– Во всех лесах есть нечто зловещее, – постаралась я успокоить подругу. – Поэтому крестьяне и рассказывают сказки, в которых лес населен различными злобными духами.
– Но в этом лесу, если сбиться, можно оказаться в Фиаре, – возразила Мари. – А это вам уже не сказки.
На это возразить было нечего.
Мы продолжали кружить, не желая признать очевидного.
Тем временем хищно подкрадывался вечер. Огненное яркое солнце раздувалось, спускаясь вниз, и вскоре спряталось за верхушками деревьев. От земли струилась белая дымка туманистых испарений.
– Мне кажется, мы заблудились, – высказала наконец вслух общие опасения Мари. – И я пить хочу.
– И я, – поддержала Айриэт.
– Поканючим немного позже, – предложила я, – а сейчас нужно приготовиться к ночевке. Иначе спать придется на ногах.
– И как мы будем к ней готовиться?
Все с надеждой смотрели на меня. А я сама впервые в жизни в лесу заблудилась и что делать, представляла не лучше ихнего.
– Прежде всего, наберем дров, – авторитетно заявила я, не желая сдавать лидерские позиции.
– Как же мы разожжем костер? У нас даже огнива нет.
– Вот об этом как раз можно не беспокоиться.
Моя улыбка была самой, что ни есть, лучезарной. – Зачем вам огниво, если у вас есть я? Но хватит стоять без толку. Вперёд! Приспосабливаемся к дикой природе.
Мы направились к разлапистому кусту пушистого папоротника, создающего иллюзию прикрытия. Поскакав дикими козами, сделали вокруг него полянку, слегка утрамбовав ногами землю. Затем пошли собирать хворост для костра.
Ломясь через густой, колкий сухостойник, над которым вилась невидимая паутина с мерзкими пауками, я поняла, что не люблю лес. Не люблю гораздо сильнее, чем город, горы, Дом Летящих Теней и Храм Света вместе взятые. В лесу холодно, голодно, темно, сыро. Еды – нет. Воды – нет. Котелка – нет. Руки кровоточат. Через каждые три шага приходится оборачиваться, опасаясь потерять ориентир из-за бесконечных веток.
А ещё комары с постоянным: ж – ж – ж!
Когда всем показалось, что дров достаточно, мы развели костёр. Пламя занялось, ровненько, как по линеечке.
– Упыри, они же, как звери, огня бояться. Все огня боятся. И просто, когда костер горит, на душе спокойнее, – радовалась Мари.
В кругу света стало не только спокойнее, но и теплее. Вот только голод, жажда и комары донимали по-прежнему.
Особенно доставалось от последних.
– Есть хочется, – чуть ли не хныкала Мари.
Мы с Айриэт в очередной раз на неё зашипели. Но вообще-то Мари была права. Я уже говорила, что свобода хороша лишь в теории, а на практике зачастую ума не приложишь, что делать с этим счастьем?
– Н – да, – продолжая отмахиваться отощавшей от хлестких взмахов туда и сюда, веткой, заметила я. – Сейчас лежали бы себе в кроватках, под одеялами. Второй сон досматривали. И какая муха нас укусила? Зачем мы сбежали?
– Ты же ведьма! – снова завела Мари любимую мелодию. – Придумай что-нибудь, а?
– Что придумать?
– Что-нибудь, что поможет нам хотя бы от этих проклятых насекомых избавиться!
– Могу зажарить живьём, – предложила я. – Подойдёт?
– А других методов, менее радикальных, нет? – вздохнула Марилисса.
– К сожалению – нет, – пожала плечами я.
– Может быть, ляжем спать? – последовало очередное разумное предложение. – Когда спишь, есть не так сильно хочется.
– Ложитесь. Я покараулю, – великодушно предложила я.
Свернувшись калачиком рядышком, немного поворочавшись, девчонки подозрительно быстро стихли.
Сиа, серебристая, острая, словно крестьянский серп, разрезала небо на части. Она проходила по высокой дуге, почти посередине неба, чистая и бесстрашная, самая моя любимая из трёх лун. Настолько яркая, что на землю от неё падали чёткие черные тени. Десятки, сотни, тысячи теней от каждого тонкого дерева, от каждого трепещущего листика.
Поближе пододвинувшись к костерку, я постаралась укрыться от ночной прохлады.
Подбрасывая в огонь топливо, подумала: не слишком ли быстро убывают наши запасы хвороста?
Лес стоял тихий. Нереально тихий. Ну, хотя бы птицы в нём должны водиться? Или дикие звери? В диком лесу всегда полно всякой живности. А мы же словно попали в парк, охраняемый егерями. Даже жаб, вечных спутниц весны в болотистых, влажных краях, неслышно. Не летали майские жуки, которых в любом лесу в эту пору пруд пруди.
Вот и комары стихли. Их бесконечная тоска по крови, сопровождаемая тонким нытьем, больше не докучала нам.
А потом на меня навалилось странно чувство. Мозг полностью выключился, как бывает в пограничном состоянии перед сном. Но я всё равно помню, как поднялась и пошла вперёд.
Земля под ногами напоминала большого ёжика, сплошные иголки и колючки. Меня это нисколько не смущало. Я продолжала брести вперёд сквозь колючие заросли, не думая ни об оставленных подругах, ни о возможной опасности. Шла так уверенно, будто что-то во мне знало дорогу и не сомневалось, что я двигаюсь в правильном направлении.
Впереди забрезжило оранжевое мерцающее пятнышко костра. Потом я услышала мужские голоса.
– Вы уверены, что сможете держать демона под контролем, государь? Фактически, мы ведь не знаем, с чем придётся иметь дело.
– Не беспокойся, я справлюсь. Главное, чтобы Зов подействовал.
Костёр пылал ярко, давая достаточно света для того, чтобы рассмотреть разговаривающих мужчин.
Один был мужчина в полном расцвете лет, второй – совсем молодой, почти юноша. Тот, что старше, темноволос, высокий и худой, как жердь.
Второй гибкостью, мягкостью и плавностью движений напоминал танцора. У него были примечательные волосы. Рыжие.
– Чего проще, государь, провести ритуал во дворце, где для подстраховки всегда можно скормить оглодавшим демонам парочку верноподданных? – усмехнулся Рыжий. – А здесь, если все пойдет наперекосяк…
– У этой игры есть правила, друг мой, – тихо ронял слова мужчина в чёрном, чем-то неуловимо напоминавший паука. – Демон, на которого мы охотимся, во дворец не придёт. Я вообще не уверен, что Зов сможет дотянуться. А время не ждёт. Оно почти на исходе.
Сухая ветка хрустнула под моей ногой.
Оба мужчина замерли, как бывает в момент опасности и развернулись в мою сторону.
Я нисколько не сомневаюсь, что они видели меня так же чётко, как я – их.
Тот, что был темнее и выше двинулся мне навстречу, останавливаясь в нескольких шагах.
Чётко очерченные губы разомкнулись и полились слова заклинания. Туман, заволакивающий моё сознание, начал сгущаться. В последний момент я попыталась вырваться из этой сети, но было уже поздно. Меня утягивало в сон.
Последнее, что я помню, у зачаровавшего меня мага были черные, как крыло ворона, волоса. И непривычная стрижка – волосы спадали на лицо острыми, рваными прядями. Блики огня играли на белой, как у классической нежити, коже.
Веки мою сомкнулись, колени подгибались.
Последнее, что я помню, как чьи-то руки подхватили меня, не давая осесть на землю.
Мысль о том, что же теперь будет с моими подружками была последней, растворившейся в ярком сне, содержание которого я не запомнила.
Глава 11
КОРОЛЬ ФИАРА
Открыв глаза я с удивлением воззрилась на потолок.
Это был особенный потолок. Совсем не такой на какой привыкли смотреть простые смертные. Он сразу заставлял проникаться к себе уважением.
То был потолок небожителей. Потолок с большой буквы.
По центру свисала огромная люстра, напоминающая водопад из хрустальных подвесок. Стеклянные свечки устремлялись вверх, стеклянные бусинки-дождинки плавно изгибались, словно вставшие торчком тараканьи усики. Стекло витиевато, причудливо изгибалось, искрило, переливалось. Сияла даже самая малюсенькая, самая неприметная среди других капель-сестер, дождинка.
Вокруг люстры простиралось кремово-белое потолочное поле. На стенах оно сменялось буйством красок: виньетки из цветов, розетки из цветов, медальоны из цветов и букетики. Цветы размером поменьше и размером побольше. Цветы синего, белого, алого, желтого цвета. Цветы оптом. Цветы в розницу. Цветы прямо, бочком, вверх ногами (читай стеблем). Цветы, цветы, цветы…
Кровать, на которой я покоилась, тоже была выполнена с размахом. Находиться в ней в одиночестве было крайне неприятно, и я поспешила оставить сей одр.
Выбравшись из удушающих пышных складок балдахина с золотыми кистями, не без любопытства оглядела остальную часть комнаты.
По отношению к кровати они играла ту же роль, что и рамка по отношению к картине: интерьер здесь был морской раковиной, кровать – жемчужиной.
Взгляд скользнул по стенам, задержался на камине, облицованном инструктированными золотом черными плитами. Наткнулся на нарядное зеркало в золотисто-белой раме, висящее над бюро.
Этажерки под цветы, с прекрасными фарфоровыми вазами, в отсутствие хозяйки, – увы! – пустовали. Маленькие, похожие на игрушки, тумбочки навевали на мысль о множестве спрятанных женских побрякушек: гребнях в дорогостоящих роговых чехлах с инкрустациями; баночках и коробочках с притираниями; шкатулках с драгоценностями.
Кремовые пушистые ковры, по которым в продуманном беспорядке раскидали маленькие подушечки и пышные пуфы, предлагали расслабиться и отдохнуть.
Всё вокруг было изящным, воздушным и женственным.
Совершенно не сочеталось с черной фигурой, неподвижно застывшей в кресле.
Пышное жабо и манжеты, обсыпанные крошкой из драгоценных камней, зловеще искрились в полумраке, словно пыльца сказочных фей.
– Кто вы такой? – поинтересовалась я, скрещивая руки на груди. – Что я здесь делаю?
– Я Сиобрян Дик*Кар*Стал, – насмешливо представился господин в чёрном. – Слышали о таком?
– Ваше Величество, – присела я в почтительном реверансе.
– Избавьте меня от проявления ложного почтения. Вы здесь не за этим.
Я покорно выпрямилась, продолжая с любопытством рассматривать Воплощенное Зло.
– А зачем я здесь?
Мне, кстати, было вправду интересно.
Бровь монарха-некроманта саркастически изогнулась. Но он мне не ответил. Лишь сверлили задумчивым взглядом.
Я стояла перед ним чуть ли не навытяжку, не зная, что делать.
Черный Властелин был фигурой масштабной, с ним считались лица, рядом с которыми я была как свечка перед солнцем. Он – Тёмный Владыка, не только король, но и официальный Глава Тёмного Ковена. А кто такая я? Простой серый обыватель. Простому серому обывателю бывает не слишком уютно в обществе полубогов.
Тяжелый взгляд сумеречно-серых, как камни, глаз, мне удалось выдержать, не отводя взора.
– Что ты помнишь? – поинтересовался он.
– Помню, как наткнулась на вас в лесу, и вы меня заколдовали.
Его Величество какое-то время задумчиво меня разглядывал.
– Почему ты пришла в то место?
– Мы с подругами заблудились. Потом я увидела свет и… – под его тяжёлым взглядом слова сами собой замерли на губах.
– Ты увидела свет? – переспросил он. – Или ты пришла потому, что слышала что-то?
– Что я могла услышать?
– Может быть что-то вроде песни? – предположил он. – Колдовской зов?
Я не знала, что и подумать и совсем не знала, что отвечать. Меня словно притянуло к тому месту, но никаких голосов я не слышала.
– Как тебя зовут? – спросил он.
– Одиффэ.
– Одиффэ? Назови твоё второе, фамильное имя? – потребовал он.
– Сирэнно.
Сиобрян Дик*Кар*Стал неподвижно застыл, отвернув от меня лицо, словно бы не желая, чтобы я прочла его выражение.
– Сколько тебе лет, Одиффэ?
– Пятнадцать минуло в апреле.
Он выдохнул и шевельнулся, будто вырываясь из оков вынужденной неподвижности.
– Добро пожаловать в мой дворец, Одиффэ Сирэнно. Будешь моей гостьей до тех пор, пока Сантрэн Чеаррэ не прибудет к нам с визитом и мы не решим твою дальнейшую судьбу.
– А где я нахожусь?
Серые непроницаемые глаза вновь скользнули по мне взглядом:
– Простонародье называет этот замок Девичьим. А ещё – Замком Слёз.
Говорящее название. Надеюсь, мне здесь плакать не придётся?
Замок Слез – так называли обитель, в которой король-некромант держал свою супругу. Держал до тех пор, пока не сжил со свету.
Вообще всё, что мне известно о монархе Фиара, сводится только к плохому: колдун, злодей, убийца, губитель невинных. Ходили упорные сплетни о том, что Их Темнейшество собственноручно извёл собственную семейку под корень: батюшку, старшего братца с его молодой жёнушкой, младшего брата, по счастью, не женатого. Даже единственного сына удосужился не пощадить, а запер где-то далеко в лесах, таких же густых и непролазных, как Дикий, в котором мы с подругами так некстати заплутали.
В общем, я угодила в очередную неприятность. И рассчитывать теперь могла только на помощь людей, которым явно не было до меня никакого дела.
– Почему вы думаете, что Сантрэн приедет за мной? – спросила я.
Сиобрян откинулся на спинку стула, мазнув по мне взглядом:
– Мне удалось навести о тебе справки. Некоторая информация показалась не столько интересной, сколько полезной. Оказывается, в Храм Света тебя упрятала именно она, Сантрэн Чеаррэ. Забота о ближнем или нижестоящем существе, вещь, конечно, похвальная. Но подобных похвальных прецедентов в жизни этой древней особы никогда не случалось. Она никому не оказывала личной протекции. Ни разу за все шестьсот лет, истекших со дня её рождения. Вот я и задаюсь вполне логичным, на мой взгляд, вопросом – почему? Почему Хранитель Клана Чеаррэ так заинтересована в судьбе какой-то девчонки? И может ли так случиться, что девчонка, которой лично интересуются такие люди, была "какой – то"? Самое интересно, что, как не пытался я раскопать твое прошлое до возникновения в твоей биографии Светлого Храма – мрак. Полный. Темнее, чем в инферно. Из вышесказанного вытекает новый вопрос: кого могла прятать Сантрэн столько лет, с такой тщательностью?
Я с интересом на него смотрела, увлеченно предвкушая продолжение. А потом до меня дошло, что именно он имел ввиду.
А что ещё можно было подумать? Кого могли прятать Чеаррэ в Храме Света, как не своих незаконнорожденных отпрысков?
Интересно, Сантрэн подумала о том, что её действия могут быть истолкованы таким образом?
– Нет, – покачала я головой. – Вы не правы. Я не Чеаррэ. Я – Сирэнно.
– Ты будешь тем, кем тебя назначат, дорогая моя девочка. А в данной ситуации подобный исход выглядит вполне логичным и взаимовыгодным.
Я непонимающе моргнула:
– Что вы хотите этим сказать?
– Я давно обдумывал возможность предложить Чеаррэ брачный союз.
Я всё ещё не понимала.
– Подобный союз для обоих сторон чистая выгода. Я заткну пасть этим стервятникам, дав им надежду на возможное престолонаследование в Фиаре в будущем.
– Зачем вам давать Чеаррэ подобного рода надежды?
– Хочу получить отсрочку в нападении Эдонии на Фиар.
– Минуточку! Разве это Эдония нападает на Фиар? А случаем всё не наоборот?
– Увы, нет. Как бы не преподносили этот факт политики-эдонианцы, именно они проявляют агрессию и экспансию по отношению к Фиару, – невозмутимо, но не допускающим возражения тоном, царственно заявили мне.
– Позвольте усомниться…
– Можете сомневаться сколько угодно, только факт остается фактом: Эдония вот уже несколько лет держит Фиар в экономической изоляции, стягивает войска к нашей границе и устанавливает силовые артефакты исключительно из благородных побуждений?
– Мы вынуждены так поступать, – заученно ответила я.
– Именно этой пропаганды придерживаются у вас в Эдонии? – усмехнулся Дик*Кар*Стал. – И вижу, тебе неплохо промыли мозги. Но всё же, надеюсь, придёт время, когда ты станешь иначе смотреть на проблему.
– Когда это будет, – отмахнулась я.
– Когда станешь королевой Фиара, разумеется, – невозмутимо заявил он.
– Королевой?.. Я?!
– Ну, разумеется. Я говорил о брачном союзе между домом Дик*Кар*Сталов и домом Чеаррэ. Помнишь?
– Но я не Чеаррэ, – растерянно выдохнула я, вовсе не обрадованная открывающейся перспективой.
– Думаю, что Сантрэн это устроит. Со временем, девочка, ты поймешь простую истину: не так важно, кто мы такие на самом деле. Главное, какими нас видят другие.
– Но зачем?.. Почему – я?
Ответа так и не прозвучало.
* * *
Прохаживаясь по длинной галерее, я следила за уходящим солнцем. Стрельчатые окна беспрепятственно пропускали косые лучи и те спешили лечь к моим ногам. Небо пламенело.
Со времени нашего разговора с Их Величеством прошло четыре дня. Целая вечность, если провести это время в золотой клетке. Первоначальные опасения, что Чеаррэ забудут откликнуться на вызов Дик*Кар*Стала сменились тревогой по поводу того, как они отнесутся к моей безумной эскападе?
Сантрэн приняла вызов и приехала. Кланы вступил в переговоры. Значит ли это что официально я теперь Чеаррэ?
Вот она, вершина желаний!
Где счастье? Счастья – нет! Чувствовать себя разменянной монетой в чужой игре, платой за чужой мир было, мягко говоря, неприятно.
Любому, даже самому бесконечному ожиданию приходит конец. Двустворчатые двери в конце галереи отворились. Как из портала, возникла величественная, несмотря на невысокий рост, фигура Сантрэн. Она шла подобно кораблю под всеми парусами – легко, ровно, быстро.
Поравнявшись, она окинула меня взглядом:
"Следуй за мной", – прошелестело в голове.
Войдя в отведённые мне покои, мы, наконец, остались одни и смогли поговорить.
Сев в кресло, Сантрэн щёлкнула пальцами и в её руках материализовался фужер, до краев наполненный вином.
Пригубив его, она расслабилась:
– Многое в Фиаре спорно, но здешние вина неподражаемы. Присядь, дорогая, – попросила она. – Ты же не собираешься вот так стоять навытяжку весь разговор? К слову за то, что ты здесь оказалось, тебя следовало бы хорошенько выдрать. У тебя дар попадать в неприятности, – она заговорщицки мне улыбнулась. – И красиво из них выбираться.
– Вы согласились с предложением Фиарского Владыки?
– Согласилась, – кивнула Сантрэн. – А разве разумно было отказываться?
– С вашей стороны, наверное, неразумно, – гневно скривилась я.
– А с твоей?
– Вы даже не спросили моего мнения!
– А зачем? О чём тут спрашивать? Стать королевой для жительницы Восточных окраин Бэртон – Рив разве не предел мечтаний?
– Что-то не припоминаю за собой подобных больных фантазии! У меня много недостатков, но честолюбивые мечты среди них не числятся, – я с трудом держала себя в руках. – Вы хотя бы сказали Его Величеству что я вовсе не Чеаррэ? Что я вам не родственница?
– Дик*Кар*Стал лучше мне знает кто ты такая и откуда. Но для всех остальных отныне ты моя незаконнорожденная дочь.
– Даже так? – с горечью выдохнула я. – А разве вы не боитесь, что это больно ударил по вашей репутации?
Сантрэн поглядела мне в лицо долгим, очень серьёзным взглядом:
– Моя дорогая, если бы я только могла иметь детей, такая мелочь, как репутация, меня бы заботила меньше всего. Я слишком долго живу на свете, чтобы не знать истинную цену людской молве.
Она посмотрела на свет сквозь бокал, чуть покачивая его в длинных пальцах.