- Однажды поймешь, - ответил Ригуми Шаа туманно. - Жадность требует все больше, гордость требует все больше. И быстрее. Ты не заметишь, как начнешь отбрасывать то, что покажется тебе лишним, замедляющим движение. Но когда ты овеществляешь ничто, лишнего не бывает. Как ты думаешь, Трикси - кан, почему в Лагоне так мало запретов для учеников и подмастерьев? - вдруг резко сменил он тему.
Мм… Традиции? - осторожно предположила я.
- У всякой традиции есть причины, пусть иногда их забывают, - неодобрительно сузил глаза мастер. Я почувствовала себя идиоткой и варваркой, которой, без сомнений, и являлась. - У этой - всего две. Первая: запретное влечет Вторая: крепче всего те правила, что ты сама для себя устанавливаешь. Подумай об этом, Трикси - кан. И о том, почему овеществить страстно желаемое - трудный путь.
Разумеется, я пообещала. Но сдержать слово не смогла, потому что попросту некогда было думать. Маронг продолжал отлеживаться, и мной вплотную занялся Итасэ Ран. И сразу же вспомнились рассказы о воплощенной мечте… по ассоциации, ведь этот человек оказался, скорее, овеществленным кошмаром. Требовательный, как дорогая кузина Лоран в поисках идеальной красной помады; неутомимый, как Тейт в худшие - лучшие? - свои дни; беспощадный к ученикам, как моя обожаемая мамочка - к неудачным образцам.
Разговор с мастером произошел около десяти дней назад. И с тех пор я вкалывала, как проклятая, с утра до поздней ночи. Итасэ заставлял меня приходить в мастерскую одной из первых и сразу же создавать иллюзию яркого солнечного света в той части пещеры, где мы посадили кофейное зерно. Затем он усаживался напротив и начинались истязания. Итасэ показывал какой‑нибудь образ, затем развеивал, а я должна была воспроизвести увиденное, но не сразу, а постепенно, послойно… И тут начинался ад.
Если это было цветущее дерево, то сначала требовалось изобразить семечко, затем росток, постепенно крепнущий побег, набухающие почки, листья, растущие и опадающие, и только затем - цветы. Орнамент приходилось рисовать с нуля - белое поле, контур, каждый цвет по отдельности. Животные… О, тут Итасэ извращался по - разному! Иногда приходилось в буквальном смысле одевать скелет, иногда - растить питомца. Иллюзии получались в лучшем случае видимые, притронуться и ощутить текстуру можно было через раз. Ломались они от простого прикосновения; Итасэ позволял моим творениям просуществовать секунду или две, а затем безжалостно разрушал и давал новое задание.
И так- в медленном, мучительном темпе, много - много часов подряд.
Домой я приползала никакая. Ела, не чувствуя вкуса. В ванну ныряла раз в два дня в лучшем случае и обычно с утра. Какие тут дополнительные занятия, тем более рукопашным боем?
- Такое чувство, что он меня просто не хочет никуда вести, - пробормотала я, сгибая ноги и утыкаясь лицом в колени.
Тейт извернулся в одеялах и шустро подполз ко мне.
- Сильно устала?
- Угу. А ещё в подробностях изучила анатомию этих, каких… инципов. Ну, панцирных слизней с глазками. Как бы теперь это все забыть, чтоб не снилось?
- Есть способ, - соблазнительно протянул Тейт, но я даже разозлиться не успела из‑за несвоевременных приставаний, потому что он продолжил: - Подойди к мастеру Ригуми и скажи, что хочешь на побережье прямо сейчас.
Змея скепсиса подняла голову и зашипела - с явным таким сомнением.
- И он согласится?
- Обещал же! - Рыжий боднул меня в плечо, потерся виском. - Хуже не будет.
Что ж, определенная логика в этом есть.
В мастерскую я шла как на заклание. Даже перед защитой проекта не было такого чувства обреченности и, как выразился Тейт, "грядущей задницы". Но выходных и праздников в Лагоне не знали, так что свет на горизонте не брезжил… Тут либо надо взять все в свои руки и самолично устроить передышку, либо смириться и тихо сдохнуть где‑нибудь в нише.
Последнее в мои планы точно не входило.
Как ни странно, мастер Ригуми вовсе не разозлился, услышав наглую просьбу. Он внимательно выслушал меня, затем жестом отослал Итасэ Рана и воздвиг ширму, отделяющую нас от остальной пещеры. Мысленные голоса как отрезало; возникло четкое ощущение, что тонкая, словно бумажная стенка - нечто большее, чем можно разглядеть невооруженным глазом.
- Трикси - кан, сядь, - приказал он. Я оглянулась в поисках подушек, не нашла и просто подогнула под себя ноги. - Вижу, губительность спешки ты осознала. Наглядный урок?
Я почувствовала, что закипаю. Хорошенький эксперимент, ничего не скажешь. И вполне согласуется с бытующим в Лагоне мнением, что глупые ученики лучше усваивают правила на своей шкуре.
- Да, вполне.
- Гнев - плохой спутник для мага. - Ригуми Шаа и бровью не повел. - Но желание показать, сколь губительна спешка, - не единственная причина. Ты привлекла внимание мастера Эфанги. И он не самый терпеливый человек.
Горло у меня мгновенно пересохло.
- Это… опасно?
Ригуми Шаа сузил глаза. Разум его сейчас точно источал холод.
- Не для тебя.
"Думай, Трикси". Приказ так и не прозвучал, но он подразумевался.
Рассуждай логически, действуй рационально, ожидай худшего… Итак, еслиЭфангу заинтересовали мои псионические способности, то, действительно, мне самой вряд ли что‑то угрожает. На любезное предложение сменить мастера я ответила отказом. Значит, нужно либо похитить меня - не лучшее решение после инцидента с Арингой, - либо заставить передумать. И слабое место, рычаг для шантажа просматривается только один.
Рыжий.
- Он может сделать что‑то плохое Тейту? - спросила я, понизив голос. Пульс зачастил.
Мастер Ригуми задумчиво прикусил губу; яркая алая краска смазалась.
- У тебя двойственное положение, Трикси - кан. Ты ученица, но ты же и добыча. И останешься ею, пока кто‑то не настроит тебя под себя, - произнес он также холодно и отстраненно, как всегда. Но если раньше это раздражало, то теперь обезличенность словно бы смягчала жесткий смысл. - И Танеси Тейт сейчас на это не пойдет. Значит, у мастера Эфанги остается удобный путь, чтобы забрать тебя.
- Отобрать у Тейта?
- Да, - не стал отрицать Ригуми Шаа. - Но не своими руками. У него много учеников. И когда история мастера Аринги немного забудется, он начнет действовать. Путешествие к побережью и обратно займет два десятка дней. Скорее всего, один из учеников или подмастерьев бросит вызов Танеси Тейту после возвращения. Ты готова к этому, Трикси - кан?
Теперь я, кажется, поняла, что значить быть выбитой из колеи: мысли едут, едут по намеченному пути, а потом бац - и обрыв. И за ним - пустота. Звенящая такая, красивая.
- Нет.
- Честный ответ, - улыбнулся Ригуми Шаа - не формально, а по - настоящему ободряюще.
- Я не пущу Тейта одного!
Не знаю, как у меня это вырвалось. Смешались в кучу воспоминания о псиониках моего мира, давящая атака Эфанги, ощущение тепла чужого тела, такое знакомое, жизненно необходимое…
- Вы можете принять вызов и вдвоем, - заметил мастер, никак не отреагировав на мою вспышку. Стало стыдно. - Но подмастерью или талантливому ученику проиграете оба. Я могу ошибаться, Трикси - кан, но если я прав, то очень скоро тебе понадобится магия - и такая, которой ничего не сможет противопоставить внимающий и поющий.
Я с усилием потерла виски. Наваливалась головная боль. А ведь как хорошо утро начиналось!
- У меня пока ничего не получается.
- Неужели? - Алые губы снова изогнулись, на сей раз насмешливо. - Встань, Трикси - кан. Мы немного пройдемся и кое на что посмотрим.
Идти пришлось не далеко - в ту самую шрахову нишу, где Итасэ Ран ежедневно проводил экзекуции. Она была освещена яркими солнечными лучами, которые лились из ниоткуда; созданная накануне иллюзия все ещё держалась. Ригуми Шаа элегантно откинул за спину серебристые концы длинного шарфа и по - простому присел на корточки.
- Смотри.
Он прижал ладонь к земле, слегка раздвинув пальцы. И не сразу я разглядела между ними что‑то бледно - зеленое, изогнутое…
Росток?
- Это…
- То, чему учил тебя Итасэ Ран, - спокойно ответил Ригуми Шаа и поднялся, отряхивая руки. - Образ прорастает из зерна. Жаждать немедленного результата - путь трудный и полный соблазнов. Овеществление ничто есть искусство. И оно может не сразу приносить плоды. Но если этот деревце вырастет и окрепнет, Трикси - кан, - продолжил он вкрадчиво, то его ягоды уже будут настоящими. Не овеществленными, но рожденными. Что же до побережья… Через два сета будь у выхода из мастерской с теми, кого хочешь взять с собой. Мы выдвинемся немедленно. Океан сейчас особенно прекрасен.
Зашумели сладостно волны, зашелестел песок. В голове у меня зажглись воображаемые электронные часы и начали обратный отсчет. Как на бомбе, которая готова взорваться…
От счастья.
Я резко развернулась, едва не потеряв равновесие, и ломанулась через пещеру. Неслась сломя голову в лучших традициях Тейта, лавировала между учеников, стараясь не вляпаться в чужие иллюзии, даже перемахнула широкую трещину в полу, но осознала это уже на полпути к выходу. В памяти осталось призрачное ощущение иллюзорной ступени, спружинившей под ногой.
Показалось или?..
Неважно.
"Рыжий! Ты где?"
Купол расплескался шире обычного, покрывая максимально возможное пространство. С севера пришел слабый отклик - любопытство, беспокойство, недоверие, именно в таком порядке. Это меня слегка отрезвило. Бомба счастья пшикнула, сдуваясь. Волны пристыженно замолчали и спрятались в песке. Я перешла с бега на шаг, выравнивая дыхание после незапланированного спринта.
Отклик сознания Тейта вывел меня из безопасной зоны, обозначенной алыми цветущими лугами. Здесь, ближе к северному краю, царствовали жутковатые безлистные кустарники, исполинские деревья с сероватой корой и стелющийся плющ. Встречались и островки голубоватого лишайника - не гаюс, но нечто похожее. Их я обходила особенно старательно.
И все же даже в таком диком месте отчетливо просматривалась тропа; она вела к стометровому кратеру, примыкающему к северной границе внутреннего круга Лагона. Где‑то там смутно ощущались люди, около трех десятков; они передвигались очень быстро и почти не думали. Ясно можно было различить только нескольких наблюдателей. Одним из них был Кан Лан Таппа, мастер направляющих удар.
Я что, случайно забрела на тренировку? Ох, шрах…
До кратера оставалось метров пятнадцать. Самое время развернуться и отойти на безопасное расстояние и уже оттуда позвать Тейта, благо интенсивности купола вполне хватит Но давно известно, что мудрые мысли приходят с опозданием.
В моем случае - на две с половиной секунды.
Именно столько потребовалось неизвестно кому, чтобы выпрыгнуть из кратера, врезаться в землю рядом со мной - ошметки дерна брызнули во все стороны - и нанести три точных удара, полностью блокируя мои двигательные функции. Так, что даже язык не шевелился… Впрочем, оружие эмпата - отнюдь не его язык.
Агрессии нападающий не излучал, поэтому я позволила себе немного расслабиться. Он был высокий, под два метра ростом, и широкоплечий; настоящий громила. Подобный тип мужчин ненаглядная кузина Лоран обзывала "цельнометаллическими шкафами". Разница была в том, что обычно внутри такого шкафа лежал в лучшем случае засохший яблочный огрызок, но конкретно в этот завезли неплохие мозги. По крайней мере, он понимал, чем рискует сейчас.
А ещё от него несло потом с отчетливой рыбной ноткой.
К горлу подкатила тошнота.
- Эй, шлендель! - заорал громила, выворачивая шею. - Иди, отбери! Твое? - и он похабно шлепнул меня по заднице.
Ох, ну ты за это ответишь, бритая обезьяна… попозже.
Из одежды на нем были только плотные черные штаны прямого покроя и шарф, больше напоминающий полосу брезента. Цвет кожи походил на разбеленную бронзу - вылинявший загар, охра с розоватым оттенком. Разглядеть остальное, болтаясь на чужом плече, я, разумеется, не могла, но и этого хватило, чтобы понять, что незнакомец как минимум втрое мощнее Тейта.
Легок на помине - стоило вспомнить о рыжем, и всклокоченная башка появилась над краем кратера.
- Рехнулся? - очень тихо спросил Тейт.
Громила беззлобно заржал.
Я призвала на помощь бессмертные заветы дяди Эрнана и вместо того, чтобы сию секунду проутюжить нахала псионическим катком, осторожно прощупала его разум в поисках блоков. Ничего подозрительного не нашла и мысленно окликнула рыжего, старясь не напугать и не насторожить его:
"Подыграешь?"
Тейт, умница, сразу сообразил, что к чему. Черная жуткая злость рассосалась, уступая место сосредоточенности. Он шмыгнул к громиле, делая вид, что поддается на провокацию, а сам нарочно забрал влево, давая ему пространство для маневра.
Противник, естественно, попался- откатился, избегая удара, аккурат к кратеру, где нас троих уже прекрасно было видно. Последовал короткий обмен ударами, ни один из которых не достиг цели - Тейт юрко уворачивался, громила скакал зайцем - переростком, все больше смещаясь к центру кратера. Когда я почувствовала, что все взгляды следуют за нами, то подала Тейту сигнал и старательно прошлась по мозгу громилы, впечатывая приказ:
"Не двигаться, не сопротивляться, чувствовать, помнить".
Он так и застыл, полуприсев.
Теперь можно было выбираться. Биокинез помог слабо; возможность передвигаться вроде бы восстановилась, но сама я спуститься так и не сумела. Пришлось воспользоваться помощью Тейта.
- Ты как? - поинтересовался он еле слышно, обнимая меня - теплый, знакомый, уютный… Очень хотелось прикоснуться губами к его шее, под ухом, где прилипла к коже рыжая прядка. Но я держалась.
Ну… почти. Можно ведь обнять его в ответ?
- В порядке. - Голос у меня был хриплый, дыхание - сбившееся. - Ну а теперь… - Я обернулась к громиле; лицо у него оказалось не квадратное, с мощными надбровными дугами, как мне рисовалось в воображении, а вытянутое, с рваным шрамом поперек щеки. Золотистые волосы, даже на взгляд жесткие, топорщились ежиком. Глаза закатились, только веки подрагивали от бессилия. - Врежь ему, пожалуйста.
- Куда? - живо заинтересовался Тейт.
- По заднице, - мстительно откликнулась я.
Место шлепка ещё побаливало.
- Я посторожу твое сокровище, - пропели над ухом, и повеяло ароматом камня, ошпаренного грозой.
Рыжий фыркнул и легонько оттолкнул меня прямо в объятья Лао. И правильно, потому что ноги до сих пор подгибались. Одно скользящее движение - и мы отдалились метров на пять, прямо к импровизированным зрительским рядам. Поблизости ошивалась Айка, но я ее пока не видела, лишь чувствовала.
Тейт обошел громилу по кругу, бросая зловещие взгляды, потом зачем‑то хлопнул его по бокам, чуть отошел, размахнулся… и отвесил смачный пинок.
Громила подлетел, рухнули, кувыркаясь, покатился по кратеру, вздымая облака пыли.
Черные брезентовые штаны остались стоять на месте, не шелохнувшись. Тейт скромно потупился, приглаживая вихры у себя на затылке.
- Мастер Таппа, я ведь крут?
Я скосила глаза. Мастер, конечно, не улыбался, но определенно выглядел позабавленным.
- А то. Вынимать из штанов - это по твоей части, - грубовато откликнулся он. То там то здесь послышались глумливые хохотки, но смеялись, похоже, не над Тейтом. Я перевела дыхание. Тем временем мастер обратился ко мне: - Отпустишь Худаму? Хватит ему уже задом в небо светить. И с кем поговорить хотела?
Таппа не спросил, какого шраха я делаю на тренировке в его мастерской, но в душе все равно зашевелилась вина. В конце концов, вся эта неразбериха - из‑за моей небрежности.
- С Тейтом, - ответила я, стараясь, чтобы голос звучал уверенно. Худама, освобожденный от моего приказа, сперва взвыл, потом перекатился - и заржал, как вымершая лошадь из Бурбуды. - А ещё с Лао и с Айкой, если можно.
- Можно, - склонил голову к плечу Таппа. И почти сразу обернулся к Худаме: - А ты лучше подумай о том, что эта пигалица ещё с самого начала могла твою башку прожарить. Дошло?
- Да, мастер, - донеслось унылое.
Очень хотелось получше рассмотреть учеников Таппы, но задерживаться на тренировочной площадке дольше я не рискнула. Конечно, этот Худама не желал мне зла, просто шутки у него были дурацкие. Однако ноги до сих пор подгибались, а в голове звенело, и я как‑то не горела желанием повторить опыт
- Он новенький, - сказал вдруг Лао, когда мы перевалили за край кратера - Недавно появился, ещё не привык, что для направляющих удар не так важно быть большим. Тейт его все время валяет, вот он и решил, что с заложником сможет хоть раз отыграться. Ты не будешь на него сердиться?
- Нет, - ответила я почти искренне. Конечно, хотелось отплатить за дивные ощущения в первые секунды после атаки, но наживать врага определенно не стоило, лучше обратить все в шутку. - Слушайте, у меня есть одно предложение, я даже не знаю, как вы отнесетесь… Мастер Ригуми после суда обещал отвести меня на побережье, ну, отдохнуть, если я выполню одно учебное задание… - Я замялась. Идея позвать Лао и Айку уже не казалась такой замечательной. Не факт, что они вообще считают прогулку к океану бонусом, может, это занудная обязанность, рутина или помеха для занятий. - В общем, я справилась, и он разрешил позвать кого‑нибудь с собой к океану. И если вы не против…
- Пойдем, - быстро вклинился Тейт, юркнув между мной и Лао. - А что, здорово будет. Ригуми нас точно не кинет. Можно поплескаться подольше. Ну и еды запасти. Я Шекки возьму, нагрузим его, мм?
- Айе! - взвизгнула Айка, подпрыгнув метра на полтора, и резко развернулась ко мне: - Ну, я сцимтаю, будет круто? Иду!
- Мне нравится твое приглашение, - задумчиво откликнулся Лао, опустив ресницы. На поверхности сознания у него промелькнул странный серо - туманный образ, привлекательный и пугающий одновременно. - Ригуми Шаа - хороший мастер, пусть и молодой. Он идет один? Без подмастерьев?
Не знаю, - насторожилась я. - Это важно?
- Не очень, - улыбнулся Лао. - Я иду. Когда выступаем?
- Через два сета… Нет, уже через полтора, - скорректировала я мысленно время. - Собираемся у входа в мастерскую Ригуми.
Айка молча рванула в сторону, прямо через заросли. Лао немного задержался, решая с Тейтом, кто какие запасы возьмет. Насколько я поняла из мысленных образов, речь шла о вспомогательных средствах, вроде порошка, который приманивал нассову траву, и вонючей жидкости, отпугивающей мелких айров. Затем Лао вернулся в кратер, чтобы предупредить мастера. Мы с рыжим припустили обратно по тропинке. Времени на сборы оставалось не так много.
- Игамину с Лиорой позовешь? - спросил он через плечо.
Я сбилась с шага.
- А можно? Они согласятся?
- Ну, Лиора любит океан, она выросла около побережья, - задумчиво откликнулся рыжий. - Игамина - не знаю, но куда он теперь без нее? Наверное, согласится. И вообще я не хочу оставлять их тут, мало ли что.
Не нужно было объяснять, что он имел в виду. После суда Маронг оказался в уязвимом положении из‑за того, что его поймали на лжи. Лиора затаилась; Тейт упоминал, что она тоже перестала посещать мастерскую.
"А ведь Эфанга - ее учитель", - пронеслось в голове.