребенок пошевелился. – Разве ты не видишь, Брейди? У тебя уже есть семья. У тебя есть я, наш ребенок. Наш сын.
Он погладил ее живот, наклонил голову и поцеловал ее, мягко, нежно. Его зубы слегка покусывали ее нижнюю губу, и Эйне растаяла от поцелуя. Оторвавшись от ее губ, Брейди прижался лбом к ее лбу и прошептал:
– Ты говоришь, что любишь меня.
– Люблю.
– Тогда выходи за меня замуж.
– Если ты останешься с нами.
– Я не хочу испортить жизнь тебе и ребенку. Я не знаю, как стать мужем и отцом.
– Значит, ты по-прежнему собираешься принести меня в жертву ради моего же блага и продолжишь цепляться за прошлое, которое не приносит тебе ничего, кроме боли.
– Ты не понимаешь? – Его лицо затвердело. – Я не могу иметь то, что хочу, без риска все испортить. Я не поступлю так с тобой или с ребенком.
Чувствуя себя задетой и испытывая боль оттого, что ее снова отверг любимый мужчина, Эйне отошла от него.
– Мама была права. Ты действительно меня любишь. Об этом говорят все твои поступки. Но не слова. А я заслуживаю большего. Мы заслуживаем большего. Я хочу услышать эти слова. Когда ты найдешь в себе силы их произнести, ты знаешь, где меня найти.
* * *
Он уехал до наступления утра.
Два дня спустя Брейди один в своем кабинете встречал рассвет. Он не мог спать после того, как покинул Ирландию. Сделав глоток кофе, он повернулся в своем кресле к окнам.
Пейзаж, однако, не принес ему успокоения, потому что его мысли были заняты другим. Он вспоминал. Перед ним мелькали картины Ирландии, замка и… Эйне.
Брейди не попрощался с ней. Он убедил себя, что так будет лучше. Легче.
"Для кого? – спросил внутренний голос. – Для нее? Для тебя?"
Для них обоих, конечно. Он поступил правильно. Он сделал этот тяжелый выбор за них всех. Молли поняла его. Он заехал в коттедж перед отъездом, и вместо того, чтобы воспылать гневом, она обняла его и предложила вернуться как можно скорее. В их доме он всегда желанный гость.
Брейди не думал, что Эйне разделяет чувства матери, но винить ее за это не мог.
Она его любит.
Боль взорвалась в его груди, отозвавшись в каждой клеточке. Еще никто и никогда его не любил, но он ушел от любви. Ушел от Эйне.
Брейди не мог дышать.
– Что ты здесь делаешь так рано? – услышал он голос Майка.
– Не мог уснуть. – Брейди сделал еще один глоток кофе, отчаянно желая, чтобы кофеин начал поскорее действовать.
– Любопытно почему. – Майк вошел в его кабинет, плюхнулся в кресло.
– Смена часовых поясов. – Брейди нахмурился, глядя на своего друга. Он был не в настроении разговаривать. Черт, не в настроении делать что-либо.
– Да? А я так не думаю. – Майк скрестил руки на животе, склонил голову набок и сказал: – Ты не хочешь поделиться со мной, почему столь поспешно покинул Ирландию? У тебя там есть такая женщина, как Эйне. А скоро появится сын.
Не стоило звонить Майку, когда он узнал о ребенке.
– Я должен был уехать. – Брейди поставил чашку, встал и подошел к окну. – Она говорит, что любит меня.
– Красивая женщина, которая носит твоего ребенка, говорит тебе, что любит. Разумеется, нужно срочно уезжать! – Майк не скрывал потрясения. – Ты, случайно, не идиот?
– Случайно нет. – Брейди повернулся и метнул в друга яростный взгляд. – Черт, как я могу жить с ней и моим ребенком, Майк? Я не знаю, что такое семья. – Проклятье, он устал это объяснять!
– Ты в самом деле идиот! – воскликнул Майк. – Я даже на доске не стоял, когда в первый раз занялся серфингом. Когда ты делал раскадровки для "Замка судьбы", тебя не остановило то, что ты новичок.
– Это другое, – пробормотал Брейди. – Если накосячишь в чем-нибудь подобном, это можно исправить. Но если подведешь ребенка…
– Почему ты уверен, что накосячишь?
Брейди покачал головой. Майк все понял. Он достаточно знал о детстве и юности своего друга.
– Тебе стоит хотя бы попытаться, Брейди, – сказал Майк. – Есть женщина, которая тебя любит, и ребенок, которому ты нужен. Ты всю жизнь бегал от своего прошлого. Может, настала пора взглянуть ему в лицо? Может, пора создать семью, которой ты был лишен?
На первый взгляд, все было легко, но Брейди знал, что только на первый взгляд.
– Как? – Он действительно хотел бы знать.
– Как тебе создать семью? – спросил Майк. – Построй ее. Сам. Ради Эйне, ради твоего сына и ради самого себя. Перестань лгать себе и хватай то, что у тебя есть. – Он рассмеялся и покачал головой. – Возвращайся в Ирландию. Создай семью, которой тебе не хватало, не то ты все потеряешь.
Брейди смотрел на Майка, и в нем начала расти надежда, подавляя сомнения, ставшие частью его жизни. Неужели это возможно? Он мысленно вернулся в прошлое, когда ребенком мечтал обрести семью. Все это ждало его в Ирландии.
Если только он осмелится рискнуть.
– Майк, – сказал Брейди, направляясь к выходу, – мне снова понадобится самолет компании.
– Да? – усмехнулся Майк. – Надолго?
Брейди остановился в дверях:
– Только чтобы доставить меня в Ирландию.
Усмешка Майка стала шире.
– Значит, начиная с этого момента ты будешь работать там?
– Если повезет, – кивнул Брейди. – С Интернетом, скайпом, даже с обычным телефоном я смогу работать везде. А вы, парни, подъедете к торжественному открытию.
– Ни за что его не пропустим, – пообещал Майк и подошел к нему.
Брейди крепко обнял друга:
– Спасибо, дружище. За все.
Майк хлопнул его по плечу:
– Не забудь прислать нам приглашение на свадьбу.
– Обязательно. – Брейди отправился к себе, быстро собрался, а затем поехал в аэропорт, надеясь, что еще не слишком поздно.
– Он вернется, милая, – сказала Молли за чашкой чая.
В кухне матери было тепло и уютно, хотя окна дребезжали от бьющих в них порывов холодного ветра.
– Я в этом не уверена.
Брейди не было уже три дня, и Эйне казалось, что в ее мире ничто и никогда не встанет на место. Три дня – и она шагу не могла ступить, чтобы не подумать о Брейди. Как ей жить без него?
– Почему бы тебе не вернуться в коттедж? – предложила мать, пожимая руку Эйне. – Честно говоря, я бы не отказалась от компании, так как почти не вижу Робби. Все свободное время он проводит в своей комнате, создавая разных жутких существ, начиная с зомби и заканчивая собаками с пастью в пене.
– Я рада, что Робби нравится программа. Брейди считает, что у него есть талант.
Однажды он даже сказал, что предложит Робби работу, когда тот окончит школу. Но останется ли обещание в силе? Многое изменилось после его отъезда. Эйне с трудом заставляла себя следить за работами в замке.
Черепицу наконец привезли и уже почти всю уложили. Скоро можно будет заняться ремонтом верхнего этажа, и отель будет готов к приему гостей. Вернется ли Брейди к открытию?
– Спасибо, мама, – мягко сказала она. – Но я все же останусь в замке. Если честно, сейчас я – не самая лучшая компания.
Эйне встала. Молли обошла стол и обняла ее. Гладя дочь по голове, она негромко посоветовала:
– Никогда не оставляй надежду на любовь, Эйне. Никогда. Если перестаешь надеяться, ты проиграла.
Глава 11
Теперь Брейди точно знал, куда он едет. В единственное место, где он хочет быть.
Лунный свет сопровождал его на узкой, извилистой дороге, мимо железных ворот, выкрашенных в серебристый цвет, по усыпанной гравием подъездной аллее. Брейди бросил быстрый взгляд в сторону коттеджа, где жили Молли и Робби, и подъехал к замку, темная громада которого возвышалась на фоне освещенного луной неба. Замок нависал над ним, будто бросая вызов: "Зайди и добейся того, ради чего приехал".
Брейди был готов его принять.
Наконец-то он решил оставить прошлое в прошлом и жить настоящим ради будущего. Он постарается убедить Эйне, что вернулся другим человеком, что изменился благодаря ей.
Брейди воспользовался своим ключом и открыл парадную дверь, а затем тихо закрыл ее за собой. В замке царила тишина. Он начал подниматься по ступенькам, почти не дыша.