- Не стоит, дитя. Это не твоя вина. Твой отец проинформировал меня, что тебе больше не позволено ходить на занятия по искусству. Я поняла это так, что никогда больше не увижу тебя.
Я подошла к четвёртому рисунку.
- Красивые линии.
- Ты продолжаешь рисовать?
Надеясь сделать вид, что я безумно заинтересовалась в цвете, выбранном для банана, я склонила голову. Но мне не было интересно. Чёрная дыра в моей голове увеличилась, прерывая все мысли о картине.
- Нет, но делаю наброски. Чаще всего карандашом. Некоторые углем, но только дома.
- Я бы с радостью на них посмотрела.
Нэнси схватила альбом, который я вытащила из сумки. Она села на стол с фруктами и открыла его.
- О, Эхо. Просто удивительно.
Я пожала плечами, но она не заметила, была слишком поглощена моим альбомом.
- Мы победили.
Она оторвала взгляд от набросков и молча посмотрела на меня. Я продолжала занимать себя работами других художников.
После пары секунд она вернулась к изучению моих рисунков Грейс.
- Нет, ты победила. Я едва ли вложила в это свою лепту. - Она сделала паузу. - Ты помнишь?
- Нет. - Конечно, Нэнси пожалеет меня и заполнит некоторые пробелы в моей памяти. - Ты была там?
- М-м-м, подруга. Ты так и хочешь натравить на меня своего отца и миссис Колинз. Мистер Эмерсон ещё ладно, но эта женщина? - она пожала плечами. - Между нами говоря, она меня пугает. Такие дружелюбные - самые подозрительные.
Я прыснула, понимая, насколько скучала по честности Нэнси.
- Хотела бы я вспомнить. - Пятый холст был совершенно пуст. Ниже лежали неиспользованные масляные краски и кисти. - Ты не против?
Нэнси почесала подбородок и окинула меня своим классическим задумчивым взглядом.
- Ну, он ведь только сказал, что ты не можешь посещать уроки, но рисовать не запрещал.
Я взяла толстую кисть, окунула её в чёрную краску и нарисовала круги на холсте.
- У меня впечатление, будто в моей голове большая чёрная дыра, и она высасывает из меня жизнь. Не важно, как долго и сосредоточено я смотрю, я вижу лишь темноту.
Я выбрала широкую кисть и смешала чёрную и белую краску, чтобы создать разные оттенки серого.
- Но вокруг чёрного есть серые края, и они постоянно вспыхивают яркими цветами. Но на деле я никогда не могу схватить ни один из осколков воспоминаний.
Вцепившись в кисть, я уставилась на холст, который теперь отображал мой мозг.
- Хотела бы я, чтобы кто-то наконец сказал мне правду и покончил с этим безумием.
Тёплая рука крепко прижалась к моему плечу, выводя меня из транса. Вау, пять часов. Отец убьёт меня, если я не приду домой в ближайшее время. Нэнси положила руку мне на плечо, её взгляд был сосредоточен на холсте.
- Если это и безумие, то оно гениальное. Ты собираешься его закончить?
Впервые за два года я почувствовала, что могла дышать.
- Ты не против, если я буду к тебе приходить после уроков?
***
"На рисунке ниже линия АВ была построена на пересечении линий АС и AD. Используя компас, C и D были отмечены на равном расстоянии от А на линиях АС и АD. Затем компас был использован для определения местоположения точки Q так, что Q равноудалена от С и D. С этими данными найдите меры BAC и BAD."
Если бы Айрес был тут, он бы знал, что делать.
То есть, да ла-а-адно вам… в чём тут вообще вопрос?
Если он тут есть, то простой английский требовал знака вопроса. А эта треугольная фигура внизу, она должна чем-то мне помочь? Мне был нужен компас?
И почему у ответов внизу были цифры? В задаче не упоминалась ни одна чёртова цифра.
"Дыши, Эхо", - сказал бы мне Айрес. - "Ты сама себя запугиваешь. Сделай перерыв, и вернись к ней позже".
И он был прав. Айрес всегда был прав. Господи, как же я по нему скучала.
Я скинула учебник по подготовке к АСТ на пол и откинула голову на спинку дивана. Я ненавидела эту комнату. Липкие, цветочные розовые обои покрывали стены, соответствуя скучным шторам и обивке. В тот момент, как Эшли выкинула мою мать за дверь, она травмировала всех дизайнеров мира своим ремонтом. И хоть она заклеила обоями стены, чтобы уничтожить следы моей матери, но я-то знала, что оставалось под ними… фреска Греции, которую она нарисовала.
Обычно я занималась в машине Айреса, но Эшли доставала меня, пока я не притащила книги обратно в дом. Должно быть, я убила многих коров в прошлой жизни, раз Карма так меня ненавидела. Может, я умерла два года назад и неосознанно попала в ад. Обречённая провести остаток жизни с отцом и мачехой, и пересдавать АСТ снова и снова.
- Как прошла тренировка с командой поддержки? - спросила Эшли. Злая Ведьма и отец зашли в гостиную, держась за руки. Господи милостивый, должно быть я умерла, потому что если это не ад, то я ненавижу свою реальность.
- Хорошо. - Я моргнула пару раз. Дерьмо… я всегда моргала, когда лгала. Волнуясь, что они заметят, я опустила голову. Подождите. У папы были проблемы с внимательностью, а госпожа Безмозглое Пугало не заметила бы и летающей обезьянки, если бы та врезалась ей в лицо.
Папа уселся в кресло, а Эшли устроилась на его коленях.
"Боже милостивый, прости за все мои грехи, но, честное слово, неужели я была такой плохой?"
Папа поцеловал её руку. Сглотнув желчь, я сосредоточилась на камине.
- Ты готова сдавать АСТ в субботу? - спросил отец.
Нравится ли курочкам быть посаженными в грузовик с логотипом "КФЦ"[1]?
- Конечно.
- Ты уже учила требуемый список слов. Сосредоточься только на математике. В ней у тебя проблемы.
Проблемы? Мои баллы с математики были куда выше среднего, но, естественно, этого было недостаточно.
Папа продолжал:
- Миссис Колинз освободила тебя от некоторых занятий, чтобы ты могла подготовиться?
- Да.
- Я заметила буклеты с рекламой Дня Святого Валентина в офисе. Вы с Люком пойдёте?
Когда Эшли пыталась выяснить какую-то информацию, её голос становился в высшей степени раздражающим. Собаки Оклахомы взвыли.
- Люк пригласил меня сегодня. Не волнуйся. Драгоценная репутация нашей семьи будет сохранена. Миссис Колинз никогда не узнает, что ты соврала, чтобы выставить себя в лучшем свете.
- Эхо!
Чёрт. Я скривилась от разочарования в голосе моего отца. Автоматическое извинение сорвалось с моих губ:
- Прости, Эшли.
Хотя это была правда.
- Всё нормально. Когда ты хочешь пойти за платьем?
Что??? Я оторвала глаза от камина и уставилась на неё.
Отец погладил её живот, пока она ласкала его щёку.
Ужас.
- Мне не нужно новое платье.
- Нет, нужно. Все твои вещи либо без бретелек, либо шириной со спагетти. Ты не можешь пойти на танцы со шрамами на виду.
- Эшли, - прошептал отец. Его рука замерла на её животе.
Горло опухло, как если бы кто-то душил меня, а живот сжался, будто в него ударили. Я села ровнее, и моя голова закружилась вместе с комнатой. Полностью дезориентирована, я опустила вниз рукава.
- Я пойду… пойду… наверх.
Эшли слезла с отца.
- Эхо, подожди. Я не то имела в виду. Я просто хочу, чтобы ты хорошо провела время. Чтобы ты потом могла смотреть на фотографии с этой ночи и вспоминать, как весело тебе было.
Я прошла мимо неё к лестнице. Мне нужно было в мою комнату. Единственное место, которое дизайн Эшли не смог полностью испортить. Место, где висели яркие картины моей матери, где над столом были прикреплены фотографии меня с Айресом, место, где мне было уютно.
Моё сердце болело. Я хотела большего, чем свою комнату, но это всё, что у меня было. Я хотела присутствия мамы. Может, она и безумная, но она никогда не расстраивала меня. Хотела присутствия Айреса. Я хотела присутствия человека, который любил меня.
Эшли крикнула мне с нижней ступеньки:
- Прошу, дай мне объяснить.
Я замерла в проходе в свою комнату. Если бы она никогда не входила в нашу жизнь, мама и Айрес всё ещё были бы здесь, я не была бы монстром со шрамами, и мне была бы знакома любовь, а не ненависть, бурлящая в данный момент в моих венах.
- Ты мне больше нравилась в роли моей няньки. Надеюсь, когда я окончу школу, то не превращусь в такую же королевскую ведьму, как ты. - Я хлопнула за собой дверью.
***
После этого милого обмена любезностями с Эшли я провела остаток ночи, прячась в своей комнате. Я лежала в кровати и пялилась на единственную её часть, до которой не добралась Эшли - потолок. Она закрасила созвездие моей матери. Ведьма сделала это, пока я приходила в себя в больнице. Когда-то мама часами валялась со мной в кровати и смотрела в потолок, рассказывая мне греческие мифы. Имея несколько хороших воспоминаний о моей матери, я только больше питала отвращение к Эшли за то, что она лишила меня одного.
Стук в мою дверь в 11:30 удивил меня. Правила в доме требовали извинений с моей стороны, а не наоборот. Наверное, Эшли хотела на себе показать, почему мои нынешние платья не подходили. Не было смысла откладывать неминуемое.
- Входи.
Я подпрыгнула, когда внутрь вошел папа. Он никогда не заходил в мою комнату. Первые две пуговицы его рубашки были расстегнуты, и его галстук висел свободно. Обеспокоенные морщинки собрались вокруг его усталых глаз. Он выглядел старым. Слишком старым, чтобы быть женатым на двадцатилетней бимбо, и слишком старым, чтобы растить еще одного ребёнка.
- Ей жаль, Эхо.
Конечно, он пришёл от имени Эшли. Боже упаси, чтобы в этом доме хоть что-то не вращалось вокруг Эшли.
- Ладно. Моему извинению придётся подождать до утра. Я немного устала.
Мы оба знали, каким уклончивым оправданием это было. Мне повезёт, если я смогу поспать хоть час.
Удивляя меня ещё больше, отец сделал кое-что, чего не делал с тех пор, как я вернулась домой из больницы - он сел на мою кровать.
- Я собираюсь связаться с твоим соцработником. Мне не кажется, что твой новый терапевт нам подходит.
- Нет. - Сказала я слишком быстро, и он это заметил. - Я уже говорила тебе, она мне нравится. С ней легко говорить. Тем более, ты сам сказал, что дашь ей ещё один шанс.
- Я знаю, что ваши с Эшли отношения были натянутыми с тех пор, как ты узнала о наших отношениях, но ты стала набрасываться на неё чаще, чем обычно. Она беременна. Я не хочу, чтобы она испытывала стресс.
Мой большой палец начал качаться. Он что, умрёт, если начнёт любить меня?
- Я буду больше стараться. Просто позволь мне и дальше видеться с миссис Колинз. - Мне нужно было дать ему повод отступить. - Это она убедила меня сосредоточиться на друзьях и свиданиях. - Ложь.
Некоторые обеспокоенные морщинки разгладились.
- Не думаю, что дело в ней. Дело в тебе. Я оставлю эту тему, если ты исправишь своё поведение с Эшли. Она любит тебя. Когда-то ты восхищалась ей.
Да, когда на своё восемнадцатилетие она позволила мне остаться допоздна и есть попкорн, когда мне было шесть, или когда она разрешила мне накраситься на первый день моего четвёртого класса. Затем случилось нечто безумное… она переспала с моим отцом, и позволила моей семье погрязать в разрушении.
- Если ты действительно хочешь показать мне свои старания, позволь ей отвести тебя на шопинг. Она спланировала весь день и чувствует себя опустошённой из-за того, что расстроила тебя. Позволь ей повеселиться, и я позволю тебе не пересдавать SAT.
Я приподняла бровь. Отец никогда не шёл на компромиссы.
- Серьезно?
- Всё равно следующая дата сдачи SAT не подходит для крайних сроков подачи документов в колледж. Нам придётся работать с тем, что уже у тебя есть. Твои баллы достаточно хороши, чтобы ты поступила в один из лучших бизнес колледжей штата.
Обычно он добавлял "учитывая обстоятельства", но, должно быть, заметил, как я кривилась каждый раз, когда он говорил эти слова.
- Я рад, что вы с Люком снова вместе, и что ты идёшь на танцы в честь Дня Святого Валентина. Ты любила переодеваться и ходить на танцы. Я думал, что эта часть тебя умерла. - Он посмотрел на мои руки, скрытые рукавами. - Должен признать, я действительно горжусь тобой.
Да неужели. Я училась на одни пятёрки, делала всё, что он говорил, а он гордиться тем, что я иду на танцы. Посмотрим, зайдёт ли он в мою комнату перед ними. Может, он сделает что-то сумасшедшее на выпускной, например, скажет, что любит меня. Отец похлопал меня по колену и встал с кровати.
- Папочка?
- Да?
- Ты хоть иногда проведываешь маму?
Обеспокоенные морщинки вернулись.
- Она больше не моя ответственность.
- Тогда моя? Я её единственный живой родственник.
Мускул на его челюсти дёрнулся.
- Твой соцработник никогда бы не позволил этому случиться, как и я. - Его глаза смягчились, челюсть расслабилась. - Ты боишься, что она причинит тебе вред? Больше она никогда этого не сделает. Не беспокойся о ней.
Но я беспокоилась. Может, моя мама и сумасшедшая, и пыталась меня убить, но она всё равно моя мама. Кто-то же должен о ней заботиться, так?
16 - Ной
Я виделся со своими братьями. Кто же знал, что такое чудо может произойти? И мне снова доведётся их увидеть во вторую субботу февраля. Это нужно было отметить. Я надеялся, что Исайя принесёт травку, поскольку я собирался закурить самый большой косяк, который кто-либо из нас когда-нибудь видывал.
Вернувшись вечером последним, я припарковал свой металлический кусок дерьма на улице. Дэйл сегодня отрабатывает смену на местном грузовом заводе. Мы не знали, сколько он будет работать в тот или иной день. Однажды я совершил ошибку, припарковавшись на подъездной дорожке у дома. Вместо того, чтобы перепарковать мою машину, Дэйл сбил зеркало с водительской стороны.
Свет горел в каждом окне в доме - плохой знак.
Я зашёл в крошечную гостиную и заметил кровавые полотенца.
- Какого хрена?
Мгновенно сбоку от меня появился Исайя.
- Этот ублюдок избил её.
- Я в порядке. - Голос Бет дрожал. Она сидела на кухне с вытянутой на столе рукой. Её тётя Ширли обрабатывала несколько порезов и ожоги от сигарет.
Всё тело Бет тряслось как от приступа. Правая часть её лица была вся синей поцарапанной и опухшей, правый глаз заплыл. Её любимая футболка пропиталась кровью. Она подняла сигарету ко рту и сделала глубокую затяжку.
- Мамин новый хахаль носит кольцо выпускника. Наверняка украл у кого-то.
- Сукин сын. Какого чёрта ты пошла домой, Бет? Ты знала, что от этого мудака ничего хорошего ждать не придётся. - Три шага, и я присел рядом с ней на кухне.
Она сделала ещё одну затяжку, и из её левого глаза покатилась слеза.
- У мамы день рождения, а этот тупой придурок не хотел ею делиться, так что… - Она пожала плечами.
Чистая ярость охватила моё тело, каждый мускул напрягся, готовясь к драке.
- Когда туда приедет полиция?
- Не приедет, - сказала Ширли. Она наложила повязку на ожог.
Я едва сдерживался.
- И почему же?
- Ей шестнадцать, мать при этом присутствовала. Они запрут мою сестру вместе с этим парнем. Я не согласна с её образом жизни, но не буду отправлять её в тюрьму, Бет в этом тоже не заинтересована.
Я ждал подтверждения слов со стороны Бет. Она положила сигарету в пепельницу, засунула новую в рот и начала возиться с зажигалкой. Та несколько раз кликнула, пока девушка безуспешно крутила колёсико. Я забрал у неё зажигалку и одним быстрым движением подкурил сигарету.
- Спасибо, - слабо сказала она.
Телефон позвонил один раз, два, три. Затем зазвонил мобильный Бет, играя "Любовную песню" группы "Зе Кьюрс" - рингтон её мамы. Её рука затряслась, когда она сбросила пепел.
- Она продолжает названивать. Хочет, чтобы я вернулась домой.
- Почему? - прошипел я.
- Он устал после моих избиений и лёг спать, отключился, не важно. Наверное, уже проснулся и соскучился по своей тренировочной груше.
Я раздражённо потёр шею.
- Звони в полицию, Бет.
- И что, по-твоему, будет с тобой и Исайей, если она это сделает? - На кухню забрел Дэйл, его тёмные волосы были зачёсаны назад после недавнего душа. - В последнее время твой соцработник часто совал к нам свой нос, Ной. Если мы вызовем полицию, они поймут, что Бет всё это время жила здесь. Тогда мы можем подарить вам с Исайей прощальный поцелуй.
Голос Бет надломился.
- Я не могу потерять вас, ребята.
Вот и оно. Она сидела и истекала кровью потому, что любила меня и Исайю. Уже в миллионный раз я захотел, чтобы система опеки была человеком. Одним человеком, которого бы я мог назвать по имени, знать и держать ответственным за наши сломанные жизни. Но сейчас подойдёт и новый парень мамы Бет.
Я встал и поцеловал её в макушку.
- Ты готов, друг?
- Я уж думал, ты никогда не предложишь, чувак. - Исайя открыл входную дверь, его глаза излучали холод и опасность.
Здоровый глаз Бет расширился.
- Нет, - прошептала она.
- Я вас спасать не буду, мальчики, - сказал Дэйл.
- Мы и не просили, - сказал я и вышел за дверь.
По улице вильнула машина и влетела на газон в переднем саду. Пассажирская дверь распахнулась до того, как машина остановилась, и оттуда выскочила мама Бет. Её светлые волосы выпадали из хвостика, глаза были покрасневшими, под правым глазом формировался синяк.
- Я хочу увидеть мою девочку. Я должна сказать ей, что мне жаль.
- Иди к чёрту, - сказал Исайя. - Она не твоя кукла, чтобы играть в переодевания.
Фары "Бимера" продолжали гореть. С водительской стороны вышел крупный мужчина.
- Закрой рот. Скай хочет свою дешёвую дочурку. Скажите ей, чтобы выходила, или я сам за ней пойду.
Мы с Исайей стояли бок обок в молчаливом согласии, что убьём его прежде, чем он доберётся до входной двери. Перед глазами промелькнули мои братья. Как бы я ни хотел защитить Бет, я также должен был защищать и их.