- Это случилось двадцать с лишним лет назад. Летом после окончания средней школы ее дочь связалась с плохой компанией. Дело кончилось наркотиками. И в придачу забеременела. Марта настояла на том, чтобы ребенок остался у нее, но дочь так и не одумалась. Марта не видела ее около восемнадцати лет.
- А как получилось, что она стала бездомной?
- Все эти годы она проработала в одном и том же отеле, не пропустив ни единого рабочего дня, и при этом смогла вырастить дочь и внучку.
- Ту самую, которая учится на доктора?
- Точно. - Он откинул с лица волосы, еще не высохшие после дождя. - В один прекрасный день Марта пришла на работу, как обычно, и нашла отель закрытым. Его закрыли без объявления, без предупреждения. Она проработала там почти сорок два года. Рассчитывала на пенсию, так как почти весь ее заработок уходил на внучку. - Он вздохнул и потер покрывшийся щетиной подбородок. - Без работы и без средств к существованию, она, в конце концов, потеряла и свою небольшую квартирку.
- А на другую работу устроиться не удалось?
Дэнни невесело засмеялся.
- Она пыталась. Но что светит женщине без образования, которой уже за шестьдесят? - Он пожал плечами. - Вот так она и стала бездомной. Обращаться за государственным пособием не хочет. Вопрос гордости.
Кэти почувствовала прилив симпатии к этой женщине.
- Как это печально. А что, внучка разве не может позаботиться о ней?
- Внучка даже не знает, что она бездомная, - тихо проговорил Дэнни, наблюдая, как Кэти кладет Молли себе на плечо и легонько похлопывает по спинке. - Марта не хочет, чтобы она знала. Главное для нее - чтобы внучка окончила колледж и поступила на медицинский факультет.
- Она ничего не сказала внучке? - Кэти ошеломленно смотрела на него.
- Ничего. - Он с облегчением посмотрел на почти пустую бутылочку. - Ту небольшую сумму, которую получает по социальному обеспечению, Марта ежемесячно высылает внучке. Она просто души в ней не чает, - с улыбкой сказал Дэнни. - Около четырех или пяти месяцев назад девочка заболела, так Марта чуть с ума не сошла от беспокойства. Учти еще, что Марта очень горда и независима, никогда ни о чем не попросит, но, когда заболела внучка, она все-таки попросила меня подвезти ее к автобусу. Дело было зимой, и я не мог позволить ей проделать весь путь на автобусе - подвез на машине, но лишь при условии, что высажу ее за квартал до общежития. Марте казалось: если внучка увидит меня, то поймет, что тут что-то не так. - Дэнни чуть улыбнулся уголками губ. - Марта, она особенная, - заключил он. Ему это было понятно - человек делает для семьи все, что может. Его тоже так учили, так воспитывали, так он и сам поступал в жизни.
Кэти восхищенно покачала головой.
- Невероятно. На что люди готовы пойти ради своей семьи. - Она гладила малышку по спинке, прижимаясь к ней щекой. - А в это время других, похоже, не интересует даже судьба собственных детей.
- Да уж, - сурово проговорил Дэнни. - Не могу понять, почему кто-то вдруг бросает своего ребенка. - Он озадаченно и сердито затряс головой. - У меня это как-то в голове не укладывается.
- Уверена, что у ее матери, кто бы она ни была, имелась очень веская причина, - медленно отозвалась Кэти, укутывая заснувшую у нее на плече Молли. - Не думаю, что кто-нибудь способен просто взять и отказаться от ребенка по прихоти. - Она поцеловала девочку в мягкую розовую щечку. - Могу себе представить, каким мучительным было для нее это решение. То, что она оставила ребенка у тебя в машине, как бы поручив его твоим заботам, явно доказывает, что ей далеко не безразлична его судьба; она хотела быть уверенной: малышке будет хорошо.
Ему хотелось с ней согласиться, но это было нелегко.
- Не каждая женщина обладает природным инстинктом материнства, Кэти, - он сказал это таким жестким тоном, что она посмотрела на него с любопытством. - И, к сожалению, не все женщины хотят иметь детей. - Дэнни встал и протянул руки за малышкой. Кэти наблюдала, как он осторожно положил Молли на животик в манеже и так же осторожно укрыл ее одеяльцем.
Постояв несколько секунд, Дэнни наклонился и положил рядом с ней ее игрушку.
- Пусть у нее поблизости будет что-нибудь знакомое, - объяснил он. - Если она проснется и рядом окажется что-то знакомое, ей, возможно, будет не так страшно.
Кэти снова невольно вспомнила о другой маленькой девчушке, которая осталась одна на свете, и о том, что именно Дэнни оказывался рядом, когда ей бывало страшно.
Кэти хотелось подойти к нему, успокоить его так, как он когда-то успокаивал ее, но она удержалась. Достала из шкафчика бумажные тарелки и салфетки, радуясь возможности отвлечься от грустных воспоминаний.
- Давай-ка поедим. Я умираю с голоду. - Она потянулась за пакетом с едой. Схватив кулек с жареной картошкой, запихнула в рот сразу несколько аппетитных кусочков: в обед она занималась детьми, а ужина вообще не получилось.
- Ух, Кэт, я тоже страшно голоден, - сказал Дэнни, плюхнувшись на стул. - Кетчуп здесь есть? - Он кинул в рот картофельный кусочек, достал из пакета две банки с напитком и пару булочек с сосисками.
Повернувшись к большому кухонному холодильнику, Кэти извлекла бутылку с кетчупом. Обычно в холодильнике и шкафах имелся внушительный набор продуктов, но сегодня пятница, ее запасы определенно нуждались в пополнении. Эту заботу она обычно оставляла на субботу или воскресенье, когда садик был закрыт.
Дэнни протянул ей булочку с сосиской.
- Это тебе. Помнишь? Сосиски чили от Антонио?
Кэти выхватила сосиску у него из рук, рот у нее наполнился слюной.
- Разве я могла бы забыть? - воскликнула она.
В детстве, когда ее что-то расстраивало, она не могла есть. Но Дэнни обнаружил одну ее слабость - сосиски чили от Антонио. Он добивался, чтобы она ела, обещая угостить сосиской чили. Она так их любила, что приманка неизменно срабатывала. Ее безмерно тронуло, что он об этом помнит.
- Салливаны никогда ничего не забывают, - сказал Дэнни с нахальной улыбкой и набросился на еду. Некоторое время они молча ели. Он взглянул на малышку - та спокойно спала, выставив вверх круглую маленькую попку, и, еле слышно причмокивая, сосала большой палец. - Молли кажется вполне спокойной, - с некоторым удивлением проговорил он.
- Она сухая, она сыта, ей тепло, хорошо. Чего еще желать? - Сказав это, она тут же пожалела о своих словах.
- Много чего, Кэт, - серьезно произнес он. - Например, такую мать, которая любила бы ее и заботилась о ней…
- Дэнни, прости. Я не хотела… Просто не подумала…
- Ничего. - Вздохнув, Дэнни отодвинул тарелку с едой и провел рукой по волосам. - Извини, просто… этот случай по-настоящему достал меня. - Он поднялся из-за стола и начал мерить комнату шагами. Она вдруг поняла, что в этой ситуации для него есть что-то глубоко личное.
Кэти нехотя ковырялась в еде, думая, что бы такое сказать, что ободрило бы его.
- Дэнни, я уверена, что мы сможем найти ее родных. Просто нужно еще немного времени. - Она не прибавила, что времени у них в обрез. Держать у себя брошенного ребенка несколько часов - это одно. Держать ребенка несколько дней или недель - это уже нечто совсем другое. Но она понимала, что говорить об этом сейчас не стоило.
- Да, и когда я их найду… - Он осекся, руки у него сжались в кулаки. - Знаешь, Кэти, после почти пятнадцати лет работы в полиции я думал, что меня уже ничем не удивишь. Думал, что все уже испытал. Но это…
Кэти с интересом наблюдала за ним, в который раз спрашивая себя, почему этот ребенок и эта ситуация так на него действуют. Дэнни исключительно редко терял хладнокровие. Что же сейчас было такого, что задевало его за живое?
Он остановился перед манежиком, наклонился и получше подоткнул одеяльце.
- Она такая славная и такая беспомощная, - сказал Дэнни едва слышно, так, что Кэти еле уловила его слова. - Молли. - Он произнес имя с улыбкой, потом бросил взгляд на Кэти. - Я очень люблю это имя. Всегда думал, что назову первую дочку в честь нашей покойной бабушки. Знаешь, мне всегда казалось, это будет здорово, ведь она так и не увидела своих внуков.
Кэти была поражена. Со времени крушения его брака Дэнни ни с кем не обсуждал этой темы. После того, как Майкл женился на Джоанне Грейс и удочерил ее новорожденную дочурку, Эмму, все стали поддразнивать Дэнни и младшего из братьев, Патрика, насчет продолжения рода Салливанов. Но после его непродолжительного брака, когда об этом заходил разговор, Дэнни сразу вставал и выходил из комнаты. Больше никто с ним не шутил и вообще не заговаривал на эту тему. Вот почему Кэт так удивилась, когда он заговорил об этом сам.
- Па будет очень рад, - тихо сказала она. В небе зловеще зарокотал гром. Она отвела взгляд, собираясь с духом. - Дэнни, я даже не знала, что ты вообще хотел ребенка.
- Хотел ребенка, Кэт? - Он резко обернулся, потемневшие глаза смотрели жестко. Вдруг их выражение стало таким печальным и безнадежным, что у нее сжалось сердце. - Черт возьми, Кэти, у меня уже был ребенок.
ГЛАВА ПЯТАЯ
Дождь выбивал гулкую дробь по крыше, в такт отчаянно колотившемуся сердцу Кэти.
Она ошеломленно уставилась на него. Ей казалось, кровь застыла у нее в жилах.
Она ожидала всего, чего угодно, только не этого.
У Дэнни был ребенок!..
Почему же никто ничего не сказал ей?
И где этот ребенок?..
С ответами придется подождать. Нельзя давать волю собственным чувствам, потому что сейчас она нужна Денни.
Дэнни.
Он отошел к окну и стоял там, уставившись на улицу. Руки в карманах, сильные плечи опущены, словно под тяжкой ношей.
Аппетит у Кэти пропал. Она встала и подошла к нему.
- Дэнни. - Кэти мягко коснулась ладонью его спины, чтобы он знал, что она здесь, рядом, но в душу к нему лезть не собирается. Он сам ей все расскажет, когда сочтет нужным.
Они молча стояли в темноте, глядя, как дождь хлещет по оконному стеклу и бурными потоками струится по земле.
- Прости меня, - прошептал наконец Дэнни и потер утомленные глаза. Он вдруг почувствовал себя очень старым и очень уставшим. - Я не собирался все это на тебя вываливать.
Кэти еле сдержала слезы. Голос звучал глухо, обессилено… убито. Дэнни был убит горем.
- Ничего, Дэнни, ничего. - Она обняла его за талию. Это вышло естественно, без усилий.
- Кэт. - Не произнеся больше ни слова, он повернулся к ней, обнял, крепко прижал к себе. Боже, как она нужна ему именно сейчас - больше, чем кто-либо когда бы то ни было. Закрыв глаза, он вдыхал ее запах и прислушивался к боли, рвавшей его изнутри.
Дэнни со все большей ясностью осознавал, что ему не хватало Кэти, не хватало той близкой дружбы, которая всегда была между ними. Просто не хватало ее.
- Я… я… никогда никому не рассказывал, - тихо проговорил он, прижимаясь небритой щекой к ее щеке. Ему казалось, он вернулся… домой.
Кэти прильнула к нему, вцепившись во все еще влажную рубашку, пытаясь вобрать в себя его боль; сердце бешено колотилось. Она ничего не говорила, ни о чем не спрашивала.
- Не мог рассказать, - негромко продолжал он, - было слишком больно. Жестоко. Ужасно… - Голос у него пресекся, и он коснулся ладонью ее щеки. Ее широко открытые глаза были полны слез.
Впервые за долгое, очень долгое время Дэнни вдруг почувствовал покой. Только сейчас он понял, как давно в его жизни не было этого чувства.
- Я думал, что смогу справиться, - тихо продолжал он, рассеянно гладя ее по щеке. - И справился. Мне удалось похоронить все - воспоминания, боль. Все. - Его взгляд упал на спящего в манежике ребенка. - Пока не обнаружил у себя в машине Молли. - Он тяжело перевел дыхание. - Увидев ее, такую маленькую, такую беззащитную, я сразу все вспомнил… Просто не могу понять, как это человеку может стать ненужным его собственное дитя… - Он нервно откашлялся. - Пока ты была в отъезде, я начал встречаться с Карлой. Ты должна помнить ее со школы.
- Да, - не сразу ответила Кэти, стараясь, чтобы голос звучал ровно. Она прекрасно помнила Карлу. Очень хорошенькая и очень бойкая, эта девушка всеми силами старалась заставить одного из братьев Салливанов - любого из них - заметить ее; но безуспешно. Карла была одной из тех избалованных, занятых исключительно собственной персоной девиц, которые считали, что весь мир им что-то должен. Мужчин она рассматривала не как людей, а как призы, как нечто такое, что можно повесить на руку, чтобы лучше выглядеть. Она ничуть не скрывала, что намеревается "заарканить" одного из пользовавшихся бурным успехом братьев Салливанов. Кэти всегда думала, что Карла наметила себе Патрика. И была ошеломлена, когда узнала, что мишенью был Дэнни.
- Она была живая и хорошенькая, Кэт, и я, к несчастью, по уши в нее влюбился. Или думал, что влюбился, - мрачно прибавил он.
Как и его братья, Дэнни был воспитан в сознании того, что брак - дело серьезное, не допускающее легкомысленного отношения. Это священное, торжественное обязательство, обет, даваемый перед Богом и семьей, соблюдаемый и чтимый до конца дней.
Тогда он не знал, каким кошмаром может обернуться брак с "не тем" человеком. И к каким серьезным последствиям может привести. Теперь он это знал.
- Месяца четыре спустя после того, как мы начали встречаться, Карла сказала мне, что беременна. - Дэнни раздосадовано выдохнул. - Должен признаться, сначала я был в шоке, не ожидал ничего подобного. То есть мы предохранялись, но… я не знаю. Наверно, такие вещи случаются. И все же я понял, как это здорово. Женщина, которую я люблю, носит моего ребенка. Может ли человек желать от жизни большего? - Он слабо улыбнулся. - Ты-то знаешь, как важна семья для всех Салливанов. Я только и думал о том, как будет счастлив Па, - сначала Эмма, теперь еще один внук. Естественно, я просил Карлу стать моей женой.
Естественно!.. Другого и быть не могло. Ответственность для Салливанов была не просто словом, а образом жизни.
- Карла ни за что не хотела никому рассказывать о своей беременности, особенно родным. Говорила, что у нее кое-какие проблемы и она боится потерять ребенка. Не хотела их разочаровывать. Я думал, что ей, кроме всего прочего, было немного неловко перед ними. - Дэнни пожал плечами. - Я понял и согласился. Может быть, это был не лучший сценарий, не то, чего мне бы хотелось, но я любил ее и был твердо намерен сделать наш брак успешным. И я очень, очень хотел этого ребенка, Кэти.
- Я знаю.
В чувствах Дэнни сомневаться не приходилось - он был прирожденным отцом.
- Карла не хотела никакого шума, поэтому мы сбежали и поженились тайно. Было как-то странно, что на свадьбе нет никого из родных. Все происходило не совсем так, как я мечтал. Мне всегда хотелось, чтобы на моей свадьбе было как у Майкла. Ну, ты знаешь: вся семья собирается в пабе, чтобы отпраздновать это событие и пожелать нам счастья. Но мне хотелось сделать ей приятное…
Думаю, что первые месяца два игра в папу-маму казалась Карле забавной, но потом ей это наскучило, и она начала выходить по вечерам с подругами. Я волновался за ребенка, мы сильно спорили по этому поводу. - Он помолчал с минуту. - Месяца через три после того, как мы поженились, мне позвонили в участок. Карлу на "скорой" отвезли в больницу. У нее случился выкидыш.
- Мне очень жаль, Дэнни. - Не находя слов утешения, Кэти продолжала обнимать его.
- Я был убит. Просто уничтожен. - Он прерывисто выдохнул. - Потеряв ребенка, Карла сразу потеряла всякий интерес ко мне и к нашему браку. Я пытался говорить с ней, как-то образумить. Ничего не помогало. Она просто продолжала вести себя так, словно все еще была не замужем. Каждый вечер уходила развлекаться со своими подругами. Я даже заподозрил, что у нее есть другой. - У него в голосе звучала такая боль, что она подняла голову и посмотрела ему в глаза.
Дэнни, всегда такой бесстрашный, сильный и неуязвимый, такой дерзкий и уверенный в себе, выглядел сломленным и затравленным. Человек, убитый горем, снова подумала Кэти, и спазм сжал ей горло.
Никогда еще она не чувствовала себя такой бессильной. Никогда не думала, что можно так ясно ощущать боль человека, которого любишь. Понимала, что ничего не может сделать, только быть рядом с ним и слушать его.
- Вот что я тебе скажу, Кэт: ни черта хорошего не получится, если только один человек пытается наладить отношения. - Его голос стал жестче. - Может, мы оказались не в идеальной ситуации и не самым лучшим образом начали свою семейную жизнь, но я думал, что у нас достаточно шансов на успех.
Уж она-то знала, что, если любит только один, нормальных взаимоотношений не построить. К глазам снова подступили слезы. Разве сама она не потратила лучшую часть своей жизни на безумную, безнадежную любовь к человеку, которому безразлична? Нет, один человек не может создать жизнеспособные отношения, как бы сильно он ни любил другого.
- Примерно через месяц после того, как она потеряла ребенка, между нами произошел крупный скандал. Я сказал ей, что хочу знать, намерена ли она приложить усилия, чтобы сохранить наш брак. Кэт, я оказался совершенно не готов к ее реакции. - Он наклонил голову и встретился с ней взглядом. - Это была безобразная сцена, Кэт. Безобразнейшая. Она выдала мне несусветную историю о том, что забеременела специально, чтобы мне пришлось на ней жениться; потом призналась, что никакого выкидыша у нее не было, а был аборт. Там получились какие-то осложнения, из-за которых ее и забрали в больницу. В конце концов сказала, что никогда меня не любила и нарочно убила нашего ребенка, потому что не хотела, чтобы ее со мной что-то связывало.
Кэти была потрясена. Хорошо зная Дэнни, она понимала, какая это была для него катастрофа - не только из-за потери ребенка, но и из-за утраты идеалов, казавшихся такими незыблемыми. Его гордость была растоптана женщиной, которой оказались безразличны и он сам, и его жизненные ценности. Не удивительно, что он никогда и никому не рассказывал об этом.
- Господи, Дэнни. - Кэти изо всех сил старалась не заплакать. Она еще крепче прижалась к нему, вцепившись в его невысохшую рубашку. - Мне так жаль. Я не знаю, что сказать.
А что тут скажешь, мрачно подумал он. Что ни говори, а факты остаются фактами - он оказался дураком. Слепым, безмозглым идиотом. Не смог разглядеть холодности и жестокости женщины, которой поклялся в вечной верности.
Он прижался щекой к шелковистой макушке Кэти, словно в ней было все его спасение. Ему стало легче, будто с него сняли тяжкую ношу, которую он так долго нес.