- Я ничего не думаю, - ответил Алессандро, пронзив ее взглядом. - Не извиняйся передо мной за то, что поделилась со мной своими мыслями. Ты не можешь делать мне больно. Нас ничто не связывает, поэтому ты ничем не рискуешь.
- Вы тоже очень милы.
Алессандро фыркнул, затем покачал головой и улыбнулся:
- Меня никогда прежде в этом не обвиняли. Теперь пей.
Лилли послушно сделала глоток.
- Вкусно, правда? - спросил он. - Я купил у одного бразильца винный завод. Он обошелся мне в целое состояние. - Его рот искривился. - Но это приобретение доставило мне огромное удовольствие, потому что я таким образом разозлил своего злейшего врага.
- Виноградники Сент-Рафаэля, - сказала она.
- Значит, ты слышала? - Он довольно улыбнулся: - Когда-то они принадлежали графу Кастельнау. Теперь они мои.
- Здорово, - пробормотала Лилли, чувствуя, как к горлу подкатывает тошнота.
Она слышала, что Тео, ее кузен и бывший работодатель, пришел в ярость, когда, продав эти виноградники по дешевке какому-то бразильцу, узнал затем их подлинную стоимость. Какая типичная ситуация. Люди гоняются за тем, что им не нужно, вместо того чтобы наслаждаться тем, что у них есть.
Последние пять лет двое мужчин постоянно перебивали друг у друга покупки. Все началось с того, что Тео купил небольшую итальянскую фирму, которая была нужна Алессандро. Если принц узнает, что Тео ее кузен, он никогда не поверит в то, что она не занимается корпоративным шпионажем. Особенно после того, как застукал ее одну вечером в своем кабинете.
У нее задрожали колени. Она пошатнулась, и Алессандро поддержал ее.
- Ты в порядке? - В его голосе слышалось искреннее беспокойство. - Шампанское подействовало?
Лилли продолжала молча на него смотреть.
Она не указала в резюме имен своего отца и Тео, поскольку знала, что в этом случае ее не взяли бы в "Каэтани ворлдвайд", даже несмотря на рекомендации Джереми. Если она скажет Алессандро правду, это ничего ей не даст. Она потеряет работу, ей придется вернуться домой к отцу, подчиниться его требованию и выйти замуж за человека, который вдвое старше ее.
- Лилли?
- Мне просто нужно что-нибудь съесть. - Она слабо улыбнулась: - Я целый день ничего не ела.
- Конечно. - Забрав у нее шампанское, он поставил оба бокала на поднос проходящего мимо официанта и улыбнулся в ответ: - Я отдал распоряжение насчет ужина. В мой лимузин принесли разнообразные деликатесы из буфета. На обратном пути мы устроим себе небольшой пикник.
- Пикник? В лимузине?
У Лилли закружилась голова, и шампанское было здесь ни при чем. Задумчиво вздохнув, она окинула взглядом зал.
- Хорошо. Я просто не ожидала, что все так быстро закончится.
- Все хорошее когда-нибудь кончается, - заметил Алессандро, протянув ей руку.
Она неохотно взяла ее, и он повел ее к выходу, то и дело останавливаясь, чтобы с кем-нибудь попрощаться. Наконец они спустились по лестнице, пересекли фойе и оказались в портике. На улице было прохладно и сыро.
- Должно быть, уже полночь, - сказала она.
- Почти. Как ты догадалась?
- Я весь вечер чувствовала себя Золушкой на балу. - Лилли подняла на него глаза, и благодарность взяла верх над сожалением из-за того, что все закончилось. - Спасибо за самый чудесный вечер в моей жизни.
Алессандро нахмурился и неожиданно прижал ее к одной из белых колонн. Холодный камень коснулся ее разгоряченной кожи, и ее бросило в дрожь.
- Не думаю, что ты меня поняла, - хрипло произнес он. - Я не повезу тебя к тебе домой. Мы поедем ко мне.
Лилли ошеломленно уставилась на него, не слыша ничего, кроме бешеного стука своего сердца.
- Я взял за правило никогда не целовать своих сотрудниц. - Глаза Алессандро горели от желания, темные волосы поблескивали в свете луны. - Но сейчас я собираюсь его нарушить.
Лилли казалось, будто все это происходит в каком-то странном сне. Будто они совсем одни в мире лунного света и тумана.
- Весь вечер я мечтал тебя поцеловать. - Его руки заскользили по ее плечам, по обнаженной спине. Затем он наклонился, и его теплое дыхание коснулось ее уха. - Если ты хочешь, чтобы я остановился, скажи мне это прямо сейчас.
Его пальцы нежно ласкали ее кожу. Она запрокинула голову, ее губы приоткрылись в ожидании поцелуя.
Вдруг ночную тишину нарушили голоса папарацци, выкрикивающих дурацкие вопросы. Резко отстранившись, Алессандро бросил сердитый взгляд в их сторону и схватил ее за руку:
- Пойдем.
Он повел ее вниз по ступенькам, отталкивая в сторону репортеров, которые пытались сфотографировать Лилли. Усадив ее в ждущий их лимузин, он захлопнул дверцу и велел шоферу трогаться. Тот завел мотор, и мгновение спустя они уже выехали на дорогу. Посмотрев в окно, Лилли облегченно вздохнула.
- Они всегда такие?
- Да. В случае если они последуют за нами, поезжай окольным путем, - обратился Алессандро к шоферу.
- Разумеется, сэр. Вас отвезти в пентхаус?
- В Сонома, - ответил принц, поднимая разделительную перегородку.
- В Сонома? - удивилась Лилли.
Он повернулся к ней лицом и томно улыбнулся:
- Да, на мою виллу. Там нам никто не будет мешать.
Она сглотнула. Все происходило так быстро.
- Я не знаю…
- Клянусь, что на работу в понедельник ты придешь целой и невредимой.
Работа! Как будто это ее сейчас волнует!
Покачав головой, она заметила две тарелки с деликатесами и бутылку вина в ведерке со льдом. Когда перегородка захлопнулась с щелчком, Лилли взволнованно посмотрела на Алессандро. Она целый день ничего не ела, но ужин - это последнее, о чем она сейчас думала.
Не переставая улыбаться, он положил ладонь ей на щеку и, глядя на нее своими бездонными черными глазами, прошептал:
- Я думал, что такие женщины, как ты, существуют только в мечтах.
Ее плечи напряглись, к горлу подкатился комок.
- Вы имеете в виду - милые?
Алессандро рассмеялся:
- Ты имеешь обыкновение принимать каждый мой комплимент в штыки. Ты действительно очень милая, - его пальцы медленно заскользили по ее шее, плечу и ключице, - но я не поэтому везу тебя к себе домой.
- Тогда почему? - пролепетала она.
- Я никогда еще так сильно не желал ни одну женщину. - Он погладил большим пальцем ее губу, и все нервные окончания в ее теле зазвенели. - Я хочу узнать вкус твоих губ, покрыть поцелуями твою грудь и наполнить тебя собой. Я не буду останавливаться, пока ты не начнешь плакать от радости. - Приподняв ее подбородок, он прошептал: - Пока ты не будешь полностью удовлетворена.
Лилли едва могла дышать. Все ее тело дрожало. Губы Алессандро находились в нескольких дюймах от ее губ. Его дыхание щекотало ей кожу.
- Я предлагаю тебе одну ночь удовольствия. Не больше. - Он нежно провел кончиками пальцев по внутренней стороне ее руки. - И не меньше.
Ее сердце бешено колотилось. Она должна ему отказать. Она не может отправиться со своим боссом на его виллу в Сонома и подарить ему свою невинность. Ей не следует этого делать по многим причинам.
Но ее тело отказывалось повиноваться голосу разума. Она чувствовала, что теряет над собой контроль. Ей хотелось познать его страсть.
- Нужно быть сумасшедшей, чтобы согласиться на ваше предложение, - пробормотала она.
Алессандро взял в ладони ее лицо.
- Мы все должны выбирать в этой жизни, - сказал он с улыбкой. - Либо безопасность тюрьмы, либо пьянящую радость свободы.
Лилли изумленно уставилась на него. Похоже, он знает все ее тайные желания и страхи.
Словно в замедленной съемке, он придвинулся ближе и прошептал:
- Жизнь скучна без риска.
Лилли закрыла глаза.
Поцелуй Алессандро был страстным и обжигающим. Его сильные руки скользили по ее обнаженной спине, шершавый подбородок царапал ее кожу. Когда его горячий язык ворвался в глубь ее рта, ей показалось, что она вот-вот взорвется.
Отстраняясь от нее, он приглушенно застонал. Или, может, это был ее собственный стон?
Лилли поняла, что будет помнить этот поцелуй всю оставшуюся жизнь.
Они смотрели друг на друга. Ее кожа горела, голова кружилась. Нет, сон не может быть таким реальным.
Принц Алессандро мог бы получить любую женщину, которую только захотел бы. И он захотел ее, Лилли Смит.
Она перестала быть невзрачным пугливым мышонком. С ним она почувствовала себя красивой, сильной и беспечной.
В его объятиях она ничего не боится.
Закрыв глаза, Лилли запрокинула голову, и он принялся покрывать поцелуями ее шею.
- Меня никто так не касался. Мне ни с кем еще не было так хорошо, - прошептала она.
Внезапно его руки замерли на ее теле.
- Но у тебя были другие мужчины. По крайней мере два.
Лилли открыла глаза и сглотнула.
- Не совсем.
- Что ты имеешь в виду?
- У меня было два бойфренда, но я ни с одним из них не спала.
Выпрямившись, Алессандро уставился на нее широко распахнутыми глазами:
- Ты пытаешься мне сказать, что ты все еще девственница?
У нее пересохло во рту.
- Это проблема?
Сердито посмотрев на нее, он нажал на кнопку, чтобы опустить перегородку.
- Да, сэр? - вежливо спросил шофер, не поворачивая головы.
- Планы изменились, - сказал Алессандро. - Мы отвезем мисс Смит домой.
- Что? - Щеки Лилли вспыхнули. - Почему? - Она неловко посмотрела на шофера, затем снова переключила свое внимание на Алессандро. - То, что я вам только что сказала, не имеет значения!
Алессандро бросил на нее холодный взгляд:
- Назови Эбботу свой адрес.
Лилли подчинилась. Шофер кивнул и на следующем перекрестке повернул налево. Она ждала, когда Алессандро поднимет перегородку, но он не сделал этого. Ей вдруг стало холодно и одиноко. Тогда она взяла одну из тарелок. Изысканные деликатесы показались ей слабым утешением, но к тому времени, когда они приехали в ее район, тарелка уже была пуста.
Алессандро все это время молча смотрел в окно. Похоже, он больше не собирался ее целовать. Ее волшебный вечер подошел к концу, но она не могла с этим смириться. После безграничной радости, которую она испытала в его объятиях, она не могла вернуться в свою пустую квартиру.
- Вы зря беспокоитесь. Это не важно.
Наконец он повернулся и посмотрел на нее:
- Для меня важно.
Придвинувшись ближе к нему, она тихо произнесла:
- То, что я менее опытна, чем ваши предыдущие любовницы…
- Ты не понимаешь, что я тебе предлагаю? - отрезал он. - Одну ночь. Может, две. Ничего больше.
- Я и не прошу большего.
- Я никогда не приду знакомиться с твоими родителями, Лилли. Я не женюсь на тебе. Не полюблю тебя.
Его слова задели ее, но она гордо вскинула подбородок:
- Кто сказал, что я хочу любви?
- Девственницы всегда ее хотят. Не будь глупой, Лилли.
Она вдруг вспомнила дразнилку, которой ее донимали одноклассники в начальной школе.
"Глупой Лилли мозги удалили".
Алессандро снова отвернулся. Судя по его виду, он уже принял решение и не собирался его менять.
Лимузин остановился у ее дома. Шофер вышел и открыл ей дверцу. Холодный воздух, проникший в салон, коснулся ее кожи.
- Спокойной ночи, Лилли, - сказал Алессандро, не глядя на нее.
- Вы действительно собираетесь закончить наше свидание таким образом? - прошептала она. - Сначала поцеловали меня, теперь прогоняете?
Его губы искривились в жестокой улыбке.
- Наконец-то, cara, ты поняла, что значит быть моей любовницей.
- Да, я поняла. - Чувствуя, что вот-вот расплачется, она отвернулась. - Вы меня не хотите.
- Не хочу тебя?
Она посмотрела на него в замешательстве:
- Да, вы только что сказали…
- Я просто спасаю тебя от ошибки. Ты должна быть мне за это благодарна.
Выйдя из салона, Лилли вдохнула холодный ночной воздух и посмотрела на темную улицу с припаркованными вдоль нее автомобилями. Ветер гнал по черному асфальту скомканную газету, похожую на перекати-поле. Она живет здесь всего несколько месяцев, но ей казалось, что уже целую вечность.
Перед ней возвышалось многоэтажное здание, построенное в шестидесятых годах двадцатого века. Она знала, что ждет ее в квартире. Поскольку Надия сейчас веселится на балу с Джереми, она будет там одна. Она заберется на диван, укроется стареньким одеялом, сшитым ее матерью, и будет смотреть по телевизору, как живут другие люди. Потом примет ванну и ляжет спать.
Неужели ей суждено прожить так всю оставшуюся жизнь?
Она ни за что не оставила бы место экономки в доме своего кузена во Франции, если бы тот не повел себя низко по отношению к матери своего ребенка. В знак солидарности с ней Лилли в порыве негодования уволилась. На этом ее смелость закончилась. С того момента, как она перебралась в Сан-Франциско, она только и делает, что прячется.
"Мы все должны выбирать в этой жизни, - сказал ей Алессандро. - Либо безопасность тюрьмы, либо пьянящую радость свободы".
- Лилли, - прозвучал у нее за спиной его голос. - Иди в дом.
Глубоко вдохнув, она повернулась и, не сказав ни слова, забралась назад в лимузин и захлопнула дверцу.
- Ты отдаешь себе отчет в том, что делаешь? - спросил он, ошеломленно глядя на нее.
- Раньше я мечтала о рыцаре в сверкающих доспехах, который будет любить меня вечно, - прошептала она дрожа.
- А сейчас?
- Я устала бояться. Устала прятаться от жизни.
Алессандро долго на нее смотрел, затем велел водителю ехать в Сонома и нажал на кнопку.
Она наблюдала за тем, как перегородка поднимается все выше и выше. Когда она закрылась с щелчком, Алессандро приблизился к Лилли, прижал ее к спинке сиденья и накрыл ее губы своими в поцелуе сладком и опасном, как отравленный мед.
Глава 4
Ночь была ясная, в бархатном черном небе светила луна и мерцали звезды. Вилла в испанском стиле была окружена виноградниками, купающимися в серебристом свете. Вдалеке пели птицы.
Когда лимузин скрылся за поворотом, Лилли посмотрела на Алессандро, несущего ее на руках на свою виллу. У нее кружилась голова, по венам разлился расплавленный огонь. Причиной тому были не полтора бокала шампанского, выпитые ею на балу, а поцелуи Алессандро.
Остановившись у двери, он прижал Лилли к себе одной рукой, а другой набрал код. Открыв дверь плечом, он вошел внутрь дома, пересек темный холл и начал подниматься вверх по лестнице с чугунными перилами. Он не произнес ни слова, но в этом не было необходимости. Все, что ей было нужно знать, она могла прочитать в его черных глазах.
Наверху он толкнул дверь в конце коридора, и она увидела огромную кровать, освещенную луной. Осторожно опустив Лилли на нее, он, не сводя с нее глаз, снял с себя бабочку и смокинг, разулся и присоединился к ней.
Накрыв ее губы своими, он принялся водить ладонями по ее плечам, груди и талии. Она отвечала на его поцелуи с пылкостью, присущей двадцатитрехлетней девушке, мечтавшей о любви, но еще не знавшей ее.
"Главное то, что происходит здесь и сейчас", - сказала себе Лилли.
Когда его руки проскользнули под облегающий корсаж ее платья и накрыли ее грудь, она тихо вскрикнула. Ее соски затвердели от его умелых прикосновений.
Затем он неожиданно дернул платье вниз с такой силой, что тонкие бретельки оторвались от корсажа. Он не церемонился с ее платьем, но с ее телом обращался как с хрупким бесценным сокровищем. Когда он приник губами к ее соску и начал нежно его пощипывать, из ее горла вырвался стон наслаждения. К тому моменту, как он переключился на второй сосок, она была так возбуждена, что отчаянно вцепилась в матрац, словно боясь утратить связь с реальностью.
Задрав подол ее платья, он медленно провел ладонью сначала по внешней поверхности ее бедра, затем по внутренней. У Лилли захватило дух от сладкой боли, зародившейся в глубине ее женского естества.
Приподняв корпус, Алессандро начал расстегивать рубашку. Платиновые запонки с бриллиантами полетели на пол, словно какой-то хлам.
Лилли пришлось прикусить губу, чтобы не разинуть рот от восхищения. Его плечи были широкими, мышцы - рельефными и упругими, как у атлета. Посередине его плоского живота с четко обозначенными квадратиками пресса уходила вниз под пояс брюк дорожка из мелких темных волосков.
Пока она восхищалась его мужественной красотой, Алессандро стянул с нее платье. Только тогда Лилли обнаружила, что на ней нет туфель. Она была так опьянена близостью Алессандро, что не помнила, где их потеряла.
Затем он снял с себя брюки и трусы, и глаза Лилли расширились. Она впервые увидела полностью обнаженного мужчину. И какого мужчину! Когда ее взгляд задержался на его восставшей плоти, она испугалась. Какой он огромный! Не причинит ли он ей боль?
Его темные глаза блестели, когда он лег рядом с ней и принялся нежно водить кончиками пальцев по ее груди, животу и бедрам. Она дрожала, уставившись на него, словно загипнотизированная.
Взяв ее руку, Алессандро вобрал в рот кончики двух ее пальцев, затем прижал их к своей груди и посмотрел на Лилли. Он чего-то от нее ждал.
Тогда Лилли решила взять инициативу на себя. Приподнявшись, она страстно поцеловала его в губы.
Когда он, издав низкий гортанный звук, толкнул ее на матрац и накрыл ее тело своим, она поняла, что все делает правильно, и осмелела.
Теперь их разделял лишь тонкий лоскуток ее трусиков. Почувствовав, как к низу ее живота прижимается что-то твердое и горячее, Лилли вцепилась в его плечи и закрыла глаза. Он принялся покрывать поцелуями ее шею, ложбинку на груди и живот. Затем кончик его языка проник в углубление ее пупка, но она не успела испытать шок, потому что в следующую секунду он вцепился зубами в край ее трусиков и потянул их вниз.
Ее глаза распахнулись, она успела сделать только один глоток воздуха, прежде чем он раздвинул чувствительные складки между ее бедер и принялся ласкать их губами и языком. Наслаждение, которое испытывала Лилли, не поддавалось описанию. Ее бедра самопроизвольно поднялись навстречу его ласкам. Вцепившись в матрац, она приглушенно стонала и бормотала его имя.
Когда ей начало казаться, что эта сладкая пытка погубит ее, Алессандро отстранился, но только для того, чтобы снова лечь поверх нее и погрузить кончики пальцев в ее заветную пустоту. Она испытала боль, но эта боль была пустяковой по сравнению с удовольствием, которое он ей доставил. Ее тело выгнулось дугой.
Видя, что она готова его принять, он быстро предохранился и, прошептав ей на ухо "прости", вошел в нее рывком. Она вскрикнула от боли, когда он прорвал тонкий барьер внутри ее девственного тела. После этого он очень медленно задвигался внутри нее, и произошло чудо. Боль исчезла, осталось только наслаждение. Тогда он ускорился, и она, закрыв глаза, подхватила его ритм. Внутри нее словно сжималась пружина. Когда напряжение достигло предела, эта пружина лопнула. Ее тело задрожало, из горла вырвался крик, и окружающий мир разлетелся на множество радужных осколков. В этот же момент Алессандро сделал последний рывок, затрясся и рухнул на нее с протяжным стоном.
- Прости, что сделал тебе больно, - сказал он, когда они немного отдышались.
В его взгляде было сожаление, желание и что-то еще.
- Ты не сделал мне больно.