Он чуть откинул назад голову и вскинул брови:
– Ну, это будет несложно.
– Мы же в Новом Орлеане. А в этом городе каждый год планируют, готовят и проводят "Жирные вторники". И желающих привезти дракона будет предостаточно.
– Значит, завтра займемся транспортом для дракона?
Калли открыла было рот, чтобы сказать "да", но прикусила губу, вспомнив, что утром ей звонила тетя и просила помочь разобраться со свалкой в старом домике у причала. Калли пообещала приехать к тете Билли, хотя подозревала, что это лишь повод поговорить о чем-то более важном.
Ей нравилось ездить к этой любимой родственнице, но визиты к ней были сопряжены с риском. Хотя риск можно было свести к минимуму. Как-то схитрить. Отвлечь ее, просто поболтать о том о сем. Мэт как спутник отлично подходил для таких дипломатических маневров.
Калли посмотрела на него. Волосы мило взлохмачены, губы покраснели после их поцелуев. И что-то в его облике всегда ее успокаивало, даже когда тело бросало в жар.
Стоило немного отвлечься.
– Знаешь, мне нужно завтра съездить в Клеменс. Надеюсь, ты составишь мне компанию. Я должна повидать тетушку Билли, и, думаю, ты оценишь ее кулинарное искусство. Вдобавок там очень красивые места.
– Любоваться пейзажами не входит в мои планы.
– Но там так много интересного! И ты никогда не бывал в этом городе. Нельзя приехать в Новый Орлеан и обойти вниманием уголок старой Луизианы.
Он поднял голову и посмотрел на нее сверху вниз. Почему она затаила дыхание в надежде услышать "да"?
– Там есть москиты? – спросил он.
– Большущие.
– Крокодилы?
– Более чем достаточно.
– Плохие дороги?
Она сжала губы, сдерживая улыбку:
– В ямах размером с Техас.
– Звучит интригующе.
– Не все так плохо. Моя тетя готовит лучшие в трех графствах креветки с рисом. И у нее есть свой ресторанчик, чтобы принять гостей.
– Вот это уже лучше.
Вдохновленная его ответом, Калли улыбнулась:
– Тебе там все понравится.
– Мисс Лабью, – он придвинулся ближе, так что их губы почти соприкасались, – мне нравится все, что погорячее.
Глава 4
Двухчасовая поездка в Клеменс, к северу от Батон-Руж, оказалась весьма приятной. По крайней мере, достаточно приятной при такой озабоченности Калли – и предстоящей встречей с тетей, и соседством Мэта в салоне.
Как обычно, чем ближе Калли подъезжала к дому своего детства, тем сильнее у нее щемило сердце. Тетушка Билли всегда встречала ее радушно, однако и пилила нещадно. В этот день Калли надеялась, что благодаря Мэту обойдется без нравоучений. После разбирательства в полиции тетушка Билли всегда ее поддерживала, и негоже было расстраивать такую заступницу.
За Батон-Ружем дорога сузилась, машин поубавилось, у обочин стояли дубы. Зато по мере приближения к "Клеменсбургеру" – тетушкину ресторанчику – стало больше рытвин. Мэт, объезжая одну из них, посетовал:
– Боже, здесь за дорогами никто не следит. – Он посмотрел в зеркало заднего вида. – Эта ямища – настоящий малый Большой каньон.
Нечто подобное она частенько слышала здесь и от других водителей.
– А в твоих краях такое бывает? – спросила Калли. Она повернулась на пассажирском сиденье машины и прислонилась к дверце, чтобы лучше видеть крутящего руль Мэта. – Забыла, откуда ты?
– Мэнфорд, Мичиган.
Этот ответ не вполне ее удовлетворил. Движением бровей она показала, что ждет пояснений.
Прошло несколько секунд, прежде чем он ответил:
– Небольшой городок. Всего понемножку – аллея для гуляний, два кинотеатра и больница. Правда, отделение скорой помощи не такое большое, как бы мне хотелось.
Интонация последней фразы подсказала ей, что за этим таится нечто более для него важное.
– Я думала, что ты работаешь врачом, которого пациенты вызывают на дом.
Он откашлялся.
– У меня частичная занятость в больнице Мэнфорда. Поэтому остается время для помощи другим, в том числе в больших городах.
– Если тебе нравятся большие города, почему ты не сменишь место жительства?
Последовала короткая пауза.
– Это мой дом. – По его вздоху ничего нельзя было понять, как и по его словам.
Но голос его выдал, равнодушие к карьерным успехам было почти осязаемым. Калли любила Новый Орлеан, в котором соседствовали эксцентричность и старина, любила его южный шарм. Основательность соединялась с легкомыслием, которое всегда пленяло Калли и помогало ее бизнесу. Несмотря на сложные отношения с отцом и матерью, ее родной дом был здесь, где она выросла. Калли не могла вообразить, что будет жить где-то в другом месте.
А Мэт, судя по всему, особой привязанности к своему городу не испытывал.
– Обещай мне кое-что, – попросила она, и он посмотрел на нее с удивлением. – Что бы ни случилось, не устраивайся в отдел туризма Торговой палаты Мэнфорда, а не то утонешь в этой работе с головой.
Мэт рассмеялся, и ее восхитила его сильная шея, белые зубы. Его песочного цвета взъерошенные волосы взывали, чтобы их пригладили, и Калли с трудом сдерживалась, чтобы не провести по ним пальцами.
Стремясь объехать рытвину слева, Мэт бросил "тойоту" вправо, и переднее колесо угодило в другую ямину. Он бросил взгляд на Калли, и она повела плечами:
– Понемногу осваиваешься.
Он искоса на нее взглянул:
– Ты выросла в этих местах?
– Ага. Родилась прямо здесь, в приходе Клеменса. Все детство плескалась в воде, ловила рыбу и раков.
– Девчонка-сорванец?
– Да, и горжусь этим.
Она показала на извилистую, узкую дорогу, которая становилась все неказистее и наконец уперлась в ресторанчик "Клеменсбургер". На покрытой гравием парковке в тени дубов стояло с полдюжины автомобилей, и Мэт остановился на свободном месте.
Они вышли и обогнули машину. Мэт сбавил шаг и посмотрел на деревянное здание.
– Ресторан тетушки Билли выглядит… интересно.
Калли усмехнулась, увидев выражение его лица.
Краска на стенах облупилась, обнажилось серое дерево, освещенное солнцем. На открытой террасе стояло несколько столиков и стульев, но Калли знала, что посетители предпочитают другой зал, с видом на реку.
– Полная достоверность.
Он вскинул брови:
– Точно?
– Абсолютно.
Они поднялись по деревянным ступенькам. Мэт приобнял ее, и его рука обжигала Калли сквозь ткань рубашки, согревала кожу. К сожалению, за прошедшие сутки она не обрела способность без трепета воспринимать его прикосновения. И наоборот, ощущала их острее, у нее ныло под ложечкой и становилось теплее между ног. Боже! Эпизод накануне в комнатке для переодевания оставил неизгладимое впечатление.
Они вошли в ресторан с деревянными столами и стульями. В зале сидели несколько посетителей. Как обычно, тетушка Билли догадалась о ее приезде, не успела племянница сделать и десяти шагов.
Тетушка выбежала из кухни:
– Калли, дорогая. Долго же тебя не было!
Она заключила племянницу в объятия, прежде чем пожать ей руки, отстраниться и бегло ее осмотреть.
Билли Лабью любила готовить, ей нравились застолья, вследствие чего от худобы она не страдала. А ее добродушие соперничало только с ее кулинарными талантами. Тетушка Билли гордилась своими креольскими корнями, хотя и теряющимися в глубине веков. Гораздо важнее, что она единственная из всех родственников поддержала выбор Калли и не пыталась трактовать ее новую жизнь как нечто второсортное.
Не раз она с горечью смотрела на Калли или сокрушенно вздыхала по поводу ее неприятностей. Зато, без всякой задней мысли, всегда звала приезжать почаще.
– Это Мэт Паулсон, – сказала Калли.
– Хоть разок приехала сюда с парнем. – Билли чуть усмехнулась. – Впервые после Колина. А тебе тогда было восемнадцать.
Слов "десять лет назад" она не произнесла, и Калли пришлось сделать над собой усилие, чтобы не закрыть глаза. Потому что присутствие Мэта оказалось неважной защитой.
– Мэт – мой клиент.
Сделав акцент на слове "клиент", она надеялась снять все вопросы. Тетушка Билли в ответ лишь выразительно глянула на руку Мэта на талии Калли, отчего по ее телу поднимались волны тепла, вплоть до шеи и щек. Выражение лица тетушки говорило обо всем лучше всяких слов. Мэт внимательно смотрел на Калли, видимо вполне удовлетворенный их диалогом, в том числе безмолвным.
– Добро пожаловать, Мэт. Надеюсь, у тебя хороший аппетит.
– С плохим аппетитом я никуда не езжу.
Тетушка Билли позволила себе довольно хмыкнуть.
– Приятно слышать. А, Калли? Сбор всей семьи – через две недели. Еще не поздно передумать и прийти.
Черт, посиделки родственников. У нее вылетела из головы эта ежегодная встреча, на которую она, будь ее воля, не ходила бы никогда. Не могла представить ничего хуже своих родственников – они так гордились, когда она училась в Уимбли, а теперь перешептывались у нее за спиной. Открыто судачили о ее ошибках. Калли сбилась со счета, сколько ей напоминали, какой это подарок судьбы – ее учеба.
А теперь те же люди постоянно пеняли ей за то, что она этим подарком не воспользовалась.
Тетушка Билли уперла руку в свое отнюдь не хилое бедро:
– Так хорошо, что мы все собираемся в том же месте.
– Может быть, – процедила Калли. – Но у меня слишком напряженный график. Посмотрю, есть ли там окна.
Тетушка сокрушенно на нее посмотрела. Она не верила, что Калли придет, но все-таки решила еще разок попробовать ее уломать. Хотя и Калли вдруг подумала, что просьба тетушки о помощи в разборке завалов – тоже не просто повод для другого разговора. Старый домик у озера, в котором никто не бывал, давно требовал внимания. И тетушка надеялась мало-помалу убедить племянницу приехать и на семейный сбор.
Но стоило Калли представить своих родственников, испепеляющих ее взглядами за якобы сплошные неудачи…
Да пошли они все…
Однако тетушка не унималась:
– Что ж, сверься со своим графиком. Может, выкроишь денек, чтобы повидаться со своими родными. Слышишь?
– Я очень занята.
– Тем больше причин их навестить. Расскажешь всем о своей работе.
Калли пробормотала что-то неопределенно-извинительное. Билли выстрелила в нее взглядом и, судя по всему, решила взять паузу. Она повела Мэта на кухню, все ему там показала, отпуская по ходу дела свои обычные шуточки. Калли понравилось, как Мэт гасил регулярные попытки тетушки выведать побольше об их отношениях. Наконец она, видимо, поняла, что от него ничего не добьешься, и расспросы прекратила.
– Я наконец решила сделать в доме и на причале ремонт. И надо там все разобрать, – сказала тетушка Билли. – А кроме тебя, мне и попросить некого. Так что ты уж посмотри, что там оставить, а что выкинуть.
Сердце Калли захлестнула волна любви, и она легонько пожала тетушкину руку:
– Спасибо.
Калли понимала, что тетушка готова снести этот домик, если она им не займется. А потерять его означало для нее потерять частицу самой себя.
– Но сначала идите на балкон, и я вас накормлю обедом, – сказала Билли.
Калли не стала возражать и улыбнулась тетушке:
– Сделай уж тогда для Мэта свои коронные креветки с рисом по высшему разряду.
Они сели за стол на балконе. За балюстрадой виднелась Миссисипи. Несмотря на сельскую непритязательность вокруг, Мэт не выказывал недовольства. Калли нравилось, что он выглядит довольным везде – от ледяного бара до скромного ресторанчика. Они непринужденно болтали, пока тетушка Билли не принесла сладкий чай и две миски с креветками. Калли с удовольствием наблюдала, как Мэт их попробовал, и у него глаза расширились. К его чести, он проглотил порцию, и довольно спокойно, хотя тут же запил все холодным чаем.
По ряду причин ей трудно было держать себя в руках. Рядом с Мэтом Паулсоном она сидела как на иголках.
– А я думала, что ты любишь, когда погорячее, – заметила она.
От его глухого задорного смешка у нее по спине пробежали мурашки. Когда же в последний раз мужской смех делал ее такой… отзывчивой? Потому что только этим словом можно было описать дрожь, которая пробегала под ее кожей. Словно маленькие молнии готовы были сверкнуть близко-близко, и волоски на ее руках поднимались в предчувствии электрических разрядов.
Чтобы скрыть свои чувства, она открыла ноутбук. Ей по-прежнему нравилось составлять план на бумажке и лишь потом вносить его в компьютер. В рукописном тексте таилось что-то родное, и с карандашом в руке ей лучше думалось. Пока они ели, Калли сверилась со списком ближайших дел.
Мэт ничего не говорил, только отвечал на ее вопросы и покончил с креветками, не поморщившись. На его висках выступили капли пота, он то и дело пил холодный чай, но, после первого шока, лицо его оставалось невозмутимым.
Отставив наконец миску, он улыбнулся:
– Я прошел традиционный тест Лабью?
Калли уперлась локтями в стол:
– Прошел. С блеском.
Официантка наполнила их стаканы холодным чаем и убрала миски. Мэт сделал глоток, посмотрел на Калли сквозь стакан, и ее охватили дурные предчувствия.
Он поставил свой стакан на стол.
– Почему ты так упорно отказываешься пойти на этот семейный сбор?
– Я не отказываюсь. Я… – Она сжала губы и посмотрела на реку. – Просто у меня совсем нет времени.
– Ерунда.
Она перевела взгляд на него:
– Всегда очень легко судить других людей за что-то, о чем мы сами не имеем представления.
Мэт поднял брови:
– Снова мистер Дарси?
– Нет. На сей раз его возлюбленная, Элизабет Беннет. Надо тебе все же прочитать "Гордость и предубеждение".
– Может быть, как-нибудь, – сказал он. Однако его не так-то легко было сбить с толку. – Некоторые люди вообще лишены такого счастья – иметь семью, Калли, – промолвил он, и ее пронзило чувство вины. – И негоже тебе пренебрегать своими близкими.
Чувствуя себя неловко, она открыла рот для оправданий. Но не смогла вымучить достойный ответ и решила сменить тактику:
– А ты поедешь со мной? А как насчет того, чтобы сегодня поплавать со мной в лодке?
Он понимающе поднял брови, но затем криво усмехнулся:
– Не для того ли они устраивают этот семейный сбор, чтобы нас увидеть?
Это предположение заставило ее внутренне вздрогнуть, но внешне она осталась спокойной и продолжала валять дурака:
– Я-то откуда знаю, что они там решают?
– Смею предположить, тебя зовут не просто поболтать.
Он подался вперед и сложил руки на небольшом столике. Их лица разделяло всего несколько дюймов. По ее телу снова пошли теплые волны. От его близости нервные импульсы побежали прямо под ее кожей.
Орех. Его глаза были цвета лесного ореха.
Несколько секунд, под впечатлением от этого открытия, она ничего не отвечала.
Она думала, что у него глаза карие. Конечно, они познакомились в сумерки, при слабом свете масляных светильников. В парке она не могла подойти к нему поближе, а в полутемной комнатке для переодевания смотрела только на его мощную грудь. Но теперь, при ярком дневном свете и с такой близи, увидела желтые и зеленые крапинки на коричневом фоне.
– Нет. Никакого скрытого смысла там нет, – заверила она. – И я хочу показать тебе, где обычно в детстве рыбачила. Я правда хочу увидеть, как горожанин управится с веслами и лодкой в луизианской глуши.
– Еще одно тестирование?
Она улыбнулась:
– Возможно. Подумай – ты справишься?
– Справлюсь со всем, что ты предложишь.
Самый колючий ответ из всех, что она от него слышала.
Ее брови взлетели еще выше.
– А не много на себя берешь?
Он откинул голову и расхохотался. Ее взгляду снова открылась его сильная шея и даже белые зубы. Морщинки у глаз при смехе не такие глубокие, как у всех в тридцать лет. Наверное, не часто ему доводилось улыбаться, подумала Калли.
– Просто я такой парень, что на скользкий вопрос даю определенный ответ.
– Разумно.
– Ладно, – он встал, – хватит мусолить эту тему.
Когда они вернулись в ресторан, тетушка Билли, конечно, не позволила ему заплатить. Калли еле сдерживала смех, когда Мэт десять минут пытался все же рассчитаться, но безуспешно. Наконец, она усмехнулась, когда тетушка Билли скрылась на кухне, а Мэт воспользовался этим, чтобы положить на стол плату по счету плюс щедрые чаевые. Этот мужчина еще никогда не сталкивался с проблемой, которую не смог бы решить.
И что с ней станет, если его целеустремленность будет направлена на нее?
Слегка колеблясь и уперев руки в бедра, Мэт смотрел сверху вниз на лодку из стеклопластика, привязанную к деревянному причалу.
– Думаешь, она нас выдержит?
– Конечно.
Легконогая, проворная Калли, не обращая внимания на лесенку у края, с кошачьей грацией юркнула в лодку. На ней были шорты, а на загорелых ногах – сандалеты. На прекрасных плечиках – легкая футболка. В отличие от вечера пятницы она распустила волосы.
Как и обещали синоптики, выше дельты Миссисипи установилась жара. Духота стояла невыносимая. Но, несмотря на мокрую футболку и раскрасневшееся лицо, Калли выглядела спокойной.
Боже, как только эта женщина может выносить такой зной и держаться столь хладнокровно?
Она повернулась и, с улыбкой на губах и вызовом в глазах, посмотрела снизу вверх на него:
– Ты мне не доверяешь?
У него дернулась губа.
– Только до определенного предела.
Подмигнув, Калли ничего не сказала и одними бровями заверила его, что бояться нечего. После секундного колебания Мэт презрительно усмехнулся и залез в лодку.
– Расслабься, – сказала она. – Сдается мне, что тебе по нраву всегда держать правильный курс.
– Это метафора? – Мэт сел на сиденье рулевого.
– Точно.
К их удивлению, навесной мотор плоскодонки завелся с полоборота, и Мэт убедился, что, несмотря на почтенный возраст, лодка хорошо управляема. Исходя из недавнего разговора с тетушкой, он пришел к выводу, что Калли плавала на ней частенько.
Размышляя над этим, он повел суденышко по протоке и одновременно наблюдал за женщиной перед ним. Калли вытянула ноги на скамейке, закрыла глаза и подставила лицо ветру, очевидно наслаждаясь тем, как набегающий воздух развевает ее волосы.
В ярком солнечном свете среди них виднелись золотистые пряди.
Кипарисы по берегам протоки отбрасывали тень, но все же жара стояла неописуемая, пахло влажной землей. Как новогодняя мишура, с деревьев свисал испанский мох, добавляя атмосфере скорее мрачности, чем праздничности.
Мэт откинулся на своем сиденье и любовался величественными пейзажами. Кроме поднимаемых лодкой волн и стрекота моторчика, ничто вокруг не двигалось и не издавало звуков. Несколько минут лодка виляла по извилистой протоке. После одного из поворотов перед ними открылось озеро. А еще через десять минут Калли показала на небольшой причал на сваях, закрытый деревьями:
– Вот мы и на месте.