– Если ты не хочешь никуда идти, я закажу нам великолепный ужин, – произнес он и понял, что Кайла – единственная женщина, которой он предложил поужинать в своей квартире.
Подойдя ближе, она положила руку ему на плечо.
– Прямо сейчас, – строго сказала она, – тебе не нужно обо мне заботиться. Подумай о себе. Чем ты хочешь заняться?
– Я хочу поплавать. – Дэвид кивнул в сторону бассейна. – Мне нужно плавать, плавать и плавать. Я надеюсь, ты составишь мне компанию. Но ты можешь принять горячую ванну.
– Я не взяла купальник.
– Я держу купальники для гостей в гостевой комнате.
– Ага, – ответила она немного грустно, будто понимая, что не принадлежит к его миру.
А что думает Дэвид? Глядя на Кайлу в своей квартире, он впервые по-настоящему чувствует себя как дома.
– Ты поплаваешь со мной? – спросил он.
Секунду она выглядела так, словно собиралась сбежать. Но потом Кайла глубоко вздохнула и кивнула.
– Я покажу тебе гостевые апартаменты, – сказал он. – Купальники в верхнем ящике слева в шкафу.
Кайла услышала, как за ней закрылась дверь гостевых апартаментов. Ее почти шокировала роскошь вокруг.
Здесь тоже были окна во всю стену. Повсюду была такая же красивая и темная деревянная отделка.
Антикварная кровать с балдахином стояла в центре на ковре и была застелена покрывалом с современным узором, что контрастировало со старинной отделкой кровати и выглядело привлекательно.
Кайла вошла в гардеробную со встроенными полками, выдвижными ящиками и вешалками. В верхнем ящике слева был огромный выбор купальников, все новенькие, различных размеров. Тут же были и детские купальники, и мужские плавки.
Она почему-то испытала облегчение, поняв, что Дэвид приглашает в дом не только женщин, с которыми хочет развлечься.
Уступив искушению, она полазила по другим ящикам. Выбрав несколько купальников, Кайла пошла в ванную комнату.
Она опять опешила от окружающей ее роскоши. В ванной комнате стоял камин! Над ним висела красивая картина. Пол был отделан серо-голубой шлифованной мраморной плиткой. Помимо камина тут была огромная и глубокая овальная ванна. На крючках висели два новых махровых халата. Белоснежные полотенца были свернуты в рулоны и положены в корзину у ванны.
Кайла примерила три купальника, чувствуя себя сказочной принцессой. Первый оказался слишком открытым, второй был старомодным, а вот третий отлично ей подошел.
Уже почти полностью стемнело, когда Кайла в халате вышла из гостевых апартаментов, из которых можно было попасть непосредственно во внутренний дворик.
Вид был захватывающим, а бассейн великолепным.
Дэвид уже был в воде. Он смотрел, как она снимает халат и входит в воду.
Кайла уселась на подводной скамейке рядом с ним.
– Спасибо, что поехала со мной, – хрипло сказал он. – Мне кажется, я бы без тебя не справился. – Он насмешливо прибавил: – Кайла-спасительница.
– Там она будет в безопасности, – произнесла Кайла, – и по-своему счастлива. Мне понравилась идея директора насчет памятной коробки для каждого пациента. Что ты туда положишь?
Дэвид долго молчал, а потом заговорил так тихо, что Кайле пришлось напрячься, чтобы его услышать.
– Я положу туда рождественскую елочную игрушку. Это сосновая шишка, я сделал ее, когда учился во втором классе, – сказал он. – И букет, который отец приколол к ее корсажу на пятнадцатилетие их свадьбы. Она засушила букет и всегда держала его возле кровати. Я положу потрепанный старый собачий ошейник, она долго хранила его после того, как собака умерла, и он по-прежнему лежит на каминной полке. Я положу в коробку мой аттестат зрелости. Я положу свою любимую книгу рецептов, фотографию ее сестры и старый снимок фермы, на которой она выросла в Саскачеване. Я положу уродливое керамическое блюдо, которое она сама сделала и над которым мы все смеялись; сережки, которые я подарил ей на день рождения, когда мне было десять лет, и она носила их, хотя они были похожи на пасхальные яйца. Вся жизнь. – Его голос надломился. – Как я могу положить всю ее жизнь в коробку? Как мне положить в нее национальный День фейерверков и выражение лица матери, когда она смотрела на небо? Разве мне удастся положить в коробку воспоминания о том, как она намазывала мне спину кремом от загара? Как мне положить туда память о том, как я просыпался от запаха бекона и яиц? Как положить туда ее смех, когда снеговик опрокинулся? Как мне…
Дэвид не договорил. Он плакал.
Кайла никогда не видела плачущего мужчину. Она ни разу не встречала человека, способного на такую сильную любовь и печаль.
Она медленно повернула руку, поймала пальцем его слезинку, поднесла к губам и попробовала ее на вкус. Дэвид схватил ее за руку и поцеловал, а затем нырнул и поплыл.
И совсем скоро она тоже нырнула в воду и поплыла рядом с ним. Оба молчали. Они плавали в тишине красивого ночного города, предаваясь воспоминаниям и стараясь преодолеть душевную боль.
В этот самый момент Кайла хотела быть только рядом с Дэвидом и помогать ему преодолевать настигшее его горе.
Глава 16
Казалось, они проплавали несколько часов, прежде чем Дэвид вылез из бассейна, а затем помог выйти Кайле.
Его тело было покрыто капельками воды, городские огни и отражения от брызг бассейна отбрасывали на кожу Дэвида бронзовые блики.
– А сейчас ты согласишься со мной поужинать? – спросил он. – Я голоден.
– Лжец, – тихо сказала она. – Ты так говоришь потому, что считаешь, будто я должна поесть.
Он устало улыбнулся.
– Почему бы тебе не пойти спать? – произнесла Кайла. – Сегодня вечером я сама о себе позабочусь.
– Ты уверена?
Кайла кивнула. После того как Дэвид ушел, она присела на большой диван и посмотрела на городские огни.
Через некоторое время она отправилась в роскошные гостевые апартаменты, надела пижаму и села на гигантскую кровать. Спать ей не хотелось, поэтому она встала, накинула халат и стала бродить по великолепной квартире.
Кайла медленно переходила от одной удивительной картины к другой, наслаждаясь красотой полотен.
Она замерла, услышав какой-то звук. Выйдя из гостиной, она пошла по широкому коридору в направлении звука.
Кайла очутилась в другом крыле, где находилась спальня Дэвида.
Дверь была немного приоткрыта, и Кайла услышала его размеренное дыхание. Она уже собиралась уходить, когда странный звук раздался снова. Он походил на сдавленный стон раненого зверя.
Толкнув дверь спальни Дэвида кончиками пальцев, она открыла ее. Как и остальные помещения в квартире, его спальня была поразительно роскошной и напоминала номер в отеле, за ночь в котором платят тысячи долларов.
Дэвид не потрудился задернуть шторы, поэтому в окно во всю стену были видны ослепительные огни города. Воды бассейна отражались на стенах комнаты, отчего она походила на подводное царство.
Спальня была по-настоящему мужской, оформленной в серых тонах. Но от излишней холодности и современного минимализма ее спасала изящная картина в стиле абстракционизма, которая висела над его кроватью.
При виде гигантской кровати Кайла с грустью подумала, что на ней могут спать два человека, которые не слишком любят друг друга, даже не зная о присутствии другого.
Снова раздался приглушенный стон. Кайла вошла в комнату и на цыпочках подошла к кровати.
Дэвид крепко спал. Длинные и густые ресницы отбрасывали слабые тени на его щеки. На его подбородке виднелась короткая щетина. Дэвид откинул простыни в сторону и лежал с обнаженным торсом.
На нем были пижамные штаны, его ноги запутались в простынях. Было очевидно, что он спал очень беспокойно. Во сне Дэвид хмурился. И вот он снова простонал.
Кайла положила руку на его лоб и обрадовалась, когда он успокоился от ее прикосновения, а морщина на его лбу разгладилась.
Она упивалась моментом, наблюдая за ним, пока он не видит.
– Я не хочу, чтобы ты уходила, – произнес Дэвид.
Сначала Кайла подумала, что он говорит во сне и обращается к своей матери. Что он не хочет, чтобы она покидала свой дом и переезжала в дом престарелых.
Но когда она обернулась, чтобы снова его успокоить, то увидела, что Дэвид проснулся и уставился на нее. Он пристально рассматривал Кайлу, опираясь на локоть.
Возможно, просто было очень поздно, и свет, отраженный от водной глади бассейна, казался волшебным, но Кайла подумала, что он смотрит на нее с нежностью.
Он резко передвинулся на кровати и похлопал ладонью по свободному месту рядом с собой. У Кайлы пересохло во рту. Она чувствовала, будто стоит на краю скалы и решает, прыгать или отступать.
Прыжок подразумевал опасность и острые ощущения от неизвестности. А отступать ей вообще не хотелось.
Чувствуя свое бессилие, она улеглась рядом с ним, ничуть не пугаясь того, что будет дальше. Она лежала на спине, разглядывая богатую лепнину на потолке и ощущая изысканное прикосновение постельного белья, нагретого Дэвидом. Он накрыл ее простыней.
– Что у тебя под этим халатом? – хрипло спросил он.
– Пижама.
– Она сексуальная?
– Нет.
Он что-то буркнул в ответ. Кайле показалось, что он произнес: "Слава богу".
Она устроилась рядом с Дэвидом, наслаждаясь моментом и чувствуя себя как во сне, который ей хотелось смотреть вечно.
– Дэвид? – произнесла она спустя немало времени, когда привыкла к его близости. – Мне нужно кое-что знать.
– Все, что угодно.
– Почему ты перестал разговаривать со мной после той ночи, когда меня поцеловал? – прошептала она, желая узнать последнюю неразгаданную тайну.
Он снова закрыл глаза и заговорил тихо, но с нескрываемым сожалением в голосе:
– Кевин сказал, что он пригласил тебя на выпускной бал. Он был моим лучшим другом, и я не хотел вставать у него на пути. Он рассказал мне о тебе. И я отошел в сторону.
Кайла молчала, размышляя. Кевин не приглашал ее на выпускной бал до того, как Дэвид ее поцеловал. Она ответила Кевину согласием только потому, что поверила, будто Дэвид сожалеет о поцелуе и не намерен продолжать с ней отношения. Тогда она решила, что, если пойдет с Кевином на бал, Дэвид начнет ее ревновать.
Конечно, выбирая платье для выпускного бала, она думала о Дэвиде и Кевине. Кайла мечтала, что, увидев, до чего она великолепна, Дэвид пожалеет об ее уходе.
Но Дэвид не обращал на нее внимания. Казалось, он сильно увлекся Эмили Карсон, которая надела на бал черное платье без бретелек и выглядела модной и утонченной. Рядом с ней Кайла чувствовала себя девушкой из маленького городка, на которую никогда не обратит внимания парень вроде Дэвида.
Поняв, что Кевин предал ее и своего лучшего друга, манипулировал ею и лгал, чтобы добиться своего, Кайла ничуть не огорчилась. Она уже простила Кевина. И она уже простила себя.
Нет смысла о чем-либо рассказывать Дэвиду. Новые знания причинят ему еще больше боли, а он достаточно настрадался.
Кроме того, узнав всю правду о Кевине, Кайла обрела настоящую свободу. Она вольна любить другого мужчину. Вернее, вернуться к своей первой любви.
– Дэвид? – позвала она.
– Что?
– Ты его любил, да?
После долгого молчания он ответил:
– Да. Он был не просто моим другом. Он был мне братом.
– Расскажи что-нибудь хорошее о своем брате, – тихо произнесла Кайла. – Напомни мне, каким Кевин был когда-то.
Они принялись по очереди вспоминать приятные моменты, связанные с Кевином. Они проговорили до тех пор, пока в комнату не проникли рассветные лучи.
– Я всегда думал, – сказал Дэвид, – что если перестану на него сердиться, то мне останется лишь океан печали, настолько глубокий, что я в нем утону.
– И что? – прошептала она.
– Я чувствую себя совсем иначе. Мне кажется, осталась любовь, сильная и настоящая, даже после всего того, что между нами произошло. Жаль, что я не могу ему этого сказать.
– По-моему, ты только что ему признался, – тихо ответила Кайла. – Ты ему все сказал. Он дал нам намного больше, чем забрал у нас, верно? Даже его недостатки помогли нам с тобой стать такими, какие мы сейчас. Тебе не кажется, – продолжала Кайла, – что таково предназначение любви? Она играет роль алхимика, который превращает свинец в золото.
Дэвид не ответил. Она повернулась и посмотрела на него. Он спал, но на этот раз спокойно. Обняв Кайлу рукой, он уткнулся носом в ее волосы.
– Я люблю тебя, – прошептала она. Возможно, Дэвид не спал, потому что после ее признания он внезапно напрягся. Кайла приготовилась к тому, что он сейчас ее отвергнет.
Но Дэвид ее не оттолкнул. Он вздохнул и расслабился, а рука, которой он ее обнимал, коснулась ее волос. Потом Дэвид крепче прижал Кайлу к своей груди.
Ей сразу расхотелось возвращаться в свою спальню. Она не могла отказаться от возможности полежать рядом с ним, хотя бы мгновение, вдыхать его запах и чувствовать прикосновение его кожи. И слышать биение сердца человека, которого полюбила всей душой.
Закрыв глаза, Кайла уснула.
Дэвид проснулся, чувствуя себя ужасно, словно с похмелья, хотя знал, что не выпил ни капли спиртного. Он ослабел от горя.
Потянувшись, он замер, осторожно открыл один глаз, а затем другой.
Кайла лежала в его постели, на ней был махровый халат. Она прижималась к нему лицом, ее красивые волосы медового оттенка разметались по его обнаженной груди. Он тут же забыл о вялости.
Дэвид подумал, что, хотя он вел гламурную и успешную жизнь, полную приключений, воплощая в жизнь свои самые смелые мечты, он никогда не переживал более приятного момента, чем нынешний.
Он вдруг осознал, что любит Кайлу.
И что, возможно, он полюбил ее, когда впервые поцеловал.
Дэвид наслаждался прикосновением ее головы к своей груди и вдыхал лимонный аромат ее тела.
Что она сказала ему прошлой ночью? Если ему не показалось, она призналась ему в любви.
Момент сладости сменился грустью. Когда любишь кого-то, то несешь за него ответственность. Вчера ночью она сказала, что даже недостатки Кевина помогли им обоим измениться. И это Дэвид хорошо усвоил.
Когда любишь кого-то, то стараешься оградить его от бед.
Дэвид подумал о том, что должен сделать после того, как осознал свою любовь к Кайле. Он знал, что, чем бы они вместе ни занимались, какие бы события вместе ни переживали, они будут все сильнее друг к другу привязываться.
Он снова подумал о своей генетической предрасположенности к заболеваниям. Если однажды с ним произойдет несчастье, Кайла сильно пострадает.
Кто знает, вдруг заверения доктора насчет того, что Дэвид здоров, окажутся неверными? И настанет день, когда он просто умрет от сердечного приступа на глазах Кайлы. И ничто не спасет Кайлу от страданий.
Или в определенном возрасте у него разовьется старческое слабоумие, и Кайле придется принимать решение, чтобы отправить его в дом престарелых. Никакие деньги в мире не остановят ход времени. Никакие деньги в мире не изменят наследственной предрасположенности к заболеваниям.
Никакие деньги не уберегут от страданий тех, кого ты любишь.
В этом вопросе Дэвид казался себе ужасным неудачником, учитывая решение, которое ему предстоит принять насчет собственной матери.
Любя, он обязан защищать объект своей любви от страданий, а не причинять ему страдания.
Не было никаких шансов – абсолютно никаких, – что он и Кайла со временем будут меньше любить друг друга. Он в этом не сомневался.
Дэвид знал, что каждый слепленный вместе снеговик и каждый фейерверк в летнюю ночь сделают их любовь только сильнее. То же самое будет происходить даже тогда, когда они будут готовить мороженое.
Их привязанность друг к другу росла, пока Дэвид наводил порядок на ее кухне, стирая смесь с потолка. И когда они лежали на газоне, глядя на Орион, а Кайла перечисляла звезды в этом созвездии. И когда они плавали полностью одетыми в холодном озере в жаркий летний день.
Кайла просыпалась медленно, и Дэвид старался ее не торопить. Она неторопливо моргнула, потом пошевелила ногой и рукой, а затем отвела волосы с лица.
Как только Кайла коснулась рукой его груди, ее глаза широко раскрылись. А потом она улыбнулась.
Дэвид решил, что навсегда запомнит ее улыбку. Наклонившись, она поцеловала его в губы. И в эту ужасную минуту слабости он позволил себе поверить, будто их ждет безоблачное будущее.
Но затем Дэвид отстранился от нее, свесил ноги с кровати и сел к Кайле спиной.
– Что ты делаешь в моей постели? – безразлично спросил он.
Он не мог повернуться и посмотреть в ее лицо, но почувствовал, как она внезапно напряглась.
– Разве не так ты однажды попала в неприятности? – сказал он удивленной Кайле. – Разве ты не пыталась однажды кое-кого утешить?
В ответ снова молчание, которое хуже любых слов. Он заставил себя посмотреть на нее и заговорил предельно холодно:
– Я не хочу, чтобы ты спасала меня, Кайла. Ты мне вообще не нужна.
Она всегда знала, что у него на уме. Она всегда называла его лжецом. Он затаил дыхание, надеясь и даже взмолившись, что и на этот раз она распознает его обман.
Но Кайла этого не сделала.
Ее лицо потемнело от боли. После их откровенного разговора вчера ночью, когда они наконец разобрались в своих чувствах, Дэвид счел себя изменником.
Кайла встала с постели с высоко поднятой головой и, не оглядываясь, вышла из комнаты, тихо закрыв за собой дверь.
Только после ее ухода Дэвид позволил себе с болью осознать, что натворил. И он просто не может позволить ей уйти. Как, черт побери, она вернется домой? Пешком? На автобусе?
Рывком открыв дверь своей спальни, Дэвид скрестил руки на голой груди, наблюдая, как Кайла идет в его сторону. Она несла наспех собранную сумку.
Услышав, что он входит в комнату, она опустила голову, чтобы волосы закрыли ее лицо, и поспешила к лифту.
– Я вызову тебе машину, – хладнокровно произнес он.
Резко подняв голову, Кайла посмотрела в его лицо:
– Знаешь, Дэвид, я должна кое в чем тебе признаться. Кевин не приглашал меня на выпускной бал до того, как мы с тобой поцеловались в ту ночь.
Он старался держать себя в руках, хотя жутко расстроился, а в голове начали кружиться мысли о том, что было бы, если бы Кевин ему не солгал.
С огромным усилием Дэвид небрежно повел плечом, словно ему было на все наплевать.
Сквозь слезы Кайла впервые в жизни выругалась, а потом ушла.