* * *
Когда Рейд проснулся, он ощутил запах ванили и клубники. Этот запах не покидал его и во сне.
Он открыл глаза и сощурился от утреннего солнца. Нора лежала в его объятиях – обнаженная, соблазнительная, прекрасная. Целовать ее спящую стало такой же потребностью, как и дышать, и Рейд не колеблясь наклонился к ее губам. Ведь они решили быть "сумасшедшими" и делать все, что им захочется. Он проигнорировал голос разума, твердивший ему, что он позволил этой женщине слишком крепко зацепить себя.
Ощутив прикосновение его губ, Нора отозвалась на его поцелуй, и ее тело встрепенулось в его объятиях. Его напряженный член уперся в ее спину, а руки обхватили груди с затвердевшими от возбуждения сосками. Осыпая поцелуями ее шею и плечи, Рейд погрузился в блаженство ее тела. Нора приняла его глубоко, затем еще глубже. Они принялись двигаться в такт, приближаясь к вершине наслаждения. Разрядка была не только физической. Рейд не смог бы описать словами свои ощущения. Нора наполнила его собой, не оставив места для горя, которое так долго жило в нем.
И как ему удалось убедить ее позволить ему остаться у нее дома в Колорадо? Рейд не знал. Он знал только то, что не сможет больше оставаться без нее. Он хотел исследовать свои новые чувства, которые были такими большими и важными, что он не мог найти им названия. Но сейчас он был на небесах.
Они только начали жить настоящим моментом, следуя принципу "здесь и сейчас", и Рейд не желал думать о том, что ждет их впереди.
В конце концов, они выбрались из кровати, оделись и позавтракали за расшатанным сосновым столом в кухне Норы. Дом у нее был просторный, в деревенском стиле, построенный в первой половине прошлого века. Рейд не переставал удивляться, как Норе удавалось содержать такой большой дом в приличном состоянии на скромную пенсию мужа. И все же дом нуждался в ремонте – крыша кое-где протекала, ступени крыльца жалобно скрипели, пол в кухне и комнатах нуждался в обновлении. Материальная поддержка со стороны отца могла бы облегчить Норе жизнь, но она предпочитала обходиться своими средствами. Рейд был полон решимости устранить неполадки в этом уютном доме и мысленно уже подбирал цвет для покраски внешних стен.
Рейд пил кофе и просматривал в своем айпаде заголовки новостей. Нора весело болтала, уплетая овсянку. Деклан сидел на своем высоком стульчике, внимательно глядя на Рейда, будто оценивая этот новый элемент в привычной обстановке. Когда он принялся за завтрак, который мать поставила перед ним, Нора встала и заявила, что у нее в прачечной скопилась уйма нестираных вещей.
Все было так по-домашнему, по-семейному. И Рейду нравилось это. У него никогда не было семьи в истинном смысле этого слова, и он всегда стыдился этого. В его жизни была огромная дыра, но здесь, в доме Норы, его переполняли неведомые ранее ощущения, Рейд чувствовал, что обретает семью. Точнее, становится частью маленькой семьи Норы.
– Тебе помочь? – спросил он.
Нора усмехнулась:
– А ты знаешь, как выглядит стиральная машина?
– Конечно, я видел ее множество раз, – весело ответил он. – В рекламе по телевизору.
– Мне будет гораздо легче, если ты останешься здесь с Декланом и проследишь, чтобы он не перевернулся на стуле. – Нора с любовью потрепала его рыжую голову. – Он становится настоящим скалолазом – да, крошка Боб?
– Боб, – как эхо, повторил Деклан, засунув в рот еще одно колечко из овсяной муки.
– Ты можешь привести его вниз, когда он позавтракает, – сказала Нора через плечо, спускаясь по лестнице в цокольный этаж.
Рейд и Деклан посмотрели друг на друга.
– Остались мы с тобой вдвоем.
Деклан кивнул:
– Па-па.
Рейд заморгал:
– Угу…
Очевидно, Деклан сделает собственные выводы насчет того, почему он живет в их доме.
– Нет, я не твой папа. Но он был хорошим человеком. Он воевал за нашу свободу в другой стране и не смог вернуться домой.
Сказав эти слова, он на секунду онемел от волнения. Потеря мужа была для Норы трагедией, но она сумела справиться с ней. Овдовев, она все же сумела создать в своем доме теплую и уютную обстановку, с этими милыми магнитиками на холодильнике и разбросанными в гостиной игрушками.
Нора не позволила горю овладеть собой, и это было потрясающе. Рейду хотелось поучиться у нее.
– Па-па, – повторил Деклан, указав рукой на него.
Рейд покачал головой:
– Нет, приятель. Конечно, той ночью я убаюкал тебя, но это не значит, что я смогу это снова сделать. На самом деле я умею только руководить людьми, то есть говорить им, что надо делать. Но они взрослые люди, и я плачу им, чтобы они слушали меня. Я…
Он умолк, потому что Деклан вряд ли мог понять, какой трудной была для него эта тема.
Тем более что он сам это не понимал. Он молча смотрел на рыжего мальчика, сидевшего возле него на высоком стульчике. Этот малыш проник в тот ограниченный круг людей, о которых Рейд заботился, но в этом не было ничего хорошего. Деклану и Норе был нужен человек, который мог предложить им гораздо больше, чем угрюмый нелюдим, считавший часы, чтобы поскорее вернуться в свою берлогу и снова закрыться от всего мира.
Но сейчас эта перспектива не казалась ему такой заманчивой.
В апартаментах Рейда не было такой уютной атмосферы, как в доме Норы. Обстановка в его жилище была строгой и функциональной. И она вполне удовлетворяла его, пока он не оказался в доме Норы и не ощутил разницу.
Казалось, в ее доме даже стены излучали тепло, и Рейд хотел наслаждаться всем этим как можно дольше. Пока Нора позволит ему. Его апартаменты и работа в "Чемберлен групп" были не сравнимы с тем, что он сейчас имел: любовницу и друга в одном лице. Как часто говорила Нора, на деньги нельзя купить счастье, и Рейд сейчас наглядно убедился в этом.
Нора вернулась в кухню.
– Загрузила машину первой порцией, а сейчас еще нет девяти! Это мой личный рекорд.
Ее сияющая улыбка была для него наградой, которую он с радостью принял.
Звякнул телефон. Вздрогнув от неожиданности, Нора взяла аппарат со стола, прочитала сообщение и нахмурилась.
– Ева пишет, что отец хочет поговорить со мной по скайпу. По телефону он не хочет разговаривать. – Нора тяжело вздохнула и добавила: – Наш папочка обожает создавать проблемы.
– Тогда не соглашайся на это, – посоветовал Рейд, и Деклан бросил свою игрушку на пол в знак согласия.
– Тогда он сорвет зло на Еве и Грейси. Это его методы. Лучше я соглашусь, он явно что-то задумал.
Нора принесла из спальни свой маленький планшет, поставила его на стол и нажала кнопку вызова. Через секунду на экране появилось лицо сестры.
– Спасибо, Нора. Вот папа. – Ева повернула экран на Саттона.
Увидев изможденное лицо старика, Рейд испытал шок. Он знал, что Саттон Винчестер смертельно болен, но лицо его так сильно изменилось, что Рейд с трудом узнал его. Отец Норы не видел его, потому что она повернула экран на себя.
– Нора! – раздался властный голос отца. – Я возмущен, что ты оставила семью в такое тяжелое время.
Рейд вскочил со стула, борясь с желанием выхватить планшет из рук Норы и высказать Саттону все, что он о нем думает. Он сдержал порыв и встал рядом с Норой.
– Отец, мы уже говорили с тобой насчет этого. – Голос Норы слегка дрожал. – Я приеду к тебе, если в этом будет срочная необходимость, а сейчас мне надо подумать о себе и своем сыне. Для меня он важнее всего.
Саттон закашлялся. Он кашлял долго, и, когда приступ прошел, он взглянул на Нору.
– Наверное, в этом замешано Сатанинское отродье, да?
Так ее отец прозвал Рейда, когда узнал, что Нора встречается с ним.
– Его зовут Рейд, и оставь его.
Нора взглянула на Рейда, который стоял за ее спиной, положив ей руку на плечо.
– Вы так считаете? – спокойно спросил он Винчестера.
Рейд был согласен с этим прозвищем. Его собственный отец, несомненно, сейчас горел в аду, пытаясь свергнуть с трона дьявола.
– Чемберлен! – злобно прорычал Винчестер. – Так как моя дочь не прислушалась к моим предостережениям, я взываю к твоей чести, если она еще у тебя есть. Оставь Нору. В тебе течет кровь, которая принесет ей только боль и страдания. Если Нора добровольно не захочет расстаться с тобой, уйди из ее дома сам.
– Отец, достаточно! – Плечи Норы задрожали под его рукой. – Ты понимаешь, о чем ты говоришь? Как ты смеешь вторгаться в мою жизнь и порочить человека, от которого я вижу только добро?
Добро? Это было несколько преувеличенно, но, лишь только Рейд собрался послать старика ко всем чертям, тот откашлялся.
– Ты ведешь себя необдуманно, Нора. У тебя есть сын, о котором надо заботиться. Если ты примешь неверное решение, Деклан окажется под пагубным влиянием этого человека!
– Мое неверное решение состоит в том, что я согласилась на этот разговор, – мрачно сказала Нора. – Но уж если мы заговорили об этом, то мне хотелось бы знать: что, на твой взгляд, может случиться с Декланом, если он будет общаться с Рейдом?
В этом вопросе ничего хорошего не было, но раз уж Нора задала его, Рейд с интересом ждал ответа.
– Этот человек – жестокий и беспощадный, – заявил Винчестер, будто Рейд не стоял рядом с Норой и не слышал его. – Не только в своем бизнесе, но и в личных отношениях. Разве тебе не известна его отвратительная репутация? Он расчетливый, бездушный и холодный. Такой человек не должен приближаться к моему внуку. Я запрещаю.
Это было сказано без всяких обиняков, и слышать это было больно. Но Винчестер говорил правду. Рейд не годился на роль отца, и Винчестер понимал это так же ясно, как и Рейд.
– Рейд, – сказала Нора, не оборачиваясь. – Скажи моему отцу, какая у Деклана любимая игрушка.
– Жираф.
Мальчик спал с плюшевым жирафом, которого Рейд купил ему в зоопарке, и везде носил его с собой, будто это был не жираф, а драгоценный камень.
– Когда он ложится спать?
– В восемь часов. Но он также спит после обеда. – Рейд об этом прекрасно знал, потому что они с Норой редко упускали возможность воспользоваться этим временем.
Продолжая смотреть на отца, Нора обратилась к Рейду:
– А что он ест на завтрак?
– Овсяные колечки.
Диалог больше походил на веселую игру, правда, лицо Винчестера становилось все мрачнее и мрачнее.
– А теперь твоя очередь, папа. – Нора скрестила руки на груди. – Если ты сможешь ответить хотя бы на один из этих вопросов в отношении меня, когда мне было два года, я последую твоему совету. Подожди, я даже упрощу задачу. Ты можешь рассказать не только обо мне, но и о Еве или Грейси. Пожалуйста. Сделай одолжение.
Винчестер выругался, а на лице Рейда расплылась улыбка, которую он и не пытался скрыть.
– Я так и думала, – сказала Нора. – Ты видел, как легко Рейд ответил на все эти вопросы? Потому что он проводит время с Декланом. Он старается. Он для моего сына в большей степени отец, чем ты был для меня. Наш разговор окончен.
Нора отключила скайп и уткнулась лицом в грудь Рейда. Он стал нежно массировать ее плечи, надеясь утешить, хотя и сам он пребывал в замешательстве. О чем говорила Нора? Что она имела в виду?
Но ведь он действительно заботился о Деклане. Мальчик был забавным, добрым, живым и смышленым. Он был частью Норы. Как же его не любить?
И все же Рейд считал, что знание распорядка дня Деклана и его пристрастий еще не значило, что он способен стать ему отцом. Однако Нора, похоже, думала по-другому, иначе не стала бы устраивать ему этот показательный допрос.
– Прости, – пробормотала Нора. – Мне не надо было втягивать тебя в это. Я…
– Ничего страшного, – поспешно оборвал ее Рейд, опасаясь, что Нора скажет нечто такое, что пошатнет его мир. Этот разговор следует замять, пока не поздно. – Ты молодец!
Деклан стал стучать ногами по пластиковой подножке своего стула.
– Па-а-па.
И Рейд не знал, что ему делать с этим.
Глава 11
После неприятного разговора с Саттоном Винчестером Рейду хотелось развеяться, поэтому он предложил Норе нанять круизный катер и прокатиться по заливу. Маленький городок Силвер-Фоллс, где жила Нора, был расположен к юго-западу от Денвера, у подножия Скалистых гор. С залива открывались потрясающие виды на город и покрытые лесом горы.
Силуэты Чикаго тоже были красивы, но Рейду хотелось полюбоваться и местными пейзажами, к тому же в компании сногсшибательной блондинки. Капитан круизного катера приветствовал их на борту, затем ознакомил с правилами безопасности и снабдил оранжевыми спасательными жилетами. Норе пришлось потрудиться, чтобы надеть жилет на своего непоседливого сынишку, который не желал стоять спокойно. Команда сновала по палубе, готовясь к отплытию.
Волосы Норы развевались на ветру, когда катер, набрав скорость, устремился к выходу из залива. Деклан подставил лицо ветру, будто собака, выглядывавшая из машины.
Это был чудесный способ снять напряжение, не ослабевавшее после разговора с Саттоном. Нора, похоже, не заметила, как он подавлен, а если и заметила, то ничего не сказала. Может быть, она тоже думала о разговоре и жалела о том, что сказала отцу. Хотя не должна была жалеть. Ведь она не знала, что Рейд имеет порочную наследственность, из-за которой он не имел права становиться отцом.
Деклан подбежал к борту и, уцепившись за поручни, стал смотреть на воду со счастливой улыбкой. Эта картина пронзила Рейда до глубины души. Какое это счастье – видеть улыбку на лице ребенка! Бедный мальчик потерял отца, и дед его был смертельно болен. Эту прогулку Рейд затеял для того, чтобы развеять свои тяжелые мысли, но красочные виды природы не могли принести ему столько тепла, сколько счастливые лица Норы и Деклана.
Нора приблизилась к Рейду, не сводя глаз со своего сына.
– Спасибо тебе за все. Это так здорово!
Рейд улыбнулся ей в ответ:
– Спасибо тебе за то, что ты сказала отцу.
– Пожалуйста. Ты согласен с тем, что я сказала? Целый день я ждала, что мы с тобой обсудим это.
Рейд отвел глаза. Нора была права. Он избегал разговора об этом.
– Ты не должна была так говорить обо мне лишь для того, чтобы приструнить своего отца.
– Да, не должна. Это правда. – Нора положила ладонь на его руку. – Ты прекрасно влияешь на Деклана, и он любит тебя. Я знаю, ты думаешь, что не годишься на роль отца, но я вижу, что годишься.
Рейд похолодел. Настало время сказать ей все начистоту. Конечно, он ответил на вопрос о том, что ест Деклан на завтрак, но это не избавляло его от пагубной наследственности Чемберленов.
– Я не испытываю никакой ненависти к детям. Деклан замечательный мальчик. Но во мне есть нечто, что надо преодолеть…
– Разве мы не сможем вместе сделать это? – Нора пристально смотрела ему в глаза. – У тебя… у нас все получится! Мне нравится, что ты продумываешь свои шаги. Это ценное для отца свойство. Ты осмотрительный, а значит, никогда не допустишь ошибки. К тому же у тебя доброе сердце, в этом отношении ты превосходишь моего отца.
Рейд открыл рот, чтобы возразить, и не смог выговорить ни слова. Он действительно любил Деклана. И Нору. Как это получилось? Он мог поклясться, что утратил способность любить и заботиться о ком-то после трагедии. Но, оказывается, он ошибался. Может быть, он ошибался в чем-то еще?
Рейд откашлялся:
– Спасибо. Мне очень жаль, что отец твой такой мерзавец.
Рейд много чего хотел еще сказать, но его обуревали эмоции, не дававшие ему правильно сформулировать мысль.
– Наверное, ты думаешь, что лучше бы мне ненавидеть его. Но я не могу. – Нора прикусила губу, взглянув на Рейда. – Он по-прежнему мой отец, несмотря на все гадости, которые совершил за много лет. Несмотря на ужасный ультиматум, который он выдвинул утром насчет тебя, он мой отец, и я все еще люблю его. Может быть, я безумная?
– Нет.
Рейд обнял ее и прижал к себе, словно хотел согреться ее теплом.
Нора была нужна ему.
Только что она описала суть безусловной любви – того, что он едва понимал, но хотел понять. Нора открыла перед ним возможности вдохнуть жизнь в его тоскливый мир. Она пролила свет на его мрачное существование. Расшатала его косные убеждения.
Если Саттон Винчестер, этот чудовищный человек, все еще был любим своей дочерью, то, наверное, планка отцовства не столь высока, как думал Рейд. Разве не был он успешен во всех делах, за которые брался? Почему же он так категоричен насчет ущербности своей ДНК? Нора смогла преодолеть дурную наследственность и стала прекрасной матерью. И он, конечно, если постарается, будет лучше, чем ее отец… и его собственный.
А если это так, то, может быть, он нашел в Норе то, за что должен держаться обеими руками, – семью.
– Я так рада, что нашла тебя, – сказала она, еще крепче прижимаясь к нему. – Я даже представить себе не могла, куда заведет нас мое желание найти тебя, когда ты прислал в больницу угощение. Я счастлива, что мы вместе, и благодарна тебе за все, что ты делаешь для меня и Деклана. Я так долго справлялась с тяготами жизни в одиночку, что уже забыла о том, как сильно нуждаюсь в близком человеке, готовом прийти мне на помощь.
Сердце Рейда замерло от восторга. Их мысли совпадали настолько, что в этом было нечто сверхъестественное. Или, возможно, это была судьба.
Надежда охватила его, переполнив сердце, и Рейд взволнованно откашлялся. Он хотел сказать Норе, что случилось чудо. Это чудо позволит им написать другой финал в их любовной истории. Горе и мрак, так долго довлевшие над ним, не позволяли ему заботиться о ком-то… И он устал от одиночества. И сейчас у него появилась возможность заботиться о Деклане и Норе, и это, наверное, восполнит то, что он не успел сделать для Софии и матери.
В этот момент ветер внезапно поменял направление. Катер резко затормозил, будто ударился о каменную стену.
Деклан потерял равновесие.
Рейду показалось, что время застыло, будто в фильме с замедленной съемкой. Упав, как подкошенный, мальчик с громким стуком ударился лбом о палубу. Его рыжие локоны разметались, и затихший ветер больше не трепал их.
Вскрикнув, Нора бросилась к сыну. Она склонилась над ним, приподняла его неподвижное тело.
Сердце Рейда подпрыгнуло к горлу. Он не мог дышать. Не мог двигаться. Руки у него онемели. Заставив себя подняться со скамьи, он пошел вслед за Норой, чтобы сделать… что-нибудь.
Капитан закричал, отдавая приказы команде, кто-то из членов экипажа присел возле Деклана и стал разговаривать с Норой, проверяя пульс малыша. На лбу Деклана выступила кровь. Человек из экипажа спросил Нору, может ли он наложить повязку на рану, чтобы остановить кровь. Нора в ответ лишь заплакала. Она не скрывала слез.
Сердце Рейда сжалось. В этом была его вина. Деклан был слишком маленьким, слишком хрупким, чтобы свободно разгуливать по такому большому судну. Настоящий отец не допустил бы этого, и он помог бы своему ребенку, если бы тот получил травму. Но Рейд не знал, что ему надо делать, потому что не был отцом Деклана.
Саттон сразу понял, что Рейд не способен быть отцом. Нора должна была прислушаться к его предостережениям. Старик Винчестер знал, что скоро умрет и больше не сможет опекать ее, и напоследок решил проявить заботу. Это было совсем не типичное для него поведение.