- По дороге мы можем где-нибудь остановиться и устроить маленький пикничок на двоих, - говорила Арлетта, споласкивая тарелки и передавая их Софи. - Ты же видела, какие там живописные места! Правда, Ив может рассердиться, если узнает, что я заставляю тебя утомляться.
- Иву нет никакого дела до того, что я делаю и как провожу свое время! - возразила Софи, продолжая с излишней тщательностью вытирать уже сухую тарелку.
Арлетта предпочла промолчать, но неожиданно возобновила этот разговор позже, когда они уже мчались к Сент-Мари.
- Ив очень беспокоился о тебе все это время. Он звонил по крайней мере дважды в день, чтобы узнать, как ты.
Софи недовольно фыркнула и отвернулась, уставясь в окно.
- Он заботится вовсе не обо мне, а о ребенке, - сказала она через несколько минут. - Но это мой ребенок. Ив к нему не имеет никакого отношения.
- За исключением того, что он его отец, - мягко напомнила Арлетта.
Софи вздохнула. Все-таки Арлетта не удержалась и завела разговор, которого Софи хотелось бы избежать.
- Большинство мужчин на месте Ива были бы только рады, узнав, что к ним не предъявляют никаких претензий, - сказала она.
- Кто же спорит,- согласилась Арлетта. - Но Ив не такой. Он очень избирателен в своих чувствах и привык отвечать за свои поступки.
- Я этого не заметила, - не сдержалась Софи.: - Он второпях клянется в любви, а сам уже ищет предлог для разрыва. Что неудивительно, - горько продолжала она, не обращая внимания на протестующий жест Арлетты, - при его репутации. Странно только, что вопрос о ребенке возник первый раз. Ну что ж мне не повезло, - закончила Софи, чувствуя себя глубоко несчастной.
Неожиданно для нее Арлетта, резко затормозив, остановила машину у обочины и повернулась к Софи.
- Ради Бога, Софи! - возмущенно воскликнула она. - Что ты имеешь в виду? О какой репутации Ива ты говоришь?
Софи насупилась, ругая себя за вырвавшиеся слова. Выражение лица Арлетты ей не понравилось. Так же смотрела на нее мама в те минуты, когда Софи в детстве совершала поступки, которых впоследствии и сама стыдилась.
- Я... э-э... Рози сказала...- сконфуженно пробормотала она.
- Рози? - Арлетта негодующе всплеснула руками. - Да она ни разу в жизни не сказала ни о ком доброго слова. Ей доставляет удовольствие говорить гадости. К тому же она давно неравнодушна к Иву, хотя и без малейшeгo повода с его стороны. Поверь, Софи, в том смысле, что ты имела в виду, репутация Ива не хуже, чем у любого мужчины. Разумеется, у него были женщины, но...
Она пожала плечами и, решительно встряхнув головой, докончила:
- Знаешь, тебе лучше прямо обсудить это с Ивом. Но должна признаться, Софи, ты меня удивила. - Софи неуютно заерзала, стараясь не смотреть Арлетте в глаза. - Как ты, такая славная, такая умная, могла поверить ревнивым словам влюбленной девчонки?
- Мне нет дела до того, кто в него влюблен! - огрызнулась Софи, злясь на себя и в то же время не умея проглотить обиду.
- Ладно, ладно, успокойся! - Арлетта ласково погладила ее по плечу и вновь вывела машину на шоссе. - Из полиции ничего нового не слышно? - спросила она, меняя тему разговора.
Софи отрицательно покачала головой:
- Нет. Они собираются дождаться возвращения родителей и поговорить с мамой. Хотя не представляю, что она сможет доказать. Ведь после смерти бабушки она не видела этой вазы.
- Когда твои родители приедут, они могут остановиться у нас на ферме, - предложила Арлетта. - Места всем хватит, а Мари-Клэр будет приятно пожить в доме, где прошло ее детство.
Софи была искренне тронута.
- Я обязательно передам им ваше предложение, - заверила она. - Маме давно хотелось приехать, - Софи заколебалась, - но учитывая репутацию дяди...
- Боже милостивый! Никто не собирается взваливать на нее грехи Фернана! - возмутилась Арлетта. - Ее здесь прекрасно помнят, и против нее никто ничего не имеет.
- А вот Ив против меня имеет. Из-за дяди, - печально заметила Софи.
- Не знаю, вправе ли я тебе об этом рассказывать, - помолчав, задумчиво проговорила Арлетта, - но у всей нашей семьи, а у Ива особенно, имеются достаточно основательные причины, чтобы плохо относиться к твоему дяде.
И Софи со все возрастающим ужасом выслушала историю о младшей сестре Карреров и об унижениях, которым подвергал Ива Фернан еще в школе.
- Пойми, что ни к тебе, ни к кому-либо из вашей семьи это не имеет никакого отношения, - заверила ее Арлетта. - Но для Ива все это не прошло бесследно. Сам он не способен обидеть того, кто слаб. И позже, когда он вырос и стал гораздо сильнее Фернана, он ни разу не воспользовался своим преимуществом, чтобы отомстить. Но в душе он никогда не забывал о своих детских унижениях. А когда случилось это несчастье с нашей сестрой, его мучило чувство вины за то, что он не смог защитить ее. - Она вздохнула и погладила руку Софи. - Прости, что я тебя расстроила.
- Нет, нет, что вы, - хрипло ответила Софи, ничего не видя вокруг из-за слез, застилавших глаза. - Но все это так ужасно!
Боже, почему Ив сразу мне ничего не рассказал? Почему?
Арлетта пожала плечами.
- Наверное, потому, что он - мужчина, - сказала она. - Они всегда поступают по-своему.
Остаток пути обе молчали. У Софи больше не было никакого желания развлекаться. Рассказ Арлетты окончательно развеял ее слабые надежды на благополучное завершение всей этой истории. Примирение с Ивом было невозможно. В любом случае тень прошлого всегда будет стоять между ними.
Однако, когда они вышли из машины, она не смогла сдержать восхищенного восклицания. В тот раз, когда Ив привозил ее сюда, здесь было тихо и безлюдно. Теперь кругом полно людей, веселившихся от всего сердца. Повсюду звучала страстная цыганская музыка. Аплодисменты и смех доносились оттуда, где выступали танцоры и цирковые труппы. В нескольких кибитках, видимо, происходили традиционные трапезы. В толпе расхаживали женщины в ярких, живописных нарядах. Устроители сделали все, чтобы воссоздать атмосферу традиционного цыганского праздника.
Софи стояла, словно зачарованная, восторженно оглядываясь по сторонам.
- И это все устроил Ив? - спросила она, повернувшись наконец к Арлетте.
- Конечно, - подтвердила, улыбаясь, любящая сестра. - Ему все это нравится устраивать. Он в таких случаях наслаждается, как ребенок. Разумеется, он делает вид, что занимается этим ради коммерции, но это не так. - Она покачала головой и рассмеялась. - Видела бы ты, как он устраивает наши семейные встречи Рождества! Даже не знаю, как их назвать. Что-то вроде веселого представления, только нет зрителей, одни участники. Все в маскарадных костюмах играют роли, которые Ив для каждого придумывает. Все веселятся, как дети, не говоря уж о самих детях.
- Как это здорово, - мечтательно произнесла Софи, но тут же тяжело вздохнула, вспомнив, что ее ребенку никогда не придется участвовать в таких веселых семейных празднествах.
- Я сейчас вернусь, - сказала Арлетта. - Принесу нам что-нибудь попить. Погуляй пока сама, только не отходи далеко, чтобы не потеряться.
Софи кивнула и, стараясь не смешиваться с толпой, направилась по тенистой аллее к уединенной скамье. Ей хотелось посидеть одной и погрустить. Несмотря на всеобщее оживление вокруг, она всё еще не могла успокоиться после рассказа Арлетты.
Она не успела сделать и пары шагов, как вдруг дорогу ей преградила парочка подвыпивших парней довольно сомнительного вида.
- Скучаешь, красотка? - воскликнул один из них. - Ничего, мы тебя развеселим. Иди-ка сюда.
Софи попыталась вырваться, но парни с двух сторон подхватили ее под руки и буквально поволокли к видневшейся в стороне машине. Паника захлестнула ее, она хотела закричать, но голоса не было. Собрав все силы, она стала рваться из их рук, с ужасом чувствуя, что сейчас потеряет сознание. Последнее, что она увидела перед тем, как все поплыло у нее перед глазами, была какая-то черная тень, стремительно метнувшаяся к ее обидчикам. Знакомый голос, полный ярости, прокричал ее имя. Она не поняла, что произошло, а лишь услышала сдавленный крик и почувствовала, что парень, тащивший ее слева, упал. Его приятель отскочил от нее, грязно ругаясь, и больше она ничего не помнила, потому что сознание действительно покинуло ее. Она уже не увидела, как просвистевший мимо нож рассек руку Ива, но он, не замечая этого, нанес сокрушительный удар и второму ее обидчику.
Софи медленно возвращалась из небытия. Она никак не могла понять, где находится, пока наконец не попыталась открыть глаза. Тогда она обнаружила, что лежит на пригорке на кем-то подстеленном пиджаке, от которого исходил удивительно знакомый и волнующий запах.
- Ив...- прошептала Софи, напряженно стараясь пробиться сквозь туман, словно плавающий у нее перед глазами и окутывающий ее сознание. Вдруг с глаз будто спала пелена, и в голове прояснилось. Она рывком подняла голову и в страхе крикнула: - Ребенок! Мой ребенок!
- Все в порядке, Софи, все хорошо,- совсем рядом прозвучал спокойный голос Ива.
Она приподнялась на локте и увидела, что Ив сидит совсем близко. Рубашка у него была расстегнута и спущена с одного плеча. Над ним склонился какой-то врач, которому никак не удавалось остановить струящуюся по руке Ива кровь.
- Ив! - забывая обо всем, заволновалась Софи. - Твоя рука... Что с ней?
- Не волнуйтесь, мадемуазель,- ответил ей вместо Ива доктор. - Рана глубокая, но не опасная. Нож не задел крупных артерий...
- Нож? - побледнев, переспросила Софи. - Боже! Ив, ты... ты бросился на них...
- Он поступил правильно и успел как раз вовремя, - сказал врач. - Теперь этих парней ждут серьезные неприятности в полиции. А вам,- обратился он к Иву, - надо немедленно отправиться в больницу. Мы остановили кровь, но надо наложить шов, как следует продезинфицировать рану и сделать противостолбнячные прививки.
- Но я не могу бросить все и уехать,- запротестовал Ив.
- Ерунда! - послышался женский голос. Софи подняла глаза и увидела белую, как мел, Арлетту, которая подходила к ним, неся в руках два стакана, наполненных темно-красной жидкостью. Один она протянула Софи, другой - Иву. - Вот. Вам обоим полезно подкрепиться. Что касается тебя, - обратилась она к брату, - то здесь полно твоих помощников. Я уже сказала Катрин, что им придется обходиться без твоего надзора. Сейчас мы с Софи отвезем тебя в больницу. Я возьму твою машину и договорюсь, чтобы кто-то пригнал позднее мою. А ты пока побудь с Софи.
- А я, пожалуй, могу вернуться в медпункт, - сказал врач.
Софи подождала, пока врач и Арлетта удалились, и робко проговорила:
- Я еще не поблагодарила тебя за то, что ты спас нас, меня и... ребенка.
- Любой на моем месте поступил бы так же, - смутившись, ответил Ив. - Не мог же я стоять и смотреть, как они тащат тебя.
Представив себе, что ее ожидало бы, если бы Ив не оказался рядом, Софи побелела и инстинктивно приложила руки к животу.
- Господи! Что с тобой? Нужно вернуть врача! - помрачнев, хрипло воскликнул Ив.
- Нет... нет... все в порядке. - Видя, что Ив вскочил с явным намерением догнать врача и притащить его обратно, она схватила его за руку. - Правда, все хорошо. Я просто представила, что было бы, если бы я... если бы ты...- Она слабо улыбнулась. - Забавно, да? Всего несколько дней назад я и не думала о ребенке, о том, что могу забеременеть. Сейчас же стоит представить, что с ним что-то случится...- Она замолчала, не в силах продолжать.
- Не кажется ли тебе, что и я могу чувствовать то же самое?
Его тон заставил Софи вздрогнуть, но она упрямо возразила:
- Мужчины не могут переживать это так, как женщины.
- Не могут?- почти простонал Ив.- Неужели ты не понимаешь, каково было бы для меня знать, что с тобой и нашим ребенком случилось несчастье, а я не сделал ничего, чтобы вас защитить?
- Но ты же сделал, - тихо напомнила Софи.
Она была поражена тем, как подействовали на нее его слова. Ей ужасно хотелось протянуть руку и ласково, утешающе погладить Ива по плечу. Казалось бы, что ей до его раненой руки, до его боли, до него самого, в конце концов? Разве между ними не все кончено?
Она подняла глаза на Ива и снова едва не лишилась чувств, лишь теперь разглядев огромный лиловый синяк у него на лбу и алые пятна свежей крови, проступившей на толстом слое бинтов, которыми была обмотана его левая рука.
Вид его крови, сознание того, что раны свои он получил, спасая ее и ребенка, вызвали в Софи всплеск весьма своеобразных эмоций. Тут были и страх, и жалость, и гордость и даже... злость. Злость на то, что он осмелился рисковать собой, в то время когда был так нужен и ей, и их будущему ребенку. Ничего подобного она никогда раньше не испытывала...
В машине Ив устроился рядом с сестрой, которая села за руль, а Софи полулежала на заднем сиденье. Ив сразу же набросился на сестру:
- Как ты могла оставить Софи одну?
- Но я отошла всего лишь на минуту, - оправдывалась Арлетта. - Мне и в голову не пришло, что такое может случиться.
- Я сама виновата, - вмешалась Софи. - Не надо было мне отходить от людей.
- С тебя вообще нельзя спускать глаз, - проворчал Ив, оглядываясь на смущенную его тоном Софи. Его глаза были полны нежности, и это окончательно лишило ее присутствия духа. Она уставилась в окно и больше не говорила.
Софи поймала себя на том, что утратила ощущение времени. То и дело поглядывая на часы в приемном покое больницы, она никак не могла сосредоточиться и запомнить время. Она в одиночестве ожидала, пока Иву зашьют рану, и ей казалось, что это длится бесконечно долго. Арлетта встретила знакомых и где-то болтала с ними.
Дверь кабинета открылась, и Софи вскочила, увидев высокую фигуру Ива.
- Ну как? - спросила она, почему-то покраснев. - С тобой все в порядке?
- Думаю, что да. Они все вычистили и наложили шов. Похоже, они уверены, что осложнений не будет, - бодро сообщил Ив.
Он подошел к ней и произнес совсем другим голосом:
- Софи...- Она вся напряглась, и он, заметив это, ободряюще и вместе с тем робко положил здоровую руку ей на плечо. - Софи, давай попробуем... попробуем все начать сначала. Сегодня мне пришлось столько пережить... Столько всего передумать... Наш ребенок...- На лице его появилось задумчивое, мечтательное выражение. - Сын или дочь. Послушай, если не для себя, то для него мы должны попробовать еще раз.
- Может быть, ты и прав, - тихо сказала Софи.
- Нам с тобой повезло, мы оба росли в нормальных семьях, с двумя любящими родителями,- дрогнувшим голосом продолжал Ив. Затем, словно испугавшись, быстро добавил: - Конечно, я не хочу сказать, что мать... или отец не в состоянии воспитать ребенка в одиночку.
- Я понимаю, что ты хочешь сказать,- с трудом сдерживая слезы, ободрила его Софи. Она изо всех сил старалась не разрыдаться от переполнявших ее эмоций.
- Но ребенок... Когда родителей двое и они любят друг друга... уважают и доверяют друг другу...
- Мне очень жаль, что я сразу не рассказала тебя о Фернане,- проговорила Софи, не страшась вернуться к тому, что их разделило. - Я должна была это сделать и все время собиралась, но...
Она не знала, что, сказать еще. Несколько часов назад, поняв, что произошло, увидев рану Ива и его кровь, она осознала, как он рисковал, спасая ее и ребенка. Теперь она не могла скрывать от себя, что любит его преданно и глубоко. Но скорее всего безнадежно. Она и сейчас была уверена, что он любит Катрин. Впрочем, даже если бы он и не любил Катрин, оставались и все прочие проблемы: ее дядя, ваза.
- Мы просто не имеем права не попробовать, - донеслись до нее слова Ива.
- Попробовать...- медленно повторила она и посмотрела ему прямо в глаза. - А что, если ребенок... если наш ребенок будет похож на дядю Фернана? Будет ли он тебе так дорог тогда?
Ив смертельно побледнел, но выдержал ее взгляд.
- А что, если он будет похож на меня? - ответил он вопросом на вопрос.- Будешь ли любить его тогда ты?
Софи удивилась. Она-то, конечно, будет! Что за странный вопрос?
- Ничего не получится, Ив, - сказала она с сожалением, близким к отчаянию. - Между нами всегда будет стоять эта история с вазой и то обстоятельство, что Фернан был моим дядей. К тому же... - Она запнулась, но заставила себя договорить до конца: - К тому же мне никогда не удастся забыть, что я всего лишь заменяю женщину, которую ты любишь на самом деле, и что на мне ты женился только из-за ребенка. Тебе кажется, что если ты не можешь жениться на Катрин, то любая...
Продолжать она не могла. Рыдания перехватили ей горло, а из глаз покатились слезы.
- Если я не могу жениться на...- страшным голосом переспросил Ив, искренне пораженный. - Что за безумие, Софи! Объясни...
В этот момент из-за поворота коридора показалась Арлетта. Не замечая ни повисшего в воздухе напряжения, ни крайней ярости на лице Ива, она жизнерадостно воскликнула:
- Отлично! Я вижу, вы оба в полном порядке, и можно ехать. Ив, мы отвезем тебя домой.
Негромко выругавшись, Ив включил стоявшую на столике возле кровати лампу и протянул руку за бутылкой болеутоляющего. Как его и предупреждали, левая рука горела огнем. Проснулся он, однако, не из-за этого.
Ему приснилась Софи: слабая и беззащитная, она растерянно вырывалась из рук тащивших ее бандитов...
Он вспомнил, что пережил в ожидании врача, когда отнес ее на лужайку и послал Арлетту в медпункт. Он понял в те минуты, как дорог ему Софи - именно она, а не только их ребенок. Понял, что плевать ему на ее родство с Фернаном и на эту дурацкую историю с вазой. С каким наслаждением он разбил бы чертову вазу собственными руками! И что бы он отдал, лишь бы не увидеть тогда эту вазу и не совершить глупость, вызвав полицию!
Теперь у него не оставалось ни малейших сомнений в том, что единственный смысл его жизни - это любовь к Софи и что любить ее он будет всегда. Но как убедить ее в этом? Теперь он твердо знал, что и она любит его
Достаточно было вспомнить ее лицо, когда она увидела, что он ранен. А что касается ее идиотской фразы насчёт Катрин...
Утром он во всем разберется и все уладит. Утром... А пока... Но где же это чертово болеутоляющее?
Однако утром оказалось, что разбираться с чем бы то ни было Ив не в состоянии.
Он метался в бреду, весь мокрый от горячего липкого пота. В его распухшей руке пульсировала невыносимая боль, а беспрестанно образующийся в ране яд темно-красной полосой медленно поднимался к плечу.
9
- Здравствуй, Доминик! Что-то у тебя сегодня на редкость озабоченный вид, - приветствовала Элиза племянника, столкнувшись с ним неподалеку от его конторы.
- Еще бы, - буркнул он. - Пришлось самому возиться с завтраком, так как Катрин помчалась в Сент-Мари. Там ждали возвращения Ива, но он не приехал. И по телефону не отвечает. Может быть, его оставили в больнице?
- В больнице?
- А ты не знаешь? Вчера в Сент-Мари двое бандитов напали на Софи Дюфур, и, если бы не Ив, Бог знает, что бы они с ней сотворили.