- Пока да. Там была на скорую руку сколоченная кухня, но мы ее снесли на этой неделе.
Я вернулась в холл и оттуда прошла в западное крыло. Гостиная западного крыла была точной копией гостиной в восточном, только эркера не было.
- Нам на самом деле нужны две гостиные? - спросил Уилл.
- Не обязательно, - сказала я. - Часто, реставрируя дома той эпохи, мы делаем одну из комнат гостиной, а другую превращаем в библиотеку или кабинет.
- В библиотеку, - согласился Уилл. - У меня в кладовой книг на целую комнату. Так и лежат нераспакованные уже три года, с тех пор как я приехал в Джорджию.
- Откуда приехали? - спросила я, пробегая ладонью по расколотой мраморной отделке камина.
- Из Южной Каролины, - сказал Уилл. - А в Южную Каролину я приехал из Северной.
- А еще раньше где вы жили? У вас нет отчетливого южного акцента. Я знаю, что вы не из янки, но вы не похожи на паренька из Джорджии - штата белой бедноты.
- Я жил в Нашвилле, хотя учился в Джорджии в политехническом институте, а потом там же проходил специализацию по текстильной промышленности.
- Мой отец тоже технарь, - сказала я. - Может, вы ему именно поэтому понравились?
- Возможно.
Дверь напротив была приоткрыта. Я распахнула ее и оказалась в прямоугольной комнате, из пола которой торчали обрезанные водопроводные трубы. Явно очень старые.
- Ванная комната? - спросила я. - Больше нигде здесь не было ничего похожего на ванную.
- Ванная, соединенная с прачечной, - сказал Уилл. - Тут была старая ванна для стирки. Рабочие оттащили ее на свалку. Эта комната единственная в доме, где есть подвод воды и канализации. Наверху ванной нет.
- Нам придется этим заняться. Мы могли бы урезать немного пространства от библиотеки и сделать симпатичную просторную ванную, где для всего хватило бы места. - Указала на другую дверь в противоположном углу. - А эта куда ведет?
- Изначально там была комната горничной, - сказал Уилл. - Она соединялась с кухонным крылом. Архитектор планирует полностью перестроить и расширить это крыло. Там предполагается разместить кухню, буфет, прачечную и комнату для завтрака, которая выходила бы на новую веранду. И там же будет еще одна большая ванная.
- Хорошо, - одобрительно заметила я. - Некоторые хозяева на первом этаже размещают еще и хозяйские спальни с этими громадными садовыми кадками, которые они называют напольными вазами, да еще по паре комнат для одежды. Но в этом случае пропорции дома роковым образом нарушаются и создается впечатление, словно вы пристроили у себя на заднем дворе нечто вроде мотеля.
- Мне приятно, что вы меня одобряете, - сказал Уилл, самодовольно ухмыляясь. - Наверху не хотите посмотреть?
- Только мельком. Уже сильно стемнело.
Махони пошел первым, я следом. Перила были наскоро сколочены из дешевых сосновых досок.
- У нас есть оригинальные перила - они в мастерской, - сказал Уилл. - Плотник уже делает новые стойки для перил и полирует заново старые перила. Они сделаны из цельного куска красного дерева. На самом деле очень красивые.
На втором этаже тоже был просторный квадратный холл с комнатами по обе стороны от него. Я заглянула в первую комнату. Она была такой же большой, как и комнаты на первом этаже с большими окнами, за которыми теперь уже стояла звездная ночь.
- Красиво, - с восхищением сказала я.
Я открыла дверь, которая, как мне думалось, ведет в кладовку, но обнаружила светлую, хотя и совсем маленькую, примерно два на три метра, комнату.
- Комната для младенца, - сказала я.
- Это разве не кладовая? - спросил Уилл.
- Ну, кто-то может считать это помещение кладовкой, но тетя Глория говорила, что в такие комнаты ставили колыбельку. Там жили младенцы - те, которых рано было переводить в настоящую детскую.
- Но ее ведь можно использовать для кладовой? - упрямо настаивал Уилл.
- А в чем дело? Разве ваша подруга не хочет иметь детей? Махони покраснел.
- Мы не обсуждали этот вопрос. Но мне бы хотелось иметь много детей. Какой смысл в таком большом доме, если по нему не бегает целый выводок ребятни?
- Вынуждена с вами согласиться, - сказала я. - Нет ничего печальнее, чем, вложив столько сил и времени в такой замечательный дом, превратить его в мавзолей. Что может быть лучше дома, наполненного любовью и жизнью? Такой дом - самый красивый, даже если шторы в нем полиняли, ковры в пятнах, а на полу в кухне собачья неприятность.
- Собачья неприятность?
- Вы поняли, что я имела в виду, - сказала я, направляясь в холл, а оттуда в спальню.
- Полагаю, архитектор планирует кладовку и ванну в каждой спальне? - спросила я, следуя за Уиллом вниз по лестнице.
- О да, - сказал он. - Холл на верхней площадке лестницы будет использован как большая диванная, а спальни хозяев мы разместим над кухонным крылом, которое тоже еще предстоит построить.
- Пять спален? - спросила я, поднимая брови. - Эта женщина знает, к чему ей готовиться?
- Новое спальное крыло сбалансирует пристройку на первом этаже, - сказал Уилл, игнорируя мой вопрос. - И еще: я сам из многодетной семьи. У меня два брата и сестра. И у них у всех есть дети.
- У вас для всех найдется место, - согласилась я. Нижний этаж теперь уже тонул во мраке. Уиллу пришлось освещать путь фонарем.
Он запер за нами дверь и дернул ручку, проверив, надежно ли закрыл дом, затем взял меня под руку и помог пройти по ненадежной веранде.
- Передумали? - спросил он. Я вздохнула.
- Мне не надо было соглашаться приезжать сюда и осматривать дом. Папа оказался прав.
- Насчет чего?
- Насчет меня и старых домов. Я безнадежна. Это какая-то форма извращения - тяга к старым домам. Вы знаете, некоторые люди притягивают к себе бродячих собак и кошек. А у меня нечто подобное выходит со старыми домами. Как только увижу старую развалину, так мне тут же хочется привести ее в порядок и въехать в нее.
- Включая и этот? - Махони вел меня через луг, освещая фонарем путь. Он старался вести меня по тому же маршруту, каким мы пришли в дом - в высокой траве мы протоптали тропинку.
- Работа обещает быть захватывающей. Даже если она нас убьет невзначай.
Глава 14
- Давайте сразу договоримся, - сказала я, как только мы сели в машину. - Если мы возьмемся за эту работу, то это не потому, что мы в отчаянном положении.
- Принято, - сказал Уилл.
Я сложила руки на коленях, как примерная девочка.
- "Интерьеры от Глории" - одна из самых лучших дизайнерских фирм в Джорджии, - продолжала я. - Мы публикуемся в большинстве самых престижных журналов. Глория - адъюнкт и профессор Художественной академии Атланты. Как правило, нам предлагают больше работы, чем мы можем осилить, и потому мы вынуждены большую часть предложений отклонять. Мы маленькая, студийная фирма, и нас это устраивает.
- Конечно, - с серьезным видом соглашался Уилл, - вам ни к чему заваливать меня рекомендательными письмами. Я видел вашу работу и не собирался приглашать для оформления дома никого, кроме вас.
Я сделала жест, словно отмахивалась от назойливой мухи.
- Я не хочу, чтобы вы думали, что мы только за старинные дома беремся, и я не хочу, чтобы вы считали, будто Джерниганы так нас напугали.
- Как раз наоборот, - сказал Махони, усмехаясь, - насколько я знаю, Эй-Джи предпочел покинуть страну, чтобы только не попасть под вашу горячую руку.
- Если мы возьмемся за эту работу, - продолжала я, игнорируя упоминание об Эй-Джи, - а это еще под большим вопросом - мне предстоит проконсультироваться с Глорией, то я бы хотела, чтобы вы поняли, как мы работаем.
Уилл кивнул.
- Обычно мы не оцениваем нашу работу по часам. Мы с Глорией подготовим наши предложения по проекту Малберри-Хилл. Мы представим детальную программу со схемами и образцами для каждого участка дома. Если вы одобрите наши предложения, мы будем двигаться дальше.
Махони еще раз кивнул. Я вздохнула.
- Если дом должен быть закончен к Рождеству, времени на раскачку совсем нет. Это серьезно ограничивает наш выбор в том, что касается тех предметов, которые надо будет делать на заказ. Обычно мы так не работаем. Но если вы принимаете факт ограниченности нашего выбора, я думаю, что смогу переубедить Глорию и мы возьмемся за эту работу.
- Отлично. - Уилл расплылся в улыбке. - Отлично. Когда начнем?
- Прямо сейчас. При условии, что моя тетя согласится. Мы сможем встретиться возле Малберри-Хилл завтра с утра? Для того, чтобы подготовить предложения, мне понадобятся планы, сделанные вашим архитектором, И потом нам надо будет сделать все замеры, сфотографировать дом в разных ракурсах снаружи и внутри, чтобы сравнить, что было и что стало.
- Завтра? Сожалею. Завтра я не смогу. У меня весь день будут дела на фабрике.
- Как насчет послезавтра? Нам действительно надо начать как можно раньше, если мы хотим успеть к сроку.
- Не могу. Послезавтра я уже буду на полпути к Шри-Ланке.
- Шри-Ланка? - Я почувствовала, как брови у меня поползли вверх.
- Я лечу туда, чтобы посмотреть на то место, где будет производиться пошив изделий.
- А почему бы вам не шить их прямо здесь, на вашей фабрике? Видит Бог, у нас тут дела идут хуже некуда. Вы ведь не купили завод просто для того, чтобы его закрыть? Вы же не проходимец с Уолл-стрит?
Махони поджал губы, а потом растянул их в усмешке.
- Нет, я не проходимец с Уолл-стрит. Уолл-стрит - не моя специализация.
- Так на чем же вы специализируетесь? - спросила я. - Послушайте, здесь маленький город. На взгляд приезжего, он может казаться вполне благополучным, но, поверьте, у нас очень много людей зависят от этой фабрики. Она их кормит. Люди прикипели к ней кожей, они надеялись и продолжают надеяться, что дела пойдут лучше, что скоро конвейер заработает на полную мощность. Они надеялись, - сказала я с горечью, - что вы здесь все наладите. Но вижу, надеялись зря.
- Я делаю все возможное, чтобы фабрика не закрылась, - сказал Уилл. - Но для этого многое нужно поменять. Нам надо выпускать лучшие изделия. Мы должны работать более эффективно, а это означает, что некоторые операции надо перенести в другие страны.
- В подвалы? В грязные коморки третьего мира?
- С тем, кто работает по контракту, - сказал Махони с едва уловимыми нотками раздражения.
- Понятно. - Я открыла дверь и собралась было выйти из машины.
- Вы видите лишь то, что хотите видеть, - уже не скрывая раздражения, сказал Уилл. - Давайте заключим сделку. Вы согласны?
Я развернулась, чтобы оказаться к нему лицом.
- Что за сделку?
- Вы занимаетесь оформлением Малберри-Хилл, а управление фабрикой оставляете мне. Идет?
- Отлично, - сказала я. - Только учтите, еще неизвестно, как к этому отнесется Глория.
- Понятно. Еще один момент.
- Да?
- Вы перечислили все причины, по которым вы не можете взять эту работу, но объяснить мне, почему вы не желаете за нее браться, вы так и не смогли.
- Потому что это невозможно.
- Невозможно - понятие относительное.
- Эта работа встанет вам в огромную сумму.
- За лучшее надо платить. У меня с этим нет проблем.
Я окинула взглядом наш дом и вздохнула. Фонарь у входа горел, и свет на втором этаже был выключен. Завтра рабочий день. Я была уверена, что папа уже успел уснуть перед телевизором. Ехать домой на велосипеде было поздно, а будить отца, чтобы попросить его подвезти меня домой, страшно не хотелось.
- Мне от вас еще кое-что надо, - выдавила я из себя.
- Интересно, что?
- Подбросьте меня в город. - Махони завел свой "кадиллак".
- Нет проблем.
Прохладный ветерок дул мне в лицо, и это было приятно. Я откинула голову на сиденье. Ветер ерошил мои волосы, и это тоже было приятно.
- Вы ничего мне не рассказывали о своей женщине, - сказала я, внезапно вспомнив, что Уилл избегал отвечать на любые мои вопросы, касавшиеся этой загадочной дамы.
- На самом деле она не моя женщина, - сказал он.
- И, тем не менее, вы готовы тратить сотни тысяч долларов, реставрируя этот дом для нее.
- Для нас. Она будет моей. Просто пока она об этом не знает.
Я поежилась.
- Довольно жутко звучит. Вы ведь не маньяк, который преследует свою жертву, шпионит за ней и прочее? - Уилл бросил на меня раздраженный взгляд. - Ну, хорошо, как ее зовут?
- Стефания Скофилд.
- Вы говорили, что она юрист? - Махони молча кивнул.
- Как вы с ней познакомились?
- Это не важно. Я закатила глаза.
- Послушайте, если мы намерены оформить этот дом так, чтобы она в него влюбилась, и в вас заодно, мне надо кое-что о ней узнать. Ну, например, какие цвета она любит. Какую мебель. Любит ли она что-то коллекционировать - вы ведь знаете, что есть такая категория людей, которые складируют у себя всякий хлам. Может, она любит бывать на природе - скажем, увлекается экстремальным туризмом? Любит ли она готовить? Любит ли она принимать гостей?
Уилл почесал затылок.
- Она блондинка.
- И это все?! Это все, что вы можете о ней сказать? Да бросьте, Уилл, вы должны знать о ней нечто большее. Вы же умный парень. Расскажите мне о ней.
Мы находились на главной улице, но, вместо того чтобы поехать прямо к студии, Уилл свернул на стоянку.
- Я хочу пива, - бросил он через плечо. - Вам взять что-нибудь?
- Прямо сейчас? - спросила я.
- Да. Очень жарко. Мне хочется пива. Вам что-нибудь захватить?
- Бутылку холодной воды, - сказала я. - Нет, постойте. Мне тоже пива.
Махони кивнул и вошел в супермаркет.
Он оставил двигатель включенным, поэтому я сделала погромче радио и, закрыв глаза, откинулась на обтянутый мягкой кожей подголовник. Уилл переключил радио на станцию, транслирующую музыку в стиле кантри, и, очевидно, сейчас было время ретро, потому что Тэмми Уинетт пела "Будь ему опорой". Не подпевать было просто невозможно. Я сидела и подпевала Тэмми Уинетт, когда к той машине, в которой сидела я, подъехала еще одна. Я посмотрела через плечо и побагровела.
Низенькая женщина с головой, повязанной голубой банданой, выпорхнула из белой "тойоты". Женщина была ко мне спиной, но, несмотря на экстравагантный вид, я узнала и эту машину, и эту маленькую аккуратную попку, обтянутую укороченными джинсами. Я вжалась в сиденье. Говорить с Пейдж у меня не было настроения. Только не сегодня.
Но было слишком поздно. Желтый "кадиллак" Махони трудно было не заметить.
Пейдж обернулась, чтобы разглядеть машину получше. Ее голубые глаза расширились от удивления и ужаса.
- Кили? - Она попятилась, причем довольно быстро. Я готова была поспорить, что она боится, как бы я не обрушила на нее всю мощь своего гнева.
Как раз в это время Уилл вышел из супермаркета. В каждой руке он держал по бутылке пива. Он увидел меня и увидел Пейдж. И тут Уилл оказался на высоте: нырнув на водительское сиденье, он перегнулся через руль и страстно поцеловал меня в губы, по всем правилам французского поцелуя, раздвинув мне зубы языком.
Испугавшись, я попыталась его оттолкнуть, но Махони лишь прижал меня к себе крепче, чуть ли не усадив на колени.
Наконец он отпустил меня.
- Соскучилась, детка? - спросил он, подмигнув. Теперь до меня дошло. Уилл устроил шоу ради Пейдж, единственной зрительницы. Я потрепала его по затылку.
- Отвези меня домой, любимый, - громко сказала я.
- Как это мерзко, - зло бросила Пейдж, перед тем как отправиться в супермаркет.
Махони подождал, пока она не скроется внутри, и лишь затем отпустил меня и включил задний ход.
- Неплохо для девушки из провинции, - сказал он, искоса глянув на меня. - Или вы научились целоваться в Нью-Йорке?
- Не ваше дело, - хмуро ответила я, отодвигаясь от Махони. - Дело сделано! Пейдж растрезвонит о том, что видела, по всему городу еще до того, как я вернусь домой, - сказала я. - Горячие новости! Кили Мердок заполучила нового дружка!
- И это вас беспокоит? - Я задумалась.
- Моя репутация и так сильно подмочена. Полагаю, теперь мне ничего не страшно. А как насчет вас? Вас не беспокоит, что люди станут считать нас любовниками, когда мы таковыми не являемся?
- Мне плевать, - сказал Уилл.
- А что, если ваша женщина обо мне услышит?
- Не услышит.
- Почему вы так думаете?
- Она даже не знает, как меня зовут, - сказал Уилл. - Пока не знает.
Глава 15
Я отхлебнула пива, обдумывая новую информацию.
- Она не знает вашего имени?
- Честно говоря, нет. Но скоро все изменится.
- Вы что, в Интернете с ней познакомились? На каком-то порносайте?
- Перестаньте валять дурака, - сказал Махони несколько раздраженно. - Для всего этого существует вполне разумное объяснение.
- Неужели? Итак, как именно вы познакомились с этой Стефани?
Уилл глотнул пива.
- Примерно месяц назад я сидел дома и смотрел телевизор. Бейсбол из-за дождя отменили, а смотреть больше было нечего. Я переключался с канала на канал и наткнулся на общественный телевизионный канал.
- Я, конечно, из провинции, Уилл, но не из дремучего леса. Я знаю, что такое общественное телевидение.
- Там регулярно показывают благотворительные шоу - для сбора средств на какие-то цели.
- Господи! - сказала я, закатывая глаза. - Как вы можете это смотреть.
- Выбора не было. Либо это, либо ужастик про вампиров, - сказал Уилл. - Я то и дело переключал канал, чтобы посмотреть бейсбол, но там и вправду был проливной дождь и штормовой ветер. Общественный канал показал кусочек соревнований, а потом сообщили, что за следующие пятнадцать минут им надо собрать двадцать тысяч долларов, или вы никогда больше не увидите "Шедевры мирового театра".
- Не больно хотелось на эти "Шедевры" смотреть, - язвительно заметила я. - У меня подобные штучки уже в печенках сидят.
- В студии присутствовали волонтеры, которые отвечали на телефонные звонки и принимали пожертвования, - сказал Уилл. - И камера все время показывала эту женщину. Ее телефон не переставал звонить.
- И вы, конечно же, не могли оторвать от нее глаз, - сказала я с издевательским придыханием.
Махони выразительно на меня посмотрел.
- На ней был красный топ, - сказал он. - Все вокруг нее выглядело серым и старым, а она была как… как…
- Роза среди шипов? Маргаритка на куче навоза?
- Я позвонил на телевидение и, когда дозвонился, сказал, что хочу внести сотню долларов. Но ответил мне мужчина. Потом я позвонил еще раз, и мне ответила женщина, что сидела рядом со Стефани. Но я же не мог просто взять и повесить трубку и потому внес еще сотню.
- Две сотни долларов! И вы все еще не могли с ней пообщаться?
- Когда я позвонил в третий раз, я сказал тому клоуну, который мне ответил, что я просто хочу поговорить с женщиной в красном топе. Он мне сказал, что у них так не принято. Тогда я сказал, что могу внести две тысячи долларов пожертвования, но только если меня соединят с ней.
- Итак, они соединили вас со Стефани.
Махони кивнул, улыбнувшись своим воспоминаниям.