Но после четырех месяцев тайных свиданий с Джо Саша решила, что с нее довольно. Она достаточно долго была одинока, слишком много времени потратила на поиски такого мужчины, как Джо, не связанного узами брака. Ей уже стукнуло тридцать три, и наконец она поняла, что такие мужчины, как Джо - красивые, умные, с хорошим чувством юмора и с тугими кошельками, - никогда не бывают свободными. Значит, она просто украдет своего мужчину у другой женщины. А что еще оставалось?
Она взяла на вооружение советы Джерри Холл стать кухаркой на кухне, горничной в гостиной и проституткой в постели. У Джо никогда еще не было такого секса: она делала все, везде и в любое время. Поначалу это было как наркотик - секс, потом еда, и все полностью под его контролем, она всегда была в его распоряжении.
И, когда Саша поняла, что он на крючке, она начала давить - не сильно, но так, чтобы Джо понял серьезность ее намерений. Несколько опасных посланий по электронной почте. Странный телефонный звонок ему домой, чтобы услышать его голос. Пару раз, когда подходила Элис, Саша бросала трубку. Любовные записки, спрятанные в карманах его пальто в надежде на то, что их обнаружит Элис.
Элис не обнаружила их. Зато обнаружил Джо. И пришел в ярость. Так они не договаривались, гневно бросил он ей, отчаянно пытаясь выпутаться из этой истории, пока его не разоблачили. Она знала, что он не собирается уходить от жены, и о каком продолжении отношений могла идти речь, если она разрушила его доверие?
Саша мгновенно осознала, что оставленной в кармане запиской перешла черту, и пыталась просить прощения, убедить его оставить все как было, обещая, что подобного больше не повторится, но Джо не мог рисковать.
Некоторые мужчины после такой встряски навсегда забывают о походах на сторону, и Джо, правда, на какое-то время, стал примерным мужем. Да, временно. Каждый вечер к восьми он уже был дома, и, если звонил сказать, что задержится на совещании, так оно и было.
Он уезжал в командировки, останавливался в лучших отелях, встречался с клиентами в баре, потом обедал с ними, возвращался к себе в номер один и перед сном звонил Элис сказать о том, как он ее любит.
А потом во время поездки в Данию он познакомился с Ингой, официанткой из кафе, что находилось рядом с отелем. Он познакомился с ней в первый день командировки, а на третий день уже был с ней в постели. Командировка не считается, сказал он самому себе, подавляя чувство вины, ведь в Лондоне я ничем подобным не занимаюсь.
Так продолжалось еще четыре месяца.
И вот теперь в его жизни есть Валери. Достаточно эксцентричная, чтобы не поддаваться его обаянию, достаточно опасная, поскольку все делает по-своему и обожает всякие неожиданные выходки.
Он знает, что, с одной стороны, Валери - это безопасный выбор. Слишком искушенная в любви, она понимает, что секс - это не более чем секс, и в этом плане от нее не стоит ждать угроз его браку. Но Элис не глупа, и до вчерашнего вечера, когда Валери явилась в ресторан, затеяв очередную игру, Джо не задумывался о том, насколько у нее может хватить терпения.
Теперь Джо гораздо более осторожен в выборе женщин, и все-таки случаются досадные промахи. И вот, в очередной раз оказавшись на грани провала, он дает себе слово покончить со своими похождениями, остепениться и вновь стать примерным семьянином.
* * *
- Валери. - Он смотрит на нее сверху вниз, зная, что больше никогда не станет спать с ней. - Я больше не могу это делать.
- Я догадывалась, что рано или поздно ты это скажешь, - Валери тянется за халатом, поскольку, при всей своей жесткости и беспощадности, обнаженная, она чувствует себя незащищенной. - Это все из-за того, что я вчера появилась в ресторане? Или я тебе просто надоела? - Она не то чтобы расстроена, ей просто любопытно, и они оба знают, что в ближайшие несколько дней в ее жизни появится очередной Джо, а, может, за дверью уже выстроилась целая очередь таких Джо.
- Ну ладно. Тем лучше. Я хорошо провела время. - Она обхватывает его лицо и целует в губы, нежно поглаживая по щекам. - Ты теперь попытаешься быть преданным мужем?
Джо кивает головой.
Валери улыбается:
- До тех пор, пока не подвернется очередная Валери.
И она отворачивается и ныряет обратно в постель.
- Всего доброго, милый.
- Тебе тоже. - Джо рад тому, что она отнеслась ко всему так спокойно, как настоящий профессионал, и тут же задается вопросом, правильно ли он поступает. Валери видит, что в глазах его зажигается огонек, и качает головой.
- Нет, Джо. Никакого прощального секса. Я предпочитаю рубить концы сразу. - Она посылает ему воздушный поцелуй. - Возвращайся домой к жене и береги ее. Передай Элис привет от меня.
Джо издает вздох облегчения, покидая квартиру Валери. Теперь никаких сомнений. Ее последние слова убедили его в том, что он все делает правильно.
- Я ненавижу эти дурацкие мероприятия. - Элис стоит на четвереньках, телефонная трубка зажата у нее между подбородком и плечом, пока она намазывает толстым слоем растворителя ножки овального столика из вишневого дерева, который она выловила в антикварном магазинчике.
- Я знаю, дорогая, - заискивающе произносит Джо на другом конце провода, - но это всего лишь открытие художественной галереи, и я тебе обещаю, что мы не задержимся надолго.
Когда-то Элис была бы в восторге от перспективы оказаться на открытии художественной галереи. Она бы чувствовала себя избранницей божьей, если бы ей выпал шанс присутствовать на таком гламурном мероприятии, не говоря уже о том, что ей повезло бы увидеть картины, прежде чем их увидят другие, и она могла бы подольше постоять перед каждой, формируя собственное мнение.
Но Элис уже избавилась от прежних иллюзий. Она усвоила, что открытие художественной галереи всего лишь очередная возможность поглазеть на других и показать себя. Что по приходе вам будет тут же предложен бокал шампанского, который поднесет на серебряном подносе официант, а потом придется ходить по залу, разбрасывая воздушные поцелуи всем знакомым лицам, восхищаясь произведениями искусства, к которым на самом деле и подойти-то невозможно из-за большого наплыва гостей.
- Ты обещаешь, что мы после открытия сразу же поедем домой? И никаких других вечеринок? - Она бросает в ведерко кисть и берет кусочек стекловаты.
- Обещаю. Что ты сейчас делаешь, Элис? Что там за шум?
- Я обдираю краску со столика, который купила.
Джо смеется.
- Удивляюсь, почему ты всегда настаиваешь на том, чтобы сделать это самой. Сейчас можно купить какую угодно мебель.
- Потому что мне это нравится, - говорит Элис. Уже в сотый раз. - Ты же знаешь, что я получаю от этого удовольствие.
- Нет, просто ты странная. Ты единственная женщина из всех, кого я знаю, которая получает удовольствие от того, что под ногти забивается грязь и что руки по локоть в краске.
"Это потому, - мысленно отвечает Элис, - что я единственная женщина из всех тебе известных, которая считает, что в жизни есть вещи поважнее маникюра и глянцевых журналов".
- Обещаю, что отмоюсь к вечеру.
- Обещаю, что испачкаю тебя перед отходом ко сну.
- Ты когда-нибудь избавишься от этого школьного юмора?
- А ты этого хочешь?
Элис улыбается, чувствуя себя любимой и желанной, млея от ощущения близости с мужем. Это бывает теперь так редко, но все-таки иногда случаются просветления, в их отношения возвращается легкость. И Джо не кажется таким далеким и чужим, а становится тем самым Джо, которого она когда-то полюбила.
Вот как теперь, когда работа не требует ежеминутного присутствия в офисе, когда деловые командировки не так часты и не так продолжительны.
Когда на работе становится поспокойнее, Джо расслабляется. Он вновь становится любящим веселым супругом, каким был в самом начале их совместной жизни, и она научилась в полной мере наслаждаться такими периодами, поскольку знает, что они наступают ненадолго.
Время от времени до нее доходят слухи о ее муже, но она предпочитает игнорировать их. Неверность - это нечто такое, о чем она пока даже думать не готова.
4
Такси с визгом тормозит у входа в галерею на Корк-стрит. Даже из машины Элис видит, что Джо уже там, возвышается над толпой, и о чем-то оживленно беседует с супружеской четой, которую они периодически встречают на подобных светских раутах.
Они не то чтобы друзья. Просто знакомые. В окружении Элис и Джо мало тех, кого Элис называет друзьями, - скажем, как Эмили, да и вообще мало друзей в истинном понимании этого слова.
Разумеется, многие считают Элис своим другом, особенно те, кто надеется извлечь выгоду от общения с Элис Чамберс. Но Элис слишком хорошо знает, в каком лицемерном обществе ей приходится вращаться, и научилась относиться к заверениям в подлинной дружбе с определенной долей здорового скептицизма.
И все-таки многие хотят дружить с ней. Люди хотят узнать о ней побольше, надеются позаимствовать у нее хотя бы частичку ее удачи и успеха. Женщинам импонирует в ней естественное тепло, а налет загадочности интригует.
Они не знают, откуда она взялась, им известно лишь то, что Джо, великий ловелас и завидный холостяк, вдруг объявил о том, что собирается жениться, причем на женщине, о которой никто ничего не слышал.
Вот почему они отчаянно пытаются залезть к ней в душу. Но Элис с неизменно очаровательной улыбкой возвращает разговор к их собственным персонам, и светские дамы, которые так любят говорить о себе, через некоторое время обнаруживают, что так ничего о ней и не узнали.
Конечно, разговоры о ней идут. Кто-то из женщин пустил слух, что она была официанткой, кто-то уверяет, что видел, как она подавала суши на званых обедах много лет тому назад. Другие говорят, что это был ее собственный бизнес, что она была исключительно успешной бизнес-леди, что сегодняшние лидеры ресторанного дела - "Рубарб" и "Мустард" - полностью скопировали ее уникальный инновационный стиль.
И, хотя правых нет, разговоры продолжаются. Тем более что поговорить-то особо и не о чем.
Элис часто присутствует на светских раутах, всегда безукоризненно и модно одетая, неизменно учтивая, она никого не подпускает к себе слишком близко. И чем дольше длится ее брак, тем больше сплетен вьется вокруг него.
Одни говорят, что она отказывает Джо в сексе, поэтому он и волочится за каждой юбкой. Она - бисексуалка, говорят другие, и они с Джо устраивают любовь втроем, приглашая кого-нибудь из его чернокожих девиц. А еще говорят, что она садомазохистка, и один архитектор переоборудовал часть их дома в камеру пыток, где полно всяких орудий и цепей.
Но факт остается фактом: светские львицы заинтригованы Элис Чамберс, потому что попросту не знают, кто она такая. Они бы многое дали за то, чтобы оказаться мухой на стене ее спальни, они обожают следить за ее выходами в свет, внимательно смотрят, во что она одета, что делает, чтоб запастись пищей для новых сплетен.
Элис открывает дверь в галерею и с улыбкой приветствует Джо. Ей приходится проталкиваться сквозь плотную толпу гостей, чтобы приблизиться к нему. Она уже успела заметить немало знакомых лиц, так что с учетом воздушных поцелуев и вежливых вопросов "Как дела?" она доберется до него лишь через несколько минут.
На картины никто не смотрит. Воздух наполнен плотным гулом голосов и смехом, люди постоянно оборачиваются, чтобы посмотреть на вновь прибывших гостей.
Совершенно очевидно, что сегодня вечером галерея стала местом тусовки. Посмотрите туда вон платиновая блондинка в топе с обнаженным плечом, разве это не та знаменитая It girl? А та брюнетка со зловеще растущим брюхом, разве это не - ну, сами знаете кто? А вон в углу и поп-звезда, с отреставрированным лицом.
Сегодня все они здесь, под прицелом фотокамер папарацци, которые лихорадочно мечутся, не зная, кого снимать в первую очередь.
Знаменитости оборачиваются и обращают к камерам ослепительные улыбки, неизменно выбирая выгодный ракурс и грациозно вытягивая ноги. Они болтают с фотографами, зная, что это идет на пользу, что, пока они заигрывают с прессой, их имена будут мелькать на страницах газет и журналов.
Дамы, не вхожие в круг знаменитостей, бросают на папарацци свирепые взгляды, в которых тоска по славе и надежда на то, что хотя бы своим презрением они добьются внимания со стороны пишущей и снимающей братии.
Фотографы с интересом поглядывают на Элис, двое из них уже узнали ее по предыдущим репортажам светской хроники, и, как только один из них призывно поднимает камеру, чтобы сделать снимок, другие слетаются роем, чтобы не пропустить главное, и скоро, к великому ужасу Элис, все присутствующие начинают таращиться на нее.
Элис не собирается позировать. Никаких белоснежных улыбок и гладких загорелых бедер, как бы невзначай проскальзывающих в разрезе длинного платья. Элис устремляет взгляд в пол, опускает голову и быстро протискивается сквозь толпу, в надежде как можно быстрее добраться до Джо, мечтая лишь о том, чтобы ее оставили в покое.
- Элис? - Она поднимает глаза и видит Эмили, которая бросается к ней и впивается мертвой хваткой. - Какой кошмар тут творится.
- О Эм! - шепчет она. - Я ненавижу эту публику.
- Замечательно. - Эмили с улыбкой отпускает ее. - Тогда зачем ты меня сюда пригласила?
- Да я не думала, что ты придешь. Ты никогда никуда не ходишь, Эмили, так почему же ты здесь?
- Ты права, я никогда не хожу на такие мероприятия, потому что, как и ты, ненавижу эту публику. Но ты моя лучшая подруга, я люблю тебя и сто лет тебя не видела, поэтому решила прийти на этот раз.
- Ты меня сто лет не видела, потому что всегда слишком занята.
- Да брось ты, Элис. Это ты у нас все время занята - то на благотворительных акциях, то на премьере фильма, то на обеде в "Айви".
- Хорошо, мы обе заняты. Надеюсь, ты удовлетворишься этим объяснением.
Эмили хохочет.
- Да. С этим я соглашусь.
- Пошли к Джо. - Элис видит, что Джо уже закончил беседу и ждет, пока Элис подойдет к нему. - Он будет рад видеть тебя.
Эмили до сих пор не может понять, как вести себя с Джо. Ей всегда было неуютно от его чрезмерной игривости (нет, с Эмили он не флиртовал, он бы просто не осмелился пойти на это). Хотя Элис говорила, что доверяет ему, Эмили о себе такого сказать не может, хотя и вынуждена признать, что в Джо есть нечто неотразимое, перед чем устоять совершенно невозможно, и она, при всем своем желании ненавидеть его донжуанские замашки, ловит себя на том, что ей это нравится в нем.
Разумеется, до Эмили слухи не доходили. Эмили вращается в совершенно другом социальном кругу, и, хотя она периодически появляется в обществе Элис, ей неуютно рядом с этой публикой, так же как и публике неуютно с ней.
Когда Элис поступила в колледж ресторанного дела, Эмили отправилась в годичное путешествие. Одна. Она бросила в свой рюкзачок один свитер, пару рубашек, три пары шорт, четыре майки, пять пар гольф и одиннадцать бутылок бальзама для волос - ее единственная роскошь, хотя она и говорила, что без бальзама совершенно невозможно справиться с ее непослушными кудрями, - и сорвалась автостопом во Францию.
Все говорили ей, что она сумасшедшая. Путешествовать? Да. Одной? Абсолютное безумие. Только Элис полностью поддерживала ее и очень переживала, что не может присоединиться к подруге.
Итак, Эмили отправилась во Францию, влюбилась там в Лорана, сына состоятельного хозяина отеля из Сан-Поль де Ванса (с которым случайно познакомилась в парижском баре, будучи совершенно пьяной). Совершила путешествие на Лазурный берег, где пожила с семьей Лорана в роскошном поместье, а оттуда они уже вдвоем рванули через границу в Италию, посетив Сан-Ремо, Неаполь, а потом и побережье Амальфи с его Сорренто и Позитано.
Это было самое романтичное и авантюрное время в жизни Эмили. После Позитано Лорану нужно было возвращаться домой, чтобы приступить к работе в отцовском бизнесе, и при прощании пролились реки слез. Эмили очень хотелось последовать за ним на юг Франции, но она планировала путешествовать месяцы, годы и, хотя она любила Лорана, знала, что, если не осуществит задуманное, будет жалеть об этом до конца дней своих.
Так что из Италии она отправилась в Грецию, где связалась с компанией австралийцев, и благодаря тому, что ей удалось скопить денег, она смогла купить билет на самолет до Сиднея. Следующие восемь месяцев работала официанткой в Австралии, оставив себе под конец шесть недель для путешествия по стране.
Она писала Элис длинные письма о своих приключениях, о людях, с которыми познакомилась, и Элис отвечала ей, пытаясь представить свою учебу в колледже столь же яркой, как и жизнь Эмили, но безуспешно. Разве можно было сравнивать?
К моменту возвращения в Лондон у Эмили на счету было два мимолетных и три серьезных романа с крепкими загорелыми австралийцами, а Лоран был напрочь забыт и вычеркнут из сердца.
Дружба Элис и Эмили продолжалась, словно Эмили никуда и не уезжала. "Вот что значит настоящие друзья, - говорила Эмили. - Можно годами не видеться, а при встрече такое впечатление, будто и не расставались".
Так было вплоть до того рокового вечера, когда Элис случайно встретила Джо. Элис позвонила Эмили на следующий день, взволнованная до такой степени, что едва могла говорить.
- Ты не поверишь, - выпалила она. - Ты не поверишь, кого я вчера встретила и кто, - Элис сделала многозначительную паузу, - взял у меня телефончик!
- Лучше говори сразу, а не то я повешу трубку, - простонала Эмили, которую звонок подруги в восемь пятнадцать утра совсем не обрадовал, учитывая то, что спать она легла в два часа ночи. - Будишь меня среди ночи.
- Неправда. Уже четверть девятого. Я думала, что можно звонить в это время.
- Ты же знаешь, что по выходным я отсыпаюсь.
- О Боже. Прости, пожалуйста.
- Ладно, не извиняйся. Просто скажи мне, и я пойду спать.
- Джо Чамберс.
- Джо Чамберс. Красавчик Чамберс?
- Да!
- Не-е-ет!
- Да!
- Он все так же хорош?
- Да!
- Не-е-е-ет!
- Да! - Элис захихикала от восторга.
- И он взял у тебя телефон? Ты серьезно?
- Да!
- Не-е-е-ет!
- О, черт бы тебя побрал! - И они обе расхохотались.
- Он правда взял у тебя телефон? - Эмили вспомнила, как когда-то Элис ждала Джо на автобусной остановке после уроков.
- Честное слово. И, Эм, он такой красивый. Правда. Не могу поверить в то, что он взял у меня телефон.
- Так, выходит, он тебя вспомнил?
- Не думаю, но он сказал, что вспомнил и меня, и моего брата. Впрочем, я надеюсь, что он меня не помнит. Господи, я ведь была чучелом в школе.
- Все мы были чучелами в школе. Помнишь, как меня дразнили Африканкой?
- Я была не лучше. Меня звали Уткой.
Эмили начала смеяться.
- Перестань, Эм. Это не смешно.
- Извини. Но мы все были уродинами.
- Все, кроме Джо Чамберса.
- Конечно, кроме великолепного Джо Чамберса. Боже. Не могу поверить, что он пригласил тебя на свидание.
- Он не приглашал меня на свидание. Он просто попросил у меня телефон. Ты думаешь, он захочет встретиться со мной?
- Сколько тебе лет? Двенадцать?
- Что? Да я просто спрашиваю.