5
Семейство Бересфорд и оставшиеся гости собрались в столовой на ланч. Отсутствовал лишь Барни, которому, очевидно, хватило обильного завтрака, чтобы продержаться до вечера.
- А где Барни? - спросила Андреа. - Этот человек постоянно куда-то исчезает.
- Ему есть где затеряться, - философски заметил Керри, откинувшись на спинку стула. - Территория ранчо десять тысяч акров - целое государство, можно сказать.
- Да, ранчо действительно огромное, - задумчиво поддакнула Андреа, расстроенная тем, что Барни уехал без нее. - Может, кто-нибудь все-таки знает, где он? Мне бы хотелось поговорить с ним перед отъездом.
- Барни на Айрексе, Андреа, - сказала Софи.
- Неужели ты поедешь туда? Там же полно пыли, которую ты не выносишь, - поддел ее Джоуи.
- Ничего страшного, я уже привыкла к ней. Что он там делает?
- Объезжает лошадей, - услужливо удовлетворила ее любопытство Клэр, которой присутствие соперницы было нужно как рыбе зонтик.
Джоуи предложил всем вместе поехать туда и полюбоваться захватывающим зрелищем. Кейт тут же поддержала брата.
- Клэр, ты, конечно, с нами? - спросил Джоуи.
- Барни уже пригласил ее, и Клэр поедет туда на Мистере Моэ, - сообщила Софи.
- Здорово, - обрадовалась Кейт. - Клэр с детства хорошо сидела в седле.
- Вряд ли в Париже у нее была возможность ездить верхом, - осадил восторги сестры Джоуи, недовольный тем, что старший брат снова опередил его.
- Ошибаешься. Я изредка гостила в одном поместье и каталась там на лошадях. Французские поместья, конечно, меньше наших ранчо, но там много зелени и цветов.
Андреа догнала Клэр, когда та поднималась по лестнице в свою комнату.
- Почему ты не сказала мне, где Барни?
- Странный вопрос. Хозяйка в этом доме Софи, и к тому же она мать Барни.
- Скажите, какие церемонии! Почему, интересно, он разрешил тебе взять Мистера Моэ? Мне он эту лошадь ни разу не давал.
- Возможно, Барни считал, что ты будешь смотреться на Мистере Моэ, как Санчо Панса на Росинанте, - пошутила Клэр.
- Ладно, давай поговорим серьезно, - предложила Андреа. Видно было, что расстроена она не на шутку. - Я никогда не сужу о людях по слухам. И о тебе я ничего плохого не думала, хотя, тесно общаясь с Барни и его семьей, слышала много нелестного о тебе и твоей матери.
Клэр подняла на нее гневные глаза.
- Вижу, ты очень обидчива, - усмехнулась Андреа.
- Я веду себя спокойно, если меня не трогают. Ты боишься потерять Барни, я понимаю, но ты напрасно злишься на меня. Если ты ему нужна, то тебе никто и ничто не может помешать. Но мы обе прекрасно знаем, что между реальностью и фантазией есть большая разница. Ты не первая и не последняя, кто сходит с ума по Барни. Я неоднократно была свидетелем тому, как разбивались девичьи сердца о его неприступность.
- Почему бы тебе не собрать вещички и не уехать домой, - тихо сказала Андреа после продолжительной паузы.
Она не могла смириться с тем, что все ее усилия могут оказаться напрасными. Барни должен принадлежать ей.
- Я уже дома, Андреа, - ответила Клэр, и вдруг неожиданно для себя поняла, что это правда. - Я собираюсь строить свою жизнь здесь.
- Клэр, ты действительно хочешь вернуться в Париж? - спросил Джоуи, когда они ехали верхом к речке.
Она кивнула.
- Может, ненадолго, чтобы убедиться, что у мамы все в порядке.
- Она же взрослая женщина!
- Но она - особая женщина. Мама не умеет заботиться о себе.
- Представляю, как тебе было трудно с ней, - посочувствовал он. - А что у тебя с Барни?
- В каком смысле? - Клэр сразу насторожилась.
- В прямом. Между вами что-то происходит. Я не слепой.
- У тебя богатое воображение, Джоуи, - рассмеялась Клэр. - И почему тебя вообще интересует этот вопрос?
- Потому что ты мне тоже очень нравишься, - серьезно ответил он.
- А как же Ферн?
- Я никаких обещаний ей не давал. Ферн симпатичная девчонка, и она мне нравится, но я все время ждал, когда на меня свалится настоящая любовь. И мне кажется, что это наконец случилось.
В этот момент они подъехали к оврагу, и Клэр была избавлена от неловкого разговора. Там уже собралось человек двадцать поглазеть, как дикие лошади будут расставаться со своей свободой. Эти животные привыкли к вольной жизни на огромных просторах равнин. Тысячными табунами бродили они по обширной территории ранчо, забредая в пустынные уголки, где обитали лишь динго да кенгуру. Все эти лошади были потомками тех животных, которые убегали из загонов, начиная со времени возникновения этого ранчо и до сегодняшнего дня. Сейчас в одном из загонов было собрано около тридцати необъезженных лошадей. Барни стоял в центре с хлыстом в руке.
Джоуи сразу присоединился к Кейт и Керри, облюбовавшим верхнюю жердь ограды загона. Рядом с ними восседала Андреа в большой соломенной шляпе и темных очках. Она, Керри и Кейт приехали на джипе.
Загон окружили зрители - в основном работники ранчо. Клэр заметила также бывшую служанку Бересфордов Люси, которая держала на руках годовалую девочку, рядом крутился мальчуган лет четырех. Клэр подошла поздороваться.
Темное от загара лицо Люси расплылось в широкой улыбке при виде молодой мисс. Клэр наклонилась к девочке и поворковала с ней.
- Можно, я сяду с вами, мисс? - с надеждой спросил мальчуган, расстроенный, что мать не пускает его к ограде.
- Я, кажется, уже сказала тебе, Ноуэл, а ты опять за свое, - проворчала Люси.
У Клэр дрогнуло сердце.
- Если ты не возражаешь, Люси, я постою с ним около ограды. Не беспокойся, я буду крепко держать его за руку.
- Чтоб вел себя ниже травы, тише воды, - напутствовала Люси сына. - Там, где появляется Ноуэл, жди неприятностей, - заключила она, покачав головой.
Барни по-прежнему находился в центре загона. Он стоял рядом с огромным взопревшим жеребцом, который угрожающе бил копытом. Это животное никогда не знало ни узды, ни пут. С другой стороны от горячего жеребца стоял Перки, муж Люси, в потрепанной шляпе, джинсах и покрытых красной пылью сапогах. Лошадь начала беспокойно метаться по кругу, пока Перки точным движением не накинул ей на шею лассо. Жеребец рванулся, и скотовод чуть было не выпустил конец веревки из рук.
- Ну давай, - уговаривал он животное, - не волнуйся, мы тебя не обидим.
Но жеребец, храпя, бил по земле копытами, поднимая вокруг тучи красной пыли. К норовистому красавцу стал приближаться Барни. Он тряс перед его вращающимися глазами сумкой, отвлекая внимание. Лошадь заинтересовалась незнакомым предметом и перестала храпеть. Барни осторожно протянул руку и похлопал животное по шее. Продолжая его гладить, он шептал какие-то нежные, ласковые слова. Жеребец, все еще дрожа от напряжения, стал прислушиваться к мягкому, убаюкивающему шепоту человека. Барни уже скользил ладонью по бокам лошади, незаметно накинул уздечку на голову животного, а другой рукой быстро вставил удила в мягкую влажную пасть. Почувствовав посторонний предмет, жеребец начал ритмично жевать его.
Пока Барни умасливал животное нежными словами и похлопываниями. Перки перекинул через голову коня недоуздок. Жеребец стоял смирно, очевидно ожидая, что произойдет дальше. Он не чувствовал никакой угрозы со стороны человека. Барни опустился на колени и связал путами его передние ноги. То же самое проделал с задними конечностями Перки. Жеребец вел себя тихо до тех пор, пока не осознал, что его пленили.
Он дико заржал, яростным рывком взмыл вверх на задних ногах и затем тяжело ударился передними копытами о землю. Лошадь отчаянно пыталась освободиться от ненавистных пут, но крепкие веревки сковывали движения мощного тела. Соплеменники, томившиеся в соседнем загоне, в знак солидарности с товарищем громко храпели и брыкались. Воздух звенел от тревожного ржания.
Ноуэл, видя мучения животного, заплакал. Клэр стала успокаивать малыша, объяснив ему, что на этом красивом коне скоро будет ездить верхом его папа.
Взнузданного жеребца перевели в другой загон, а Ноуэл убежал к матери. Клэр выбрала место в тени и взобралась на ограду неподалеку от остальных. Из-за светлой кожи ей приходилось остерегаться ярких лучей солнца.
На круг вывели новую лошадь, стройную кобылку бронзовой масти. Она высоко держала свою точеную голову и сверкала шоколадными глазами. Лошадь демонстрировала силу и подвижность, искусно увертываясь от руки Барни.
Барни и Перки снова принялись за свое дело. Барни двигался по загону рядом с кобылицей, нашептывая ей разные слова, посвистывая и прищелкивая языком, пока наконец не завладел ее вниманием. Примерно через полчаса Перки и еще один скотовод приняли у Барни эстафету и начали постепенно взнуздывать ретивую лошадку. В этот момент Ноуэл соскочил с колена матери и бросился к отцу.
Он мышью юркнул пол нижнюю жердь ограды и очутился внутри загона. Все замерли в ужасе. Даже кобылица, казалось, удивилась внезапному появлению малыша на кругу, но затем стала угрожающе бить копытом. Первой пришла в себя Клэр, находившаяся ближе всех к мальчику. Не теряя ни секунды, она сделала длинный прыжок с ограды в загон, упала на колени, быстро вскочила на ноги, схватила упиравшегося сорванца за майку и вместе с ним стала пролезать под перекладиной обратно.
От страха за ребенка у нее бешено стучало в висках. Кобылица уже неслась в их сторону, разбрызгивая пыль копытами. Неизвестно, чем бы все это закончилось, если бы Барни точным, сильным броском не накинул лассо на шею взбесившейся лошади. Кобылица дернулась, и лицо Барни, изо всех сил пытавшегося удержать ее на месте, перекосило от напряжения. Но тут подбежал Перки, и мужчины общими силами утихомирили животное. Кобылица остановилась у ограды в тот момент, когда Клэр с малышом уже были недосягаемы для ее копыт.
- Боже мой!
Керри первым подбежал к сестре, которая прижимала к себе орущего Ноуэла. Он принял мальчишку и передал его в руки Люси, которую трясло от гнева.
- Тебя же могла затоптать лошадь, паршивец ты этакий! - с трудом переводя дыхание, кричала Люси. Но вместе того чтобы отшлепать сорванца, она судорожно прижала его к груди.
Клэр продолжала лежать на земле, глаза ее были закрыты.
- Клэр, ты не пострадала? - допытывался потрясенный Керри, опускаясь перед ней на колени.
- У меня глаза дерет от песка, - страдальческим голосом пожаловалась она.
К ним приближался взволнованный Барни. Происшествие потрясло его до глубины души и открыло, насколько сильны его чувства к Клэр. Он никогда не ведал страха, сохраняя твердость духа при любых обстоятельствах. Но всего минуту назад этот самый страх охватил Барни с ног до головы, парализовав мозг и волю. Кобылица боролась за свою свободу и смела бы всех и вся на своем пути, чтобы вырваться из загона. У него были какие-то доли секунды, чтобы остановить взбунтовавшееся животное и предотвратить трагедию. В такой ситуации излишние эмоции могли помешать справиться с этой задачей. Отец с детства внушал Барни, что в минуту большой опасности очень важно сохранять хладнокровие.
Барни опустился перед Клэр на колени. Он чувствовал какую-то странную щемящую боль в сердце. К чему приведет его эта любовь? К самоуничтожению?
- Клэр, ты цела?
- Мои глаза полны сухой пыли. Кто-нибудь поможет мне, наконец?
- Сейчас, сейчас, - засуетился Барни, поднимая ее с земли. - Не открывай глаза, я отнесу тебя к реке.
- Надеюсь, ты не собираешься утопить меня? - Интуиция подсказывала Клэр, что Барни расстроен и зол: на нее, на Люси и на самого себя.
- Нет, я только окуну твою голову, - сердито буркнул он.
- Ты лучше брось меня в воду, я не боюсь промокнуть.
- Я тоже не боюсь, - сказал Барни и рассмеялся.
Они нырнули одновременно, и Клэр наконец избавилась от режущей боли в глазах.
- Боже, какая холодная вода! - воскликнула она, хватая ртом воздух, когда они вынырнули на поверхность.
Барни ничего не сказал. Он положил ладони ей на плечи и снова увлек Клэр в глубины зеленой прозрачной воды. Там Барни привлек девушку к себе и приник к ее губам жадным, головокружительным поцелуем.
Клэр казалось, что сила Барни перетекает в ее тело, заряжая его новой волнующей энергией.
- Больше никогда не пугай меня, - шепнул он.
Волосы Барни были усеяны блестевшими каплями воды, словно бисером. Капли дрожали и на его ресницах, оттеняя красоту серых глаз. Вид Барни развеселил Клэр, на душе у нее стало необычайно легко. Она закинула голову и радостно засмеялась.
- Когда я смогу отблагодарить тебя поцелуем?
- Поцелуи могут завести нас очень далеко, - ответил Барни. Он вдруг представил лежащую рядом с ним обнаженную Клэр и сразу почувствовал острое желание.
Клэр тоже испытывала огромное наслаждение, находясь в обществе Барни. Она любила его, несмотря на все его сомнения и колебания. Барни ценил свою мужскую свободу и тщательно оберегал ее от посягательств. Она должна найти способ достучаться до его сердца.
- Эй, что вы там делаете?! - крикнул с берега Джоуи.
- Они, кажется, целуются, - ледяным тоном объяснила Андреа.
- Барни всегда получает то, что хочет, - восхитился Джоуи.
Клэр помахала рукой, приглашая присоединиться к ним. Джоуи, Кейт и Керри быстро разделись и с радостными криками попрыгали в воду, Андреа же, немного постояв, пошла прочь.
Скотоводы, сидевшие у загонов, тоже расслабились. Они разговаривали, смеялись, вспоминали интересные случаи из своей нелегкой жизни. Только Андреа сторонилась общего веселья. Ее любовь к Барни обернулась ненавистью к нему.
Правильно говорят, что ревность разъедает душу. То, чего она так боялась, все-таки случилось. Барни поддался чарам золотоволосой Клэр Стритон. Андреа было больно даже думать об этом. Она видела, с каким обожанием смотрел Барни на длинные волосы Клэр, разметавшиеся по воде шелковым покрывалом. Остальные резвились вокруг них, как молодые дельфины.
- Идиоты! - злобно фыркнула Андреа себе под нос.
Как я ненавижу их всех! А может, они радуются, что ужасная сцена в загоне, когда трагедия казалась неминуемой, имела счастливый финал? Эта выскочка Стритон, конечно, здорово рисковала, когда ринулась спасать мальчишку. На вид не от мира сего, а действовала быстро и решительно. И на лошади ездит великолепно. Не надо забывать, что она родилась и выросла на ранчо, размышляла Андреа. Чем дольше будет оставаться здесь эта белокурая колдунья, тем дальше будет отдаляться от меня Барни, думала молодая женщина, чувствуя щемящую боль в груди.
Самолет, доставлявший в Науру продовольствие, товары и почту, привез и толстое письмо от Айрин.
- Что она пишет? - спросил Керри, после того как Клэр пробежала глазами исписанные бисерным почерком листочки.
- Может, ты сам прочтешь? - предложила она брату.
Но Керри отказался, сославшись на то, что письмо адресовано не ему.
- Мама написала его нам обоим, я уверена. Керри, я уже не раз тебе говорила, что мама никогда не переставала любить тебя.
- Да. Она лишь забыла о моем существовании - ни звонка, ни письма за все это время.
В результате Клэр пришлось прочесть письмо вслух. Айрин в основном жаловалась на одиночество, тоску, крушение надежд. Судя по всему, ее роман с Патриком развивался не так, как ей хотелось бы. К тому же у нее не сложились отношения с его ближайшими родственниками. Айрин беспокоилась о своем будущем и о том, кто его будет обеспечивать. Писала также, что очень скучает по Клэр, без которой она как без рук.
- Там есть хоть одно слово обо мне или моей свадьбе? - не вытерпел Керри. - Или она пишет лишь о своих бедах и несчастьях? Айрин всегда думала только о себе.
Клэр понимала, что брат прав. Письмо целиком было посвящено исключительно личным проблемам, и лишь в постскриптуме Айрин одной фразой сообщала, что собирается приехать на свадьбу своего "малыша".
- Она, наверное, решила, что я остался таким, каким она бросила меня, - с горькой иронией прокомментировал Керри.
- Если ты не хочешь видеть ее здесь, я смогу убедить маму не приезжать на свадьбу. Я знаю, она была плохой матерью, но мы же не можем выбросить ее из своей жизни. Думаю, самый лучший выход для мамы - это найти хорошего, сильного человека, который бы принимал ее такой, какая она есть.
- А еще лучше, чтобы он был богатым как Крёз, - улыбнувшись, добавил Керри.
- Да, это существенный момент. Я тебе говорила, что она смертельно боится бедности? Мама даже старости не страшится так, как перспективы оказаться без денег.
- У нее отсутствует моральный стержень, поэтому она и мечется по жизни как неприкаянная, - заметил Керри.
- Не суди ее строго. Такая уж она уродилась.
- Из тебя бы вышел хороший психолог, Клэр. Но даже ты не можешь объяснить, почему папа женился на ней. Айрин была ему плохой женой.
- Они же были молоды! Мама имела репутацию одной из первых красавиц и искала любовь и опору в жизни. Брак - сложная штука. Вот женишься, тогда поймешь. Люди осуждали ее, но папа ни разу не сказал о ней худого слова. И знаешь почему? Он любил ее.
- Наверное. Главное, сестренка, что ты вернулась домой, и я очень рад этому. Мне нравится, когда в доме есть женщина. Она привносит в жизнь мужчины тепло и уют.
Керри со своими помощниками уехал на дальний участок ранчо перегонять скот на новое место, пообещав вернуться к ужину. Клэр осталась в доме одна. Она собиралась заняться генеральной уборкой, чтобы подготовить лом к приезду Кейт. Она уже приготовила любимый фруктовый пирог Керри. Занятая хозяйственными хлопотами, Клэр не слышала, как неподалеку от дома приземлился ярко-желтый вертолет Бересфордов.
Клэр вытащила из духовки пирог и, накрыв его чистым полотенцем, поставила остывать на плиту. Проходя по коридору, она взглянула на себя в зеркало: щеки порозовели, глаза блестят. Когда Клэр вышла на веранду, Барни уже вылез из кабины вертолета и направлялся к дому.
- Привет! - крикнул он, приветственно вскинув руку.
- Боже, какая честь! Что привело тебя в наши края? - спросила она, ничем не выдав своего волнения.
- Странный вопрос. - Барни шел к ней твердой походкой, но в его движениях сквозили естественная легкость и грация. - Я приехал повидаться с тобой.
Господи, помоги мне устоять перед чарами этого мужчины, мысленно взмолилась Клэр, чувствуя, как ее охватывает восхитительная волна счастья.
- Слава богу! А то я уж подумала, что ты привез продукты. Кейт волнуется, как бы ее дорогой жених не остался голодным.
- Пока ты здесь, она может спать спокойно.
Барни поднялся на веранду, не сводя с Клэр глаз.
- Заходи, - пригласила она, ощущая, как нарастает чувственное возбуждение.
- Как аппетитно пахнет! Ты пекла пирог? Я бы не отказался от кусочка.
- Придется подождать, пока он остынет.
- Значит, ты приглашаешь меня на обед?
Клэр готова была прыгать от радости.