- Нам еще ненадолго придется задержаться. Оказывается, покупку продуктов оставили нам.
Я облегченно вздохнула. Это показалось ерундой по сравнению с тем, что предстало перед моими глазами, когда она сказала о плохой новости.
- Ну, это не страшно, а то ты сказала это с таким лицом, будто кто-то умер, - возмутилась Бет.
Мы расселись по местам. Ключи у меня вновь отобрали, и я подумала, что у Евы это уже входит в привычку.
Благо на заднем сиденье оставалось еще много места и мы смогли купить все необходимое. В супермаркете работала одна из прихожан маминой церкви. Мне пришлось выслушать и ответить на все ее занудные вопросы, рассказать как поживают родители и обязаться передать им привет. Когда я смогла от нее отделаться, девочки уже ждали меня в машине.
- Я думала, она от тебя не отстанет, - злилась Бет. Уже темнело, и все мы были уставшие. Ева переживала, предстоял еще путь домой, по шоссе, а она, как и я не была любительницей машин.
Я уже и забыла, какое утомительно дело - прогулка по магазинам. Утренний ажиотаж спал, и все о чем я могла мечтать, так это ванна, и кровать. Ну и, несомненно, поесть. Мое недомогание уже совсем прошло, и я с наслаждением думала о том, что же приготовила мама.
В машине я разулась, и тихая музыка, которую включила Ева, а также мелькание деревьев за окном, навевало сон. Но не могла, же я заснуть в машине, мне еще предстояло развести девочек.
Когда мы въехали в город, я так без кроссовок и села за руль. Нам пришлось поменяться, чтобы я могла отвезти по домам подруг.
Когда мы остановились во дворе Бет (я чувствовала, как от влажной холодной земли, в мои ноги пробирается холод), я приветливо помахала маме Бет, и, оглянувшись на машину, спросила:
- А что делать с пакетами?
- Не переживай, Теренс сказал, что кто-то за ними обязательно приедет. Думаю это и будет он, у него дома в подвале такая холодина, что продукты постоят там, в целости и сохранности.
- А теперь, скорее, в машину, не могу смотреть, как ты в одних носках стоишь здесь, - она почти затолкала меня в салон, и ушла в дом лишь когда я выехала на дорогу.
Слова Бет успокоили меня, и я поехала домой, усталая, но счастливая. Завтрашний день сулил так много интересного, а этот подходил к концу. Наконец-то хоть один день я провела только для себя. И почти не вспоминала о Калебе.
Но мои пальцы намертво схватили руль, когда я увидела знакомый темно-синий джип на нашей подъездной дорожке. Мои фары выхватили из темноты его силуэт. Калеб стоял, прислонясь к перилам крыльца.
Припарковав машину около его, я обулась и на негнущихся ногах пошла к дому. Его джип загородил мне дорогу к гаражу, зато то время что я шла, дало мне передышку.
Я подошла к нему ближе, чем стоило, и остановилась. Он молчал, я тоже. Казалось, всего лишь позавчера мы вместе залезли в школу, но теперь все изменилось. Между нами все еще оставался воскресный разговор. Я вглядывалась в его знакомые черты и думала, что и он изменился. Но что именно это были за изменения, не могла понять.
- Я рад, что вы вернулись на этот раз из Лутона в целости и сохранности! - его голос в темноте прозвучал чуждо.
Он был холоден и вежлив, ни тени той веселости, что была в среду. Почему-то мне захотелось ударить его по этой надменной физиономии, полускрытой от моих глаз.
Я вздохнула и подумала: когда же прекратиться это желание причинить ему боль? Ну, разве он виноват, что не любит меня?
- Да уж, как видишь, - сухо отозвалась я, - ты, наверное, за продуктами?
- Почему ты так думаешь? Может я заехал, потому что хотел тебя видеть? - равнодушно пожал плечами он. Но я видела, как при этом его глаза следили за моей реакцией.
Я рассмеялась, возможно, слишком громко, зато, хотя бы не истерично.
- По-моему мы решили этот вопрос еще в воскресенье, - мой голос даже для меня прозвучал слишком отчужденно. Ух, неужели это я? - Так что давай скорее, перенесем продукты, а то я валюсь от усталости.
- Тогда жди здесь, я сам скорее справлюсь, - повелительно бросил он, уже направляясь к машине.
Было очень холодно, я даже накинула капюшон своей куртки, совершенно не спасающей от вечернего ветра. Калеб же был в одной футболке. Теперь я поняла, что означает быть наркоманом на лечении: трогать нельзя, а смотреть - да сколько хочешь!
Я всегда обвиняла Калеба в извращении, но, по-моему, это я была маньяком. Рассматривая его свободно сидящие джинсы и мышцы, перекатывающиеся на руках, я о таком подумала, что мне даже стало жарко. Еще пара минут в его компании, и он подаст на меня в суд за изнасилование…многократное…
Я усмехнулась этой глупой мысли. Видимо от усталости, мой мозг начинал, работать хаотично. Калеб бросил на меня пристальный взгляд, и я поспешила спрятать улыбку.
Заметив торчащую пачку сигарет, а точнее говоря свою заначку, из-под ступеней, я нагнулась, чтобы вытащить их оттуда и выкинуть. Оны были мне больше не нужны. Я полностью избавилась от своей зависимости. Калеб же расценил мое движение превратно.
- Да ты в своем уме? - рявкнул он, подлетая ко мне. Я ужасно испугалась и машинально завела руку за спину.
- Хочешь поговорить о моем психическом здоровье, - получи специальный диплом, - огрызнулась я, еще до конца не поняв, что такого сделала.
Я получила какое-то странное удовольствие, когда увидела, как он сердиться. Наверное, потому что это вызывало хоть какие-то чувства на его лице. Конечно не те, о которых мечтала я, но все же.… Нельзя иметь все, кажется, именно эти слова я сказала недавно Калебу.
- Я их заберу, - заверил меня Калеб.
- Ой-йо-йой, - злорадствовала я, когда, наконец, поняла от чего он злиться. Неожиданно сигареты сыграли мне на руку. Знала бы, что бросать курить это так полезно, давно бы бросила. - Большой и страшный вампир, угрожает маленькой безобидной девочке.
- Не надо давить на жалость, на меня это не действует, - скрипнул зубами он.
- Да неужели, - парировала я, видя совершенно противоположное. Ему явно было трудно нависать надо мной с таким грозным лицом.
Он рывком поднял меня на ноги, и, заведя довольно нежно руки за спину, - отобрал пачку. Я отдала ее без сопротивления, потому что близость лица Калеба, сделала мои ноги ватными, а в голове захлюпал куриный суп. Я безнаказанно вдыхала его аромат, будто бы могла потом насладиться ним. Ощущение его холодной кожи, было одновременно сладким и болезненным.
Он никогда не будет моим, - мелькнуло в моей голове, но я придушила эту мысль. Я могла полностью наслаждаться им теперь, и зачем думать о грустном. Нельзя портить такие вот моменты.
Кажется, он почувствовал мое изменившееся настроение и замер. Его руки крепче обняли меня. Мы перестали дышать, наши глаза оказались на одном уровне.
Я уже почти потянулась к нему, когда на крыльце загорелся свет и мои родители вышли провести Грема. Калеб был к тому времени уже у машины, а я растеряно стояла, не понимая, когда же его руки перестали меня обнимать. Я поежилась от пустоты, что образовалась без него.
- Привет, - поздоровалась я, Грем по привычке погладил меня по голове, словно мне было двенадцать, и что-то дальше принялся обсуждать с отцом. Они договаривались встретиться еще ночью, но для сестер Стоутон и наших остальных соседей, нужно было, чтобы машина Гроверов исчезла с нашего двора. Разные слухи могут пойти по этому поводу. Мы всю жизнь предпринимаем такие меры. Как к такому привыкли Гроверы? Они же дольше моих родителей живут так близко с людьми.
Не обращая на них внимание, я тоже побрела к машине. Это должно было показаться естественным. Не только перед соседями теперь приходилось маскироваться, а еще и перед родителями. Игнорируя так же и Калеба, я принялась вытаскивать свои вещи из багажника, пока он переносил продукты в свой джип, и проклинала себя в душе за слабость. Еще секунда и я бы поцеловала его.
Калеб тоже выглядел раздраженным, но я пропустила этот факт мимо своих мыслей. Ему-то чего злиться? Его только что спасли от нежелательного поцелуя. Если он вообще это заметил.
- Оставь, я сейчас заберу, - голос его показался усталым, когда он выдохнул совершенно рядом, и снова поколебал мое душевное равновесие.
Как же я выдержу следующие два дня, если мы будем находиться рядом постоянно? Если я и днем и ночью буду видеть его, и негде будет спрятаться. В палатке со мной наверняка еще кто-то будет жить. Или Ева или Бет, в чем я точно не сомневалась. Идея поехать на кемпинг, теперь казалась мне не заманчивой, а скорее западней, в которую я ехала добровольно. А до сегодняшнего вечера еще и с радостью.
Тело Калеба напряглось, и я невольно проследила глазами, чтобы понять, что же его так зацепило. Гитара, ну, конечно же.
- Твоя? - спросил он. Голос прозвучал глухо, но, к моему сожалению, в нем не стерлись следы той бархатистости, от которой у меня кружилась голова.
Ответить я не успела. Самюель так вовремя позвала меня в дом, напоминая о холоде. Калеб остался один разгружать машину, Терцо и Грем, словно ничего не замечая, продолжали о чем-то спорить на крыльце.
И я ушла, оставив его без ответа. Пускай помучается, думая, чья она. Если конечно он вообще станет над этим раздумывать.
Только когда машина Гроверов отъехала, я пошла вниз за вещами и на полпути встретила родителей. Как всегда вместе, - с долей тоски и зависти подумалось мне. Будет ли у меня также? Встречу ли я кого-то такого, чтобы был для меня тем же, кем есть Терцо для Самюель? Я вздохнула и изобразила радость:
- Где мои покупки?
Отец взял в руки гитару и недоумевающее покрутил.
- Надеюсь, ее не постигнет участь предыдущей?
- Я тоже.
Самюель помогла мне взять пакеты, и мы занесли их в мою комнату. Я знала, она хотела бы увидеть новые покупки, но очевидно заметив мою усталость, даже не стала спрашивать, что я купила. Мне нравилась их сегодняшняя не настойчивость.
- Помочь тебе разложить их? - поинтересовался Терцо.
Я улыбнулась, увидев не притворный ужас при этом. Ему надоедало вечно просматривать примерку каждого наряда купленного Самюель.
- Может в понедельник?
Самюель понимающе улыбнулась.
- Какао на ночь?
Они спустились вниз первыми, а я еще раз оглядела огромнейшую кучу пакетов и только теперь поняла, от чего так злились Бет и Ева. Их действительно было слишком много.
Родители о чем-то между собой шептались, и даже не перестали, когда я села рядом за кухонный стол. Разговор как всегда шел о детях. Я даже и не заметила, когда это перестало меня раздражать. Мне действительно было приятно слушать их глупую милую болтовню.
На столе передо мной оказался стакан с какао, и я сонно потягивала его. Они же смотрели на меня. Иногда меня это злило, но не сегодня. Что-то изменилось.
- Тебе еще не пора спать? - Терцо оперся на мое плечо, и пропустил в пальцах прядь волос. Его нос наморщился. Самюель и я понимающе улыбнулись друг другу. Его консервативное воспитание не могло смириться с таким цветом. - Какие у тебя были красивые волосы.
Я рассмеялась. Он так часто повторял эти слова, что казалось, без них бывало скучно вечерами.
- Пап, это ненадолго, когда-нибудь я перекрашусь.
Я поцеловала каждого и пошла наверх, прихватив стакан с какао. Наверное, за целый день они еще так и не имели возможности побыть вдвоем. Закрыв за собой дверь, я устало оглядела комнату, и в который раз поразилась ее пустоте. Срочно нужно будет ее оживить.
Взяв гитару в руки, я так же как Терцо покрутила ее на весу. С непривычки я забыла, какая она тяжелая. Но это была приятная тяжесть, чего-то такого родного, и забытого. Забыв о времени, я вспоминала все те песни, что когда-то разучивала под руководством Ричарда. Слезы сами по себе текли из глаз, и я даже не старалась их вытирать. Мне впервые за очень долгое время полегчало.
Забравшись в кровать, я с облегчением вспомнила, что так никто из подруг и не затащил меня в детский магазин. И пожелала лишь одного, чтобы выходные прошли лучше, чем я надеялась.
Глава 11. У "Терри"
Зелень холмов Дерри -
Это цвет моей мечты,
Мечты, что каждый день
Становится реальностью…
Когда закончится день,
Я приду к тебе,
Восхищаясь твоим
Очарованием.
А затем посмотришь на меня
Прекрасными глазами,
И мы растворимся
В глазах друг друга…
(I'll Be Your Lover Too, Robert Pattinson)
Казалось, я только закрыла глаза, как холодные руки Терцо разбудили меня.
- Пора вставать, - сочувственно произнес он, зная, что сна мне было мало.
Я кое-как помылась и причесалась, избегая смотреть в зеркало. Ничего нового там не увижу. Красивого тоже. Не было ни сил, ни желания выпрямлять волосы, как для поездки в Лутон. Я заплела два тугих колоска, и с удовольствием отметила, что выгляжу, не так уж плохо, как подозревала.
Завтрак уже ждал меня на столе, с кружкой ароматного каппучино, который Самюель разрешала мне очень редко. Видимо она сделала скидку на отсутствие сна.
Оделась я во все новое, и Самюель, молча и с интересом, разглядывала одежду. Я оставила это без внимания. Слишком многое сейчас меня волновало, и мои новые штаны цвета хаки и темно-синий батник, совершенно не интересовали, как что-то важное. Когда я надела теплую тяжелую куртку, Самюель пришлось помочь мне обуться.
- Мне нравиться, что ты все же смирилась со своим растущим животом. Но разве не было в магазинах чего-нибудь женственного?
- Мам, скоро зима. Кого я буду соблазнять зимой, к тому же с таким животом.
Я придирчиво оглядела свой наряд и осталась довольна. Чтобы не думала Самюель, все смотрелось на мне хорошо, но лучшим было то, как батник и куртка скрадывали живот. Я даже не посмотрела, что сложила в портфель мама. Меня сегодня устраивало все. Если бы они заговорили об обустройстве комнат для малышей, - я бы на все согласилась. Хорошо, что мама не разглядела в моем хорошем настроении рассеянности. Мне было просто все равно. Я думала только об одном: как скоро я увижу Калеба?
Терцо как раз закончил складывать мои вещи в багажник. Оставалось достаточно места для других сумок, что возьмут с собой девочки.
- Хочу, чтобы ты знала, что едешь туда только потому…
- Что там будет Калеб, - закончила за него я. Отец немного меня раздражал. Это вечное напоминание, насколько они доверяют Калебу, задевало меня больше, чем я могла себе представить. Есть хоть один человек в моем окружении, который не был бы очарован Калебом? Конечно кроме Евы и Дрю, думаю, нет.
- Но даже если бы его не было, я и так не собиралась голышом бегать по лесу, или напиваться до чертиков, - заметила я, чем вызвала неодобрение отца. Он все еще не привык что девушки уже не те, как во времена его молодости.
- Могла бы хоть раз промолчать, - проворчал он. Но я видела, что Терцо не злиться, иначе начала бы переживать.
- Тогда я бы перестала быть собой. И вы бы меня разлюбили.
Я умела подлизываться к отцу.
- Что за ерунду ты говоришь? Как мы можем тебя разлюбить? - его голос смягчился, и я вспомнила, о том, сколько потратила вчера денег. Нужно было пользоваться моментом.
- Пап, я вчера немного превысила лимит на карточке, так что… - я замялась, словно мне действительно стыдно. Терцо, как ни странно попался на удочку. Я всегда умело пользовалась его добротой и любовью ко мне. К тому же ему это и так ничего не стоило.
- Ничего, я не оставлю тебя без карманных денег.
Я обняла его и поспешила сесть в машину. Где-то там меня уже дожидалась Бет. Демонстративно пристегнувшись, чтобы это видел отец и Самюель, которая тоже вышла меня проводить, я осторожно выехала на дорогу. Бросив последний взгляд на обнявшуюся пару, я постаралась выкинуть эту болезненно-приятную картинку из головы.
Я заехала за Бет. К счастью там уже была Ева, но настроения нам немного подпортила мать Бет. Она минут пятнадцать устраивала нам перекрестный допрос, пока не убедилась в том, что мы не взяли с собой выпивки, и что с нами едут достаточно взрослые парни, которых она знает. В отличие от меня. Я лишь только образно представляла, о ком говорили девочки. Я переживала, что это могут быть парни, с которыми мы тогда ездили в Лутон. Но мне не хотелось спрашивать у девочек, у них может сложиться впечатление, что я им не доверяю.
Когда миссис Фослер скрылась в доме, под увещевание дочери, я, наконец, поинтересовалась про наши дальнейшие планы. Я никогда не была нигде кроме нашего городка, и Лутона, потому даже не знала где находиться нужное нам место.
- Что теперь?
- Подберем по дороге Теренса. Оливье возьмет Сетти и Лин, и своего брата Бреда. А Калеб везет продукты и еще троих парней, которые теперь учатся в Бредфорде, хотя еще в прошлом году они тоже были частью нашей компании.
- Это кто-то кого я еще не видела?
- Да, но не переживай, они хорошие ребята. Мы давно дружим.
Такое краткое объяснение не удовлетворило моего интереса. Но я не стала настаивать. Бет, казалось, растеряна не меньше моего. Что-то ее тревожило, а может, нервировало. Я не могла этого понять, пока к нам не подсел по дороге Теренс. Бет просто расцвела, увидев его, и, поменявшись местами с Евой, уселась с Теренсом на заднее сидение. Мы постарались с Евой проигнорировать жаркий поцелуй, который увидели в зеркало заднего вида.
- Кстати, Ева, - донесся до нас сзади голос Теренса, - будет Лари. Мне звонил Калеб с утра. Он выпытывал все о тебе, прежде чем согласиться на поездку.
Я с удивлением увидела, как щеки Евы покрылись пунцовым румянцем.
- Я чего-то еще не знаю? - невинно переспросила я, стараясь не глазеть на нее. Ева, безусловно, имела право на свою личную жизнь, но мне все же было интересно узнать о ней больше.
Мы дружили, я знала, что могу на нее положиться. Но иногда мне казалось, что я почти ничего о ней не знаю. Мы проводили вместе время, почти всегда втроем, смеялись, слушали музыку, обсуждали книги, но Ева все еще оставалась для меня загадкой. И те далекие слова, что сказала мне Бет о любви Евы к Грему, глубоко засели в моей голове. Я готова была ее пожалеть, и жалела еще до недавнего времени, а оказалось она, в отличие от меня, лучше справлялась со своими чувствами. Она старалась жить нормальной жизнью, и интересоваться еще кем-то. В отличие от меня. Я просто зациклилась на Калебе, и уже не могла, оглядываясь по сторонам, замечать еще каких-нибудь парней. Все они блекли по сравнению с ним. Я слишком сильно полюбила Калеба, чтобы на свете мог существовать еще кто-нибудь, заслуживающий внимания.
Я болезненно и тяжело вздохнула, и вопрошающий и внимательный взгляд Евы скользнул по моему лицу и с силой сжатым пальцам. Взгляд стал понимающим.
- Как ты с этим справилась? - не удержалась от вопроса я. Казалось, она знает какую-то силу, с помощью которой можно избавиться от не желательной любви.
Она снова вспыхнула, но не отвернулась. Ева сразу же поняла, о чем я говорю. Мы обе знали о чувствах друг друга к нелюбящим нас мужчинам, нам было не очень приятно это осознавать, и все же было что-то в этом утешающее. Оказывается, есть кто-то с кем я могла теперь поделиться. Я не сомневалась, Бет ни слова не узнает, если я все расскажу Еве.