- Прости, что заставил тебя выйти за меня замуж. Прости, что угрожал твоему брату. Прости, что сделал тебя беременной, - отрывисто бросал он. - Теперь тебе стало лучше?
- Не настолько, чтобы ты мог заметить. - Губы сжались в белую линию. Эшли ужасало неодолимое желание расплакаться. Ей вовсе не хотелось слушать, как он просит прощения за то, что сделал ее беременной. Это утверждение просто подчеркивает, с каким энтузиазмом он бы избавился от нее, не окажись она способной произвести на свет потомство.
Приглушенно ругаясь, он потянулся и попытался взять ее за руку. Но Эшли сжала пальцы в кулак, показывая, что не хочет этого прикосновения. Он отдернул руку и расслабил ремень безопасности.
- Мне совсем не безразлично, что случится с тобой.
- Если ты скажешь что-нибудь еще в том же духе, меня стошнит!
Внимательно посмотрев на ее побелевшее лицо, Вито снова склонился к рулю. Воцарилось молчание.
- Я не могу изменить то, что случилось между нами четыре года назад! - резко бросил он. - Ты провалила экзамены. Твоя семья отвернулась от тебя. Я женился на другой женщине. Ты потеряла ребенка. Меня не было там, где мне следовало быть. Я чувствую себя чертовски виноватым…
- Ненадолго, - дерзко бросила она, маскируя свое отчаяние.
- Тебе ничего не стоит позволить мне говорить, - хрипло заметил Вито. - Я оставил тебя, когда ты попала в ужасающее положение. Я признаю это. - Он неожиданно замолчал. Тишина тянулась целую вечность, прежде чем он будто выдохнул следующую фразу: - Мне стыдно до глубины души за то, как я вел себя четыре года назад. Я пошел по линии наименьшего сопротивления. Ты меня обидела, и я все бросил.
- Не забывай чековой книжки, - сказала Эшли и тут же пожалела. Это был удар ниже пояса. Признания вины, стыд и сожаления стоили ему немалой крови. Вито человек очень гордый и уверенный в справедливости своих суждений. Первый раз за всю жизнь Вито пришлось открыто признавать свои ошибки. К несчастью, признание вины ей было так же не нужно, как и его извинения. Они не могли исцелить ее боль. Он не любил ее, и в данный момент она ненавидела его за это.
Он ничего не ответил на жестокий выпад, но страшно побледнел.
- Тогда я не знал, что в моих силах обидеть тебя. Я не понимал тебя и боялся потерять. Я отрицал все, что ты говорила. Чем больше свободы ты требовала, тем больше я злился. Иногда… иногда я ненавидел тебя так же сильно, как и любил…
Случайно Эшли встретилась взглядом с Вито. Между ними промелькнула искра понимания. Эшли быстро отвела взгляд.
- Ты заставляла меня испытывать страх. Никто прежде не вызывал у меня таких чувств…
Эшли удивилась и невольно посмотрела на Вито. Чувственный рот горько скривился.
- Ты была слишком юной для меня.
- Да, - с трудом согласилась она. - Я не понимала, что делаю. Я пыталась защититься. Я не хотела, чтобы мне причинили боль. Я не хотела любить тебя. Не хотела, чтобы ты командовал мной.
- Я не командовал, - пробормотал Вито.
Нет, он командовал. Командовал. Его жизнь продолжалась и после того, как они расстались. Ее - остановилась. И все потеряло смысл. Она оттолкнула его и этим вызвала собственное падение. Если бы он знал, что она любила его, он бы больше доверял ей. И в тот день он бы не сидел в машине, а перешел бы улицу и заговорил с ней.
- Я звонила тебе… Я звонила тебе в Италию, - вырвалось у нее. - Я хотела сказать тебе о ребенке…
- Я не знаю ни об одном звонке… - Черные брови сошлись на переносице.
- К телефону тогда подошла Джулия. Она сказала, что сейчас разгар приема по случаю твоего обручения… И я повесила трубку, - откровенно призналась Эшли.
Он что-то простонал по-итальянски. Он избегал ее взгляда. Но кровь прилила к его щекам. Он снова включил мотор.
- Уже поздно, - без выражения произнес Вито.
- А не можем мы забыть про ленч? - с надеждой спросила она. - Позвонить и извиниться?
- Нет, - натянуто ответил он.
- У меня нет настроения ехать в гости.
- Об этом не может быть и речи. Мы должны показаться, - настойчиво проговорил он.
Полчаса спустя Эшли вдруг поняла, что машина едет по знакомым местам. Они находились в десяти милях от дома, в котором жила ее семья.
- Где эти люди живут? - глухо спросила Эшли.
- Недалеко отсюда.
- Я выросла в этих местах, - нехотя сообщила она.
- Вот ты и укажешь мне, куда ехать.
- Я? - У Эшли перехватило дыхание.
- Я везу тебя домой, сага. - Вито печально посмотрел на нее и вздохнул.
- Не верю! - Она похолодела от шока.
- Вчера я позвонил твоей матери, и она пригласила нас на ленч…
- Останови машину! - потребовала Эшли. - К ним я не поеду.
- Ты должна, - ровным голосом возразил Вито. - И ты начнешь штопать отношения. Это моя вина, что ты отдалилась от семьи. И это единственное, что я могу сделать для тебя…
- Сделать для меня? - словно эхо, повторила она почти в истерике.
Совершенно не понимая ее отчаяния, Вито успокаивающе улыбнулся.
- Они не отвергают тебя. Твоя мать не может дождаться, когда увидит тебя. Она расплакалась, когда говорила по телефону.
Эшли охотно поверила, что мать плакала, но она также прекрасно помнила, что в недавние годы мать не приложила ни малейшего усилия, чтобы увидеть ее. Сильвия Форрестер покорно подчинялась мужу. Так почему же она пригласила их на ленч? Неужели возможно, что время смягчило отца? Ей хотелось бы в это верить. Она отчаянно скучала по матери, хотела увидеть ее, но сознавала, что такое вызывающее поведение принесет матери еще больше горя.
- Отец ненавидит меня, - нехотя призналась Эшли.
- Такого не бывает, чтобы отцы ненавидели своих детей. Мой отец тоже бы страшно рассердился, если б одна из моих сестер жила с мужчиной вне брака. Сейчас, когда мы поженились, положение совсем другое. И гнев уже давно остыл, - с полной убежденностью заверил ее Вито.
Он не понимал положения, а они уже ехали по городу. Эшли не пришлось указывать ему направление. Стэйверстон - город небольшой, и автомобильный салон отца высился в конце главной улицы. Дом в эдвардианском стиле стоял за низкой кирпичной стеной всего лишь в пятидесяти ярдах от дороги.
- Пойдем, - настойчиво проговорил Вито. Они позвонили. Дверь открыла Сьюзен, бледная и испуганная. Вито с потрясающим спокойствием представился.
- Все в саду, - с явной неловкостью объяснила Сьюзен. - Мама приглашает пройти туда. Надеюсь, вы не возражаете.
- Чем дальше, тем веселее, - саркастически заметила Эшли. - Тим здесь?
- Он в Греции. С друзьями. Папин подарок.
Эшли направилась к стеклянным дверям, выходящим в сад. Сьюзен в явном смятении и с тревогой, мелькнувшей во взгляде, резко загородила ей дорогу.
- Папа не знает, что ты должна приехать, - сообщила она дрожащим голосом. - Не могу поверить, что мама решилась на такое…
И, прежде чем Эшли успела ответить, из кухни донесся грубый голос отца.
- Тупица, ты просто глупая женщина! - гремел он, и Эшли бросило в холодный пот от этого прекрасно знакомого тона. - Я не собираюсь есть иностранный навоз вроде этого! Такая суета ради болвана Арнольда, у которого нет вкуса? Как ты смеешь тратить мои деньги на…
На какой-то момент, показавшийся вечностью, все трое застыли. Потом раздался голос матери, подобострастное хныканье с извинениями. У Эшли болезненно свело желудок.
- Пойдемте в сад, - почти умоляюще сказала Сьюзен.
Эшли съежилась от унижения, не в силах взглянуть на Вито. Ее щеки, как и у сестры, стали пунцовыми. Вито придется мобилизовать все свое хорошее воспитание, чтобы пережить даже короткую встречу с ее отцом. Она заранее нервничала, предвидя ожидавшую их сцену. Эшли потрясли слова Сьюзен, что мать пригласила их без разрешения отца.
Она смотрела, как полная, но крепкая фигура отца направляется в сад, где сидел Арнольд и читал, газету. Эшли коснулась руки Вито.
- Думаю, это лучше сделать мне самой, - с трудом выдавила она.
- Прекрасная мысль, - обрадованно поддержала ее Сьюзен. - Вито, разрешите предложить вам выпить.
Эшли пересекла сад. Отец убеждал Арнольда, что только зануда может играть в гольф. Арнольд спокойно соглашался с ним, непроницаемый для подразумеваемого оскорбления. Выдержанный, неагрессивный человек, он не хотел ввязываться в спор с воинственным тестем.
- Папа… - Эшли вышла на солнечный свет, расправив плечи и вздернув подбородок.
- Какого черта? Что ты тут делаешь? - вздыбился Хант Форрестер, словно разъяренный бык. Лицо исказилось, он не верил своим глазам.
- Т-ты не думаешь, что пора заключить мир? - Эшли принудила себя сделать еще один шаг.
- Бесстыжая девчонка, как ты смела явиться сюда? - проревел он, шагнув ей навстречу и схватив за плечи. - Я же сказал, чтобы ноги твоей здесь не было! Забудь сюда дорогу! Из-за твоих выходок Тим чуть не угодил в тюрьму!..
- Папа, пожалуйста…
Его пальцы впивались в нее, словно стальные щипцы. При каждом слове он грубо встряхивал ее.
- Отпустите мою жену, - вмешался Вито с холодностью и презрением, унаследованными по меньшей мере от десяти поколений аристократов.
- Вито, не вмешивайся! - испуганно крикнула Эшли.
- Или останешься калекой! - хмыкнув, добавил Хант Форрестер, оценивая взглядом великолепно сшитый костюм, шелковую рубашку и нескрываемое презрение молодого мужчины.
- Ваша дочь беременна, - ледяным тоном сообщил Вито.
Эшли стало плохо, и у нее закружилась голова. Откуда-то сзади доносились тихие рыдания матери. Такая ужасающе знакомая картина. Но первый раз в жизни она поняла, что может не бояться отца. Вито не позволит ему обидеть ее.
- Так вот каким образом ты затащила его к алтарю! - с ненавистью усмехнулся отец. - Второй раз вроде бы более удачно…
Обхватив ее за плечи одной могучей рукой, Вито ударил Ханта Форрестера с такой силой, что тот отлетел на несколько шагов. Сьюзен завизжала. Арнольд вскочил. Эшли в шоке откинулась назад и прислонилась к столу. Ноги у нее подгибались.
- Если вы хотите драться, - прорычал Вито, - выберите соперника себе по силам!
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
Арнольд стучал кулаком себе в ладонь. Его обычно серьезное лицо сияло от удовольствия.
- Вот это удар! - воскликнул он, восхищенно качая головой.
- По крайней мере вы смелее, чем этот идиот! - прорычал Хант, поднимаясь с земли. - Забирайте свою жену и убирайтесь вон…
- Если они уйдут, я тоже уйду! - Все повернулись в сторону, откуда донесся дрожащий голос. Сильвия Форрестер в отчаянии смотрела на младшую дочь. - Могу я пока пожить у вас?
- Какого… какого дьявола? Что здесь происходит? - рявкнул Хант в ответ на невероятную смелость жены. - Сильвия, ты совсем выжила из ума?
- Мне надо было сделать это давным-давно… но не хватало духу. - Сильвия протянула Эшли дрожащую руку. - Куда это годится, если я не могу пойти на свадьбу собственного ребенка… Прости меня, Эшли, что я позволила ему так поступить с тобой.
- Мы всегда рады вам в нашем доме, миссис Форрестер, - ласково проговорил Вито.
- Подождите, в чем дело? - вмешался отец Эшли.
- Зовите меня Сильвия, - застенчиво попросила мать. - Вы очень добры…
- Он, черт подери, ударил меня! - загремел Хант, не веря своим ушам.
- И ты заслужил это, - по-прежнему дрожа и опираясь на руку Эшли, пробормотала Сильвия. -
А сейчас я расскажу ей, почему ты так с ней обращаешься. Она имеет право знать.
- Нет! - проревел Хант.
- Давайте войдем в дом, - предложил Вито.
Эшли в недоумении оглянулась и посмотрела туда, где в полном одиночестве остался отец. У нее голова шла кругом. Она никогда не думала, что мать сможет сделать что-то вопреки воле отца. Это казалось невероятным. И она даже вообразить не могла, о чем собирается рассказать Сильвия. И почему это до такой степени бесит отца.
- Сьюзен, по-моему, тебе и Арнольду лучше поехать домой, - вздохнула Сильвия. - Я позвоню вам позже.
Когда с явной неохотой сестра с мужем ушли, на пороге появился отец.
- Пожалуйста, не говори им, - попросил он. - Это не их дело.
- Ты вел себя так, что это стало делом Эшли. - Мать подняла залитое слезами лицо. - Из-за моей ошибки страдали все. Лучше бы ты развелся со мной. Но ты этого не сделал и в отместку больше двадцати лет пил из нас кровь.
- Сильвия… - Хант посерел и странно обмяк.
- У меня… у меня была связь, - запинаясь, начала Сильвия свое признание, стараясь ни с кем не встретиться взглядом, - и твой отец, Эшли, узнал об этом. Когда я поняла, что беременна… я сомневалась, что это ребенок твоего отца…
- Ох, милостивый Боже… - Эшли рухнула в ближайшее кресло.
- Твой отец знал… - Мать тихо плакала. - И когда… когда ты родилась с рыжими волосами, со всем непохожая на Сьюзен… понимаешь, мы оба поверили, что ты не можешь быть его ребенком… Мне было так стыдно… И я была так благодарна ему, что он согласился принять тебя как своего ребенка.
Но он оказался не способным справиться с таким позором, поняла Эшли.
- По-моему, Эшли неправильно вас понимает, - пробормотал Вито. - Вы не можете утверждать, что на не ребенок своего отца. Тим и Эшли похожи как близнецы.
- У т-т-того мужчины были светлые волосы, - сдавленно прошептала Сильвия. - Мы забыли, что у моей бабушки были золотисто-рыжие волосы. И пока не родился Тим, мы не понимали, что ошибаемся. А к тому времени отношение отца к Эшли уже страшно испортилось. Он продолжал вести себя так, будто она не его… По-моему, каждый раз, когда он смотрел на нее, он вспоминал того, другого мужчину.
Молчание длилось вечность. Отец Эшли сгорбился в кресле и закрыл лицо руками. Он напоминал человека, только что выслушавшего свой смертный приговор. Эшли была просто ошеломлена. Она смотрела на Вито, что он скажет или сделает в такой сложный момент. Сердцем она сочувствовала матери, но чуть позже испытала прилив неожиданной жалости к отцу. Признание матери сломило его, лишив всякого достоинства. Но Эшли поняла и гораздо большее. Отец, должно быть, с великой силой любил мать, если не развелся с ней. Но, к несчастью, он и наказал ее за свою любовь.
- Вы по-прежнему хотите уехать с нами? - спокойно спросил Вито у Сильвии. Эшли подавила почти истерический смешок. Подумать только, Вито сохранил самообладание в то время, как остальные на глазах у него потеряли всякий самоконтроль.
Опять наступило долгое молчание.
- По-моему… у Ханта и у меня есть о чем поговорить, - проговорила Сильвия и решительно встала, чем ошеломила младшую дочь.
- Мы пообедаем где-нибудь в ресторане, - совершенно спокойно сказал Вито, уводя Эшли из холла.
- Прости, но я не могу оставить отца, когда он в таком состоянии. - Сильвия с чувством обняла дочь.
- Твоя мать не оставит его, - сказал Вито, когда они шли к машине. - Он разбит по всем статьям. По-моему, эта сцена только расчистила атмосферу. Им обоим стало легче дышать. Правда всегда должна выйти наружу. Жаль, что этого не случилось раньше.
Эшли украдкой взглянула на него. Четкий профиль, казалось, еще сильнее заострился. Кожа туго обтягивала высокие скулы. Она ошибалась, думая, что этот эпизод не оказал на него влияния. Но Эшли не могла понять, почему он выглядит таким подавленным.
- Расскажи, как ты росла с таким отцом? С матерью, которая не защищала тебя? С зятем, который, очевидно, выбрал позицию стороннего наблюдателя?
У Эшли тряслись руки.
- Испуганной, - призналась она, - и одинокой.
Вито чуть слышно пробормотал бранное слово.
- Страдали все, - продолжала Эшли. - По-моему, Тиму было легче всех, потому что он парень и любимчик отца. Сьюзен, чтобы удрать из дома, вышла замуж за Арнольда. Всегда такая напряженная атмосфера… столько ссор. Я вечно боролась с отцом. Оглядываясь назад, я понимаю, как это было глупо, но он буквально кидался на меня. - И вдруг все, о чем она никогда не говорила, обрело голос. Воспоминания изливались словно сами собой. Постоянные замечания и унижение достоинства. Сарказм и наказание. И то, что Матери часто приходилось расплачиваться за ее вызывающее поведение, обостряло чувство вины. И стыд, что отец считал ее не заслуживающей ни внимания, ни сердечной привязанности.
- Ты все еще не рассказала мне, что он бил тебя. А он бил, я знаю, - мрачно напомнил Вито. - Я угадал по его лицу и по твоему. Мне хотелось как следует отделать его. Это принесло бы мне огромное удовлетворение.
- Нет! Он правда не бил меня, - запротестовала Эшли. - Не в том смысле, как ты подумал… Но… но я всегда боялась, что он ударит, потому что он так злился на меня. - Она с трудом сглотнула.
- Неудивительно, что в университете ты жаждала свободы. Ведь ее у тебя никогда не было.
- Никогда. - Эшли обрадовало, что он понял.
Он спросил, не хочет ли она есть. Желудок взбунтовался при одной только мысли о еде. Один или два раза она попыталась завязать разговор, но Вито замкнулся в себе. Хотя, что удивляться, знакомство с такой семейкой, как ее, - дело не слишком приятное. Сама же Эшли вдруг почувствовала полный покой. Нашлись ответы на вопросы, мучившие ее с детства. Она всего лишь была невинной жертвой материнской любовной связи. Отец вымещал на ней свою досаду.
Когда приехали домой, Вито удалился к себе, сказав, что ему нужно сделать несколько звонков.
- Я попрошу, чтобы ленч подали позже, - предложила она.
- Я не голоден, - резко ответил он.
Что случилось? Эщли не понимала, что с ним происходит.
Часом позже Эшли решила заглянуть к нему. Когда поднималась по лестнице, мимо нее прошел их шофер с двумя чемоданами. Нахмурившись, она вошла в спальню Вито. Он стоял у окна.
- Я не знала, что ты опять куда-то едешь, - чуть ли не обиженно проговорила Эшли.
- Я возвращаюсь в Италию. - Вито резко повернулся к ней. - Я не могу оставаться здесь.
- Ты уезжаешь? - Эшли побледнела как полотно. - Но ты говорил…
- Что хотел бы оставаться с тобой до рождения ребенка, - закончил он ее фразу. - Но мы оба знаем, что ты этого не хочешь.
- Не понимаю. - Эшли сцепила перед собой пальцы.
- По-моему, мне уже пора перестать биться головой о кирпичную стену и вместо этого просто выполнить твои желания. - Вито прерывисто дышал.
Час назад он пытался убедить ее, что ему необходимо оставаться рядом. Почему же такая перемена?
- Но я не говорила, будто хочу, чтобы ты уехал…
- Тебе и не надо было говорить, я знаю, какие чувства вызываю у тебя, - сказал Вито, всеми силами стараясь сохранить самообладание. - Настаивать при таком положении было бы полным безумием. Я не упрекаю тебя. Учитывая, как я поступил с тобой… - Голос сорвался. Он громко втянул воздух. - Да, ты очень терпимо относилась ко мне. Гораздо терпимее, чем я мог бы ожидать в сложившихся обстоятельствах. Но я должен смотреть в лицо фактам. Тебе будет удобнее, если я уеду…
- Если ты пытаешься повернуть все так, будто уезжаешь ради меня, то это тебе не удастся! - бросила ему Эшли дрожащим голосом.
- Хенесси будет счастлив, если я не стану крутиться возле тебя, - с мрачной убежденностью проговорил Вито.
- При чем тут Джош?