– О! Тоже классно, – уже не с таким воодушевлением заметила Акси. – И где она проходит?
– В ресторане "Le Chabichou", – неохотно сказал Антон.
– Знаю, знаю, – восторженно защебетала Акси. – Там же лучший шеф-повар, во всем Куршевеле еще поискать.
– Будет приглашенный шоколатье давать мастер-классы, – тихо проговорила Поли.
– Как интересно, – переключила на нее свое внимание Акси.
– Мы пошли. Всем пока! – решительно произнес Антон, крепко ухватил Поли за руку и быстро двинулся к выходу.
Акси особо не огорчилась, уселась рядом со Стасом и начала комментировать выступление очередной пары, выехавшей на лед. Орест устроился рядом с Таей и внимательно на нее посмотрел. Она не любила новых знакомств, но просто отвернуться было не очень удобно, и девушка любезно улыбнулась.
– Нас толком не представили, – неуверенно начал Орест.
– Почему же, я знаю ваше имя, – сказала она ничего не выражающим тоном и стала смотреть на ледовую арену.
– Акси сообщила, что вы актриса, – продолжил он.
– И что?
– Я тоже актер, служу в драматическом театре, – торопливо проговорил Орест.
Тая повернулась к нему.
– И в каком же? – уточнила она, изучая его бледное худое лицо с выступающими скулами, серые навыкате глаза и русые растрепанные волосы, падающие почти до плеч.
– В академическом театре русской драмы имени Леси Украинки, – ответил Орест. – Это в Киеве.
– Замечательно, – сказала Тая.
– Да уж ничего замечательного, – тихо ответил Орест. – Хочу перебираться в Москву.
Девушка сразу поскучнела, ей стал ясен интерес приятеля Акси. Он, по всей видимости, искал нужные связи в актерской среде.
– Перебирайтесь, – холодно проговорила она и снова начала смотреть выступление фигуристов.
Акси все это время не замолкала ни на минуту. Стас сидел с непроницаемым выражением лица, и Тая решила положить конец этой неприятной для нее ситуации. Она встала, хлопнула ресницами и мило улыбнулась замолчавшей Акси. Стас тут же вскочил, он не мог сидеть, когда его дама стояла, и Тая уже это поняла и приняла к сведению.
– Вы куда? – растерянно спросила Акси.
– Совсем забыла, мы приглашены на ужин, – ответила Тая, – нас ждет пани Казимира!
– Да? – огорченно сказала Акси.
– Да, моя бабушка Казимира Карловна, – к радости Таи, поддержал ее Стас. – Она не выносит непунктуальных людей. Приятно было познакомиться, – добавил он.
Когда они оказались на улице, то переглянулись и начали смеяться.
– Не очень красиво, но я рад, – сказал Стас, беря девушку под руку. – Твоя приятельница невыносима. И откуда она меня знает?
Они двинулись по дорожке, прижимаясь друг к другу.
– Акси – светская бездельница, она живет сплетнями и пересудами. А ты, думаю, в ее глазах завидный жених. Отсюда и такой интерес.
– Я? – искренне изумился Стас. – Этого быть не может!
– Вот вам и здравствуйте! – рассмеялась она. – Не надо тут кокетничать, тебе это не идет! Молодой, красивый, богатый и при этом холостой… Перечислять дальше?
– Молодой, холостой, это так, – согласился Стас. – По поводу красоты могу поспорить. Но я вовсе не богат, – тихо добавил он.
Тая испытующе на него глянула. Она не поверила его словам и решила, что Стас, видно, настолько привык к интересу "охотниц", что машинально устраивает всем новым знакомым девушкам что-то типа проверки.
– А для тебя так важно мое состояние или его отсутствие? – после паузы уточнил он.
И это лишь укрепило Таю в ее догадке.
– Не особо, – уверенно солгала она, решив играть по его правилам. – Главное, каков человек и хочу ли я с ним общаться.
– И это правильно, – с облегчением проговорил он. – И вообще я считаю дурным тоном говорить о деньгах, если мы не партнеры по бизнесу. К чему нам такие темы?
– Ты считаешь меня плохо воспитанной? – спросила Тая.
– Извини, – спохватился он, – я не хотел никого учить хорошим манерам. И ты тут ни при чем. Просто вырвалось… под влиянием эмоций. Больная тема.
– И давай оставим ее, – сказала девушка и прижалась к нему. – Мне так приятно общаться с тобой, болтать ни о чем, давно такого не было!
– Правда? – явно обрадовался Стас.
– Конечно! Иначе ты бы быстро получил от ворот поворот, – весело заявила она.
– Я заметил, как ты любишь народные поговорки, – сказал он.
– О, это моя дурная, но неискоренимая привычка, – ответила Тая и отчего-то почувствовала неловкость, словно призналась в чем-то недостойном.
– А мне кажется это очень милым и неординарным.
– Спасибо, – тихо произнесла она и покраснела.
– Вон, ресторанчик, – другим тоном сказал Стас. – Ты как, проголодалась?
– Ужасно, – призналась девушка.
Они направились в сторону освещенного входа в заведение. Дверной проем обрамляла пышная традиционная гирлянда из елочных веток, переплетенных красными лентами и вставленными в нее яркими искусственными цветами пуансеттии. Когда молодые люди приблизились, двери раскрылись, аниматор, одетый в зеленый костюм эльфа Санты, радушно поприветствовал их на английском языке.
– Английская кухня? – предположила Тая.
– По-моему, это паб, – ответил Стас, заглядывая в раскрытые двери заведения. – Как ты относишься к пиву?
– Спокойно, – весело ответила она.
Они двинулись вслед за аниматором, но он вдруг остановил их на пороге и указал на висящую над ними ветку омелы. Молодые люди пристально посмотрели друг на друга.
– Знаешь традицию? – уточнил Стас.
– Знаю, – смущенно произнесла Тая. – Если мы оказались под веткой рождественской омелы, то нужно непременно поцеловаться.
– Ты сама это сказала! – задорно проговорил он и прижал девушку к себе.
"Эльф" замер, не сводя с них глаз. Тая приподняла подбородок, ее ресницы опустились. И когда горячие губы коснулись ее губ, она закрыла глаза, и мир перестал существовать. В чувство их привели аплодисменты. Они оторвались друг от друга. "Эльф" сиял улыбкой и хлопал в ладоши, рядом с ним стояла какая-то пожилая пара и одобрительно смотрела на молодых людей.
– Вы непременно поженитесь, – заявила женщина.
Она говорила на французском, но и Тая и Стас знали этот язык.
– Трудно сказать, – смущенно ответила Тая.
– Мы тоже в Рождество целовались под омелой, – сообщил мужчина. – И вот уже сорок лет вместе. Это верная примета!
Тая и Стас переглянулись и зашли в паб. Они отчего-то ощущали неловкость. И сразу заказали по пинте горького эля. Зал казался темным из-за приглушенного освещения и интерьера, выполненного из мореного дуба. Кованые светильники, грубые на вид деревянные столы и стулья, дизайнерские елочки, украшенные имбирными пряниками, салфетки из небеленого льна создавали определенный настрой. И Тае здесь сразу понравилось. Они заняли столик в самом углу у большой ели, и аромат свежей хвои тоже пришелся девушке по вкусу. Но когда принесли эль, она поняла, насколько проголодалась. Тая взяла меню. Ей очень захотелось попробовать мясо дикого кабана, тушенное с квашеной капустой, но смущало, как воспримет Стас такой "неженственный" выбор.
"Принцессы питаются нектаром цветов и пукают духами шанель-номер-пять", – вспомнила она расхожую фразу из Сети, не выдержала и прыснула, представив, как с аппетитом поедает кабанину. Стас непонимающе на нее глянул, но она лишь покачала головой и пробормотала, что не стоит обращать внимания.
– Вы определились? – спросила подошедшая официантка.
– Мясо кабана с капустой, – вдруг сказал Стас, словно отгадал желание Таи.
– И мне то же самое, – с облегчением произнесла она.
Стас заулыбался, хотя в его глазах мелькнуло удивление.
– С тобой за компанию, – невозмутимо пояснила она и отпила эль.
– И прекрасно! Как планируешь провести новогоднюю ночь? – задал он неожиданный вопрос.
– Приезжает мой отец. Мы традиционно проводим ее вместе и обычно в нашем загородном доме. С тех пор, как не стало мамы, только вдвоем.
Стас глянул на погрустневшее лицо девушки и пересел к ней. Он обнял Таю за талию, она положила голову ему на плечо и закрыла глаза. Ей стало так уютно и спокойно, как не было давно. А Стас еще и начал тихонько ее покачивать, словно убаюкивал.
– Я знаю, каково это, – мягко проговорил он, – но твоя мама на небе, как и моя. И они оттуда нас видят. Я в этом уверен. У тебя отец жив, это много значит!
– Мама внезапно заболела, – после паузы сказала Тая, – мне было всего десять. Отец возил ее по докторам, но…
Она замолчала и уткнулась ему в плечо. Стас крепко прижал девушку к себе и нежно погладил по волосам.
– Прости, – прошептала она. – Давай не будем больше об этом.
– Но если тебе станет легче, то лучше выговориться, – ответил он. – Я по себе знаю, что время вовсе не лечит, как любят говорить. Но ты же знаток поговорок, – добавил он.
– О, да, – тихо сказала Тая. – "В сиротстве жить – только слезы лить".
– Ну вот, ты совсем у меня опечалилась. И мне это не нравится!
– Настроение такое странное, – призналась она. – Никогда я себе не позволяла так распускаться. Это что-то в тебе такое, что рядом с тобой хочется стать маленькой и беззащитной.
– Малышка моя, – нежно прошептал он и поцеловал ее в щеку.
– Мне так хорошо с тобой!
Тая повернулась к нему. Их глаза встретились, и снова возникло то волшебное ощущение нереальности и сказочности всего происходящего.
– Я люблю тебя, – одновременно сказали они и одинаково удивились сорвавшемуся против воли признанию.
– Ну вот… что я такое говорю, – прошептала Тая и не к месту добавила: – "Любовь зла…"
– Но ведь я не козел, – ответил Стас и заулыбался. – Даже я знаю эту глупую пословицу.
– Умею я портить самые романтические моменты, – со вздохом проговорила Тая и отодвинулась.
Волшебство разрушилось, она ощущала недовольство собой и не знала, как себя вести.
– Вспомнил старинную польскую поговорку, – сказал Стас. – Тебе в копилку, если ты ее не знаешь. "Любовь – оса, ужалит в сердце докрасна".
– Интересно, я запомню, – тихо проговорила Тая. – Только что мы все про это?
– Я люблю тебя, – повторил он и взял девушку за руки.
И снова Тая начала таять. Сказочная аура вернулась и окутала их легчайшей паутинкой нежности. Тае даже казалось, что она видит голубоватые искорки, пробегающие между ними и пронзающие пространство светящимися нитями. Она зажмурилась и тут же ощутила горячий поцелуй. Тая больше не хотела ни о чем думать и отдалась эмоциям, захлестывающим ее.
Возле них раздалось осторожное покашливание, и влюбленные оторвались друг от друга. Официантка с невозмутимым видом составляла с подноса тарелки с дымящимся мясом и глиняные горшочки с запеченной в сливках квашеной капустой.
– Ваш заказ, – сказала она, вежливо улыбнулась и удалилась.
– Ужасно хочется есть, – задорно проговорила Тая и отогнула вилкой румяную сырную корочку, закрывающую горшочек. – Как пахнет!
Стас заулыбался и пересел на свое место напротив девушки.
– Приятного аппетита, – пожелал он.
Они начали есть с удовольствием. Таю уже не смущало, что блюда не соответствуют "утонченным вкусам принцесс". Она расслабилась и решила больше не обращать внимания на условности, а просто наслаждаться сиюминутными радостями жизни.
Глава четвертая
"Человек может забыть чистую свежую воду, которой ему дали утолить жажду, но грязную и горькую он не забудет никогда".
"Всего лишь скрипач", Ганс Христиан Андерсен
Все следующие дни Тая почти не расставалась со Стасом. Пару раз они провели время совместно с родителями Антона, которые настороженно смотрели на нового друга "их детей", но Стас умел очаровывать. Он обладал ненавязчивым обаянием, изысканными манерами и при этом всегда был искренним, и люди к нему тянулись. К тому же Антон уже явно оказывал знаки внимания Поли при своих родителях, и они с недоумением наблюдали за двумя парами и не знали, что думать. Но молодые люди выглядели счастливыми, поэтому Ирина Витальевна и Петр Семенович решили пока все оставить как есть, тем более Поли им нравилась. Они были уверены, что она из их круга, раз дружит с Таей, но особо ничего не выясняли.
30-го приехал Глеб Васильевич, и Тая весь вечер никуда не выходила из шале, проводя время с отцом. Он выглядел уставшим и был явно недоволен, что пришлось нарушить традицию и встречать Новый год здесь, а не дома.
– Но ты будто похорошела еще больше! – заметил Глеб Васильевич, когда после ужина они уселись в гостиной на диване. – Вид свежий, отдохнувший, а глаза так и сияют. Вижу, что ты довольна этой поездкой.
– Папа, да я целыми днями катаюсь на лыжах, гуляю, по вечерам танцую в клубах… жизнь прекрасна! А завтра новогодняя ночь! И я жду волшебства.
– Вот даже как! – сказал он, с удовольствием глядя на разрумянившееся лицо дочери. – Ты будто стала снова маленькой… Ты даже выглядишь как подросток.
– Это из-за отсутствия косметики, – со смехом ответила Тая.
– Нет, у тебя выражение лица такое… словно ты опять веришь в Деда Мороза и непременно ждешь каких-то чудес от новогодней ночи, – с улыбкой проговорил Глеб Васильевич. – Когда мамы не стало, мне приходилось исхитряться, придумывать те сюрпризы и подарки, которые точно бы понравились девочке-подростку. К тому же я старался вдвойне, как бы пытаясь заменить тебе и мать тоже.
– Поэтому я так любила Новый год, – тихо проговорила Тая, села к отцу на диван и положила голову ему на плечо. – Ты умел создавать настоящую сказку, и я не чувствовала себя одинокой.
– Спасибо, – прошептал он и легко прижал дочь к себе. – Но мне странно, что в этом году ты захотела нарушить традицию и уехать сюда, а не встретить праздник, как мы привыкли, в нашем загородном доме. Да еще и меня вытащила! Дело в Антоне? Неужели вы решили все начать заново? Мне его мама довольно прозрачно на это намекала. Но я даже не знаю, радоваться ли. Ты же тогда мне все объяснила, и я поверил, что Антон не твой человек.
– Может, чуть вина? – предложила Тая, растерявшись от такого напора.
Обычно отец не лез в ее личную жизнь. После расставания с Антоном они действительно имели долгий серьезный разговор и больше к этому вопросу не возвращались.
– Пожалуй, – согласился Глеб Васильевич.
Тая отправилась на кухню. Она открыла бутылку "Кьянти" 2000 года, выложила на блюдо сырную нарезку, добавила пару китайских груш и вернулась в гостиную.
– О, ты меня решила побаловать, – сказал Глеб Васильевич. – Не иначе хочешь что-то сообщить.
Он разлил вино. Тая не знала, на что решиться. Она практически не сомневалась, что любит Стаса, но в то же время не в ее привычках было торопить события. Взять и вот так сразу все рассказать отцу? А вдруг она ошибается в своих чувствах или, что еще хуже, неправильно оценивает серьезность отношения к ней Стаса. Слишком мало прошло времени, чтобы они могли узнать друг друга и сделать хоть какие-то выводы. Пока это была всего лишь эйфория, которая кружила им головы, искажала реальность, заставляла видеть друг в друге все совершенство мира. Тая знала, что такое "химия", как она возникает и к чему обычно приводит. И на первых порах влюбленные были именно в плену "игры гормонов" и принимали желаемое за действительное.
Тая взяла протянутый бокал и улыбнулась.
– За тебя, дорогая, – сказал отец и чуть коснулся бокалом ее бокала. – Я хочу в этой жизни только одного: чтобы ты была счастлива и любима.
– Спасибо, – тихо ответила она и отпила вино.
– Так что у вас происходит? – продолжил Глеб Васильевич. – Или Ира ошибается и, как все женщины, многое придумывает?
– Ирина Витальевна довольно проницательная женщина, – после паузы сказала Тая. – И ко мне замечательно относится, несмотря на то, что я отказала ее единственному сыночку.
– И?.. – спросил отец.
– Мы прекрасно проводим время с Антоном и… Поли, – ответила она. – Есть еще новый знакомый, зовут Станислав. Он органично влился в нашу компанию.
– Станислав и Поли, как я понимаю, это пара? – предположил Глеб Васильевич.
– Вовсе нет, – торопливо опровергла Тая. – Мы все симпатичны друг другу, нам интересно и весело вместе. Кстати, Поли моя недавняя подруга, ты ее не знаешь. Очень милая девушка.
– Вот даже как! Ты тут точно не скучала. За пару-тройку дней обзавелась приятными знакомствами.
– Так получилось, – сказала она. – Завтра мы все собираемся на новогодний бал. Ты, конечно, пойдешь с нами. Это костюмированное мероприятие…
– Погоди, погоди! Я думал, мы будем только вдвоем, шале уютное, мне здесь уже нравится, обстановка совсем домашняя. И елка прекрасная возле камина. Отрыли бы бутылочку шампанского, побыли вместе, как обычно, вспомнили маму…
– Я никогда о ней не забываю, – тихо сказала Тая. – И уверена, что она с неба нас видит и все-все о нас знает… как мы помним, любим…
– Это так, дочурка, – прошептал Глеб Васильевич. – Любовь никуда не уходит, ею живо сердце.
– Папочка, если тебе так хочется, то мы можем вдвоем встретить полночь, а потом поехать на бал.
– Как тебя волнует этот бал, – заметил он, внимательно глядя на Таю. – И какой костюм ты выбрала?
– Ну конечно, принцессы! – весело ответила она.
– Знаешь, можно ведь поступить проще, – после паузы сказал Глеб Васильевич. – Ты любишь вставлять поговорки… "И волки целы, и овцы сыты".
– Папа, наоборот!
И Тая широко улыбнулась.
– Ах, да, волки сыты, – поправился он и начал смеяться. – Я вот что имею в виду, – продолжил Глеб Васильевич, когда приступ хохота прошел у обоих, – разница во времени с Куршевелем два часа. И если в Москве уже полночь, то здесь…
– Всего десять вечера! – закончила за него Тая и захлопала в ладоши.
– И мы встретим Новый год вдвоем по московскому времени, а потом ты спокойно отправишься на свой бал.
– Прекрасное решение, – обрадованно проговорила она.
Наутро Тая была в отличном расположении духа. Она предвкушала, как проведет эту ночь, и все происходящее казалось ей идеальным. Она спрятала под елку подарок для папы – набор из трех галстуков в разной гамме фирмы Gucci – и заулыбалась, заметив нарядную коробочку, уже лежащую у самого основания подставки и аккуратно прикрытую блестящей мишурой. Но смотреть не стала, чтобы не портить сюрприз отца.
У нее сегодня было много дел: посетить салон красоты, заказать в шале праздничный ужин, прогуляться с Поли – она заранее с ней договорилась – в бутик карнавальных костюмов и подобрать наряды. Кроме этого, необходимо было купить подарки. Тая мучительно размышляла, что ей преподнести Стасу. Ей очень хотелось надеть ему на палец какое-нибудь роскошное дизайнерское кольцо, но это было бы чересчур, так она думала. Кольцо – вполне определенный символ, ко многому обязывающий. Конечно, при каждой встрече они не могли сдержаться и признавались друг другу в любви снова и снова, но девушка понимала, что их захлестывают эмоции, которые они оба не в состоянии контролировать.
Тая позавтракала в компании отца, он выглядел отдохнувшим и находился в прекрасном настроении.
– Папа, я по магазинам, – сказала она.
– Хорошо. Только избавь меня от шопинга! – с улыбкой ответил Глеб Васильевич.