– К тебе или ко мне?
Они поехали к нему, потому что он жил ближе. Сердце Натали гулко колотилось в груди, когда она следовала за Колином по коридору, ведущему в кухню. Она второй раз в жизни оказалась у него дома, с празднования помолвки Лили здесь многое изменилось. Ни официантов с огромными подносами, ни застеленных красивыми скатертями столиков, ни джазового ансамбля. Лишь открытое современное пространство, которое он называет своим домом. На ее взгляд, обстановка поистине спартанская.
Натали сразу же отметила резкий контраст между особняком Колина и теплым приветливым домом его родителей. Собственное жилье, несомненно, обошлось ему во многие миллионы долларов, но суперсовременный стиль ей совсем не импонирует.
– Не хочешь ли еще вина? – предложил Колин.
– Нет, спасибо. Я достаточно выпила за ужином. – Чтобы не видеть жарких взглядов Колина, Натали налегала на еду и теперь сильно в этом раскаивалась, чувствуя, что объелась. Знай она, что фантазии так скоро воплотятся в реальность, поумерила бы аппетит. Разве можно чувствовать себя сексуальной, когда живот набит пастой, хлебом и вином?
– Давай я покажу тебе дом? Не уверен, что в прошлый раз тебе много удалось увидеть.
– Верно, совсем немного. – На приеме она почти ни с кем не разговаривала, не отходя весь вечер от бара, откуда вела наблюдение за людьми.
Из кухни Колин повел ее в столовую, а оттуда в двухуровневую гостиную с внушительным камином высотой от пола до потолка. Поднявшись на второй этаж, они оказались сначала в рабочем кабинете Колина, а потом в спальне.
– Это самая лучшая комната в доме, – похвастался он.
– Не сомневаюсь, – усмехнулась Натали.
– Я не это имел в виду. – Миновав широкую кровать, он подошел к французским окнам, открыл их и оказался на балконе.
Натали последовала за ним и замерла как вкопанная, увидев, какой вид открывается ее глазам. Она помнила, что они ехали по довольно пологому холму, но и подумать не могла, что особняк в буквальном смысле лепится к горе. Это, конечно, представляло определенную опасность, зато давало прекрасный обзор панорамы города. Огоньки тянулись, насколько хватало глаз, соперничая с сияющими в небесах звездами.
Прекрасный городской дом Натали не шел ни в какое сравнение с жилищем Колина. Она могла бы всю ночь просидеть у него на балконе, попивая кофе и любуясь звездами. Рассвет здесь, должно быть, тоже совершенно удивительный.
– Что думаешь?
Она ответила не сразу, стараясь подобрать нужные слова. Повернувшись, увидела, что он стоит со скрещенными на груди руками, опираясь спиной на ограждение.
– Балкон удивительный.
– А что ты думаешь об остальной части дома?
– Она очень мила.
– Мила, говоришь? Тебе же совсем не понравилось.
Чтобы избежать дальнейших расспросов, Натали стала отступать в спальню, увлекая Колина за собой.
– У тебя очень красивый дом. Он стоит тех денег, что ты за него заплатил. Вид открывается потрясающий. Но вот интерьер, на мой взгляд, чересчур современный.
Колин кивнул:
– Полностью с тобой согласен. Честно говоря, этот особняк выбирала Пэм. Не будь я столь взбешен из-за обмана с Шейном, вероятно, оставил бы дом ей.
При упоминании о бывшей жене и сыне от другого мужчины Натали напряглась. Она до сих пор не до конца понимала, что произошло, и считала невежливым допытываться. Но ведь он сам об этом заговорил.
– Она разрешает тебе видеться с Шейном?
Колин резко отрицательно качнул головой:
– Нет. Я думаю, это и к лучшему, пока он еще маленький. Будь он постарше, не понял бы, куда подевался папочка. А так, должно быть, уже забыл меня.
– Не знаю. – Натали подошла к нему почти вплотную. – Лично я никогда не смогла бы тебя забыть.
– Правда? – Колин обнял ее за талию. Боль схлынула с его лица, оставив желание. – Фантазировала ли ты о том, как будешь целовать меня?
Натали улыбнулась. Бесчисленное количество ночей она пролежала в постели с прижатой к груди подушкой, представляя, что это старший брат Лили.
– Не раз и не два, – призналась она.
– Оправдал ли наш первый поцелуй твои ожидания?
– Да. Конечно, когда мне было пятнадцать, я представления не имела, что возможно, а что нет. Зато сейчас мне это известно.
– Вот как?
– А теперь я хочу большего.
Колин, не колеблясь, исполнил ее желание. Его губы встретились с ее губами, предлагая то, что она жаждала получить. Натали запустила пальцы ему в волосы и притянула голову к себе, намереваясь на этот раз не дать ускользнуть. Сегодня он будет принадлежать ей одной. Изогнувшись, она прильнула к его крепкому торсу.
Застонав, Колин принялся гладить ей спину и бедра. Сжав пальцами ягодицы, скрытые тонкой тканью юбки, прижал ее к своим затвердевшим чреслам.
Натали ахнула.
– Раньше я и понятия не имела, что поцелуй может быть вот таким, – задыхалась она.
Она потянулась к его блейзеру и, стянув с плеч, позволила упасть на пол. Ее ладони жадно заскользили по его широким плечам и спустились на мускулистую грудь, скрытую рубашкой. Поспешно расстегнув пуговицы, Натали обнажила его торс, покрытый черными волосами.
Пока она его раздевала, Колин стоял неподвижно, напрягшись и сжав кулаки, но, когда она потянулась к брючному ремню, молниеносно схватил ее за запястья, останавливая.
– Тебе не кажется, что это не совсем честно, а?
– Понимаешь, я много лет мечтала увидеть тебя обнаженным, поэтому не нужно заставлять меня ждать.
Взявшись за край ее блузки, Колин потянул вверх, и Натали с готовностью подняла руки, помогая ему. Он бросил блузку на стул.
– Еще несколько минут ожидания тебя определенно не убьют.
Пару мгновений он любовался округлыми холмиками ее грудей, спрятанных в атласном лифчике, потом накрыл их руками. От его прикосновения Натали ахнула, чувствуя, как напрягаются соски. Склонив голову, Колин принялся целовать нежную кожу, не скрытую чашечками лифчика. Прикусывая зубами, тут же принимался лизать языком. Высвободив ее груди из плена ткани, он всосал в рот сначала один, затем другой сосок.
Застонав, Натали теснее прижала его голову к своей груди. Его теплое дыхание согревало чувствительную кожу, пробуждая острое желание в центре ее женственности. Она не представляла, насколько долго сможет выносить эту сладкую пытку.
– Я хочу тебя, – выдохнула она. – Пожалуйста!
В ответ Колин нащупал руками молнию у нее на юбке и расстегнул, позволив юбке заскользить вниз по ногам. Натали переступила через нее и скинула туфли. Колин медленно повел ее в спальню. Она отступала до тех пор, пока не уперлась ногами в край матраса, и осторожно опустилась на постель.
Под взглядом Колина Натали сняла бюстгальтер и отбросила его прочь, оставшись в одних трусиках. Не сводя с нее глаз, он расстегнул брюки и стянул их вместе с брифами. Вытащив из прикроватной тумбочки презерватив и надев его, заполз на кровать к Натали.
Колин навис над ней, обдав теплом своего тела, и принялся целовать. Рука заскользила вниз по ее животу и нырнула в трусики. Пальцы проникли ей в лоно. Ахнув, Натали выгнулась дугой и снова нашла губами его губы. Пальцы Колина ласкали снова и снова, создавая внутри нее напряжение, которое отчаянно хотелось разрядить.
Подведя Натали к краю пропасти, Колин отступил, оставив ее задыхающейся и разочарованной.
– Еще несколько минут, – с дразнящей усмешкой бросил он.
И спустился вниз по ее телу, снял с нее трусики, широко раздвинул бедра в стороны и, примостившись между ними, принялся целовать лоно, отчего огонь в нем разгорелся с новой силой. Потом, глядя ей в глаза, одним мощным толчком вошел в нее.
Натали вскрикнула и вцепилась пальцами в простыню. Сначала Колин двигался медленно, сжимая зубы от едва сдерживаемого напряжения, но постепенно стал наращивать темп. Она обвила его ногами за талию, сомкнув их в лодыжках, он испустил низкий животный рык.
– Да, – прохрипела она, поощряя его двигаться еще быстрее и сильнее, ощущая, как ее накрывает волна оргазма. Уж на этот раз она получит желаемое!
Чувствуя, как напряжение превращается в тугой узел внизу живота, Натали впилась пальцами в спину Колина и прошептала:
– Прошу тебя!
– Как пожелаешь… – Он снова и снова ударял ее бедрами, пока она не закричала в голос:
– Колин!
Яркие искорки у нее внутри превратились во всепоглощающее пламя, оргазм охватил все тело. Натали задрожала.
Со следующим мощным толчком Колин излился в нее, уткнувшись лицом ей в шею.
– О, Натали… – простонал он ей на ухо.
От звука собственного имени, произнесенного им, у нее по коже побежали мурашки. Она обхватила его обмякшее тело и прижала к себе. Дав передохнуть несколько минут, принялась толкать его в плечи:
– Идем!
– Куда идем? – непонимающе нахмурился он.
– В душ. Мы с тобой только начали, а нужно наверстать целых четырнадцать упущенных лет.
Глава 7
На следующее утро Колин варил кофе, когда услышал тяжелые шаги по лестнице. Натали. Выглянув из-за угла, он увидел, как она сонно шлепает по ступеням. Спутанные волосы она собрала в конский хвост и даже облачилась в деловой наряд, который был на ней вчера, однако его основательная помятость выдавала ночь, проведенную вне дома.
У подножия лестницы Натали остановилась в нерешительности и нервно огляделась по сторонам, будто в поисках двери. Неужели правда попытается ускользнуть, даже не поздоровавшись с ним? Верно, между ними нет ничего серьезного, но это не означает, что нужно скрываться с места преступления. Она действительно направилась к двери, но Колин не был готов отпустить ее.
– Доброе утро! – крикнул он из кухни.
Заслышав его голос, она напряглась и, неохотно развернувшись, зашагала в сторону, откуда он донесся.
– Доброе утро. – Натали появилась из-за угла.
Ее взъерошенная версия очень понравилась ему. В мятой одежде, со спутанными волосами и полустертым макияжем Натали была бесконечно далека от суперпрофессионального холеного свадебного организатора, какой представала в привычной для себя среде. Колин тут же вспомнил, отчего она в таком виде, и захотел отвести ее наверх, в свою спальню, чтобы проверить, какой еще урон ее внешности сможет нанести.
Судя по раздраженному выражению лица Натали, такого шанса ему не представится. Скорее всего, прошлой ночи не суждено повториться, поэтому придется довольствоваться тем, что уже случилось. Колин разлил кофе по кружкам.
– Ты как пьешь? У меня есть нерафинированный и рафинированный сахар, сливки и ореховая паста. И не пытайся уговорить меня дать тебе кофе с собой, не сработает.
Натали робко улыбнулась, понимая, что он заметил ее попытку незаметно улизнуть.
– Обещаю не пить на бегу. Добавь, пожалуйста, капельку сливок и ложку нерафинированного сахара.
Кивнув, Колин сделал в точности так, как она просила.
– Где бы ты хотела пить кофе – внизу или на балконе?
Бросив взгляд на лестницу второго этажа и вспомнив, что на балкон можно попасть только из спальни, Натали сказала:
– Давай на кухне. – Ей явно хотелось избежать повторения вчерашнего. – Уверена, что рассвет мы давно пропустили.
Передав кружку, Колин последовал за ней к столу, прихватив тарелку поджаренных тостов с маслом и клубничным джемом. Усевшись на стул, он взял один тост и откусил с громким хрустом. Прожевав и дождавшись, когда Натали отхлебнет кофе, вернулся к разговору об ее неудавшейся попытке сбежать:
– Ты, похоже, очень торопишься. Что случилось?
Поставив кружку на стол, Натали призналась:
– Я надеялась, что ты не заметишь. Дело в том, что я не привыкла оставаться ночевать. Зато в искусстве побега в четыре часа утра весьма преуспела. Предпочитаю избегать неловкости на следующий день.
– Ты имеешь в виду кофе и разговоры?
– Да, – с улыбкой согласилась она.
– Что же удержало тебя на этот раз? – Колин не знал, как бы поступил, если бы, проснувшись, обнаружил, что Натали нет. К подобному сценарию он совсем не привык. Ему нравились совместные завтраки после ночи любви, а вовсе не пустующее рядом место в кровати.
– Наверное, вино, что мы выпили за ужином, вкупе с дальнейшими, э-э-э, упражнениями. Я так крепко заснула, что пробудилась только утром от божественного запаха кофе.
Колин обдумал ее ответ, стараясь не обращать внимания на то, что осталась она вовсе не по собственному желанию.
– Хочу, чтобы ты знала: несмотря на произошедшее между нами прошлой ночью, мы по-прежнему остаемся друзьями, поэтому тебе нет нужды спасаться бегством, прежде чем превратишься в тыкву. Не возражаешь, если я спрошу, почему тебе захотелось это сделать?
Прикусив губу, Натали кивнула:
– Я уже говорила, что не отношусь к любителям долгосрочных отношений. Мне нравится, чтобы все было просто и мило. Без отягчающих обстоятельств.
Теория Натали казалась Колину весьма замысловатой. Нормальные отношения обычно куда более прямолинейны.
– Что ты под этим подразумеваешь, Натали?
– То, что случившегося вчера мне вполне достаточно.
– Это я понял, в противном случае не позволил бы ситуации зайти так далеко. Просто интересно, откуда взялась такая позиция в плане мужчин в частности и отношений в целом?
– После одной-двух ночей мой интерес к человеку резко пропадает, потому что я не верю в любовь. На мой взгляд, это всего лишь химическая реакция, которая превратилась в нечто большее. И в браки я тоже не верю, поэтому наслаждаюсь кратковременными связями, которые никогда не превратятся во что-то большее.
Слушая ее тираду, Колин понял, что случай Натали куда более запущенный, чем ему поначалу казалось. Он будто снова говорил со своей бывшей женой Пэм. Да, Натали предупредила, что в замужестве не заинтересована, но, как ему показалось, за ее словами скрывается какая-то глубокая подоплека. Оказывается, она вообще не верит в институт брака! Колин поднес руку к голове, чтобы избавиться от ощущения дежавю и тупой боли в висках. Хорошо, что он знает о ее жизненном кредо, в противном случае нанесенный удар показался бы чересчур тяжелым.
– Организатор свадеб – который не верит ни в любовь, ни в брак?
Она лишь плечами пожала:
– Мое неверие не распространяется на других людей. Я организованна и внимательна к деталям, а следовательно, просто создана для подобной работы. Так отчего бы и нет?
Их разговор казался Колину верхом безумия.
– Значит, несмотря на то, что ты целыми днями только и делаешь, что планируешь бракосочетания других людей, у тебя никогда не возникало желания самой обзавестись мужем и детьми?
– Нет, – Натали отрицательно качнула головой. – Ты же знаешь, с кем я выросла, Колин. Моя мать сейчас на грани развода со своим четвертым мужем. Я стала свидетелем слишком многих развалившихся браков, чтобы захотеть самой ввязаться в это сомнительное предприятие. И дело здесь не только в разбитом сердце, но и в судебных издержках и бесконечной волоките. Признайся, неужели после всего случившегося ты ни разу не пожалел о том, что вообще женился на Пэм?
На этот вопрос ответить непросто. Он провел много бессонных ночей, спрашивая себя о том же, но так и не решил, стал бы что-либо менять, если бы обладал способностью поворачивать время вспять.
– И да и нет. Да, потому что, живя в одиночестве и ни с кем не встречаясь, я сберег бы свое сердце от боли разочарования. Но куда сильнее мне хотелось бы, чтобы Шейн был моим сыном. В таком случае, даже если бы мы с Пэм не поладили и развелись, у меня бы все равно остался сын, мой желанный кусочек семьи. В действительности не осталось ничего, кроме разбитой мечты о том, что я мог бы иметь. Пословица гласит, что "вкус меда хуже, чем вообще ничего", но я ни на что не променял бы время, проведенное с Шейном. День, когда он родился, стал счастливейшим днем в моей жизни, а день, когда я узнал, что он не мой сын, ужаснейшим. Я лишился сына и не смог даже оплакать потерю, потому что он с самого начала не был моим.
Натали хмуро уставилась в кружку.
– Именно от этой сердечной боли я и хочу себя оградить. Не понимаю, как человек, прошедший через подобное, может, отряхнувшись, желать начать все сначала?
– Это называется надеждой. А я не могу понять стремление некоторых людей всю жизнь прожить в одиночестве. Ведь смысл жизни в том и заключается, чтобы обзавестись семьей и детьми, наблюдать, как они растут.
– Именно. Это называется выживанием видов, которое и толкает нас на эмоциональную привязанность, обеспечивающую некую стабильность, необходимую, чтобы вырастить новое поколение. А потом эта привязанность меркнет, оставляя нас с чувством неудовлетворенности от того, что общество скормило нам романтический идеал, существующий только в книгах да фильмах.
Колин лишь головой покачал:
– Это худшее отношение к любви из всех, что я когда-либо встречал.
– Я же никого не заставляю разделять мои взгляды. Да и сама к ним не за одну ночь пришла, смею тебя заверить. Я выяснила опытным путем, что любовь – всего лишь биологический импульс, который люди путают с сентиментальными надписями из открыток "Холлмарка". Ты обращал внимание, что все сказки заканчиваются, когда принц с принцессой идут под венец? Да просто узнай продолжение истории, читатели были бы очень разочарованы. Принц слишком много работает, принцесса ненавидит его за привычку разбрасывать повсюду грязные носки, которые ей приходится собирать. А тут еще и сопливые носы его детям вытирать. Поэтому она и начинает пилить принца всякий раз, как он возвращается домой.
Принц заводит интрижку со своей секретаршей, а принцесса, узнав об этом, выгоняет его из собственного дворца и подает на него в суд, требуя алименты на детей. Вот тебе и "жили они долго и счастливо".
– Не вздумай писать книги для детей, – сухо предупредил Колин.
– Кому-то же надо об этом написать. Тогда маленькие девочки не вырастут с верой в то, чему не суждено сбыться. Это спасет их от разочарования.
Ночью Колин отведал на вкус каждый участок тела Натали и нигде не почувствовал горечи, но теперь она, казалось, сочилась из каждой поры. Ее отношение к любви поражало. Оказывается, Натали еще злее, чем Пэм! Та просто не желает быть связанной узами брака и понятием моногамии, а Натали полностью отрицает семейные отношения.
– Надеюсь, прошлая ночь не стала для тебя разочарованием.
– Разумеется, нет. Она была великолепна, Колин. Я получила все, о чем мечтала, и даже больше. А поставив точку прямо сейчас, мы сохраним эти потрясающие ощущения неприкосновенными.