– Конечно нет. – Голос предательски дрогнул. – Я думаю, мы прекрасно справляемся в сложившейся ситуации, медовый месяц может несколько усложнить положение.
– Ты уверена?
Она кивнула, надеясь, что Себ не станет слишком пристально вглядываться, не заметит подозрительного блеска глаз, смаргивающих слезы.
– Кроме того, я беременна. Коктейли на берегу и тропическое солнце не для меня.
– А тебе хочется?
Да. Так принято. Улетают куда-нибудь на прекрасные острова, пьют ром, плавают в теплом море и всю ночь занимаются любовью. В теории просто восхитительно. Насколько все привлекательно на практике?
– На самом деле мне хотелось бы чего-то не столь банального. Потрясающие виды, чтобы я могла фотографировать, вкусная еда. История. Возможно, Альпы, Греция, итальянское побережье.
– У моего друга есть вилла на озере Гарда, прямо у самой воды. Может, посмотреть, свободна ли она сейчас?
Дейзи поколебалась. Частная вилла с видом на озеро – звучит великолепно. Но им придется притворяться. И там не будет спасительной работы и рутины повседневных забот, выдержат ли они это?
– Нет. Честно, не стоит. Я в порядке.
Дейзи всегда мечтала о медовом месяце, в котором заинтересованы оба, поскольку увлечены друг другом и не нуждаются ни в чем и ни в ком. Но она поняла, что такого у нее никогда не будет.
* * *
Ничего не сходится.
Георгианское крыло замка нуждается в новой крыше, идеально сменить проводку и к Рождеству, еще до появления ребенка, решить проблемы с древними водопроводными трубами.
Работа по земельным угодьям уже приносила плоды, фермерские хозяйства и окрестные леса выглядели ухоженными, а земля начала приносить доход. Оставался только замок. И под этим "только" скрыта тысячелетняя история, семейная честь и достояние. Какая мелочь!
Себ старался не обращать внимания на взгляд деда, который с ненавистью относился к идее использовать замок для получения выгоды, и позволил рекламному агентству занести его в каталоги для сдачи внаем для проведения съемок фильмов и телепередач. Ему казалось, что это смелые шаги. И нужно завершать исследования, на основе которых складывается его новая книга. От чего-то придется отказаться. Нелегкое решение.
– Себ. – Шерри материализовалась рядом с ним. Обязательно кто-нибудь отрывает от работы.
– Я, к сожалению, не в курсе дел, спросите у Дейзи.
– Я не видела ее с самого утра. Слушай, я буду благодарна, если кто-то из вас вникнет в проблему. Детали играют роль. Высокий бант на спинке стула выглядит красиво, но несколько вычурно. Если сдвинуть вниз, получится очень стильно, хотя и несколько потеряется на общем фоне из-за своего бледно-желтого цвета.
Он что-то выбирал?
– Давайте остановимся на стильных.
Если бы кто-то месяц назад сказал, что он будет обсуждать ленточки с супермоделью, Себ предложил бы тому стакан бренди и постельный режим. И вот, пожалуйста!
– Возможно, вы правы. – Шерри по-матерински взъерошила его волосы. Кто бы мог это ожидать от гламурной дивы. – Стиль – всегда хороший выбор. Лучше меньше, да лучше, этому я старалась учить девочек с детства.
– Мудрый совет.
Однако что-то его беспокоило.
– А куда делась Дейзи?
– Не имею представления. Сказала, что устала после вчерашнего вечера и хочет пройтись. Она показалась мне осунувшейся. Сегодня появилась ваша чудесная фотография в Chronicle Online. Вы отлично выбриты, Себ. Умеете держать форму, приятно. Не стоит слишком следовать стилю "рассеянный ученый".
Но он потянулся к телефону. Все внутри свело от предчувствия, пока он просматривал колонку с длинным списком поздравительных сообщений и фотографий. Вот они входят в концертный зал. Поразительно длинноногая Дейзи в черных шортах, красной футболке и своей любимой шляпе, сдвинутой на затылок, помада столь же яркая, как футболка. Он ведет ее под руку. Она смеется. Даже автору статьи оба показались абсолютно счастливой парой.
– Почему они так заинтересовались? Мы же на обычном концерте, в чем дело?
– Ваша любовь напоминает любовь из волшебной сказки. Дочь рок-звезды выходит замуж за графа всего после нескольких недель знакомства. Конечно, им интересно. Но это пройдет.
– Пройдет ли?
– Будем надеяться.
С подобными родственниками любой шанс на анонимность казался весьма призрачным.
Шерри двинулась прочь, Себ попытался снова сосредоточить внимание на ноутбуке. Не удалось. Где сейчас Дейзи?
Сославшись на усталость, она спала в своей комнате. Собственная кровать показалась Себу громадной, пустой. Холодной. Он было хотел ее обнять, а ее не оказалось. Странно, что отсутствие Дейзи так тревожило его на протяжении бессонной ночи. Он быстро привык к ее постоянному присутствию. К тихому ровному дыханию, теплу ее тела. К тому, как она просыпается в его объятиях, разметав длинные волосы по обеим подушкам. Удивительно приятное чувство охватывало его, стоило вспомнить об этом. За завтраком Дейзи не показывалась. А на фото выглядит такой оживленной. Правда, вечером обычное оживление порой изменяло ей. По пути в Хоуксли она едва ли произнесла пару слов. Себ постарался припомнить, о чем они говорили вечером. Упоминание о медовом месяце, от которого она отказалась. А может быть, это как раз то, что им нужно. Время, проведенное вдали от семьи и работы. Способ отбросить ненужные условности и попытки подстроиться друг к другу. Возможно, стоит проверить, какая они пара. Надо поговорить с Дейзи. Она удивила его вчера. Проявила заботу, которую давно уже никто не проявлял по отношению к нему. Может быть, теперь его время отвечать на внимание?
Себ набрал письмо в адрес Джанни. Пусть он не жених из грез, но Дейзи заслуживает самого лучшего медового месяца. Он подарит ей мечту. Это самое малое, что можно для нее сделать.
Он ожидал найти ее в кухне, которая, как и весь дом, менялась на глазах. Себ не полностью осознавал, сколько усилий вложено Дейзи в эти преобразования. Дело не в том, что кухня полностью восстановлена и в ней воцарилась идеальная чистота. И не в новых деталях. Все дело в атмосфере заботы и любви. Такое чувство охватывало, когда он бывал в ее комнатах, беспорядочных, приятно пахнущих и живых. То же ощущение в гостиной и библиотеке. Дом переживал метаморфозы. Он обязан рассказать, ему нравится это.
Куда она могла пойти? Он не мог винить ее за то, что ей захотелось взять некоторую передышку перед свадьбой. Если даже мать ее не нашла, значит, Дейзи нашла очень хорошее убежище.
Себ принялся с любопытством перебирать вырезки и фотографии Дейзи, которые Шерри выбрала и распечатала с ее сайта, ожидая увидеть отражение фантазий маленькой девочки, всякие пирожные и кареты для Золушки. Однако столкнулся с деталями: цветок, перевязанный лентой, крупный план интригующего фрагмента кружева, декорированная свеча. Просто, продуманно, неожиданный ракурс. Изображение кольца: перевитые отрезки тонкой золотой проволоки, украшенные огненными камнями. Миллион миль от того классического бриллианта, который он подарил. Дейзи редко надевала это кольцо, мотивируя опасением его потерять. А дело в другом, он видел это по ее глазам.
Себ ее не знал, когда выбирал фамильное кольцо, естественно, дорогое, без изъяна, но ничего особенного, уникального. Он мог бы преподнести такое кольцо кому угодно. А Дейзи уж точно не кто угодно. Ему стоит показать, насколько высоко он ценит все, что она сделала.
Дейзи всегда пыталась подстроиться под него, превратить его старый дом в очаг. Настало время дать ей что-то взамен. Свадьбу и медовый месяц ее мечты. И кольцо. Такое, как она представляла.
Остается надеяться, что этого достаточно.
Глава 10
Вот оно, то самое место. Дейзи старалась не шуметь. Это оказалось довольно трудно, поскольку каждый нерв дрожал от возбуждения.
Щелчок. Выдра так и не узнала, что ее сфотографировали. Как они с Себом прошлым вечером. Интересно, видел уже он газеты? Всякий раз, когда их фото появлялись в прессе, он становился немного холоднее, скованнее. Дейзи тоже чувствовала себя так, словно в ней что-то увядает с каждым снимком. Против чего она восставала, ведь прошлым вечером они выглядели такими счастливыми, рука об руку, глаза в глаза, полностью поглощенные друг другом. А еще говорят, что камера никогда не лжет.
Дейзи отогнала грустные мысли, следуя объективом за лоснящимся зверьком, пока тот плыл вверх по реке, выделывая головокружительные кульбиты в воде. Чувствует ли себя эта выдра одиноко, плавая вот так, сама по себе? Возможно, к лету у нее уже будут детеныши, с которыми можно поиграть. Мысли обратились к новой жизни, которая зародилась внутри ее, пока настолько слабой, что ее присутствие можно угадать только по набухшей груди и чувствительности к определенным запахам. Но она росла, крепла и развивалась.
– Зачем жаловаться на одиночество, если ты со мной?
Не стоит сосредоточивать на ребенке все, и понимание счастья, и самоутверждение. Это может стать для него ужасным бременем. Дейзи снова сфокусировалась на выдре. С ней ее камера, ее работа и ее семья. Вполне достаточно. Но что-то не так.
Столько вложено усилий! Желание всегда быть спокойной и вписаться в медленный, размеренный ритм жизни Хоуксли. Себ с его научной работой, осматривающий поля, беседующий с арендаторами. Воскресные толпы туристов. Со стороны ее действия выглядели так, словно она решила поиграть в хозяйку дома, при этом по-прежнему оставалась гостем, на мгновение мелькнувшим в длинной истории Хоуксли. Себ ждал утверждения в правах наследования, чтобы начать распродажу предметов роскоши, на которые так расточительно тратили деньги его родители.
Сейчас трудно рисовать картины их будущей совместной жизни. Свадьба заслонила собой все, создав атмосферу шума, суеты и жизни. Что останется, когда обеты будут произнесены, шатер аккуратно свернут, а Шерри вернется домой? Не почувствует ли она такое отчаяние, что захочется взвыть, отбросив все приличия, чтобы получить хоть какую-то эмоциональную реакцию в ответ. Свадьба – один-единственный день. Потом всю жизнь придется прокладывать собственный курс. Вот только с кем это обсудить. Себ не допускает эмоции в свою жизнь, и она согласилась относиться к его принципам с уважением. Страх одиночества, эмоции, напряженные до предела, он отвергал и ненавидел. А там, где нет эмоций, нет и любви.
Дейзи медленно встала, чтобы не спугнуть пригревшуюся на солнце выдру. Любовь? Откуда она берется? В их договоре любовь не значится.
За серьезным, интеллектуальным лицом скрывает страсть. Дейзи узнала об этом в самую первую ночь. И раз за разом видела подтверждение. Не только в постели, но и в работе, в привязанности и преданности дому. А страсть – это эмоция. Возможно, Себ не воспринимает ее эмоционально, но это мало что меняет. Его книги стали бестселлерами, потому что он оживлял картины прошлого. Никто не смог бы описать с таким чувственным сладострастием похоть двора Стюартов, не имея к этому тяги. Временами его почти ледяные глаза загорались и темнели от желания, размеренный голос становился более низким и гортанным, чувство рвалось наружу. Себ желал ее, и она это знала. А желание – это эмоция.
Конечно, он способен на любовь! Не к ней. Возможно, если бы она не ворвалась в размеренный ход его жизни, он смог бы найти кого-то на самом деле подходящего, кто сумел бы разделить с ним любовь к прошлому, знал, как помочь преодолеть опасения будущего, залечить раны. Он потерял свой шанс на любовь так же, как и она. Эмоции – слишком высокая цена, которую придется заплатить. А вдруг стабильность и есть оптимальный вариант?
– Где ты пропадаешь? – Дейзи очнулась, услышав встревоженный голос. Подумай о черте, так он и явится.
– Я все обыскал. Твоя мать волнуется. Говорит, не видела тебя с самого утра, а ты выглядела усталой.
– Мне просто стало невмоготу от всех этих обсуждений, пришлось сбежать куда-нибудь на свежий воздух.
Правда лишь отчасти. Чем ближе подходил день свадьбы, тем больше Дейзи хотелось сбежать. А ведь когда-то строила детальные до мелочей планы. Смешно. Сейчас хотелось скорее покончить со всем этим.
– На свежий воздух? Да ты практически на краю усадьбы. Я ушам своим не поверил, когда Пол сказал, что видел, как ты отправилась в этом направлении.
– Мне здесь нравится. Так тихо.
Река вилась по лесистой долине и у холма, за которым скрылся Хоуксли. Можно побыть одной, вдали от тревог, переживаний и нервов.
– Когда-то в юности это было одним из самых моих любимых мест в усадьбе. А за тем поворотом купальня.
– Тише! Смотри! Вон там еще одна. Думаешь, это пара? Выдры живут парами?
– Это не европейская выдра. Они всегда охраняют свою территорию, скорее всего, нам посчастливилось увидеть спаривающихся выдр, месяца через два у них могут появиться детеныши. Они спариваются под водой.
– Похоже, самка пытается сбежать от самца.
– Самцы часто вынуждены преследовать самок, пока те не согласятся.
– Настоящие мужчины!
Они постояли еще несколько минут, затаив дыхание, стараясь не спугнуть пару своим присутствием, пока, наконец, самка выдры не скрылась за поворотом реки, упрямо преследуемая самцом.
– Потрясающе. Не могу поверить, что нам посчастливилось увидеть их игры.
– Ты думаешь, он ее поймает?
– Если она захочет. Надеюсь, так и будет. Какой проект мог бы получиться, если запечатлеть все от брачных игр до появления детенышей.
– Не знал, что у тебя есть опыт натурных съемок.
Слова Себа вновь напомнили ей о его издателе. Слишком уж велик был скепсис и убежденность в несоответствии ее специализации общественным ожиданиям. Натурные съемки, высокая мода, искусство – это интеллектуальный поиск, достойное занятие. Свадьбы, романтика? Не котируется.
– Я не сняла ничего примечательного или красивого. Ты считаешь меня поверхностной, не умеющей разглядеть и оценить природу?
– Не надо говорить за меня.
– Но ведь ты это имел в виду, да? Конечно, что это такое – жена свадебный фотограф! Все остальное гораздо более интеллектуально, чем эта глупая романтика.
– Ради бога, как ты могла прийти к такому безумному выводу, я вообще не об том думаю. Почему ты всегда предполагаешь, что кто-то думает о тебе плохо? Единственный человек, который на такое способен, ты. Фотографируй детей, свадьбы, кошек, выдр. Мне плевать. Не стоит проецировать на меня свои комплексы. Я в это не играю.
– Потому что это означает проявить участие? – Дейзи понимала, что все бессмысленно, и она лишь раздувает эмоции и чувства, которых не стоит касаться, создает конфликт, чтобы все изменилось. Остановиться она уже не могла. – Не дай бог, подумают, что высокородный могущественный граф Холгейт вдруг что-то чувствует и способен думать о другом человеке.
– Я не стану отвечать. Никогда. Совсем не так мне хотелось бы жить. Хочешь размяться – затей ссору с матерью. Только никогда не пытайся втянуть в это меня.
Слова, еле сдерживаемые, рвались наружу, однако сквозь ярость все более явственно проявилась другая эмоция. Стыд. Себ во многом прав. Она пыталась затеять ссору, увидеть его реакцию. Она пыталась переложить на него ответственность за собственную неуверенность. Он честен в отношении ее работы. Иронизировал и посмеивался, но поддерживал всегда, когда она в этом нуждалась, расценивал это довольно легкомысленным жанром, но всегда отмечал интересную композицию.
– Я была несправедлива. – Она это озвучила? – Возможно, у меня стресс от свадебной суеты или следствие беременности. Я стала меньше спать. В любом случае прости за то, что пыталась тебя спровоцировать.
– В самом деле?
– Я выросла в обществе двух сестер. Нападать первыми – наш способ обороны.
– Звучит убийственно. Ты готова возвращаться? Может, посчастливится, и я покажу тебе место, где когда-то устраивал шалаш. – Нотки примирения?
– Звучит круто. У нас в детстве дома были на деревьях, но строили мы их не сами.
– Могу себе представить. – Любые его представления слишком далеки от реальности. У каждой из них был свой домик с хорошеньким балкончиком. И никаких шалашей.
Себ то и дело указывал на что-то интересное по пути, Дейзи наводила камеру, запечатлевая признаки расцвета весны. Разговор протекал спокойно на темы отвлеченные. Ни намека на недавнюю размолвку. Хотя она не могла выбросить из головы мысль о его первой реакции. Немедленная реакция, несомненно, злость. Она заставила его раскрыться. Означает ли прорыв? Все указывало на чувства. Эмоции. Пока надо принять то, что есть. Но у нее появилась надежда.