- Лар, вот опять не на том акценты, - недовольно поправляет он меня. - Они и рождены для встреч с вампирами, их кормили-растили для этих встреч. И ничем, кроме "встречи с вампиром" их жизнь по определению закончиться не может. Но скажи, вот по-твоему, жизнь сама по себе имеет ценность? Что лучше - никогда не рождаться или прожить хоть сколько-то, но чем больше, тем лучше?
Смотрит на меня вопрошающе. А я… Проще всего сказать, что лучше и вовсе не рождаться. Вот только сама для себя я смерть не выбрала. Было однажды в порыве отчаянья, но… ведь с горы не спрыгнула, в озере не утопилась. Осталась жить, даже не имея впереди ничего. Так как же за других я могу выбрать иное?
- Вот и отношение к отделению Реанимации должно строиться именно на этом, - наставительно продолжает Анхен, убедившись, что я определилась с ответом. - Главное - не встреча с вампиром, которой неминуемо кончится их жизнь. А то, что пока жизнь не закончилась, она продолжается. Благодаря тебе в том числе, - он примирительно целует меня в висок, словно подводя итог беседы. - А конец - он бывает у любой жизни. Просто у них он определен, а у нас с тобой - нет. И никому не известно, чей страшнее.
Я соглашаюсь, он прав, надо думать о хорошем. А что может быть лучше, чем губы любимого, ласкающие твое ушко? Быть может, руки, заинтересовавшиеся твоей грудью? Ах, нет, его глаза, в которых тонешь, как в омутах, не осознавая уже, где там губы, где руки…
Вот только в больнице любимого не было. И стоматолога там не было тоже. Ну не называть же таковым любого Низшего, способного взять клещи и выдрать зуб? Офтальмолога не было. Не все ли равно, как видит потенциальная еда и видит ли вовсе? Ну а совсем уж проблемный глаз можно и удалить.
Вообще, удалить можно многое. Можно камни из почки, а можно и почку. А что, их же две. И если со второй все достаточно хорошо, чтоб больной дожил до обеда - то он просто будет заявлен одним из первых в списке блюд на этот обед. Вот только очередь "на обед" набиралась таким манером порой излишне внушительная. Одними пациентами все же не накормишь. Надо бы и здоровыми разбавлять.
И тогда первым делом - запросы: не ожидается ли банкет? Вдруг нормы потребления резко возрастут? Ну а нет, значит, нас ждал обход. Светлейший Андородэус изволял покинуть свой залитый солнечным светом кабинет и в сопровождении врачей обходил больных. Искали, кого же все-таки вылечить.
Ну а Бхндар - он был хорошим врачом. И он умел лечить, и он умел сочувствовать. Но он слишком давно работал в этой системе. Собственно, он только в этой системе и работал. Он лечил еду для своих господ. И он тоже не видел смысла пролечивать каждого.
- Можно вылечить острый приступ, это да, - объяснял он мне. - Но дальше? Что раз прохудилось, то будет рваться вечно. И острая форма перейдет в хроническую. И кому ты тогда скормишь хроника? И кто будет в ответе за напрасно протраченные ресурсы?
- Но ведь можно вылечить и хронических…
- Не всех. А главное, зачем? Здесь семь врачей на тысячные стада. Задача - не плодить хронических больных, чтоб потом тратить время на их излечение, а вовремя намечать потенциально опасных, и вовремя утилизировать их, пока они еще здоровы.
Киваю. Что еще я могу сделать? Здесь их законы, их правила, а я учусь. Учусь…
Не помню, когда у меня начали дрожать руки. Тремор был небольшой, и проявлялся лишь временами. Работе не мешал, я даже уколы делала четко. Просто концентрировалась предельно на процессе - и дрожь отступала. Ну а в свободное время - да мало ли? Усталость, пройдет. Даже в голову не брала.
Были проблемы и серьезнее. Меня опять вызывали к главврачу. На этот раз - за излишнюю эмоциональность, особенно - "эмоциональность негативную". И я признавала, что он прав, да и те, кто на меня ему настучал - правы тоже. Я не имела права демонстрировать пациентам свои эмоции. Даже если знала, что кого-то решили не лечить, а просто покалечить, потому как "все равно съедят". И училась сдерживать эмоции. Сдерживать чувства, сдерживать мысли.
Дома тоже старалась сдерживаться. Не думать о больнице, а если думать - то только о хорошем. Я ведь хотела стать врачом. Анхен помог мне продолжить учебу, дал возможность сочетать ее с практикой. А я опять не вписываюсь в очередные рамки, недовольна очередными правилами! Надо уже взрослеть. И принимать то, что есть. И не огорчать Анхена своей неспособностью прижиться в очередном месте.
И я улыбалась ему. Как он учил - всем сердцем. Не говорила о проблемах, но делилась успехами. Ведь они были, правда. Мне поручали чуть больше, я справлялась с изучением очередного раздела. В конце концов, кого-то из "моих" пациентов все же вылечивали, и отправляли "домой", а не на еду, и я делилась с Анхеном своей радостью, что вот эта жизнь - еще продлится.
Вот только руки дрожали все больше. И я уже не могла подавить эту дрожь никакими усилиями. И Анхен заметил.
- Что случилось? - спросил он неожиданно, прерывая мой восторженный рассказ о том, как Бхндар впервые позволил мне присутствовать на операции.
- Да ничего, вроде, - пожала плечами с искренним недоумением. - Операция прошла успешно, я потом…
- Правда? А с руками тогда что?
А руки лежат на столе и выбивают дробь. Прятать поздно. Смотрю на них, как на предателей, подбираю слова…
- Устала, наверное. Переутомилась. Слишком много информации, впечатлений, эмоций… После большого перерыва - и такая активная жизнь…
- Так почему не сказала, что устала? Прервись. Просто побудь неделю дома, отдохни, займись чем-нибудь другим… У Лоу ты рисовала, помнится. И даже неплохо. А здесь и карандаш в руки ни разу не взяла…
- Так времени нет.
- Вот и я про то. Прервись с учебой. У меня в кабинете до безобразия голые стены. Нарисуй для меня… на твой выбор, что хочешь. И я перестану завидовать этому мальчишке, что у него твои картины есть, а у меня - нет.
- Да какие "картины", так… И ты сам отказался их взять.
- Ты их рисовала не для меня, - губы сжимаются в тонкую линию. - Зачем они мне? Вечно вспоминать тебя в его доме?
- Хорошо, нарисую, уговорил, - обнимаю его, прижимаюсь к нему. Чтобы чувствовал, что я здесь, с ним. - И не ревнуй, вампирам не полагается.
- Да при чем тут ревность, Лар? - вопрошает устало. - Подлость трудно простить.
Я целую. Не хочу, чтоб он вновь вспоминал. Все в прошлом, мы же решили.
- Справишься с заказом за неделю? Я как раз в четверг вернусь…
- Ты уезжаешь? Сегодня?
- Нет, через пару дней. А сегодня я полностью твой…
Нет, не полностью. Вечером его вновь посетили гости. А я вновь прогулялась с ними по саду, и оставила их с Анхеном в гостиной "углублять дружеские связи". Ничего. Мне, в самом деле, надо отдохнуть. И подумать, о чем будет та картина.
Картина не вышла. Тремор не проходил, я не могла рисовать. Карандаш скользил по бумаге непредвиденными зигзагами, я перепортила кучу набросков, так и не сделав ничего путного. Хотя, если уж совсем честно, толковых идей тоже не было. Так что может быть, проблема была именно в этом.
Анхен огорчился. Не отсутствию картины, подозреваю, она не слишком-то была ему нужна. Но тому, что лучше мне, на его взгляд, не стало.
- А может, ну ее, эту больницу, - предложил он, усадив меня к себе на колени и медленно расплетая мои длинные толстые косы. - Далеко не все, о чем мы мечтаем в юности, выбирая дело всей своей жизни, оказывается действительно нам нужным или подходящим. В детстве просто все. Думаешь: вырасту, выучусь, и всех-всех спасу. А потом вырастаешь, выучиваешься. И понимаешь, что всех - все равно не спасти. И про тех, кого не спасли - не смогли, не успели, не захотели - с каждым днем знаешь все больше. Твой личный список неспасенных растет… Кто-то может жить с этим, кто-то нет… Кто-то может смириться с тем, что медицина - это не про то, что всех спасли, кто-то нет… Так зачем себя мучить?
Задумалась. Неужели он прав, и медицина - действительно не мое? Просто детская мечта про то, как быть нужной людям? Да нет, почему она детская? Я хотела лечить, помогать, облегчать боль. И я могла. О чем уверенно ему и сказала.
- Просто, видимо, сам антураж - темные подземные коридоры, палаты-гроты с призрачным светом. Сам контингент - люди, рожденные на еду… Это, наверное, не совсем та больница, о которой я мечтала. Просто нужно перестроиться, привыкнуть… Это все переходный период, Анхен, это пройдет. Надо просто перетерпеть, я уверена.
- Пройдет… У тебя даже аура стала бледнее, - недовольно качает он головой. - Но если ты уверена, что дело лишь в "антураже"… Давай попробуем чуть изменить программу твоего обучения. Как ты относишься к акушерству?
Неопределенно пожимаю плечами. Не знаю, не думала. Да и не изучала еще этот раздел.
- Думаю, будет лучше, если ты поработаешь в Родильном. Рождение новой жизни - что может быть оптимистичнее? Помочь матери пройти через роды, помочь малышу сделать первый вздох… И у каждого твоего пациента впереди - гарантированно долгая жизнь: детство, юность - до двадцати мы их не трогаем. Так как, попробуешь? Тогда я договорюсь.
Договорился. У меня сменился руководитель. Вместо Бхндара моим обучением занялась Ндаллар'бх'нр'гхра. Надменная, как истинная Лунная, она была не в силах скрыть легкого презрения во взгляде, когда говорила со мной, но к работе своей относилась добросовестно, касалось ли это моего обучения, или ее обязанностей по отделению.
Ко всем роженицам здесь были крайне внимательны, ласка и поддержка со стороны младшего персонала приветствовались, а возникающие проблемы неизменно решались. Вариант ответа "до ужина доживет" здесь, в отличие от Общего отделения, не приветствовался. Всем женщинам здесь предстояло дожить не до ужина, а до следующих родов, а потом и еще до одних, и потому испортить им здоровье по небрежности или недосмотру никто не жаждал. Ибо было чревато.
Ну а дети… Дети - это всегда радость, и я могла часами пересказывать Анхену, как родился один, второй, третий, а у четвертого было обвитие, и воды совсем зеленые, он здорово нас напугал, но, к счастью…
- А ты не думала о том, чтоб родить своего? - огорошил он меня, не дослушав очередную историю.
Какое-то время беспомощно молчу, словно получив удар под дых, потом получается все же выдавить:
- У людей… от вампиров… не рождаются, не ты ли меня учил?
- Так и не рожай от вампира, - невозмутимо ответствует Анхен. - Я даже не стану тратить время, предлагая тебе зачать ребенка с кем-либо из людей, все равно ерунду на тему "люблю - не люблю" услышу. Но достижений медицины в области искусственного оплодотворения никто не отменял. И мы можем подобрать тебе донора с любыми внешними данными, на выбор. Хочешь - даже Петька твой необходимый биологический материал нам сдаст и не узнает, для кого. А захочешь - узнает, мне не важно.
- А что важно? - тяну время, не зная, как ответить на это предложение.
- Чтоб ты была счастлива, чтоб твоя жизнь была заполнена, - он чуть вздыхает. - Я помню, как ты смотрела на детей, когда мы были в Светлогорске. Я знаю, насколько это важно… для любой женщины…
- Только женщины?
- Не только. Но речь сейчас о тебе. И мне кажется, из тебя выйдет замечательная мать.
Мать? Я? Не знаю. Я так давно запретила себе даже думать об этом, смирившись с судьбой, что теперь… просто оказалась не готова к такому обороту. И все никак не могла понять, что же меня смущает во всех этих планах… Ребенок. Не от Анхена, я и не мечтала. Но от неизвестного донора, которого я и не увижу. И можно подобрать, чтоб отец был черноволосый и кареглазый, можно найти похожего на Анхена - хоть приблизительно, насколько возможно - и считать ребенка сыном вампира. Почти семья. Или просто семья, ведь Анхен будет любить моего малыша, я знаю, будет. А что не его… А не его ли, раз он воспитывает?..
Стоп, о чем я вообще?!
- Анхен, но ведь ребенок… Человеческий ребенок не может жить вместе с вампиром, он же сгорит! Ты говорил, тут взрослые люди сгорают за пару лет, а мой малыш…
- А твой малыш будет именно твоим малышом. И от тебя унаследует всю твою непробиваемую невосприимчивость. И все будет хорошо.
- А если не от меня? Если от биологического отца? Разве ты можешь быть стопроцентно уверен?
- Не могу, но у нас нет другой возможности проверить. Иди сюда, - он усаживает к себе на колени, обнимает. - Послушай, я все продумал. Донора выберем из тех, у кого максимально высокие показатели сопротивляемости вампирской ауре. На самых ранних сроках, пока твой организм еще служит малышу надежнейшей защитой от любого вампирского воздействия, проведем все необходимые анализы, выясним возможности ребенка. Если все хорошо - значит, спокойно донашиваешь, рожаешь, воспитываешь…
- А если нет, его что - убивать? - в ужасе хватаюсь за свой, совершенно пустой, живот. - И пытаться еще раз, "для чистоты эксперимента"? И так - пока, наконец, не получится?
- Убивать? Лар, да как тебе в голову-то пришло? У тебя на родине серьезнейший демографический кризис, развернута масса программ, чтоб улучшить ситуацию, а ты про убийство! Нет, конечно, - поцеловал меня в висок, прогоняя мрачные думы. - Ребенок, в любом случае, родится. Просто, если он не будет обладать твоей сопротивляемостью, его придется отправить в Страну Людей. Твоим родным, они не откажутся, тем более, твой отец будет знать, что ребенок твой. Либо отцу ребенка - я не зря упоминал Петю в числе возможных доноров.
- А я…
- А ты сможешь его навещать.
- Как? - интересуюсь совсем невесело. - Ты обещал, я и папу смогу навещать, а что вышло? Мы ни разу там больше не были…
- Пока это сложно Лар, я всегда говорил - не все сразу. Но дети - они очень много значат для вампиров, для всех вампиров. Даже для Владыки. И если в Стране Людей будет воспитываться твой сын - или дочь - разрешение на пересечение Бездны тебе будет получить значительно проще.
Молчу. Энтузиазма нет. Родить ребенка - и потерять его навсегда. И каждый день своей жизни ждать, что тебе разрешат его увидеть.
- Скоро, кстати, нас ждет Зимний Бал, - продолжает меж тем Анхен. - Самая длинная ночь в году, ночь поворота от тьмы к свету почиталась нашим народом еще в глубокой древности. Ее называли "Ночь поворота судьбы", верили, что от того, как ее проведешь, зависит будущее. И до сих пор это один из самых почитаемых праздников.
Киваю. Да, интересно, но сейчас к чему?
- Главный Бал, по традиции, проводится у меня. Прежде - у одного из авэнэ по жребию, теперь у меня. Без жребия, - чуть помолчал, недовольно сжимая губы и вспоминая - едва ли веселое. - Так вот, на Бал, - продолжил, встряхнувшись, - к нам приедет Владыка. И я надеюсь договориться с ним о том, чтобы на Новый Год тебя разрешили навестить родных. Обстановка праздника способствует щедрости и благодушию и сама по себе, конечно. Но все же, если во время Бала ты будешь уже беременна, договориться с Владыкой нам будет значительно проще.
- Перестань, - разрываю его объятья, встаю, отхожу к окну. - Я все понимаю, ты заботишься обо мне, ты хочешь как лучше, но сейчас это больше похоже на шантаж…
- Лара, ну при чем здесь шантаж? - недовольно морщится Анхен. - Я всего лишь обозначаю свое виденье проблемы и все обстоятельства, с этим связанные. В твоей жизни явно не хватает светлых и радостных моментов. А что может принести больше радости молодой женщине, чем рождение ребенка? Тем более, что ты действительно готова к этому. В Стране Людей твой взгляд не пропустил ни одной коляски. Сейчас ты вечера напролет рассказываешь мне о каждом рожденном младенце. Просто представь, насколько полной станет твоя жизнь, когда ты родишь своего.
- Особенно, когда его отнимут.
- Да не отнимут, Лара. Шанс, что он не сможет жить с нами, минимален. Я всего лишь пытаюсь быть максимально объективным, и потому сразу признаю, что такая вероятность есть. Крайне небольшая, но все же есть, - он тоже встает, подходит ко мне, берет за плечи. - Что же до Владыки, так мы живем не в вакууме. Ты хочешь в Страну Людей - я рассказываю, как проще было бы этого добиться. То, что рождение ребенка может оказаться аргументом в разговоре с Владыкой, никак не умаляет радости материнства и важности этого ребенка для тебя лично.
- Радость материнства? Родив ребенка-заложника? Анхен, я люблю тебя. И я на многое готова пойти и еще на большее закрыть глаза ради мира и гармонии в наших отношениях. Но соображать-то я при этом не разучилась. Родить ребенка, чтобы управлять Владыкой, не выйдет. Выйдет ровно наоборот: это у Владыки появится мощнейший рычаг, чтобы управлять нами. Не мы ему будем ставить условия, а он нам. Сейчас ты выговариваешь и выторговываешь у него мою жизнь и мою свободу перемещений, а после рождения ребенка тебе придется выторговывать у него нас двоих.
- Лара, что и как я выторговываю у Владыки - это только мои проблемы.
- Но жизнь - моя. А отца я не видела с лета.
Вывернулась из его рук. Ушла. Просто ушла, не разбирая дороги. Коридорами, переходами, садовыми тропками. И слезы застили глаза, и ничего не могла поделать.
Ребенок. Как все просто. Женщина - это ж такая подросшая девочка, ей просто нужна кукла в размер. Она будет ее нянькать и тетешкать, и будет ей счастье. А выйдет кукла бракованной - так мы сдадим в магазин и другую купим, делов то!.. А чувства ребенка, его потребности? Кем он вырастет здесь, в отсутствии сверстников, друзей, зато в окружении всеобщей жажды?.. Да, я знаю, что мне ответят. Можно родить десяток, и им будет не скучно играть друг с другом в огромном доме и сказочном саду над облаками. Но когда они вырастут - что с ними будет, когда они вырастут? А что будет со мной - и с ними - когда их просто у меня заберут? Под любым предлогом, от "Владыка велел", до "им нужно учиться в человеческой школе". И я должна буду поверить, что так лучше, потому что, если я перестану верить Анхену, что у меня останется?..
Он за мной не пошел. Дождался, когда вернусь сама.
- Успокоилась? - поднял глаза от своих документов. - Не надо все воспринимать в штыки, Лар. Плохая привычка. Мне казалось, ты уже от нее избавилась.
- Прости, - села на диван, стоящий вдоль стены, вздохнула. - Но беременеть к Зимнему Балу я не буду. Беременеть, в надежде вышибить из Владыки слезу умиления, я не буду тоже. Уж извини, но не верю я в эти слезы… И, в любом случае, - поспешила продолжить, видя, что он собирается возразить мне, - я не готова к тому, чтобы иметь детей. Чтобы иметь их здесь, сейчас, абы от кого и с непонятной целью. Детей рожают от любимых.
- Да когда ж у тебя эта ерунда из головы-то выветрится? - страдальчески вздыхает Анхен. - То сексом занимаются только с любимыми, то детей только от любимых рожают. А понятие "случайное зачатие" это я сейчас придумал? Это у вампиров его не бывает, а люди только так и живут. А человеческое выражение "перепихнуться по-быстрому" - это тоже исключительно про любовь? А искусственное оплодотворение - его лично сейчас для тебя придумали? И тысячи женщин к нему не прибегали, дабы родить не "ребенка от любимого", но ребенка, которого будут любить? Про любимых приемных детей ты тоже никогда прежде не слышала?