- Знаешь, мне очень нравится, как ты меня целуешь, - заметила я. - Но впереди большой день. Я планирую пробежать четыре мили, потом позвонить в офис, проведать Джеки в лазарете, заглянуть к Пэт, узнать, как она себя чувствует, выбраться посмотреть Сан-Хуан, найти мой пропавший чемодан, заглянуть в отделение полиции…
- В отделение полиции? Зачем?
Черт! Само с языка сорвалось. Я совершенно не собиралась посвящать Сэма в историю готовящегося убийства. Я даже подругам не сказала ни слова.
- Нет, я хотела сказать - в почтовое отделение, а не в полицию! - поправилась я, хлопнув себя по лбу, точно одурела от волнения. - Хочу отправить несколько открыток. Знаешь, как это обычно - "жаль, что вас не было с нами" и все такое.
- Но тебе незачем ходить на почту в Сан-Хуане. Здесь есть свое почтовое отделение, на пятой палубе.
- Правда? Отлично, это сэкономит мне время. Спасибо.
- Не за что.
Сэм снова собрался меня поцеловать, но я оттолкнула его.
- Должна ли я расценивать этот пыл как то, что ты решил считать меня все-таки "находкой века", а не чертом в юбке?
- Я уже близок к окончательному решению, - ответил он.
- И когда же ты его примешь?
- Скоро. - Он опять потянулся ко мне.
В застенчивость можно играть и вдвоем, подумала я, увернулась от его объятий и ринулась вперед по беговой дорожке, оставив его глотать пыль.
Мы пробежали наши четыре мили, на скорую руку позавтракали, после чего отправились в лазарет проведать Джеки. Точнее, я зашла проведать Джеки, а Сэм остался меня ждать. Мы решили, что Джеки слишком слаба и может оказаться не готова принимать едва знакомых посетителей. В конце концов, она всего лишь один раз видела Сэма.
Когда я вошла в палату, она сидела в постели, листала журнал "Усадьбы и парки" и бормотала, что, на ее взгляд, горный молочай на фотографии выглядит увядающим.
- Судя по всему, тебе стало лучше, - улыбнулась я, наклоняясь и крепко обнимая ее.
- Гораздо, - подтвердила она. - Пер хорошо знает свое дело.
- Пер?
- Доктор Йоханссон.
- Вы уже так накоротке? - вскинула я бровь. - Ты зовешь его по имени?
- Ну да. Он отличный парень. Мы провели вчера замечательный вечерок.
- Прекрасно! Сестра сказала, что он заходил тебя проведать.
- Да, он пришел, мы мило поболтали. Оказалось, что у него американское гражданство, поскольку его бывшая жена - американка. Он думает, что пора уходить с корабля и заняться медицинской практикой в Штатах. Он спросил, откуда я, и я выдала ему спич классического торговца недвижимостью насчет Бедфорда - какие там отличные школы, какое вообще это симпатичное местечко, как оно близко от Нью-Йорка и тем не менее на отшибе. Он спросил, уверена ли я, что ему понравится Бедфорд. Я ответила, что это, конечно, не Хельсинки, но имеет свою прелесть.
- В Бедфорде трудновато кататься на лыжах, - заметила я.
- Я знаю. Я объяснила, что единственное место для лыжников - Вестчестер-Каунти, но там слишком много народу. А он сказал, что зато там должно быть весело.
Я в изумлении покачала головой.
- Вчера вечером доктор Йоханссон при мне говорил, что ты очень слаба и мне не следует тебя утомлять. Как же он сам провел с тобой так много времени?
- Но он же доктор! Полагаю, он решил, что мне плохо не будет. Он дал мне антибиотики, потом жаропонижающее, и сегодня я уже почти как новенькая.
- Джеки, это просто прекрасно! - воскликнула я с облегчением. - А он понял, что с тобой случилось?
- Он сказал, что, по его мнению, тут замешано несколько причин. Желудочная инфекция, воспаление среднего уха, и все это наложилось на простуду, на которую я и дома никогда не обращала внимания. Сейчас у меня некоторое обезвоживание организма, и день-другой он планирует делать мне внутривенные вливания. Но я скоро поправлюсь. Благодаря Перу!
- А когда, по мнению Пера, ты сможешь выйти отсюда? Или он хочет, чтобы ты оставалась в госпитале до бесконечности под его неусыпным наблюдением? - поддела я подругу. На самом деле я была очень рада, что Джеки нашла в докторе Йоханссоне доброго приятеля. За это я немедленно прониклась к нему симпатией.
- Если повезет, я смогу выйти отсюда через полутора суток, - ответила Джеки. - Давай посчитаем. Значит, сегодня я пропускаю Сан-Хуан, завтра - Санта-Крус, но в последнем порту я уже смогу сойти на берег. Это Нассау, правильно?
- Очень жаль, что все так получилось, - кивнув, сказала я. - Ты, должно быть, чувствуешь себя обманутой.
- Я бы действительно так себя чувствовала, - возразила она, - но сейчас мне уже довольно того, что дело пошло на поправку. Ладно, хватит обо мне, - продолжила Джеки более веселым тоном. - Ты последовала моему совету?
- Какому совету?
- Насчет Сэма. Вчера я посоветовала познакомиться с ним поближе. Тебе это удалось?
Я рассмеялась.
- Значит - да? - переспросила Джеки.
- Значит - да, - подтвердила я, - хотя более точно будет сказать, нам обоим это удалось.
- Хочешь сказать, что вы уже спали вместе? - округлила глаза Джеки.
- Нет. Мы были близки к этому, но решили подождать, - гордо пояснила я, как бешено влюбленная акселератка, умеющая держать себя в руках.
- Помилуй Бог, чего ждать-то? - воскликнула Джеки в полном недоумении. - Когда напечатают твою первую статью о современной половой зрелости?
- Ну, может, завтра, или послезавтра…
- Почему не сегодня? - возразила она.
Неплохая мысль!
Несмотря на все свои ссадины, Пэт была бодра и полна решимости принимать участие во всех предстоящих мероприятиях. Она сказала, что в Сан-Хуане хочет отправиться с группой Джинджер Смит Болдуин на очередное арт-сафари, даже если ей для этого потребуется инвалидная коляска.
- Мне не хочется, чтобы ты оставалась наедине с Албертом, - сказала я, памятуя о том, что он настаивал быть рядом с ней до и после занятий рисованием.
- Почему нет? Он так внимателен! - возразила Пэт.
- Лучше бы он был менее внимателен, - заметила я, мысленно нарисовав себе картину того, как он сталкивает ее, сидящую в кресле-каталке, с пирса. - Может, тебе лучше пропустить сегодняшнее сафари и пойти гулять со мной и Сэмом? Пэт, мне бы очень хотелось, чтобы ты с ним поближе познакомилась!
- Элен, - вздохнула она. - Билл - единственный мужчина, который меня интересует. Ты же знаешь!
Я рассмеялась.
- Нет, дорогая. Я сама интересуюсь Сэмом. И мне будет приятно, если ты проведешь время с нами. Для меня это очень важно. Ну, что скажешь?
Она выдержала свою привычную паузу длиной в вечность, после чего согласилась провести день с нами, сказав при этом, что нужно позвонить Алберту и извиниться.
Отлично, подумала я. Ты поговоришь с Албертом, а я тем временем сбегаю в полицейский участок.
"Принцесса Очарование" пришвартовалась в порту столицы Пуэрто-Рико ровно в час дня. Я сказала Пэт и Сэму, что встречусь с ними обоими в два часа в каюте Пэт, прикинув, что за это время успею попробовать еще раз дозвониться в офис Гарольду, спросить у пассажирского помощника, не нашелся ли мой чемодан, и сбегать в полицию.
Гарольд оказался недостижим. Это меня не удивило. Пассажирский помощник сказал, что чемодан уже нашли и его доставят мне в каюту в течение часа. Это меня очень удивило.
Потом начались мои приключения в полицейском участке.
До него оказалось пять минут езды на такси - поворот направо, пара перекрестков со светофорами - и я на месте.
Первым делом я сообщила дежурному офицеру, что не говорю по-испански. Далее я сказала, что я американка, зовут меня Элен Циммерман, и что у меня проблемы.
- Какого рода проблемы? - спросил симпатичный офицер средних лет, назвавшийся Рональдом Моралесом.
- Я пассажирка с "Принцессы Очарование", - начала я, кивнув головой в сторону гавани, где стоял наш корабль.
- Вас ограбили, когда вы сошли с корабля? - задал вопрос офицер Моралес, взяв ручку и блокнот.
- Нет, ничего подобного! - заверила его я. - Это произошло на корабле. Когда мы были в открытом море.
На лице его отразилось явное облегчение оттого, что я не собираюсь жаловаться в Америке на преступность в Пуэрто-Рико и американцы не поимеют зуб на туристический бизнес в его стране.
- Если вас ограбили на корабле, это не входит в мою юрисдикцию, - сообщил полицейский. - Вам следует обратиться к капитану корабля.
- Я пыталась, - честно призналась я. - Но может, вы все-таки выслушаете меня, а после этого вам захочется мне помочь?
Офицер Моралес пожал плечами, что я расценила как знак согласия, и поведала ему всю историю со случайно подслушанным телефонным звонком.
- Мы много чего наслышаны о пассажирах на этих больших кораблях, - улыбнулся он. - Они все постоянно немного не в себе от количества выпитого спиртного, верно?
- Да, но вы всегда в состоянии отличить тех, кто умеет пить, от тех, кто не умеет, если вы это имеете в виду, - заметила я. - Дело в том, что тот разговор, который я слышала, совсем не был похож на разговор двух перебравших за ужином.
- Я говорю не о мужчинах, чьи голоса вы слышали по телефону, - сказал офицер Моралес. - Я говорю о вас.
- Обо мне?
Он опять пожал плечами.
- Слушайте, я вообще не пью! - возмутилась я. - Разве что немного красного вина. Для сердца.
- У вас проблемы с сердцем? - забеспокоился офицер Моралес.
- Нет, но они появятся, если никто не захочет серьезно относиться к тому, что я говорю, - твердо произнесла я. - Вы не верите в существование потенциального убийцы, да?
- Этого я не сказал. Я только сказал, что ничем не могу вам помочь. - Он сделал паузу. Черты лица его несколько разгладились. - Если парень, о котором вы так волнуетесь, убьет женщину здесь, в Сан-Хуане, обязательно приходите в наш участок, договорились?
- Договорились. Если только этой женщиной не окажусь я. - С этой фразой я отправилась обратно на корабль.
14
- Где ты была? - спросил Сэм, когда я наконец появилась в каюте Пэт, опоздав на полчаса.
- Распаковывала чемодан, - солгала я. - Зато теперь, когда ко мне вернулась моя одежда, я поняла, сколько набрала с собой лишнего барахла. В следующий раз я буду путешествовать налегке.
- Как тебе нравятся колеса для Пэт? - гордо спросил Сэм, кивнув на инвалидное кресло, доставленное в каюту его стараниями.
Я окинула оценивающим глазом Пэт, устроившуюся в кресле-каталке. Забинтованная раненая нога покоилась на специальной подножке. Пэт была в шелковой кофточке из батика, которую она приобрела на Иль-де-Сване. Запястья украшали несколько кустарных браслетов, купленных там же. Ее энергичные кудряшки безуспешно пыталась скрыть широкополая соломенная шляпа. Еще одно местное приобретение. Несмотря на все ссадины, выглядела она вполне прилично, была спокойна и умиротворена. Этакая немного пострадавшая в дороге путешественница.
- В этом кресле ты напоминаешь мне королеву на троне, - заметила я.
- Да, нечто королевское есть, это верно. Во-первых, кресло, а во-вторых - посмотри, какие цветы!
Только сейчас я обратила внимание, что на ее туалетном столике стоит огромный изысканный букет. Даже не понимаю, как я его могла не заметить сразу. Я посмотрела на Сэма.
- Не я, - покачал он головой. - Я, конечно, галантен, но не настолько.
- Это от Алберта, - пояснила Пэт. - Милый Алберт! Как только я позвонила ему и сказала, что не пойду сегодня с ним на арт-сафари, тут же появились эти цветы.
- Какая внимательность! - оценила я. - И какой изыск.
- Алберт очень заботлив, - согласилась Пэт и добавила: - К букету была еще приложена очень милая открыточка с надписью: "Мужественной леди с пожеланием скорейшего выздоровления".
- На твоем месте я бы поостереглась этого данайского дара, - заметила я.
Сэм рассмеялся. Он уже видел Алберта.
- Я не шучу. Не забывай, возможно, именно он столкнул тебя вчера со ступенек.
- Столкнул со ступенек? - переспросил Сэм и посмотрел на Пэт. - Вот значит что с вами произошло!
- Я точно не могу сказать, что именно произошло, - ответила Пэт. - Очень смутно все припоминается. Там была такая толпа!
- Вот именно, - не отставала я. - Среди них мог оказаться и Алберт.
- Элен, - вздохнула Пэт. - Никто не собирается вредить мне, и Алберт - в последнюю очередь.
- Знаешь, Пэт, прошу тебя, ради меня - все-таки не оставайся с ним подолгу наедине. - На протяжении суток я уже успела примерить ярлык наемного убийцы Скипу, Генри, Ленни и Алберту. Это уже становилось навязчивой идеей.
- Ну хорошо, я же не буду с ним сегодня вдвоем, - резонно заметила Пэт. - Когда я сообщила, что не пойду на арт-сафари, он сказал, что в таком случае тоже не пойдет. Вместо этого он отправится на экскурсию в Эль-Джунке.
- Эль что? - не поняла я.
- Эль-Джунке - природный парк площадью двадцать восемь тысяч акров, - тоном экскурсовода заговорил Сэм. - Расположен в двадцати пяти милях от города. Это единственный влажный тропический лес, входящий в лесную систему Северной Америки. В нем свыше двухсот пятидесяти видов различных деревьев, множество вьющихся растений. Это также птичий заповедник. Алберт, вероятно, собирается посмотреть попугаев. Очень увлекательное зрелище.
- Для человека, который впервые в этом круизе, ты подозрительно много знаешь, - в шутку заметила я. - Ты, может, на самом деле не страховой, а туристический агент?
- Это все написано в буклете, - напомнил он. - В который ты так и не удосужилась заглянуть. Кстати о буклете, - посмотрел он на часы. - Мы хотим посмотреть хоть что-нибудь в оставшееся время?
- Можем ли мы вверить свою судьбу этому человеку, - обратилась я к Пэт, - и положиться на его выбор достопримечательностей?
- Можем! - с энтузиазмом воскликнула моя подруга.
Сэм отпустил тормоза на колесах ее кресла, мягко перекатил его через порог каюты, и мы отправились в путь.
Мы решили ограничиться осмотром достопримечательностей Старого города - очаровательного древнего квартала Сан-Хуана, прилегающего к морскому причалу. Катить кресло с Пэт по узким, петляющим улочкам, битком забитым туристами, оказалось тем еще развлечением, но нам все-таки без особых проблем удалось посмотреть большинство памятников и исторических мест. Например, мы посетили Каса де лос Контрафуэртес (по-нашему - Дом с летящими контрфорсами) - здание, построенное в начале восемнадцатого столетия, в котором размещается старинная аптека, стилизованная под девятнадцатый век. Мы осмотрели также Каса Бланка - дом, который был построен в 1521 году для Понса де Леона, перед тем как он отправился во Флориду искать "Фонтан юности". Зашли мы и в кафедральный собор шестнадцатого века, где в мраморном склепе покоятся останки того же де Леона. Я радостно вертела головой во все стороны до тех пор, пока словечко "останки" не напомнило мне о готовящемся смертоносном заговоре. На сей раз в качестве жертвы я представила себя. Совершенно логичная ассоциация: бизнес Эрика как раз связан с останками.
- Давайте прогуляемся по магазинам, - живо предложила я, надеясь отвлечься от мрачных мыслей.
Сэм с Пэт ничего не имели против, так что мы направились в сторону улочек, представлявших собой сплошную цепь магазинчиков, большинство из которых торговали ювелирными украшениями по "предельно низким ценам" для привлечения пассажиров туристских лайнеров. Мы вошли в один из них, недвусмысленно названный "Ювелирная лавка", где Пэт приобрела золотую брошку в виде собачки для Люси, которой в ближайшую пятницу исполнялось десять лет. Я тоже купила Люси подарочек на день рожденья - золотой медальон в форме сердечка. (Мои чувства к Сэму не только настроили меня на романтический лад, но и явным образом повлияли на вкус.) Расплачиваясь за покупки, я заметила у соседнего прилавка Ленни Лубина, примеривающего дюжину золотых цепей. Их на нем было уже такое количество, что Ленни напоминал разряженную рождественскую елку.
Мы обменялись приветствиями.
- Ба, кого я вижу! - воскликнул Ленни. - Не страховой ли это агент собственной персоной с тремя милочками - минус одна? Что же случилось с этой?
- Я споткнулась вчера в Иль-де-Сване и упала, - пояснила Пэт.
- И поранили вашу прелестную ножку, - догадался Ленни, пялясь на нее во все глаза.
- В кресле-каталке не так больно, - добавила Пэт. - Кроме того, у меня прекрасный водитель. - Она бросила одобрительный взгляд на Сэма. Я тоже.
- А что же с другой? - продолжил Ленни.
- Другая нога в порядке, спасибо, - сказала Пэт.
- Нет, с другой милочкой, - уточнил Ленни. - Как долго она собирается пробыть в лазарете?
- Откуда вам известно, что Джеки попала в лазарет? - тут же отреагировала я, помня, что я этого Ленни не говорила. И думаю, Пэт тоже.
Ленни пожал плечами. Его цепи приподнялись и опустились.
- Наверное, кто-нибудь на корабле сказал, я и запомнил. Слышал звон, так сказать.
А может, ты шпионишь за Джеки, за нами тремя, подумала я, припоминая, как Ленни высматривал что-то около наших кают, делая вид, что пьян, и провел страстную ночь в объятиях некоей куколки.
- Ты же знаешь, как разносятся слухи, - попробовал успокоить меня Сэм, словно объясняя, каким образом Ленни мог услышать о госпитализации Джеки. - Что еще делать на борту, как не сплетничать? И есть.
- Да, я не против, - вступила в беседу Пэт.
- Не против чего? - не сразу сообразила я.
- Поесть. Ленч давно прошел.
- Можем заглянуть вон в то кафе напротив, - предложила я. - Немного перекусить, чтобы не испортить аппетит перед ужином.
- Ленни, не хотите присоединиться? - кивнув, пригласил его с нами Сэм.
- Спасибо, нет, - отказался тот. - У меня еще тринадцать магазинов на прицеле.
"На прицеле". Опять та же тема.
Маленькое милое кафе располагалось на втором этаже, над художественной галереей. И кормили там прекрасно, гораздо лучше, чем в кафе на "Принцессе", а компания была еще лучше. Мы с Сэмом постоянно строили друг другу глазки и весело болтали, Пэт просто сияла, видя, как мне хорошо. Единственным негативным моментом оказалось появление в зале Генри Причарда со своей Ингрид. Как назло, единственный свободный столик был рядом с нами. Я больше не подозревала Генри в отравлении Джеки, но манера, с которой он оборвал наметившиеся приятельские отношения и забыл о ее существовании, мне не понравилась.
Но тут он показал себя еще хуже: он забыл и нас с Пэт!
Когда они с Ингрид рассаживались, Пэт повернулась и поздоровалась с ним. Генри ответил, но при этом добавил, что не имеет чести быть знакомым с кем-либо из нас.
- Ну как же, на причале, в Майами, - напомнила ему Пэт. - В воскресенье мы вместе садились на корабль.
- Да-да, - подхватила я. - Я еще звонила по телефону, а вы были в соседней будке. Мы закончили почти одновременно и разговорились. Теперь вспоминаете?
- О да, конечно. Теперь вспомнил! - одарил он нас дежурной улыбкой продавца. Белые зубы слишком ярко выделялись на его загоревшем лице. - Наверное, мозги от солнца расплавились. Как вам нравится этот круиз?