– Почему ты не говорил мне этого раньше?
– Я почему-то думал, что ты и так это знаешь. – Картер ухмыльнулся. – Если бы ты отвечала на мои звонки, ты бы это уже знала.
В глазах все еще щипало, но теперь Марни улыбнулась.
– Если бы я знала, что ты не собираешься опять меня за что-нибудь ругать, я, может, и брала бы трубку.
– Послушай, давай ты будешь отвечать на мои звонки, а я обещаю больше никогда тебя не ругать.
– Прекрасно. – Наконец-то в этой ужасной неделе настал такой необходимый ей просвет.
Картер встал, и Марни вышла из-за стола. Впервые за последние десять лет она протянула руки и обняла брата. Через секунду Картер справился с удивлением и тоже обнял ее.
– Не хочешь пойти позавтракать со мной? – осторожно спросил он.
– С удовольствием. Только возьму сумку. – И тоже впервые за долгие годы она не чувствовала ни напряжения, ни скованности, ни раздражения. Марни училась прощать и принимать свое прошлое, и Картер этого заслуживал. В конце концов, где бы она сейчас была, если бы Картер не делал всего того, что он делал. Он не хотел намеренно обижать ее. Теперь Марни это понимала. – Что ты хочешь съесть?
– Выбирай ты.
Пройдя мимо других кабинетов, они вошли в лифт. Картер прищурился и внимательно посмотрел на нее.
– Тебя еще что-то беспокоит, Марни? У тебя такой взгляд… Обычно он означал, что ты обиделась на меня, но сейчас я вроде ничего такого не сделал.
Вот спасибо. Неужели у нее такой жалкий вид, что даже брат заметил?
– На этот раз ты ни при чем. Просто у меня возникла небольшая проблема, с которой я пока не знаю, что делать.
– Я могу помочь?
Предложение последовало так быстро и без колебаний, что у Марни потеплело на душе.
– Спасибо, но нет. Я должна сама все обдумать.
Они прошли через вестибюль мимо большого портрета Дилана, при виде которого у нее каждый раз сжималось сердце.
– Если передумаешь, дай мне знать… Это не к тому, что я считаю, будто ты нуждаешься в моей помощи, – быстро пояснил Картер. – Я знаю, что ты справишься. Ты всегда добивалась того, чего хотела. И всегда на своих условиях.
Такая поддержка, особенно со стороны Картера, очень помогла Марни. И именно сейчас, когда она так нуждалась в ней.
Но самое большее, что она смогла, – это улыбаться.
Один раз это можно было принять за невезение. Два раза означало, что с ним что-то не так. Два раза всего за четыре месяца означало, что ему нужен психолог, чтобы понять, что в нем такого, отчего женщины предпочитают ему других.
Конечно, нашлось бы множество женщин, которые выбрали бы его. У него были деньги, он хорошо выглядел, исходя из общепринятых стандартов, его считали хорошим парнем. Были, наверное, и те, кто предпочел бы его всем остальным.
Этого понимания хватало, чтобы удержаться от разных мрачных комплексов, но оно несло с собой лишь холодный покой.
Одна радость, что с Марни все закончилось быстро. Так же быстро, как началось. Связь лопнула в одночасье, без медленного и болезненного расставания. Тогда почему на следующий день после того, как его невеста выбрала вместо него другого, он чувствовал себя нормально, а образ Марни преследовал его даже неделю спустя?
Так не могло быть, потому что так не должно было быть.
Они с Марни условились, что просто вместе убивают время, пока не появится кто-то еще. Ему могло не нравиться, что этот "кто-то еще" появился у Марни так скоро, но если поразмыслить, это могло оказаться даже к лучшему.
Он уже начал привыкать к ней, потому что с ней было так просто. Ни игр, ни неоправданных надежд, ни давления. Прекрасные отношения. И вопреки своим ожиданиям, он начал думать, что они означают нечто большее. Ему не хотелось обрывать их, потому что он хотел посмотреть, к чему они могут привести.
К сожалению, Дилан понял это слишком поздно и не успел сказать ей об этом до того, как она нашла кого-то еще.
Даже потом он чуть было не сказал ей этого. Слава богу, гордость помогла удержать язык за зубами и не сделать ситуацию еще хуже.
Так или иначе, Марни по-прежнему работала у него, и все, что он мог наговорить в ту ночь, могло поставить его в неловкое положение.
Теперь ему оставалось только ждать, что время сделает свое дело.
Дилан вздохнул и вернулся к работе. Может быть, все и к лучшему. У него накопилась куча несделанных дел, и хотя он не мог винить в этом Марни, причиной была она. Он стал относиться ко многим вещам поверхностно, уходить с работы в положенное время, вместо того чтобы оставаться допоздна, а в выходные отключал телефон.
Она отвлекала его, давала повод пренебречь чем-то менее интересным. А менее интересным оказывалось все, кроме Марни.
Да, определенно все к лучшему.
Может, ты мог бы убедить Марни дать тебе второй шанс?
Она уже сделала свой выбор.
Но ты даже не пробовал переубедить ее. Ты просто дал ей уйти. Даже не пытался бороться.
Нельзя было так легко сдаваться.
Проклятье! Он не станет так легко сдаваться. Он знает, что небезразличен Марни, они не только любовники, они друзья. Надо просто убедить ее в том, что ее чувства к нему могут оказаться сильнее, чем к тому парню.
Он не даст ей уйти без борьбы.
Это совсем не в его характере, но с тех пор, как Марни впервые поцеловала его, он действительно стал другим.
Она хотела, чтобы он нашел свою любовь. Теперь он это сделал.
Это Марни.
Невозможно не любить "Плазу". Сидеть со своими подругами в одном из номеров, глядя на Пятую авеню, попивать шампанское и пощипывать канапе – ну чем не рай на земле? И хотя они настоятельно требовали, чтобы Риз села и расслабилась, она металась от телефона к компьютеру, домучивая последние детали. Джина стояла за спиной Кэсси с щипцами для завивки и, не взирая на ее протесты, добавляла к ее прическе мягкие локоны. Эмбер, приехавшая пятнадцать минут назад, осторожно раскладывала свадебное платье, строгим взглядом рассматривая все до мельчайших складочек. Мужчины должны были присоединиться к ним позже в ресторане, и Марни решительно настроилась получить удовольствие. Изобразив на лице легкую улыбку, она потягивала шампанское.
Но это было не так просто, потому что, хотя она с удовольствием проводила время с подругами и радовалась за Риз, на сердце лежала черная тень, от которой она не могла избавиться. Лучшее, что могла сделать Марни ради своих подруг, – это скрывать свою печаль.
До обеда оставалось еще полчаса, и хотя она собиралась пойти и хорошо провести время, стараясь как можно лучше исполнять роль подружки невесты, ей хотелось бы уйти домой, как только подадут десерт.
Джина бросала на нее подозрительные взгляды и пыталась застать ее одну, чтобы поговорить про Дилана. Чтобы отсрочить разговор, Марни держалась как можно ближе к Риз. А все потому, что даже спустя неделю у нее не было ответов на многие вопросы. Правда выглядела слишком печально, а ей не хотелось, чтобы ее жалели. К тому же Джина каким-то образом всегда знала, когда Марни говорит неправду. Уклониться казалось наилучшим выходом.
В любом случае она старалась выбросить из головы все, что могло ранить, чтобы не портить себе настроение перед свадьбой Риз. Говорить об этом значило снова расковыривать едва затянувшиеся раны.
Риз плюхнулась на диван рядом с ней, не отводя глаз от своего телефона.
– Что ты скажешь об Эндрю?
– О ком?
– Он один из дружек жениха. Такой высокий широкоплечий блондин…
Так выглядело описание почти всех друзей Мейсона, поскольку все они были действующими или отставными морпехами и обладали соответствующим телосложением. Вместе они смотрелись как сошедшая с обложки календаря сборная по плаванию.
– Он ничего. А что?
– Мейсон говорит, что он положил на тебя глаз. Я подумала, что могу изменить схему рассадки, чтобы посадить вас вместе.
– Нет, – выпалила Джина, выставив вперед, словно оружие, горячие щипцы. – Не надо ничего менять.
Марни ухватилась за ее слова.
– Джина права. С этой рассадкой и так все было непросто, не стоит ничего менять в последний момент.
– Но это не сложно, и может получиться очень удачно. К тому же так у каждой из нас четверых будет пара.
Марни одним большим глотком осушила свой бокал.
– Может, Марни не хочет, чтобы ее осчастливили собственным красавчиком морпехом, – сладким голосом пропела Джина, бросив на Марни убийственный взгляд.
– Не представляю себе женщину, которая бы не хотела, – со смехом присоединилась к ним Эмбер. Закончив осмотр свадебного платья, она с удовлетворением уселась рядом. – Я хотела сказать, вы видели этих ребят? Уж если говорить про красивых мужчин… Сдается мне, что, если поставить вечером правильную музыку, они могут запросто сойти за стриптизеров.
Риз фыркнула.
– И ты еще утверждаешь, что влюблена в моего брата?
– Да, влюблена. Но это не значит, что я лишилась способности отдавать должное красивым мужикам, когда вижу их.
Риз налила себе шампанского и подмигнула Марни.
– Так, что ты думаешь, Марни? Ты чувствуешь себя патриоткой? Уверена, что Эндрю с радостью продемонстрирует тебе свои скрытые доблести.
Марни покачала головой:
– Спасибо, но я солдат-одиночка.
Риз бросила на нее удивленный взгляд и открыла рот, будто собиралась что-то сказать, но Эмбер, сама того не зная, спасла Марни.
– Нам пора, дамы.
Риз снова засуетилась в поисках туфель и помады и стала торопить их. Через десять минут все дружно вышли из номера.
Итальянский ресторан находился всего в нескольких кварталах от отеля, поэтому, ощутив в воздухе приятный холодок, они решили пойти пешком.
– Кажется, мое колье зацепилось за волосы, – сказала Кэсси. – Ты не поможешь?
Марни остановилась и убрала волосы подруги в сторону. Устранить маленькую неприятность оказалось несложно, но к тому моменту, как Марни закончила, Риз и Эмбер успели уйти на полквартала вперед. Однако Джина, прислонившись к каменной стене, ждала.
Марни укоризненно посмотрела на Кэсси:
– Ты сделала это нарочно.
Кэсси пожала плечами, а Джина усмехнулась:
– Ты нас избегаешь.
– Я была занята.
– Я просто хочу узнать, как у тебя с Диланом. Отчет Кэсси о гала-акции я могу назвать в лучшем случае неполным.
– У меня не было возможности добыть больше информации. Не могу же я сообщить то, о чем у меня нет данных! – возмутилась Кэсси.
– Я прекрасно понимаю, чего вы добиваетесь. Но я не хочу об этом говорить. – Марни двинулась вперед.
– Подожди. – Джина схватила ее за руку. – Что происходит? Что-нибудь случилось?
– Я просила тебя не лезть в мои дела с Диланом. – В горле встал ком, мешавший ей говорить. – Все оказалось недолгим, как я и говорила.
– О, нет. – Лицо Кэсси выражало полнейшее сочувствие. Как раз то, чего Марни так не хотела. А может быть, именно то, в чем она сейчас так нуждалась.
Джина оказалась более прямолинейной.
– Что за черт? Вы расстались?
– Начнем с того, что на самом деле я и Дилан не были вместе, поэтому нельзя сказать, что мы расстались. Но мы больше не встречаемся.
– Это не из-за той коровы Энелайз, про которую рассказывала Кэсси? – От возмущения глаза Джины превратились в злобные узкие щелки.
– Нет. – Марни снова пошла вперед.
Кэсси и Джина трусили следом за ней.
– Тогда почему? – спросила Джина.
– Если хочешь знать, я сама все прекратила.
Джина снова схватила ее за руку.
– Ладно, остановись на секунду. Я не могу бежать в этих туфлях. Постой и расскажи мне, что случилось.
Марни вздохнула. Шансы отделаться от них равнялись нулю, значит, нужно было покончить с этим. И побыстрее.
– Сейчас и мне, и Дилану нужно совсем другое…
Кэсси покачала головой:
– Даже я в это не верю.
– Но это правда.
– Почему? – наседала Джина.
Марни тяжело сглотнула.
– Мы думали, что это просто случайная связь. Оказалось, что это не так. Но, к несчастью, это открытие касается только одной стороны.
Кэсси наклонилась к Джине.
– Что она хочет этим сказать? – шепнула она.
Не сводя глаз с Марни, Джина ответила:
– Она хочет сказать, что влюблена в Дилана.
И снова Марни почувствовала себя как побитая.
– Но Дилан не влюблен в меня. – Марни подняла руку, заметив, что Джина хочет возразить. – Он выразился предельно ясно. Он прекрасно чувствует себя в одиночестве. Его устраивает легкая необременительная случайная связь.
– Но это не значит…
– Джина, он сказал, что среди его знакомых нет девушки, которая ему нужна, что он предпочитает умереть в одиночестве.
– Вот глупость.
– Я очень рада, что он сказал это, прежде чем я… – Она не смогла закончить.
– Прежде чем ты успела что-нибудь сказать, – помогла Джина.
– Вот именно.
– О, дорогая, извини. – Джина обняла ее за плечи. Кэсси поглаживала сзади по спине.
– Мне нельзя плакать. Тушь потечет. К тому же я не хочу портить Риз вечеринку.
Джина осторожно провела пальцем у нее под глазами.
– Интересно, Риз знает, что Дилан такой идиот.
– Интересно, знает ли она, что я такая идиотка.
– Милая моя, ты влюблена. Ты влипла. Дилану нет прощения. Если бы он был не идиот, он бы тоже влюбился в тебя.
– Это ничуть неудивительно, учитывая обстановку в его семье и то, как он не любит никаких конфликтов и драм.
Слова, произнесенные Кэсси, заставили Марни и Джину с удивлением взглянуть на нее.
– Кэс, ты о чем?
– Дилан избегает драм любой ценой. Он сознательно цепляется за свою эмоциональную отчужденность, потому что не хочет, чтобы в его личной жизни возникли какие-нибудь конфликты. Смотрите, он воспринял то, что произошло у них с Риз как ни в чем не бывало. Я думаю, это как-то связано с его родителями.
Марни никак не могла закрыть рот, поэтому спрашивать пришлось Джине.
– Как ты об этом узнала?
– От Така, конечно. Он говорит, что именно поэтому Дилан не стал бороться, когда Риз предпочла ему Мейсона. Он не хочет вступать в конфликты, поэтому не хочет слишком к кому-то привязываться.
А я сказала, что у меня другой. Собственная ложь бумерангом била по ней.
Джина погладила ее по руке.
– Слушай, дорогая, дело не в тебе. Дело в Дилане. Он эмоционально обделенный урод, поэтому не в состоянии понять, какой ты прекрасный человек. И если он не хочет за тебя бороться, он действительно идиот. И уж точно не стоит твоих слез. Он тебя не стоит.
Глава 10
Риз, как всегда, закатила пир на весь мир. Изысканная еда, напитки в изобилии. И подруги. Глядя на все это, Марни понимала, что должна бы чувствовать себя гораздо лучше. Убивало ощущение дежавю. Неужели ей всегда суждено страдать на свадьбах своих подруг?
Натянув на лицо перманентную улыбку, она попыталась сосредоточиться на своих собеседниках. Похоже, Эндрю, сидевший рядом с ней, действительно слегка заинтересовался, и хотя бы этим тешил ее самолюбие. Он оказался хорошим компаньоном, веселым, обаятельным и милым, хотя и не очень умным. Но в целом Марни с трудом выдерживала этот вечер.
Ее так и подмывало прикончить целую бутылку шардоне, но она решила не повторять прежних ошибок. Черт, ведь именно это привело ее к нынешней печальной ситуации. Так что она осторожно потягивала первый бокал.
Это был не какой-то грандиозный праздник, а всего лишь предсвадебная вечеринка. Только друзья, родственники да несколько гостей из других городов – всего человек пятьдесят.
Даже Картер, видимо, догадался, что она сегодня не в духе. И хотя он бросил на нее несколько заинтересованных взглядов, давить расспросами не стал. Марни догадывалась, что Джина рассказала ему кое-что о ее ситуации, но ей не хотелось, чтобы Картер встал в позу старшего брата или наговорил грубостей про Дилана. За столом сидел Так, и оскорблять его лучшего друга было бы невежливо.
Джина, Так и Эндрю поддерживали разговор, так что Марни оставалось лишь принимать в нем посильное участие, за что она мысленно их благодарила. Это не давало ей слишком падать духом и жалеть себя.
Эндрю рассказывал об афганской жаре, и они почти не обращали внимания на общий гул, царивший в комнате. Однако внезапно наступившую тишину не заметить было невозможно. Так встал со стула и чертыхнулся.
Марни взглянула туда, куда смотрели все – на дверь.
Дилан. Он вошел в зал как хозяин, с выражением решимости на лице.
Проклятье.
Риз удивленно вскочила со своего стула, что заставило немедленно вскочить Мейсона, а за ним и всю его команду.
О господи!
Марни глубже вжалась в свой стул.
– Нет, не смей, – прошипела ей на ухо Джина, подталкивая рукой под спину.
– Дилан, что ты здесь делаешь? – спросила Риз.
Только Джина, Кэсси и Так, да возможно еще Картер догадывались, что Дилан здесь не из-за Риз, так что реакция остальных гостей была вполне понятной.
– Прошу извинить за вторжение и примите мои поздравления, – сказал Дилан, оглядывая помещение. Марни почувствовала, как его взгляд остановился на ней, но не нашла в себе сил посмотреть ему в глаза. – Но я пришел поговорить с Марни. – Пройдя через весь зал, он остановился перед ней.
– Сейчас не время, – тихо сказала она, чувствуя, что все взгляды устремлены на нее.
Дилан нахмурился, потом наклонил голову в сторону Эндрю.
– Это он?
– Кто – он?
– Твой "другой". Это он?
Черт, черт, черт! Ложь снова возвращалась к ней бумерангом. Марни подняла глаза, собираясь объяснить, и застыла на месте. Она никогда не видела у Дилана такого лица.
– О чем он говорит? – услышала она голос Джины.
– Нет. Это не он, – тихо ответила она.
– Марни? – Теперь говорила Риз.
– Напрасно ты сюда пришел, Дилан.
Казалось, все заговорили одновременно, но Марни не понимала смысла их слов. Она не могла оторвать глаз от Дилана.
Эндрю вышел вперед:
– Он тебе мешает, Марни?
Кэсси потянула его за руку:
– Сядь на место.
– Привет, – явно разочарованно произнесла Риз. – Ты не хочешь мне объяснить, почему устраиваешь сцену на моем праздничном обеде?
– Они встречались, – попыталась объяснить Джина.
Риз сомкнула брови.
– Что? – Секундой позже до нее дошло значение слов Джины. – О, я этого не знала. Почему я этого не знала?
– Потому что тебя это не касается, – выпалил Дилан.
Мейсон, очевидно, услышал что-то обидное в его тоне.
– Ты ворвался на нашу вечеринку, так что теперь это нас касается.
В разговор вмешалась Эмбер. Она спокойно, но твердо сказала:
– Я думаю, вам лучше объясняться в холле.
– Тогда кто он, Марни? – стоял на своем Дилан.
– С чего ты взял, что у нее кто-то есть? – поинтересовалась Джина.
Марни казалось, что они с Диланом стоят так целую вечность.
– Я сама сказала ему.
Риз вытаращила глаза:
– И ты ворвался сюда, чтобы затеять драку с морпехом?