- Что молчишь, Леха? Что хотел-то? Вернуть Анюту в лоно семьи? И не пытайся. Я не дам, костьми лягу, а этот больше близко к ней не подойдет. Все. Она с ним разводиться…
Алексей вдруг резко схватил Сергея за ворот куртки и буквально швырнул на капот машины, прижал и прошипел в лицо:
- Ты так решил, да? А чем решал?
- Не твое дело! - дернулся тот, стряхивая руки брата. - Ты зачем нарисовался? С мечтой о перемирии? Сводник! Хватит с Ани этого! Ты же видишь, что он творит!
- Я вижу, что творишь ты! А у них семья. И какая - не твое дело! Они разберутся сами!
- Здорово! Леха и это ты говоришь?! Мне, да? Тогда объясни, что ты хочешь и чего добиваешься? Хочешь, чтобы Аньку схоронили? Ведь к тому идет.
- Да!! Благодаря тебе! - сверкнул глазами Алексей. Сергей притих, соображая, и нервно затянулся, откинул сигаретку:
- Анализы пришли? Плохо? - он слегка побледнел и, вглядываясь в лицо брата, очень надеялся, что неправильно понял. Но чудес не бывает.
- Да. Отвратительные. А тут еще ты… Ты хоть понимаешь, куда лезешь, во что ее втравливаешь? Ей сейчас только меж нами разборок не хватает!
Алеша смолк, чтобы смирить клокотавшую внутри ярость, Сергей вытащил вторую сигарету, прикурил дрогнувшей рукой и заметил много тише, почти просительно:
- Леша, он ей не пара. Рано или поздно они бы все равно развелись. Ты же понимал это, понимаешь. Почему ты защищаешь его? Зачем? Да ей лучше будет без него…
- Чем? Тем, что окажется одна меж трех огней? Ты меня за кого принимаешь, за идиота? Или слепого? У тебя все мысли на лбу высвечиваются. Реестром. По пунктам. Сначала их врозь раскидать, потом нас. А что из этого выйдет, просчитал? Об Ане подумал? Ты вообще соображаешь, куда лезешь? "Поругались, обозвались". Ее зачем увез?
- Она б пешком ушла. Отпустить надо было, да?
- Нет! Нас позвать.
- А-а-а, а она бы ждала?
- Не изображай инфантильного мальчика, тебе не идет. Лицо интеллектом испорчено.
- Это ты к чему?
- К тому, что если тронул ее…убью, Серый! Сам.
- Ревнуешь, что ли? Тогда чего с этим благословляешь?
- Затем, что она должна жить. Пойми, что бы ни было меж ними - она должна решать сама. Чтоб чувствовать себя полноценной. Да, он ей не пара. Да, я ценю и уважаю его не больше, чем ты. Но у нас нет выбора, пойми! Совсем нет, тем более - теперь.
- Ты что-то не договариваешь. Что?
- Ты же знаешь, какая она. Да еще ухудшение… Так не вовремя все. Нельзя ей сейчас волноваться, совсем, иначе - не вытащим. И так натворил, не знаю, как разгрести, чтобы ее не задело. А никак. Не получиться. Ты хоть не вмешивайся, не трогай ее!
- Не могу. Не могу без нее, - честно признался Сергей. - И ему не отдам, хоть что со мной делай.
- Любишь, значит? - зловещим шепотом переспросил Алеша, глядя перед собой.
- Люблю, - прямо ответил Сергей.
Алеша качнул головой, принимая услышанное, и резко повернулся к брату:
- А ты хоть знаешь, что такое любовь? Думаешь, это когда даришь конфеты? Нет. Это когда находишь в себе силы их отобрать! Твоя любовь - любовь эгоиста, капризного мальчишки! Если б было иначе, ты бы сначала подумал о ней. О том, что она чувствует, что будет чувствовать. Как ей придется жить с виной, которой ты ее так щедро наделяешь!
- Да с чего вдруг!!
- С того, что ты уже сделал!! С того, что ей теперь не до тебя и не до нас. Ей бы с тем, что уже есть, справиться…
- Ты опять про наш отъезд? Вот, блин, преступление! Ты лучше на этого гоблина наезжай, страус пьяный, вести себя не умеет, а мы крайние, да?
- Да. Именно так она и решит.
- Да с какого испуга?!!
- Олег повесился…
- Что?!!
Глава 5 Олег
"Что-то не так", - билось в моей голове, пока я поднималась в лифте на Сережин этаж.
Я чувствовала неимоверную усталость, тяжесть в груди, в голове. Мне казалось, что наша сказка закончилась, я присутствую на финале, и что бы ни делала, что бы не пыталась придумать, все будет бесполезно. Мои рацпредложения и жалкие потуги мысли пройдут незамеченными, не братьями, нет, самой судьбой. Наш с Сережей план стал зыбким, и еще можно было его подправить, но сердце чуяло, что эта идея всего лишь мечта, очередная нелепая иллюзия. Не имеющая и шанса на осуществление.
Мне было стыдно смотреть в глаза братьям. И не было сил скрывать истину. Я опять путалась в сомнениях и все глубже попадала под пресс реальности.
Мне было не трудно предугадать, что говорит сейчас Алеша Сергею, что он сделает в ответ. Как не трудно было понять, что скажет мне Андрей, что я отвечу ему. Но эта ложь, извечная маска корректности и замалчивания, якобы во благо, давно была ненавистна мне и угнетала, пожалуй, сильней, чем сложные, но все же откровенные отношения с Олегом. С ним я хотя бы оставалась сама собой, а не придуманной, навязанной мне еще в период отрочества.
Я не хотела больше врать. И понимала - не смогу.
Мне было плохо от этого почти физически. Внутри, как натянутая струна, дребезжало желание завизжать, затопать ногами и послать всех к черту, без затей, как это делает Сергей, как только он может себе позволить. И я понимала, что близка к пошлой истерике, нервному срыву, скажи мне кто-нибудь хоть слово упрека или намека на неправильность нашего поступка.
И я осознала - это ухудшение. Стабильное падение в ту пропасть, из которой меня год за годом вытаскивал Алексей, впервые я была готова воспротивиться ему и, наконец, упасть…
Но подумалось вдруг, что рано. Надежда еще жива, ее еще не разбили, не убили, а лишь закрыли естественными в подобной ситуации чувствами. И принялась уговаривать себя в том, что нет причины для отчаянья - у нас Сережей еще все будет. Именно так, как мы спланировали. Но завтра. Или послезавтра, что к лучшему. Потому что нужно отдать дань братьям, подготовить их к переменам, смягчить боль и недовольство, а возможно, сопротивление. Мягко поговорить с Олегом, тактично и осторожно намекнув на предстоящий разрыв. Дать какое-то время на то, чтобы он смирился. Помочь ему. Возможно, пожить еще вместе день, два, пусть месяц.
Вот только, как сделать так, чтобы всем было хорошо? И тебе тоже…
- Тьфу ты! - Сергей с разворота впечатал кулаки в крышу машины. - Вот недоумок, а?! И когда сие счастье нас посетило?
- Утром первого. Парой бы минут позже и труп - вовремя зашли. Я звонил вам…
- Так он жив?!! - Сергея перекосило от переизбытка чувств. Он возмущенно уставился на брата. - Ты что, его вытащил?!! А на фига?! Вот, блин, существо - повеситься и то по-человечьи не смог!
- Слушай, ты, разговорчивый да резвый! Если б он умер, мы бы следом Аню из петли вытаскивали. И тогда минута или две - разницы бы не имело! У тебя как с головой?!! Совсем в сторону ушла?!! - Алеша был вне себя от непробиваемой ограниченности брата. И не мог взять в толк - притворяется тот или так весело выходные провел, что весь разум потерял?
- Да при чем тут Анюта? - хлопнул тот ресницами, побледнев.
- Разложить? Разжевать?! - рявкнул ему в лицо Алексей и отвернулся, увидев растерянность и покаяние в его глазах. Тот, правда, не понимал. Новости обрушились на его голову слишком неожиданно и в совершенно не подходящий момент. Видимо он был серьезно занят совсем другим.
Алексей был почти уверен в том, что не только об Олеге, но и о них с Андреем Сережа за эти дни не вспомнил. Получалось - Аня тоже? Чем же они так были заняты? А может, меж ними что-то произошло?
"Нет", - попытался успокоить себя Алеша: "Анечка и Серый?…Нет"!
Но в душе отчего-то возникла уверенность - да! Это была невыносима по сути своей. И не оттого, что Аня была в объятьях грубияна, а оттого, что в этих объятьях заключалась смертельная для нее опасность.
- Что у вас было, Серый? - глухо спросил он, страшась посмотреть на брата и увидеть ответ.
- Что?! - не понял тот, нахмурился, соображая. - Ты о ком? Ну, дал я ему в морду, и что? Да мало дал, надо было вообще так отутюжить, что суицид бы, как приз, воспринимался.
Алексей качнул головой, немного успокаиваясь, но посетившее подозрение не спешило таять, а лишь отошло на задний план, отодвинулось на время.
И вздохнул:
- Ну, ты и дебил.
- Не понял, ты наезжаешь, что ли?!
- Уже!.. Короче, недалекий мой родственник, слушай внимательно и запоминай. И не дай тебе Господи ослушаться и проявить инициативу. С сего момента ты близко к Ане не подходишь…
- Щас!
- Рот закрой, - предупредил тихо, глянув на брата так, что тот не только рот закрыл, но и взгляд отвел. И заскучал, полез опять за сигаретами. - Молодец. Умный мальчик. Так вот - свои дурные мысли ты оставляешь при себе, к Ане не подходишь, в их отношения с Олегом не лезешь. Еще лучше, если вообще уедешь из города дней на пять. Придумай какую-нибудь командировку. Я не знаю. Дело твое. Но чтоб тебя и видно не было. Зачем - понял? Или разжевать? Разжевать, значит. Затем, что ты натворил уже достаточно, и дай бог с этим управиться так, чтобы Аню не задело. Уедешь - мы все утрясем. Олег поправиться, Аня успокоиться. Совесть ее будет чиста, вины - нет. И вот тогда этот уйдет из ее жизни. Но так, что она виновной себя чувствовать не будет, наоборот, примет все за данность. А тут мы и ты. Поможем, поддержим. Начнется новая жизнь без этих нервотрепок. Не нужны они ей, понимаешь? Нельзя, Серый, не выдержит. Как этот из больницы выпишется, я Аню положу на обследование. У нас будет минимум десять дней на все. К этому времени продумаем варианты ухода, отхода, да хоть исчезновения этого.
- Почему бы тебе ее сейчас не положить?
- Не ляжет. За мужем ухаживать станет, совесть свою безразмерную успокаивать.
- Здорово, - совсем сник Сергей.
- Что наваял. Твоими молитвами наросло.
- Угу. Мне, значится, нужно было мило улыбаться и слушать, как этот гоблин Аньку полощет?
- Увозить ее не надо было. Держать два дня, словно в оккупации. Ты же видел, он от ревности с ума сходит. Зачем масла в огонь подливать? Кому ты лучше-то сделал? Себе? Защитил честь и достоинство сестры. Теперь у нее проблем выше макушки. Один - идиот, второй Отелло. Такое окружение и здорового подкосит… Этот абсолютно неадекватен, но ты-то зачем полез меж ними?! Ты думаешь, я не хотел ему по лицу дать? Или Андрей?
- Вот-вот. Про Андрюху-то ты и не упомянул. А ведь он здесь немаловажную роль сыграл, Гюрзу эту раскосую приволок, словно специально, стравить всех. Почему "словно"? Специально. И что? Ему-то нотации почитал, "отец родной"?
- Он сам все понял.
- А что хотел-то?
Алеша хмуро посмотрел на брата: неужели не ясно? И качнув головой, шагнул к подъезду:
- Пошли.
- А кто она такая Леха?
- У Андрея спроси.
- Угу, тайны Мадридского двора…
- Да хоть Карибского региона! Ты меня хорошо понял?
- Да, понял, понял, - Сергей щелчком отправил окурок в снег и шагнул за братом. - Только и ты запомни - десять дней на все, про все. Если этот невменяемый и после рядом с Аней жить останется, я его сам ликвидирую. Без затей. Надоели мне его выкрутасы.
- Кто бы сомневался, - буркнул Алеша, нажимая кнопку лифта. - На это у тебя всегда ума хватает.
- Опять оскорбляешь? - лениво протянул Сергей, скривив презрительную рожицу.
- Констатирую, - Алексей подтолкнул брата в лифт и шагнул сам. - Думай лучше, как Ане про этого сказать.
- А вы еще не придумали? - немного растерялся Сережа, и вздохнул, загрустив. - Не знаю.
- Вот и я не знаю.
Они посмотрели друг на друга и одновременно почувствовали озноб и страх, от одной на две головы мысли: что будет с Аней, когда она узнает про Олега?
- Леха, ты лекарства-то взял? - тихо, почти шепотом спросил Сергей.
Тот лишь отвел взгляд - толку?
Створки лифта открылись, и я увидела Андрея. И чуть дрогнула, не решаясь выйти. И шагнула, приободрившись - вместо ожидаемого укора и подозрения, в его глазах была лишь легкая печаль и, возможно, доля вины.
- Привет, малыш. Как дела? Как провела выходные? Повеселилась? - а голос - бархат. Завораживает, обволакивает - нежит.
Я шагнула к Андрею, прижалась к нему в благодарность за тепло и понимание и успокоено вздохнула: "Глупые страхи - подите вон!" Мне было хорошо у его груди - тихо и уютно. Но всего лишь минуту.
Одна единственная мысль, мелькнула в голове и, испортив очарование этих мгновений, повлекла за собой целую серию других - неприятных. "И что я за человек? Когда я вырвусь из этих сетей? Когда, наконец, обрету покой, раз и навсегда решу с кем я? Кто мне ближе? Кому я нужнее?"
Вот. Вот в этом и была ценность мысли. И я автоматически, не задумываясь, ответила - Сергею.
Отодвинулась от Андрея, мило улыбнулась ему и шагнула к дверям:
- У нас все хорошо. Пойдем. Был приказ накрыть на стол. Генерал голоден. Посетовал, что не завтракал, а сейчас время к ужину.
- Ужин это замечательно. Я тоже не откажусь.
Мы зашли в квартиру, и я сразу двинулась на кухню.
- И все же, как провели выходные? Ты так и не ответила, - голос Андрея застал меня у открытого холодильника.
- Хорошо, - мой взгляд рассеянно шарил по полкам - однако припасы мы почти уничтожили. Что выставлять на стол? Надо было заехать в магазин…
- Хорошо? - Андрей встал у холодильника, внимательно поглядывая на меня. - Где были?
- Не поверишь, - улыбнулась я, вытаскивая остатки вчерашнего ужина. - На елку ходили.
- Что за Елка? Новая группа? Я не слышал…
- Новогоднее представление для детей! - рассмеялась я, видя, как вытягивается от удивления лицо Андрей.
- И…как? - спросил с долей недоверия.
- Как в детстве.
- Нет, ты серьезно? На елку? С Сергеем?
- Что странного? Прекрасное представление.
- Чудеса. И как Серега? Детям ноги в хороводе не отдавил? Дед Мороз выжил? Снегурочка в обморок не упала?
- Нет.
- А подарки получили?
- Сережа купил. Огромный ларец с конфетами. Сейчас принесет, будем чай пить.
- А куклу он тебе купил?
Пришла моя пора удивиться. И внимательно посмотреть на брата - шутит? Или… да нет, не может же он помнить историю давно забытых дней.
- Куклу. С ванночкой, - уточнил он.
Я встала у окна, чтоб скрыть смущение, отвернулась, делая вид, что занята салфетницей.
- Так, купил? Что смолкла, малыш? - Андрей подошел и, нежно обняв за плечи, развернул меня к себе, отвел ладонью выбившийся локон, заглядывая в лицо. - Нас посетило одно и то же воспоминание? Я прав?
- Странно, что ты это вспомнил. Сергей долго напрягал память, прежде чем она выдала ему нужный файл.
- Он и сам был еще ребенком. Впрочем, дело не только в возрасте, вернее, не столько в нем, сколько во впечатлениях. Я помню все. Назови мне дату, и я отвечу, что ты делала в тот день. Что делали мы, о чем мечтали.
Его голос был мягок и тих, и вновь звал, как русалка в гиблые воды. Я прислонилась к его груди и, глядя в сумрак, сгустившийся за окном, заметила:
- Это как раз не трудно вспомнить. Мы всегда мечтали об одном: огромном доме, одном на четверых, но с очень высоким забором. Помнишь, Сергей еще рисовал дома, как замки, и вокруг пушки, окопы, часовые…
- А ты рисовала кошку с котятами, которую охраняет огромный пес неизвестной породы - уши сенбернара, морда пекинеса, конституция кавказца, взгляд голодного тираннозавра и зубы, как у рыбы-пилы, - пальцы Андрея успокаивали, ласково перебирая мои волосы.
Я невольно рассмеялась и зажмурилась, вспомнив тот рисунок - котята, собака и черное солнце с красными, как кровь, лучами.
- Представляю, что думала обо мне учительница.
- Ничего она не думала. Ей хватало остальных двадцать восемь учеников, кроме тебя. Если б не твоя привычка лезть во все споры и драки, она бы, наверное, не обратила на тебя внимание.
- Но я знала, как это сделать.
- Поэтому Алеша фактически дежурил в школе…
- Угу, пока дневник не попал на глаза отцу!
- Ты как раз закончила героические разборки с новеньким мальчиком, посмевшим по широте душевной дернуть тебя за косу. Согласись - ложкой в лоб за такую малость - средство радикальное.
Я спрятала лицо на груди Андрея и все ж не сдержалась - засмеялась.
- Смешно? Конечно, сейчас-то. А тогда, как твоя бедная учительница инсульт на рабочем месте не заработала, до сих пор загадка: мальчик на полу - лоб в кровь. Ты испарилась в неизвестном направлении с испуга.
- А ты бы не испугался? Я ведь не метилась, кинула и попала… Что это тебя на воспоминания потянуло?
- Так…Странные истории в жизни случаются. Если б он не дергал тебя за косы, ты бы не кинула ложку. И не разбила бы лоб, не получила бы нагоняй.
К чему он все это? Что еще за преступление числится за мной, кроме тех, что мне известны? Или?…Нет, он не настолько проницателен, чтоб раскрыть наш с Сергеем секрет. Вот если б он спросил прямо, я, наверное, не смогла бы смолчать, утаить. Но он не спрашивал и даже не намекал, и я молчала, малодушно радовалась тому, что ему еще неведомо, тому, что у меня есть время на рокировку, чтобы спрятаться за ферзя - Сергея.
Болезненные объяснения с братьями не для меня, не смогла бы, не смогу. А он с присущей ему прямолинейностью, на реверансы размениваться не станет. И зря. Причинить боль всегда легко, но как жить с виной за то? Как преподнести столь скандальное известие, чтобы не ввести братьев в состояние, близкое к шоку. Наверное, все же придется все сделать самой, тактично. Но после Олега.
А что я скажу ему?
Самая простая задача: объясниться с мужем. Виртуально - простая, реально - виртуальная.
И такая же "несложная", как отыскать корректные и весомые слова для объяснения. И высказать их. И при этом найти в себе силы смотреть в глаза, выслушать с каменным лицом все, что он скажет в ответ.
Нет, на разговор с братьями меня уже не хватит. Они вряд ли что скажут, их лексикон значительно приятней словоизлияний Олега, но молчаливые взгляды будут бить больнее, чем хлесткие эпитеты разъяренного, возмущенного супруга.
- Действительно, странная штука жизнь. Одно цепляется за другое, как колючка за подол, - вздохнула я.
- Да, и мешают высказать главное. Ты ищешь слова и понимаешь, что все равно не найдешь настолько мягких и пушистых, чтобы смягчить весть.
- Ты о чем? - мгновенно насторожилась я, отпрянула и пристально посмотрела в лицо брата. Он же смотрел по верх моей головы, будто не хотел или не мог встретиться со мной глазами. Боялся, что я прочту в них? Что?
- Видишь ли, малыш, мы можем винить себя в чем угодно, и столько, сколько нам нравится, но если подумать, реально посмотреть на события - разве мы в чем-то виновны? Разве мы не поступили бы так же, случись тоже самое вновь? Возьми Гулю. Пригласил я ее, да, с корыстными и вполне ясными целями. Да, заплатил и хорошо, много. Но не получил, что хотел. Вернее, совсем не то, что хотел. Кто виноват? Я? Она? Никто. Где-то просчитался, где-то не учел, но криминала не совершил.