Я быстро заморгала, подумав об этой перспективе, и обрадовалась, заметив, что моих позорных слез никто не видит: Бет и Ева заснули. Оглядев их сморенные лица, я вновь вернула свое внимание к дороге. Я и так ехала медленнее всех, машины, иногда слишком уж активно сигналя, обгоняли меня, и я сразу же уступала дорогу. Когда спереди не ехала машина Теренса, я чувствовала себя не уютно, и моя не уверенность проявлялась в некоторых неправильных виляниях на дороге. А так же спокойствия не прибавляло не правильное (по моим меркам), левостороннее движение, к которому я все еще никак не могла привыкнуть. Возможно, было бы проще, будь и у моей машины, как у здешних руль с другой стороны.
Сосредоточенность на дороге всегда позволяла мне не думать о нежелательном. В другое время от мыслей меня отвлекали Ева и Бет.
Когда машин вокруг меня стало меньше, я смогла позволить себе посмотреть на мелькающие за окном рыжие деревья, стойко сохраняющее на себе листья. И почувствовала, как заряжаюсь от них энергией и спокойствием, и понимала, что смогу прожить еще один день без Калеба. Как мог кто-то не любить осень? Еретики, чтоб их!
Из-за моей медленной езды в городе мы оказались на полчаса позже, чем предполагала Бет. Ее машины не пугали, и она вообще не представляла себе, как сложно приходиться мне переходить с одной стороны движения на другую. Сегодня она была раздражительнее, чем всегда, и я скинула это на ее бессонные ночи, на этой неделе. Она тревожилась по поводу оценки по английскому. И видя ее волнения, я все равно ничего не могла ей рассказать.
Сегодня мы трое даже решили пропустить школу и поехать с утра в Лутон, так как Бет, узнав о хорошей оценке, просто не могла представить, как она пойдет на английский. Ее наверняка пугала мысль, что она отхватит какую-нибудь плохую оценку, когда будет мечтать о Лутоне.
Я и Ева тоже особо в школу не рвались - все мы ожидали выходных.
Мы въехали в город, и первой проблемой вставшей перед нами оказался мой голод. По дороге в Лутон я успела съесть все свои припасы, и чувствовала, что все равно готова съесть слона.
Мы нашли кафетерий на малознакомой мне улочке, с интересными витринами. Тут же потом, мы нашли магазинчик спорттоваров. Там было все, что только может понадобиться человеку, любящему активно отдыхать. Я долго разглядывала доску для серфинга, пытаясь разгадать кому она может понадобиться здесь, не только в Лутоне, но и вообще в Англии. Серфинг у меня ассоциировался с теплом и солнцем. А Англия с Калебом, а значит с дождливыми пасмурными днями.
- Это подарок, - объяснил услужливо молодой человек, одетый как продавец.
Он предано заглядывал мне в глаза, желая узнать, что же нужно "таким прекрасным леди" в этом магазинчике. Его поведение мне напомнило Дрю.
Начали мы со спальника. Пришлось брать самый большой, какой был в магазине. Продавец смущенно предложил мне его, видимо, не желая прямо говорить о моем выдающемся животе. Да я и не сопротивлялась. Хорошо, что хоть палатку четырехместную не предлагал, я пока что вмещалась и в меньшую.
Смешнее было то, как он поглядывал на мою левую руку без обручального кольца. Неужели хотел пригласить на свидание? - саркастически подумала я, - наверное, беременные входят в моду.
Упаковывая все наши покупки, он расспрашивал меня о том, откуда мы, так как Лутон не такой уж и большой город, и здесь почти все друг друга знают. Он так же игнорировал глупые смешки Бет и Евы, в стороне наблюдавших за его заигрываниями. И мне хотелось на них прикрикнуть. Своими глупостями, они ставили в неловкое положение меня, больше чем его. Нравился он мне или нет, но внезапное мужское внимание, тешило меня. Хоть кому то я нравилась.
Я почти с облегчением выходила из магазина, неся в руках туристический коврик, полученный в подарок к спальному мешку. Такие вот навязчивые молодые люди действовали на меня раздражающе, как и смех Бет и Евы.
Пока мы возвращались к моей припаркованной машине, они обсуждали этого парня, так словно меня самой в магазине и не было. Покидав вещи в багажник, подруги смотрели на меня выжидающе. Тогда-то я, наконец, поняла, что кто-то из них меня о чем-то спросил.
Бет смотрела лукаво, Ева удивленно.
- Что? Я не расслышала.
- Я говорю, что сегодня ты очень хорошо выглядишь? Сегодня какой-то особенный день? - повторила Бет. Сложив руки, она в ожидании смотрела на меня.
- А что в другие дни я выглядела плохо? - невинно удивилась я, проигнорировав вопрос об особенном дне. Вообще-то сегодня было ровно два месяца, как я познакомилась с Калебом.
- Скорее в другие дни ты одевалась так, словно тебе совершенно наплевать, как ты выглядишь, - заметила она обвинительно. - Чтобы не случилось, нельзя же постоянно замыкаться в себе. И сегодня ты нам хотя бы продемонстрировала, что можешь выглядеть и лучше.
- Лучше молчи, - отмахнулась я, стараясь скрыть улыбку, - а то ты начинаешь говорить как Оливье.
Бет в притворном ужасе схватилась за голову. Ева недовольно сдвинула брови. В ее понятии плохих людей в нашей компании не было. Я в который раз отметила про себя ее наивность.
- Ну, знаешь, так меня еще никто не обзывал, - не заметив взгляда Евы, пошутила Бет. Мы рассмеялись и побрели в поисках магазинов одежды.
Мы решили не идти в огромный торговый центр, а поискать что-нибудь попроще. Точнее говоря, так решила Бет, ее пугали те суммы, которые я могла там потратить.
Искать такие, чтобы подходили и мне и Бет, пришлось не долго.
И вот тут я уже дала себе волю. Я и забыла как это приятно, ходить за покупками. Мне вовсе не казалось утомительным выбирать и мерить.
Бет сопротивлялась, когда я хватала очередную вещь в военном стиле. Благодаря ее разумным советам, мой гардероб даже пополнился брюками, пусть и для беременных.
- Зачем было покупать столько? - скрипнула зубами Бет, выволакивая пакеты на улицу, - Ты что, всю жизнь будешь беременна?
- Да ладно тебе, - старалась поддержать меня Ева, - много из этих вещей можно будет носить и потом.
- Это ты о пяти парах джинсов с резинкой, - ехидно поддела ее Бет, - ну да обрежем ее и можно будет носить, как о-о-очень низкие джинсы. Будет гламурно.
Я улыбалась, слушая их шутовскую перебранку, и только теперь заметила, что обе подруги в подаренных мной вещах.
- Вам родители ничего не сказали? - мало ли что, городок маленький, и мои подарки могли расценить как благотворительность, и что еще хуже унижение.
- Мама просто обомлела, когда прочитала имена некоторых дизайнеров, а некоторые вещи, так сказать, конфисковала, - сокрушалась Бет. - Видела бы ты лицо Оливье!
- Может, стоило и ей что-то подарить? - мне стало неловко.
- Ты что спятила, - хихикнула Бет, - у ее отца магазин одежды. Она скорее согласилась бы пройти по городу голой, чем взяла у тебя одежду. Хотя, наверное, потом бы кусала локти, но Оливье у нас гордая и у нее странное понятие дружбы. Если ты конечно еще и сама не убедилась.
Я улыбнулась. Бет всегда все описывала столь красноречиво, что никаких вопросов ее описание не могло оставить. Она была права, Оливье слишком горда, она бы восприняла одежду не как подарок, а что ни на есть милостыню. Ведь она же Оливье, самая красивая девушка школы, королева выпускного бала, и тому подобное, от чего меня тошнило. Конечно, я подозревала, что и Бет тешат подобные тщеславные мысли, стать самой популярной и красивой, но ее не сравнить с Оливье. И не потому, что она моя самая близкая подруга, а потому что она просто хороший человек. Но будь моя воля, королевой бала я бы сделала Еву. Я украдкой разглядывала ее волнистые волосы и лучистые зеленые глаза, такие яркие, что вполне можно принять их за контактные линзы. Светло-зеленый пуловер только усиливал их цвет.
Смотря на то, как она хмуриться, недовольно доказывая Бет, что Оливье не так уж и плоха, я вспомнила, что мне рассказывала Бет о тайных чувствах Евы к Грему. Я даже не знала, как к этому относиться. Как я понимала и разделяла ее чувства к подобному мужчине как Грем. Не мне ли ее понимать лучше других? Но ее, как и меня ждало разочарование. Грем, в отличие от Калеба, не был самовлюблен, эгоистичен, но любил он другую, и Еве не на что было рассчитывать. Мне было ее жаль, так же как и себя. По крайне мере я знала наверняка, почему мне ничего не светит, а Ева еще долго будет тешить себя напрасными надеждами.
Я тяжело вздохнула, осознавая, что невольно теперь меня будет мучить чувство вины, потому, что я знаю ее тайну. Интересно, а знает ли о ее чувствах к отцу, Калеб? Если знает, почему ничего не предпринял, чтобы она точно знала, что ее ничего не ожидает? Возможно, и нет. Он любил Еву как друга, больше чем всех остальных, я подозревала об этом, или, точнее говоря, догадывалась, он бы не позволил ей мучиться напрасно. Любовь к друзьям была одной из самых позитивных черт характера Калеба. Мне она нравилась. Мы одинаково были преданы друзьям.
Я снова потянула их перекусить. Но теперь уже ела я одна, для девочек, было слишком рано есть снова, ну что же хорошо, что они понимали, кто на самом деле заставляет меня столько поедать. Девочки заказали только чай, а я не удержалась и съела большую порцию картошки-фри и поджаренный бифштекс. Стоило ожидать, что после такой еды, съеденной с аппетитом - мне станет плохо. Что и последовало, как только я закончила истреблять еду на тарелке. Они, молча и осуждающе, слушали как мне плохо в туалете.
- Нельзя же так, - впервые я видела Еву такой свирепой. - Если ты знала, что тебе станет плохо от такой еды, зачем ела? Это же не безопасно.
Я, с плохо скрываемым раздражением, слушала их причитания, и так слишком злая на саму себя. Мне было плохо, совершенно не так как бывает по утрам, а действительно плохо. Девочки испугались так сильно, увидев мое позеленевшее лицо, что готовы были везти меня в больницу.
Пришлось их успокоить, что все в порядке. Мне не хотелось, чтобы об этом случае узнали родители. Мы сидели в машине. Девочки слишком злые чтобы говорить, а я слишком растерянная и уставшая, чтобы попросить прощения. Я понимала, что именно их тревожит. Для них беременность было чем-то совершенно незнакомым, с чем они никогда раньше не сталкивались, хотя прекрасно знали что это. Они просто боялись за меня, и что, если что-то случится, они не будут знать, чем мне помочь.
Прошло минут пятнадцать, минеральная вода и неподвижное лежание сделали чудо. Я уже полностью оправилась, и была почти готова ехать домой. Ключи у меня забрала Ева, с каменным лицом переглянувшаяся с Бет. Еще, чего доброго, накажут, подумала я, увидев их взгляды. Они собирались домой, и хотели, чтобы я попала туда как можно быстрее. Но у меня оставалось еще одно дело в городе. Маленькое, но слишком важное, чтобы я оставила его на следующее посещение Лутона.
- Мне нужно еще в один магазин. - Бет и Ева одновременно запротестовали, но я была непреклонна.
- Это последний, и, честное слово, мы сразу же едем домой.
Бет вопросительно обернулась к Еве, и та, увидев мой умоляющий взгляд, обреченно согласилась.
- Хорошо, но этот последний - с ударением на последнем слове сказала Бет. Я и раньше догадывалась, что ей нравилось опекать меня, но чтобы так. Она начинала мне напоминать уже не ее маму, а Самюель. А что хуже - Калеба.
Я вздрогнула, вспомнив о нем. Целый день мне удавалось игнорировать все мысли о нем. А теперь он вновь встал перед моими глазами, и я была не готова к этому. Я слишком устала, чтобы контролировать свои мысли.
Немного пропетляв по городу, мы, наконец, нашли тот магазин, о котором рассказывала мне Бет. У нее имелась карточка скидок в нем, так как там она покупала подарок для учителя музыки, от школьного комитета учеников. Он выходил на пенсию, и являлся одним из самых любимых учителей школы.
- И так что мы здесь ищем, - раздражение уже полностью покинуло Бет, и она с готовностью вылезла из машины и теперь помогала сделать это мне.
Я помедлила с ответом, делая вид, что занята трудной задачей, достойно оказаться на двух ногах, после получасового сидения на одном месте.
- Что-то для детей? По-моему музыкальные инструменты покупать рановато, - нахмурила лоб Ева.
Обе подруги с интересом оглядывали цветастые витрины магазина, словно надеясь там найти ответы.
- Нет, - развеселилась я, смотря на их озадаченные лица.
Смешным было то, что они меня на самом деле то и не знали. Они ничего не ведали о том, какой я была раньше.
- Мне нужна гитара.
Бет и Ева непонимающе переглянулись.
- Прости что? - переспросила Ева. Ее порывистые движения означали лишь одно: она в полной растерянности. Чтобы куда-то деть руки она сложила их на груди, и мне это кое-кого напомнило. Я судорожно вздохнула, пытаясь подавить в себе волну боли.
- Гитара. Мне нужна гитара, - полностью утратив веселость, вздохнула я. Трудно было им объяснить все.
- Понимаете, там, в Чикаго я была совершенно другой. Меня вы знаете только с одной стороны, но когда-то была и другая Рейн. Более веселая, чем теперь, и я любила музыку…Долго рассказывать. Может как-нибудь в другой раз?
Я видела, что их не устраивает мой ответ. Но они сами торопили меня домой.
- Ты такая сильная, - тяжело покачала головой Бет, - как много с тобой всего случилось.
О нет, - думала я, - я не сильная. Я слабая, потому что не могу сопротивляться тем чувствам, что во мне вызывал Калеб.
Я оглянулась на магазин, продавец уже сосредоточено следил за нами, видимо сочтя наше поведение подозрительным.
- По-моему нужно зайти, а то он решит, что мы собрались устроить здесь демонстрацию, - я ушла от ответа на слова Бет. Не время было обсуждать все, что со мной случилось. Да я и не хотела. Все, что случилось, теперь осталось в прошлом. Я смотрела в будущее и продолжала жить. Пусть и не очень счастливо, потому что рядом не будет того человека, которого я люблю. Но ведь, сколько еще всего в жизни у меня впереди! Я уже и забыла когда видела свое будущее столь оптимистичным.
Когда мы вошли над дверью неприятно брякнул колокольчик, от которого поежились не только мы, но и сам продавец.
- Мазохист, - услышала я бурчание Бет и еле удержалась от смеха, так как заметила приближающегося продавца.
- Вам что-то показать, - он подождал пока мы прошли в глубину магазина и осмотрелись. Заметив на стене гитары, подобные тем, что были у меня в Чикаго, я поспешила к ним.
- Да если можно, мне нужно шестиструнную акустическую гитару, желательно не очень тяжелую. Могут подойти фирмы Martin, Taylor, Larrivee, может даже Gibson.
Я не надеялась увидеть здесь Collings, Goodall, Louden, Lakewood, Bourgeois, потому даже не стала спрашивать. Моей мечтой конечно же была гитара на заказ, но ни Терцо ни Самюель не одобрили бы подобного выбора, просто потому что считали хорошим воспитанием для меня - некоторое ограничение в финансах. Я могла бы надеяться на Прата - он никогда не жалел денег на меня, но это не всегда сказывалось позитивно.
Продавец удивленно и вопросительно оглядел меня. Видимо не ожидал. А что еще можно ожидать от беременной? Я его понимала, не впервые сталкивалась с таким пренебрежением.
Не очень разговорчивый, он снял несколько гитар, кратко описав, все, что мне нужно было о них знать. Я недолго выбирала. Мне сразу же понравилась темно-пурпурная, с алым огнем по бокам и ярко голубыми линиями. Струны на ней были мягкими, совсем не такие как на моей старой разбитой гитаре.
Я давно не играла, но несколько аккордов дались мне достаточно легко. С наслаждением я перебирала струны одеревеневшими пальцами, без практики они не были так податливы как раньше. Ногти немного мешали, но я отметила это как пунктик, который следовало сделать дома. Маникюр для меня не был чем-то очень важным.
- Беру эту, - счастливо сказала я продавцу и девочкам, с сомнением, наблюдавшим за мной.
- Вы уверены? Могу посоветовать вам модель не хуже этой, но дешевле, - он показал мне ценник на гитаре, и я рассмеялась - эта цена была вдвое меньше той, что я запланировала.
- Нет, эта идеально подходит, - я протянула ему кредитку, и постаралась проигнорировать ошеломленные взгляды подруг. Для них эта цена должна казаться просто кощунственной. - И пожалуйста, мне еще один комплект струн и чехол, все самое лучшее.
Я ведь и так сэкономила на гитаре, так что могла позволить себе все это.
Он понимающе кивнул, держа в руках мою безлимитную кредитку. Я сомневалась, что сюда кто-нибудь входил с подобной. Ко мне вернулось былое превосходство, но я подавила его, взглянув на Бет и Еву.
- Ты тратишь ужасно много денег, - почти обвинительно сказала Бет, когда мы вышли на улицу.
- Через месяц у меня день рождения, - меня встревожили слова Бет. Я с тяжелым сердцем поняла, что придется соврать. Рано или поздно кто-то должен был заметить мои колоссальные затраты, и поинтересоваться откуда у профессора такие деньги. - Дядя Прат, выделил мне на гитару деньги. Кстати машина это тоже его подарок. Он вряд ли сможет попасть на мой день рождения, вот и разрешил купить его уже сейчас.
- А чем занимается твой дядя, - поинтересовалась Ева. Я заметила, что их заинтересовал рассказ о дяде, раньше они о нем ничего не слышали.
- Бизнес, - коротко отозвалась я, и постаралась не смотреть им в глаза, - отсюда отец знает Гроверов.
Когда врешь, главное не забывать приплести кого-то знакомого, который будто бы может подтвердить твои слова, так человек, которому ты врешь, сразу же расслабиться. Это было первое правило, как умело лгать, которому меня научил Ричард.
- Да кстати, - добавила я, - у меня еще есть брат. Он сын Прата. Его зовут Ричард.
- Ты никогда нам не рассказывала, - казалось самолюбие Бет задето. Она считала, что она моя лучшая подруга, а значит должна быть в курсе всех аспектов моей жизни.
- Прости, я вам еще много чего не рассказывала, - мне стало обидно. Разве я обязана делиться с ней всем, что произошло со мной в последние пять лет? А потом я раскаялась, понимая, что Бет вовсе не преследует какие-то свои личные цели. Мне-то она точно рассказывала о себе все. А вот я пока что не могла преодолеть в себе тот барьер недоверия к друзьям, что возник у меня после Чикаго.
- Но у нас еще много времени впереди, чтобы я тебе рассказала, - улыбнулась я.
Бет с недоверием посмотрела на меня.
- Это звучит как предложение руки и сердца? - рассмеялась она, и примирительно обнимая меня.
- Ну, почти, - согласилась я, - скорее как предложение любви и вечной дружбы. Я хочу, чтобы ты знала, что ты и Ева здесь, мои самые близкие друзья.
Ева как всегда застенчиво и мило улыбнулась, Бет же торжествовала. Все-таки она для меня важнее Евы. У Евы зазвонил телефон, и мы с Бет, наконец, отпустили друг друга.
Подтащив гитару к машине, Бет открыла багажник и застонала. Места куда положить гитару уже не было. Мы вдвоем немного сдвинули пакеты с одеждой и обувью, и, наконец впихнув туда инструмент, с трудом закрыли багажник. Я ожидала что она что-то скажет насчет кучи пакетов, и количества того что я купила, но ее опередила Ева. Она хмурилась, обращаясь к нам.
- У меня плохая новость.
- Что-то случилось, - встревожилась Бет, а мое сердце замерло, самые дурные мысли вмиг посетили мою голову. Я первым делом испугалась за свою семью.