- Хорошо, только на несколько минут. Возникли некоторые сложности, и нам надо поговорить. Я буду ждать вас здесь.
Рейвен кивнула и сама повернула ручку двери. Немного помедлила, собрала все силы и вошла вовнутрь.
Женщина неподвижно лежала на больничной койке, на хорошей льняной простыне, и, по-видимому, дремала. Рядом стояла капельница, на руке из вены торчала игла. Шторы были задернуты, и в комнате царил полумрак. Палата была уютна, пол покрыт мягким голубым ковром, на стенах висело несколько хороших картин. Вцепившить в сумочку обеими руками, Рейвен приблизилась к постели.
Мать сильно похудела: щеки ввалились, кожа приобрела нездоровую желтизну, под глазами залегли синие тени. В черных, коротко остриженных волосах просвечивали серебряные прядки, а когда-то у нее были прекрасные волосы, блестящие и пышные. Мать на мгновение подняла веки, и в этих серых, как у дочери, глазах было страдание… Жгучие слезы полились из глаз Рейвен. Она старалась унять их, но это был неудержимый поток. Наконец она кое-как справилась с собой.
- Мама! - Рейвен вытерла слезы. - Ну почему?! Почему?!
Рейвен вернулась домой, чувствуя себя измученной и опустошенной. Ей хотелось лечь и забыться. Голова раскалывалась от тупой ноющей боли. Послышались осторожные шаги за закрытой дверью.
- Рейвен!
Дверь открылась, и вошла Джули. Ее забота всегда проявлялась своеобразно: она начинала ворчать на подругу.
- Ты должна была взять меня с собой. Не люблю, когда ты уезжаешь одна, это плохо кончается.
- Мать - это моя проблема, - устало ответила Рейвен.
- Я понимаю, что мать - это частица тебя, но я твой друг. Ты же не оставляешь меня, когда у меня случаются неприятности.
- Пожалуйста, не сердись на меня. Я чувствую ответственность за мать, и это мое личное дело.
- Я не сержусь на тебя, - продолжала ворчать Джули, - но и не считаю это только твоим личным делом. Ты хочешь есть? - Рейвен покачала головой. - Значит, не хочешь? Тогда ложись.
Она сама принялась расстегивать ее белую полотняную блузку. Рейвен не сопротивлялась.
- Я должна пойти на обед с Брэндом, - пробормотала она в тот момент, когда подруга укладывала ее в постель.
- Я позвоню ему и извинюсь. Тебе надо выспаться, а попозже принесу тебе что-нибудь поесть.
- Нет. - Рейвен скользнула под холодную накрахмаленную простыню. - Я хочу пойти с ним. Мне необходимо выйти, я не могу все время думать о происшедшем. Он придет за мной около семи. А сейчас я отдохну.
Джули задернула шторы, и Рейвен заснула.
В начале восьмого Джули открыла Брэндону дверь. На нем был светло-серый костюм и темно-синяя рубашка с открытым воротом, Он выглядел необычайно элегантно. В руке он держал букетик фиалок.
- Привет, Джули. Вы выглядите потрясающе. - Он вытащил из букетика одну фиалку и протянул ее девушке. - Куда-то собрались?
Джулии взяла цветок и ответила:
- Через несколько минут. Рейвен скоро спустится. Брэнд… - Девушка немного поколебалась, затем покачала головой и повела его в музыкальный салон. - Принести вам что-нибудь выпить?
- Спасибо, не стоит. Вы не это хотели сказать.
Собравшись с духом, выпалила:
- Рейвен очень дорога мне. Таких, как она, немного, особенно в этом городе. Она была ранима, а сейчас ранима сильнее, чем когда либо. Я не хочу видеть ее страдающей. Нет, я не стану отвечать на вопросы. Это ее история, не моя. Но я собираюсь сказать вам вот что: она нуждается в бережном и терпеливом отношении. И лучше бы вам относится к ней именно так.
- Много ли вы знаете о том, что произошло между нами пять лет тому назад?
- Я знаю то, что рассказала мне Рейвен.
- Когда-нибудь вы меня спросите, что я чувствовал и почему уехал.
- И вы расскажете мне?
- Да, - он повернулся и, поколебавшись, подтвердил, - расскажу.
- Прости, не терплю опаздывать, но я искала туфли.
Рейвен спустилась из спальни в белом воздушном платье. Она уже не казалась такой бледной, щеки чуть порозовели, глаза блестели, а губы улыбались. Мимо внимания Брэндона не прошло, что Рейвен была что-то слишком нарядна и очень взволнованна.
- Ты великолепна, как всегда. - Он вручил ей цветы. - И я никогда не роптал на твои опоздания.
- Ах уж эти изысканные ирландские комплименты, - пробормотала Рейвен, уткнув лицо в букет. - Я по ним скучала. - В ее глазах промелькнули насмешливые искорки. - Но сегодня вечером, Брэнд, я предоставлю тебе полную возможность побаловать меня. У меня уж вот такое настроение!
- Куда ты хочешь пойти?
- Куда-нибудь. - Она отняла у него свою руку. - Но прежде всего пообедать. Я умираю от голода.
- Хорошо, я куплю тебе чизбургер.
- Что ж, некоторые вещи остаются неизменными, - ответила она и повернулась к подруге. - Веселись и не беспокойся обо мне. - Она чуть приостановилась, затем улыбнулась и поцеловала Джули в щеку. - Обещаю, что ключи от дома не потеряю И передай привет… - Рейвен направилась к двери вместе со своим спутником, но обернулась перед выходом. - Кто сегодня?
- Лоренцо, - ответила Джули, глядя им вслед.
- "Обувной барон", - рассмеялась Рейвен, перед тем как выйти в прохладную весеннюю ночь. - Забавно. - Она взяла Брэндона под руку. - В Джули всегда влюбляются миллионеры. Такой уж у нее дар.
- "Обувной барон"? - переспросил Брэндон, открывая дверцу автомобиля.
- Ммм, итальянец. Он одевается у лучших портных и выглядит так, что хоть печатай его профиль на монетах.
Брэндон устроился на сиденье рядом с Рейвен и по старой привычке погладил ее волосы, лежащие на плечах.
- Это серьезно?
Рейвен заставила себя не шевелиться под его нежными пальцами.
- Не более серьезно, чем известный финансист и король парфюма. - Запах кожаного салона напомнил ей запах кабинета доктора Картера. - Чем ты собираешься кормить меня, Брэнд? - спросила она поспешно, отгоняя недавние тяжелые впечатления. - Предупреждаю, я очень голодна.
Он взял ее за подбородок и повернул лицом к себе так, что их глаза встретились.
- Не хочешь ли ты рассказать мне, чем ты так взволнована?
Он всегда умел мгновенно уловить ее настроение. Рейвен благодарно положила руку ему на плечо.
- Не спрашивай, Брэнд. Во всяком случае, не сейчас.
Он обнял ее одной рукой, не обращая внимания на сопротивление, и другой прижал ее ладонь к своим губам.
- Ну хорошо, не сейчас, - согласился он. - Но, оказывается, я могу еще волновать тебя? - Он улыбнулся, испытывая удовольствие от того, что так хорошо ее знает. - Я смог убедиться в этом.
Рейвен ощутила дрожь его пальцев.
- Да. - Она вырвалась из его объятий. - Ты можешь еще волновать меня. Но обстоятельства теперь не те же самые.
Брэндон снова улыбнулся, показав ряд белых зубов, и запустил двигатель.
- Да, обстоятельства не те же самые. - Он включил скорость, а у нее осталось неприятное ощущение от того, что он точно повторил ее слова. Только они вкладывали в них разный смысл.
Обед проходил в спокойной и дружеской атмосфере и был просто великолепен.
Они сидели в крошечной таверне, которую однажды случайно обнаружили. Брэндон знал, что здесь их никто не потревожит ни просьбой дать автографы, ни предложением вместе выпить. Тут они были вдвоем - мужчина и женщина. Им был обеспечен прекрасный ужин с вином, в интимной обстановке, при свете свечей. К концу ужина улыбка Рейвен стала более непосредственной, и выражение тревоги, которое Брэндон видел в ее глазах в начале вечера, постепенно исчезло.
- Мне показалось, что я не ела целую неделю, - сказала Рейвен, доедая нежный ростбиф - фирменное блюдо таверны.
- Хочешь еще кусочек от моего? - Брэндон показал на свою тарелку.
Девушка со смехом ухватила кусок печеной картошки.
- Может, мы что-нибудь завернем и захватим с собой? Я хочу оставить место для десерта. Видишь там поднос с пирогом?
- Пожалуй, я лучше заверну тебя и доставлю прямо Корнуолл.
Рейвен засмеялась.
- Я буду мешок с костями, пока доеду до твоего Корнуолла.
- Одна остановка на ночь по пути Сан-Франциско - Нью-Йорк - и только, - уверил ее Брэндон. - Я говорил с Хендерсоном. - Он рассеянно накрутил на палец прядь ее волос.
- Очень мило с твоей стороны.
- Я встречу тебя в Нью-Йорке в конце твоих гастролей, и прямо оттуда мы полетим ко мне.
- Хорошо, но лучше все это объяснить Джули, у меня плохая память на даты и время. Значит, пока ты остаешься здесь?
- Я проведу в штатах две недели. - Он погладил ее по щеке, но она отмахнулась, тогда он дружески похлопал ее по руке. - Я читал, что твой последний концерт произвел сенсацию. - Он снова взял ее за руку и стал играть с золотым браслетом на ее запястье.
- О! Я была даже более великолепна, чем написали газетчики.
- Хотел бы я видеть тебя. Я так давно не слышал, как ты поешь.
- Ты слышал меня два дня назад, в студии, - напомнила она, высвободив руку и потянувшись за своим бокалом с вином. Тогда он взял другую ее руку. - Брэнд! - сказала она полушутливо.
- Я хорошо слышал тебя через наушники, - продолжил он, - но это не то же самое, когда наблюдаешь, как ты двигаешься во время концерта или поешь для меня.
О, как легко он умел обволакивать ее своими речами!
- Угадай, чего я хочу именно сейчас?
Он увидел насмешливые искорки в ее глазах.
- Десерт, - ответил он.
- Брэнд, как хорошо ты меня знаешь, - засмеялась она.
Рейвен захотела где-нибудь потанцевать. По общему согласию, они избегали ресторанов, где были известны, предпочитая уединенные места в городе. Поэтому направились на окраину в прокуренную забегаловку, незаконно торгующую спиртными напитками. Но там был хороший оркестр с полдюжиной музыкантов. Брэндон и Рейвен играли в нем когда-то, начиная свою карьеру. Они думали, что там их никто не узнает. Через двадцать минут поняли, что ошиблись.
- Извините, вы случайно не Брэнд Карстерс? - Белозубая юная блондинка с восторгом уставилась на Брэнда, а потом заметила Рейвен. - О, и Рейвен Уильямс.
- Боб Малдун, - с ярковыраженным техасским произношением ответил Брэндон. - А это моя жена Шейла. Скажи ей "Привет", Шейла, - попросил он, увлекая Рейвен на танцплощадку размером с почтовую марку.
- Привет, - вежливо произнесла Рейвен.
- Ох, мистер Карстрерс, - захихикала фанатка и протянула бумажную салфетку и ручку. - Пожалуйста. Меня зовут Дебби. Не могли бы вы написать "дорогой подруге Дебби"?
- Хорошо. - Бренд осчастливил девушку чарующей улыбкой и быстро подписал салфетку, используя спину Рейвен в качестве опоры.
- И ты тоже, Рейвен, - попросила Дебби, когда он закончил. - На другой стороне.
Как всегда, к ней фанатки обращались без церемоний и называли по имени. Врожденная теплота певицы заставляла фанатов забывать о благоговейном ужасе, с которым они подходили к другим суперзвездам. Рейвен расписалась на обратной стороне салфетки на спине Брэндона. Она заметила, что широко раскрытые глаза Дебби не отрываются от него, а в ямке ее горла лихорадочно бьется пульс. Рейвен догадывалась, какие фантазии заполонили сознание девушки.
- Вот возьми, Дебби. - Певица дотронулась до руки фанатки, возвращая ее в реальность.
- Ох, - Дебби непонимающе взглянула на салфетку, потом взяла ее и улыбнулась Брэнду. - Спасибо. - Она выстрелила взглядом в Рейвен, затем провела рукой по волосам, как будто только теперь сообразив, где находится. - Спасибо большое.
- Пожалуйста, - вежливо улыбнулся Брэндон и потянул Рейвен к выходу.
Слишком наивно было предполагать, что инцидент пройдет незамеченным, и никто из присутствующих их не узнает. Следующие пятнадцать минут они стояли около двери в плотной толпе, раздавали автографы и отвечали на многочисленные вопросы. Брэндон опасался, что в толпе они потеряют друг друга. Их толкали, когда они медленно продвигались к двери. Но Брэндон надеялся, что толпа будет вести себя достаточно пристойно. По местным понятиям было еще довольно рано, и ребята не успели много выпить. Он старался вывести Рейвен скорее на улицу. Ситуация, в которой они оказались, была взрывоопасной. Настроение толпы внезапно могло измениться. Достаточно было одного агрессивного фаната, и обстановка могла стать неуправляемой. Рейвен отбивалась как могла, но чьи-то руки уже тянулись к ее волосам. Брэнд наконец вытащил ее из сомнительного заведения на свежий воздух и только тут вздохнул с облегчением. Несколько человек выбежали за ними на улицу и умудрились получить автографы певицы на пути к машине.
- Черт возьми! Извини, - сказал он, закрывая дверцу машины за Рейвен. - Я должен был лучше знать, куда тебя веду.
Девушка откинула с лица волосы и повернулась к своему спутнику.
- Не глупи, я ведь сама хотела сюда пойти. Кроме того, эти люди довольно милые.
- Они не всегда милые, - пробормотал он, уже выехав на шоссе.
- Конечно, я довольна, что мы удрали. Фанаты иногда забывают, что мы тоже из плоти! и крови.
- Поэтому они хотели получить по ломтику нашей плоти, чтобы отнести домой.
- Да, - сдержанно сказала Рейвен, - помню, я видела по телевизору твой концерт несколько лет назад. Фанаты смели охрану. Казалось, они не кусочки оторвут от тебя, а проглотят целиком. Это было ужасно!
- О, они так любят меня, что готовы сломать мне парочку ребер.
- Ох, Брэнд, это так страшно! Я прежде не знала об этом.
Он засмеялся и пожал плечами.
- Такова неприятная сторона нашей работы. Порой у меня остается скверный осадок после концерта. По крайней мере, на некоторое время. Но через это надо уметь переступить. А сегодня твой охранник оказался в трудном положении. Но мы нуждаемся в стимулах, не так ли? Вознаграждающие нас аплодисменты! Ради чего еще делать то, что мы делаем? И ради чего бесчисленное количество людей стремится на сцену? Для чего ты добивалась славы, Рейвен?
- Ради спасения себя, - не раздумывая ответила она. - Музыка всегда была тем, что меня поддерживает - постоянно и надежно. Мне необходимо нечто целиком принадлежащее мне. - Она повернулась и испытующе посмотрела на Брэндона. - А ты почему занимаешься пением и музыкой?
- Полагаю, в большинстве случаев по той же причине. Мне есть что сказать, и я хочу, чтобы публика помнила, что это сказал именно я.
Рейвен засмеялась.
- А ведь ты был таким радикалом, когда начинал карьеру! Твои песни звали на битву, требовали борьбы!
- Я теперь зрелый, умудренный опытом человек, смотрю на многое по-иному.
- Жажда бурных аплодисментов мне не кажется признаком зрелости, - парировала она. - По чьей инициативе сократили содержание твоего последнего альбома?
Он бросил на нее взгляд.
- Это дело моих рук. Я бы немного уменьшил количество и твоих номеров. У некоторых из них была довольно слащавая аранжировка, насколько я помню.
Рейвен энергично стукнула его по руке.
- Рейвен, нельзя меня толкать, когда я за рулем.
- Но за эту "слащавую аранжировку" я получила награду - платиновую пластинку!
- Я высказал только свое мнение, - напомнил он ей. - А лирические стихи совсем неплохие. Может быть, немного сентиментальные.
- Я люблю сентиментальную лирику, - сказала она, снова ударив его по руке. - Не каждая песня должна быть надоедливым социальным комментарием.
- Конечно нет, - согласился он. - Всегда найдется место и для милых колыбельных песенок.
- Милых колыбельных песенок? - повторила она, понимая, что они снова втягиваются в старые привычные споры о своей работе. - Если ты считаешь мою музыку слишком сентиментальной и слащавой, то как ты себе представляешь будущую совместную работу?
- Прекрасной. Мы будем уравновешивать друг друга.
- И таким образом ты собираешься добиться феноменального успеха?
- Да, надеюсь, он у нас будет. - Он остановил машину, обнял ее, несмотря на сопротивление, и положил ее голову себе на плечо. - Посмотри! Интересно, почему ночью, издалека, город всегда выглядит лучше? Это мистика. Нам всегда кажется чудом все, что ускользает от нас, и нельзя увидеть, в какой момент это "нечто" уходит.
Она почувствовала его губы, легко коснувшиеся ее виска.
- Брэнд! - Рейвен отшатнулась, но он удержал ее.
- Рейвен, не отталкивай меня! - Слышно было, как стучит его сердце. - Ну пожалуйста, не отталкивай!
Он стал осыпать ее поцелуями, крепко прижимая к себе. Он целовал ее нежно, прикасаясь влажными губами к щекам, прикрытым векам, ароматным волосам, вискам… И она льнула к нему, как прежде, словно хотела целиком раствориться в его объятиях. Губы Рейвен раскрылись навстречу его поцелуям.
Она застонала, когда он дотронулся до ее груди. Это был одновременно стон желания и протеста. Брэнд снова прильнул к ее губам. Девушка уже не сопротивлялась, она была теплой, как луч солнечного света. Ее тело томилось желанием, и он это чувствовал. Ей казалось, что его руки проникают сквозь тонкий материал ее платья и жгут огнем обнаженное тело. У нее голова пошла кругом.
- Рейвен! - Его губы скользили около ее уха, по ее шее, касались ямочек на ее щеках. - О Боже, я хочу тебя. - Он снова засыпал ее поцелуями, его руки уже не были такими нежными. - Я так давно этого жду. Поедем со мной. Давай вернемся ко мне в отель. Останься на ночь.
Страсть затопила Рейвен, в ней боролись страх и желание. Наконец благоразумие и старая обида взяли верх.
- Нет. - Она стряхнула его руку и опять уперлась ладонью ему в грудь. - Я не поеду. Не могу. Ты делаешь мне больно, Брэнд. Пожалуйста, дай мне уйти.
- Та же старая история, - проворчал он недовольно, вынул сигарету и закурил. - Ты по-прежнему останавливаешь меня на полпути. Я должен был лучше знать тебя.
- Ты несправедлив. Не я начала это. Я никогда не хотела…
- Ты хотела, черт возьми! Рейвен, ты хотела! У меня было много женщин, и я знаю, когда держу их в объятиях, хотят они меня или нет.
- Вот и возьми одну из своих многих женщин, Брэндон Карстерс. А я заявляю, что не упаду к твоим ногам немедленно, - у меня нет такого намерения. Если мы сможем поддерживать деловые отношения, как ты обещал, прекрасно. Если ты не в силах работать на таких условиях, то поищи себе другого партнера.
- Ты единственный партнер, которого я хочу. - Он выбросил сигарету в открытое окно. - Хорошо, пока мы будем играть на твоих условиях, Рейвен Уильямс. Мы оба профессионалы и знаем, что этот мюзикл сделает нам карьеру. - Брэндон включил мотор. - Я отвезу тебя домой.