И Наташа подумала, что они превосходно поняли друг друга – так, что и словами не выразишь. Марио действовал без промедления, чтобы спасти ее от катастрофы, но его формальное обращение исключало всякий намек на сближение. Они были синьором и синьориной, и не более того.
Вскоре после этого Наташа проверила состояние своего банковского счета в Интернете и увидела, что ей уже перевели внушительную сумму, позволявшую оплатить долг подруге. Испытав истинное облегчение, Наташа прогулялась по улочкам, впитывая атмосферу города.
Вернувшись, она обнаружила, что пришли необходимые для подготовки фотосессии снимки. Джорджо и Марио просматривали фотографии юных моделей в поисках девушки, обладавшей идеальным сочетанием красоты и невинности. Наташа присоединилась к ним и спустя некоторое время нашла идеальную кандидатуру.
Отыскать Ромео оказалось сложнее. Им должен был стать красивый парень с великолепными ногами, потому что Ромео предстояло носить трико. Наконец Наташа нашла того, кого искала.
– Превосходно, – оценил Марио, изучая фотографию. – Привлекательный и ранимый.
– Ранимый? – засомневался Джорджо. – Он – один из величайших литературных героев.
– А еще он влюбляется во все, что ему скажут, – усмехнулся Марио. – Определенно, не один из величайших умов мира.
– Именно это и случается с влюбленными, – парировала Наташа. – Они не слушают доводов разума и верят тому, чему хотят верить.
– И вскоре понимают, как ошиблись. Ладно, давайте наймем этих двоих.
Джорджо тут же связался с кем нужно и договорился, что двое молодых людей появятся на фотосессии через пару дней.
– Паоло и Лучия, – сказал он. – Они будут здесь в четверг утром.
– Замечательно, – отозвалась Наташа. – Это дает мне еще некоторое время поработать над своими идеями.
Следующие два дня все вокруг кипело активностью. Они продолжили осмотр города, и еще дважды Наташу приглашали поужинать в компании других участников "Комуниты". Марио сопровождал ее во всех поездках, но за накрытым к ужину столом рядом не сидел.
Наташа понимала, в чем тут дело. Связав ее контрактом, Марио предпочел держаться от нее на почтительном расстоянии. Оставалось утешаться лишь колоссальной суммой на банковском счете – и цепляться за спасительную мысль о том, что Марио высоко оценил ее профессиональные заслуги.
Подготовка к фотосессии шла полным ходом. Джорджо пригласил фотографа, который специализировался на постановочных снимках, и нашел театральную костюмершу.
– Она приедет завтра с множеством разнообразных костюмов, – сказал Джорджо Наташе. – Наши модели смогут примерить несколько, пока мы не найдем то, что нужно.
– Джульетте понадобится что-то необыкновенное для бала, – решила Наташа. – А еще что-то изысканное для сцены свадьбы и совсем простое – для гробницы. Что ж, я иду спать. Завтра нас ждет трудный день.
– Кто-нибудь в курсе, где Марио? – поинтересовался Джорджо.
– Он ушел час назад, – ответила Наташа. – Должно быть, какие-то дела.
Поднявшись наверх, Наташа не удержалась от желания остановиться у двери Марио и прислушаться к доносившимся изнутри звукам. Марио явно разговаривал по телефону, весело повторяя по-итальянски:
– Нон е импортанте, нон е импортанте.
Не нужно было слыть знатоком языка, чтобы понять, что Марио говорит: "Это не важно, это не важно". Он заверял кого-то: происходящее не имеет для него никакого значения.
Наташа бросилась в свой номер, жалея, что поддалась искушению, и клятвенно обещая себе в следующий раз быть сильнее.
На следующий день с утра пораньше приехала Лиза, костюмерша. Это была высокая деловитая женщина, которая превосходно говорила по-английски и без малейших затруднений выполняла все требования Наташи.
– Будем надеяться, что Ромео – красивый и с хорошей фигурой, – оживленно бросила Лиза.
– На фотографии он выглядел прекрасно, но "вживую" я еще его не видела.
– Жаль! Чтобы подходить на эту роль, он просто обязан быть сексуальным. Нужно, чтобы женщины вздыхали по нему и говорили: "Я хочу от него хоть кусочек!"
– Но он ведь будет существовать лишь на снимке, – возразила Наташа. – Мы "раскручиваем" город, а не Ромео самого по себе.
Лиза захихикала:
– А вы сами-то с этим согласны? Наташа усмехнулась:
– Ладно, я должна в это верить. Но, полагаю, вы правы.
– Над чем это вы смеетесь? Поделитесь-ка, леди, – тут же отвлекся от разговора с Марио Джорджо.
– Вам не понять, – ответила Лиза. – Мы смеемся над мужчинами, а мужчины ни за что не поймут, какие они забавные.
– Чистая правда, – подхватила Наташа. – И даже если вы попробуете объяснить, они вовек этого не признают.
Марио бросил на Наташу странный взгляд, и она вдруг ощутила дерзкое удовольствие от того, что привела его в замешательство. Воистину, великолепное начало дня. И Наташа почувствовала: она справится со всем, что бы ни случилось.
Они отправились в "Сплендидо", где их уже ждали, сгорая от желания приступить к работе. Следующий час ушел на то, чтобы перебрать великое множество одежды.
– Мне нравится вот это. – Наташа выхватила из груды нарядов длинное белое бальное платье. – Оно простое и элегантное, это идеальный наряд для девушки, впервые выходящей в свет. Джульетта могла надеть это на бал.
Джорджо нетерпеливо взглянул на часы:
– Они уже должны были приехать. Что там с ними приключилось?
Он вытащил телефон, набрал номер. И, едва перекинувшись парой слов, чуть не взорвался от негодования.
– Си? Че коза? Коза вуоль дире че нон поссо венире? О, долоре бене! – И он отключился.
– Что случилось? – встревожился Марио.
– Они не приедут. Произошла какая-то путаница с датами. Они решили, что фотосессия – на следующей неделе.
– О нет, что же нам теперь делать? – вскрикнула Наташа. – Все уже готово к съемке!
– Нам остается только одно, – рассудил Джорджо. – Найти других Ромео и Джульетту.
– Но у нас нет времени на поиски! – запротестовала она.
– А нам и не надо никого искать. Пара, которая нам нужна, уже здесь, – он простер руки к ней и Марио. – Пожалуйста: Ромео и Джульетта.
Наташа в изумлении уставилась на него:
– Вы, должно быть, шутите!
– Я говорю совершенно серьезно. Вы так красивы, что можете изобразить Джульетту, а Марио вполне сойдет на роль Ромео.
– Этот номер не пройдет, – грозно прорычал Марио. – Даже если бы я…
– Давайте просто приступим к работе, – предложил Джорджо. – Только вы двое способны сделать это за имеющееся у нас время. Мы должны начать прямо сейчас, в противном случае все наши планы пойдут прахом. Давайте-ка, вы двое! Будьте профессионалами!
– Он прав, – пробурчал Марио. – У нас нет другого выхода.
– Идите в соседнюю комнату и переоденьтесь, – распорядился Амадоре. – Наташа, с вами пойдет горничная.
Наташа растерянно огляделась. Иного выхода не было. Только это могло спасти ее планы и гарантировать успех.
Тут появилась горничная и провела ее в комнату, выделенную под грим-уборную Джульетты. Платье идеально село на стройную, точеную фигуру Наташи. Вот только ее волосы, туго зачесанные назад, явно не подходили наряду.
– Мне кажется, Джульетта носила их распущенными, – решила Наташа.
Горничная кивнула и умело взялась за дело. Не веря своим глазам, Наташа наблюдала, как она сама исчезала, уступая место наивной, ранимой Джульетте. Легкий макияж лишь усилил это впечатление.
Когда Наташа вошла в танцевальный зал, головы всех присутствующих как по команде повернулись к ней. Джорджо захлопал в ладоши, а Амадоре восторженно присвистнул.
Но Наташа не замечала ни одного из них. Ее внимание приковал к себе мужчина, стоявший чуть поодаль. Марио превратился в Ромео, надев темно-синий камзол и трико. Для такого откровенного костюма требовалась прекрасная фигура, но Марио был высок, великолепно сложен и настолько красив, что с легкостью затмил всех вокруг.
На Наташу нахлынули воспоминания. Два года назад, во время их короткого блаженства в Венеции, они провели день на пляже. Один взгляд на почти обнаженного, в одних только плавках Марио произвел на Наташу сногсшибательный эффект, заставив ее вспомнить, что на ней самой красовалось тоненькое бикини, открывавшее бóльшую часть тела. Как же она любовалась длинными сильными ногами мчавшегося по пляжу Марио…
С того момента все изменилось. Весь день они носились наперегонки, плавали в море и лежали, растянувшись на песке, и с каждым мгновением Наташа хотела Марио все больше. Она любовалась его гладким мускулистым телом, пользуясь любой возможностью наклониться к нему ближе и наслаждаясь каждым мигом, когда их тела соприкасались.
Это был ее первый опыт безудержного страстного желания. Раньше она флиртовала, смеялась, дразнила, но никогда еще с таким пылом не хотела мужчину. Когда их взгляды встретились, Наташе показалось, что она видит в глазах Марио то же невероятное по силе желание. И Наташа пообещала себе, что вот-вот позволит ему увлечь ее в новый неведомый мир.
Той ночью они попрощались лишь одним поцелуем. Наташа решила, что Марио ждет удобного случая, когда она будет готова двигаться дальше.
Спустя три дня они расстались навсегда.
Отмахнувшись от воспоминаний, Наташа направилась к Марио, поймав себя на том, что напряженно ожидает его реакции. Но он лишь поднял взгляд и кивнул:
– Блистательно. Джорджо выбрал превосходную Джульетту.
Его тон был вежливым – и не более того, а его глаза ровным счетом ничего не выражали.
– Вы тоже выглядите прекрасно, синьор Ферроне, – ответила Наташа, старательно копируя его сдержанный бесстрастный тон.
– Что ж, как сказал Джорджо, я "вполне сойду".
– Все готовы? – окликнул Амадоре. – Зайдете отсюда.
Он показал на арку в дальнем конце зала. Марио предложил Наташе руку, и она оперлась на нее, произнеся:
– Благодарю вас, синьор. Он наклонился к ней и тихо сказал:
– Не называй меня синьором. Зови лучше по имени. Если будешь обращаться ко мне так официально, все вокруг подумают, будто между нами что-то не так.
– А мы не должны этого допустить, – согласилась Наташа. – Так что, идем?
Глава 5
Они вошли в танцевальный зал под одобрительные возгласы присутствующих. Лиза кивнула, давая понять, что Ромео отвечает ее самым высоким стандартам.
Фотограф одобрительно изучил их и сказал, что начнет с портретных снимков.
– Сначала я сфотографирую вас по отдельности, потом вместе. Джульетта, вы первая.
– Джульетта? Меня зовут Наташа, – поправила она.
– Нет, сегодня вы – Джульетта.
– Он прав, – согласился Джорджо. – Не притворяйтесь Джульеттой. Будьте Джульеттой. А к Наташе сможете вернуться завтра.
– Если я еще этого захочу, – отозвалась она, проникаясь духом пьесы. – Потом Наташа может показаться слишком скучной.
– Вот-вот, уже нужный настрой, – приободрил Джорджо.
Она повернулась в нужную сторону и, позируя, сначала улыбнулась, потом изобразила грусть и, наконец, снова расплылась в улыбке.
– А теперь раскиньте руки пошире, – скомандовал Джорджо. – Представьте, будто смотрите на того, кто стал величайшим счастьем вашей жизни.
Она так и сделала, потянувшись к камере с полным томительного желания взглядом.
Марио, со стороны наблюдавший за ходом съемки, отвернулся, чтобы не видеть это выражение на лице Наташи. Он слишком хорошо помнил этот взгляд и сейчас не мог выносить и мысли о том, что все осталось в прошлом.
А потом настал и его черед позировать для портретных снимков.
– Вот так, вот так, – приговаривал фотограф. – Поверните немного голову. Хорошо. Ну а теперь – вы вдвоем.
На первом совместном снимке Джульетта просто стояла перед Ромео, который положил руки ей на плечи.
– Повернитесь и взгляните друг другу в глаза. А теперь обнимите друг друга, но откиньтесь немного назад, чтобы я мог видеть ваши лица.
Они повиновались, послушно глядя друг на друга сначала серьезно, а потом улыбаясь.
– Мне кажется, Ромео должен немного хмуриться, – вклинилась с предложением Лиза. – И еще пусть постарается выглядеть сексуально, так, чтобы мы поняли, почему Джульетта в него влюбилась.
Марио насупился, раздраженный замечанием, и еще больше разозлился, когда Наташа покатилась со смеху.
– Не волнуйтесь, – бросила она. – Я могу притвориться, если надо.
– А может быть, Джульетта тоже притворялась, – развеселился Джорджо. – И на самом деле ей совсем не нравился этот Ромео. Она лишь преследовала какие-то свои цели. Вот Ромео молодец, то, что нужно! Этот мрачный вид просто идеален! Продолжай в том же духе!
– Да, продолжайте в том же духе, – захихикала Наташа. – Просто представьте, что чуть позже я от души поколочу вас.
– Джульетта, какая замечательная улыбка! – похвалил фотограф. – Она многое говорит нам о том, какой была бы их совместная жизнь. Он заводился бы, а она бы над ним смеялась. Я начинаю думать, что никто и никогда по-настоящему не поймет эту пару.
– Нет, – произнесла Наташа так тихо, что ее мог слышать лишь Марио. – Никто по-настоящему не поймет.
– Что за чушь он несет! – взревел Марио.
– Он нарочно подкалывает нас, чтобы заставить лучше сыграть свои роли, – объяснила она. – Это его работа. А мы должны делать свою.
– Джульетта, – окликнул Джорджо, – вытяните руку и немного взъерошьте его волосы, чтобы они упали ему на лицо.
Наташа подчинилась, и камера снова защелкала.
– Вот так, а теперь снова, нежнее! Джульетте отчаянно хочется погладить его по лицу, и это – ее шанс.
Наташа твердила себе, что лишь выполняет указания, но не могла обманывать саму себя. Она хотела этого – касаться его лица, его тела, его сердца. Даже легкого прикосновения хватило, чтобы почувствовать охватившую Марио дрожь. Наташа тонко улавливала его реакцию, потому что сама ощущала то же самое.
Лицо Марио вдруг смягчилось. Хмурое выражение исчезло, явив слабое подобие нежного мужчины, которого она когда-то любила. Марио не сводил с нее глаз, но, возможно, он лишь хорошо вжился в роль. Если бы только она могла знать это наверняка…
– Да, вот так, – командовал Джорджо. – Ну а теперь – сцена на балконе. Пойдемте туда.
Балкон в задней части здания "Сплендидо" был декорирован совсем как балкон в доме Джульетты, а заодно и удобно расположен – немного ниже оригинала, что позволяло Ромео и Джульетте расположиться ближе друг к другу. Марио встал под балконом, потянувшись вверх, а Наташа наклонилась вниз, чтобы коснуться его руки. Камера снова защелкала.
– Прекрасно! – воскликнул Джорджо. – Вы двое замечательно поработали. Просто удивительно, как вам удается так хорошо взаимодействовать.
Они отговорились формальными фразами и последовали за Джорджо обратно в танцевальный зал, где для них уже подготовили новые костюмы.
– Ромео считает, что Джульетта умерла, – пустился в объяснения Джорджо. – Поэтому он приходит в склеп, где лежит ее тело. Он находит ее там, произносит прощальную речь и сводит счеты с жизнью. Она просыпается, обнаруживает его мертвым и тоже решает умереть. Мы снимем эту сцену в подвале.
С помощью горничной Наташа надела простое платье, и все они спустились в подвал отеля, где уже стояла каменная скамья, на которую ей предстояло лечь.
– Ой, – вскрикнула Наташа, растянувшись на скамье. – Этот камень такой твердый!
– Тебе больно? – тихо спросил Марио.
– Нет, все в порядке.
– Давай я подложу что-нибудь тебе под голову.
– Нет, это только все испортит. Но спасибо. Марио все еще выглядел взволнованным, но больше не упоминал об этом.
– Подойди к ней, – стал руководить Джорджо. – Посмотри на ее лицо так, словно не веришь, что это – правда. Хорошо. Вот так.
Лежа с закрытыми глазами, Наташа сгорала от желания увидеть выражение лица Марио, встретиться с ним взглядом. Но ей оставалось лишь бороться с искушением и довольствоваться ощущением его дыхания на своем лице.
– Положи голову ей на грудь, – инструктировал Джорджо.
Наташа почувствовала, как Марио прижался к ней, и чуть не задохнулась.
– А теперь поцелуй ее, – сказал Джорджо.
Наташа попыталась взять себя в руки, когда его губы коснулись ее губ. Это было легчайшее из всех возможных прикосновений, но ей стоило немалых сил это выдержать.
– Еще раз, – упорствовал Джорджо. – Помни, ты потерял единственную женщину, которую любил.
Марио опять прильнул к ее губам, а потом еще раз положил голову ей на грудь. И наконец Джорджо крикнул, что сцена отснята.
– Ну а теперь перейдем к важнейшей части истории, – объявил он. – Моменту их встречи.
Готовясь к сцене в танцевальном зале, Наташа надела роскошное яркое платье и проследила, чтобы горничная правильно уложила волосы. Когда все было готово, Джорджо снова стал руководить съемкой.
– Итак, бал в разгаре. Джульетта стоит вот там, наблюдая за всеми, особенно за графом Парисом, ведь родители хотят выдать ее за него замуж. Но потом она видит, что на нее смотрит Ромео. Их взгляды встречаются.
Марио повернул голову, чтобы пристально посмотреть на Наташу. Она взглянула на него в ответ.
– Он пробирается к ней, – продолжил Джорджо. – Вот так, Марио, правильно, чуть ближе. Он берет ее за руку и тут же просит прощения за то, что коснулся ее, потому что, по его словам, он этого не достоин. Но она говорит, что это не так.
Марио сжал ладонь Наташи. Он подошел совсем близко, не сводя с нее глаз.
– И Ромео осмеливается без разрешения поцеловать ее, – торжествующе изрек Джорджо. – Ну же, вперед! Давайте зафиксируем это на камеру.
Марио медленно опустил голову, тронув губы Наташи своими губами.
– Хорошо, – похвалил Джорджо. – Но, по-моему, нам стоит это повторить. Наташа, будет эффектнее, если вы приобнимите его.
– Не слишком ли быстро развиваются события? – поспешила возразить она. – Джульетта ведь еще не понимает, что чувствует.
– Да и он – тоже, – подхватил Марио. – Как Ромео поцеловал бы ее на этой стадии отношений? Вот так? – Он быстро скользнул губами по губам Наташи и продолжил: – Он мог бы сделать это почтительно, потому что, как бы он ее ни желал, он боится оскорбить ее. Или он – бесстыдный герой, который просто берет то, что хочет, вот так?
Марио обвил рукой ее талию, привлекая Наташу к себе, и крепко, настойчиво прижался к ее губам.
Наташа была ошеломлена. После краткого поцелуя, которым он коснулся ее губ сначала, она оказалась совершенно не готова к такому натиску. Наташа вскинула руки, но тут же отдернула их, не понимая, чего хочет – обнять Марио или оттолкнуть. Она не понимала ничего, кроме будоражащего наслаждения от ощущения его губ на своих губах и приводящего в исступление желания влепить ему пощечину.
Все эти два года Наташа жаждала оказаться в его объятиях, но потом отвергала это, вне себя от гнева. Вот и теперь сладостное ощущение от его близости упорно боролось с яростью на его самонадеянность: он мог делать все, что хотел, а ей оставалось лишь мириться с этим.
Но Наташа не могла оттолкнуть его. Что бы ни диктовал ей здравый смысл, она лишь счастливо нежилась в его объятиях и уже мечтала о том, что может принести будущее. Она прижалась к Марио, горя желанием ощутить его отклик, а потом…