А мозг тем временем словно конвейер, работающий в ускоренном режиме, подвозил все новые и новые предположения, одно другого хуже: воры, грабители, убийцы… Но самой страшной догадкой стало внезапное открытие: не в эту ли машину меня пытались затащить тогда у дома Андрея?
- Это же… - в попытке рассмотреть Джип получше я совершила опрометчивый поступок - слишком близко подлезла к стеклу. Резкий удар в крыло Жука - и сознание утонуло в серой мгле.
* * *
- Идиот! Ты же и нас угробишь! - ледяной тон Двалина превратился в жалобный писк.
- За столько столетий не подох, значит, и теперь выкарабкаешься! - загоготал здоровяк-шофер. Заметив фанатичный блеск в глазах водителя, старик посильнее стиснул в кармане Брисингамен и вжался в кресло сам. - К тому же, не ты ли несколько минут назад считал счастьем отдать жизнь за Гефру?
Черную машину, пытавшуюся столкнуть Жука в кювет, резко развернуло в грязи и понесло к толстому дереву. Гал, улыбаясь, выкручивал руль, стараясь выровнять Джип и избежать столкновения.
- Отдать жизнь Гефре, - поправил писк, - а не глупо помереть в консервной банке из-за твоего тугоумия!
- Приостанови, я выпрыгну! - попросил Хильд, спешно сбрасывая с себя одежду.
- Дерево остановит, - еще громче загоготал водитель, отчего Двалин зажмурился и почти врос в кресло. Машина чудом замерла всего в паре сантиметров от огромного морщинистого ствола, но слишком глубоко засела в грязи, чтобы продолжить преследование.
Тем временем помятый Жук изо всех сил стремился преодолеть последние метры до спасительного сада. Затихающий дождь оказался не способен погасить густые серо-черные ленты, ползущие из-под желтого капота.
Хильд дернул ручку, но покореженная дверь Джипа не поддалась. Тогда верзила выбил ее своим мощным телом и вывалился наружу уже в образе огромного кабана. Но ринуться следом за ковыляющим авто ему не позволили. Пара статных молодых людей, вооруженных луками, перекрыла дорогу.
- В сторону, - злобно прорычал обратившийся Хильд. Однако внезапно явившиеся защитники и не думали отступать и лишь туже натянули тетиву.
Раздался оглушительный грохот - из Джипа выбрался Гал, сжимая в кулачище булаву с навершием с баскетбольный мяч. Под мясистым носом цвела улыбка, обещавшая смерть каждому, кто встанет на пути ее хозяина.
- Bonjour! - пророкотал гигант и улыбнулся еще шире. Сделал резкий выпад в сторону Рони и Пьера, принудив выстрелить, но тут же отбил обе атаки. Молодые люди в мгновение ока выхватили из колчанов новые стрелы, но Хильд успел воспользоваться заминкой и уже несся за тарахтящим на всю округу Жуком. - Что, птенчики, посостязаемся?
Рони выстрелила в мчавшегося кабана. Однако проткнувший заднюю ногу золотистый стержень не только не остановил чудовище, но даже не вырвал из страшной глотки и звука. Оборотень бежал как сумасшедший и грозился вот-вот настигнуть желтую машину, сейчас казавшуюся особенно уязвимой. Пьер, стоявший спиной к спине напарницы, без устали атаковал приближавшегося Гала. Но гигант так ловко орудовал неподъемным оружием, что ни одна из стрел его попросту не достигала. Лишь искры сыпались.
- Плохо стреляешь, амурчик. Понятно теперь, почему людишки мучаются от неразделенной любви. Только девка-то и попадает, - округа снова наполнилась гоготом.
Девушка вновь и вновь посылала стрелы в кабана. От большинства из них зверь уворачивался, но три глубоко вошли в плоть. И все же Хильд не останавливался. Особенно теперь, когда до сада оставалось не больше десяти метров. Рони и Пьер расправили белоснежные крылья и устремились на выручку остальным. Но уже в следующее мгновение один из них камнем упал наземь и замер.
- Готов! - отметил довольный Гал, потирая пустые руки.
- Пьер! - истошно закричала Рони, но вместо того, чтобы спуститься к поверженному другу, с еще большей решимостью полетела к Жуку.
- Эй, Двалин, давай скорее к саду! - крикнул Гал и побежал на помощь кабану. Старик высунул нос из машины, оценил ситуацию и не спеша поплелся следом, наступая на самые скользкие участки земли, будто ему нравился короткий бег на месте и непременно следующее за этим падение.
Покореженная машинка не дотянула буквально пару метров до спасительного зева, образовавшегося в заборе. Вздохнула, крякнула и замерла. Затем стала раскачиваться из стороны в сторону, будто кто-то пытался из нее выбраться, но не мог. Разъяренный Хильд несся прямо на пассажирскую дверь, за которой как раз находилась Виолетта. Внезапно какая-то неведомая сила вдруг отбросила кусок желтого металла прямо кабану в голову. Зверюга пал.
- Давай, малыш! Скорее! - крикнула Розалия. Липок выскочил из машины, держа на руках недвижимую Виолетту. Гал понял, что еще немного - и их атака закончится провалом. Очередным провалом! Подобрал с земли булыжник. Прицелился. Метнул.
- Еще одно точное попадание! - с наслаждением отметил гигант, увидев, как горбун валится на землю вместе с ношей. До девчонки осталось всего несколько шагов… Вдруг воздух наполнился свистом - Рони атаковала как заведенная. Гал закрылся руками словно щитом - и скоро его предплечья напоминали спину дикобраза, усеянную золотистыми иглами. Двалин в очередной раз с театральным стоном плюхнулся в ближайшую лужу. Когда лучница оказалась слишком близко, гигант с рычанием схватил ее за шею, приподнял над землей, тряхнул, словно тряпичную куклу, и отшвырнул на несколько метров. Затем развернулся к Розалии, пытавшейся дотянуть Виолетту до сада.
- Теперь меня ничто не остановит, - Гал снова расплылся в улыбке, переступил кабанье рыло и направился к наместнице, закрывшей собой недвижимую девушку. - Прочь, ведьма, и я оставлю тебя в живых!
Здоровенные лапищи выдергивали стрелы из плоти и отбрасывали одну за другой. Верзила словно не чувствовал боли, не замечал залитых кровью изорванных рукавов. Он не сводил взгляда с Розалии, единственной преграды, отделявшей его от вожделенной цели. С расширенными от ужаса глазами женщина мотала головой, не двигаясь с места.
- Как знаешь.
Здоровенный кулак, ненамного меньший, чем булава, сразившая Пьера, замахнулся для удара. Вдруг, раздался странный звук, будто кнут хлестнул, потом еще один и еще. Гигант посмотрел вверх. Длинные зеленые хвосты-лианы, вырвавшиеся из сада, стегали воздух. Извивались, выпрямлялись, образовывали петли. Создавалось впечатление, что они прицеливались, выбирая самое уязвимое место на теле потенциальной жертвы. Порой свист прерывался шепотком, но затем снова заглушал его. Недолгой оторопи хватило, чтобы мишень была не только выбрана, но и атакована. Округу заполонил раскатистый рев, чередующийся с отборной бранью. В какой-то миг Гал так рассвирепел, что даже Розалия попятилась. Однако гибкие крепкие стебли в мгновение ока скрутили мощное тело, полностью обездвижив. Теперь обезвреженный гигант больше походил на гусеницу, нежели человека.
- Ты видела?! - спросила ошеломленная Рони. - Это ведь она! Superbement!
Женщина ограничилась коротким кивком. Она не видела, но слышала, как Виолетта, находясь в беспамятстве, призвала на выручку "Защиту". Розалия и Рони занесли девушку в сад, а затем вернулись к Липку. Насилу растолкали, но юноша лишь бессмысленно вращал глазами, грозясь вот-вот снова выключиться из реальности. Через минуту - и он оказался в зоне безопасности. Оставался лишь Пьер. Женщины огляделись. Кабан все еще не пришел в себя. Перемотанный стеблями от щиколоток до носа Гал не имел возможности даже пикнуть. Двалин, похоже, от страха потерял сознание в той луже. Рони взметнулась в воздух, Розалия, ковыляя, направилась следом. К счастью, Пьера тащить не пришлось. Он быстро оправился и, опираясь на плечо верной спутницы, добрел до забора.
Едва все оказались вне зоны досягаемости, раздался множественный треск. А вслед за ним дикий рев.
- Гал вырвался, - одними губами произнесла Розалия. Рони и Пьер кивнули. Липок все еще до конца не пришел в себя и лишь морщился от боли. Виолетта недвижимо лежала на траве.
- Я заварю "Исцеление", - бросила наместница и устремилась вглубь дома. Но не успела сделать и шагу, как появился Гавриил. - Пожаловал все-таки?
Мужчина даже не шелохнулся, разве что едва заметно сощурил глаза, ожидая дальнейших объяснений.
- Где ты был? - вмешалась Рони.
- Мы еле отбились от них, - прошипел Липок, стирая со лба кровь. Только Пьер не удостоил ни единой фразой опоздавшего к сражению. Но молчание было настолько выразительным, что слов и не требовалось.
- Почему ты оставил Виолетту без присмотра? - потребовала ответа наместница.
- Розалия, я не ангел-хранитель. Я - ангел смерти. Я не могу быть все время возле нее… - взгляд черных глаз задержался на неподвижной девушке. - Даже если сам этого хочу.
Наместница смерила Гавриила пристальным взглядом и, больше не проронив ни слова, скрылась в доме. Рони и Пьер многозначительно переглянулись. Липок поморщился, не то от боли, не то от "скользкого" ответа.
- Как она? - вопрос был задан почти бесстрастно, почти сухо, если не считать одной предательской нотки, на которой голос дрогнул.
- С ней все будет хорошо, - ответила Рони, чуть заметно улыбнувшись. В это мгновение Виолетта тихонько застонала. Гавриил подошел ближе.
- Опасность миновала, - подытожила вернувшаяся Розалия. - Нужно уложить ее в постель.
- Я отнесу, - Гавриил сделал шаг к девушке, но Липок преградил ему дорогу.
- Я сам! До этого без тебя справлялись и теперь управимся.
- Перестань, малыш, ты и так еле стоишь на ногах, - вмешалась Розалия.
- Я справлюсь, - как можно тверже заверил юноша, но тут же пошатнулся и если бы ни Гавриил, то непременно бы упал. - Отпусти меня! - Липок выдернул руку и снова качнулся.
- Ты ранен, - мягко попыталась воззвать к благоразумию Рони.
- Упадешь ты - упадет она, - холодно отчеканил Гавриил. - Ты этого хочешь?
Липок мотнул головой и еле удержался от того, чтобы снова не поморщиться. Нехотя освободил путь. Гавриил, не мешкая, подхватил Виолетту точно пушинку и расправил черные крылья.
- Погоди, я принесу ключи, - сказала Розалия.
- Обойдусь, - бросил мужчина и взмыл в воздух.
* * *
Тоненький луч пробился сквозь шторки и ласково погладил щеку. Я открыла глаза. Какое-то время рассматривала потолок, стены, шкаф, силясь осознать, где нахожусь. Затем перед глазами поплыла путаная череда событий, оборвавшаяся болезненным ударом. Хм… Я села - голову пронзила острая боль. Пальцы невольно легли на виски, надавили, стремясь утихомирить неприятные ощущения. Ладонь исследовала ушибленный лоб - хорошо хоть шишки нет. Болезненная пульсация постепенно отпустила. Так, сейчас главное не делать резких движений. Я медленно поднялась с кровати и осознала, что на мне только белье. Черная блуза и брюки покоились на тумбочке рядом. Не помню, чтобы раздевалась. Наверное, Розалия. Надеюсь, хоть Липок не принимал в этом участие. Мысль о том, что меня раздевала наместница, показалась не самой приятной, что уж говорить о юноше.
Я осторожно проследовала в душевую, где под теплыми струями попыталась разобраться в своих воспоминаниях. Ну, то, что Жук таранили - это хоть и странно, но происходило на самом деле. А вот зеленые плети… извивающиеся в воздухе лианы, которые я просила о защите… Похоже, как раз это привиделось… или нет? Впрочем, обо всем этом можно расспросить Розалию. Может, на этот раз ее рот не станет вытягиваться трубочкой?
Во время сборов голову не покидала одна въедливая догадка, что тот Джип послали по мою душу. Более того, с каждым разом, представляя черную машину, я все сильнее подозревала, что видела именно ее у дома Андрея. Но тогда, это все означало, что за мной велась настоящая охота, цель которой… убийство? Тело похолодело. Ладони стали липкими от пота. Нет, нет, бред… Кому и зачем это могло понадобиться? Я ведь никому не переходила дорогу. Имущество? Бабушкина квартира досталась дому престарелых. Брошь и ту украли. Смешные сбережения? Вряд ли. Разве что сад. Но ведь и он пока не мой, и еще неизвестно станет ли. Нет, глупости все это. Я просто себя накручиваю. Хотели бы убить, давно бы наняли какого-нибудь профессионального киллера. Да и мало ли черных Джипов ездит по городу? Номер-то не запомнился.
И все же цепочка рассуждений и даже полученный вывод так и не угомонили тревожный внутренний голосок. На мгновение я почти была готова снова обратиться к зеркалу - вдруг оно пролило бы свет, но сдержала внезапный порыв. И дабы больше не поддаваться искушению оделась, еще раз огляделась в поисках мобильника, однако, так и не отыскав его, сунула в карман дневник и вышла из дому. Лучше обо всем расспросить Розалию. Но получилось даже лучше - на крыльце сидел Липок. Голова его была перебинтована. При виде меня он вскочил на ноги и чуть поморщился.
- Привет. Болит?
- Ерунда. Ты как? - светлые глаза юноши источали неподдельную заботу. Я снова понадеялась, что он не принимал участия в моем раздевании.
- Нормально. А сколько времени я проспала?
- Два часа.
- И все это время ты был тут?
Юноша пожал плечами, мол, что тут такого? Я поспешила перейти к бередящим голову вопросам.
- Значит, мне не почудилось, на нас действительно напали?
Горбун кивнул.
- Но кто? Что ему было нужно? Он хотел нас убить?.. И что случилось, когда…
Неожиданно юноша привлек меня к себе и оборвал поток вопросов поцелуем. Липок застал меня врасплох и ошибочно принял промедление за отзыв. Опомнившись, я попыталась отстраниться. Однако не получилось даже шевельнуться - объятья, словно тиски, обездвижили мое тело.
- Ты что?! - я одернула голову, высвободившись из плена навязанного поцелуя. - Пусти!
- Прости, - отстранился юноша. - Просто… просто ты мне очень нравишься.
А в следующее мгновение он уже скрылся в глубине сада. Пытаясь прийти в себя, я вытерла губы и, выровняв дыхание, побрела по аллее-тоннелю. В голове вновь возникла болезненная пульсация. Дурдом какой-то… Только любви Липка не хватало. Что ж такое-то?!
Где-то на полпути я решила свернуть в диковинную чащу. Десяти минут, конечно, недостаточно, чтобы привести мысли и чувства в порядок, но немного остыть - вполне. И правильно сделала - местное волшебство растений помогло быстро абстрагироваться от калейдоскопа невеселых дум и странных событий. Я всецело отдалась созерцанию здешних красот. Воздух наполняли заливистые трели невидимых птиц. Солнечные лучи отражались от глянцевых листочков и расходились слепящим сиянием во все стороны. Трудно было поверить, что каких-то несколько часов назад Жук захлебывался потоками проливного дождя. Непревзойденный аромат сада наполнял легкие, вытесняя суету и заботы.
Из-за куста боярышника (с салатовыми ягодами) выглянул широкий пень, покрытый грибными мясистыми шляпками бурого цвета. Я наклонилась, чтобы получше их рассмотреть. Но длинные белые вуальки не позволили. Удивление исчезло, стоило прочесть на табличке: "Скрытность". Вот, значит, как выглядит мой главный "талант". Хотелось бы познакомиться с покупателем этих грибов, так "щедро" меня одарившего. Нет, чтобы побольше "Решительности" или "Удачи" дать.
Тропинка влекла дальше, пока не уткнулась в тоненькое деревце-дугу "Грусть". Его ствол и веточки вместо листьев усеивали блестящие капельки росы. Я даже решилась попробовать одну из них на вкус. Соленая! И запоздало спохватилась, что могу заразиться. Но в инструкции не значилось никаких предупреждений, да и дневник, свернутый в трубочку, мирно покоился в кармане куртки. В паре шагов от "Грусти" красовался на солнышке пук длинной разноцветной травы. Табличка не содержала никакой информации, кроме названия: "Смех". Поддавшись внезапному желанию, я дотронулась до красной ленты - и тут же разразилась заливистым хохотом. Но стоило убрать руку, как приступ исчез, словно его не бывало. Касание бледно-желтой пластины вызвало глупое заискивающее хихиканье. Несколько помедлив, все же осторожно ухватилась за острый кончик черной - изо рта полилась серия саркастических смешков. Надо же, целая смехотерапия. Стоило закончить ее на правильной ноте - и я снова подержалась за красную травинку. Выпустила лишь, когда живот был готов лопнуть. И тут же представила, как все это смотрелось со стороны. Снова засмеялась. Ну и пусть! Зато неприятные утренние события отошли на задний план. Утирая слезы и борясь с нахлынувшей икотой, я огляделась. Интересно: удастся ли когда-нибудь запомнить всю эту экзотику? Тут ведь, наверное, тысячи тысяч видов. И каждый требует особого подхода. Хотя, Розалия ведь как-то справляется. И даже без дневника.
Хотелось пойти еще дальше, но вместо этого я посмотрела на часы и повернула к дому наместницы. Неожиданно оказалась на небольшой полянке фиалок, ромашек и незабудок. "Радость". Теперь понятно, почему настроение так резко улучшалось, когда я вдыхала их аромат. Интересно, появится ли завтра на крыльце следующий букетик? Если да, то, пожалуй, я знаю, какие цветы его составят. То ли от смехотерапии, то ли от запаха "Радости", то ли из-за воспоминания о тайном поклоннике, моя улыбка стала шире. И я вприпрыжку поспешила к дому Розалии, намереваясь получить ответы на свои вопросы.
Зря намеревалась. Разговор с наместницей ничего не дал. Следовательно, произошедшее было связано с садом. И мной? Но как именно? Подозрения насчет черного Джипа опять встрепенулись. Что ж, пускай не говорит, у меня есть, у кого спросить. Зеркало истины… Вот только насколько ему можно доверять? А что если все-таки вопреки предупреждению рассказать о нем Розалии? Нет! Пока нет.
Плотно пообедав в компании наместницы (Липок так и не показался), я, наконец, перешла к долгожданному десерту - кофе. Сделала глоток. Затем еще. Дивный напиток. Как же я соскучилась по его пряному аромату и терпкому вкусу. Блаженно прикрыла глаза. Но память снова бесцеремонно потеснила мимолетную негу, развернув перед глазами недавний поцелуй.
- Розалия, - вернулась я в реальность.
- Да?
- Вы действительно хотите меня выдать замуж за Липка?
- Откуда у вас такие странные мысли? - округлила глаза женщина.
- Да так… наверное, слишком сильно головой ударилась - вот и привиделось, - импровизированную скороговорку я тут же запила несколькими глоточками.
Ярко выраженное удивление наместницы стало еще одним поводом, чтобы насторожиться в отношении искренности зеркала. Но почему-то еще сильнее захотелось обратиться к нему. Вернее испытать… А ведь Андрей тоже говорил про условие-свадьбу. Кто ж его-то науськал?
- С чем я буду работать сегодня?
Розалия смерила меня долгим внимательным взглядом.
- А как вы себя чувствуете?
- Прекрасно, - я улыбнулась, стремясь тем самым подтвердить сказанное. Розалия удовлетворенно кивнула.
- Тогда выпейте этого чая - и пойдем к новой теплице.
Я недоверчиво покосилась на тот самый заварник, из-за которого помолодела утром. Но женщина заверила, что на сей раз в нем чай из "Старости". Дневник молчал, словно тем самым подтверждая сказанное: куртка, перекинутая через спинку стула Липка, не шевелилась.