Ее голос звучал сегодня как-то странно, и Изабель мигом насторожилась и села, с головы до ног извалянная в песке. Том уселся рядом. По его испуганному виду было ясно, что он тоже обратил внимание на тревогу в голосе леди Кэролайн. У брата и сестры были одинаковые ярко-синие глаза, однако на этом фамильное сходство заканчивалось. Том пошел внешностью в отца, графа Сассекса, - рослого, смуглого мужчину. Изабель же была копией графини - рыжеволосой изящной красавицы с бледной кожей. Она схватила брата за руку и сердито шепнула:
- Вот попугаиха! Вечно всего боится, а чуть что - хлопается в обморок!
Том встал и поднял сестру с песка. Его смуглая мордашка стала совершенно серьезной.
- Мы наверняка опоздали к обеду, вот она и струсила.
Дети обменялись многозначительными взглядами.
Изабель было не до шуток. Как раз сегодня они ждали родителей, приглашенных в Лондон на свадьбу короля Генриха VIII с его шестой по счету невестой, Кэтрин Парр. Перед самым отъездом граф изволил собственноручно выдрать свою дочь за дикие, мальчишеские выходки и нежелание слушаться няньку. Изабель со слезами обещала вести себя прилично, как положено богобоязненной леди. Вряд ли кувыркание на песке вписывалось в образ приличной дамы. Не миновать ей новой порки.
Хорошо еще, что графу рукоприкладство внушало такое же отвращение, как и его детям, и он никогда не затягивал экзекуцию надолго.
- Не бойся! - утешал сестру Том, обнимая за плечи. - На этот раз я всю вину возьму на себя!
- Подумаешь, напугал! - Изабель вдруг обнаружила, что вот-вот разревется. - Просто я не хочу, чтобы тебя выпороли из-за меня!
- Ну и пусть! - великодушно отвечал Том. - Я лучше терплю боль, потому что я мужчина!
- А вот и нет, сэр Дурак! - К Изабель мигом вернулся привычный задор. - У тебя нет даже шпор! Какой ты после этого мужчина?
Они не спеша брели по пляжу к леди Кэролайн, призывавшей их неистовыми жестами. Изабель, окончательно уверовавшая в то, что родители уже успели вернуться в Римскую крепость, замедлила шаг.
- Отец говорит, что раз я его наследник, то, значит, уже мужчина, и не важно, сколько мне лет! - уверенно заявил Том. - И я никогда не должен забывать, что в один прекрасный день стану графом и одним из самых могущественных вельмож в королевстве. А значит, мне следует вести себя сообразно положению в обществе, - закончил он с тяжелым вздохом.
- Вот и не жалей о том, что родился графом! - подхватила Изабель, с чувством пожимая ему руку. - Представляешь, если бы ты был сыном какого-нибудь простолюдина? Лучше уж быть наверху, чем внизу!
- А я и не жалею! - с готовностью откликнулся Том.
Однако Изабель прекрасно знала своего брата и понимала, что он сейчас чувствует. Тому гораздо больше нравилось гонять с ней мяч, чем сидеть за уроками со своим наставником. А латынь, греческий и математика нравились ему не больше, чем заумные учения Платона, Плутарха, Цицерона и Сенеки, - Том сам признавался, что у него от них скулы сводит. Не говоря уже о таких науках, как алхимия, астрономия и астрология, процветавших в их век из-за увлечения ими короля Генриха VIII. И Изабель в который уже раз подумала, что Том просто не понимает своего счастья! Пока он болтает на трех языках о дальних странах, она должна колоть пальцы над дурацкими пяльцами и делать вид, что прилежно занимается вышивкой. Когда брат носится верхом во время соколиной охоты, она обязана чинно трусить на какой-нибудь заморенной кляче, принимая изящные позы в дамском седле. Ах, с каким удовольствием Изабель учила бы иностранные языки и античную философию вместо стихов из Библии и "Наставлений богобоязненным женам". Отец был твердо убежден в том, что для женщины главное в жизни - вера в Бога да хороший муж, и давал дочери соответствующее воспитание. Вот бы он удивился, если бы узнал, как часто Изабель подслушивает под дверью и с какой легкостью могла бы она процитировать любое место из Сократа!
- Что-то сегодня леди Кэролайн не похожа на себя! - заметил Том, вытирая пот со лба. - К чему бы это?
Изабель тоже обратила на это внимание, но тут ей бросилось в глаза, какое красное лицо у брата и как обильно он сегодня потеет. И что это за странные кроваво-красные точки у него на щеках? Но леди Кэролайн отвлекла ее от этих мыслей, коршуном налетев на детей.
- Да смилостивится Господь над всеми нами! - без конца причитала эта пышная, страдающая одышкой вдовушка девятнадцати лет от роду.
Изабель стало по-настоящему страшно: вряд ли очередная выволочка от отца могла привести их няньку в такое расстройство.
- Что с вами, кузина Кэролайн? - прошептала она в тревоге.
- Их милости вернулись! Боже, Боже, яви нам свое милосердие!
- Леди Кэролайн! - прикрикнул на нее Том. - Что случилось?
Нянька дико взглянула на него и выпалила, посерев от ужаса:
- Ваша матушка больна моровой язвой!
Изабель остолбенела. Она представила себе мать, леди Маргарет, такой, какой она видела ее перед отъездом в Лондон: с ласковой улыбкой на устах, в роскошном платье, отделанном сапфирами, с чудесными рыжими локонами, уложенными в затейливую прическу, с их новорожденной сестричкой на руках, названной Кэтрин в честь новой государыни. Рядом стоял се отец, немного разочарованный тем, что не дождался второго сына, но все равно довольный своей семьей. А потом на память девочке пришли страшные мертвые дома в деревне, по которой уже прошлась жуткая хворь. Дома с заколоченными дверями и ставнями, с пучком соломы и белым крестом над порогом, оставленными в знак того, что здоровым сюда путь заказан.
- Нет! - вскричала Изабель. От испуга у нее все поплыло перед глазами. - Нет, это какая-то ошибка!
Но это не было ошибкой. Моровая язва проникла и за стены Римской крепости.
Не успели они добраться до замка с высокого холма, смотревшего на тот самый пляж, где дети так любили бегать наперегонки, как у Тома открылся сильный кашель.
Бегом пересекая внутренний двор замка, Изабель с замиранием сердца обратила внимание на непривычную тишину и безлюдье. Куда подевались вся челядь, бродячие торговцы, попрошайки и крестьяне из деревни? Только двое слуг спешили по своим делам. Том кашлял все сильнее.
На пороге главного зала Изабель заглянула брату в лицо. Оно приняло зловещий синюшный оттенок. Девочка замерла на бегу.
- Я в порядке! - прохрипел он.
Но Изабель слишком хорошо знала, как выглядят люди, больные моровой язвой, и испугалась. Сначала их одолевает кашель, начинается лихорадка и головная боль, и за каких-нибудь несколько часов - многие даже не успевают за это время добраться до дома - несчастные умирают.
- Том! - отчаянно вскричала она, хватая брата за руку.
- Не трогай меня! - отшатнулся Том и со стоном схватился за голову.
Застыв от ужаса, Изабель следила, как ее брат - самый близкий и любимый человек - скрипит зубами, не в силах вынести жуткую боль.
Сзади налетела Кэролайн и поволокла Изабель прочь от больного.
- Нет! - кричала девочка, неистово вырываясь. - Нет! Пусти меня к брату, пожалуйста!
- Нельзя! - пыхтела Кэролайн, крепко прижав ее к себе. - Боже правый, и он тоже! - Она глубоко вздохнула и крикнула: - Мистер Том! Поднимайтесь к себе в комнату! Вы слышали? Живо в постель!
Том послушно кивнул, но новый приступ боли свалил его с ног.
- Он не может встать, дайте я ему помогу! - кричала Изабель.
- А ну хватит безобразничать! - вдруг рявкнула Кэролайн и отвесила девочке пощечину. - Сейчас не до шуток! Ты нас всех погубишь!
И Изабель возненавидела ее всей душой. В один миг она прониклась лютой ненавистью к женщине, которую знала и любила с пеленок.
- Я хочу видеть отца! - яростно прошипела она. - Сию же минуту отведи меня к его милости! Он у себя? Вот увидишь, он живо поставит тебя на место!
- Он не отходит от дверей комнаты вашей матушки! - отвечала Кэролайн.
- Ну, значит, туда я и пойду! Руки прочь, леди Кэролайн! - приказала Изабель, все еще рвавшаяся на свободу.
Том катался по полу возле их ног.
Обе замерли при виде этой жуткой картины. Изабель почувствовала, как ослабла хватка ее няньки, мигом вырвалась и метнулась было к брату, но на этот раз ее оттащили за волосы. Она взвыла от боли.
- Оставь его в покое! - в отчаянии кричала нянька.
- Отпусти меня! - так же отчаянно визжала Изабель. И в тот же миг, к своему изумлению, получила свободу.
Не обращая внимания на звон в ушах от перенесенной боли, Изабель, обливаясь слезами, перевернула брата на спину. Его лицо было сплошь покрыто красной сыпью.
- Том! Том! - рыдала она. - Не умирай! Ты не можешь умереть! Том!
Ответом было лишь легкое дрожание темных ресниц. Даже через одежду Изабель чувствовала, что у него жар.
- Куда все подевались? - кричала Изабель, лихорадочно осматриваясь. - Пусть слуги отнесут его в постель!
- Никто из них не посмеет к нему подойти! - воскликнула Кэролайн, все еще стоявшая рядом. - Они боятся заразы!
Изабель не знала, что предпринять. Она не боялась заразы: если Тома не станет, она тоже не будет жить. А пока она должна позаботиться о брате, и прежде всего перенести его в постель! Отец! Уж его приказания никто не посмеет ослушаться!
Девочка побежала наверх, к родительской спальне, возле которой надеялась увидеть отца. Но вместо него застала у дверей двух фрейлин из материнской свиты - они горько рыдали, обнимая друг друга.
- Сесилия! Где граф? Что с моей мамой? И куда все пропали?!
Леди Сесилия Фэрхайр беспомощно захлопала опухшими от слез глазами:
- У вашей матушки сделался сильный жар, и она угасает с каждой минутой! Графу тоже плохо, и его уложили в постель. Леди Мэри и леди Джейн скончались одна за другой нынче утром!
Йзабель не сразу поняла страшную новость, Фрейлины скончались… А отца уложили в постель!
- Отец?.. - сорвалось с непослушных губ.
- Моровая язва не пощадила и его светлость!
- Нет! - в ужасе отшатнулась Изабель. - Этого не может быть!
Леди Энн обратила на нее горестный взгляд:
- Ступайте и убедитесь сами!
Изабель продолжала пятиться, отчаянно тряся головой. Она привыкла к тому, что ее отец - самый сильный и грозный человек на свете, Он советник самого короля. Она всегда почитала отца и не могла представить себе, что он тоже мог заболеть. Да к тому же моровой язвой, которая не щадит никого из своих жертв.
Внезапно двери в комнату матери распахнулись, и оттуда вышел священник. Изабель поразилась. Она знала, что мать по-прежнему исповедует католичество, но втайне от всех, и даже сам граф предпочитал делать вид, что ничего не замечает. Ведь стоило кому-то донести об этом королю, и леди Маргарет осудили бы за ересь и предательство. Ради всего святого, что делал преподобный Джозеф в покоях графини среди бела дня?! На виду у всех!
- Святой отец! - окликнула она, уже предчувствуя страшный ответ.
- Дражайшая моя Изабель, - веско промолвил пастор, - как ни велика моя скорбь, но я должен сказать вам, что матушка ваша обрела вечный покой, представ перед ликом Всевышнего.
Изабель стояла ни жива ни мертва. Ее мать умерла? А она даже не успела с ней попрощаться!
- Нет! - Ее сердце пронзило такой болью, что девочка машинально прижала ладонь к худенькой груди. - Нет!
- Она была праведной и добродетельной женщиной, и все мы должны верить, что Господь с радостью принял ее на небесах, - со скорбной улыбкой промолвил преподобный Джозеф.
Изабель встряхнула головой, твердя про себя: "Нет! Нет! Нет!" Не обращая внимания на горестные рыдания, которыми разразились верные фрейлины, девочка повернулась и побежала в другой конец коридора. Но возле дверей ее отца не оказалось ни одного рыцаря. Страшная, жуткая пустота…
Либо они уже мертвы, либо боятся заразиться!
Изабель решительно закусила губу и толкнула массивную дверь. На кровати под балдахином угадывалось что-то большое и неподвижное.
- Милорд! - ее голос звенел от слез.
Ей никто не ответил. И Изабель не смогла совладать с приступом паники. Она так и не подошла к кровати, чтобы убедиться, жив еще отец или умер. Вместо этого она опрометью помчалась вниз и по дороге налетела на Тома, так и лежавшего посреди коридора.
Изабель рухнула на колени, уже понимая, что отец тоже мертв.
- Том! - рыдала она. - Том, ты не можешь умереть! Не смей меня покидать, Том, ты мне нужен! Не смей умирать!
Она так и не добилась ответа, зато обратила внимание на то, что он неподвижен. Торопливо вытерла слезы, решив, что это из-за них она видит так плохо. Том лежал не шелохнувшись.
На нее накатила новая волна паники. Изабель поднесла дрожащую руку к его губам. Ни малейшее дыхание не коснулось ее, руки. Она поднесла другую руку - наверное, это ошибка! - замерла в надежде уловить тепло его тела. Но ничего не почувствовала.
Тогда Изабель рывком распахнула ворот его туники и прижалась ухом к еще не остывшей груди. Том оставался совершенно неподвижен, и что самое страшное - она не различила биения его сердца.
Он был мертв.
Через три дня, когда в Римскую крепость явился ее дядя, Джон де Уоренн, чтобы достойно похоронить своего брата, следом за родителями и Томом ушла ее новорожденная сестра Кэтрин. И Кэролайн тоже ушла. Но Изабель выжила. Хотя сама не знала почему.
Глава 12
"Каса де суэньос"
21.30
- Я бы предположил чуму или моровую язву.
Его голос доносился откуда-то издалека. Перед глазами у Касс все еще стояла милая белокурая девочка, застывшая от горя посреди крепостного двора. Она только что потеряла всю родню.
Нет, не всю! Ее дядя был жив. Ее дядя стал графом Сассекса после смерти отца.
Касс заставила себя открыть глаза и увидела, с какой тревогой следит за ней Антонио.
- Как это ужасно, - прошептала она. - Если это была чума, мы легко сможем все выяснить.
- Завтра, - пообещал он.
Снаружи поднялся сильный ветер. По оконным стеклам шелестел песок.
Касс снова представила себе маленькую Изабель.
- Она осталась сиротой, - мрачно заметила Касс. - Отец умер, а она была племянницей графа Сассекса. Скорее всего, дядя стал ее опекуном, и он же устроил ее брак.
- Наверняка так оно и было. - Антонио не сводил глаз с ее лица. - Изабель получила немалое приданое, чтобы составить приличную партию. С вами все в порядке?
Касс видела, как его оживление угасло: он явно чувствовал, что ей не по себе. Она и сама не ожидала от себя столь бурной реакции на последнее открытие.
Касс слишком увлеклась переживаниями Изабель. Или это наваждение порождено чьей-то чужой волей?
- Кассандра? - Они все еще стояли на коленях совсем близко, плечо к плечу. - Вас что-то беспокоит? В чем дело?
Касс пригубила мартини, стараясь успокоиться. Господи, она так и торчит с ним рядом возле дивана! А вдруг войдет Трейси? И Касс вскочила, снова чувствуя себя виноватой.
- Ее жизнь выглядит настоящей трагедией от начала и до конца. Представляете, восьмилетней девочкой потерять все, а через двенадцать лет погибнуть на костре? У меня не укладывается такое в голове.
- Вполне вас понимаю. - Антонио тоже встал, по-прежнему удерживая ее взгляд. - Возможно, этими объясняется чрезмерная холодность этого дома.
- Вы верите в привидения? - удивилась она.
- Я и сам толком не знаю. Но иногда из любви к романтике очень хочется в них поверить! - Антонио слегка улыбнулся.
- Да, это очень романтично. Но я все еще не разобралась до конца. Ведь Изабель должна была принять католичество, чтобы стать женой Альварадо?
- Да.
- Но тогда как она умудрилась стать еретичкой?
- Как следует из курса истории - я имею в виду нашу историю, - именно новообращенные чаще всего становились жертвами инквизиции.
- А я и не знала. И все же мне почему-то кажется, что она умерла в Англии. Но возможно, вы и правы - возможно, ее казнили здесь. - И Касс невольно вздрогнула. - Ну что ж, по крайней мере теперь понятно, почему ей не лежится в могиле. Я бы на ее месте тоже стала призраком.
- По-вашему, она все еще не покинула эти стены?
- Не знаю, - задумчиво промолвила Касс, глядя ему прямо в глаза. - Надеюсь, что нет. Но…
- Но что?
Касс не успела выложить все свои подозрения, так как ее опередил Грегори:
- Ну, Тонио, наконец-то ты нашел себе достойную пару! Женщину, так же увлеченную прошлым, как и ты! - с улыбкой воскликнул он.
Взглянув на его привлекательное лицо. Касс поняла: на самом деле ему не до смеха. Неужели он невзлюбил ее?
И в этот миг взгляд Грегори, равнодушный и холодный, сменился пронзительным и полным ненависти.
Касс попятилась, стараясь укрыться за спиной у Антонио, явно удивленного таким поведением. Когда же она набралась духу и снова посмотрела на Грегори, его улыбка стала прежней - живым эталоном вежливости и мужского обаяния.
Но ведь ей не привиделось, он действительно смотрел на нее с ненавистью! Почему? Черт побери, они же едва знакомы!
И без того потрясенная, Касс постаралась отойти от Антонио как можно дальше - видимо, интуиция предупредила ее о появлении сестры. Она обернулась к дверям и увидела Трейси.
Перед глазами встала другая картина: Трейси в измятой мини-юбке, растрепанная и босая, выходит средь бела дня из хозяйской спальни. А потом Касс вспомнила, как выглядела Трейси, скорчившаяся в оцепенении под корявым древесным стволом.
В груди у Касс моментально вспыхнула ненависть. Это она, Трейси, стоит между ней и Антонио, это она может в любой момент отнять Алису!
В следующий миг Касс стало жутко; что за дикие мысли?
- Привет, - скованно проговорила Трейси и обвела внимательным взглядом Антонио, Касс и Грегори.
Судя по тому, как остолбенел младший де ла Барка, он был сражен наповал - Касс слишком часто приходилось наблюдать подобную реакцию.
Пока Антонио представлял брата и Трейси друг другу, Касс отошла в сторонку, стараясь унять нервный озноб и проклиная свою недавнюю вспышку. Что это с ней? Скоро она окончательно опустится до уровня инстинктов!
Касс стояла у камина, рассеянно следя за языками пламени, как вдруг оттуда на нее с холодной улыбкой посмотрела Изабель! Касс с криком отскочила в сторону.
- Вы обожглись? - встревожился Антонио.
В ужасе она вцепилась в его руки и вместо озабоченного мужского лица снова увидела эту жуткую злорадную улыбочку! Она дрожала как осиновый лист.
- Вы обожглись? - повторял Антонио, поддерживая Касс под локоть.
У нее все поплыло перед глазами.
- Ей плохо? - Ага, это голос ее сестры! Черт бы ее побрал!
- По-моему, она вот-вот потеряет сознание. - Это Грегори.
Ничего подобного, Касс всегда умела держать себя в руках и ни разу в жизни не падала в обморок! Но она так и не успела сказать этого вслух: все поглотила бездонная чернота.
"Моровая язва…"
"Вы верите в привидения?.."
"Она вызывает нас всех, чтобы собрать вместе…"
Голоса не давали покоя, вызывая головную боль и тошноту. А в следующий миг эти же голоса ворвались в ее уши наяву, а в нос ударил резкий тошнотворный запах. Касс закашлялась и очнулась.