- Послушай, Флорис… Прежде всего, успокойся перестань метаться, как зверь в клетке… По чести, брат, ты перегибаешь палку! Нам нужно соблюдать осторожность, до меня дошли слухи, из которых я заключил, что драгун Эрнодан де Гастаньяк действует не в своих интересах…
- Что ты хочешь сказать? - взревел Флорис, яростно тряхнув черными кудрями.
Адриан и бровью не повел. Снимая башмаки, он спокойно проговорил:
- Скорее всего, он получил инструкции от короля… Вероятно, ему приказано наблюдать за нами и, возможно, привезти в Версаль… ее!
- Прекрасно, ты утверждаешь, что Гастаньяк - королевский шпион… Что ж, тем приятнее мне будет вонзить в него три дюйма стали! Фреро нечем будет крыть… Вспомни наше соглашение!
- Флорис, умерь свое самолюбие… Кому ты хочешь отомстить, убив этих людей? В любом случае, я не намерен тебе помогать, поскольку губернатор категорически запретил дуэли, а нарушение приказа имеет серьезные последствия…
Флорис подскочил к брату.
- Где твое мужество? Ты очень изменился, Адриан… Значит, ты не можешь или не желаешь нарушить приказ… Поздравляю тебя, брат! Эти трое задели дворянскую честь… Они во всеуслышание объявили о своих чувствах к Батистине, и я потребую у них удовлетворения независимо от того, согласен ты мне помочь или нет! Это мой долг.
- Флорис, умоляю тебя… нельзя поднимать на дыбы всю Луизиану только потому, что Батистина исчезла… Вспомни, она, быть может, погибла…
Голос Адриана смолк от волнения, слезы выступили на фиалковых глазах, голова поникла при мысли о прекрасной белокурой фее и ее несчастливой судьбе.
Почему случилось так, что Флорис во исполнение ужасной клятвы, данной Голубому Дракону, узнал о происхождении Батистины… о том, что она сестра не ему, а Адриану… почему Людовик Желанный влюбился в Батистину… Отчего эта девочка пробудила столько страстей, и Флорис, подобно остальным, угодил в ловушку любви к ней? Было еще очень много вопросов, на которые Адриану хотелось бы получить ответ. Но он знал только, что Батистина после памятной трагической ночи бежала в Луизиану, потому что Флорис раскрыл тайну ее рождения. Адриан закрыл глаза, и по щекам его покатились крупные слезы. Увидя это, Флорис внезапно смягчился.
- Прости меня, брат, я не сомневаюсь в твоей смелости… не терзайся так… БАТИСТИНА ЖИВА!
Адриан в изумлении поднял голову.
- Почему ты так говоришь, Флорис? Ты что-нибудь узнал?
- Нет, Адриан, Я ЭТО ЧУВСТВУЮ!
В Новом Орлеане уже стемнело. Колокол в женском монастыре Сен-Сир пробил половину седьмого.
- Если мы найдем ее живой, Флорис, ты простишь? - мягко спросил Адриан.
Флорис нагнулся, чтобы достать батистовую рубашку из деревянного сундука. Когда же он выпрямился, его зеленые глаза были темными от гнева.
- Я предложил ей свое имя бастарда, Адриан, и самую пылкую любовь… А она отвергла меня и выставила на посмешище этим господам… Что она обещала Легалику, чем довела до безумия? Нет, Адриан, жива она или мертва, я не смогу ее простить! Я ОТОМЩУ!
4
Возле протока Шеф-Мантер, источая пьянящий запах, пышно цвели магнолии. Рыжая кобыла летела галопом по такой широкой дороге, что по ней могли бы проехать две кареты. Даже во мраке Флорис не мог не заметить, сколь много было сделано плантаторами. Их ослепительно-белые дома выделялись на фоне громадных зеленых дубов. А маршал де Бель-Иль построил настоящий дворец с колоннами.
Въезжая в парк, Флорис придержал лошадь. Лужайки были обсажены китайскими оливковыми деревьями, и ветви их, отягощенные душистым миртом склонялись к земле.
Флорис легко спрыгнул с лошади. Его, очевидно, уже ждали, Из темноты появился раб и тут же повел кобылу на конюшню.
- Сюда идти, мисси!
Флорис обернулся на шепот. Черная девушка держала в руках факел. Флорис пошел за ней к боковому входу. Негритянка двигалась легко, с врожденным изяществом. Флорис думал, что его проведут в гостиную, но ошибся. Девушка стала подниматься по винтовой лестнице.
- Как тебя зовут? - спросил он, любуясь танцующей походкой молодой африканки.
- Босси, мисси!
- Ты прислуживаешь госпоже маркизе?
- Да, мисси, вчера ты меня спасать от пожара!
Флорис схватил девушку за руку и осветил ее лицо факелом.
- Прости, Босси, я не узнал тебя в темноте! К тому же на крыше было не до церемоний… Ты рабыня?
Флорис вглядывался в удивительно правильные и тонкие черты девушки.
- Да, мисси… но маркиз и маркиза ко мне очень добры… дети славные… Если уедут, Босси будет плакать… Продадут новым господам, не таким добрым… Ты милый… Тебя не бояться, не хочешь купить меня?
Босси смотрела на молодого дворянина с улыбкой. Внезапно Флорис нежно обнял ее и прикоснулся губами к черному лбу. Это было необычно и очень приятно: Босси, судя по всему, еще не знала мужской ласки. Флорису хотелось продолжить игру, но его ждала маркиза. Неисправимый Дон Жуан с сожалением выпустил из рук гибкое тело, но мысленно дал клятву не забыть об очаровательной рабыне.
- Пока я не могу купить тебя, Босси, но обещаю подумать об этом, если маркиз и маркиза де Водрей уедут из колонии. А теперь веди меня, я опаздываю!
Босси неохотно отвернулась. Соски ее поднялись, натянув полосатую хлопчатобумажную ткань блузы. Она безмолвно провела Флориса наверх, к приоткрытой двери, откуда выбивался луч света. Босси толкнула створку. Флорис, сняв треуголку, вошел в элегантный будуар, стены которого были обтянуты шелком с узорными разводами. В серебряном подсвечнике горели розовые свечи, отбрасывая мягкий свет на кушетку, сплетенную из ивовых прутьев. На ней томно возлежала мадам де Водрей. Легкий золотистый халат выгодно оттенял прелестную шею маркизы.
- О, какая неудача, господин де Портжуа! - со вздохом произнесла мадам де Водрей, глаза которой вспыхнули радостью.
- Неужели, мадам? - сказал Флорис, склоняясь к белоснежной руке. Маркиза приподнялась на локте.
- Да, сударь… нам не придется музицировать… В этом доме не оказалось клавесина… Страсть к музыке погубит меня, сударь? Не хотите ли оранжада? Боже мой, чем же нам развлечься? Надо что-то придумать… какое-нибудь спокойное занятие… о, пожалуй, это выход! При расстроенных нервах нет ничего лучше карт… Что вы скажете о партии в триктрак?
Флорис был слишком хорошо воспитан, чтобы позволить себе улыбнуться или бестактно заметить, что триктрак и в самом деле гораздо более тихое занятие, нежели игра на клавесине. Поэтому он с изящным поклоном ответил:
- Прекрасная мысль… к тому же в триктрак играют вдвоем! Все ваши желания для меня закон, мадам!
При этом двусмысленном одобрении глаза маркизы заблестели. Флорис повернулся, чтобы придвинуть к кушетке столик для триктрака и стул, однако мадам де Водрей остановила его.
- Боже мой, сударь, не берите этот колченогий стул… увы, мы живем в колонии, где уж тут думать о роскоши… На войне, как на войне… разрешаю вам присесть вот здесь! - И Артемиза де Водрей с невинным видом показала на краешек кушетки.
- В таком случае, мадам, вы будете наступать первой!
Флорис, не поведя и бровью, удобно расположился на подушках.
- О, сударь, я уверена, что первый выстрел за вами! - томно прошептала маркиза.
- Что вы, мадам! Даже лучший канонир не спешит, ожидая сигнала наводчика! Ваш ход!
Флорис уже разложил по клеточкам тридцать белых и черных дам в форме стрелы. Скрестив руки, он откинулся назад, а мадам де Водрей схватила стаканчик. Ноздри у нее затрепетали. Кости покатились на квадрат четырех "янов"…
- Видите, как я был прав, мадам? Два и шесть, вы меня одолеете без всякого труда!
Флорис, взяв в свою очередь стаканчик, метнул кости. Одна их них упала на белую даму маркизы.
- Мне не везет, мадам… я потерял фишку и могу рассчитывать лишь на "маленький ян"!
Мадам де Водрей стала небрежно обмахиваться веером.
- Стыдитесь, сударь, проявите настойчивость! И наградой вам будут четыре яна!
- Мадам, смею ли я надеяться на "большой ян"? - воскликнул Флорис, встряхивая стаканчик. Кости выпали на два и три. Щеки маркизы порозовели от возбуждения.
- Вашему "форейтору" пора отправиться в путь!
- Да-да, мадам… теперь все зависит от вас!
Это была истинная правда. Маркиза пошла в наступление второй дамой и одновременно своей ногой, прикрытой подушкой. Флорис вздрогнул. Часы пробили девять. Молодой дворянин внезапно вспомнил, что у него совсем мало времени. Надо было кончать с предварительными любезностями, в конце концов, обоим было ясно, зачем он сюда явился.
Флорис незаметно положил правую руку на кушетку, а левой продолжал бросать кости и передвигать фишки.
- Два и три, мадам! Прошу прощения, но и мне пора продвинуться! - весело произнес Флорис, поглаживая пальцами щиколотку маркизы и потихоньку поднимаясь вверх.
Мадам де Водрей засмеялась, мягко наваливаясь на Флориса.
- Не так резво, сударь, иначе придется отойти, а это досадно! Я задержу вас на двух и пяти!
Мадам де Водрей крепко сжала колени, не пропуская руку Флориса. Несколько секунд продолжалась ожесточенная борьба как на игральной доске, так и под подушками.
- Вы проиграли, мадам, у меня два по четыре! Путь открыт, и я могу атаковать! - Флорис положил двух дам на треугольные клетки, а пальцы его двинулись вверх по атласному бедру.
Мадам де Водрей протестующе заворковала:
- Сожалею, сударь, это я беру вас - у меня три!
Правой рукой прекрасная Артемиза сняла черную даму Флориса, левую же просунула ему между ног… Молодой дворянин ожидал этого. Ни один мускул на его лице не дрогнул при нежном прикосновении женских пальцев к плотной ткани штанов.
- Берегитесь, мадам, теперь я уже не собьюсь с прицела! - воскликнул молодой человек. Его правая рука проникла в "крепость" маркизы, а левой он снимал белых дам с полей.
- Вы хотите покрыть меня, сударь? - задыхаясь, простонала маркиза.
- При всем уважении к вам, мадам! - вскричал Флорис, опрокидывая маркизу на спину.
Эта схватка была привычной для молодого человека. Со стола взметнулись вверх дамы, а на подушках - юбки маркизы. Впрочем, она была готова к подобному приключению, ибо разлетевшиеся полы золотистого халата открыли совершенно нагое тело - несколько полноватое, но весьма соблазнительное. Флорис прижал к себе молодую женщину. Он действовал как человек опытный и очень занятой: прикусив сосок роскошной груди, впился поцелуем в пухлый чувственный рот, тогда как пальцы его исследовали теплую влажную промежность. Маркиза выгнулась со сладострастным стоном. На часах пробило половину десятого. Флорис грубо овладел трепещущим от наслаждения телом, до боли сжав руки и с каким-то неистовством обрушившись на прелестные бедра. Маркиза восторженно повизгивала. Любовники одновременно достигли вершины блаженства. Флорис быстро приподнялся, маркиза сделала то же самое. Она запахнула свой золотистый халат, а молодой дворянин поправил кружевное жабо.
- Нам нужно почаще играть в триктрак, сударь… Вы изумительный партнер!
Флорис поклонился, приложив руку к сердцу.
- Позвольте и мне сделать комплимент, мадам! В стратегии и тактике этой игры - вам нет равных!
Артемиза подавила улыбку. Флорис схватил свою треуголку и, поклонившись еще раз, стремглав бросился на лестницу. Он питал смутную надежду вновь увидеть милашку Босси, но та, вероятно, уже легла. Конюх, услышав шаги Флориса, вывел рыжую кобылу. Флорис легко вскочил в седло.
- Ты знаешь дорогу к протоку Сен-Жан, приятель?
- Ты ехать направо… потом налево… потом опять направо… потом повернуть…
Флорис, не дослушав, пустил лошадь в галоп. На далекой колокольне монастыря урсулинок пробило половину одиннадцатого, когда показалась плантация виконтессы Мари-Бланш. Парк и дом были далеко не такими роскошными, как у маршала де Бель-Иля. Вместо стекол на окнах висели муслиновые занавески. Впрочем, Флорису даже понравилось небрежное очарование деревянного строения.
Гнедая лошадь Адриана щипала траву под черешней. Флорис спешился. Никаких рабов не было и в помине, поэтому он привязал кобылу к кусту амаранта.
В воздухе была разлита какая-то вакхическая нега. Флорис, сделав несколько шагов вперед, поднял глаза к звездному небу. На секунду он забыл, что находится в Луизиане. Правда, ветер был слишком теплым, но ему показалось, будто он снова в своем замке в Мортфонтене. У него вдруг закружилась голова. Женский смех прозвучал совсем рядом, и это был голос Батистины. Флорис прислонился спиной к апельсиновому дереву. В левом боку так мучительно заныло, что он почти перестал дышать.
- А вот и вы. Наконец-то, господин де Портжуа! Вы заставили нас поволноваться!
На крыльце, украшенном двумя колоннами, появилась Мари-Бланш Шьендель де Понтальба с подсвечником в руках.
Внезапно Флорис ощутил неистовое желание бежать, скакать во весь опор в Новый Орлеан, чтобы сесть там на первый попавшийся корабль. На секунду он заколебался, однако уход был бы слишком похож на бегство, а гордый Флорис не привык отступать. Чувствуя закипающую ярость, он двинулся навстречу молодой женщине.
- Смиренно прошу прощения, мадам, но мы сбились с пути…
- Мы? - переспросила виконтесса.
- Да, мадам, мы с кобылой…
И Флорис поклонился с таким показным рвением, что взметнулись черные кудри. Красавица Мари-Бланш, шелестя пышными юбками, подошла к молодому человеку. Она улыбалась, смело глядя в лицо своему гостю, но внутри у нее все содрогалось… Ни один мужчина не вызывал у нее подобного чувства. Она поняла, что не сможет удовлетвориться обыкновенным любовным приключением.
"Он полюбит меня… я хочу, чтобы он меня полюбил", - подумала виконтесса, а вслух произнесла:
- Рассудите нас, сударь… мы колеблемся между триктраком и музыкой!
- Я решительно отдаю свой голос Эвтерпе! - быстро сказал Флорис, с которого на сегодня азартных игр было довольно.
В гостиной Адриан потягивал черничный ликер в обществе Жольетты де Ла Бюисоньер.
- Как все прошло, Флорис? - спросил Адриан, взглянув на брата.
- Лучше не бывает!
У Адриана дела также складывались недурно. Жольетта де Ла Бюисоньер нежно ворковала. Жизнь в Новом Орлеане отличалась прямо-таки буржуазной размеренностью. Обменявшись обычными вежливыми фразами, Флорис и Мари-Бланш сели за клавесин, а Жольетта и Адриан вышли на середину комнаты, чтобы потанцевать.
- Сыграем джигу господина Доменико Скарлатти? - предложила виконтесса Мари-Бланш.
Жольетта, нежно посмотрев на Адриана, возразила:
- Нет, дорогая, это слишком быстро для меня… я бы выбрала контрданс Перголезе…
- А что вы скажете об очень медленном гавоте Куперена? - протянул Адриан, который был явно в хорошей форме.
Флорис сделал гримасу.
- Господин Куперен уже не в моде!
- Нашла! - воскликнула Мари-Бланш, склонившись над нотами. - Паспье господина Рамо!
С этим согласились все четверо. Преимущество паспье состояло в том, что партнеры могли сближаться в танце и скрещивать руки при игре на клавесине.
- Вы знакомы с господином Рамо? - с любопытством спросила Жольетта.
- Конечно, мадам, - ответил Адриан, кладя руку ей на талию. - Мы с братом встречались с ним во время утреннего выхода его величества. Господин Рамо даже пояснил нам, что музыка - это физико-математическая наука, основанная на звуке… как физическом явлении… между ними возникают математические соотношения… Что вы скажете об этом, мадам?
Адриан сопровождал свои слова поцелуями, поднимаясь от розового ушка к затылку. Жольетта сладко содрогнулась и подняла правую руку, чтобы схватить левое запястье Адриана. Это была поза первого "па".
- Я прочитала в "Меркюр" еще об одной теории господина Рамо… Он утверждает, будто музыка выражает любовные чувства и рождает страсть!
Груди Жольетты выскользнули из корсажа. Адриан, вдохновленный этим пленительным зрелищем, склонился к ней.
- Вы тысячу раз правы, мадам, господин Рамо изложил все это в трактате о динамике, посвященном господину д’Аламберу, а тот включил его в состав своей "Энциклопедии"!
Адриан приник к Жольетте. Все его "чувства" она без труда угадывала по натянувшейся ткани белых штанов.
- Ах, Боже мой! "Энциклопедии"!
Заворковав от возбуждения, молодая женщина подалась вперед. Флорис был в отвратительном настроении. Заигрывания брата с госпожой де Ла Бюисоньер раздражали его в высшей степени. Он резко повернулся к виконтессе Мари-Бланш.
- Вам больше по душе соль мажор, мадам?
Мари-Бланш де Понтальба склонилась над нотами. Под пышной юбкой угадывались ее восхитительные формы. Флорис почувствовал, как в нем нарастает злоба и желание повести себя с солдатской грубостью. Молодая женщина вновь села рядом с ним.
- Я предпочту минор, сударь!
Это был неглупый ответ, и прозвучал он как приглашение. Флорис холодно взглянул на виконтессу.
- Воля ваша, мадам… Вам придется самой подняться до верхней октавы!
В зеленых глазах Флориса вспыхивали молнии, и, сознавая свою несправедливость, он злился еще больше. Виконтесса, закусив губу, прошлась пальцами по клавишам.
- Надеюсь, мы сойдемся на этой квинте с ее восхитительным стаккато.
- Не забывайте о терции, мадам, ибо на ней покоится согласие аккордов! - резко бросил Флорис.
- О, сударь, я редко ошибаюсь в квинте!
Реплика была остроумной. Флорис начал свою партию. Мощные и одновременно изысканные звуки заполнили гостиную.
Жольетта и Адриан, кланяясь и приседая, менялись местами, сближались, а затем снова отступали. С каждым па они все больше приближались к двери. На последней фигуре Адриан схватил Жольетту за руку, и они со смехом устремились в соседнюю комнату. Пламя свечей заколебалось - танцоры захлопнули за собой дверь.
Их бегство привело Флориса в бешенство. Ему хотелось кого-нибудь укусить. При каждом скрещении рук виконтесса дотрагивалась до него.
- До, ми, соль, до! - Флорис колотил по клавишам с возрастающей яростью.
- Не так мощно, сударь, ведь это же не фуга!
Нога Мари-Бланш прикоснулась к педали, на которую Флорис нажимал с таким неистовством, словно раздувал кузнечные меха.
- Вы ошиблись, мадам, я просто играю вариацию! - высокомерно отозвался молодой дворянин.
- Простите, сударь, но с прелюдией вы не справляетесь!