"Конечно, – мгновенно и уверенно ответил Эйден. Кейтлин облегчённо вздохнула. – Книгу издали в конце шестнадцатого века. Ваиро был епископом. Мало кто знает, что с детства он также изучал математику, философию и физику. На его мировоззрение оказали влияние Платон и Сократ, а также в какой-то мере Гиппократ. Существуют доказательства того, что век спустя его теории оказали влияние на взгляды Исаака Ньютона. "De Fascino" считалась новаторским трудом для своего времени. В наши дни такую книгу встретишь редко. А почему ты спрашиваешь?"
Кейтлин испытала большое облегчение – решение о звонке Эйдену было верным ходом.
"В нашей библиотеке есть эта книга", – сказала она.
Эйден замолчал, и Кейтлин знала, что её слова произвели на него большое впечатление.
"В ней я кое-что нашла. Это что-то вроде ритуала, церемонии. Ваиро утверждает, что она может помочь излечить вампира. Проблема в том, что страница с описанием церемонии разорвана пополам, и вторая половина отсутствует. Это оригинальное издание – нашей библиотеке его дали на время – и я не нашла существующих копий в нашей базе данных. Мне нужно найти вторую половину страницы".
Кейтлин замолчала, и в телефоне надолго повисла тишина. Она надеялась, что у Эйдена было решение проблемы. Если кто-то и мог ей помочь, то только он. Эйден был её последней надеждой.
Затянувшаяся тишина действовала на неё угнетающее, и ей даже показалось, что профессор повесил трубку. Только она собралась спросить, что он думает, как раздался голос:
"Тут мы сталкиваемся с двумя проблемами. Первая – имеет ли этот так называемый ритуал практическую ценность? Несмотря на утверждения автора о беспристрастности, на самом деле Ваиро был чрезвычайно субъективен, и его работа считается противоречивой. Нет доказательств того, что изложенные в труде факты точны. Также ты должна учитывать, что некоторые идеи он позаимствовал, некоторые ему подсказали, а другие, возможно, он украл. Шансы на то, что этот ритуал действует, очень невелики. Хотя надежда есть. Я не могу сказать, что это невозможно, но маловероятно".
"Но надежда всё-таки есть? – спросила Кейтлин. – Вы признаёте, что существует хотя бы небольшая, но вероятность?"
"Да, – ответил Эйден. – В книгах описываются ритуалы и формулы, которые учёные не могут опровергнуть, несмотря на долгие годы попыток. Я говорю да. Надежда не велика, но она есть.
Существует и вторая проблема, заключающаяся в поиске копии книги. Ты упускаешь один немаловажный факт: большинство людей не знают, что на самом деле труд Ваиро был опубликован дважды. Могу предположить, то та книга, что есть в библиотеке, была издана в Венеции в 1589 году".
Кейтлин была поражена.
"Да, верно".
"Мало кто знает, что это было уже второе издание. Первое – ещё более редкое. Книга была издана в Париже в 1583 году, поэтому копий книги действительно две".
Его знания как всегда лишили Кейтлин дара речи. Но она не могла и представить, где искать первое издание.
"Почему оно нигде не упоминается?" – спросила она.
"Потому что это неофициальная копия", – ответил Эйден.
Кейтлин пыталась понять: "Неофициальная?"
"В мире есть важные книги, существование которых ото всех скрывается. Эти книги передаются из поколения в поколение, а за их сохранность отвечает сеть оккультных библиотекарей. Существуют труды, которые они оберегают от того, чтобы они попали в руки обычных людей, и книги, в наличии которых они никогда не признаются. Сомневаюсь, что подобные издания можно найти хотя бы в одной библиотеке или университете, но это не значит, что у них их нет. Ты можешь получить доступ к этой сети только при наличии нужных рекомендаций".
"То есть вы говорите, что вторая копия книги однозначно существует?" – взволнованно спросила Кейтлин.
"Я этого не утверждаю, я лишь говорю, что существует такая возможность. Единственная, к кому ты можешь с этим обратиться, это Роуз. Она владеет магазином редких книг в Маре, на улице Ру Шарлемань, 6".
Глаза Кейтлин округлились от удивления.
"В Париже?" – спросила она.
"Да. Это самый старый магазин редких книг, в котором можно найти лучшие в мире экземпляры по эзотерике и оккультным наукам. Роуз никогда не расскажет об этом незнакомцу, но в магазине есть потайная комната, в которой хранятся редкие книги, которые не выставляются на полки магазина. Если ты спросишь про комнату у неё напрямую, она будет всё отрицать, но если ты назовёшь моё имя и объяснишь экстренность твоего случая, возможно, она проведёт тебя внутрь. Это твой единственный шанс".
"Но это в Париже, – сказала Кейтлин, пытаясь прийти в себя. – Может, прежде чем отправиться туда, мне следует ей позвонить и спросить, если ли у неё эта книга? Может, она сможет переслать мне её по факсу? Или отсканировать?"
Эйден громко вздохнул.
"Роуз, наверно, уже около ста лет, и она не пользуется современными средствами связи. Более того, тебе крупно повезёт, если она вообще откроет дверь. Чаще всего дверь её магазина заперта, но это не значит, что магазин не работает. Она открывает его двери только определённым покупателям. Она не будет ничего сканировать и отправлять по факсу. Она даже не отвечает на телефонные звонки. Прости, но ты должна поехать туда сама. Это единственный шанс".
"Спасибо вам, Эйден, – от души поблагодарила Кейтлин. – Правда, спасибо".
"Надеюсь, у тебя всё получится, – ответил он. – Искренне надеюсь".
Он положил трубку. Кейтлин продолжала сидеть, не двигаясь и пытаясь уложить услышанное в сознании. Очевидно, другого выхода у неё не было – нужно было отправляться в Париж.
В комнату вошёл Калеб с телефоном в руках.
"Что ты делаешь? – отрезал он. Кейтлин не понравился его тон. – Я изо всех сил пытаюсь дозвониться до Скарлет, а ты просто сидишь здесь. Тебе безразлична судьба нашей дочери?"
Кейтлин поднялась с места, готовая идти собирать вещи: "Я волнуюсь о ней больше, чем ты можешь себе представить".
"Я звоню ей, не переставая, а она не берёт трубку, – сказал Калеб, прохаживаясь по комнате. – Я уже позвонил всем её друзьям и их родителям. Никто ничего не знает. Я только что говорил с Самантой, которая зашла на страницу Скарлет в Facebook. Там все только и говорят, что о сегодняшней вечеринке в доме Уилсонов. Мне кажется, она тоже там. Уверен, что она там с этим Блейком. По мне, так это он – источник всех наших проблем".
"Это глупо, – сказала Кейтлин. – Блейк тут ни при чём".
Она пересекла комнату и сложила свои книги и бумаги в портфель.
"Я пойду туда, – сказал Калеб, – найду её и приведу домой".
Он остановился и посмотрел на жену.
"Куда ты собралась? – с недоверием спросил он, глядя на портфель. – На работу?"
"В Париж", – ответила Кейтлин.
"Париж? – обескураженно переспросил Калеб. – Ты, должно быть, шутишь?"
"Нет, – ответила Кейтлин, не отвлекаясь от сбора вещей. У неё не было времени на разговоры, и ей было безразлично, что обо всём этом думал Калеб. Она знала, что он попытается её остановить. – Там находится книга, которая мне очень нужна. Мне кажется, она сможет помочь Скарлет".
"Книга? В Париже? Ты в своём уме?"
Калеб смотрел на неё так, будто у Кейтлин только что выросли две дополнительные головы.
"Послушай, – сказала она, пытаясь всё объяснить, – ты не знаешь, что произошло сегодня в церкви. Когда Скарлет была там, стёкла разлетелись вдребезги. Это сделала наша дочь, разве ты не понимаешь? Всё это не простые совпадения. Она превращается в вампира, и я – единственная, кто может её спасти".
"Ты больна, – заикаясь, проговорил Калеб. – Тебе нужна помощь. Правда. Ты сходишь с ума. Невероятно, что ты хочешь бросить нас сейчас, когда мы больше всего в тебе нуждаемся. Когда наша дочь пропала, ты бежишь как крыса с тонущего корабля и хочешь улететь в Париж, – добавил он, скрываясь на крик".
"Ты не понимаешь, – также почти крича, ответила Кейтлин. – Моя поездка в Париж – это единственное, что может ей помочь".
Калеб выглядел подавленным.
"Мне кажется, я больше тебя не узнаю".
Его слова больно ранили Кейтлин, и она была готова разрыдаться. Она знала, что их брак рушится на части.
Она больше не могла здесь находиться. Не сказав больше ни слова, Кейтлин схватила свой портфель, вышла из дома и прошла к машине, намереваясь улететь в Париж ближайшим рейсом.
Глава десятая
Сердце Скарлет радостно забилось, когда Сейдж остановил машину у своего особняка. Он увёз её с вечеринки, и Скарлет до сих пор не оправилась от шока при виде его машины – это была чёрная Lamborghini. Она никогда не видела такой автомобиль вживую. Оказавшись внутри, на упругом кожаном сиденье, которое, казалось, было совсем близко к земле, Скарлет не могла не подумать, что её жизнь становится всё более и более нереальной.
Она не знала никого, кто владел бы подобной машиной. Более того, она никогда не встречала никого, кто вёл бы себя так же по-взрослому, загадочно и вне времени, как Сейдж. Все его действия лишь добавляли загадочности его личности. Каждый ответ Сейджа порождал ещё больше вопросов. Откуда у него была Lamborghini? Неужели он настолько богат?
По дороге к его дому они почти всё время молчали, что лишь способствовало созданию мистической атмосферы.
Сейдж вёз Скарлет по хорошо знакомым улочкам города, потом сделал несколько поворотов и вывез её на дорогу, по которой она почти никогда не ездила, хотя и прожила в этом городе всю свою жизнь. Петляя, трасса вывела их на знаменитую дорогу вдоль реки, на которой, глядя на Гудзон, стояли самые изысканные и богатые особняки. Через несколько километров Сейдж завернул к одному из них.
Сейчас перед ними медленно раскрывались огромные кованные ворота.
Скарлет не верила своим глазам. Она никогда не была в особняке и не знала никого, кто бы там жил. И вот откуда ни возьмись появился Сейдж на своей чёрной Lamborghini и привёз её в самый большой и изысканный из всех особняков в округе.
Они ехали по бесконечной подъездной аллее. Лужайка перед особняком была площадью с городской парк. Машина мчалась под рядами вековых деревьев, бросающих тень на дорогу. Сквозь их ветви было видно луну. Наконец, показался сам дом.
Это был не дом, а большой каменный особняк с несколькими флигелями. Зелень окружающего сада уходила прямо к реке Гудзон. Это был самый красивый из домов, что Скарлет когда-либо видела. Он казался сказочным.
Ей не верилось, что Сейдж здесь жил. И она до сих пор не верила, что из всех девочек в школе он выбрал её. Это всё было слишком хорошо, чтобы быть правдой. Она сгорала от желания задать ему миллион различных вопросов, но даже не знала, с какого начать.
"Это дом твоих родителей?" – спросила Скарлет.
"Иногда, да", – загадочно ответил Сейдж.
Как всегда каждый его ответ порождал массу вопросов.
"Как это?" – не унималась Скарлет.
Ей не хотелось совать нос не в свои дела, но ей казалось, что если они хотят узнать друг друга лучше, то им не помешают ответы. Скарлет нужно было знать, с кем она проводит время.
"У нас есть дома по всему миру. В последнее время мы не часто останавливались в этом доме".
Сейдж дал ей ответ, но Скарлет было мало. Она решила, что пока и этого было достаточно. Ей не хотелось, чтобы их общение походило на допрос.
Сейдж притормозил у входа в дом, и они вышли из машины. В окнах горел мягкий свет.
"Твои родители дома?" – удивлённо спросила Скарлет.
"Нет, они ушли. Вся моя… семья ушла на весь вечер".
"Так у тебя есть братья и сёстры?" – спросила Скарлет.
"Одна родная сестра и очень много двоюродных братьев и сестёр".
"И вы все живёте здесь?" – спросила Скарлет, не понимая, как небольшая семья могла жить в таком огромном доме.
"Иногда, – ответил Сейдж. – Они постоянно то приезжают, то уезжают. За ними сложно уследить".
И снова его ответ лишь разжигал её любопытство, но Скарлет старалась держать себя в руках.
Взявшись за красивый медный дверной молоток, Сейдж надавил плечом на сводчатую дубовую дверь, которая была около полуметра толщиной. Дверь заскрипела, и Скарлет показалось, будто он отворяет портал в другой мир.
Они вошли в дом, и Сейдж с грохотом закрыл дверь.
Так они оказались в тёмной, каменной приёмной, освещённой низковесящими канделябрами, в которых горели свечи. Скарлет посмотрела направо и налево и увидела расходящиеся в обе стороны многочисленные пустые комнаты. Свет от свечей, расположенных по стенам, дарил мягкое и тёплое сияние. Другого источника света здесь не было, и в комнатах царил полумрак. Скарлет также заметила огромные мраморные камины с обеих сторон комнаты. В них догорали поленья.
Это был самый красивый дом, в котором ей приходилось бывать. Она не понимала: в комнатах виднелась тёмная старинная мебель; посреди гостиной стояла кровать с балдахином; у дальней стены около камина стоял шезлонг; а каменные стены были украшены изысканными зеркалами и персидскими коврами. Скарлет казалось, что она вошла в музей средневековья.
Она вопросительно посмотрела на Сейджа. Неужели он здесь жил? Что это за место?
В дальнем углу комнаты Скарлет заметила чёрный рояль Стейнвей. Судя по тяжёлым массивным ножкам роялю было не менее нескольких сот лет. Скарлет сгорала от любопытства.
"Ты играешь?" – спросила она. Она всегда мечтала научиться играть на рояле. Недавно она начала слушать не только поп, но и классическую музыку. Скарлет находила её расслабляющей, особенно перед сном.
Сейдж пожал плечами: "Немного".
"Можешь что-нибудь сыграть? – попросила она. – Мне бы хотелось послушать".
Сейдж был в нерешительности.
"Ну, давай-же", – подначивала Скарлет.
Сейдж медленно подошёл к роялю и с тоской посмотрел на инструмент так, будто не садился за него уже многие годы. Выдержав длительную паузу, он, наконец, сел на стул.
Смахнув толстый слой пыли с крышки, он медленно поднял её и откинул назад. Сейдж посмотрел на клавиши, закрыл глаза и сделал глубокий вдох. Казалось, что с роялем у него было связано множество воспоминаний.
"Я сыграю тебе то, что играл в детстве", – сказал он.
Скарлет подошла и встала рядом. Она смотрела на луну через огромные окна высотой во всю стену. Лунный свет освещал рояль. Через старинные, покорёженные рамы Скарлет видела огромный задний двор, окружённый дубами и спускающийся к реке; а за ним сверкал сам Гудзон.
Сейдж начал играть, и от звуков музыки у Скарлет перехватило дыхание. Музыка уносила её куда-то вдаль. Это была самая прекрасная мелодия, которую ей приходилось слышать – она была медленной, мягкой и мрачной. Чем больше Сейдж играл, тем более расслабленной Скарлет себя чувствовала. Звуки наполнили воздух, избавляя её от стресса последних дней. Все проблемы с родителями, стресс от пережитой болезни, драка с Вивиан, ссора с Марией…всё это медленно уходило прочь.
Когда Сейдж закончил играть, в комнате воцарилась спокойная тишина. Старинные часы пробили несколько секунд прежде, чем она открыла глаза.
"Это было прекрасно", – сказала Скарлет.
Сейдж улыбнулся, а затем быстро и смущённо закрыл крышку рояля.
"Я давно не играл", – сказал он.
"Что это была за мелодия?"
"Бетховен, – ответил Сейдж. – "Лунная соната". Слышала бы ты, как он её играл, – с ностальгией добавил он, глядя вдаль и будто вспоминая".
Скарлет была в замешательстве.
"А разве он не умер много лет назад? – спросила она. – Как ты мог слышать, как он играет?"
Сейдж не нашёлся, что ответить.
"Я хочу сказать… хм… я имел в виду, что слышал запись его игры".
Сейдж покраснел, как будто его поймали на лжи. Скарлет подумала, что его ответ был странным – в те времена ещё не существовало записывающих устройств. Как он мог слышать, как Бетховен исполняет это произведение?
Сейдж быстро встал из-за рояля, взял Скарлет за руку и повёл её через дом. Она сразу же отвлеклась от странных мыслей. От прикосновения его руки по телу будто проходил ток – ей было сложно думать о чём-либо другом.
Скарлет нервничала, пока Сейдж переводил её из одной комнаты в другую. Она гадала, куда они направлялись. Неужели он вёл её в свою комнату? Если так, то что ей следует сказать?
Скарлет начала нервничать ещё сильнее, когда подумала о том, как сильны были её чувства к Сейджу. Она вспомнила Блейка, их свидание у реки и её странное превращение. Жажда крови. Она испугалась, что подобное могло произойти вновь, только на этот раз в присутствии Сейджа. Она не могла этого допустить. Она не могла всё испортить во второй раз. Она умоляла собственное тело не меняться. Она молилась, чтобы ничего не произошло, и ей не пришлось убегать отсюда.
Господи, пожалуйста, пусть всё будет нормально. Только сегодня. Пусть сейчас всё пройдёт хорошо.
Сейдж подвёл Скарлет к высоким французским дверям. Сняв медный замок, он вытащил болты и повернул красивые дверные ручки. Толкнув обе двери, он взял Скарлет за руку и вывел на широкую каменную террасу.
Ночной воздух был свеж. Терраса была огромных размеров – около пятнадцати метров в длину и ширину, – заканчиваясь широкими мраморными перилами.
Сейдж подвёл Скарлет ближе и облокотился на них. Перед собой она видела огромную полную луну и сверкающие в её свете воды Гудзона. Воздух наполнял шелест листвы вековых деревьев.
Скарлет казалось, что она попала в картинку на открытке. Ей хотелось, чтобы это мгновение длилось вечно.
При этом она почувствовала непреодолимое желание получить ответы на свои вопросы. Кем был Сейдж на самом деле? Всё было слишком хорошо, чтобы быть правдой.
"Расскажи мне о себе", – попросила Скарлет, повернувшись и посмотрев на него. Его загадочные серые глаза сверкали в свете луны, когда он смотрел на горизонт.
"Что именно?" – спросил он.
"Что угодно. Всё. Я ведь ничего о тебе не знаю. Ты такой… загадочный. Никто ничего о тебе не знает, словно ты возник из ниоткуда. Расскажи мне о себе. О твоём прошлом. Откуда ты, о твоей семье. Вы… другие. Ты не такой, как все вокруг, разве ты сам этого не замечаешь?"
Сейдж отвёл взгляд, и Скарлет оставалось лишь надеяться, что она не перегнула палку со своим любопытством. Её убивала неизвестность, и она не могла не спросить.
"Я не понимаю, почему нельзя быть не таким, как все остальные", – ответил Сейдж.
"В этом нет ничего плохого. Мне это неважно. Мне просто хочется знать, с кем я общаюсь".
Сейдж вздохнул.
"Моя семья довольно сумасшедшая. Прости, я хотел бы рассказать больше, но не могу. Возможно, однажды я смогу рассказать тебе всё, и ты поймёшь".
Скарлет почувствовала лёгкое разочарование. Она не понимала. Почему он не мог рассказать всё сейчас?
"Однако я могу сказать тебе вот что, – продолжил Сейдж. – Я знаю, что мы едва знаем друг друга, но ты мне не безразлична. Ты мне очень нравишься".
Он развернулся и посмотрел Скарлет в глаза. Сила его взгляда была сногсшибательной. У неё даже закружилась голова.
"Как только я тебя увидел в школьной столовой, а потом около дома, у меня появилось ощущение, что я тебя уже откуда-то знаю, что мы с тобой связаны".