Мужчина кивнул.
* * *
Очнулась я на земле. Кто-то с особым усердием стремился привести меня в чувства звонкими пощечинами. "Перестаньте! Хватит!" Но почему-то на истошные крики никто не реагировал - и болезненное хлопанье по лицу не прекращалось. Лишь, когда удалось разлепить, словно налившиеся свинцом, веки, удары сникли. Во всем теле ощущалась слабость и… оно будто распухло. Что-то похожее я испытывала, когда в детстве болела свинкой.
- Жива? - спросил низкий мужской голос.
Мое "да" превратилось во что-то нечленораздельное. Раздутый язык словно намертво приклеился к небу. Я попыталась подтянуть руку ко рту, но по пути наткнулась на что-то огромное и плотное. Живот? Грудь? Не понятно.
- Давай помогу, - предложил тот же голос. В поле зрения появился темноволосый мужчина в длинном пальто с очень странной внешностью, вернее глазами. Они были абсолютно черные. Зрачки, радужка и даже белки - сплошная чернота. Попытка приподняться не увенчалась успехом - тело стало совершенно неуправляемым. Мужчина подхватил меня за плечи и усадил.
Лицезрение окружающего привело в полнейший ужас. Из разбитой верхушки теплицы торчал зеленый канат. Недвижимый монстр протянулся через всю крышу, сползал по стене и занимал еще около пяти метров на земле. Бурая слизь заляпала все, что только возможно: местами вздыбленную землю, проплешины на траве, саму теплицу. Поэтому никак не удавалось разглядеть, что сталось с "Красотой". Подняться на ноги не получилось.
- Оннуумеу? - промямлила я, стремясь выяснить жив ли сорняк.
- Точно не знаю, - протянул незнакомец, - это не по моей…
Но договорить не успел. "Уродство" шевельнулось и приподнялось. Я в ужасе затараторила про себя что-то вроде наспех составленной мантры:
- Нет-нет-нет… Лежи смирно, лежи смирно, лежи смирно…
Монстр дернулся и снова замер. В это же время к нему подскочил незнакомец. В крепких руках блеснул… Меч? И уже в следующий момент неистово рубил зеленое "Уродство", недвижимое (согласно зародившемуся подозрению) благодаря мантре. К концу расправы мой спаситель с головы до ног покрылся мерзкой слизью, за которой уже невозможно было различить ни цвета волос, ни черт лица, ни даже одежды. Только чернющие глаза блестели, завораживая и пугая своей бездонностью. От открывшейся "дивной" картины мой желудок скрутило и вывернуло наизнанку.
- Что произошло? - раздался испуганный голос Розалии. Я попыталась ответить, но новый спазм не дал. - Сейчас, Фиалка. Потерпите.
- Что это с ней? - послышался настороженный голос Липка.
- Отравилась "Уродством". Посмотри, как тут все заляпано его соком, - пояснила Розалия.
- Да, я не о том. Чего это ее так раздуло?
- Отравилась "Уродством", - спокойно повторила хозяйка.
- Что-то не припомню у себя подобного, даже, когда перчатка порвалась.
- Ну, ты же с таким малышом не встречался, - в низком голосе, показавшимся вдруг знакомым, прорезались насмешливые нотки.
- А с чего он так вырос? - слегка обиженно спросил юноша. - Неужели воды нахлебался?
- Да, плюс врожденный талант садовницы, - пояснила Розалия, суя мне в рот что-то сладкое. - Жуйте, милая. Вам станет легче.
Лишь титаническим усилием я не выплеснула наружу лекарство вместе с очередным приступом тошноты и мужественно принялась жевать, вроде, лепестки. Тут же полегчало. Желудок успокоился.
- Как же это вы так? - в голосе хозяйки не слышалось ни злости, ни разочарования. И от этого почему-то еще острее ощущалась собственная безрукость. А ведь уже успела возомнить себя без пяти минут владелицей сада. Это ж надо на первом задании так позорно провалиться!
- Я вроде все по инструкции делала. И время выдержала как положено, - язык отлип от неба и снова повиновался. Зато из глаз невольно полились слезы.
- Ну-ну, дорогая. Незачем сырость разводить, - ободряюще похлопала меня по плечу женщина.
- Ага, смотри, сейчас твоих слез наглотается и снова оживет, - попытался пошутить Липок и тут же сник под пристальным взглядом Розалии.
- Вы же, в конце концов, только начали учиться, - утешала хозяйка.
- Откуда же он взялся? - всхлипнула я.
- Выполз из ведра, по всей видимости, - предположил незнакомец, не сводя с меня странных глаз. Бурая слизь стекала с его одежды, заглушала блеск меча. Меня передернуло. Вот только от слизи или взгляда?
Розалия подошла к теплице. А я, наконец-то, смогла рассмотреть "Красоту". Напуганные орхидеи теснились в углу, сторонясь остатков дохлого монстра. К счастью, похоже, ни одна не пострадала.
- Возьмите, - вернувшаяся женщина протягивала кожаную тетрадь. Совершенно чистый дневник вырвался из ее рук и, раскрывшись, упал передо мной. На чистых листах побежали руны:
"В случае отравления "Уродством" необходимо взять три столовые ложки сухих лепестков "Красоты", залить стаканом кипятка и настоять три часа. Полученное лекарство принимать по одной столовой ложке до полного исчезновения всех признаков уродства."
- Что там? - замер в ожидании Липок.
Я процитировала послание дневника вслух. Розалия одарила горбуна упреждающим взглядом. Тот поспешно отвел глаза в сторону. Незнакомец, не проявивший никакого интереса к волшебной тетради, спрятал меч в грязных складках пальто и заключил:
- Теперь можно перейти к делу.
- Да, конечно, - спохватилась Розалия. - Липок, проводи Виолетту домой.
- Я уволена? - сердце бешено заколотилось в груди.
- Что вы, милая, - улыбнулась женщина, - одна неудача - еще не повод сдаваться. Просто, я думаю, вам нужно привести себя в порядок. А после непременно приходите на обед.
Розалия сверилась с часами:
- Вы вполне успеете к назначенному часу.
От сердца отлегло. Значит, не увольняют. Ничего, со своим следующим заданием я обязательно справлюсь как нужно. Изо всех сил постараюсь не допустить досадного промаха, способного обернуться подобной бедой. Резкий шум заставил обернуться - черноглазый отряхивался, словно волк. Брызги летели во все стороны. И в следующий миг мужчина оказался совершенно чистым. Ни одного пятнышка на длинном черном пальто. Вот бы мне так. Похоже, придется до следующего дня отмокать в ванной, чтобы смыть эту мерзость, растягивавшуюся перепонками даже между опухшими пальцами.
- Можно поаккуратней? - пробурчал Липок, снимая с брюк бурые капли и кривясь от отвращения. Розалии тоже досталось. Но женщина очищала кардиган молча. Ни один мускул не дрогнул на ее еще сильнее постаревшем лице.
- Простите, - без намека на сожаление сказал мужчина и растянул рот в белоснежной улыбке.
- Пойдемте, Гавриил, - хозяйка устремилась вглубь сада, прочь от места бедствия. Мой спаситель последовал за ней. Ой, я ведь его даже не поблагодарила! Но лишь открыла рот, как выражать признательность уже было некому.
- А кто это такой? - спросила я у Липка.
- Покупатель, - пояснил юноша, исподлобья глядя на кусты, за которыми скрылась фигура в черном пальто.
- А что он приобретает? - капелька интереса вмиг разрослась до размера океана.
- "Смерть".
- "Смерть"?.. - память моментально выдала мужское лицо с глазами-безднами. - Хотелось бы посмотреть на эти растения, - я озвучила мысль, стискивая тетрадку.
- Не вопрос, - пожал плечами горбун, - но давай позже. Тебе нужно м-м-м прийти в себя. Ладно?
Я набрала полные легкие воздуха и кивнула. Юноша помог встать. Идти оказалось сложно. Создавалось ощущение, что тело не просто раздуло, а оно будто чем-то налилось. Видимо, "Уродством". Успокаивало лишь то, что дневник садовницы сразу предоставил метод лечения. Дорога домой показалась слишком длинной и долгой. Мои ноги не привыкли таскать на себе такую тяжесть - приходилось делать частые передышки. Спасибо Липку. Без него я бы и к вечеру не добралась.
Наконец, мои распухшие ступни переступили порог. Ощущение отвращения к собственному виду достигло апогея, к тому же пополнилось сетованием на собственную неумелость. Надо же было упустить сорняк?! С другой стороны это послужит мне уроком. Розалия же неоднократно предупреждала быть осторожной и внимательной.
- В общем, ты это, иди в душ, а я пока сбегаю за сухими лепестками "Красоты", - предложил горбун. Я снова ограничилась кивком. Говорить стало труднее - губы тоже разнесло. Скользнувший по отражению взгляд привел в ужас. Из глубин зазеркалья на меня смотрела вовсе не перепачканная бледнокожая девушка-брюнетка. А чудище. Жаба! Человекообразная жаба! Ой, мамочки! Что за кошмар?! Шок не позволил убежать с воем прочь, а буквально приклеил к гладкой поверхности. Вот же не зря говорят, что красоту и уродство тянет рассматривать. Бледную с легким зеленоватым оттенком кожу сплошь покрывали гнойники. Размеры тела раз в пять превышали мой уже как восьмилетний стандарт. Лицо тоже раздуло (хотя теперь это и лицом назвать трудно). Нос и губы из характерных европеоидных превратились в ярко выраженные негроидные. Племя Мурси лопнуло бы от зависти! Это ж, какие тарелки можно было бы вставить! А волосы… Ох! Из-за того, что голова тоже разрослась, густая шевелюра со всех сторон поблескивала проплешинами. И все это "великолепие" покрывали пятна бурой слизи. Внезапно в памяти снова возник образ мужчины со странными глазами. Надо же было его встретить, когда меня так разукрасило? Я вздохнула и поплелась в ванную. Терлась ожесточенно и долго. Но, к сожалению, смыленные практически под чистую шампунь и гель для душа не помогли избавиться от уродливых черт. И в зеркале все также отражалась жаба, только теперь вымытая и в чистом халате.
- Эй, Виолетта! Открывай! - донесшийся с улицы голос Липка заставил вздрогнуть. Не хотелось, чтобы юноша видел меня такой.
- Э-э-э, оставь, пожалуйста, листья у двери. Заберу их чуточку позже.
- Да ладно тебе, Виолетта, я же тебя уже видел. Поверь, не так уж все и ужасно.
Слова юноши совершенно не убеждали.
- Я-я, просто не одета.
- Я подожду.
Надо же, какой настырный!
- Поверь, со мной и похуже бывало. Достаточно вспомнить, как я пыльцой "Рассеянности" надышался. Каких только бед ни натворил!
- Правда?
- Правда! Чуть весь сад не погубил. Думал, что Розалия не выдержит и погонит меня прочь. Но ничего, со временем прошло. И у тебя пройдет. Тем более дневник садовницы рецепт выдал.
- Ладно, подожди чуточку. Сейчас открою.
Я отыскала палантин и замотала им голову, натянув ткань на глаза и уши, ставшие вдруг оттопыренными. Затем открыла дверь, старательно избегая встречаться взглядом с Липком.
- Не так уж все и плохо.
- Ну да, - скривилась я.
- Мне даже кажется, что ты уже немножко похудела, - горбун по-хозяйски набрал в чайник воды и включил.
Не слишком удачные попытки вернуть доброе расположение духа лишний раз вызывали перед глазами чудо-юдо из зеркала. А еще почему-то образ моего спасителя. Странно, но черт его лица я так и не смогла запомнить. Только глаза и гордую осанку.
- Вот лекарство.
- Спасибо, - я спешно развернула кулек из коричневой бумаги, неторопливо черпнула ложкой нужное количество смеси и залила кипятком. Как жаль, что придется ждать аж три часа.
- Кстати, а почему ты не одета? Скоро же обед.
- Знаешь, я, пожалуй, останусь дома. Есть что-то совсем не хочется.
От одной мысли, что в таком виде меня может кто-то увидеть становилось дурно. И особенно не хотелось в жабьем обличье снова встретить Гавриила. Как назло желудок затянул длинную жалобную песню. Вот же! Предатель!
- Да ладно тебе. Тут некого стесняться. Все свои. А вот Розалия не любит, когда опаздывают, - в глазах юноши отразился испуг.
Я обреченно кивнула:
- Хорошо. Подожди чуточку. Я сейчас.
В конце концов, если какое-то время придется выглядеть жабой и прятаться не получится - следует выбрать другую линию поведения. Хохотать вместе со всеми? Это вряд ли. Неприступность и непоколебимость? Тоже не для меня. Как я ни старалась, ничего путного придумать не могла. И пока искала что-нибудь подходящее из одежды (вернее то, во что втиснется расплывшееся тело), уже раз десять мысленно встретилась с обладателем черных глаз. И как ни проигрывала ситуацию, итог был один: мужчина морщился, а я чувствовала себя последней уродиной на Земле (впрочем, так оно и было) и мечтала провалиться на дно самого глубокого ущелья.
Так, кажется это подойдет - безразмерный полосатый свитер в катышки и растянутые трикотажные рейтузы - комплект, который я носила украдкой ото всех (в бабушкиной квартирке зимой бывало ужасно холодно). Но даже это одеяние налезло с трудом. Резинку из рейтуз пришлось вынуть. Ступни еле впихнулись в разбитые кроссовки. "Дивное" каре вместе с ушами снова пришлось спрятать под палантином. Когда спустилась к Липку, оценить себя в зеркале еле решилась. Мелькнувшая на мгновение мысль, что чудо-штаны и полосатый балахон хоть чуточку скрадут новообретенные формы бесследно испарилась. А неуверенное заверение юноши, что я очень даже неплохо выгляжу, только подтвердило мои страхи и вынудило помолиться, чтобы по дороге к дому Розалии нам не встретился ни один покупатель. И особенно Гавриил.
* * *
Андрей недоверчиво покосился на зад Роллс-ройса, чинно въехавшего во двор того самого старинного особняка, о котором ходило столько легенд. Теперь стало ясно, где он слышал фамилию Де'Ванны. Значит, эта дамочка и есть владелица странного домика и еще более странного сада-лабиринта. С юношества у мужчины не было повода заподозрить себя в трусости, но сейчас по хребту все-таки побежали мерзкие мураши. Первобытная осторожность вдруг встрепенулась и принялась настойчиво уговаривать развернуть машину, пока не поздно. С другой стороны, ну не в жертву же его собрались принести, в самом деле! Нелепое предположение вызвало улыбку, но мураши с позвоночника не слезли. Все же зерна беспокойства за Виту, посеянные этой Гефрой, здорово проросли. Нога чуть сильнее вдавила педаль газа - БМВ решительно въехал в распахнутые кованые ворота.
Дамочка выбралась из авто с грацией достойной королевы, опершись на руку шофера-верзилы. Надо же, какой здоровый! Андрей ежедневно посещал тренажерный зал лет с пятнадцати, но до таких размеров ему было ой как далеко. Наверное, анаболики жрет пачками. Такому спину переломать ничего не стоит. Хотя, с другой стороны, как правило, подобного рода люди в скорости проигрывают, да и остротой ума не блещут. Забавная потасовка могла выйти, если бы Гефра в окошко Роллс-ройса не выглянула. Впрочем, с чего вдруг подобные мысли? Вроде как не на соревнования приехал. Воспоминание о Вите вернуло в душу скребущихся кошек.
- Пойдемте, - позвал мелодичный голос - и мужчина устремился следом за великолепной фигурой, которую не сумело скрыть даже мешковатое по последней моде бежевое пальто. Шлейф дивного цветочного аромата духов обволакивал и манил за собой. Минуя здоровяка, Андрей на мгновение встретился с ним взглядом и с трудом удержался, чтобы не отпрянуть. Толстый нос и злобные прямо-таки звериные глаза. Глаза цепного пса, охраняющего свою территорию. Пса, готового в любой момент накинуться и растерзать чужака, но сидящего спокойно по строгому велению хозяина. Вернее хозяйки. На такую преданность способен только тот, кто безумно любит. Похоже, амбал души не чает в этой Гефре. Интересно, она отвечает ему взаимностью? Ну, хоть иногда? Короткое хмыканье приковало взгляд верзилы к спине. И на мгновение даже почувствовалось, как горит под курткой плоть. Что за черт? Рука невольно коснулась спины - боль тут же сникла. Показалось? Но уже у самого входа в особняк Андрей обернулся. Злорадная улыбка растеклась под толстым носом шофера-здоровяка. Что за ерунда?
Огромная дверь отворилась, приглашая войти внутрь. Недоумевающий гость последовал за хозяйкой.
- Желает ли чего-нибудь госпожа? - ледяным тоном осведомился пожилой слуга с выправкой офицера, снимая с плеч хозяйки дорогое пальто.
- Нет. Андрей, хотите вина? Столетняя выдержка. А, может, кофе? Фруктов? - тонкая красивая рука потянулась к подносу, полному разноцветных плодов и ягод, отщипнула виноградинку и положила в рот.
Мужчина вгляделся в бледное и странно знакомое личико статуи-подростка, держащей поднос. Она моргнула - и гость едва не подпрыгнул от неожиданности. Надо же! А показалось, что из камня.
- Нет, благодарю, давайте сразу перейдем к делу, - Андрей перевел взгляд на хозяйку, все еще раздумывая, где мог встречать подростка.
- Как скажете. Двалин, проследи, чтобы нам не мешали.
Пожилой слуга молча поклонился и скрылся в темном коридоре. Андрей как завороженный рассматривал пугающее убранство дома. Колоны, камень, факелы на стенах. Повсюду таились чудовища из камня и бронзы, словно поджидая глупую жертву, дерзнувшую переступить порог старинного особняка. С витражей за каждым его шагом следили драконы, с потолков - крылатые волки. Хм… Довольно любопытное место. Во всем городе с трудом наберется и пяток человек, побывавших тут. Если наберется.
- Сюда, - позвала женщина, поднимаясь вверх по лестнице.
В который раз Андрей мужественно отводил взгляд от покачивающихся буквально перед носом бедер и стройных ног в коротком золотистом платье, и снова пытался изучать достопримечательности. Но вновь и вновь, словно зачарованный, возвращался к лицезрению точеной фигурки. Мраморная лестница поднималась все выше, увлекая сначала на второй, а затем на третий этаж. Все это казалось уже слишком. Но раз он явился, придется потерпеть. Наконец, Гефра устремилась вправо по коридору, который вывел в просторный круглый зал с высоким деревянным стулом в центре. А Андрей-то ожидал оказаться в глухом маленьком кабинете. Дверь осталась не заперта - и это еще больше удивило.
Женщина остановилась у резного стула и посмотрела гостю в глаза. В какой-то момент померещилось, что пол уходит из-под ног, но Андрей встрепенулся и с трудом отвел взгляд в сторону. Внутренний голос все еще настойчиво требовал убраться отсюда. А пробудившийся первобытный инстинкт настаивал не смотреть на красотку.
- Итак? - выразил нетерпение мужчина.
- Скажите, - к мелодике голоса примешалась изрядная порция томности, - что вам известно о местонахождении Виолетты?
- Я думал, вы меня привели сюда рассказать о ней, а не спрашивать, - похоже, предел его терпения вот-вот будет достигнут.
- Да, конечно, - грациозный кивок, - но намного проще, если я четко буду знать с какого момента вести монолог. Чтобы не повторять уже услышанное вами.
- Повторение - мать учения, - парировал Андрей. Если она действительно хочет что-то рассказать, то должна знать куда больше его самого. На миг в женских глазах вспыхнули огоньки ярости, но тут же потухли. Впрочем, гость этого не заметил, так как старался больше не попадать в плен небесной синевы.
- Что ж… - тонкие пальцы отбили барабанную дробь по подлокотнику. - Пожалуй, начну с того, что Розалия, женщина у которой теперь работает Виолетта, подарила ей свой сад.
- И что в этом плохого? - русые брови поползли вверх.
- Есть некоторое условие, при котором дарственная вступит в силу.
- И какое же?
- Виолетта должна выйти замуж за внука Розалии.
- Замуж? - новость ошарашила так, словно на голову опустился молот. Краска отлила от лица. Стало трудно дышать.
- Вы хорошо себя чувствуете? - синие глаза превратились в узкие щелочки.
- Да, - сдавленно ответил мужчина, ослабляя галстук, - продолжайте.