– И слава богу, иначе я бы, пожалуй, здесь сейчас не сидела. – Она скривила губы. – Я не очень-то хорошо выглядела в той истории.
Должно быть, это могло объяснить, почему слова Джины так подействовали на нее.
– Но сейчас у вас вроде все наладилось, так неужели сложно рассказать?
– Ты ничего не понимаешь, – фыркнула Марни.
Дилан ждал.
– Хорошо. Это случилось весной сразу по окончании семестра. Картер приехал повидать меня, и они с Джиной переспали.
– О-о-о. – Это отчасти объясняло пафосные разглагольствования Марни о "вседозволенности" некоторых людей.
– Это только начало. Картер был помолвлен с моей лучшей подругой Мисси, и нам внушали, что надо хранить себя до свадьбы. Это был двойной удар, и я, конечно, обвинила Джину. Я просто не могла понять, как Картер мог это сделать, значит, виновата она. Я набросилась на нее и наговорила много ужасных слов. – Марни вздохнула. – К тому времени, как пыль осела, Джина собралась и уехала, а я разозлилась на Кэсси и Риз за то, что они не разозлились на Джину. И наша дружба распалась.
Честно говоря, все это выглядело какой-то подростковой девчачьей ерундой, едва ли стоящей десяти лет отчуждения. Но, с другой стороны, Дилан никогда не был девочкой-подростком.
Нам с Риз потребовалось какое-то время, чтобы снова начать разговаривать, с Кэсси я начала общаться еще позже, но Джина… я знала, что она общается с Риз и Кэсси, но отказывалась простить ее. Потом я отказывалась простить себя. Я не видела Джину, пока не приехала на свадьбу.
Произнося эти слова, Марни смотрела на Дилана, но говорила она не с ним. Ее взгляд был обращен внутрь себя.
– Джина, Риз, Кэсси… Они изменили мою жизнь. Я приехала из Саванны самоуверенной девчонкой, и год, проведенный с ними, полностью изменил мой взгляд на мир. Наш разрыв только усилил это. Теперь я другой человек, и мне это нравится. Но я не стала бы другой, если бы тогда не порвала с ними. Вот с чем мне тяжелее всего примириться.
Дилан наклонился, чтобы наполнить ее бокал.
– Я думаю, они тебя простили.
– Да, но от этого еще хуже. Картер и Мисси все же поженились, но брак принес им одни страдания. Когда они разошлись, я почувствовала себя виноватой, потому что подначивала их пожениться, несмотря ни на что. Мои отношения с Картером испортились, потому что я считала его виновным в разрыве с Риз, Джиной, Кэсси, а потом и с Мисси. Я практически перестала разговаривать с братом, и пока не встретилась с ним на свадьбе Кэсси, не знала, что он снова встречается с Джиной.
– Неудивительно, что у тебя был такой изумленный вид.
Марни фыркнула.
– Это еще не все. На свадьбе я узнала, что после той краткой интрижки Джина забеременела и потеряла ребенка. Риз и Кэсси знали это, но скрывали от меня. Представляешь, как ужасно осознавать себя настолько испорченной, что тебе не решаются сказать о несчастье, постигшем твою подругу, потому что ты можешь все только испортить?
И в довершение всего в тот день она потеряла работу.
– Теперь понятно, почему в тот вечер тебе понадобилось накачиваться вином.
– Вот именно. Так что мои отношения с Джиной не так просто понять. Я не могу ничего исправить, но сейчас я стараюсь сделать так, чтобы мы снова стали друзьями. – Марни с горечью засмеялась и отпила вина. – Могу поклясться, ты жалеешь, что спросил.
– Мне кажется, ты слишком строга к себе за ошибки, сделанные когда вы были молодыми и глупыми. Хватит казнить себя.
– Это проще сказать, чем сделать. – Она потерла лицо рукой. – Черт, я проболтала весь вечер, да? Это не то, на что ты подписывался.
Верно. Но это уже не имело значения.
– А какое все это имеет отношение к словам Джины, от которых у тебя голова пошла кругом?
– Я хотела объяснить, что мне не так просто отмахнуться от того, что говорит Джина. Потому что она снова может оказаться права, а я этого не понимаю.
– Тогда, что же она все-таки сказала?
Марни сильно задумалась и нахмурила лоб.
– Боюсь, что она сказала правду.
Задним умом Дилан понимал, что надо было сильнее поднажать на Марни и заставить объяснить свое зловещее заявление, не дать ей уклониться от темы. Но Марни всегда была для него каким-то камнем преткновения. Все его умные рациональные мысли разбивались о ее способность отвлекать его.
Когда, спустя два часа, Марни натянула юбку, и они наконец снова вернулись к этой теме, она засмеялась.
– Это касается Картера. Джина влезла в тогу миротворца и хочет, чтобы мы с Картером поцеловались и помирились. Нам еще многое предстоит сделать, и она дала мне пару советов, которые мне не совсем понравились.
Слова легко слетели с ее языка, но чем больше Дилан думал об этом, тем менее правдивыми они ему казались. Но в то же время он действительно не имел права давить на нее. Его это не касалось.
Даже по прошествии нескольких дней, он не мог избавиться от ощущения, что здесь что-то не так, хотя доказательств у него не было. У них с Марни все шло прекрасно.
Она вернулась в спальню уже одетой. Марни никогда не оставалась у него на всю ночь. Как и он у нее. Дилан повернулся на бок.
– Как у тебя дела с Картером?
Марни с подозрением посмотрела на него.
– Опять ты об этом? Почему?
– Значит, никаких улучшений. Я думал, что ты, Джина и Картер…
– Ах это. Мне надо было подумать пару дней над тем, что сказала Джина, прежде чем решить, что делать.
– А теперь ты решила?
– Да. – Она улыбнулась. – Думаю, да. Я просто хочу дождаться проведения завтрашней акции по сбору средств, а потом возьмусь за это.
– Это прекрасно, Марни.
– Да. Здорово. Но я нервничаю.
– Если это то, чего ты хочешь, я уверен, что все получится именно так, как ты хочешь.
– Спасибо. – Она наклонилась и поцеловала его. – Не провожай. Увидимся завтра вечером.
– Я вернусь поздно, так что прихвати что-нибудь поесть и подумай о том, чтобы остаться на ночь.
Марни искоса взглянула на него.
– О’кей.
Дилан ждал возражений и был приятно удивлен, что их не последовало.
Глава 8
Марни не верила в судьбу, но верила, что рано или поздно плохое сменится хорошим. Иногда стоит пострадать, чтобы чему-то научиться и приобрести опыт.
Взять хоть это: она потеряла любимую работу только для того, чтобы обрести новую, которая нравилась ей еще больше. И удавалась ей. Даже гала-акция – нечто совершенно для нее новое, – казалось, пробудила тот дремавший сегмент ее южной ДНК, который отвечал за гостеприимство.
Персонал отеля прекрасно справлялся со своими обязанностями, оставляя ей только организационную сторону работы. Однако она сама чувствовала себя как гость, знакомясь и общаясь со спонсорами и ВИП-персонами, что было самой продолжительной – но не самой сложной – целью вечера.
И поскольку общение давалось ей на удивление легко, она и сама получала удовольствие.
Потеря обернулась выигрышем. Страдания вели к счастью. Все шло, как надо. Настало ее время, время проявить себя.
И в личном, и в профессиональном плане.
Через час после начала заиграл оркестр, и Марни воспользовалась возможностью зайти в дамскую комнату освежиться. Дилан приехал только что, и ей еще не удалось поговорить с ним.
Дилан. Она ощутила внутри счастливый трепет. Ей понадобилось два дня после разговора с Джиной, чтобы перестать паниковать и начать рассуждать разумно. Сначала то, что Марни поняла, испугало ее, но теперь это стало сладкой тайной, которую она хранила глубоко в душе.
Хотя не собиралась хранить ее слишком долго.
Она влюблена в Дилана Брукса. О, это было больше, чем безумие, но это правда. И сегодня вечером, когда она придет к Дилану, она скажет ему об этом.
Страдания ведут к счастью. Все шло, как надо. Марни не знала, что будет дальше, но ей хотелось пройти весь путь до конца и узнать это. Дилан просил ее остаться на ночь. Первый раз. Марни чувствовала, что это важно.
Последний раз проверив помаду на губах, она пошла в танцевальный зал.
Танцевальный зал "Гэлакси" сам по себе считался местом достаточно знаменитым, благодаря мозаике на полу и росписям на стенах. Он не только придавал необычную космическую атмосферу строгим мероприятиям вроде этого, но использовался для вечеринок в стиле "Звездного пути".
В баре Марни столкнулась с Таком. Она не могла припомнить его имени в списке гостей, но он и выглядел иначе. Она в недоумении стала невольно искать глазами Риз.
– Что ты здесь делаешь?
Он странно посмотрел на нее:
– Я спонсор, дорогуша. Дилан каждый год заставляет меня приходить.
Марни захотелось ударить себя. Она смотрела на Така, как на кузена Риз, забывая о том, что он еще и лучший друг Дилана. Конечно, он был одним из спонсоров фонда.
– Кэсси с тобой?
– Она пошла посмотреть росписи, пока я беру выпивку.
Их перебил плотный низенький человечек, который узнал Така, и разговор немедленно переместился в сторону футбола.
– Слушай, давай я принесу бокал Кэсси, а вы пока с ней поболтаете?
Марни с радостью воспользовалась этим простым способом сбежать и уверенно направилась к самой большой фреске. Кэсси стояла перед ней и пристально изучала роспись, покрывавшую стену от пола до потолка, создавая у зрителя впечатление, что он попал в другую галактику.
Внезапный приступ ностальгии заставил Марни обнять Кэсси за плечи, как она делала сотни раз в Хиллбруке.
– Расскажи мне про звезды, Кэсси.
Кэсси вздохнула:
– Здесь все неправильно.
– Что?
– Все неправильно. На земле нет места, с которого можно наблюдать такое положение звезд.
Марни чуть не прыснула и попыталась вспомнить какое-нибудь название, которым учила ее Кэсси, на что ушло довольно много времени.
– А разве это не Пегас?
– Нет, если только он не в созвездии Льва.
– Но это красиво, тебе не кажется?
– Было бы красивее, если бы это нарисовали правильно. Неужели трудно было пригласить консультанта из планетария или астрофизика из университета. – Кэсси с грустью покачала головой. – Это скорее прискорбно, чем красиво.
– Это искусство, милая.
– Значит, плохое искусство.
Только Кэсси могла встать на защиту астрономии где угодно.
– Смотри, Так принес тебе вина. Хочу сказать, что ты определенно выглядишь сегодня прелестно.
Кэсси еще не совсем научилась одеваться как леди, но она старалась. На ней было женственное платье, которое хорошо сидело, и хотя волосы она убрала назад, но, по крайней мере, их держала красивая заколка, а не вечная ужасная цветастая резинка. Марни даже показалось, что она подкрасила губы блеском. Ей захотелось потискать Кэсси, но она ограничилась словами:
– Я так рада, что ты пришла.
В последний раз недовольно взглянув на фреску, Кэсси повернулась к ней.
– Должна тебе сказать, что я получила от Джины задание пристально наблюдать за тобой и за Диланом, чтобы понять, как развиваются ваши отношения.
Марни почувствовала, как ее брови сами собой подскочили.
– И еще я должна, как бы невзначай, заметить, что Дилан очень красив и какая вы с ним прекрасная пара.
– В самом деле? – Марни чувствовала, что готова убить Джину.
Кэсси простодушно кивнула.
– Тогда почему ты мне об этом рассказываешь?
– Потому что я не знаю, как это сделать. И не хочу этого делать.
Временами логика Кэсси действовала просто живительно.
– Я тебя ни в чем не виню.
– А что я скажу Джине?
– Что я здесь работала и была очень занята. Поэтому не удалось сделать никаких наблюдений и тебе нечего сказать.
На лице Кэсси отразилось облегчение. И как только Джине не стыдно использовать ее для удовлетворения своего любопытства?
– Не волнуйся на счет Джины. Я с ней разберусь.
По мечтательной пелене, затуманившей взгляд Кэсси, Марни поняла, что Так избавился от своего фаната и ищет свою жену. Такой взгляд постоянно появлялся у Кэсси, когда она говорила про Така. Очень похожими взглядами смотрели Риз на Мейсона и Джина на Картера.
Впервые Марни немного позавидовала им.
Прижав Кэсси к себе, Так крепко поцеловал ее, отчего она немного пошатнулась.
О’кей, похоже, это нечто большее, чем просто легкая зависть.
– Где Дилан?
Ее глаза взметнулись к Таку.
– Не знаю. Думаю, он где-то здесь. – В зале толпилось больше трех тысяч человек. – Я полагал, что ты должна знать.
Марни слегка вздрогнула. Неужели Дилан сказал Таку? И если да, то что?
– П-почему это я должна знать? Я не его секретарша.
Так подмигнул ей и улыбнулся Кэсси.
– Вот, дорогая, то, что ты называешь "результаты наблюдений".
У Марни упало сердце.
– Кэсси.
– Я хотела, чтобы он мне помог, – попыталась объяснить Кэсси. – Но ты не волнуйся. Я просто сказала ему, что вы переспали. И не вдавалась ни в какие рассуждения.
Марни почувствовала, что у нее горят щеки. Бесстрастная констатация Кэсси была ничем не лучше напористости Джины.
Так, судя по всему, наслаждался ее смущением.
– Я догадывался, что Дилан с кем-то встречается, только не знал с кем.
– Почему ты не спросил его? – поинтересовалась Кэсси.
– Потому что мы не девушки, – ответил он.
Марни не могла понять, как отнестись к этим словам, но Так не дал ей подумать.
– Но мне и в голову не могло прийти, что эта женщина ты. Неудивительно, что Джина отправила Кэсси на разведку.
Тут следовало проявить осторожность. Ведь, несмотря на его слова "мы не девушки", Так оставался лучшим другом Дилана.
– Джина все преувеличивает. Мы с Диланом просто друзья.
– На взаимовыгодной основе.
– И это тоже, Кэс. – Она снова повернулась к Таку. – Мне очень жаль, что вас втянули в это…
– Марни, – перебила ее Кэсси, – если на данном этапе ты сексуальный партнер Дилана, то почему он с другой женщиной?
Марни так резко повернула голову, что у нее свело шею. Так и есть. Высокая, красивая и очень полногрудая блондинка с весьма собственническим видом держала Дилана под руку. Дилан разговаривал со своими родителями, и девушка восторженно кивала на каждое слово.
– Мне кажется, они знакомы.
Кэсси вопросительно посмотрела на Така.
Он откашлялся.
– Это Энелайз Уилсон. Он встречался с ней еще до Риз.
Желудок Марни свело от неконтролируемой ревности. Ты же все прекрасно понимаешь. В любом случае это не твое дело.
– О-о-о!
– Я уверен, что это ничего не значит. Все давным-давно закончилось.
– По виду, я бы так не сказала, – буркнула Кэсси.
– Я ценю твое участие, Кэс, но все нормально. – Дилан не знал о ее чувствах к нему и о том, что она хотела изменить характер их отношений. Вполне естественно, что он мог подыскивать себе другую женщину. Она не станет вести себя как ревнивая мегера из телесериала. – Не забывай, что мы с Диланом просто друзья.
У Кэсси сделался такой вид, как будто она собиралась спорить.
– Так, объясни ей. Скоро начнется молчаливый аукцион, мне надо идти. Я потом поговорю с вами.
Как директор фонда, объявления делала Джулия, и все, что оставалось Марни, – это стоять, улыбаться и показывать очередной лот. Дилан, его родители и Энелайз Уилсон сидели прямо перед сценой, причем Энелайз сидела почти у него на коленях.
Я не ревную. Нет.
Дилан перехватил ее взгляд и закатил глаза.
Марни чуть не засмеялась.
Через несколько минут один из младших служащих принес ей конверт.
– Мистер Брукс… мистер Дилан Брукс, – пояснил он, – просил передать это вам.
Внутри лежал ключ и записка: "Если захочешь побить меня дома, можешь войти. Я буду позже".
Марни быстро убрала конверт, и улыбнулась про себя. И кто такая эта Энелайз?
Дилан повел Энелайз в вестибюль ее дома, а родители остались ждать его в лимузине. Вечер был долгим. Удачным, но долгим. Тем не менее когда он наконец закончился, Дилан ощутил прилив энергии.
– Так приятно снова повидать тебя, Дилан. Прекрасный вечер. – Энелайз посмотрела на него из-под ресниц, но это было хорошо просчитанное кокетство.
– Я тоже рад снова встретиться с тобой, – соврал он.
Энелайз Уилсон была, наверно, самой скучной женщиной на планете. Неплохой, милой и хорошо воспитанной, но скучной. По-настоящему скучной. Скучной до умопомрачения. Дилан с трудом мог поверить, что когда-то встречался с ней. Черт, о чем они могли разговаривать?
Энелайз пристроилась к нему, как рыба-прилипала, едва он вошел в дверь, к вящему удовольствию его матери, которая хоть сейчас готова была сделать этой женщине предложение от его имени. Возможно, сейчас, сидя в лимузине, она уже планировала их свадьбу.
– Что ж, хорошо…
Энелайз перебила его:
– Может, мы могли бы сходить пообедать в ближайшие дни? Поболтать о жизни.
Что он мог ответить, когда его приперли в угол? Соврать, или сказать "конечно"? Быть грубым и сказать правду? Дилану захотелось позвонить Марни. У нее всегда имелась под рукой какая-нибудь фраза в духе южной любезности, которая позволила бы выпутаться из этой ситуации, не задевая чувств Энелайз.
– В ближайшее время я буду немного занят и не могу ничего планировать. Но уверен, что мы скоро увидимся. – Она спала с лица, и Дилан почувствовал себя негодяем. – А сейчас я должен отвезти родителей домой. – Я действительно не хочу надолго оставлять их наедине в замкнутом пространстве. – Доброй ночи, Энелайз.
Ледяное напряжение, ожидавшее его в машине, показалось ему гораздо приятней разочарования, которое он оставил за спиной. К этому чувству он привык, и именно оно ассоциировалось у Дилана с домом. Отец что-то читал в своем телефоне, а мать смотрела в окно, как будто никогда в жизни не видела Уэст-Сайда. Они сидели на максимально возможном расстоянии друг от друга, и каждый делал вид, что другого не существует. Однако стоило лишь Дилану занять свое место и тронуться, как их внимание переключилось на него.
– Как приятно снова видеть Энелайз, – заметила мать. – Она очень красивая девушка.
– Вечер прошел хорошо, – секундой позже сказал отец.
Поскольку мать заговорила первой, Дилан сначала ответил ей:
– Энелайз действительно выглядела сегодня очень мило. – Потом он повернулся к отцу: – Ты прав. Безусловно, это успех.
– На прошлой неделе я завтракала с ее матерью, и Долорес сказала, что она ездила в Париж. Энелайз рассказывала тебе о Версале?
Дилан провел в компании этой девушки несколько часов, но понятия не имел, о чем говорит мать. Он смутно помнил, что Энелайз что-то говорила про Париж, но не понял, что она там делала, кроме походов по магазинам. Черт! О чем же они говорили весь вечер? Должно быть, в какой-то момент от скуки его мозг отключился.
– Нет, не рассказывала.
– Тебе удалось поговорить с Томом Дениэльсом? – спросил отец. – Его фирма собирается увеличить зарубежные инвестиции.
– Да, я поговорил. Мы решили организовать встречу на следующей неделе.
– Ты должен расспросить ее, когда увидишься с ней в следующий раз.