- Он невообразимо талантлив, - добавила она.
- Да, так и есть. Только за сегодняшний день я продала больше тридцати статуэток, - произнесла Сабэль.
- Тридцать?
Она схватила Маррока за рукав.
- Я ведь говорила! Я знала, что они будут продаваться.
Оливия вновь обернулась к Сабэль.
- Я планирую вернуться в магазин через день-два.
- Через неделю-две, - произнес Маррок.
Оливия толкнула его локтем в бок.
Звонкий смех пролился из уст Сабэль. Черт возьми, даже ее смех был безупречным.
- Я с удовольствием присмотрю за галереей. Я люблю искусство и людей. Это для меня что-то новое. Правда. Отдыхай столько, сколько потребуется.
- Я не слишком навязчива?
- Я тебя умоляю. Ты спасаешь меня от нудного времяпровождения под его пристальным взглядом, - она указала на Брэма. - Мне стоит приплачивать за твою работу телохранителя!
- Очень смешно, сестренка.
Спустя некоторое время они покинули общество молодых людей, и Брэм провел их вглубь толпы. Двое мужчин, противоположных во всем друг другу, стояли в углу, вполголоса разговаривая о чем-то своем.
- Если это что-то вроде программы для бедных и неприкаянных, ты можешь уйти, - проскрипел неряшливый амбал.
- Я просто предположил, что в такие времена, возможно...
Брэм слегка откашлялся. Их разговор прекратился, и оба собеседника одновременно обратили свои взгляды на Оливию.
Прекрасно. Разве это не должно выходить за рамки этикета?
Мужчина справа от нее был очень приятным, вежливым. Каждая пора его безупречной кожи и каждая мелочь в его одежде кричала о том, насколько он богат. Очень богат. Он выглядел, как модель известного глянцевого журнала. Его черные, приведенные в безупречный беспорядок, волосы и стрижка за 200 долларов подчеркивали его непревзойденный шарм. Не смотреть на него, казалось, было невозможным.
- Ваше Высочество, это мисс Оливия Грей и Маррок Кэдбери, - произнося эти слова, губы Брэма слегка подрагивали от едва сдерживаемой улыбки.
- Оливия, Саймон Нортам, герцог Харстгрова.
Настоящий живой герцог? Святые небеса! Она ненавидела чувствовать себя несмышленой американкой в таких вещах. Как же его правильно поприветствовать?
- Рада познакомиться.
Он кивнул ей, пожал руку Марроку и повернулся к Брэму.
- Обойдемся без формальностей. Ты знаешь, я их не люблю.
У него был настолько британский акцент, какого не встретишь ни у одного коренного жителя столицы.
- Зовите меня Герцог, - обратился к ней Нортам. - Как по мне, это лишь слово, а не титул.
Оливия не поняла, что он пытался донести, хотя неважно.
- Невероятно.
Он смотрел на нее так, будто она была бесценным произведением искусства.
- Ле Фэй передо мной и во плоти. Я даже не думал...
Она вздохнула.
- Как Вы узнали?
Герцог наградил ее удивленным взглядом.
- По Вашей магической подписи, конечно же.
Прежде чем она успела спросить о том, что это такое, одетый в кожу мужчина слева попытался улизнуть. Но Брэм вовремя ухватил его за украшенную размашистыми татуировками руку.
Он выглядел кем-то средним между байкером и моряком, большим и сильным. Жилетка цвета хаки грозилась разойтись по швам, когда он снова расправил плечи. Его бицепсы были расписаны различными узорами. Его чернильно-черные волосы густой копной спадали на плечи, а глаза были скрыты за черными солнцезащитными очками.
- Ты ведь не хочешь показать себя грубияном перед нашими гостями, Шок, - упрекнул мужчину Брэм.
- А почему нет?
Колдун вздохнул.
- В твоем лексиконе есть такое слово, как "вежливость"?
- Нет, но зато есть "пошел на хрен".
Затем он снова попытался вырваться, но Брэм лишь ухватил его покрепче.
Оливия вдруг почувствовала желание, чтобы он перестал заставлять Шока остаться. Байкер/моряк ясно дал понять, что не хочет здесь находиться. Для нее было очень неудобно и где-то стыдно за тот факт, что хозяин хотел насильно их познакомить.
Вдруг Шок прорычал: - Ты заставляешь ее чувствовать себя некомфортно, и она думает, что ты должен отвалить.
Брэм в удивлении приподнял бровь.
- Как ты узнал об этом?
- Она же не умеет скрывать свои эмоции! Она буквально выкрикивает вслух свои мысли.
Серьезно? Оливия опустила глаза в пол.
- С меня довольно социального взаимодействия, - прорычал Шок. - Я пришел, чтобы свергнуть Анарки, а не заводить друзей.
Освободив свою руку, Шок прошел к противоположной стороне залы и облокотился о стену своей могучей спиной. Даже за этими очками его бдительный взгляд с легкостью мог прожечь в ней дыру.
- Ну вот, чего и следовало ожидать. Он весь вечер вел себя слишком хорошо.
Сарказм Герцога было невозможно не заметить.
- Действительно, - вздохнул Брэм.
- Давайте двигаться дальше.
- Было очень приятно с Вами познакомиться, - обратилась Оливия к Герцогу и последовала за колдуном, который подводил их все ближе к центру залы.
- Хватит.
Маррок обернул свою руку вокруг ее талии, чтобы остановить их, и слегка наклонился к Брэму.
- Я пришел сюда только из-за дневника. Расскажи мне все, что ты знаешь.
- Сперва Оливия должна познакомиться еще с некоторыми людьми. Пойдемте со мной.
Брэм взял ее за руку и мягко выпутал спутницу из объятий Маррока. Затем он положил ее ладонь на свою, привлекая девушку ближе к себе. Он смотрел на нее как-то оценивающе. Что-то было не так. Однако она не была слишком расстроена, когда Маррок взял ее за плечи и мягко оттолкнул в сторону, вклиниваясь между ней и Брэмом.
- Прикоснешься к Оливии снова, и я разорву тебя на мелкие кусочки.
Несмотря на кровожадное предупреждение, собственнический тон Маррока ее порадовал. Ей не следует на него давить. У него были столетия, чтобы мучиться таким чувством, как неразделенная любовь – поэтому он решил избегать его.
Прокрутив в памяти его поведение минуту назад, она так и не смогла понять, почему он так ощетинился. Но она обожала его желание ее защитить. Он заставил ее почувствовать себя особенной. Разве такое можно игнорировать?
Брэм усмехнулся.
- Я не намерен ее похищать. Мне просто необходимо осведомить ее о том, что ее ожидает. Она нуждается в этом.
Внезапно колдун остановился перед дверью и повернулся к девушке. Выдержав интригующую паузу, он продолжил:
- Ты искала кое-кого...
Он открыл дверь, чтобы явить ее взору незнакомца. Но его глаза сказали ей о том, что тот не был ей чужим. Она узнала это лицо - именно его она видела ранее на картине в плаще члена Совета.
- Ричард Грей? - тихо спросила Оливия.
На его висках давно проступила седина. Его одежда была красивой. Настоящий европеец. Как будто только что сошел со страниц журнала GQ. Кроме фиолетовых глаз, у них обоих была очень светлая кожа и черные волосы. Глядя на него, она с уверенностью могла сказать, что видит мужскую версию себя в тридцать лет.
- Я понимаю, что опережаю события, но ты можешь звать меня отцом.
Он послал ей извиняющуюся улыбку. О. Мой. Бог.
- Это действительно ты?
Когда он одобрительно кивнул, Оливия почувствовала, как вспышки восторга стали курсировать где-то в груди. Наконец-то отец, встречи с которым она ждала всю жизнь, был здесь. С ней! Она старалась не расплакаться, но когда все перед ее взором стало расплываться, она поняла, что ее затея с треском провалилась. Девушка отчаянно хотела его обнять, но получит ли она ответные объятия? Ее собственная мать никогда добровольно к ней не прикасалась. Оливия всегда надеялась, что ее папа сможет восполнить все пробелы в воспитании, но кто знал, что именно так и будет? Сейчас его отказ ее раздавит.
- Я счастлива, что мы наконец встретились, - она протянула в приветствии руку.
Ричард схватил ее и, притянув к себе, крепко обнял. Радость, казалось, заполнила каждую клеточку ее тела. Ее поиски были завершены. Перед ней стоял отец, и он впервые держал ее в своих объятиях.
- Как ты его нашел? - застыв на месте, спросил Маррок Брэма.
- Несколько месяцев назад я дал слово, что сделаю все, чтобы найти Ричарда, но до сегодняшнего вечера ничего о нем не слышал. Он появился всего час назад.
- Ты должен был нас предупредить, - прорычал гость.
- Не было времени, - прошептал колдун.
Оливия, услышав разговор парней, слегка нахмурилась и спустя мгновение обернулась к отцу.
- Я искала тебя. Я даже переехала в Лондон, чтобы тебя найти.
Его глаза наполнились сожалением, когда он погладил ее по спине.
- Я рад этому. Я все еще люблю тебя, несмотря на разделившие нас расстояние и года. Мне так сильно хотелось увидеться с тобой. Но твоя мать...
Да уж, отец-колдун был хорошим объяснением, почему ее мать так яро не верила во все паранормальное.
- Я видела письмо, которое ты написал ей, спрашивая обо мне.
- Она получила его?
Оливия кивнула.
- Но мама не распечатала его, только спрятала в задней части комода. Я не знала о нем, пока она не умерла.
- Ее смерть опечалила меня. Мне жаль.
Казалось странным, что этот человек, которого она никогда не встречала, был так близко знаком с ее матерью. Она задалась вопросом: как он узнал о ее смерти. Может быть, как-то с помощью магии.
- Спасибо. На самом деле мы не были с ней очень близки.
Ричард, нахмурившись, перевел взгляд на появившегося рядом Маррока, но затем вновь переместил его на свою дочь.
- Ты, должно быть, рано познакомилась с магией. Барбара, наверное, была этому совершенно не рада.
Оливия отрицательно покачала головой.
- Мы… даже не касались этой темы.
- Но ведь у тебя есть способности. Несмотря на фамилию Грей, мы принадлежим роду ле Фэй. В нашей жилах вместе с кровью течет могущественная магия. У меня еще в детстве проявились сверхъестественные способности. Конечно же, и ты должна была почувствовать их проявление.
Иногда фрагменты ее снов становились явью, но по телевизору она видела передачи о том, что у других людей это случалось также часто.
- Совсем немного. Не считая того, что мы с Марроком видели один и тот же сон.
- Сон друг о друге?
Надеясь, что никто не заметит, как она покраснела, девушка кивнула.
- Когда? - спросил он.
- Несколько дней назад. В ночь перед тем, как мы встретились.
Ричард нахмурился вновь.
- Иногда женщины зовут свою пару, используя сны. Если у тебя был сон о нем, то магия твоего сердца привела тебя к нему.
Оливия вновь обратила внимание на это слово: пара. И он так говорил об этом, как будто они были мужем и женой.
- Что ты имел в виду, говоря слово "пара"?
Брэм, услышав это, сразу закашлялся. Оливия слегка повернулась в его сторону и посмотрела на него. Она заметила, что Маррок очень рассердился из-за всех так стремительно развивающихся событий.
- Священная пара, - ответил ей отец, как будто это все объясняло.
Она резко повернулась к нему лицом.
- В смысле "пока смерть не разлучит нас" или что-то вроде того?
- Да.
Учитывая его сожалеющий тон, ее отец не был этому рад.
Означает ли, что чары внушили Марроку быть с ней, потому что он не мог допустить этого по своей воле? Будет ли существовать его желание к ней без магической связи?
Господи, если новости когда и могли выбить у нее почву из-под ног, то именно сейчас это и происходило.
Она впилась взглядом в своего спутника. Его лицо не выражало никаких эмоций, но именно отсутствие удивления ее буквально взбесило. Он знал, что они были парой, и не сказал ей об этом.
Гнев, усталость и неопределенность смешались в один невообразимый коктейль, который, как яд, начал разноситься вместе с кровью по сосудам. Она чувствовала себя как выжатый лимон... или как будто ее избил бессмертный воин. Но она все это обсудит с Марроком позже. Наедине. Хоть ей и было чертовски трудно сдерживать в себе всю накопившуюся ярость и чувство унижения, сейчас было неподходящее время и место для ссоры. После вечеринки у них произойдет первое выяснение отношений в так называемом браке. Она сможет дождаться и уж тогда...Спустя пару секунд она обернулась к Брэму.
- Ты знал об том, когда знакомил нас?
- То, что вы станете парой? Нет. Я знал только о том, что ты ле Фэй и можешь помочь Марроку разрушить его проклятие.
Конечно. Вот она причина, по которой ее спутник завел этот "романчик".
- И зачем тебе было ему помогать?
Брэм улыбнулся в ответ и произнес: - Он знает, что мне нужно взамен.
- Но ведь тебе еще рано иметь супруга, - вмешался в их разговор ее отец.
Оливия нахмурилась. Они же не регистрировали свои отношения с тех пор, как она познакомилась с Марроком.
- То есть?
Ричард, видимо, почувствовал ее гнев, так как его голос теперь звучал успокаивающе.
- Родители обычно оберегают своих еще совсем молодых детей от образования брачной связи до тех пор, пока они не примут полностью свои силы. В противном случае, это может быть слишком опасно.
Опасно? Она мысленно вернулась в ту ночь, когда они с Марроком впервые занялись сексом. Она чувствовала слабость, и он тогда был источником её силы. Что-то внутри нее заставило произнести те слова. Незнакомые слова. Слова, которые, как назойливые мухи, вертелись в ее голове - все это в дополнение к происходящему в данный момент полностью спутало ее мысли, эмоции и воспоминания в один несуразный клубок. После того, как Маррок прикоснулся к ней, слова просто собрались в предложения и... она просто была неспособна не произнести их вслух. Видимо, эти фразы были магическом воплощением брачных клятв.
- Я не знала, что заключать подобный союз, прежде чем я переживу превращение, опасно. Мама, конечно же, никогда не говорила мне о том, когда мне не стоит связывать себя брачными узами, и так как это наша первая встреча, немного неуместно давать мне отеческие советы по поводу замужества.
Ричард опустил голову.
- Я не был тебе отцом все это время. Мне жаль.
Его полный сожаления голос заставил ее почувствовать себя бессердечной сукой, но в ее голове все еще вертелся один вопрос.
- Если ты знал обо мне, где ты был последние двадцать три года?
- Твоя мать... - вздохнул он, - бросила меня.
Оливия нахмурилась.
- Она запретила тебе видеться со мной?
Ричард взглянул на Брэма так, будто просил оставить их наедине, но молодой колдун даже не сдвинулся с места. За своей спиной девушка почувствовала непоколебимое присутствие Маррока.
- Да, - пробормотал ее отец, - ты была зачата в опасное для меня время и... Нет, я должен начать свой рассказ с более ранних времен. Я так полагаю, ты ничего не знаешь об истории магии?
- Хорошее предположение.
- Четыреста лет назад, злой колдун по имени Матиас д'Арк собрал последователей идеи разрушения действующего жизненного уклада в мире колдовства. Он назвал своих приспешников Анарки.
- Зачем ему нужна была анархия?
Он еще раз внимательно посмотрел на Брэма.
- Мир магии поделен на Избранных и Лишенных. После нескольких ужасающих смертей около пятисот лет назад Совет принял Закон о Социальном Порядке, который поставил вне закона всех магов и ведьм, которые могли навлечь на большое количество людей и существ, наделенных способностями, болезни или же другие различные угрозы. На самом же деле страдали те, кто когда-либо производил на свет ведьму или колдуна со склонностью к насилию. Вскоре зажиточные семьи стали терять свои рабочие места и оказались в нищете. Наиболее богатые из них просто заплатили некоторым членам Совета, чтобы избежать упадка. Гнев, раскол и поиск виновных стали нормой для этого мира. С тех пор мир колдовства был разделен.
Магическая раздробленность?
- Матиас появился спустя сто лет после Закона. Его философия сделала его своеобразным Карлом Марксом мира магии, а его приспешников-Анарки - большевиками. Он хотел уравновесить структуру власти и сделать всех равными.
- Но ведь это не то же самое, что и нести с собой хаос.
- Для Избранных так и есть. Он не заботился о том, сколько колдунов, ведьм или недолеток он убьет, чтобы достичь своей утопии, - прорычал Брэм.
Ричард снова вмешался в разговор:
- Не все поняли это сразу. Угнетенные устали от бедности, от полного неуважения, которое чаще всего происходило по абсолютно не зависящим от них причинам. У них не было семейных привилегий. Их стремления предоставить своим детям больше возможностей в жизни были перечеркнуты в один миг. Многие рассказывали о том, как больно смотреть на своего ребенка и знать, что он или она обречены на сотни лет предрассудков и нищеты.
- Именно поэтому я всегда ходатайствовал об изменениях в системе, - заметил колдун. - Я согласен с тем, что изначально Совет допустил ошибку, создавая Порядок. Но он может все исправить.
Ее отец лишь усмехнулся в ответ.
- Бред. Члены Совета только и занимаются тем, что препираются друг с другом. Он состоит только из таких Привилегированных, как ты, которым никогда не понять того, что испытывают Лишенные.
- Изменения в мировоззрении людей, которые склонны доверять только опыту прошлых поколений, не может произойти по одному щелчку пальцев.
- Мы были "снисходительны и терпеливы" несколько столетий.
- Разве из-за терпеливости ты перешел на сторону Матиаса? Тебе нравятся хреновы последствия этой войны?
Отец Оливии откровенно проигнорировал высказывание Брэма и обратился к ней.
- Двести лет назад я увидел, что в действительности представляет собой Матиас, и помог ему отправиться на тот свет, но заплатил за это слишком большую цену. Анарки лишились своего лидера - символа, который их объединял. Они захотели отомстить и начали преследовать меня. Поэтому я бежал из Англии.
- Ты переехал в Америку? - предположила вслух Оливия.
Он кивнул.
- Я встретил твою мать и убедил ее вернуться вместе со мной в Англию. Мы были счастливы первое время, пока Анарки меня не нашли. Это произошло через некоторое время после того, как ты была зачата. Когда на нас напали, я был вынужден раскрыть свои способности перед твоей матерью, чтобы защитить нас.
- Она не знала? - Оливия почувствовала, что как округлились ее глаза. - Она, наверное, пришла в ужас от увиденного.
- Совершенно верно. Это было началом конца. Я попытался объяснить все и умолял ее остаться со мной.
Он замотал головой.
- Она не хотела ничего слушать и попросту сбежала. Я не знал о том, что она беременна. Я еще около трех лет ничего не знал о твоем существовании, и только потом, когда у меня была стычка с одним из Анарки, он сказал мне, что они пытались убить мою дочь.
- Анарки хотели меня убить?
- Потомка моей кровной линии? Да. Использование моих сил, чтобы свергнуть их лидера, послужило началом для охоты на всех, кто имел хотя бы малейшую родственную связь со мной.
Оливия замолчала, стараясь вникнуть во всю эту фантастическую информацию. Менее недели назад она была нормальной одинокой американкой, живущей в Лондоне. А теперь она была парой прОклятого бессмертного, ищущего свою гибель, и потомком одной из наиболее сильных родословных в истории магии. Ох, и она была живой мишенью. Жизнь прекрасна.