Ее сердце кричало о том, что одной ночи не будет достаточно теперь, когда она влюбилась в него. Но глупо было ждать, что Хавьер сделает выбор в пользу серьезных отношений.
Когда Тилли снова начали терзать сомнения, Хавьер жадно прильнул к ее губам и прижал к своей обнаженной груди. И снова все мысли исчезли, и осталась только всепоглощающая страсть. Хавьер подхватил ее на руки и понес в свою спальню. С каждым его шагом Тилли приближалась к точке невозврата, но ее это не волновало. Ей хотелось одного – любить Хавьера. В последний раз.
Глава 10
Хавьер вздрогнул и проснулся. Его непокрытые одеялом плечи замерзли, но тепло, исходящее от тела Тилли, которая свернулась калачиком рядом с ним, не давало забыть о том, что случилось этой ночью. Еще один раз они оказались в объятиях друг друга.
Он узнал, каким любящим может быть, и он хотел быть любимым ею, и не только физически. Но Тилли ясно дала понять, что для нее это всего лишь мимолетное увлечение. Она всего лишь хотела избавиться от прошлого и забыть своего Джейсона.
Хавьер отодвинулся от нее, и Тилли тихо вздохнула. Он не знал, какой будет ее реакция, когда она проснется, но не сомневался, что чары волшебной ночи рассеются, как только в комнату проникнет дневной свет. То же самое случилось вчера. Ему следует отправить ее домой и положить конец этим отношениям.
Он поднялся с кровати, оделся и, не оглядываясь, вышел из комнаты. Хавьеру показалось, что все только усложнилось. Это было нечто большее, чем полная жаркой страсти ночь. Хавьер никак не предполагал, что дело зайдет так далеко. Тилли пробралась через все его заградительные щиты, давая ему надежду на то, что, может быть, он все-таки заслуживал быть любимым и что мог оставить прошлое в покое и больше не возвращаться к нему.
Но этого было недостаточно. Тилли смотрела дальше шрамов на его ногах, но будет ли она закрывать глаза на его вину? Его безрассудство на гоночной трассе стоило жизни его другу Пауло. Если Хавьер не может простить себя за это, значит, никто не сможет этого сделать.
Спускаясь вниз по лестнице, он посмотрел на рождественскую елку и тихо выругался. Неужели это чертово дерево прокляло его? Нет, это сделал он сам.
Хавьер вошел в маленькую гостиную и выглянул из окна. К счастью, снегопад прекратился. Наконец он сможет сделать что-нибудь, чтобы они выбрались из этого дома. Хавьер взял свой телефон и, повернувшись, глянул на камин с кучкой серого остывшего пепла. Еще недавно он был таким же жарким, как и страсть, пылавшая между Хавьером и Тилли.
Он снова выругался. У них с Тилли никогда не будет будущего. Ей будет лучше без него. С его стороны было чистым эгоизмом хотеть ее. К тому же для нее это была всего лишь ничего не значащая любовная интрижка, чтобы забыть другого мужчину.
Рассерженный этой мыслью, Хавьер открыл свою электронную почту и написал вдове Пауло, предупреждая ее, что, возможно, у него не получится посетить ее благотворительное мероприятие в Милане. Потом он отправил письмо своему другу в Лондон, объяснив сложившуюся ситуацию, и спросил, может ли тот прислать в поместье машину и водителя, который вывезет их из этого дома как можно скорее, желательно сегодня. Тяжело вздохнув, Хавьер подумал о том, что не сможет провести еще одну головокружительную ночь с Тилли, хотя ему хотелось, чтобы в его жизни было еще много таких ночей.
– Доброе утро, – войдя в гостиную, поздоровалась Тилли. – Хвала небесам, ночью совсем не шел снег. Возможно, сегодня нам удастся уехать отсюда.
– Доброе утро, – ответил на итальянском Хавьер. С одной стороны, ему хотелось, чтобы этот снег не прекращался и они оставались запертыми в этом доме еще несколько дней подальше от реальности, там, где можно было исследовать возникшее между ними желание. – Я связался со своим другом и попросил, чтобы за нами приехали.
Их глаза встретились, и Хавьеру показалось, что он увидел печаль, промелькнувшую во взгляде Тилли.
– Замечательно, – с явным облегчением ответила она и подошла к окну, глядя на оранжевые лучи восходящего солнца. – На улице так красиво, но наверняка очень холодно.
– Морозно. – Хавьер встал рядом с Тилли, подавив желание подойти еще ближе, потому что в противном случае он не удержался бы и поцеловал ее, заключив в свои объятия. Но об этом придется забыть. Их время наедине почти истекло, и наступала неотвратимая реальность.
Тилли стояла у окна, глядя на снег. Она прилагала отчаянные попытки не обращать внимания на то, как гулко забилось ее сердце, стоило Хавьеру подойти и встать рядом с ней. С наступлением утра он снова оставил ее одну в своей кровати. Этим Хавьер давал ясно понять, что между ними все кончено. Что ж, это даже к лучшему, потому что, если бы он снова поцеловал ее…
Хавьер ни словом не обмолвился о том, что происходило между ними этой ночью. Несмотря на то, что Тилли наговорила ему, она все же надеялась, что Хавьер скажет хоть что-нибудь. От его молчания ее чувство потери становилось только сильнее.
Сегодня вечером она снова окажется в своей квартире. Тилли хотелось как можно быстрее убраться из этого дома и вернуться к своей прежней жизни, как будто их с Хавьером пути никогда не пересекались, хотя в ее списке желаний теперь будет одним пунктом меньше.
– Во сколько за нами приедут?
– Где-то в обед, к вечеру мы должны будем вернуться в Лондон. – Хавьер развернулся и направился к выходу. – Я приготовлю завтрак.
– Нет, этим займусь я. – Если он сделает ей завтрак после того, что было между ними на протяжении этих двух ночей, это будет чем-то слишком интимным и слишком болезненным.
– Нет, ты моя гостья.
– Ты всегда готовишь завтрак своим женщинам?
– Никогда, – ледяным тоном ответил Хавьер и вышел.
Ей показалось, что в дом ворвалась зимняя стужа. Тилли была для него одной из многих, которые делили с ним его постель, его страсть, но никогда любовь. На протяжении этих двух ночей она любила его не только телом, но и сердцем. И это было ошибкой. Он проник сквозь баррикады, которыми Тилли окружила себя, чтобы спрятаться от подобных чувств. А теперь он попрощается с ней и разобьет ей сердце. Но Хавьер Моретти не был тем человеком, с которым строят серьезные отношения, и ей следует не забывать об этом.
Тилли спустилась вниз и пошла на кухню.
– Позволь мне хотя бы помочь тебе. – Она удивилась, откуда у нее взялись силы и смелость. Хавьер никогда не узнает, что он высвободил в ней.
– Думаю, я в состоянии справиться с этим самостоятельно, поэтому, пожалуйста, присядь и отдохни.
Он посмотрел на Тилли, когда она села за стол. Все казалось таким обыденным и совсем не похожим на те ночи, которые они провели в объятиях друг друга. Как мог Хавьер вести себя так, словно ничего не случилось?
– Ты говорила, что бабушка привила тебе любовь к еде и готовке, но что подтолкнуло тебя к открытию собственного дела? – Хавьер пристально посмотрел ей в глаза. Что он хотел увидеть там?
Она выдержала его взгляд. Догадывался ли он, что задел ее за живое и коснулся вопроса, который она ни за что не хотела обсуждать, особенно этим утром? За последние три дня Тилли по-новому взглянула на многие вещи, начиная с того, чтобы во что бы то ни стало оставаться в рамках профессиональных отношений, и до осознания того, что она никогда не любила Джейсона. То, что она испытывала по отношению к нему, было начисто лишено страсти. Она также поставила под вопрос невозможность связаться с родственниками отца, зная, что это произошло из-за того, что она боялась быть отвергнутой ими. Они отвергли ее мать, и только Нонна не отвернулась от них.
– Думаю, мне хотелось испытать себя.
– Хорошая причина, – ответил он, разбивая в миску несколько яиц и помешивая их.
– Я поражена, – поддразнивая Хавьера, сказала Тилли. Он на самом деле открыл в ней какую-то другую, светлую сторону, которая не волновалась, не сомневалась и не нуждалась в том, чтобы держать все под контролем.
– Значит, моя миссия номер один на сегодняшний день завершена. – Хавьер поставил на стол тарелки с яичницей и тостами и присел на стул. На его губах играла озорная улыбка.
– А миссия номер два? Она заключается в том, чтобы вернуться в Лондон? Лично я буду очень рада вернуться домой.
– Разве тебе не понравилось здесь?
Как он мог спрашивать об этом? Тилли была для него всего лишь очередным трофеем, к тому же она помогла ему отвлечься от горестных мыслей, которые, судя по всему, одолевали его в это время года. И ей следовало относиться к произошедшему точно так же. Ведь это она сама решила, что Хавьер будет мимолетным увлечением из ее списка желаний, которое поможет забыть Джейсона и, перешагнув прошлое, двигаться дальше. Но где-то по пути Тилли потеряла это из виду. Каждый поцелуй Хавьера задевал ее сердце все больше и больше, а его прикосновения вызывали все большую привязанность с ее стороны. Тилли не хотела любить и после случившегося в прошлом году не искала этого чувства. Но любовь сама нашла ее.
Тилли посмотрела на Хавьера, пытаясь вспомнить, о чем он спрашивал ее. Но все, о чем она могла думать, это о том, что этот человек мог стать ее судьбой, если бы обстоятельства сложились по-другому. Но Хавьер ясно дал понять, что время, проведенное с ней наедине, ничего для него не значило. Хорошо, что она сказала ему о своем списке желаний. Пусть думает, что он безразличен ей.
– Мне очень жаль, что ты чувствуешь себя несчастной из-за того, что тебе пришлось оказаться здесь со мной. – В его голосе прозвучала боль.
– Нет, что ты. – Тилли попыталась найти правильные слова. – Никто из нас не планировал того, что случилось, и мы оба прекрасно знаем, что, если бы не снегопад, ничего бы не было.
– Ты права, – бросил в ответ Хавьер, и ее сердце сжалось от боли.
Ничего особенного не произошло, просто случайно встретились двое ранимых людей и излили душу друг другу. Но даже если так, Тилли все равно на что-то надеялась.
– А когда мы вернемся в Лондон? – Она боялась спрашивать об этом, но ей необходимо было услышать его ответ.
В какой-то момент Тилли осмелилась представить себе, что Хавьер скажет, что хотел бы увидеться снова, что ему нужно что-то намного большее, чем эти несколько дней, которые они провели в компании друг друга. Она посмотрела на застывшее лицо Хавьера и поняла, что ей не на что надеяться.
– Я позабочусь, чтобы твою машину доставили тебе как можно скорее.
Ею не осталось незамеченным, что кто-то, не он сам, займется доставкой ее автомобиля. Все связи с ней будут порваны, и все в его жизни останется как прежде. Тогда как Тилли… Разве сможет она остаться прежней, если Хавьер пробудил в ней импульсивную, счастливую и страстную женщину?
– Я не хочу, чтобы о нас кто-нибудь узнал. – Тилли опустила глаза в тарелку, ее завтрак вдруг стал очень неаппетитным. Она ни в коем случае не могла признаться Хавьеру, о чем мечтала на самом деле. Это было хуже, чем утро ее свадьбы, когда Джейсон поставил ее перед фактом, что между ними все кончено. – С профессиональной точки зрения я не хочу рисковать, что об этом могут узнать мои будущие клиенты.
– Да, так будет лучше. То, что случилось здесь, здесь и останется и, возможно, добавится к секретам прежних поколений, живших в этих стенах.
Тилли посмотрела на Хавьера. Все внутри сжималось от боли. Как она подкралась к ней так близко и так быстро? Может, все дело в близости, которая была между ними, и в сокровенных вещах, которыми они поделились друг с другом?
Но Тилли испытывала по отношению к Хавьеру нечто большее. Это была любовь. Она не позволяла себе влюбиться даже в Джейсона, но не успела понять, что к чему, как влюбилась в Хавьера Моретти. Это произошло так же быстро, как замело снегом окрестности старого поместья.
Хавьер не был похож на того мальчишку, с которым она росла и который вдруг захотел получить от жизни то, чего не могла дать ему Тилли. Этот мужчина славился репутацией неисправимого плейбоя, который, возможно, прямо сейчас планировал следующую бессмысленную любовную интрижку.
Он не любил Тилли, и ей следует помнить об этом, когда они покинут этот дом. Она решила попрощаться с Хавьером достойно, ничем не выдав своих истинных чувств, и уйти с высоко поднятой головой.
Хавьер сложил их чемоданы в багажник внедорожника, который прислал за ними его друг, радуясь тому, что к вечеру они будут в Лондоне. Он сомневался, что смог бы провести еще одну ночь в этом доме и не пойти к Тилли.
Хавьер посмотрел на Тилли, которая садилась на заднее сиденье автомобиля. Интересно, что она чувствовала на самом деле? Водитель молча ждал, когда Хавьер сядет рядом с Тилли. Теперь у них не будет шанса поговорить по-настоящему. И он никогда не узнает, что скрывалось за происходившим между ними на протяжении двух ночей: минутная слабость или что-то большее.
Тилли с таким облегчением узнала, что они возвращаются в Лондон, что Хавьер пришел к заключению, что для нее их связь была не чем иным, как средством для бегства от прошлого.
Она достала телефон и начала писать сообщение, потом посмотрела на Хавьера, как будто чувствуя его плохо скрываемое любопытство.
– Я написала Ванессе, чтобы она знала, что я возвращаюсь в Лондон. Мы встретимся на ее вечеринке. – Тилли выглядела несколько бледной, но она жизнерадостно улыбнулась Хавьеру, показывая, что счастлива за свою подругу. Или она радовалась потому, что скоро вернется домой и избавится от его общества?
Хавьер посмотрел в окно на заметенные снегом окрестности, признавая, что, какое бы чувство ни пробудила в нем Тилли, он не искал никаких обязательств. Он не мог себе позволить этого, когда почти каждую ночь его мучили кошмары и болели ноги, постоянно напоминая о той ужасной аварии. И только последние две ночи были безмятежными. Хавьер стиснул зубы от злости. Он не заслуживал любви Тилли, когда лишил другую женщину человека, которого она любила всем своим сердцем, потому что хотел выиграть эту проклятую гонку.
Наконец снежные поля уступили место пригородным пейзажам. Вскоре он попрощается с Тилли и исчезнет из ее жизни. Не важно, что он начинал чувствовать по отношению к ней, эта девушка заслуживала лучшего.
– Почти приехали, – тихо сказала Тилли.
Хавьер не узнавал улиц, по которым они ехали, и не пытался запомнить маршрут. Он не хотел знать, где она живет.
– Как хорошо вернуться домой, – солгал он в надежде, что резкость его голоса не оставит ей никаких сомнений, что между ними все кончено.
– Да. Действительно, – с едва заметным сожалением ответила Тилли.
Водитель затормозил, и Хавьер машинально посмотрел на название улицы. Проклятье. Он хотел, чтобы эта улица осталась для него неизвестной и чтобы Тилли навсегда осталась в том заснеженном поместье, по крайней мере в его воспоминаниях.
– Я провожу тебя до двери. – Он вышел из машины и достал ее чемодан.
– Хавьер, не нужно, пожалуйста. – Ее дерзко приподнятый подбородок напомнил ему о том случае, когда он впервые захотел поцеловать ее.
В ее словах также прозвучало предупреждение. Тилли не желала продолжения их отношений.
– Как тебе будет угодно. В таком случае прощай и спасибо.
– Спасибо? – Ее пухлые губы приоткрылись, невольно требуя его поцелуя, и Хавьеру пришлось сжать кулаки, чтобы не прильнуть к ее губам.
– Это была очень запоминающаяся встреча Нового года, несмотря на все обстоятельства, которые вынудили нас провести это время вдвоем. – Он знал, что его слова звучат безразлично, и по ее глазам видел, что Тилли потрясена, но он напомнил себе, что не заслуживает большего.
– Мы вернулись в Лондон, и время, которое мы провели в поместье, осталось там. Ты помнишь об этом? – посмотрела на него Тилли.
Хавьеру стоило немалых усилий сдержаться, чтобы не сказать ей, что он жаждет большего, но вина, которая так сильно гложет его, не позволяет ему этого сделать.
– Да, дорогая. Я помню. Всего хорошего, Натали. – Ему помешала открыться гордость, а еще страх быть отвергнутым.
– Всего доброго, синьор Моретти. – У Тилли подгибались ноги, когда она стояла и смотрела на привлекательное лицо человека, которого полюбила. Ей хотелось попросить его, чтобы он не уходил, сказать, что между ними возникло какое-то особенное чувство и они не должны упускать его, но, встретив ожесточенный взгляд Хавьера, Тилли решила промолчать.
Она подхватила свой чемодан и прижала к себе платье, висевшее в чехле у нее на руке. Больше никогда в жизни она не наденет его и даже не посмотрит в его сторону.
Она повернулась и направилась к входной двери.
– Тилли?
В ней забрезжила надежда, и Тилли вопросительно посмотрела на Хавьера. "Скажи мне, скажи, что ты хочешь меня, скажи, что ты любишь меня", – подумала она, глядя, как на его лице сменяют друг друга различные эмоции.
– Да?
– Пришли мне счет по электронной почте и проследи, чтобы цена покрывала все время, которое ты пробыла в поместье.
Она проглотила стоящий в горле ком и кивнула, не в силах что-либо ответить. Хавьер развернулся и пошел обратно к машине. Еле сдерживая слезы, Тилли взялась за дверную ручку, пытаясь поскорее попасть в дом и выбросить его из своей жизни навсегда.
Она услышала, как с грохотом захлопнулась дверца машины и завелся мотор. Мужчина, которого она любила, уезжал от нее. Ей хотелось повернуться и посмотреть на него один последний раз, но это только усилило бы ее боль.
Она получила то, что хотела: возможность забыть Джейсона и стать другой женщиной. Но Тилли не планировала влюбиться в мужчину, который бросит ее и тут же забудет о ее существовании.
– Прощай, Хавьер, – на итальянском языке прошептала Тилли и скрылась за дверью.
Глава 11
Хавьер всю ночь снова и снова прокручивал в памяти прощальные слова Тилли. Он не смог сказать ей, что не хочет видеться с ней из-за чувства вины за смерть друга, которое не позволяет ему принять то, что он увидел в ее глазах.
Вместо этого Хавьер воспользовался ее любимым приемом прятаться за маской делового человека и попросил счет.
Он посмотрел на часы, вызвал машину и отправился в аэропорт. Откинувшись на спинку сиденья, Хавьер думал о вдове Пауло и благотворительном мероприятии, которое она проводила сегодня вечером в Милане. Он не хотел туда ехать, не хотел покидать Лондон, покидать Тилли. Всю ночь он думал о том, что ему нужно что-то большее, чем кратковременная связь. Он хотел чего-то настоящего, о чем тайно мечтала Тилли. Но думала ли она о нем? Ему придется это выяснить.
Ему необходимо увидеть Тилли и сказать ей, что он не может без нее жить. И не может позволить чувству вины руководить его поступками, потому что за эти три дня, которые они с Тилли провели в старинном поместье, в сердце Хавьера родилось какое-то особенное чувство, и он ни за что не хотел упустить его. Тилли помогла ему обрести мир и начала освобождать его от самоосуждения, которым он занимался со дня той страшной аварии. Но что самое важное – Хавьер полюбил ее.
Он достал телефон и набрал номер.
– София, – тихо сказал он, услышав в трубке голос вдовы Пауло. – Я не смогу приехать сегодня в Милан. Ты простишь меня?
– Это из-за женщины, с которой ты оказался в снежной ловушке?
– Откуда ты знаешь? – нахмурился Хавьер.