Через неделю Васька втянулась в режим, с подопечным проблем не возникало, а укладывая ребятёнка после дневной прогулки спать, ещё успевала приготовить ужин на всю семью, хотя об этом никто девочку и не просил. Вечерами она была совершенно свободна, мать, как и обещала, дочку на огород не тянула, поэтому Василиса со спокойной совестью проводила время с Кириллом. В общем, всё замечательно складывалось, если бы не одно но… Нахождение в гостях омрачали практически ежевечерние семейные скандалы, происходившие между тёткой и её мужем, который пристрастился к выпивке и, как правило, возвращался с работы изрядно подшофе. Вроде мужик-то незлобный по характеру, но слово за слово – и между супругами разгорался нешуточный скандал. А девчонке это надо?! Такой напасти и дома в своё время "наелась" сполна. Первой с кулаками, как не странно, кидалась сама Таисия, мужчина поначалу лишь вяло отмахивался. Здоровенный по комплекции – толстая шея, налитое кровью лицо, мощная грудная клетка и пудовые кулачищи, – тот мог бы при желании одним лёгким движением размазать нападавшую. Тётка, конечно, поступала опрометчиво, устраивая разбор полётов нетрезвому муженьку, но до сих пор тумаков от того отведать ей не довелось.
Но всему бывает предел, и женщина всё же нарвалась, а Василиса, как назло, не сдержалась и чуть не угодила под раздачу.
Девочка уже засыпала. Стрелки часов приближались к полуночи, когда возникла шумная ссора, на этот раз переходящая в явное мордобитие. Выскочив в коридор, Василиса ужаснулась, разглядев забившуюся в угол тётушку и нависшего над ней разъярённого супруга с уже поднятой для удара рукой. Терпению Василисы пришёл конец! "Ну сколько можно?!" – в голове перемкнуло, и, подобрав первое, что попалось под руку, а то оказалась женская туфля на высоком каблуке, размахнулась и опустила острую шпильку на голову драчуна… Мужик охнул и схватился за макушку.
– Твою мать! Убью! – завопил, медленно разворачиваясь к обидчице всей массой тела.
В глазах дядьки плескалась адская смесь – негодование, обида, удивление и… Короче, Васька не стала дожидаться, пока и ей навешают оплеух, а стремглав бросилась вон! Выскочив на лестничную площадку и перепрыгивая через ступени, обезумевшей от охватившего страха козой поскакала вниз.
– Василиса, зараза! Поймаю – прибью, бл@дь! – неслись сверху посылаемые проклятия.
В одной коротенькой ситцевой ночной сорочке надетой прямо на голое тело, босиком, волосы на голове топорщились в разные стороны, будто в стогу с сеном ночевала, пулей вылетела она на улицу, громко хлопнув дверью подъезда. Раздавшийся при этом звук получился на редкость оглушающим, взрывом прогремев в ночной тишине, да так, что на нижних этажах рассерженно задребезжали оконные стёкла. Давно стемнело, кое-где горели поселковые фонари, тускло освещая небольшое пространство. На доли секунды застыв на крыльце, Васька краем глаза заметила компанию ребят, которые по-хозяйски расположились на деревянной лавочке возле подъезда. Внезапное появление полуголой дивчины вызвало у них крайнее изумление. Впрочем, та не дала вволю полюбоваться собой, тут же рванув прочь. Василиса стремглав пролетела мимо и понеслась по направлению к родному дому, светлым пятном мелькая в ночи. "То ли девушка, то ли виденье?" – ошеломлённо переглядывались промеж собой молодые люди.
На её сумасшедший звонок долго не открывали… "Дрыхнут они все, что ли?!" – возмущалась девчонка, босыми пятками в нетерпении переминаясь на холодном бетонном полу лестничной площадки. Но вот дверь осторожно приоткрылась аккуратненько и с опаской… Поначалу высунулся лишь один нос, вслед за ним показалось лицо тётки – родительницы вредной Зинаиды.
– Василисочка… – сонно протянула родственница. – Ты почему в таком виде, девочка?
– А где мама?! – возопила племянница, нетерпеливо заглядывая через плечо гостьи.
– Да нет её, на работе она… А что случилось?
– Там… там… – расплакалась Васька взахлёб повествуя о недавних событиях.
– Сейчас… я сейчас… подожди, оденусь только… – пообещала женщина и не спеша ну совсем не торопясь очень ме-е-е-едленно принялась приводить себя в порядок.
Как выяснилось, тётка недавно с поезда и уже укладывалась спать, когда раздался звонок. В тревожном ожидании, не находя себе места от беспокойства за Таисию, девчонка наблюдала, как гостья уж слишком кропотливо собирается, аккуратно встряхивая и надевая одёжку: сорочка… чулки… платье… кофта… парик… "Как будто в театр её пригласили!" – злилась Васька. Когда копуша достала губную помаду и, стоя перед зеркалом в прихожей, принялась аккуратно наносить мазки, девочка не выдержала и истошно заголосила:
– Ну можно побыстрее! Там сейчас незнамо что творится! Ведь он убьёт её! А вы… вы… ковыряетесь тут… – при последних словах зарыдала.
– Девочка моя, Васичка, ну чего ты так нервничаешь? Сейчас пойдём! – успокаивающее уверила женщина.
В конце концов затяжные сборы закончились, и они отправились наводить перемирие промеж воюющих супругов.
Раскрасневшаяся Таисия встретила дипломатов, размазывая слёзы по опухшему лицу: "Уснул он… ругался правда долго, ворчал, но уже на тебя… – последние слова племяннице адресовались. – А после успокоился и спать завалился!" Как обычно, крайней оказалась Василиса – кто просил вмешиваться и бежать за подмогой?! После этого расстроенная девчонка взбрыкнула, демонстративно обиделась и возложенную на себя миссию няни сняла в одностороннем порядке, наотрез отказавшись находиться в подобной обстановке. "Хватит с меня и того, что от пьяного отца натерпелась в детстве!" – безапелляционно заявила всем. Крутанула хвостом и, несмотря на усиленные уговоры тётушки, отправилась домой.
Рассказывая о прошедших событиях Кириллу, она уже со смехом расписывала свой полуночный побег во всех красках:
– Представляешь удивление дядьки, когда на его голову откуда ни возьмись опускается туфля?!
– Ты, оказывается, у меня ещё и драчунья! – деланно пугался тот, сдерживая рвущийся наружу смех.
– Ага! А ещё я развратница, голая бегаю по улицам! – вовсю веселилась Васька. – Прикинь, летит такое привидение в белой рубахе и сверкает попой!
– Ну ты даёшь! А если бы пацаны те догнали?!
– Ага, догонишь меня! Они пока опомнились, я уже усвистала к шестому дому, но зато потом долго ожидала, пока тётя наконец парик свой напялит и губы покрасит, чтобы отправиться сестру спасать!
– Ну и правильно ты сделала, что ушла от них… – поддержал Кирилл решение подруги.
"Уж лучше я на огородах помогать стану…" – решила Василиса.
Начало августа, лето в этом году выдалось на редкость жаркое. Народ стонал, обливаясь потом, старики прятались в тенёчке, даже бродячие псы, казалось, и те словно вымерли. Зато молодёжь просто балдела, не вылезая из воды, с утра до вечера пропадая на карьере. Василиса с Кириллом встречались каждый день, неохотно прощаясь уже совсем поздним вечером и отправляясь по домам. Это был первый год, когда девочка не поехала к бабе Кате, и она очень по ней скучала. Прохлаждаться особо некогда было; помимо каждодневных работ в огородах при активном участии Кирилла ей и по дому хватало обязанностей, да и младшую сестрёнку частенько оставляли на неё. Девка росла вредная, а на все попытки Василисы приструнить малявку, та бежала жаловаться матери. В свободное же время молодые люди гуляли по парку, купались на карьере, собирали грибы в лесу и тайком целовались!
– Василёк… А ты… выйдешь за меня замуж? – вопрос прозвучал неожиданно и в обстановке совсем далёкой от романтической. Высоко стоящее солнце пекло просто нещадно, а ребята в две тяпки окучивали шесть соток с картошкой. Притомившись от жары, завалились промеж борозд передохнуть малость.
Девочка слегка опешила, решив, что друг, похоже, перегрелся на солнышке. Приподняв голову, в упор посмотрела на Кирилла:
– Ты чего? А?!
– Что чего? – смутился вдруг. – Ну я понимаю, что не сейчас… А когда станем постарше… закончим учёбу…
– Во даёшь… как-то рано нам об этом думать. Мне надо получить дальнейшее образование, да и тебе два года ещё в школе корпеть, а потом… куда потом?
– Потом… как отец… хочу военным стать! – внимательно заглянув девочке в глаза, серьёзным в своей торжественности тоном повторил прежний вопрос. – Ты мне так и не ответила… Замуж за меня пойдёшь?
– Кирюш, я люблю тебя… И никто, кроме тебя, мне не нужен… – с трудом выталкивала из себя тяжело дающиеся слова. Казалось, язык вышел из повиновения, так откровенно они никогда не разговаривали. – И если ты сам не передумаешь и через несколько лет повторишь своё предложение… то я с радостью…
Кажется, враз позабыла о данном себе когда-то обещании замуж никогда не выходить, но ведь её Кирилл – это совсем другое… А тот, как ужаленный, внезапно подскочил с земли, вытянув вверх над собой обе руки, запрокинул голову и издал победный клич, неистово завопив:
– Ура! Самая лучшая девушка на свете согласилась стать моей женой! Да здравствует солнце, да здравствует небо, да здравствует… моя любимая Василиска!
– Ты совсем ошалел? – рассмеялась девочка. – Сейчас все соседи по огороду сбегутся!
– Пусть сбегутся! А мы… мы… им тяпки в руки и на труд-повинность отправим! – дурачился Кирилл, а затем неожиданно с разбега свалился на подружку сверху, прижал к ботве и стал неистово целовать, шепча всякие разные вкусные глупости…
Слово своё Василиса дала, но… Не всё так красиво закончилось, как они тогда мечтали, более того, драматично вышло. Сейчас же пути ребят расходились, Василиса вливалась в армию студентов, а возлюбленный остался доучиваться в школе на долгих два года.
Глава четвёртая
С началом сентября Василиса с головой окунулась в незнакомую прежде для неё жизнь, и если Кирилл оставался школьником, то девчонка в статусе студентки чувствовала себя совсем взрослой. День быстротечно пролетал за днём, отщёлкивая, будто на счётах, недели, месяцы… Видеться влюблённым удавалось лишь по выходным, и они долго не могли оторваться, застывая в объятиях при очередной долгожданной встрече. По правде сказать, скучать-то особо Василисе не приходилось, её в один момент закрутило, завертело в круговороте новых знакомств и, как в омут, с головой погрузило в учёбу. Времени катастрофически не хватало, незнакомая прежде и очень интересная для неё самой информация повалила стремительным потоком. По вечерам сидела за учебниками до поздней ночи, да и помощь по дому никто не отменял. Нелегко матери оказалось в одиночку поднимать двоих дочерей, алименты от отца поступали мизерные, приходилось сводить концы с концами, и тут их здорово спасали огороды. Деньги, вырученные от продажи овощей на рынке, запасы на зиму – различные закрутки, грибы и ягоды, которая старшая дочка корзинами таскала из леса – всё это служило приличным подспорьем. После развода с мужем и сама женщина как-то разом притихла, стала много мягче и спокойнее, а Васька неожиданно остепенилась, и сейчас в этой серьёзной молоденькой девушке с трудом можно было признать прежнюю хулиганку и оторву.
Учёба захватила целиком, девочка и предполагать не могла, что медицина станет её призванием, потому как до последнего момента терзалась сомнениями и не могла определиться с выбором специальности. Несомненно, предпосылками могли послужить и навыки оказания первой медицинской помощи, освоенные в детстве, да и вида крови она совершенно не боялась, к тому же так необходимое для этой профессии чувство сострадания у неё присутствовало, причём с избытком, но документы подала именно сюда лишь по одной причине – это училище находилось ближе всех к дому. Как это обычно бывает, первые дни в новом коллективе проходили в знакомстве с однокурсниками и преподавателями. Училище их считалось престижным, готовили корабельных фельдшеров, а полученное образование открывало возможности посмотреть мир и неплохо зарабатывать, потому и парней числилось чуть ли не половина группы. Конкурс на место оказался серьёзным, но девочка поступила без особого труда, сдав все экзамены на отлично. Узнав однокурсников поближе, Васька сразу отметила, что большая часть из них разительно отличается от остальных студентов, в том числе и от неё самой – дети явно богатых родителей. Кого, скажем, должен волновать чужой достаток? Вот и Василису он не беспокоил бы, если бы те вели себя поскромнее и не изображали графинь да князей. Девчонке, непривычной к такому выпендрёжу (Зинка не в счёт!), было неприятно смотреть на заносчивость, высокомерие разодетых в модные тряпки отпрысков, при этом некоторые из них отличались явно бросающейся в глаза дремучей безграмотностью, граничащей с беспросветной тупостью. Она искренне не понимала, каким образом с таким уровнем знаний можно было пройти по конкурсу. Прозрение пришло позднее: деньги и блат…
Молодёжь быстро перезнакомилась между собой. Василиса и ранее затруднений не испытывала, легко сходясь с людьми, так что и на этот раз неловкости не возникло. Ребята потянулись к девчонке с первого же дня, увидев в той своего парня. Впрочем, так бывало всегда, сколько себя помнила. Вот только некоторым особенно крутым девицам, что вполне естественно, по нраву такой расклад не пришёлся, конкурентов те не привыкли наблюдать рядом с собой. Но что они полезут на рожон и станут устраивать разборки, этого Васька предвидеть не могла, потому оказалась не готова и неприятно удивлена, когда на одной из перемен к ней подошла тройка "крутейших" и завела провокационный разговор.
– Ну чего? Как дела, крошка? – манерно, с кривой ухмылкой на лице обратилась к ней одна из них.
– Дела-то? Да отлично! – вполне искренне засияла в ответ, надеясь, что на разговоре всё и закончится.
– Та-а-ак… Похоже, ты ещё не в теме… Долго из себя будешь принцессу строить да пацанам мозг мутить?! – подключилась к разговору следующая.
Заданный тон Василисе жуть как не понравился и с чувством досады она поняла, что инцидент на этом не закончится, придётся вспомнить детство и все свои дворовые навыки. "Не, ну мне это надо? Вот чего им неймётся?!" Всё-таки, желая решить вопрос миром, предприняла ещё одну попытку.
– Девчонки, а в чём проблема-то? – вновь заулыбалась во весь рот, изображая провинциальную дурочку.
Внешне казалась беспечной и наивной, но странный блеск, появившийся в синеве глаз, означал полную готовность Васьки защищаться. К сожалению, девчата были с ним не знакомы, иначе остереглись бы от дальнейших наездов. Драться она умела как никто другой, и если среди пацанов слыла неоспоримым лидером, отвоевав своё право на первенство в честных боях, то про девчонок вопрос не стоял, с ними она старалась вообще не связываться, считая ниже своего достоинства. Похоже, что в этот раз ситуация не оставляла выхода…
– Ты чего лыбишься, дура?! Совсем нюх потеряла, коза? – возмутилась первая, подбоченясь и отбрасывая в сторону сумку.
"Хм… коза, значит… зря она так опрометчиво… Ну что же, сами напросились…" – огорчилась Василиса и, деланно вздохнув, мирно предложила:
– Ладно, пойдёмте на улицу, не здесь же выяснять отношения? – и, не дожидаясь ответа, двинулась к выходу.
Слыша краем уха, как троица, ехидно перешёптываясь, дружным косяком топает за ней по пятам, направилась на задний двор, лопатками ощущая позади себя угрозу. Васька была готова к нападению, которое не заставило себя долго ждать.
Они накинулись без предупреждения всем скопом, трое на одну…
Василиса не воспринимала потасовок между девчонками: таскание друг друга за волосы, царапанье – фу – напрочь претили ей. Драки между пацанами казались чем-то естественным, со времён веков происходили войны, мужское это занятие по сути. Времена амазонок давно прошли, но девочка представляла себя этакой воительницей, сражаясь с мальчишками; в ход шли все конечности, кулаки, зубы… пантера отдыхает!
Вот и сейчас – резко пригнулась и увела корпус влево. Эффект превзошёл все ожидания. Противницы, поймав пустоту, столкнулись друг с другом и повалились кучей. Отскочив в сторону, девчонка изготовилась, стараясь удержать каждую из нападавших в поле зрения. Главным сейчас являлось не допустить ближнего боя, где шансов против троих у неё явно маловато, ведь задавят массой!
– Сука рыжая! – заорала заводила, потирая ушибленный локоть. Поспешно вскочив на ноги, вновь бросилась на штурм.
"Ну что с ними поделаешь?" – без особых усилий обезвредила и эту: чуть присев, ухватилась за протянутую к ней руку и, продолжив движение тела, перекинула девицу через себя. Приземление соперницы, видать, случилось не совсем удачное, потому как та тут же примолкла, а Васька, не вдаваясь в подробности и не оценивая объём увечий, двинула навстречу оставшимся. Выбора ей не оставили, тут уж либо самой тумаков получить, либо наказать девах раз и навсегда. Одна из них, похоже, вовремя осознав, что ловить нечего, сделала разумный шаг и отступила, злобно косясь. Другая под влиянием собственных амбиций приняла явно рискованное и неверное решение – схватив валявшийся рядом кирпич, широко размахнулась и… "Жила была девочка… сама виновата…" Василиса даже, честное слово, огорчилась за дурочку. Ровно через несколько секунд нападавшая каталась по траве, согнувшись пополам и держась обеими руками за живот. "Ничего личного… сама виновата…" – вздохнула воительница, приводя одежду в порядок.
Она еще не успела опомниться, а девчата, жалобно кряхтя, только приподнимались с земли, как откуда ни возьмись набежала толпа однокурсников.
– Вы чего тут? Обалдели совсем?! – парни стеной встали на защиту Василисы.
Впрочем, их помощь оказалась уже без надобности, да ребята и сами это тут же поняли, уважительно поглядывая на боевую приятельницу.
Безобразный прецедент последствий не имел. До директора информация не дошла, жаловаться никто не пошёл, а то бы мигом отчислили. Ваську, во всяком случае, точно! За её спиной влиятельных родичей не стояло. Тут прозвенел звонок, и группа двинулась на лекцию по деонтологии. Пострадавшие же студентки на неё в тот день так и не явились, отправившись "зализывать" раны.
Заварушка всё же принесла свои положительные плоды. Разом, как по мановению волшебной палочки, среди девчонок установилось стойкое перемирие, наезды на Василису прекратились, а, так сказать, консенсус был достигнут в рекордные сроки! Зато к девчонке прилепилось стойкое прозвище, парни с невольной подачи зачинщиц стали называть её ласково – Рыжая, но звучало отнюдь не обидно, а очень даже душевно.
– А ты классно дерёшься! Где научилась?! – поверженные задиры враз признали Ваську своей в доску и даже нашли в себе мужество, чтобы подойти и извиниться.
– Школа у меня была хорошая… – загадочно усмехнулась в ответ.
– Занималась чем-то? В секцию по борьбе ходила?!
– Да какая там секция… выросла я во дворе среди пацанов…
Так уж сложилось, что с самого раннего детства ей приходилось рассчитывать только на собственные силы. А на кого ещё надеяться? На родителей? Отца лишь водка интересовала, а мать сама наподдаст, ежели пожалуешься вдруг. Васька ещё тогда чётко усвоила – ни от кого ждать помощи не следует и все вопросы надо решать самой…