Долгий вздох сорвался с ее губ. Пожалуй, из всех мест, где ей приходилось жить, больше всего ей нравился Рейвенсвуд, в который она влюбилась с первого взгляда раз и навсегда. Здесь она не только обретала желанные мир и покой, но и обогащалась душой. Всем сердцем желала бы она остаться здесь навсегда, но, увы, это было невозможно. Скоро, очень скоро ей придется уехать отсюда.
Катарин пересекла лужайку, спустилась еще по одной каменной лестнице, миновала бассейн и двинулась дальше по узкой, петляющей тропинке в самой нижней части сада. Наполовину заросшую просеку окружали шелестящие своими листьями пальмы и другие экзотические растения. В воздухе был разлит острый аромат эвкалиптов, слегка отдающий запахом валерианы. Этот субтропический уголок сада, уединенный и прохладный в самые жаркие дни, был ее любимым. Присев к грубому деревянному столику в конце просеки, Катарин расслабилась, и мириады разных мыслей нахлынули на нее. Она не отрываясь смотрела на большой белый дом, видневшийся в отдалении, на ее лице блуждала рассеянная улыбка, пробуждаемая воспоминаниями.
Бью впервые привез ее сюда сразу после того, как Катарина приехала в Голливуд, и он был весьма удовлетворен и немало позабавлен тем ошеломительным впечатлением, которое дом произвел на нее.
- Не ожидали такого, душка? - спросил он своим смешным выговором типичного кокни, который прозвучал особенно заметно. - Кто бы мог подумать, что сын докера с Ист-Энда, родившийся под звон корабельных склянок, живет во дворце под стать тем, какими владеет южная знать.
Катарин тогда сказала Бью, что они с домом исключительно подходят друг другу и она не может представить никого другого живущим здесь, чем очень порадовала его. То был очень романтический, незабываемый уик-энд, когда они с Бью впервые любили друг друга, а в субботу вечером он предложил ей выйти за него замуж. Катарин немедленно согласилась, покоренная этим необыкновенным, хорошо воспитанным и обходительным, элегантным человеком, обладавшим собственным неповторимым стилем и замечательным чувством юмора.
Неожиданно в голове Катарин всплыли ее планы на ближайшую неделю. Она еще раз мысленно повторила все сказанное ей по телефону Эстел. Итак, ни один из них не пожелал с нею встретиться. Ни Райан, ни Франческа, ни Никки. Под вопросом оставался Виктор, находившийся в данный момент в Мексике. Катарин были хорошо понятны мотивы их нежелания общаться с нею. В свое время она жестоко обидела их, принесла им много горя и страданий. Они были вправе не доверять ей, но все же они ошибались. Она стала совсем другой, переменилась настолько, что порой сама не узнавала себя. Ведь прошло почти десять лет. "Нет, - поправила она себя, - мы не виделись по меньшей мере двенадцать лет". Сидя в глубокой задумчивости, она поочередно вспоминала каждого из них, спрашивая себя, как прожили они эти годы, какие невзгоды выпали на их долю.
Она заметила Бью, легко сбежавшего по лестнице с террасы, и проследила взглядом, как он пересекает лужайку, чтобы наконец вырасти перед ней.
- Как дела у Скотта? Все в порядке? - спросила она, когда Бью, сев напротив, взял ее руку и поочередно поцеловал каждый ее палец.
- Привет, мартышка. Ты сегодня выглядишь ослепительно. У Скотта все отлично, он шлет тебе привет. На той неделе мне предстоит прошвырнуться в Беверли-Хиллз. Я ему нужен, чтобы подписать кое-какие бумаги и обсудить некоторые важные дела. Не хочешь поехать со мной, милая?
- Я не смогу, Бью, - печально улыбнулась ему Катарин.
- Да, этот город навевает на тебя грустные воспоминания, не так ли?
- Порой - да, но не в том главная причина, что я не смогу с тобой поехать туда, ты сам это прекрасно знаешь.
- М-м-м, - промычал Бью, откидываясь и задумчиво глядя на нее. - Надеюсь, что ты не станешь настаивать на своем возвращении в Нью-Йорк.
- Я должна ехать.
Бью покачал головой.
- Ты вовсе не обязана этого делать. - Он придвинулся к Катарин и взял ее за руку. - Стоит только приоткрыть ящик со всеми этими тонкими материями, как нечто ужасное снова вырвется из него наружу и больно ударит по тебе, мартышка. Не могу понять, зачем тебе встречаться с этими людьми? Насколько я могу припомнить, лишь мы с Эстел оставались с тобой рядом все эти годы. Где же были они тогда, когда ты в них так нуждалась?
Катарин потупилась и промолчала, а Бью настороженно ждал, затаив дыхание. Меньше всего на свете он хотел, чтобы она покидала Рейвенсвуд. Наконец-то она вернулась сюда, и вернулась по собственной воле, без малейшего нажима с его стороны, и сейчас он очень надеялся, что она останется здесь, с ним, навсегда.
- Их не было рядом потому, что они были обижены мной, - ответила она.
- Тогда скажи, Христа ради, зачем ты хочешь встретиться с ними? - требовательно спросил Бью, в замешательстве глядя на нее.
- Чтобы попросить у них прощения, - спокойно, не моргнув глазом, выдержав его взгляд, без колебаний ответила Катарин.
- Что же такого ужасного могла ты им причинить? - спросил Бью с нескрываемым удивлением.
- О, это долгая история! Не думаю, что стоит углубляться в нее в такой чудный день, - и Катарин, озорно сверкнув своими сине-зелеными, как море, глазами, весело рассмеялась.
Ее смех остался таким же чистым и юным, как ее внешность, и Бью в это мгновение почудилось, что она совсем не постарела. Но, конечно, это не так, всего несколько дней назад они вместе отпраздновали ее сорок четвертый год рождения.
- Не успела ты приехать, как снова бежишь прочь, - со вздохом заметил Бью. - Это просто оскорбительно для моей столь знаменитой неотразимости, особенно если учесть мои самые лучшие намерения в отношении тебя. - Он усмехнулся. - Не смотри на меня так печально, мартышка. Я понимаю, что у тебя есть важные причины, чтобы повидаться со старыми друзьями, и не сержусь на тебя. Ты не передумала лететь во вторник?
- Нет.
- А что будет потом, дорогая? Что ты собираешься делать дальше, после того как переговоришь с ними?
- Еще не знаю, - нахмурилась Катарин. - Может быть, поищу себе квартиру в Нью-Йорке. После того как я выставила на продажу свою лондонскую квартиру, у меня не осталось собственного дома.
- О нет, Катарин, такой дом у тебя есть! - воскликнул Бью, ухватившись за последние ее слова. - Твой дом - Рейвенсвуд, и он оставался им все последние двадцать два года, ты просто сама этого не сознавала. Съезди в Нью-Йорк, исполни там все, что велит тебе твой долг, и возвращайся сюда, ко мне. Соглашайся поскорее, не раздумывай.
- Может быть.
Бью снова усмехнулся и твердо сжал губы.
- Если бы я был уверен, что ты согласишься, то предложил бы тебе выйти за меня замуж. Но поскольку за последние четыре года ты уже дважды отвечала мне "нет", то боюсь, что третьего отказа я не переживу. - Он улыбнулся и подмигнул ей. - Давай договоримся так. Я не стану отказываться, если ты сама попросишь меня о брачных узах.
- Ты - отважный человек, Бью Стентон.
Помолчав немного, Бью спросил:
- И все-таки интересно узнать, почему ты всякий раз отвечаешь мне отказом?
- Когда ты впервые предложил мне это, я просто еще не была готова. Я не убеждена, что готова к этому и сейчас. Я имею в виду к тому, чтобы снова вступать с кем-либо в интимные отношения, исполнять супружеские обязанности. Тот опыт, что у меня был в прошлом, довел меня до сумасшедшего дома…
- До санатория, - мягко поправил ее Бью.
- Именно до сумасшедшего дома, Бью, - настойчиво повторила Катарин, крепко сжав его руку. - Я смотрю правде в глаза и советую тебе поступать так же. Я была ужасно больна, и само осознание этого факта представляет составную часть моего лечения. Но, возвращаясь к твоему вопросу, я хочу сказать, что должна быть абсолютно уверена в том, что нахожусь снова в здравом уме и твердой памяти перед тем, как связать свою судьбу с тобой, Бью, или с кем-либо другим.
Перегнувшись через стол, он поцеловал ее в щеку.
- Терпение - одна из сильных сторон моей натуры, мартышка. Я очень горжусь тобой и твоими гигантскими шагами к полному выздоровлению. Ты многого сумела добиться.
- Спасибо. Могу с тобой согласиться, мне самой кажется, что в сложившихся обстоятельствах я выгляжу совсем недурно.
Тревожная мысль мелькнула в голове у Бью, и он, придвинувшись к ней вплотную, угрюмо спросил:
- Надеюсь, ты не собираешься встречаться с Майклом Лазарусом?
Катарин сразу напряглась, прежний блеск в ее глазах погас.
- Я буду вынуждена сделать это, если хочу повидать Ванессу. А я не могу тебе выразить словами, Бью, насколько мне этого хочется.
- Понимаю, милая, понимаю. Но он ни за что не отдаст тебе дочку. Мне рассказывали, что он носится с нею, как родная мать, боготворит ее, дежурит около нее днями и ночами, держит ее практически взаперти.
- Ты никогда раньше не говорил мне об этом, - нахмурилась Катарин. - Все это звучит для меня не слишком утешительно. Но откуда ты знаешь? Ты же много лет не разговариваешь с ним.
- Конечно, не разговариваю, и, главным образом, из-за того, как он поступил с тобой. А для беседы с тобой на эту тему не подворачивался подходящий случай, тем более что ты была больна и жила в Лондоне. Теперь же ты выздоровела, вернулась в Штаты и собираешься остаться здесь. Поэтому я считаю, что тебе надо ясно представлять, что тебя ждет при встрече с ним. Ты спрашиваешь, откуда я узнал об его отношении к дочери? Так об этом знает весь наш киномир.
- Она также и моя дочь…
- Но он выиграл право опеки над ней в суде.
- Да… тогда я была вне себя от злости. Однако за последний год я многое передумала и была вынуждена признать очевидное. В то время я была неспособна позаботиться о себе самой, не говоря уже о дочери.
Бью тяжело вздохнул.
- Лазарус - страшный человек, и ему нет прощения за то, что он сделал с тобой. - Он испытующе взглянул на нее. - Мне всегда казалось, что именно развод с ним послужил последним толчком для тебя.
- Может быть - да, а может - и нет. Мне многое пришлось по-новому осознать, и теперь мне понятнее поведение Майкла. Видишь ли, Бью, я подвела его.
- Ты! Наверное, ты неудачно пошутила, дорогая. Почему, я…
Катарин протянула руку и приложила указательный палец к губам Бью.
- Выслушай меня, Бью. Я действительно подвела, точнее, разочаровала его. За многие годы нашего знакомства с ним до свадьбы у него в голове сложился вполне определенный мой образ. Он смотрел на меня, как на прекрасное произведение искусства, которое он жаждал, но не мог приобрести, присоединить к своей коллекции. Я казалась Майклу прекрасной, безупречной, божественной. Наконец ему удалось на мне жениться, родилась Ванесса, а я, как тебе известно, начала потихоньку сходить с ума. К своему ужасу и безмерному огорчению, Майкл вдруг обнаруживает, что его новое приобретение отнюдь не совершенно. Для него это было все равно, если бы он обнаружил трещину в бронзе или мраморе, дырку в холсте и так далее. Иными словами, он приобрел нечто с изъяном. Более того, этот изъян присутствовал изначально, а он, со всем своим опытным взглядом коллекционера, не сумел вовремя разглядеть его. Поскольку я оказалась не столь идеальной, какой ему представлялась прежде, больше я ему была не нужна. Своим видом я стала раздражать его, оскорблять.
- Идиот проклятый! С изъяном или без него, ты всегда была и остаешься величайшей на свете красавицей. Но ты еще и женщина из плоти и крови, а не мраморная статуя, и, как у всякого человека, у тебя могут быть свои недостатки. Он, должно быть, рехнулся, когда вздумал наказать тебя так.
Бью вскочил с места, подхваченный внезапным порывом гнева. Хотя злобность была ему вовсе не свойственна, но при одном упоминании Майкла Лазаруса он легко приходил в неистовство. Он расхаживал взад-вперед, глубоко засунув руки в карманы и опустив голову, размышляя о том, как ему уговорить Катарин выбросить из головы саму мысль о встрече с Лазарусом, но хорошо понимая собственное бессилие. Ведь речь шла об ее дочери. Наконец он остановился и, опершись руками на стол, склонился к ней.
- Позволь мне поехать с тобой в Нью-Йорк. Мне будет спокойнее, если я там буду с тобой рядом.
Катарин энергично замотала головой.
- Нет, Бью. Я высоко ценю твое предложение, но должна все положенное сделать сама, без помощников.
- Ладно, вижу, что выбора нет. Ты будешь вынуждена обратиться к нему. Но, по крайней мере, не могла бы ты сделать это, не встречаясь с ним, например, По телефону?
- Возможно. Конечно, я попытаюсь, - пообещала Катарин, глядя в сторону. Ей была ненавистна сама мысль о свидании с Майклом Лазарусом, но у нее не было иного выхода. "Мой ребенок! - кричала она в душе. - Я обязана повидаться со своим ребенком". Повернувшись снова к Бью, она чуть слышно пробормотала: - В июне Ванессе будет уже одиннадцать. Вот уже девять лет, как я не видала ее.
- Да, я знаю, - ответил Бью, садясь, и добавил: - У тебя вдруг стал очень обеспокоенный вид. Тревожишься за Ванессу? Волнуешься из-за встречи с ней?
- Да, но не только, хотя и очень надеюсь на встречу с ней. Я задумалась еще об одном, о чем много лет хочу, но до сегодняшнего дня никак не могла решиться спросить у тебя.
- О чем это? О чем-то необыкновенно дурном?
Озорная усмешка тронула губы Бью, и он иронически приподнял брови.
- Нет, просто я страшилась раньше услышать твой ответ, но теперь больше не боюсь. Мне хотелось бы узнать, что тогда произошло с нами, почему ты отдалился от меня через два года после свадьбы и предложил, пусть очень нежно и деликатно, развестись?
- Потому что был тогда полным идиотом! - рассмеялся Бью и сразу стал серьезным. - Нет, правда, именно так я и считаю теперь. Я был обязан поговорить с тобой, Катарин, постараться понять тебя, но, мне кажется, что я просто испугался услышать правду. Как ты понимаешь, впоследствии у меня было достаточно лет, чтобы все обдумать. Наверное, всему виной - мое тщеславие, именно оно и встало между нами. Ты вела себя как-то отстраненно, я имею в виду в сексуальном плане, и мне стало казаться, что я не удовлетворяю тебя как мужчина и тем самым отвращаю тебя от себя. Мне тогда был уже пятьдесят один год, и я вообразил, что уже приближаюсь к климаксу. Тебе же было еще только двадцать два, и разница в возрасте сильно меня тревожила. Я убедил себя, что слишком стар для тебя.
- Ты был обязан помочь мне, Бью, - тихо сказала, покачав головой, Катарин, - вот в чем дело. В конце концов ты уже был четырежды женат до меня и намного меня опытнее. С другой стороны, не мне упрекать тебя. В те времена я сама была фригидна и боялась секса.
Она потупилась и крепко сжала пальцы в кулаки. В этот момент до нее дошло, насколько она продвинулась в этом деликатном вопросе, если осмеливается вслух обсуждать с Бью подобные вещи.
Бью поднял за подбородок ее голову, заглянул ей в глаза и тепло улыбнулся.
- Вокруг тебя всегда была такая аура сексуальности, что мне и в голову не приходило, что у тебя были с этим какие-то проблемы. - Он прищурился и искоса взглянул на нее. - Должен сознаться, что потом, когда мы расстались, я много размышлял, стараясь понять случившееся, и очень скоро догадался, что твоя холодность никак не была связана со мной лично, но было уже поздно. К тому времени мы давно уже были в разводе.
- Какими глупыми мы были, не находишь?
- Еще бы - нет.
- Я рада, что мы поговорили об этом. Теперь мне стало намного легче. - Катарин улыбнулась ему своей несравненной улыбкой. - Я также очень довольна тем, что побывала тут, Бью. Рейвенсвуд всегда действует на меня успокаивающе и укрепляет мой дух. И ты тоже. Ты чудесный человек, Бью. Просто не знаю, как бы я без тебя сумела преодолеть свои невзгоды. Знание того, что на свете есть ты, такой сильный, заботливый, всегда готовый прийти на помощь, придает мне силы.
Она склонила голову к плечу и испытующе взглянула на него.
- Когда-то мы были счастливы здесь, мой дорогой, правда?
- Да, мы были очень счастливы, мартышка.
"И мы можем быть счастливы снова", - хотел добавить Бью Стентон, но сдержал себя и промолчал.
48
Франческа отставила чашку с кофе и удивленно взглянула на мужа.
- Мне было бы сложно отменить ленч с Николасом Латимером, Гарри.
- Я вовсе не предлагал отменить ваш завтрак с ним, дорогая, - заметил Гарри Эвери, который, казалось, был удивлен не меньше жены. - Я просто сказал, что очень надеюсь на то, что результатом вашего свидания не стала бы новая встреча с Катарин Темпест. Мне кажется, что вам с Николасом, как никому другому, следует держаться от нее подальше. Из того, что вы оба, но в разное время, рассказывали мне, я пришел к убеждению, что она поступила с вами самым возмутительным образом.
- О да, ты совершенно прав. Но почему ты решил, что кто-то из нас решил встречаться с ней? - Франческа недоуменно подняла свои светлые брови.
Добрые и мудрые глаза Гарри остро блеснули за стеклами его очков в роговой оправе.
- А разве не Катарин Темпест послужила поводом для вашей встречи за ленчем? Вы что, не собираетесь обсудить ее предстоящий приезд?
- Убеждена, что мы затронем эту тему, но так, мимоходом, - призналась Франческа. - Но, конечно же, Гарри, не в ней причина нашей встречи с Ником, хотя, надо признать, что известие о ее возвращении, несомненно, послужило катализатором того, что мы решили повидаться с ним вновь после почти пятилетнего перерыва. Экспромтом Ник предложил встретиться, поговорить о жизни, рассказать друг другу о том, чем мы занимались все эти годы, и я согласилась. Ты против, дорогой? Мне всегда казалось, что тебе нравится Никки.
- Да, он мне нравится, и я не возражаю против вашей встречи. Просто я беспокоюсь за тебя, Франческа. Хорошо помню, в каком состоянии ты была тогда, в тысяча девятьсот шестьдесят восьмом году, когда мы только начинали встречаться с тобой. Мне ненавистна сама мысль о том, что она снова сможет причинить боль моей дорогой девочке.
- Не говоря уже о том, что с тех пор я стала намного мудрее и старше, мы с Ником заключили соглашение, пообещав друг другу поддерживать и укреплять один другого в принятом нами решении. Как только один из нас почувствует, что готов дать слабину, то он должен немедленно связаться с другим по телефону. - Она легкомысленно рассмеялась. - Знаешь, получилось нечто телефона доверия общества "Анонимных алкоголиков".