- Это была большая платформа Вакха. Я только подумала, что бедный парень должно быть чем-то прогневил этого бога, что тот переехал его.
Уэйн забормотал тихо:
- Должно быть, очередная выходка мальчиков из братства. Кажется, каждый год один из них крадет платформу, что доставляет им удовольствие. Интересно, где они оставят транспорт на этот раз?
- Ну, они попытались припарковаться здесь, на моем друге. Я рада, что они не убили его.
- Уверен, что он тоже будет рад, когда очнется.
Без сомнения. Саншайн прижалась щекой к голове пострадавшего, и вслушивалась в его медленное, глубокое дыхание.
Что имелось в нем такого, что было невозможно устоять?
- Приди в себя, - сказал Уэйн после короткой паузы. - Твой отец описается от этого. Он съест мои яйца на завтрак, когда узнает, что я привез к тебе незнакомого парня.
- Тогда не говори ему.
Уэйн ответил ей свирепым взглядом.
- Я не могу не сказать ему. Если бы с тобой что-то случилось, то это была бы моя ошибка.
Она раздраженно вздохнула, рассматривая круто изогнутую линию бровей незнакомца. Почему он показался ей таким знакомым? Она никогда раньше не встречала его, но у нее было ощущение дежа-вю. Как будто каким-то образом она знала его.
Странно. Очень, очень странно.
Но она уже привыкла к странностям. Ее мать написала книгу на эту тему, и Саншайн заново переосмыслила это.
- Я большая девочка, Уэйн, и могу сама позаботиться о себе.
- Да я в течение двенадцати лет жил с толпой больших волосатых мужиков, которые ели маленьких девочек, которые, как ты, думали, что смогут позаботиться о себе.
- Прекрасно, - ответила она. - Мы положим его на мою постель, а я буду ночевать у родителей. А утром я проверю его вместе с мамой или одним из моих братьев.
- Что, если он очнется до того, как ты пойдешь домой, и обманом захватит тебя?
- Захватит что? Моя одежда не соответствует ему, и у меня нет с собой ничего значительного. Если, конечно, ему не понравится моя коллекция Питеров, Полей и Мэри.
Уэйн округлил глаза.
- Хорошо, но пообещай мне, что ты не дашь ему шанса навредить тебе.
- Я обещаю.
Уэйн посмотрел на нее не очень довольно, но остался относительно спокойным, поскольку вез их к ее чердаку на Канал-стрит. Однако он ругался себе под нос всю дорогу.
К счастью, Саншайн привыкла игнорировать мужчин, которые делали это.
Как только они подъехали к дому, где находился ее чердак, который был расположен прямо около бара ее отца, им потребовалось добрых пятнадцать минут, чтобы дотащить незнакомца от грузовика до ее квартиры.
Саншайн направила Уэйна в ту часть дома, где она натянула ткань из розового хлопка, чтобы отделить спальную часть от остального пространства большой комнаты.
Они аккуратно разместили ее гостя в кровати.
- Хорошо, пойдем, - произнес Уэйн, беря ее за руку.
Саншайн мягко отстранилась.
- Мы не можем вот так оставить его.
- Почему нет?
- Он весь в крови.
На лице Уэйна появилось раздражение. Такой взгляд появлялся рано или поздно у каждого из ее окружения - о'кей, это чаще всего происходило рано.
- Иди, посиди на кушетке, пока я раздену его.
- Саншайн…
- Уэйн, мне двадцать девять лет, я - разведенная художница, которая рисовала обнаженное тело еще в колледже, и я воспитывалась с двумя старшими братьями. Я знаю, как выглядит голый мужчина, о'кей?
Рыкнув, он вышел из ее спальни и направился к дивану.
Саншайн глубоко вздохнула, когда повернулась к ее герою в черном. Он выглядел гигантом на ее кровати.
Он был также весь в грязи.
Осторожно, чтобы не навредить ему, она потянулась снять с него куртку, которая была так хорошо сделана, как она еще не видела. Кто-то полностью расшил ее красным и золотым кельтским орнаментом в виде завитушек. Это было просто здорово. Подробно изучив древнее мастерство, она была уверена в этом. Всю жизнь ее влекло к кельтским предметам. Она съела зубы на их искусстве и культуре.
Как только Саншайн расстегнула куртку, она пораженно замерла, так как под ней у него ничего не было. Ничего, кроме глянцевой золотисто-коричневой кожи, при виде которой ее рот увлажнился, а тело немедленно запульсировало. Она никогда в действительности не имела дела с таким телом, крепким и отлично сложенным. Был виден каждый мускул, и даже в расслабленном состоянии его сила была очевидна.
Этот мужчина был божествен!
Она жаждала нарисовать эти совершенные пропорции, чтобы увековечить их. Тело столь явно прекрасное требуется сохранить. Она стянула его куртку и осторожно положила ее на кровать.
Включая прикроватную лампу на тумбе рядом, она пристальнее всмотрелась в него, и была сбита с ног тем, что увидела.
Ка-рам-ба!
Он был еще более великолепен, чем напавшие на нее люди. Его волнистые светлые волосы вились сзади вокруг шеи, а две длинные тонкие косички падали на его обнаженную грудь. Глаза были закрыты, но его темные ресницы были греховно длинны. Лицо его было изваяно совершенно, с высокими изогнутыми аркой бровями, и он выглядел величественным и все еще неприрученным.
Снова у нее появилось ощущение дежа-вю, когда в ее голове вспыхнул образ в виде него, бодрого и нависшего над ней. Его улыбка была адресована ей, в то время как он медленно двигался внутри ее тела.
Саншайн облизала губы, поняв, что ее тело пульсирует в болезненной потребности.
Прошло много времени с тех пор, как у нее было такое притяжение к незнакомцу. Но что-то было в этом мужчине, что заставляло ее желать попробовать его.
Девочка, у тебя слишком долго не было мужчины.
К несчастью, на самом деле, был.
Саншайн нахмурилась, придвинувшись ближе, и получив возможность рассмотреть торквес, надетый на шею. Толстый, сделанный из золота, он представлял из себя кельтское изображение драконьих голов мордами друг к другу.
Но самым странным было то, что она сделала набросок этого же самого дизайна несколько лет назад в художественной школе и даже попыталась воплотить его в жизнь, но все что из этого получилось - это большой беспорядок. Требуется большой талант к обработке металлов, чтобы сделать что-то столь же витиеватое.
Еще более внушительной была племенная татуировка его тела, покрывающая левую сторону торса, включая левую руку. Это был великолепный "лабиринт" кельтского происхождения, который напомнил ей о Книге Кельтов. И, если она не ошибается, был создан как атрибут, посвященный кельтской богине войны, Морриган.
Не задумываясь, она пробежала рукой по татуировке, прослеживая ее запутанные линии.
На его правой руке была трехдюймовая полоса, шедшая вокруг бицепса.
Невероятно. Кто бы ни был тот, кто делал его татуировки, он несомненно знал историю кельтов.
И когда ее палец прошелся по его соску, она отвлеклась от художественной оценки рисунков на его теле.
Женское в ней возобладало, и ее взгляд метнулся по его мускулистой груди, и мышцы были столь плотными и хорошо отлитыми, что могут быть частью показа культуриста.
О да, этот мужчина выглядел прекрасно.
Хотя на его штанах было много крови, Саншайн не нашла никакой раны, могущей объяснить это. А если задуматься, не было даже никаких ушибов. Даже там, где грузовик Бахуса врезался в него.
И насколько это было сверхъестественно?
Ее горло пересохло, когда она потянулась к его ширинке.
Какая-то часть ее не могла больше ждать, чтобы увидеть то, что было под этими черными штанами.
Боксеры или брифы?
Если он выглядит таким внушительным жеребцом сейчас, то дальше может быть еще лучше…
Саншайн! Это только оценка художника, сказала она себе.
Да, правильно.
Игнорируя то, о чем подумала, она расстегнула молнию его штанов и обнаружила, что под ними у него не было ничего.
Коммандос!
Она зарделась при виде его весьма солидной мужественности, укрывшейся в темно-золотистых завитках.
О, перестань, Саншайн, это не первый раз, когда ты видишь голого парня. Здорово! За шесть лет в художественной школы ты видела обнаженных мужчин в изобилии. И у тебя было их множество до сегодняшнего дня, не говоря о том, что Джерри-"экс-орк" точно не был маленьким.
Да, но ни у кого из них это не выглядело настолько значительно.
Прикусив губу, она стянула его тяжелые, черные ботинки фирмы Харлей, потом спустила штаны вниз по длинным, мускулистым ногам. Саншайн шепотом ругнулась, соприкоснувшись с его кожей, щедро покрытой короткими светлыми волосками.
О да, определенно, он был горяч и хорош собой.
Сворачивая его штаны, она провела рукой по ткани. Они были сделаны из самого мягкого материала, какого она когда-либо касалась. Почти как замша, только необычная. Какая-то странная структура. Это не могла быть настоящая кожа. Штаны были настолько тонки и…
Ее мысли запутались, когда она перевела взгляд на него, лежащего на ее постели.
О да, детка. Сейчас здесь находилась мечта каждой женщины. Великолепный голый парень в ее власти.
Он лежал поверх розового стеганого одеяла, одной загорелой рукой прикрывая живот, а ноги были слегка раздвинуты, как будто он ждал, когда она присоединится к нему и проведет руками по сильному, поджарому телу.
Он был слишком сексапилен, чтобы прекратить таращиться на него.
Она со свистом втянула воздух сквозь зубы, потому что жаждала обвиться вокруг его сильного, великолепного тела и укрыть его собой как одеяло. Ощущать большие, сильные руки на своей коже, когда она принимала его в свое тело, и, превратившись в необузданное животное, заниматься с ним любовью всю ночь без отдыха.
Ум-м! Хм-м!
Ее губы горели от желания попробовать на вкус эту изумительную золотую кожу. И его кожа вся была золотой. Не было ни одной белой полосы.
Я безнадежна!
Саншайн потрясла головой, чтобы очистить мысли. Господи, она вела себя, как дура.
И все же…
В этом мужчине было что-то особенное. Что-то, что взывало к ней, подобно песне сирены.
- Саншайн?
Она подскочила от неожиданного вопроса Уэйна, поскольку совсем забыла о его присутствии.
- Минутку, - ответила она ему.
Я только хочу посмотреть на него еще. Любая женщина время от времени нуждается в хорошем зрелище, и как часто женщина получает шанс поглазеть на прекрасного бога без сознания?
Сопротивляясь желанию приласкать мужчину, она накинула на него одеяло, собрала его вещи и покинула спальню.
Пока Саншайн шла к дивану, она осмотрела его окровавленные штаны. Откуда эта кровь?
Прежде чем она смогла заглянуть в карманы, Уэйн потянул брюки из ее рук и выхватил бумажник из заднего кармана.
- Что ты делаешь? - спросила она.
- Проверяю его. Я хочу знать, кто этот парень, - он открыл бумажник и нахмурился.
- Что?
- Давай посмотрим, семьсот тридцать три доллара наличными, никаких документов. Нет даже водительского удостоверения или кредитных карточек.
Уэйн вытянул огромный кинжал из другого кармана и щелкнул по кнопке механизма, превратившего кинжал в круг из трех смертельно-опасных лезвий.
Уэйн громко зачертыхался.
- Дерьмо, Саншайн, я думаю, ты связалась с наркодилером.
- Он не наркодилер.
- Откуда ты знаешь?
Потому что наркодилеры не спасают женщин от насильников.
Но она не посмела сказать это Уэйну. Она получила бы целую лекцию, а он - расстройство желудка.
- Я посмотрел, теперь кладу обратно.
- Ну? - спросил Камулус Диониса, когда тот вошел в номер в отеле.
Стикс посмотрел поверх журнала при звуке его голоса. Кельтский бог Камулус сидел на кушетке на другом конце комнаты, ожидая новостей.
Одетое в черные кожаные джинсы и серый свитер, древнее божество беспрестанно щелкало пультом, переключая каналы, с тех пор, как Дионис покинул их, что заставило Стикса желать выхватить пульт из его рук и шлепнуть им о кофейный столик из стекла и железа.
Но только дурак отнял бы пульт у бога.
Стикс, конечно, желал умереть, но у него не было желания быть безжалостно замученным перед смертью.
Поэтому, Стикс скрежетал зубами и прилагал все усилия, чтобы игнорировать Камулуса и ждать возвращения Диониса.
Камулус носил свои длинные темные волосы завязанными в конский хвост. Было в нем что-то злое и дьявольское, и это было понятно, учитывая те факты, что он был богом войны.
Дионис задержался в двери. Он пожал плечами, обтянутыми длинным пальто из кашемира, переложив коричневые кожаные перчатки из одной руки в другую.
С точностью, до наверняка, бог вина и изобилия показался бы устрашающим большинству людей. Но ведь Стикс был только на два дюйма ниже, и, являясь сыном короля, и человеком который тосковал о смерти, он не нашел его столь уж грозным.
Что Дионис мог сделать? Сослать его назад в его адскую изоляцию?
Он там был, терпел и имел футболку Оззи, чтобы доказать это.
Дионис был одет в твидовый пиджак, морскую водолазку, и коричневые слаксы со стрелкой. Его короткие темно-каштановые волосы были красиво разбавлены белокурыми прядками, а на лице красовалась безупречная готическая бородка. Он походил на успешного магната-миллиардера, и фактически руководил международной корпорацией, в которой удовольствия ради, вредил своим конкурентам и захватывал другие фирмы.
Вынужденный против воли уйти в отставку столетия назад, Дионис провел эти годы между Олимпом и смертным миром, который ненавидел почти так же, как Стикс.
- Ответь на мой вопрос, Вакх, - сказал Камулус. - Я не один из твоих придурочных греков, чтобы заставлять меня ждать ответ.
Гнев вспыхнул в глазах Диониса.
- Лучше сбавь тон, Кам. Я не один из твоих слабохарактерных кельтов, чтобы трястись в страхе от твоего гнева. Если хочешь войны, мальчик, то получишь ее.
Камулус вызвал взрыв у его ног.
- Стоп, остановитесь на секунду, - вмешался Стикс, пробуя успокоить их. - Давайте прибережем войну до того времени, когда вы оба будете по ту сторону этого мира, хорошо?
Они оба посмотрели на него, как если бы он бы безумцем, посмевшим вмешаться.
Без сомнения, он и был им. Но если они поубивают друг друга, он никогда не умрет.
Кам впился взглядом в Диониса.
- Твой любимец прав. Но когда я получу свою божественность назад, мы с тобой поговорим.
Блеск в глазах Диониса сказал о том, что он будет с нетерпением ждать этого.
Стикс глубоко вздохнул.
- Итак, что за женщина с Тэлоном? - спросил он Диониса.
Тот холодно улыбнулся.
- Похожа на часовой механизм. - Он посмотрел на Камулуса. - Ты уверен, что это остановит его?
- Я никогда не говорил, что это остановит его. Я сказал, что это его нейтрализует.
- Какая разница? - спросил Стикс.
- Разница в том, что он станет еще больше отвлекать и беспокоить Ашерона. Есть ли другой способ ослабить Атлантов на краю земли?
Стиксу понравилось, как это прозвучало.
Теперь они только должны были проследить, чтобы Темный Охотник и женщина оставались вместе. По крайней мере, до Марди Гра, когда барьер между этим миром и Адом станет достаточно тонким, чтобы они смогли преодолеть его и освободить Разрушителя Титанов из его заключения.
Прошло около шестисот лет с тех пор, как это произошло в последний раз, и пройдет еще более восьмисот лет, прежде чем так будет снова.
Стикс поежился при мысли о жизни длиной еще в восемьсот лет. Еще восемь столетий одиночества, бесконечной монотонности и боли. Его наблюдения за тем, как его работодатели рождаются, вырастают, старятся и умирают, как они проживают свои смертные жизни, окруженные семьей и друзьями.
Они не знали, насколько счастливы они были.
Как человек, он когда-то боялся смерти. Но это было целые эпохи назад.
Теперь единственная вещь, которой Стикс боялся, было то, что он не сможет избежать ужаса своего существования. То, что он продолжит жить столетие за столетием, пока Вселенная не взорвется.
Он хотел умереть, и еще тридцать лет назад у него не было никакой надежды на это. Теперь есть.
Дионис и Каламус хотели вернуть свою божественность, и им нужен был Разрушитель и кровь Ашерона, чтобы сделать это. Было жаль, что Стикс не имел в себе крови титанов, а иначе он с удовольствием предложил бы себя в качестве жертвы.
Так случилось, что Ашерон один держал ключ от темницы Разрушителя.
Стикс был единственным человеком, который мог доставить Ашерона к ним.
Еще несколько дней, и все будет хорошо. Старые силы возвратятся, чтобы властвовать над землей и над ним…
Он, наконец-то, будет свободен.
Стикс вздохнул в приятном ожидании. Все, что он должен сделать, это удержать Темных Охотников подальше друг от друга, и отвлекать их, пока он мешал богам поубивать друг друга.
Если бы Ашерон и Тэлон поняли это, они остановили бы его. У них одних была власть сделать так.
На сей раз он был против них, и на сей раз он закончит то, что начал одиннадцать тысяч лет назад.
Когда он закончит здесь, Темные Охотники останутся без руководства.
Он будет свободен, и земля, как понятно, будет полностью новым, очищенным от всего, местом.
Стикс улыбнулся.
Еще несколько дней…
ГЛАВА 3
Проснувшись, Тэлон почувствовал, что его рука горит.
Зашипев, он резко убрал ее от солнечного света, который струился сквозь окно на очень розовую кровать. Он придвинулся ближе к белой плетеной спинке кровати, чтобы избежать контакта со смертельными солнечными лучами.
Он подул холодным воздухом на руку, но она все равно горела и болела.
Дьявол, где он находился?
Впервые за прошедшие столетия он почувствовал, как по нему пробежала волна неуверенности. Тэлон никогда не находился вне своей стихии. Не поддающейся контролю. Вся его жизнь была единством уравновешенности и сдержанности. Никогда в своем существовании в качестве Темного Охотника он не обнаруживал в себе неуверенности и не становился в тупик.
Но прямо сейчас он понятия не имел, где находился, сколько сейчас времени и кем были те женщины за розовой драпировкой, которых он услышал.